Русские и украинцы на родине гоголя. Общерусский путь Малороссии. «Забытый» призыв Гоголя. С.венгеров, русский историк литературы

14.02.2019

Несколько столетий у России и Украины была общая судьба. Теперь мы разделились. И даже, как это ни грустно, стали врагами. Но хочется надеяться, что это не навсегда. Ведь у нас общая история, общая вера, общая культура. И общие знаменитости, которых мы так никогда и не сможем поделить. Вот некоторые из них.

Князь Владимир

Князь Владимир Святославич, известен так же как Владимир Святой, Владимир Красное Солнышко. Этот человек стоит в ряду первых князей Древней Руси, именно с его личностью связан исторический выбор принятия христианства, который предопределил облик русской культуры на столетия вперед. Родился он предположительно около 960 года в Киеве, был сыном князя Святослава и Малуши (Малки) -- рабыни материя Святослава княгини Ольги. Княжил сначала в Новгороде, затем, после серии интриг и междоусобиц одолел братьев, которые были старше его, и как законные сыновья имели больше прав на престол, и стал княжить в Киеве. Украинцы считают его своим, поскольку родился он в Киеве, и был князем Киевским. Русские так же считают Владимира своим, и на это тоже есть причины. При нем государство восточных славян, которое сегодня называют Древняя Русь или Киевская Русь, стало расширяться на восток, подходя к землям, которые впоследствии станут ядром Великой Руси – Владимир завоевал вятичей, воевал с булгарами на Волге, обложил данью Хазарию. От Владимира вели свой род Московские князья, справедливо считая себя, таким образом, преемниками и наследниками первых Рюриковичей.

Николай Васильевич Гоголь

Великий писатель, классик русской литературы малоросского происхождения. Он родился в 1809 году в Сорочинцах Полтавской губернии. Согласно семейному преданию, он происходил из старинного казацкого рода, полная его фамилия была Гоголь-Яновский. В 1828 году он приезжает в Санкт-Петербург, где начинает литературную деятельность. Гоголь всегда считал себя русским, не забывая при этом ни на миг, что он родом из Малороссии, и очень гордясь этим. Отчасти, именно великолепный малоросский колорит «Вечеров на хуторе близ Диканьки» способствовал успеху его ранних произведений. Очень быстро Гоголь вошел в число русских писателей первой величины. Сегодня на Украине пытаются сделать из Гоголя «свидомого украинца», даже перевести на украинский его произведения, которые им же самим написаны на прекрасном русском языке. Но как быть с тем, что сам-то Гоголь считал свою родную Малороссию – неотъемлемой частью Великой России, писал по-русски, и даже самого украинского из своих героев – Тараса Бульбу – сделал воплощением русской силы?

Казимир Северинович Малевич

Художник-авангар дист, автор всемирно-известн ого «Черного квадрата». Родился в 1879 году в Киеве, умер в 1935 году в Ленинграде. Мы вправе считать его представителем великой российской культуры хотя бы потому, что большую часть своей жизни он провел в Курске, Москве, Петрограде, а затем – Ленинграде. Именно в России он сформировался как художник, здесь проходили его выставки, художественные акции, на русском языке он писал свои философские труды, такие как «Супрематизм. Мир как беспредметность или вечный покой» и «Бог не скинут. Искусство, церковь, фабрика». Одна из выставок, в которых он участвовал, называлась «Левые течения в русской живописи». В общем, он себя ассоциировал именно с Россией и с русской культурой, не забывая при этом, разумеется, о своем украинском происхождении. Иногда он писал письма на украинском языке, иногда говорил о себе «я – украинец», что дает основания современным украинским националистам «изымать» Малевича из русской культуры, объявляя его исключительно своим. При этом, правда, они забывают, что Малевич происходил из польского рода. И так же часто, как «я – украинец», он говорил «я – поляк».

Анна Андреевна Ахматова

Великий поэт. Именно «поэт», она очень не любила слово «поэтесса». Мы, русские, считаем Анну Андреевну русским поэтом. И что же в этом удивительного, если все, что написано ею, написано по-русски, если с Россией, с Петербургом и Ленинградом, с Царским Селом ее имя связано навеки?

Украинцы, напротив, считают Анну Андреевну своей. Она включена в книгу «100 великих украинцев». И, разумеется, для этого тоже есть основания. Настоящая фамилия Ахматовой – Горенко, родилась она в 1889 году в Одессе, юность провела в Севастополе, Киеве и Евпатории. Род Горенко – старинный казачий род, однако, к чистокровным «малороссам» Анну Андреевну отнести нельзя, поскольку ее бабушка была крымчанкой полугреческго происхождения.

Иван Поддубный

Знаменитый силач, неоднократный чемпион мира, борец классической греко-римской борьбы, артист цирка.

Украинцы прямо-таки стеной стоят за то, что Иван Максимович – украинец. И имеют к этому множество оснований. Прежде всего, происхождение. Иван Поддубный родился в 1871 году в Полтавской губернии, его отец происходил из запорожского казачества, и сам Поддубный неоднократно вспоминал, что отец говорил ему: «Помни, Иван, что рода ты с отца-матери казацкого, запорожского…». Рассказывают историю о том, что когда в 1937 году Поддубному выдали паспорт, где в графе «национальность» стояло «русский», Иван Максимович вычеркнул это, и сам вписал «украинец». И переправил написание фамилии на украинский манер «Пиддубный».

Однако, перед лицом общего врага старый силач не думал о различии в говорах и написании слов. Когда в годы войны он оказался в оккупации в Ейске, к нему пришли немцы с предложением поехать в Германию и тренировать немецких спортсменов. Он ответил: «Я русский борец. Им и останусь». На всех афишах и открытках с изображением великого силача, на всех языках мира было написано «Иван Поддубный. Россия».

Владимир Иванович Вернадский

Выдающийся ученый-естествои спытатель, мыслитель и общественный деятель.

Русские не колеблясь говорят о Вернадском, как о представителе русской научной мысли. И это неудивительно. Он родился в 1863 году в Санкт-Петербурге, писал свои научные труды и преподавал исключительно по-русски.

Украинцы, тем не менее, относят Вернадского к выдающимся украинским ученым. Дело в том, что по семейной легенде, род его отца происходил из запорожских казаков. В 1868 году семья Вернадских перебралась в Харьков. Здесь Владимир и начал учебу в гимназии. !917 год застал Вернадского в Полтавской губернии. Вернадский признал независимость Украины и в 1918 году стал первым президентом Украинской академии наук, созданной правительством гетмана Скоропадского. Однако, уже в 1921 году Вернадский перебрался в Россию, где и провел всю оставшуюся жизнь. Умер великий ученый в 1945 году Москве, и был похоронен на Новодевичьем кладбище.

Марко Вовчок

Писательница, поэтесса, переводчица. Украинцы не колеблясь относят ее к классикам украинской литературы, и не случайно. Она писала на украинском языке, описывала историческое прошлое украинских земель, занималась исследованием этнографических материалов на Украине. Сам великий Тарас Шевченко, когда Марко Вовчок попросила его отредактировать ее повесть, написанную по-украински, сказал, что она является «совершенством украинской литературы». Именно Марко Вовчок обогатила украинскую литературу множеством жанров, которых до сих пор в ней не было: детские повести и рассказы, социальные повести, психологические повести и рассказы. В общем, классик, один из основоположников украинской литературы.

Тем не менее, эту великую женщину русские с полным основанием могут считать своей. Она родилась в 1833 году в селе Екатериновка Елецкого уезда Орловской губернии, в семье обедневшего русского дворянина. До замужества и начала занятий литературой ее звали Мария Александровна Вилинская. В юности она жила в Харькове, где училась в гимназии. Там и познакомилась с украинским языком. Вскоре она познакомилась с украинским фольклористом и этнографом А. В. Марковичем, который и стал ее мужем. Молодые уехали на Украину, где Мария вместе с супругом выезжала в этнографические экспедиции, в ходе которых полюбила и хорошо узнала украинский народ и украинский язык. Став публиковаться, писательница взяла псевдоним Марко Вовчок, который и прославил ее. Надо сказать, что писала она не только по-украински, но и по-русски, много переводила. В частности, именно она подарила русскоязычному читателю возможность прочитать романы Жюля Верна.

Продолжаем публиковать материалы наших друзей из БАРС. В этот раз - рассказ о Николае Гоголе и его отношении к украинскому (как тогда было принято говорить - малороссийскому) народу.

Как известно, Николай Васильевич Гоголь родился в Полтавской губернии, на Украине, как он сам говорил, и происходил из старинного украинского казацкого рода, будучи потомком Остапа Гоголя - гетмана Правобережного Войска Запорожского Речи Посполитой.

В связи с событиями в современной Украине взгляды Гоголя на украинский вопрос особенно актуальны сегодня. Ведь он, для которого украинский язык был таким же родным, как и великорусский, умел сочетать в себе горячую любовь к малой родине с цельным государственным взглядом - русским национализмом.

Гоголю не нужно было выяснять, украинец он или русский - в споры об этом его втянули друзья. В 1844 году он так отвечал на запрос Александры Осиповны Смирновой:

Скажу вам одно слово насчет того, какая у меня душа, хохлацкая или русская, потому что это, как я вижу из письма вашего, служило одно время предметом ваших рассуждений и споров с другими. На это вам скажу, что сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только то, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому пред малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом, и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой, - явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характера, чтобы потом, слившись воедино, составить собою нечто совершеннейшее в человечестве.

Русский и малоросс - это души близнецов, пополняющие одна другую, родные и одинаково сильные. Отдавать предпочтение одной в ущерб другой невозможно - считал великий писатель. При этом, ни в коей мере не унижая роль украинской культуры, Гоголь утверждал необходимость поддержки и развития единственно русского литературного языка, подчеркивая:

Нам надо писать по-русски: надо стремиться к поддержке и упрочению одного, владычного языка для всех родных нам племен. Доминантой для русских, чехов, украинцев и сербов должна быть единая святыня - язык Пушкина, какою является Евангелие для всех христиан.

Исторический вестник, 1881, № 12. С. 479.

Не случайно Гоголь приводит в качестве примера Евангелие - русских и украинцев объединяла единая Греко-Российская Православная Церковь, и именно этот факт являлся важнейшим основанием для государственного единства.

Чтобы лучше понять мотивы Н.В. Гоголя, предлагаем читателям ознакомиться с отрывками из его статьи, посвященной истории Украины.

«Теперь я принялся за историю нашей единственной бедной Украины. Ничто так не успокаивает, как история. Мои мысли начинают литься тише и стройнее. Мне кажется, что я напишу её, что я скажу много того, что до меня не говорили».

…Тогда случилось дивное происшествие. Из Азии, из средины ее, из степей, выбросивших столько народов в Европу, поднялся самый страшный, самый многочисленный, совершивший столько завоеваний, сколько до него не производил никто. Ужасные монголы, с многочисленными, никогда дотоле не виданными Европою табунами, кочевыми кибитками, хлынули на Россию, осветивши путь свой пламенем и пожарами - прямо азиатским буйным наслаждением. Это нашествие наложило на Россию двухвековое рабство и скрыло ее от Европы…

Как бы то ни было, но это страшное событие произвело великие следствия: оно наложило иго на северные и средние русские княжения, но дало между тем происхождение новому славянскому поколению в южной России, которого вся жизнь была борьба и которого историю я взялся представить…

Южная Россия более всего пострадала от татар. Выжженные города и степи, обгорелые леса, древний разрушенный Киев , безлюдье и пустыня - вот что представляла эта несчастная страна! Испуганные жители разбежались или в Польшу, или в Литву; множество бояр и князей выехало в северную Россию. Еще прежде народонаселение начало заметно уменьшаться в этой стороне. Киев давно уже не был столицею; значительные владения были гораздо севернее.

Киев - древняя матерь городов русских, сильно разрушенный страшными обладателями табунов, долго оставался беден и едва ли мог сравниться со многими, даже не слишком значительными, городами северной России…

И вот южная Россия, под могущественным покровительством литовских князей, совершенно отделилась от северной. Всякая связь между ими разорвалась; составились два государства, называвшиеся одинаковым именем - Русью, одно под татарским игом, другое под одним скипетром с литовцами. Но уже сношений между ими не было…

Но прежде всего нужно бросить взгляд на географическое положение этой страны, что непременно должно предшествовать всему, ибо от вида земли зависит образ жизни и даже характер народа. Многое в истории разрешает география.

Эта земля, получившая после название Украины, простирающаяся на север не далее 50° широты, более ровна, нежели гориста. Небольшие возвышенности истречаются очень часто, но ни одной гористой цепи. Оперная ее часть перемежается лесами, содержавшими прежде в себе целые шайки медведей и диких кабанов; южная вся открыта, вся из степей, кипевших плодородием, но только изредка засевавшихся хлебом. Девственная и могучая почва их своевольно произращала бесчисленное множество трав. Эти степи кипели стадами сайг, оленей и диких лошадей, бродивших табунами. С севера на юг проходит великий Днепр, опутанный ветвями впадающих в него рек. Правый берег его горист и представляет пленительные и вместе дерзкие местоположения; левый - весь из лугов, покрытых рощами, потоплявшимися водою. Двенадцать порогов - выросших из дна реки скал - недалеко от впадения его в море преграждают течение и делают плавание по нем чрезвычайно опасным.

К северу ли с Россией, к востоку ли с кипчакскими татарами, к югу ли с крымскими, к западу ли с Польшей - везде она граничила полем, везде равнина, со всех сторон открытое место. Будь хотя с одной стороны естественная граница из гор или моря - и народ, поселившийся здесь, удержал бы политическое бытие свое, составил бы отдельное государство. Но беззащитная, открытая земля эта была землей опустошений и набегов, местом, где сшибались три враждующие нации, унавожена костями, утучнена кровью.

Один татарский наезд разрушал весь труд земледельца: луга и нивы были вытаптываемы конями и выжигаемы, легкие жилища сносимы до основания, обитатели разгоняемы или угоняемы в плен вместе со скотом. Это была земля страха, и потому в ней мог образоваться только народ воинственный, сильный своим соединением, народ отчаянный, которого вся жизнь была бы повита и взлелеяна войною. И вот выходцы вольные и невольные, бездомные, те, которым нечего было терять, которым жизнь - копейка, которых буйная воля не могла терпеть законов и власти, которым везде грозила виселица, расположились и выбрали самое опасное место в виду азиатских завоевателей - татар и турков.

Эта толпа, разросшись и увеличившись, составила целый народ, набросивший свой характер и, можно сказать, колорит на всю Украину, сделавший чудо - превративший мирные славянские поколения в воинственные, известный под именем Козаков, народ, составляющий одно из замечательных явлений европейской истории, которое, может быть, одно сдержало это опустошительное разлитие двух магометанских народов, грозивших поглотить Европу…

Вначале частые нападения татар на северную часть Украины заставляли жителей спасаться бегством, приставать к козакам и увеличивать их общество. Это было пестрое сборище самых отчаянных людей пограничных наций. Дикий горец, ограбленный россиянин, убежавший от деспотизма панов польский холоп, даже беглец исламизма татарин, может быть, положили первое начало этому странному обществу по ту сторону Днепра, впоследствии постановившему целью,подобно орденским рыцарям, вечную войну с неверными. Это скопище людей не имело никаких укреплений, ни одного замка. Землянки, пещеры и тайники в днепровских утесах, часто под водою, на днепровских островах, в гуще степной травы, служили им укрытием для себя и для награбленных богатств. Гнездо этих хищников было невидимо; они налетали внезапно и, схвативши добычу, возвращались назад. Они поворотили против татар их же образ войны - те же азиатские набеги. Как жизнь их определена была на вечный страх, так точно, с своей стороны, они решились быть страхом для соседей. Татары и турки должны были всякий час ожидать этих неумолимых обитателей порогов…

Большая часть этого общества состояла, однако ж, из первобытных, коренных обитателей южной России. Доказательство - в языке, который, несмотря на принятие множества татарских и польских слов, имел всегда чисто славянскую южную физиономию, приближавшую его к тогдашнему русскому, и в вере, которая всегда была греческая. Всякий имел полную волю приставать к этому обществу, но он должен был непременно принять греческую религию. Это общество сохраняло все те черты, которыми рисуют шайку разбойников; но, бросивши взгляд глубже, можно было увидеть в нем зародыш политического тела, основание характерного народа, уже вначале имевшего одну главную цель - воевать с неверными и сохранять чистоту религии своей…

Это скопление мало-помалу получило совершенно один общий характер и национальность и, чем ближе к концу XV века, тем более увеличивалось приходившими вновь…

Между тем разгульные холостяки вместе с червонцами, цехинами и лошадьми стали похищать татарских жен и дочерей и жениться на них. От этого смешения черты лица их, вначале разнохарактерные, получили одну общую физиогномию, более азиатскую. И вот составился народ, по вере и месту жительства принадлежавший Европе, но между тем по образу жизни, обычаям, костюму совершенно азиатский,- народ, в котором так странно столкнулись две противоположные части света, две разнохарактерные стихии: европейская осторожность и азиатская беспечность, простодушие и хитрость, сильная деятельность и величайшая лень и нега, стремление к развитию и усовершенствованию- и между тем желание казаться пренебрегающим всякое совершенствование.

- Н.В. Гоголь, «Взгляд на составление Малороссии», 1832 год.

Портрет Н.В.Гоголя работы художника Ф.А. Моллера

15:57 23 мар 2009

Андрей Марчуков

Чей, все-таки, Гоголь?

К спекуляциям накануне юбилея

Стало уже привычным, что любое историческое событие украинские власти и "национально-свiдомая" общественность превращают в идеологические кампании. Масштабы события принципиального значения не имеют: оно может быть крупным (как голод 1932–1933 гг.) или мелким (как взятие Батурина – эпизода Северной войны). Главное, чтобы их можно было превратить в антирусскую и антироссийскую манифестацию. Похожая судьба ожидает и очередную дату: двухсотлетие со дня рождения одного из величайших классиков русской литературы Николая Васильевича Гоголя. Юбилей этот будет отмечаться и в России, и на Украине, что само по себе прекрасно: ведь и сам Гоголь, и его творчество – наше общее достояние. Если бы на Украине юбилей не превратился в очередной повод для политических спекуляций вокруг личности и творчества писателя. Задача кампании – "доказать", что Гоголь принадлежит только Украине, что Россию он не любил и презирал, а по убеждениям был почти что украинским националистом. А цель – подменить у людей систему ценностей, разорвать наши духовные связи. Уделяют внимание "борцы за украинского Гоголя" и пропаганде своих идей в России. И порой, не только у граждан Украины, но и у некоторых россиян в голове возникает путаница: а чей же Гоголь? Поэтому юбилей – очень своевременный повод не просто вспомнить великого писателя, но и то, что он хотел сказать современникам и потомкам. Отношение украинских националистов к Гоголю двоякое: от неприятия как писателя русского до стремления представить его ненавистником России. Первая тенденция в целом преобладает: в большинстве украинских учебников - Гоголь вместе с прочими русскими писателями помещён в раздел литературы "иностранной". Гоголя осуждают за то, что ради служения России он предал свою национальность. Казалось бы: есть гений, малоросс родом, перу которого принадлежат одни из самых поэтических описаний Украины – зачем же отказываться от него? Дело не только в очевидной принадлежности Гоголя к русской культуре, но и в том, что любовь к Украине у Гоголя и у националистов – разная. Как и отношение к России и русскости. Вторая тенденция – стремление сделать из Гоголя борца за украинскую нацию. Именно она и стала сердцевиной всей кампании. Попытки оспорить принадлежность Гоголя к русской культуре предпринимались с конца XIX в. Ещё главный идеолог украинства М. Грушевский настаивал на том, что Гоголя нельзя отдавать России. Суть идеологии украинского национализма состоит в утверждении, что украинцы и русские – совершенно чуждые друг другу народы, с разным происхождением и исторической судьбой. В полном соответствии с этой установкой и преподносится образ Гоголя. Адептами украинства Гоголь и его творчество делится на две части. Ранний Гоголь, автор "Вечеров на хуторе близ Диканьки" и "Миргорода" – писатель "украинский", хороший. Взрослый Гоголь, автор "Ревизора", "Мёртвых душ", петербургского цикла, не говоря уже о "Выбранных местах из переписки с друзьями" – "российский", плохой, утративший свет и даже талант. Россия была ему чужда, и он осмеял её, показал всю серость российской действительности. Антипатия Гоголя к России, утверждают они, являлась "ответом Украины" на российский "колониализм" и попытки её "ассимиляции". Россию обвиняют в том, что она присвоила себе его творчество. Для чего? Для того, "чтобы поднимать из азиатской забитости северного соседа, который уже нарастил физические бицепсы, но чувствовал интеллектуальную и культурную ущербность, сталкиваясь с европейскими народами" (как пишет, например, профессор Киевского национального университета В. Яременко). Чтобы не быть голословными, они взялись за "исправление" произведений Гоголя, особенно при переводе их на украинский язык. Из них изымается всё, где только слышится слово "русский". Так, в одном из современных изданий текст "Тараса Бульбы" переведён таким образом, что слово "русский" оказалось заменено на "украинский" или "казачий". Так, "русская сила" превратилась в "украинскую силу", "русская душа" – в "козацьку". Восклицание "Пусть же славится до конца века Русская земля!" переведено как "Хай же славна буде довiку Козацька земля!", а "как умеют биться на Русской земле!" – "як умiють битися в землi українськiй!". Зачем этот подлог? Зачем объявлять творчество и саму жизнь Гоголя ущербными, если, как говорят националисты, он ненавидел Россию? А затем, чтобы скрыть от людей правду. Слишком уж расходятся взгляды Гоголя с тем, что эти люди о нём пишут. Так какой же был его взгляд на национальный вопрос? Сначала проясним вопрос с терминологией. Во времена Гоголя слова "Украина", "украинский" имели другой, территориальный, смысл. А термин "украинец" почти не встречался. Позже их стали использовать приверженцы украинской идеи, придав им национальный смысл, да ещё и в значении "не-русский", "анти-русский". А в широкое употребление они вошли лишь в XX в. А тогда в ходу были названия "малоросс", "Малороссия", которые и использовал Гоголь. Со временем термины "малоросс" и "украинец" стали обозначением совершенно разных национальных идентичностей. Для Гоголя национальный вопрос никогда не имел первостепенного значения. Его личность формировали другие идеи и устремления. Уже в юности у него возникло осознание своего предназначения, желание принести людям пользу, устранять несправедливости жизни. Причём полем деятельности (на государственной службе или в литературе) он видел всю Россию (как и тысячи его земляков-малороссов, желавших воплотить свои силы и таланты на военной и гражданской службе империи). Он мечтал быть русским писателем, сказать своё слово всей России и всему человечеству. С годами, под влиянием собственного духовного и творческого роста, под воздействием жизненных обстоятельств менялись его взгляды, оценки, понимание главного и второстепенного. И параллельно с развитием личности в целом, претерпевал эволюцию и его взгляд на национальные проблемы, на Россию и Малороссию. В подтверждение своих слов националисты приводят выдержки из нескольких писем молодого Гоголя к М. Максимовичу (кстати, человеку общерусских взглядов). Находясь под впечатлением от личных переживаний, Гоголь призывал его "бросить Кацапию" и "толстую бабу Москву" и ехать в Киев. Сотни других его писем они "не замечают". Да, взгляды молодого Гоголя на историю формировались не без воздействия тех автономистско-казачьих представлений, которые имели хождение в малороссийском дворянстве. Увлекаясь историей (Гоголь одно время преподавал и хотел писать исторический труд), он читал казачьи летописи и "Историю Руссов". И, случалось, повторял их штампы. Но даже тогда ему (как и подавляющему большинству его земляков) и в голову не приходило сомневаться в правильности пребывания Малороссии в составе России. Не избежал Гоголь и участи стать объектом польской пропаганды. Давняя борьба Польши и Руси–России в XIX в. перешла в борьбу умов и идеологий, главным театром которой стала Малая Русь и её народ. Польские националисты пытались обратить Гоголя в католичество, старались внушить все те антироссийские мифы (о дикости и неславянском происхождении русских, их чуждости украинцам, примитивности русского языка), которые впоследствии были ими привиты украинскому национализму. Но эти попытки оказались безуспешными. Глубже погрузившись в изучение истории, всё больше постигая христианское учение, Гоголь отошёл от польско-казачьих мифов. Действительно, первоначальную известность он получил благодаря "Вечерам на хуторе" и "Миргороду". Но именно интерес к малороссийской тематике русского общества и подтолкнул Гоголя взять именно её. Позже, на фоне тех глобальных вопросов, которые Гоголь поставит перед собой, Малороссия как предмет творческого поиска отойдёт на второй план, хотя любовь к своей малой родине Гоголь пронесёт через всю жизнь. Но любовь к Малороссии и ненависть к России – вещи не только не связанные, но даже противоположные друг другу. И этим она отличается от любви к Украине (как её понимают националисты), которая у них стала синонимом ненависти к России. А главное, что эти повести способствовали укреплению общерусского сознания в обеих частях Руси. Взросление Гоголя как писателя и человека, превращение в подлинного классика происходило под знаком поиска новых сюжетов, смысла творчества и призвания художника. В своей жизни он пережил несколько событий, ускоривших вызревание тех или иных его мыслей. Но это было постепенное развитие его личности, а не превращение из "украинского Павла" в "русского Савла", как твердят адепты украинства. Жизнь Гоголя – непрерывное самосовершенствование, поиск идеала и стремление к нему. Поэтому неслучайно, что Гоголь – глубоко христианский писатель и вне христианства понять его невозможно. Ложны и необоснованны утверждения о нём как о человеке, бичующем Россию (кстати, "Ревизор" и "Мёртвые души" публикой были встречены благожелательно, а Николай I благоволил писателю). Можно ли отразить реальную, а не выдуманную жизнь, не обратившись к тому, чем живёт общество, к его язвам – духовным и социальным – тоже отражению человеческих пороков? "Человек и душа человека сделались… предметом наблюдений", - пояснял Гоголь смысл своих трудов. "Всё, где только выражалось познание людей и души человека… меня занимало, и на этой дороге, нечувствительно, почти сам не ведая как, я пришёл ко Хриисту, увидевши в нём ключ к душе человека". Устранить дурные качества в человеке (и в себе самом, о чём он прямо говорил в своих письмах), а не осмеять Россию, хотел Гоголь. Духовная эволюция как верующего человека, православие привели Гоголя к постижению России. Неслучайно, что понимать её он стал именно в религиозном смысле, который утратило вестернизированное высшее общество, но который сохранился в Церкви и православном народе – не столько как страну (и государство) или даже родину, сколько как её идеал – Святую Русь, как отблеск Царства Божия на земле. "Мне не хочется и на три месяца оставлять Россию, - пишет он респонденту. - Ни за что бы я не выехал из Москвы, которую так люблю. Да и вообще Россия всё мне становится ближе и ближе; кроме свойства родины есть в ней что-то ещё выше родины, точно это как бы та земля, откуда ближе к родине небесной". Православное миропонимание определило и его взгляд на то, каким путём должна идти Малороссия. О своём национальном мироощущении он говорил так (из письма к А. Смирновой-Россет): "…сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены богом и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой – явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, чтобы потом, слившись воедино, составить собой нечто совершеннейшее в человечестве". "Русский и малоросс – это души близнецов, пополняющих одна другую, родные и одинаково сильные. Отдавать предпочтение одной в ущерб другой – невозможно", пояснял он своё видение вопроса землякам О. Бодянскому и Г. Данилевскому. Показательно отношение Гоголя к русскому языку. "Перед вами громада – русский язык!" – писал он К. Аксакову. – "Наслажденье глубокое зовёт вас… погрузиться во всю неизмеримость его и изловить чудные законы его, в которых, как в великолепном созданьи мира, отразился предвечный отец и на котором должна загреметь вселенная хвалой ему" (как это непохоже на те мысли, что пытались ему внушить поляки!). Но русский язык для Гоголя не только родной и красивый. Это язык веры и познания Бога. Как и в отношении к России, здесь ярко выражена прямая параллель между "русским" и "христианским". Поэтому Гоголь против литературного сепаратизма. "Нам, малороссам и русским нужна одна поэзия, спокойная и сильная, - убеждал он земляков, - нетленная поэзия правды, добра и красоты… Всякий пишущий теперь должен думать не о розни, он должен прежде всего поставить себя перед лицом того, кто дал нам вечное человеческое слово". Можно ли отказываться от такого языка ради выдумывания какого-то "национального украинского", чем уже при жизни Гоголя стали заниматься адепты украинской идеи и чем они занимаются до сих пор? Итак, обе части Руси самим ходом истории и Божьей волей должны идти по пути не только своего политического, но и культурного и национального единства. Почему? Общерусский культурный и национальный путь, по глубокому убеждению Гоголя, наиболее полно отвечал интересам и задачам и Великой, и Малой Руси, вместе составляющих Россию. Лишь слившись в неразрывном единстве, составив "нечто совершеннейшее в человечестве" – русского человека – могли они подняться до того духовного состояния, которое помогло бы им воплотить возложенную на них задачу – донести людям свидетельство Божие на земле. Тем самым, он отрицательно отнёсся к появившейся украинской идее, сутью которой было как раз их максимальное национальное, культурное, а после и политическое разделение. Вот за этот выбор и не любят украинские националисты Гоголя, не считают его своим, стремятся оговорить его. А своё кредо малоросс родом и русский человек в душе и по убеждению, Николай Васильевич Гоголь ещё в 1836 г. выразил так: "мысли мои, моё имя, мои труды будут принадлежать России", неразрывной частью национального и политического тела которой он видел и свою родную Малороссию. Андрей Марчуков , к.и.н., Институт Российской истории РАН

Книга «Тень Мазепы: украинская нация в эпоху Гоголя » - это фундаментальное исследование о том, как формировалась Украина. Историк и литературовед Сергей Беляков сравнивает русский и украинский взгляд на историю, чтобы понять, в чем они сходятся, а где противоречат друг другу. В рамках совместного с премией «Просветитель» T&P публикуют отрывок из книги о русском взгляде на украинцев и об украинском взгляде на русских во времена Гоголя, то есть о том, почему малороссийские крестьянки пугали непослушных детей «москалем», а русские крестьяне всегда старались «обдурить хохла».

Русский взгляд на украинца

В ХIХ веке украинцу еще никто не разъяснил, что он украинец, а русский мужик, если верить современной науке, знать не знал, что он русский. Оба просто не подходили под современные определения нации.

Скучная модернизация едва-едва начиналась в императорской России. Русские и украинские крестьяне после века Просвещения в большинстве своем не умели ни читать, ни писать. Да им и некогда было отвлекаться от важных дел ради этих досужих, барских, панских занятий. А сами баре и паны внешне больше походили на французов, реже - на немцев или англичан, чем на своих крепостных и даже на собственных предков - русских бояр и князей, козацких гетманов и полковников. Господа между собой даже разговаривали на языке, непонятном их собственной прислуге.

Каждая большая деревня жила собственным миром, имела свои обычаи, свои порядки. Мелкие черточки отличали людей из разных деревень, уроженцы разных губерний различались еще больше: одеждой, говором и опять-таки обычаями и традициями. Но и в те времена нация не распадалась на бесчисленное множество общин, деревень, мирков. Разнообразие только укрепляло единство. Границы наций, которые никак не может заметить современный ученый, вооруженный «теорией модернизации» и монографией Бенедикта Андерсона, прекрасно видели современники Гоголя и Шевченко.

Украинские крестьяне не ждали от русских панов ничего доброго, глядели на ученых с подозрением, на вопросы отвечали уклончиво, прикидывались дурачками

Жители Малороссии даже внешне мало походили на великороссов. Они почти не носили бород, но отпускали усы и часто брили головы на козацкий манер. Постоянный труд под южным солнцем преображал внешность. И бледнолицые русские баре с интересом смотрели на украинского крестьянина, бронзового от загара: «Лучи солнца его смуглят до того, что он светится, как лаком покрыт, и весь череп его из желта позеленеет…»

В XIX веке стремительно развивались новые науки - этнография и фольклористика. Интеллигентные господа из Петербурга, Москвы, Варшавы приезжали в деревню или небольшой город, заходили в крестьянские избы и хаты, расспрашивали мужиков о жизни, пытались узнать о традициях и обрядах, записать песни, сказки, думы, рассказы о старине. Ездили этнографы и по украинским селам. Украинские крестьяне не ждали от русских или польских панов ничего доброго, а потому глядели на ученых с подозрением. Когда же этнограф раскрывал рот и начинал задавать вопросы, которые мужики менее всего ожидали от него услышать, подозрения только усиливались: «О, да се добра казючка!», - решали они и «хитрости» барина противопоставляли свою собственную хитрость. На вопросы отвечали уклончиво, прикидывались дурачками, тупицами, не понимающими, о чем их вообще спрашивают. Но все-таки находились этнографы, сумевшие завоевать сердца недоверчивых малороссиян. […]

*Руководство к изучению русской земли и ее народонаселения. По лекциям М.Владимирского-Буданова составил и издал преподаватель географии во Владимирской Киевской военной гимназии А.Редров. Европейская Россия. - Киев, 1867. С. 261;

Лескинен М.В. Понятие «нрав народа» в российской этнографии второй половины XIX века. Описание малоросса в научно-популярной литературе и проблема стереотипа // Украина и украинцы: образы, представления, стереотипы. Русские и украинцы во взаимном общении и восприятии. - М.: Ин-т славяноведения РАН, 2008. С. 81.

На взгляд русского образованного человека, типичный украинец (малороссиянин, южноросс, хохол) «угрюм, неразговорчив, самоуверен»*, скрытен и упрям. Вообще редкий русский наблюдатель не писал о «хохлацком упрямстве». Алексей Левшин, расположенный к малороссиянам, описывал их почти так же: «…умные лица и усы, при крепком сложении, обритой бороде и высоком росте, придают им величественный вид. Жаль, что они неповоротливы».

Эту серьезность, меланхоличность отмечали и русские, и сами украинцы. Пантелеймон Кулиш сочтет «глубокое спокойствие» малороссиян национальной чертой, а Тарас Шевченко - следствием тяжкой доли: «…бедный неулыбающийся мужик поет свою унылую задушевную песню в надежде на лучшее существование».

Свадьба - одно из самых радостных событий в жизни человека. На украинском языке она даже и называется «весiлля». Но вот И.М. Долгорукий и на свадьбе заметил мало радости. Князь нашел, что в родной Великороссии много лучше, веселее и женихи, и невесты, и свадебные обряды: «Взгляните вы на Хохла, даже самого обрадованного […] который только что женился и с молодой выспался: он тупит глаза, стоит недвижим и ворочается по-медвежьи. Подруга его была бы наказание всякого человека, у коего сердце бьется и ищет сладости жизни, тогда как на Севере, в нашей, можно сказать, железной стороне, где все уже теперь скутано от мороза, простая девка крестьянская в сарафане так привлекательна, парень молодой в сапогах, заломя шапку, после венца, так затейлив и занимателен. Они могут быть и не Адонис с Венерою, но веселы, резвы, забавны. Свобода и довольство: вот корни, от которых произрастает наше счастье и отрада! А у Хохла, кажется, нет ни того, ни другого…».

Русские крестьяне не были ни культурнее, ни цивилизованнее своих соседей, однако их взгляды на украинцев напоминали барские

Зато русские единодушно писали о честности украинцев. «Воровство и теперь здесь в омерзении», - замечал в начале XIX века Алексей Левшин. Полвека спустя эта оценка слово в слово повторяется преподавателем географии во Владимирской киевской гимназии А.Редровым: «Воровство между малороссами считается самым постыдным, самым ненавистным пороком», а еще двадцать лет спустя и Дмитрием Семеновым: «Честность малоросса […] также известна всем. Случаи воровства очень редки».

Впрочем, сами украинцы относились к себе строже. Этнографом записан анекдот о христианском благочестии. Евреи схватили Христа и водили его по христианским землям: польским, немецким, украинским. Поляки решили: давайте нашего Спасителя отобьем! И Христос полякам за их «щирость» (искренность, великодушие) даровал военную доблесть. И теперь что ни поляк, то вояка. Немцы решили: давайте нашего Спасителя выкупим! Христос и немцам за их «щирость» даровал успех в торговых делах. Что ни немец, то купец. И повели, наконец, евреи Христа туда, где «наши мужики-сиряки у корчмы стояли, мед-горилку попивали». И один из мужиков предложил: давайте нашего Спасителя выкрадем! И Спаситель не оставил их без награды. И с тех пор повелось: что ни мужик, то вор.

Русские замечали в малороссиянах не только честность, но и скрытность, и плутовство. А честность, на взгляд русских, парадоксально сочеталась с хитростью и скрытностью. Даже Николай Васильевич Гоголь при первом знакомстве в 1832 году не понравился Сергею Тимофеевичу Аксакову: «Наружный вид Гоголя был тогда совершенно другой и невыгодный для него: хохол на голове, гладко подстриженные височки, выбритые усы и подбородок […] нам показалось, что в нем было что-то хохлацкое и плутоватое». А ведь Сергей Тимофеевич был, пожалуй, одним из самых толерантных к малороссиянам людей, хорошим знакомым не только Гоголя, но и Шевченко, и Кулиша.

*Полевой никогда не бывал на правобережной Украине, где поляки приучили украинских крестьян не только кланяться, но и целовать им руки.

Впрочем, гораздо чаще писали не о плутовстве, но о сердечности малороссов, их склонности к «задумчивой созерцательности» и «задушевному лиризму», об их любви к природе и «аристократическом презрении» к торгашеству. Разумеется, «меланхоличные» и «задумчивые» казались совершенно неспособными к торговле и предпринимательству. Здесь они безнадежно проигрывали не только евреям, но и русским. Малоросс «не кулак, не барышник», - пишет прозаик Д.Л. Мордовцев (сам украинец), во многом повторяя украинского этнографа П. Чубинского. Украинский крестьянин, таким образом, начисто лишен «бойкости, подвижности, быстрой сметки, умения пользоваться обстоятельствами», ему чужды цинизм и практицизм. «Малороссиянин молчалив, не словоохотлив, не кланяется*, подобно русскому крестьянину, не обещает многого; но он хитр, умен. Дорожит словом и держит его», - писал Николай Полевой.

Мария Лескинен, современный ученый славист из академического Института славяноведения, замечает, что сами различия между великороссом и малороссом слишком напоминают противопоставление человека, испорченного цивилизацией, городской культурой, человеку традиционной культуры, не тронутому пороками цивилизации. Взгляд русского на малоросса - это взгляд «свысока», взгляд человека цивилизованного на человека «природного». Все это так, но вот русские крестьяне не были ни культурнее, ни цивилизованнее своих соседей украинцев, они ничего не слышали про образ «естественного человека», однако их взгляды на украинцев напоминали барские. Правда, было важное различие: этнограф, писатель, вообще барин или интеллигент, вольно или невольно смягчали свои оценки, находили случай подчеркнуть достоинства малороссов. Исключением была грубость не любившего «хохлов» князя Долгорукого. Простые же русские люди были куда менее деликатны, они прямо называли украинцев «хохлами», считали их людьми «упрямыми» и «недалекими». Многие всячески старались «обдурить хохла», насмехаясь над «хохлацкой харей». […]

Знаменитый артист Михаил Семенович Щепкин, сам природный малороссиянин, рассказывал анекдот о малороссийском характере. Однажды какой-то «ямщик-хохол» вез господина. Тот, по русскому обыкновению, подгонял ямщика ударами, но ямщик не только не погонял лошадей, но даже не огладывался, и только за полторы версты перед станцией «пустил коней во весь опор». На станции господин устыдился своей жестокости, но спросил ямщика, почему же тот не ехал скорее? «Да ни хотилось», - отвечал тот. […]

Москали

В XVII веке предки украинцев называли себя «русскими» или «руськими», говорили «руськой мовой», но собственно русских из царства Московского своими не считали. Их называли «московитами», «московцами», «москвой», «москалями». Положение не изменится и в первой половине XVIII века. Пилип (Филипп) Орлик в письме к запорожцам Олешковской Сечи ставит «москалей» в один ряд с другими чужеземными народами: «Москали, сербы, волохи и иные чужеземцы». Для нерусифицированного украинского крестьянина москаль останется чужаком и в XIX веке. […]

Иногда словосочетание «Московское государство» использовали и в Москве, причем даже в официальной титулатуре русских государей. В семидесятые годы XVI века это понятие использовал Иван Грозный, а в 1605–1606 годах - Лжедмитрий I. Хотя традиционным именованием государство были «Росия», «Росийское царство», «Росийское государство». См.: Хорошкевич А.Л. В лабиринте этно-политико-географических наименований Восточной Европы середины XVII века.С.17,18,20.

В гоголевские времена русский читатель, прежде не бывавший в Малороссии, мог разве что из художественной литературы узнать, что он, оказывается, москаль или кацап. Хотя бы из «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Там можно найти просто оскорбительные эпизоды, но в глаза читателю «Вечеров» они никогда не бросались. Их немного, разбросаны они редко, а в роскошном, богатом яркими метафорами тексте Гоголя все эти кацапы-москали едва заметны. Но если их собрать вместе, как это сделал украинский литературовед Олег Кудрин, то выяснится, что Гоголь, в общем, следовал распространенным в его времена украинским стереотипам о русских. Образ москаля в народном фольклоре и в гоголевских «Вечерах» практически один и тот же.

Москаля нередко изображали вором и лгуном. В.И. Даль в своем словаре великорусского языка зафиксировал малороссийский глагол «москалить - мошенничать, обманывать в торговле». Хивря в «Сорочинской ярмарке» говорит: «…дурень мой отправился на всю ночь с кумом под возы, чтоб москали на случай не подцепили чего». «Дурень» - это Солопий Черевик, ее муж, «москали» - может быть, солдаты, а может быть, вездесущие тогда русские торговцы, коробейники-москали, которых полно бывало и на малороссийских ярмарках. Не забывает москалей и сам Черевик: «Да мне так теперь сделалось весело, как будто мою старуху москали увезли».

В предании о поездке Антона Головатого к царице Екатерине, записанной этнографами у Анания Ивановича Коломийца, русская императрица обещает запорожцам земли, леса, угодья. Но сопровождавший Головатого писарь Оноприй Шпак будто бы сказал своему товарищу: «…да не верь ты […] москалю. Кто москалю поверит, тот сам - неверный!»

Солдаты, квартировавшие в малороссийских городах и селах, внесли свой вклад в образ москаля

У слова «москаль» есть и еще одно значение - солдат, военный. Подразумевалось, что солдат русский, ведь других солдат после поражения Карла XII под Полтавой и сдачи в плен почти всей шведской армии под Переволочной, земли Гетманщины, Слобожанщины и Запорожья не знали. А русские солдаты-москали проходили украинские земли, когда отправлялись воевать с поляками, турками, венграми или становились на постой в мирное время.

Казарм на русскую армию не хватало. Со времен Петра Великого солдатам и офицерам нередко приходилось размещаться «по обывательским квартирам». Солдаты, квартировавшие в малороссийских городах и селах, внесли свой вклад в образ москаля. Даже в те, славные для русского оружия времена непобедимый русский солдат не был избалован заботой интендантов. Рассчитывать приходилось на себя, а победители Наполеона, покорители Кавказа и усмирители Польши нуждались не только в хорошем питании: «Я слуга царский! Я служу Богу и государю за весь мир христианский! Куры и гуси, молодицы и девки, нам принадлежат по праву воина и по приказу его благородия!». Так изображает русских солдат автор «Истории русов». Образованный малороссийский дворянин, он пишет о русских со сдержанной неприязнью.

Вероятно, у него были некоторые основания. Осенью 1855 года, когда англо-французская армия воевала в Крыму, а флот союзников атаковал черноморские порты, на украинскую землю вступили ратники московского ополчения. Многие из них носили бороды, как Иван Аксаков, который служил в одной из дружин. Ополченцев встречали хорошо, «даже лучше, чем в России», замечает Аксаков, явно разделяя эти две страны. Однако постепенно чувства охладевали, и заботливые хозяева уже не могли дождаться, «когда оставит их рать бородатых москалей». Многие русские ратники вели себя в малороссийских селах грубо и развязно, «грубостью и цинизмом шуток» оскорбляли малороссиянок, смеялись «над хохлами, как жадные волки на овец», бросались на горилку. Причину этого Аксаков определил, по всей видимости, верно: русский «здесь как бы в стороне чужой, не в России и смотрит на жителей как на людей, совершенно ему чуждых».

Солдат для мирного жителя всегда человек неприятный. Сверх того, русский солдат для малороссиян не был своим. Он оставался иноплеменником, если не прямо враждебным, то просто чужим, незваным гостем из далекой, холодной страны - Московщины, москалем, с которым лучше не иметь дела. […]

Черт и москаль для украинца первой половины XIX столетия бывают не только подобны друг другу, но и взаимозаменяемы

Москаль в представлении украинских крестьян - человек хитрый и вообще неглупый. Этнограф Георгий Булашев собрал целую коллекцию национальных стереотипов, какие были распространены у малороссийских крестьян конца XIX - начала XX веков. Однако многие из них, очевидно, сформировались гораздо раньше. Если верить этим материалам, то украинцы будто бы вообще боялись иметь дело с москалями, например нанимать их на работу: непременно обманут. Зато их считали хорошими знахарями, что тоже примечательно: знахарь - человек умный и хитрый, ему открыты знания, недоступные другим. Москали даже ходят «не так, как мы ходим, гуртом, а один за одним, чтоб легче было», - рассказывали украинские крестьяне. […]

Как известно, Николай Васильевич Гоголь собирал малороссийские песни, были, рассказы, анекдоты. Между последними был и такой, известный «всякому малороссиянину». Москаля-солдата за грехи забрали в ад, но тот сделал жизнь чертей совершенно невыносимой - рисовал на стенах (видимо, в пекле есть и стены) кресты да монастыри. И черти были рады, когда нашли способ выгнать москаля из ада. […]

Москали совершенно неодолимы. Известное дело, «от черта открестишься, от москаля дубиной не отмашешься», - говорит украинская пословица. […] В малороссийских пословицах, собранных В.И. Далем для словарной статьи, москаль оказывается человеком совершенно невыносимым: «От москаля, хоть полы отрежь, да уйди!», «С москалем дружись, а камень за пазухой держи», «– Кто идет? - Черт! - Ладно, абы не москаль».

Черт и москаль для украинца первой половины XIX столетия бывают не только подобны друг другу, но и взаимозаменяемы. […] Малороссийские крестьянки у Гоголя пугают детей чертом. В реальности, случалось, пугали и москалем: «Они переливают чувство сие (ненависть к москалям. - С.Б.) в самих малюток и пугают их москалями . При сем имени малое дитя перестает кричать», - писал Левшин. Дело было в 1815 году. […]

О москалях сочиняли анекдоты, москали отвечали той же монетой. Среди историй, записанных этнографами, были настоящие мифы о генезисе наций. Например, о том, как апостолы Петр и Павел (Петро и Павло) делали хохлов и москалей: Петр «робил» хохлов, а Павел - москалей. […]

2009 год богат на круглые исторические даты. Это и 300-летие Полтавской битвы, поворотного пункта Северной войны. Это и 70-летие присоединения к СССР западных земель, сильно повлиявшее на дальнейшую судьбу Украины - и советской, и постсоветской. А открывает череду юбилеев дата знаковая для нашей истории и культуры - 200-летие со дня рождения одного из величайших классиков русской литературы Николая Васильевича Гоголя.

Отмечается этот славный юбилей и в России, и на Украине. И это правильно, ведь Гоголь и его творчество - наше общее достояние. К сожалению, на Украине юбилей послужил очередным поводом для спекуляций, которые можно охарактеризовать так: «борьба за Гоголя».
Её задача - «доказать», что Гоголь принадлежит только Украине, что Россия была для него чужой, а сам он - чуть ли не украинским националистом. Цель - подменить у людей (на Украине и в России) систему ценностей, разорвать их духовную общность.

Устоявшееся отношение к нему украинских националистов - его неприятие как писателя русского, жизнь и творчество которого отданы России. В большинстве украинских учебников Гоголь с другими русскими писателями отнесён к «иностранной литературе».

Казалось бы: есть гений, малоросс родом, его перу принадлежат одни из самых поэтических описаний Украины - зачем же отказываться от него? Но что-то мешает «борцам за украинского Гоголя» автоматически включить его в состав «українських дiячiв». И это «что-то» - сам Гоголь. Они чувствуют, что любовь к Украине у них и у Гоголя - разная. Как и отношение к России, ощущение связи русского начала с украинским.

И, как реакция, возникло стремление сделать из него борца за украинскую нацию. Ещё М. Грушевский настаивал на том, что Гоголя нельзя «отдавать» России и что он идейно принадлежал украинству.

Главная идея украинского национализма состоит в утверждении, что украинцы и русские - совершенно чуждые друг другу народы, с разным происхождением и исторической судьбой. В полном соответствии с этой установкой и преподносится образ Гоголя.

Адептами украинства Гоголь и его творчество делятся на две части: «хорошую» и «плохую». Ранний Гоголь, автор «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и «Миргорода» - писатель «украинский», хороший. Зрелый Гоголь («Ревизор», «Мёртвые души», петербургский цикл, не говоря уже о «Выбранных местах из переписки с друзьями») - «российский», плохой. Но даже из этого «плохого» Гоголя они пытаются сделать врага России, которая «была ему чужда, и он осмеял её». Антипатия Гоголя к России, утверждают украинские националисты, являлась ни много ни мало «ответом Украины» на российский «колониализм» и попытки её «ассимиляции».

Взялись «национально сознательные» цензоры и за «исправление» Гоголя, особенно при переводе на украинский язык. Из произведений изымается всё, где только слышится слово «русский». Например, в одном современном издании текст «Тараса Бульбы» переведён таким образом, что слово «русский» оказалось заменено на «украинский» или «казачий». Так, «русская сила» превратилась в «украинскую силу», «русская душа» - в «козацьку». Восклицание «Пусть же славится до конца века Русская земля!» теперь звучит «Хай же славна буде довiку Козацька земля!», а «как умеют биться на Русской земле!» переведена как «як умiють битися в землi українськiй!». Редактированию подвергся и главный эмоционально напряжённый момент поэмы - речь Тараса о русском товариществе, которое перестало быть «русским».

Их не интересует, что на самом деле думал Гоголь, как смотрел на национальный вопрос, чей он: русский, украинский или какой-то ещё. А Гоголь сказал об этом сам.

Чтобы не было путаницы, проясним вопрос с терминологией. Во времена Гоголя слова «Украина», «украинский» имели не национальный, а территориальный смысл. А термин «украинец» почти не встречался. Позже их стали использовать приверженцы украинской идеи, придав им национальный смысл, да ещё и в значении «нерусский», «антирусский». В широкое употребление они вошли лишь в XX веке, закрепившись как официальные при большевиках. А тогда в ходу были названия «малоросс», Малороссия, которые и использовал Гоголь. Со временем термины «малоросс» и «украинец» стали обозначением совершенно разных национальных идентичностей. И переносить (бездумно или сознательно) нынешнюю терминологию на первую половину XIX века - некорректно.

Для Гоголя национальный вопрос никогда не был главным. Его сформировали другие устремления. Уже в юности у него возникло сознание своего предназначения, желание принести людям пользу. А полем деятельности он видел всю Россию (как и тысячи его земляков-малороссов, желавших воплотить свои силы и таланты на военной и гражданской службе империи). Он мечтал быть русским писателем, сказать своё слово всей стране («мысли мои, моё имя, мои труды будут принадлежать России») и всему человечеству.

Жизнь Гоголя - непрерывное духовное и творческое самосовершенствование, поиск идеала и стремление к нему. Менялся он сам, менялось и его понимание главного и второстепенного, взгляды, в том числе на историю, национальные проблемы, на Россию и Малороссию. Но это было постепенное развитие его личности, а не превращение из «украинского Павла» в «русского Савла», как твердят адепты украинства.

Никому не приходило в голову замалчивать его чувства к Малороссии. Первоначальную известность он получил благодаря «Вечерам на хуторе близ Диканьки» и «Миргороду». Но подтолкнул Гоголя к этой теме (и открыл его как писателя) именно интерес российской публики ко всему малороссийскому: в ней видели местную красочную разновидность всей русской культуры. А Гоголь силой таланта способствовал закреплению в русском сознании образа Малороссии и малороссов как «своих» (чего стоит хотя бы «Тарас Бульба»). А в малороссийском - укреплению осознания как «своих» России и русских.

По мере взросления Гоголя как человека и писателя его стали волновать более общие вопросы. И Малороссия в качестве предмета творческого поиска отошла на второй план, хотя любовь к своей малой родине Гоголь пронёс через всю жизнь. Любовь к Малороссии и ненависть к России - вещи не только не связанные, но диаметрально противоположные друг другу. Именно этим гоголевская любовь к малой родине отличается от любви к Украине украинских националистов, превративших свою любовь в синоним ненависти к России.

В подтверждение своих слов националисты приводят выдержки из нескольких писем молодого Гоголя к М. Максимовичу (кстати, человеку общерусских взглядов). Находясь под впечатлением личных переживаний, Гоголь призывал Максимовича «бросить Кацапию» и «толстую бабу Москву» и ехать в Киев. Сотни других его писем они «не замечают».

Да, взгляды молодого Гоголя на историю формировались не без воздействия тех представлений, которые имели хождение в малороссийском дворянстве. Увлекаясь историей (Гоголь одно время преподавал и хотел писать исторический труд), он читал казачьи летописи и «Историю Руссов». И, случалось, повторял их штампы. Однако даже тогда ему (как и подавляющему большинству его земляков) и в голову не приходило сомневаться в правильности пребывания Малороссии в составе России.

Пришлось Гоголю быть объектом и польской пропаганды. Давняя борьба Польши и Руси-России в XIX веке перешла в борьбу умов и идеологий, главным театром которой стала Малая Русь. Польские националисты пытались обратить Гоголя в католичество, старались внушить все те антироссийские мифы (о примитивности русского языка, дикости и неславянском происхождении русских, их чуждости украинцам), которые впоследствии были ими привиты украинскому национализму. Однако эти попытки оказались безуспешными.

Постоянное самообразование, изучение истории, а главное, духовное самосовершенствование, поиск основ жизни и сути человеческой истории помогли Гоголю отойти от чуждых ему политических мифов.

Гоголь - глубоко христианский писатель. Вне мыслей о душе и Боге нельзя понять ни самого Гоголя, ни его творчество, ни его видение России. Стремление к совершенству, путь покаяния привели его ко Христу.. «Всё, где только выражалось познание людей и души человека… меня занимало, и на этой дороге… я пришёл ко Христу, увидевши в нём ключ к душе человека».

Духовная эволюция человека православно верующего открыла ему Россию в том её глубинном, религиозном смысле, который утратило расцерковлённое светское общество, но который жив в Церкви и православном народе. Россию он стал понимать не только как страну и государство, но как её идеал - Святую Русь, как отблеск Царства Божия на земле. «Мне не хочется и на три месяца оставлять Россию, пишет он. - Ни за что бы я не выехал из Москвы, которую так люблю. Да и вообще Россия всё мне становится ближе и ближе; кроме свойства родины есть в ней что-то ещё выше родины, точно это как бы та земля, откуда ближе к родине небесной». Это чувство растёт в нём с каждым годом: «глаза мои всего чаще смотрят только на Россию и нет меры любви моей к ней».

Своим «духовным взором» он увидел ту суть России, которая, казалось, была почти подавлена светским государством, скрыта от глаз расцерковлённого человека за внешней пеленой пороков бюрократической машины и повседневности.

Христианское понимание мира и человека определило и его понимание того, каким путём должна идти его малая родина. Тем более что вопрос о национальном пути России и Малороссии всё больше начинал приобретать актуальность.

О своём национальном мироощущении он говорил так (из писем А. Смирновой-Россет): «…скажу, что сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой - явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, чтобы потом, слившись воедино, составить собой нечто совершеннейшее в человечестве».

«Русский и малоросс - это души близнецов, пополняющих одна другую, родные и одинаково сильные. Отдавать предпочтение одной в ущерб другой - невозможно», - пояснял он своё понимание вопроса землякам О. Бодянскому и Г. Данилевскому.

Показательно и отношение Гоголя к вопросу о языке, на котором должна развиваться культура. Русский язык однозначно оценивается им как «наш», а малороссийское наречие - как его подвид. «Перед вами громада - русский язык! - писал он К. Аксакову. - Наслажденье глубокое зовёт вас… погрузиться во всю неизмеримость его и изловить чудные законы его, в которых, как в великолепном созданьи мира, отразился предвечный Отец и на котором должна загреметь вселенная хвалой Ему».

Но дело не просто в красе и величии языка. Здесь Гоголь снова проводит прямую параллель между «русским» и «христианским». У русского языка божественная суть, это язык веры и познания Бога. Вот почему Гоголь против литературного и прочего сепаратизма. «Нам, малороссам и русским нужна одна поэзия, спокойная и сильная, - убеждал он земляков, - нетленная поэзия правды, добра и красоты… Всякий пишущий теперь должен думать не о розни, он должен прежде всего поставить себя перед лицом того, кто дал нам вечное человеческое слово».

Можно ли отказываться от такого языка в пользу конструирования «национально-украинского», чем уже при жизни Гоголя начали заниматься украинофилы и чем их духовные наследники занимаются до сих пор, искореняя русский язык, называя его «собачьей мовой», а заодно и коверкая малорусскую речь?

Именно общерусский культурный и национальный путь, по глубокому убеждению Гоголя, наиболее полно отвечал интересам и задачам и Великой, и Малой Руси, вместе составляющих Россию. И лишь слившись в неразрывном единстве, составив «нечто совершеннейшее в человечестве» - русского человека, - могли они подняться до того духовного состояния, которое помогло бы им воплотить возложенную на них задачу - донести людям свидетельство Божие на земле.

Тем самым он отрицательно отнёсся к украинской идее, сутью которой было как раз их максимальное национальное, культурное и политическое разделение. Вот за этот выбор и не любят Гоголя украинские националисты, за это и не считают его своим, за это и стараются его оговорить.

Так чей же Гоголь? Русский, поскольку был русским писателем, понял Россию, называл себя русским и выступал за общерусское единство. Малорусский, поскольку по рождению был малоросс и любил свою малую родину. Украинский? Если да, то только в силу укоренившейся в советское время терминологии, согласно которой малороссы были «переименованы» в украинцев.

Но он никогда не был и уже никогда не будет писателем «украинства» в том значении этого слова, которое вкладывается в него националистами - как означающего «нерусский», «антирусский». Ибо идеи украинства он не разделял.
¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬________________

Андрей МАРЧУКОВ - кандидат исторических наук, Институт Российской истории РАН.