Лихие 90-е, говорите? - задумчиво сказал молчавший до сих пор Виталька Кондратьев. - Хорошая тема: есть что рассказать! Давайте я начну про то славное времечко, когда самой разной работы было навалом, а денег - наоборот, ни шиша не было.
Давай, Вит, повествуй, - опять распорядился Биттер.
Это случилось летом 1995 года. Оригинальничать не буду и начну как все: утром, придя на работу, я обнаружил… Хотя нет, вру, не совсем так было. Все началось накануне вечером, когда я ехал из города на своей новой «девятке», что купил всего-то за месяц до этого. Представьте: летний вечер, время около 21-го часа, дорога пустая, асфальт недавно уложен, погода отличная, небо безоблачное. В открытые окна врывается ласковый ветерок, играет музычка. Удовольствие сплошное. И вот километра за два до моего района увидел, как автокраном грузят в «КамАЗ» консервную банку, на которую наступил сапогом здоровенный дядя-великан, не иначе, и лишь потом я понял, что это была покореженная до неузнаваемости легковушка, вроде даже как импортная. И наверняка никого живых в такой смятой машине остаться не могло. Немного, и исключительно про себя, я позлорадствовал в адрес своего соседа-эксперта, которому завтра светит совсем непростая работенка. ДТП-то на его территории произошло! От этой мысли настроение заметно улучшилось. Как говорится, все слабости да грехи человеческие! Вот, наверное, за такие мысли уже через пяток километров последовало наказание: я вспомнил, что сосед именно с завтрашнего дня находится в очередном отпуске, и труп - если он есть, конечно - непременно отправят мне! Ну вот, а дальше-то и было как всегда. Вернее, утром, как всегда, я пришел на работу, а вот там-то все пошло не как всегда.
Вся территория у морга была обставлена разнообразными машинами: пара «девяток», пара «мерсов» и непременный черный «бумер» с тонированными стеклами! В машинах и возле них переминались стайки крепких парней: кто - в спортивных костюмах, кто, несмотря на жару, в кожанках, ну и пара ребят в недавно вошедших в моду малиновых пиджаках.
Доктор… вы доктор? - спросил один из пиджаков.
Нам бы дельце одно с вами перетереть надо.
Я оглядел его. Высокий, хоть и худой парень лет тридцати, может, чуть больше: спокойное лицо, колючие с прищуром глаза, на шее - толстенная цепяра «из желтого металла», массивные «гайки» на пальцах.
Ну, пойдем… перетрем.
Вместе зашли в отделение.
Тетя Нина! - крикнул я санитарочке, открывая дверь кабинета. - Как там у нас насчет чая?
Сейчас, Виталий Иванович, несу…
Две кружки, - попросил я ее. - Вы будете? - спросил я у Пиджака.
Не, не буду!
Одну кружку! - опять крикнул я в коридор и, надев халат, сел на свое место. Пиджак, усевшись в кресло для посетителей, сказал:
Горе у нас, доктор! Вы, наверное, в курсе? Наш братан вчера разбился на машине, и его к вам привезли. Через полчасика придет из города наша машина, и мы заберем его. Вы нам справочку успеете выписать? Задержки не будет?
- «Не будет»! Мне его вскрывать не менее полутора часов, а пока санитарка его оденет, я и выпишу «справку».
Доктор, ты че, не догоняешь? - перебил Пиджак. - Нам его по понятиям вскрывать нельзя, западло это! Фуфло! Ты там напиши, че тебе надо, заполни, какие положено, бумажки… ну будто ты его вскрыл, а мы уж тебя не обидим, - и он аккуратненько положил на стол пачечку долларов.
Здесь ровно тысяча баксов, - самодовольно сказал он.
Знаешь, - сказал я, отодвигая деньги, - ты живешь по понятиям, а я - по существующим законам! Поэтому будем делать по-моему, а не по-твоему. Вскрывать - будем!
Доктор, ты че, в натуре! Да если я его привезу порезанного всего, знаешь, как с меня спросят старшие? Мало не покажется. Ты только скажи, сколько? Полторы? Две? А хочешь три! Три тысячи долларов!
Не пойдет! Я заведомо ложные показания давать не буду. У меня есть постановление о производстве экспертизы, и я буду ее делать. Составление заключения эксперта без вскрытия трупа является заведомо ложным показанием. Понимэ?
Да ты не ссы, доктор, если че - отмажем, - начал было опять Пиджак, но я его оборвал:
Отмазывать будешь кого-нибудь из своих братанов, коль нужда такая будет, а сейчас разговор окончен. Деньги забери… или я их на улицу выкину.
Он, недобро блеснув глазами, забрал купюры со стола и вышел из морга.
Виталий Иваныч, Виталий Иваныч, - выбежала из лаборантской комнаты санитарка, - я дежурному по милиции уже позвонила. Сказали, что наряд уже отправляют.
Молодец, тетя Нина!
А то! Не первый раз замужем, знаем, что… - начала было она, но тут дверь от могучего пинка распахнулась, и в кабинет ввалились три амбала в кожанках. Один, поигрывая выкидухой, сказал:
Ты че, баклан, не врубаесся? К тебе люди с добром пришли, бабки приличные дают, а ты, лепила гнойная, в протянутую руку плюешь. Ниче, мы тебя щас маленько поучим, чтоб дошло побыстрее, авось сговорчивее станешь, - и шагнул вперед.
Я, нашарив рукой стоящую за столом солидную и толстую монтировку, встал:
Ну, давайте, посоревнуемся! Одному-то из вас я всяко-разно успею башку проломить, и этот счастливчик пусть радуется: морг за стенкой - далеко тащить не придется… а там, глядишь, и еще кому-нибудь руку поломаю, а может, тоже башку…
В ответ раздался отборный мат, и вся троица двинулась ко мне. Но тут распахнулась дверь, и в кабинет влетел давешний Пиджак, причем его морда с пиджаком были одного цвета.
Вы че, ослы? Я ж вам не говорил бить доктора, просто попугать… а ну-ка все вон!
Доктор, извини, извини, все путем… без проблем. - И они все выкатились из морга.
Я не успел перевести дух, как снова открылась дверь, и в морг зашли два пэпээсника с автоматами и следователь.
Ну, ты как, Иваныч, живой? - спросил следователь.
Тьфу на тебя!
А чего с монтировкой-то? - с серьезным выражением морды лица спросил следователь. - Трупы, что ли, вскрывать собирался? Новый инструмент для вскрытия ввели?
Ага! А ты как угадал?
Потом мы из окна с «чувством глубокого внутреннего удовлетворения» понаблюдали, как ОМОН вытряхивал из машин и укладывал на землю приехавших «братков». Особенно приятно было видеть, как подметал землю своим малиновым пиджаком, а заодно и мордой мой недавний оппонент. Жаль только, что земля была сухая. И пока мы досматривали «кино», пока санитарочка готовила вскрытие, следователь рассказал, что погибший был, по сути, вторым человеком в самой крупной ОПГ областного города, которую держит известный вор в законе по кличке Тихон, что погибший ехал один в «Кадиллаке», и, похоже, пьяный. Свидетели видели, как машина, перед тем как навернуться с обрыва, заметно виляла по дороге.
Хотя… как-то не похоже, что пьяный, - задумчиво пояснил следователь. - Он практически непьющий, да и вообще в этой банде очень строгая дисциплина. И «наезд» на эксперта не вписывается в их повадки. Нет смысла. Это начинающие пацаны «младшего бандюганского возраста» еще могут такие предъявы делать, а эти? Нет, что-то здесь не так, - задумчиво протянул следователь.
Витальиваныч, все готово, - позвала меня санитарка. - Идете?
Поприсутствуешь на вскрытии? - спросил я собеседника, переодеваясь для секционной.
Ну, раз уж приехал… - со вздохом ответил следователь, - придется! Давай халат.
В секционном зале, на столе, лежал упитанный мужчина в пресловутом малиновом пиджаке. Вся одежда была обильно запачкана «веществом красного цвета», и даже при взгляде со стороны было видно, что здесь имеет место тяжелая черепно-мозговая травма: обширная рана мягких тканей лица, выступающие из нее отломки лобной кости и видимая невооруженным глазом общая, грубая деформация головы. Мы с санитаркой взялись за привычную работу, а следователь делал вид, что смотрит. Так продолжалось минут двадцать, а потом я подозвал его к секционному столу:
А хочешь увидеть, почему машина по дороге виляла?
Вот, смотри, - сказал я, сопоставляя сломанные фрагменты лобной кости, - видишь, вот здесь на наружной костной пластинке круглый дефект, диаметр которого… если грубо - 8 мм…
Постой, ты что, хочешь сказать, что это…
Именно! Это огнестрельное, пулевое ранение головы. Входное отверстие на лобной кости. Выходное, - я показал ему затылочную кость, - слева на затылочной. Пуля прошла в общем направлении спереди-назад, незначительно справа-налево и практически в горизонтальной плоскости, - и я показал ему признаки, по которым можно достоверно судить о направлении движения пули через кости свода черепа.
- …твою мать! - с чувством выругался следователь. - Только этого мне не хватало! И чего ты труп не отдал без вскрытия, - тоскливо сказал он, - ведь просил же тебя хороший человек - «отдай», а ты, зануда - «вскрывать, вскрывать!». Где нам теперь искать этого сраного стрелка? А может, это какой-то добрый человек его пристрелил уже внизу, когда он с машинкой упал, а? Как думаешь?
Ну да, типа шел человек с ружжом, увидел упавшую машину, а в ней - раненый мучается. Ну и пристрелил его, от страданий избавил, так?
Ну да! Ведь не исключено, что там ЗАРАНЕЕ посадили человека. Для страховки. Если разобьется не насмерть - добить! Контрольный выстрел.
Не пойдет! Во-первых, ты сам говорил, что машина резко завиляла, прежде чем упасть с обрыва. А это косвенно говорит о том, что водила получил пулю еще на дороге и поэтому не свернул, а поехал прямо в обрыв. Во-вторых, добивают из пистолета: ведь никто с собой для этой цели винтарь таскать не будет? А диаметр дырки на лобной кости говорит, скорее всего, о пуле калибра 7.62.
А если обрез?
Далее, - не обращая внимания на его реплику, продолжил я, - смотри: диаметры отверстий на лобной и затылочной кости практически одинаковые, что говорит о высокой кинетической энергии пули. То есть опять этот факт в пользу винтовки, и скорее всего, снайперской. И последнее! Признаков выстрела с близкой дистанции я не вижу. А кроме того, если допустить, что его кто-то ждал внизу, чтобы добить, то скажи мне, как злоумышленники могли рассчитать, что именно в этом месте он сверзнется под откос? Впрочем, это уже ваши заморочки. Я все необходимое возьму на дополнительные исследования и в положенный срок выдам свое заключение. Так что работайте…
Так закончилось это вскрытие, полное сюрпризов, так закончился этот хлопотный день.
На следующий день ко мне снова заехал следователь и уныло поведал, что они повторно, уже прицельно, осмотрели машину и обнаружили пулю от винтовки СКС. Она застряла в толстом подголовнике, основой которого была металлическая пластина. Вот так! На вопрос «как продвигается дело?» он сказал:
Работаем, - а это означало, что все пока в тумане, и - никакой конкретики!
А через недельку в морг заявился необычный посетитель. Вернее, сначала-то я в нем ничего особого не увидел. Так, обычный пожилой человек. Правда, хорошо и добротно одетый. Ухоженный. Он вежливо попросил уделить ему десяток минут. В кабинете, куда я его провел, он сразу же показал мне фотографии трех мужчин и попросил сказать: есть ли среди них тот, кто требовал отдать без вскрытия тело того, кто разбился на машине? Узнав, о ком идет речь, я заколебался, хотя сразу узнал на фото того, кто мне баксы впаривал.
А вы, простите, кто?
Я? Я - Тихон. Вы, наверное, слышали обо мне.
Ну да, слышал. А зачем вам это?
Во всем должен быть порядок. Я ему не давал поручения давить на эксперта, то есть на вас. Я поручил ему вежливо попросить эксперта отдать тело - если это возможно, конечно! - без вскрытия, понимаете? Вежливо! Я наказал ему, что если не отдадут - извиниться и исчезнуть! А он «быков» привел. Он проявил непонятную настойчивость, и цель такой настойчивости мне непонятна, а раз непонятна, то опасна, поэтому я должен понять, что и кто за всем этим стоит. И я пойму! А кроме того, нам лишние терки с ментами тоже не нужны! Вот поэтому я должен знать: кто из них? Точно знать…
Я, поколебавшись, показал на фото Пиджака и сказал:
Но вы понимаете, что о встрече с вами и состоявшемся разговоре я должен буду сообщить следователю?
Да за ради бога! Сообщайте, я не против! Благодарю вас, доктор, - и, пожав мне руку, вышел из морга. Больше я его никогда не видел.
После этого визита жизнь снова потекла в прежнем темпе: работа, дом, друзья, отдых на речке. Так продолжалось примерно десять дней. А потом снова был труп с автодорожки. На том же самом месте с дороги слетел «жигуленок», и погиб водитель. У него при себе не было документов, лицо его было настолько изуродовано, что смысла описывать словесный портрет никакого не было. Вскрывать я его шел с опасением: а вдруг тоже огнестрел или еще что-то? Однако никаких неожиданностей не было. Они начались, когда пришли результаты дактилоскопии. Этим неизвестным оказался неоднократно судимый… Пиджак - да, да, тот самый, что меня пытался купить. Вот только его никто торжественно не забирал, и пролежал он в морге почти неделю, и был похоронен за государственный счет.
А когда пришли результаты всех дополнительных методов исследований и я закончил экспертизу, приехал следователь. Был он довольно мрачен и малоразговорчив.
Ну, как успехи?
А никак. Дело практически закончили, в архив вот сдаю. Сейчас твое заключение присобачу к делу, прокурор подпишет - и все… в архив! Кто будет упираться и искать бандюгана, который замочил другого такого же бандюгана? Да мы и так знаем, кто организовал убийство этого… помощника Тихона.
Да ты что? Правда раскрыли?
Следователь помолчал и нехотя ответил:
Раскрыть-то раскрыли. Вот только доказухи нет, а посему - в архив!
Расскажешь?
Он снова помолчал, и я, для ускорения процесса, достал из сейфа пятизвездочную смазку. Разлили и смазали.
В общем, история банальная до предела и сто раз описанная в детективных романах, сюжеты которых взяты из жизни, - начал следователь. - Вот такой сюжетик и разыгрался почти на твоих глазах. У Тихона был близкий друган-подельник. Тоже законник. И был быстро растущий, набирающий силу молодой ворюга-бандюган - энергичный, умный, целеустремленный. Я Пиджака имею в виду. Через пару лет, кстати, его тоже могли бы короновать на сходняке. И вот, чтобы укрепить свое влияние и ускорить процесс, он и решил убрать с дороги, то есть банально грохнуть, помеху… ну того, которого ты тогда вскрывал. Все прошло гладко, снайпер не подвел, вот только сам Пиджак ошибся. Кстати, ты в тот день был в одной минуте от смерти, доктор!
В смысле?
Я и повторяю: Пиджак ошибся. Он посчитал, что за тысячу долларов любой безденежный врач исполнит все его прихоти не только бегом, но еще и на полусогнутых. А когда ты уперся, Пиджак понял, что вскрывать будут, и он испугался! Он осознал, что грубо ошибся. Ведь если бы труп просто вскрыли и увидели огнестрел, то для него никаких осложнений бы не было: он на тот момент был абсолютно вне подозрений. А когда ты отказался, он понял, что Тихон пронюхает о его наезде на эксперта, что это породит подозрения у Пахана… и тогда он спонтанно решил убрать того, кто знает о его стремлении не вскрывать труп, то есть тебя!
Ни фига себе, - нервно сказал я и хлопнул почти полный стакан.
Да, он уже хотел зайти вслед за «быками» и шмальнуть в тебя, но тут появился ОМОН. И он не решился. Он не стал. Он понял, что Пахан все равно докопается до его действий, и ударился в бега. Но Тихон, после толковища с тобой, его из норы все равно достал и, позагоняв ему иголки под ногти, все у него выспросил, а потом предложил выбор: или незамедлительно пуля в лобешник, или он садится за руль и повторяет трюк… того, погибшего. И дал слово, что если Пиджаку повезет и он останется жив после падения с обрыва, то Тихон его прессовать больше не будет - даже леченье оплатит. Пиджак рискнул… но ему не повезло! Вот такая история…
Мы молча допили коньяк. Потом я встрепенулся и спросил:
А откуда вы все это узнали… раз доказательств нет?
Следователь помолчал и очень неохотно ответил:
С «братвой» Тихона плотно работает ФСБ… Они кое-что скинули, да и у нас самих какая-никакая агентурка там имеется, - он снова помолчал. - Сам понимаешь, больше ничего я тебе, Виталька, не скажу… И так лишнего наговорил.
Да, а того, кто на курок нажимал, нашли? Или хотя бы знаете, кто он?
Нет! И не нашли, и не знаем, кто он, и нет никаких намеков. Это кто-то левый и совершенно темный. Им, кстати, очень Тихон интересовался… и не исключено, что Пиджак, после очередной иголочки под ноготок, слил своего стрелка.
Мы еще посидели немного. Я предложил добавить, но следователь отказался и уехал в прокуратуру.
А я в тот день напился!
Да, и последнее. Примерно через месяц после этого разговора я пришел утром на работу, а санитарка у меня спрашивает:
Витальиваныч, а что это за коробка у дверей стояла? Утром дверь отмыкаю, а она у порога стоит. Подумала, что ты забыл, и убрала ее вон туда, - и показала в конец коридора.
Понятия не имею. Это не моя!
Короче, когда мы ее распаковали, то обнаружили 12 бутылок коньяка под названием «Наполеон». Приехавший следователь сказал, что две такие бутылки сто`ят минимум мою месячную зарплату, а то и побольше. Конечно, мы со следователем этот коньяк уничтожили - примерно за месяц, ну или чуть больше. Но еще в самом начале уничтожения пришли к выводу, что подбросить в закрытое помещение дорогущий коньяк в силах только богатому и опытному человеку: например, Тихону… Вернее, его подручным.
Вот такой кусочек неспокойной жизни из лихих 90-х…
Вместо вступления
90-е годы для России своеобразный период. Кто-то скажет, что он романтичный, кто-то – что ужасный. Как по мне, так это время проверки на прочность. В те годы я была ребенком. Мне было непонятно, что это не норма для граждан страны. Для меня это была норма. Рубль, который падал почти ежечасно. Накопления граждан, которые превращались в пыль. Это были страшные времена для большинства и времена сверхподъема для единиц. Они останутся в учебниках истории, которые возможно их приукрасят, а также в нашей памяти, которая не даст обмануться их якобы романтичностью.
Для авиации 90-е очень сложный этап, как впрочем и для другой отрасли. Но если многие сломились, то авиатранспорт укрепился, научился противостоять слетающей в низы экономике. Хотя во многом благодаря господдержке.
Ну а если говорить о бортпроводниках, то по рассказам многих, это были «сахарные» времена, период хорошего достатка и возможности заработать за бугром. Что ж не будем разглагольствовать, а перейдем к главному.
Черт! Не знаю, на что хлеб купить, - жаловалась Эвелина подруге. – Можешь занять до получки? – посмотрела она Насте в глаза. – Дети голодные, сегодня последнюю пшенку сварила. У мужа уже три месяца деньги не платят. Все хотят гады, чтобы мы ваучеры продавали, - вздыхала молодая женщина. – Хорошо, хоть мне платят, хотя такие гроши.
Конечно, Эвелиша, о чем речь. Сколько тебе? – достала гламурный кошелек бывшая одногруппница по ин.язу Анастасия, которая работала в Аэрофлоте.
50 тысяч, - улыбнулась молодая женщина, понимая, что просит аж шестую часть своей зарплаты. – У меня получка 15 октября, никогда не задерживают, - трижды поплевалась Эвелина.
Стюардесса достала несколько купюр своими наманикюренными пальцами и вручила своей подруге.
Ой! Здесь значительно больше, - вспыхнула Иви.
Забудь. Это мой подарок. Купи что-нибудь себе и детям, - улыбнулась Настя.
Хорошо, - ответила женщина, еще больше осознавая ущербность своего финансового состояния.
Она хотела зарабатывать так, чтобы ее двое детей ни в чем не нуждались. Хотела выглядеть так же ухожено, как подруга. Они ровесницы, но Эвелина выглядит значительно старше. А ведь ей всего 28 лет, зато на вид можно дать все 40. Немного располневшая фигура, неопрятная прическа, отсутствующий маникюр и почти полное отсутствие макияжа. Да и давно не обновляемый гардероб вносил лепту в ее облик. Что же произошло? Почему за несколько лет она превратилась в тетку, а подруга хорошеет день ото дня.
Эти мысли стали кружить в голове Иви, которая чуть не плакала. Ее жизнь летит в тартарары, а она ничего не может сделать.
Насть, - вдруг решилась молодая женщина задать судьбоносный вопрос. Она тяжело вздохнула и продолжила. – Может посоветуешь, как деньги зарабатывать. Я же не могу вечно у тебя брать в долг и не отдавать, - произнесла Иви, вспоминая, как взяла у подруги уже почти годовую свою зарплату за несколько месяцев и так и не отдала. – Может челноком стать, - улыбнулась женщина скромно.
Не знаю насчет челнока. Мне кажется очень неблагодарный труд. Да и рисковый. Но если тебе хочется, я могу тебе одолжить на начало бизнеса. Хотя я бы посоветовала тебе другое. У тебя ж хорошо с английским. Я могу замолвить за тебя словечко, - улыбнулась Настя. – Тебя возьмут в бортпроводники.
Серьезно? – не верила своим ушам Иви. – Я бы хотела! – кивала она, радуясь такой возможности.
Ей казалось, что стать стюардессой очень сложно, что, впрочем, и было правдой. Но ее подруга даст ей такой шанс. Она будет прилично зарабатывать, чтобы хватало на все необходимое ее семье. Теперь возможно Эвелина сможет посмотреть мир, ведь география полетов компании включает более ста стран. Жаль только, что Россию не удастся посмотреть. По рассказам Насти, Аэрофлот летает только в Санкт-Петербург. Хотя возможно это и к лучшему, ведь видеть своими глазами разруху когда-то великого государства очень тяжело.
Значит договорились, - произнесла Настя. – Завтра же зайду в службу и поговорю со своим инструктором, - подмигнула она.
Стюардесса жалела подругу, желала ей добра, ведь они дружили с первого класса. И ее очень удивила реакция Эвелины на предложение стать бортпроводником. Обычно та всегда отвечала «нет» на любые варианты Насти. А тут такая положительная реакция. Возможно Иви уже поняла, что только сама способно поменять свою жизнь, сделать ее более светлой, дать детям то, что не может большинство. Она выросла и взяла ответственность за свою жизнь, перестав надеяться на мужа, который хоть и крутился как белка в колесе, но не мог принести стабильности в их быт.
Им вечно не хватало денег ни то чтобы на обновки одежды, но и на элементарное пропитание. Они держались до последнего, не продавая ваучеры, надеясь, что их цена скаканет вверх. Им помогал только огород, на котором, не выпрямляя спину, они трудились с мая по сентябрь каждые выходные. Соленья, варенье, закваски – это помогало как-то обогатить рацион детей. Одна лишь картошка и квашенная капуста с хлебом не позволяли это сделать. Повезло, что у Иви была бабушкина дача в 15 километрах от города. Это и спасало ее семью от голодных обмороков.
Каждая суббота, а порой и воскресенье проходили на даче. Сначала дорога в небольших пробках на их старенькой Жигули 4-ке, потом обработка огорода. И если они не заканчивали все дела, то оставались и на следующий день. На даче была небольшая покошенная избушка, построенная, казалось, в прошлом веке. Там семейство и останавливалось. После воскресенья наступали рабочие будни. Огромные кипы бумаг, которые Эвелина брала домой, бесконечные сведения дебета с кредитом, баланса и вечная усталость от того, что она заканчивала работу уже за полночь. Спозаранку детей в сад, а сама на службу. Суровый день сурка повторялся постоянно.
О временах юности всегда вспоминают с ностальгией. Лихие девяностые были трудным временем в жизни страны, но сегодня по ним скучают многие. Возможно, это объясняется тем, что тогда только получили независимость. Казалось, что все старое кануло в Лету, а впереди всех ждет прекрасное будущее.
Если спросить у современников, что значат «лихие девяностые», то многие скажут об ощущении бесконечности возможностей и сил для стремления к ним. Это период настоящей «социальной телепортации», когда обычные парни из спальных районов становились богачами, однако это было очень рискованным: огромное количество молодежи погибло в бандитских разборках. Но риск был оправдан: те, кому удалось выжить, стали очень уважаемыми людьми. Неудивительно, что часть населения и сейчас ностальгирует по тем временам.
Словосочетание «лихие девяностые»
Как ни странно, данное понятие появилось совсем недавно, в начале так называемых «нулевых». Приход к власти Путина ознаменовал конец ельциновской вольницы и наступление настоящего порядка. Со временем государство укрепилось, и даже наметился постепенный рост. Талоны на продукты ушли в прошлое, как и очереди советских времен, а пустые прилавки магазинов сменились изобилием современных супермаркетов. Лихие девяностые можно воспринимать негативно или позитивно, но они были нужны стране для того, чтобы возродиться после развала Советского Союза. Вряд ли все могло бы быть по-другому. Ведь распалось не просто государство, крушение потерпела целая идеология. И народ не может создать, усвоить и принять новые правила за один день.
Хроника знаковых событий
Россия провозгласила независимость 12 июня 1990 года. Началось противостояние двух президентов: одного - Горбачева - избрал съезд народных депутатов, второго - Ельцина - народ. Кульминацией стал Начались лихие девяностые. Криминал получил полную свободу, ведь все запреты были сняты. Старые правила отменили, а новые еще не были введены или не устоялись в общественном сознании. Страну захлестнула интеллектуальная и сексуальная революция. Однако в экономическом плане Россия скатилась до уровня первобытных обществ. Вместо зарплаты многим выдавали еду, и людям приходилось менять одни продукты на другие, выстраивая хитрые цепи с участием иногда даже десятка особей. Деньги же обесценились настолько, что большинство граждан стали миллионерами.
На пути к независимости
Нельзя говорить про «лихие девяностые» без упоминания исторического контекста. Первым знаковым событием становится «табачный бунт» в Свердловске, который произошел 6 августа 1990 года. Сотни людей, возмущенных отсутствием курева в магазинах своего города, остановили движение трамваев в центре. 12 июня 1991 года народ выбирает президентом РФ Бориса Ельцина. Начинаются преступные разборки. Через неделю в СССР происходит попытка государственного переворота. Из-за этого в Москве создают комитет по чрезвычайному положению, который должен был управлять страной в переходной период. Однако он просуществовал только четыре дня. В декабре 1991 года «центровые» (одна из открывают в России казино. Вскоре Михаил Горбачев, первый и последний президент СССР, складывает свои полномочия «по принципиальным соображениям». 26 декабря 1991 года принимается декларация о прекращении существования СССР в связи с образованием СНГ.
Независимая Россия
Сразу после Нового года, 2 января 1991-го, в стране происходит либерализация цен. С продуктами сразу стало плохо. Цены взлетели, а зарплата осталась прежней. С 1 октября 1992 года населению стали выдавать приватизационные ваучеры на их жилье. Пока загранпаспорта выдавались только с разрешения руководства области. Летом Дом правительства в Екатеринбурге был обстрелян из гранатомета, осенью войска начали штурм в Москве. Через шесть лет Ельцин досрочно сложил свои полномочия, и к власти впервые пришел Владимир Путин.
Порядок или свобода?
Лихие девяностые - и братва, блеск и нищета, элитные проститутки и колдуны в телевизоре, сухой закон и коммерсанты. Прошло всего 20 лет, а бывшие советские республики изменились почти до неузнаваемости. Это было время не социальных лифтов, а, скорее, телепортаций. Простые парни, вчерашние школьники, становились бандитами, потом банкирами, а иногда и депутатами. Но это те, кто выжил.
Мнения
В те времена бизнес строился совсем не так, как сейчас. Тогда никому и в голову не пришло бы отправляться в институт за «корочкой». Первым делом нужно было купить пистолет. Если оружие не оттягивало задний карман джинсов, то с начинающим бизнесменом никто бы и не стал разговаривать. Пистолет помогал в разговорах с непонятливыми собеседниками. Если парню повезло, и его не убили на начальном этапе, он мог быстро купить джип. Возможности для заработка казались бесконечными. Деньги приходили и уходили очень легко. Кто-то прогорел, а более удачливые вывели накопленное или, скорее, награбленное за границу, а потом стали олигархами и занялись вполне законными видами предпринимательства.
В государственных структурах ситуация была гораздо хуже. Сотрудникам постоянно задерживали зарплату. И это в период безумной инфляции. Часто платили продуктами, которые потом приходилось обменивать на рынках. Именно в это время буйными красками расцвела коррупция в государственных структурах. Если парни шли в «братки», то девочки подавались в путаны. Их тоже часто убивали. Но некоторым из них удавалось заработать на «кусок хлеба с икрой» для себя и своей семьи.
Представители интеллектуальной элиты в этот период часто становились безработными. Им было стыдно идти на рынок и торговать, как это делало большинство людей, надеясь хотя бы как-то заработать денег. Многие любыми путями пытались выехать за рубеж. В этот период произошел очередной этап «утечки мозгов».
Опыт и привычки
Лихие девяностые определили всю жизнь целого поколения. Они сформировали целый набор представлений и привычек у тех, кто был тогда молод. И зачастую они и сейчас, спустя двадцать лет, все так же определяют их жизнь. Эти люди редко доверяют системе. Зачастую они рассматривают любую инициативу государства с подозрением. Слишком часто их обманывало правительство. Это поколение с большим трудом доверяет банкам свои кровно заработанные деньги. Они с большей вероятностью переведут их в доллары, а лучше - вывезут за границу. Откладывать деньги им вообще очень тяжело, ведь во время инфляции они буквально таяли на глазах. Те, кто пережил лихие девяностые годы, боятся жаловаться в различные органы. В те времена всем заправляли бандиты, поэтому простому человеку нечего было и пытаться добиться исполнения буквы закона. Хотя молодежь девяностых и сама не любит придерживаться каких бы то ни было правил и ограничений. Но их преимущество состоит в том, что они не боятся никаких трудностей. Ведь они смогли выжить в лихие девяностые, а значит, закалены и переживут любой кризис. Но может ли та ситуация повториться опять?
Лихие девяностые: наследники
Казалось, что с приходом к власти Путина этот период времени в истории России навсегда закончился. Страна постепенно выбиралась из нищеты и безработицы, а о мафии почти перестали вспоминать. Однако после мирового финансового кризиса пресловутая стабильность так и не вернулась. И многие начали задумываться о том, не вернутся ли лихие 90-е. Но может ли появляться сама собой, как это принято считать? Именно от ответа на этот вопрос зависит прогноз будущего современной России. Хотя, если не углубляться в подробности, то для появления криминала нужно два элемента: необходимость в масштабном переделе собственности и потребность сохранить демократию в качестве правительственного курса. Однако маловероятно, что повторится «вольница» периода девяностых.
Наша семья была типичной провинциальной семьей, без особого достатка. Но нам хватало. Я, как многие дети тогда, примерно знала, каким будет моё будущее: школа, университет, потом работа, замужество и т.д. Это была накатанная колея , приготовленная в СССР для обычного человека. Без особых взлётов, но и без катастроф, возможно, скучно, но безопасно. Относительное благополучие было гарантировано, если соблюдать определённые правила и не высовываться. Будущее было предсказуемым. Устройство мира было понятным. Правила игры (читай жизни) — тоже. А потом пришли 90-е.
Благоустроенный и хорошо отлаженный мир (конечно, уже было заметно, что механизм начинает давать сбои) вдруг развалился. Скромная, но казавшаяся непоколебимой стабильность рухнула. Мне было не так много лет, поэтому я не помню точных событий. Но я хорошо помню свои и родительские эмоциональные ощущения: страх, безысходность, скорее, безвыходность и беспомощность . Исчезли привычные вещи. Стало не хватать еды и одежды. Появились новое, непривычное: американская жвачка, американские фильмы, реклама, слова “ваучер”, “приватизация” и “новые русские”. Происходило то, что в относительно сытые, спокойные, ещё советские 80-е невозможно было даже представить. Моя бывшая учительница вдруг стала челночницей и стала торговать на рынке секонд-хэндом. Отец самого отъявленного в классе двоечника и хулигана привозил сына в школу на крутой тачке. Исчезли все правила. Остался один закон: произвол . Поэтому самое острое ощущение 90-ых, которое мне запомнилось, — страх. Что происходит? Что делать? Чего ожидать? Как жить? Растерянность и беспомощность.
Короче,чувства обычного человека в 90-е можно описать нецензурным, но выразительным выражением “полный пиздец” .
Я не хочу вдаваться в политические хитросплетения тех лет, разбираться, кто прав, кто виноват, и строить предположения в духе “а что, если бы…” Я хочу рассказать о том, как это было для обычного человека. Постараюсь сопоставить свои смутные полудетские воспоминания с аналитическими и статистическими данными и впечатлениями тех, кто был тогда уже взрослым.
В декабре 91-го, вопреки желанию большинства пока ещё советских людей, был окончательно развален СССР. Вместо него слепили невнятный и непрочный, как песочный замок, СНГ. А 2 января тогдашний президент России Борис Ельцин со товарищи начал так называемые экономические реформы . Государственный контроль над экономикой был снят, цены выпущены на волю, резко сокращены расходы на социальные нужды. Началась приватизация. Целью программы Ельцина -Гайдара был перевод экономики на рыночные рельсы. На самом деле происходил передел и захват страны олигархами. В результате исчезли целые отрасли экономики. Точных цифр уже не узнать, но предположительно только в РСФСР за два года ВВП упал на 50%. (В годы Великой депрессии в США за три года ВВП сократился только на 27%, почти в два раза меньше. Американцы считают Великую депрессию национальной катастрофой. Чем тогда стали для россиян 90-е?)
Собственное производство в бывшем СССР было практически уничтожено. Доходы населения резко упали, началась дикая безработица. Именно тогда на улицах стали появляться доселе неизвестные в СССР бомжи, которые в нынешней России стали привычной частью пейзажа. Бомжи появились не сами по себе. Бомжами стали одноклассники, сослуживцы, соседи.
В моём родном городе работали как минимум 3 завода: маслодельный, винзавод и хлебозавод. В живых остался только винзавод. Остальные лежат в руинах. Мой отец работал на винзаводе, ходил в передовиках производства, его портрет часто висел на Доске почёта. В 90-е отец продолжал исправно ходить на работу, работал по-прежнему хорошо, но денег не получал. Питались мы тогда в основном картошкой и капустой. Мясо, а тем более колбаса, один из символов изобилия в советское время, стали недоступными. Тётке, которая работала на бараночном заводе, зарплату выдавали мукой и сахаром. Кто-то выживал за счёт огорода. Семья моей одноклассницы, у которой бабушка пенсионер, а мать — инвалид, зарабатывала на пропитание продажей керамических фигурок на рынке. Предприимчивый сосед по лестничной площадке замутил вот такой бизнес .
Вот оно, главное слово, которое появилось в 90-е, и постепенно стало главным — бизнес . Рухнули советские законы, а вместе с ними законы морали, в силу вступили законы бизнеса: у кого больше денег, тот и прав, тот и правит .
В 90-е надо было не работать, как делал мой отец. Надо было делать деньги . Неважно, как — законно или незаконно. Те, кто не сумел перестроиться, не умел крутиться (а таких было большинство), обнищали. Многие так и не смогли приспособиться и либо оказались на улице, либо спились, либо погибли. 90-е были временем расцвета всевозможных полулегальных и нелегальных бизнесов всех мастей. Одни делали деньги, вторые грабили первых, третьи крышевали и первых и вторых.
Приватизация была, по сути, едва прикрытым распилом государственной собственности . Шла большая драка за государственный пирог. Бизнесмены всех мастей старались урвать кусок послаще. В этой драке летели щепки: 90-е стали временем небывалого разгула преступности . Это было время зарождения знаменитой ныне на весь мир Russian mafia. Мама перестала выпускать меня на улицу после 10 вечера. Боялись гопников — молодых отморозков в спортивных штанах, вечно сплёвывающих шелуху от семачек , способных ограбить, избить или убить. Милиция находилась под контролем преступности, фактически купленная братками . Петербург из культурной столицы превратился в криминальную. Именно тогда в бывшем СССР появился СПИД. Резко упала рождаемость и фантастически подскочила смертность. Люди гибли пачками в криминальных разборках (бизнесмены не разбирали, кто прав, кто виноват), из-за нищеты, наркотиков, алкоголизма. Подскочил процент самоубийств — от отчаяния и бессилия. За эти десять страшных лет страна пережила 2 чеченские войны и серию жестоких и наглых терактов. Всего в 90-е в России погибло более 5 с половиной миллионов человек.
Инфляция достигла небывалых высот — 2600%. Деньги превратились в мусор. Символично: мама тогда купила для денег кошелёк побольше, потому что в старый они не вмещались. При этом не хватало даже на хлеб. А после деноминации 1998 года большой кошелёк пришлось поменять на маленький. Очень маленький, потому что всё, что было накоплено до этого, сгорело.
Итог: экономические реформы открыли путь для бизнесменов (воров и рэкетиров), которые и стали современной элитой . К 1996 году 90% национального дохода принадлежало 10% населения. Остальные 90% оказались ограбленными и нищими.
От тотального хаоса и ужаса было 2 пути спасения: бежать или ехать на заработки. Железный занавес рухнул вместе с СССР, и в 90-е началась массовая эмиграция . Бежали все, у кого была хоть малейшая зацепка. Жизнь за границей казалась раем. Девушки мечтали выйти замуж за иностранца. Попса 90-х отлично проиллюстрировала эту повсеместную жажду сбежать из гибнущей страны. Помните: “Это Сан-Франциско, город в стиле диско”? Или бессмертное группы “Комбинация”: “Америкэн бой, уеду с тобой…”? Из моего родного города уехали евреи, немцы и все, кто состоял в родстве с евреями и немцами. В один только Израиль за 10 лет эмигрировало почти полтора миллиона человек.
На заработки ехали в Москву. Именно в 90-е из столицы нашей Родины Москва начала превращаться в зажравшуюся Нерезиновую . Наворовавшиеся провинциальные бизнесмены потянулись в Москву строить особняки на Рублёвке. Столичные богачи скупали в провинции разорённые заводы и фабрики по дешёвке. В 90-е были проложены трубы, по которым до сих пор стекаются в Москву денежные реки со всей России. А развал союзных республик стал причиной мощного потока гастарбайтеров в 2000-е.
Произошла тотальная переоценка ценностей . Точнее, уничтожение ценностей. В СССР была идеология. Иными словами, советский человек верил и жил по определённым заповедям. Неважно, насколько хорошей была советская идеология и заповеди, но они были. В 90-е единственной идеологией и мерилом всего стало бабло , бабки. Именно так — “бабло”, с презрительным оттенком, который отлично передаёт лёгкость, с которой тогда делали деньги и расставались с жизнью. Всё продаётся и всё покупается — вот девиз того времени.
А ещё верили в чудо . От тотального армагедеца может спасти только чудо, не так ли? Поэтому как грибы после дождя стали появляться целители, прорицатели, астрологи, кришнаиты, свидетели Иеговы и мошенники всех сортов и мастей, предлагающие чудесное и быстрое спасение-исцеление-обогащение. Из телевизора грозно хмурил брови Кашпировский и бормотал Чумак, растворяли шрамы и заряжали воду для всей страны. МММ предлагало фантастическую прибыль в короткие сроки. Символичная история: в нашей школе была пионервожатая, истовая коммунистка и атеистка. В 90-е она стала не менее яростной православной . Вера в чудо породила ещё один модный термин тех лет: развод на бабки . По сути, всё вокруг было разводом населения на бабки : приватизация, банки, появлявшиеся как грибы после дождя и предлагавшие нереальные проценты, народные целители и политические речи.
90-е породили современную Россию , в которой мы сейчас живём. Уничтожение собственного производства привело к тому, что Россия может превратиться в сырьевой придаток развитых и не очень стран. Китая, например, который арендует нашу землю и помогает нам якобы осваивать наши же природные богатства в Сибири и на Дальнем Востоке. Из коррумпированных чиновников и криминальных авторитетов образовалась нынешняя элита. Тотальная власть денег привела к фантастической коррупции. Развал союзных республик породил мощный поток гастарбайтеров и нелегальных мигрантов. Как следствие — сильный всплеск ксенофобии в обществе. Демографические отголоски 90-х настолько сильны, что учёные всерьёз опасаются, что русские как нация растворятся в гуще азиатских пришельцев.
Многие говорят: “Зато тогда была свобода !” Открыли границы. Издали массу книг, запрещённых в СССР. В страну хлынули ранее доступные только единицам зарубежная музыка и кино. Благодаря челнокам, на рынке можно было купить импортные брендовые шмотки и китайские подделки. Свобода слова: в газетах открыто ругали власть, по телевизору в прайм-тайм показывали рок-концерты и довольно смелые передачи. Разразилась сексуальная революция (которая обернулась, правда, расцветом проституции и разгулом ВИЧ). Другие говорят, что в 90-х была не свобода, а беспредел . В памяти россиян эти годы остались под выразительным названием .
А что думаете вы?
Говорить буду об этом. Семь лет назад отошёл от дел, осел подальше от родной республики, вложил деньги, тихонько живу на прибыли с ренты и схожу с ума. Последние несколько месяцев пью не просыхая. Вспоминаю всю хуйню.
В общем, я рассказываю, вы не обращаете внимания. Это не для вас, это для меня.
* * *
Лето 1992–го. Я заканчиваю Горный техникум. На дворе полный пиздец. Мать работает в ГРП, контора ещё не на грани, но уже вот–вот. В воздухе запах безнаказанности, на улицах нищета. Из колонии № 30 откидывается Бек, старинный мой кореш ещё по школе.
На дворе конец августа, я и Мурза, приятель со двора и хороший дружбан, торчим у КПП и ждём, когда выйдет Бек. Радуемся, обнимаем пацана. В Абакане хорошая погода. Идём надираться в кабак возле ЖД вокзала.
Бек сильно изменился. Всё такой же мелкий, но теперь ещё более дёрганый. Он старше нас с Мурзой, но выглядит совсем пацаном. Тело в наколках, рубашка в клеточку, зубы уже начали гнить. Пьём пиво, Бек говорит о своём сроке.
Бек сел за нанесение тяжких телесных. На самом деле это была попытка грабежа, но Бека взяли ещё в процессе, так что, статья была по–проще.
Сидел парень тяжело. Когда его взяли, ему было шестнадцать. Два года на малолетке, потом на тридцатой колонии. Про малолетку он даже не стал особо рассказывать.
Показал первую наколку. Роза за колючкой на груди слева. На плечах ножи, черепа, решётки. На спине ветхая колокольня с крестом на крыше. На левом локтевом сгибе путина. Бек сознался, что ставился ханкой, пока сидел. Был подгон с вол его тусовке.
Солнце садится, пиво пьётся. Мы про свои дела рассказываем.
Мурза по происхождению чечен из Хасавьюрта. Родители его привезли в Хакасию ещё совсем пацаном. Батя геолого–разведчик по образованию. Мать – парикмахерша. Нормально устроились на новом месте. Без шика, но нормально. У мурзы младшая сестра, Ирина. Учится в школе. А сам он закончил Текстильный. Специальность – модельер. Серьёзно.
У меня отец остался в Красноярске, а мать получила вышку медицинскую и ухала от него в Черногорск работать. А отцу наплевать было. Он водилой работал на скорой. Не знал даже, что она беременной уехала.
Вот такая у нас была троица.
Побухали, сели на последний автобус до Черногорска, дошли до родного двора, распрощались.
Бек у матери отсел. Та работала на пищекомбинате. Я перебивался подработками, то грузчиком, то водилой, то цемент месил на стройке. В городе появились первые люди с деньгами, начал разрастаться коттеджный посёлок, ссаный Кедровник. Работа была.
А вот Мурза влетел. Искож шёл к тому, чтобы наебнуться со дня на день. Работы у него не было. Я его подхватил к себе на стройку частного дома для одного мутного мужика, который имел несколько торговых точек на новом рынке.
В октябре мы снова встретились с Беком.
Бек предложил нам заработать по–чёрному. Вынеси со склада пищика несколько ящиков с тортами.
Мы особо не рефлексировали, я попросил на день газик у соседа, "с блядями погонять". Ночью подъехали к складу, мать Бека нам открыла и пошла обратно в сторожку ебаться с охранником. Мы забили газик под завязку тортами и дали дёру. А на следующее утро мотались по Абакану и Минусинску, распродавая всё. Заработали не так много, но быстро. И вошли во вкус. Я прям дёснами почуял, что дальше цемент месить – тухляк.
Короче, через неделю мы уже начали пробивать, как вынести склад на монтажках. Мужик, который владел складом, одну половину сдавал строителям, вторую половину продуктовому магазину. И ещё был закуток, в котором он сам ночевал.
Между двумя половинами склада был небольшой заборчик. Кусок магазина примыкал к одноэтажному зданию. Мы с Беком залезли по дереву на крышу этого здания, пока Мурза ждал на батиной тачке со стороны ворот.
Спрыгиваем, Бек идёт прямиком к закутку, где хозяин спит. Пинком открывает дверь, достаёт из кармана свинцовую болванку и начинает хуярить мужика ею по голове. Я охуел. За несколько секунд Бек раскроил ему череп в кашу. Потом пояснил, что из–за этого мужика он в своё время и сел.
Охуевать дальше некогда было. Похватали упаковки со сникерсами–баунти, с жвачками, несколько ящиков "Кутузова" и "Дагестанского". За этим и шли, вроде. Открыли ворота, загрузили Мурзу, погнали на гараж к Беку. Разгрузились, выхватили пару бутылок "Кутузова" и пошли по домам. Попутно нажрались. Мурзе мы с беком ничего ро мужика не рассказали. Хотя и скрывать особо смысла не было. Уже через пару дней вся округа говорила о покойнике. Но общественная молва решила, что его укокошил владелец строительной фирмы. Мол, хотел у него склад отжать.
Нас никто не искал особо. Коньяк мы за неделю распродали, пару бутылок вылакали сами.
А потом была зима.
В декабре меня решил прокидать на бабки тот мужик, у которого я на стройке коттеджа летом вкалывал. Сам он был хакасом. И другим хакасам, которые работали на стройке, он заплатил. А остальным не заплатил. Просто сказал, нет денег. Идите в милицию, доказывайте, что я вообще вас знаю.
Короче, я предложил Беку и Мурзе обнести его, когда повезёт выручу с рынка.
Пасли до двадцатых чисел. Пробивали через торгашей, с которых он грелся. Когда он в очередной раз повёз кассу домой, мы стопанули его посреди Кедровника, отхуярили и забрали деньги. А он начал говорить, мол я Шамана знаю, вам пиздец теперь. Ну мы решили, что надо это дело как–то замять. Засунули мужика в багажник к Мурзе и погнали на заброшенный Сахарный завод.
Выгрузили. Снова отхуярили. Видим, что хакас начал сдавать. Запел нам, чтобы не убивали, что он нам свои точки на новом рынке отдаст. Ну, Бек справедливо решил, что, если мы его отпустим сейчас, он свои обещания не выполнит. Надо было его решать.