Понятие «гамбургского счёта», получившее широкое распространение в русском языке, обозначает выявление реального, а не официального места индивида в статусной иерархии. Выражение "платить по гамбургскому счету" означает "честно платить".
Гамбургский счет" - это название вышедшего в 1928 году сборника литературно-критических статей Виктора Шкловского. В краткой программной статье, которой открывается сборник, сам автор так объясняет смысл названия книги: "Гамбургский счет - чрезвычайно важное понятие. Все борцы, когда борются, жулят и ложатся на лопатки по приказанию антрепренера. Раз в году в гамбургском трактире собираются борцы. Они борются при закрытых дверях и завешанных окнах. Долго, некрасиво и тяжело. Здесь устанавливаются истинные классы борцов, - чтобы не исхалтуриться". Как сообщает А. П. Чудаков, комментатор современного издания книги, реальной основой этого сюжета стал для Шкловского устный рассказ циркового борца Ивана Поддубного. Однако гораздо более вероятно, что авторство выражения "гамбургский счет" принадлежит самому Шкловскому. Немедленно ставшее крылатой фразой, особенно модной в литературной среде, выражение "гамбургский счет" служит эквивалентом беспристрастной оценки чего-либо без скидок и уступок, с предельной требовательностью. Возможно, что не менее популярный фразеологизм "по большому счету", имеющий то же самое значение, есть не что иное, как трансформация придумки Шкловского. Впервые в литературе фраза "по большому счету" встречается в романе "Исполнение желаний" (1935), созданном Вениамином Кавериным - писателем, близким к кругу Шкловского. А сегодня все чаще в нашей речи звучит выражение "по гамбургскому счету" - контаминация двух фразеологизмов, изобретенных литераторами.
Критик Ирина Роднянская в статье "Гамбургский ежик в тумане" (Новый мир.- 2001.- № 3), посвященной проблемам литературных стратегий сегодняшнего дня, замечает: "Шкловский мог бы быть доволен - почти как Достоевский, гордившийся обогащением русского языка глаголом "стушеваться". Выражение "гамбургский счет" отделилось от рассказанной им в 20-х годах притчи и пошло гулять по свету в несомненном и общепонятном значении. Не так давно даже колоритнейший думский депутат публично пригрозил судить кого-то "по большому гамбургскому счету". Над депутатом дружно посмеялись. А зря. К народным осмыслениям полезно прислушиваться. Наш персонаж простодушно контаминировал "гамбургский счет" и "большой счет", полагая, что это лежит где-то рядом. Да так давно представляется не ему одному.
"Гамбургский счет" (стало принято понимать) - это большой эстетический счет в литературе, искусстве. Выявление первых-вторых-последних мест на шкале подлинного, настоящего. "Большой" - поскольку противостоит "малым" счетам, ведущимся официозом, группировками, тусовками в интересах своих ситуативных нужд. "Большой" - поскольку апеллирует к "большому времени", в чьих эпохальных контурах рассеется туман, лопнут мыльные пузыри и все станет на место. Ценитель, привлекающий "гамбургский счет", выступает в роли угадчика, оракула, вслушивающегося в шум большого времени, сверяющего сигналы оттуда со своим эстетическим инструментом".
Чтобы привлечь внимание читателя к данному вопросу, автор рассказывает об удивительной истории Ивана Поддубного, именно от него Виктор Борисович слышит фразу, которой суждено было стать идиомой: "А тут я его толкнул; его унесли на доске. На что шеф-повар сказал спокойно: "Пускай помнит гамбургский счет". Шкловский также пишет о том, как встретил вышеупомянутое выражение спустя двадцать шесть лет с момента выхода его книги "Гамбургский счет: "А через год в одном из очерков о жизни деревни, в разговоре колхозников я прочитал: "А вот мы сейчас ему устроим гамбургский счет..."
Идиомы далеко не самый важный элемент произведения, но они придают ему завешенный вид, облекают его в красивую оболочку подобно тому, как художник выделяет в картине определенные детали, выполняет завершающие штрихи. Подобные выражение укореняются в разговорном обиходе обычных людей, и поэтому служат мостиком в понимании смысла текста, одна короткая идиома может заменить множество предложений. Они делают его доступным.
В разговорном обиходе укоренились такие идиомы как: "фамусово общество", молчалины", "хлестаковщина", "плюшкин", "мефестофель", "фауст", "обломовщина". Источником этих выражений послужили произведения: "Горе от ума" Грибоедова, "Ревизор", "Мертвые души" Гоголя, "Фауст" Гюго, "Обломов" Гончарова.
Эти списки можно еще продолжить. Как мы видим, литература пополняет наш резерв устойчивых выражений. Она играет огромную роль в формировании идиом и их закреплении в памяти людей.
Идиомы очень часто используются журналистами. Они помогают, во - первых сделать статью доступной, а это один из важнейших критериев, которым должен следовать журналист. Ведь статья обращена к массам, люди разных слоев, статусов будут ее читать. Таким образом журналист как бы создает уютную атмосферу вокруг читателя, располагает его к себе. Во- вторых, использование идиом позволяет сократить статью, сделать ее более емкой и информативной. К примеру, выражение "фамусово общество" означает общество людей, для которых приоритетом являются высокие чины, деньги, балы, а нравственные категории для них не имеют особого значения. Так я заменила целое предложение двумя словами.
Вариант 2
В качестве второго аргумента хочу привести пример из произведения А.Н, Островского "Гроза". В этом рассказе Островский повествует о несправедливом отношении Кабанихи к невестке Катерине. Кабаниха резко и ядовито обрывает Катерину на каждом слове, с злобной иронией осуждает ее за ласковое обращение с мужем, которого, по ее мнению, она должна не любить, а бояться.
В заключение хочу сказать, что надо поступать правильно и по справедливости. Все равно время расставит всё по своим местам.
Вариант 3
Прочитав текст русского советского писателя В.Б.Шкловского, я с уверенностью могу сказать, что центральной проблемой является проблема справедливости.
В предложенном тексте мы можем увидеть историю о известном силаче Иване Поддубном. Он поделился историей, которая произошла с ним в возрасте семидесяти лет, когда у него состоялся бой с молодым юношей, который думал, что сможет за его счет самоутвердиться. Но как оказалось, ему это не удалось.
Так же автор повествует о несправедливом случае, которое повлияло на всю его жизнь. Однажды писатель Симонов обвинил незаслуженно Шкловского и это привело к тому, что его перестали печатать, но любовь он все-таки заслужил, услышав однажды знаменитую фразу от народа.
В подтверждение своей позиции я нахожу в произведениях русской литературы. Великий писатель Ф.М.Достоевский в романе «Преступление и наказание» рассказывает теорию Раскольникова о высших и низших, но в конце концов эта теория повлекла за собой преступление. Раскольников думал, что он праве распоряжаться жизнями людей, так как он считал себя необыкновенным. Главный герой поступил несправедливо по отношению к старушке, которую он убил, тем самым убил себя и отвергнул свою теорию.
В нашей жизни нам приходится взаимодействовать со множеством людей. Есть среди них и порядочные, и бесчестные, мечтающие самоутвердиться за чужой счет. Вот и в тексте Виктора Шкловского мы встречаем проблему честности, порядочности. Важно ли «играть честно»? И можно ли восстановить справедливость?
Автор рассказа приводит воспоминание об одной встрече с легендарным силачом Иваном Поддубным. Спортсмен рассказал о молодом борце, который, вместо того, чтобы демонстрировать приемы борьбы, попытался положить Поддубного на лопатки. Он, очевидно, надеялся, что справится с семидесятилетним силачом, не ожидающим нападения, и прославится как борец, победивший самого Поддубного. Но великий спортсмен не позволил ему это сделать.
Кроме того, автор рассказывает и о себе - о несправедливом обвинении в его адрес со стороны поэта Симонова. Это обвинение привело к тому, что Шкловского долгое время не печатали. Но будущее все расставило по своим местам, и оказалось, что слова «гамбургский счет» из рассказа про Поддубного стали народной пословицей.
Разумеется, с этим утверждением нельзя не согласиться. И в собственной жизни, и в литературе мы встречаем множество примеров того, как несправедливый или бесчестный поступок ломает чью-то судьбу. Например, в романе М. А. Булгакова мы читаем о том, как завистливые писатели и критики буквально смешали с грязью роман Мастера о Понтии Пилате. Конечно, причина была не только в зависти, но и в страхе, ведь тема была очень злободневна в то время, когда невмешательство, «умывание рук» легко могло стоить кому-то жизни. А Мастеру посыпавшиеся на него бесчестные и несправедливые обвинения стоили смысла жизни. Он сжег роман, порвал отношения с Маргаритой и спрятался от реальности в сумасшедшем доме.
Несправедливость разрушила и жизнь семьи Тамары Ивановны из повести В. Распутина «Дочь Ивана, мать Ивана». Непорядочное поведение следователя, понимающего, что рыночный торговец виновен в изнасиловании и избиении Светы, но все равно готового отпустить его за взятку, вынудило женщину застрелить преступника. В мире, где не найдешь справедливости даже в прокуратуре, приходится самим заботиться о своей безопасности и спасении своих детей. В результате Тамара Ивановна оказалась в тюрьме, а жизнь ее дочери уже никогда не будет счастливой и безоблачной.
Бесчестные, непорядочные поступки не просто некрасивы: они безответственны по отношению к окружающим, так как калечат их судьбы. Но будущее все расставляет по своим местам.
Что бы это значило?
По Гамбургскому счёту, Гамбургский счёт — оценивать что-то, исходя из принципиальных соображений, рассматривать результаты дела по критериям его важности и полезности, при обсуждении чего-то не обращать внимания на мелочи и детали, профессиональный подход без уловок и двусмысленностей, реальное положение вещей, подлинная система ценностей«Выражение „гамбургский счёт“ появилось у меня так.
Союз писателей в старом своём составе, как одна из писательских организаций, находился в Доме Герцена по Тверскому бульвару. Было лето. На первый этаж прямо в сад выходил большой тент: под тентом был ресторан, и весь первый этаж тоже был рестораном. Поваром ресторана был человек, фамилию которого я забыл; знаю, что по прежней своей профессии он являлся цирковым борцом. К нему приходили большие, уже немолодые люди, они садились тяжело на стулья и, как помнится мне, иногда нарочно их ломали. Шеф-повар для своих друзей приготовлял винегрет; порции подавались в больших, специально купленных умывальных тазах. После такой закуски люди ели обед. Раз пришёл человек, менее других отяжелевший, но всех крупнее. Вокруг него сразу образовалась свита, расположившаяся по рангам: это был Иван Поддубный. Пришёл он с борьбы: боролись в цирке Шапито. Было тогда Поддубному 70 лет. Его попросили выступить бороться. Рассказал он об этом спокойно:
– Бороться в семьдесят лет, – говорил Поддубный, – нельзя, но показать, как борются, можно. Да и знали все, что меня по моему рангу положить нельзя. Нехорошо человека в семьдесят лет вдруг взять да и положить на лопатки.
(Я всё это пересказываю через 40 лет, так что вы к кавычкам не относитесь как к цитированию документов, находящихся у меня на столе. Продолжаю рассказывать.)
– Показываю я перекат и вдруг чувствую, что мой молодой напарник хочет меня прижать, вместо того чтобы дать мне показать классический мост.
Дальше я рассказываю точно: „Бороться в семьдесят лет нельзя, но две минуты или одну минуту я могу быть сильнее другого борца на сколько угодно. Но я никогда не толкался. Если бы мы толкались, живых бы не было. Тут я его толкнул; его унесли на доске. Тут шеф-повар сказал спокойно:
– Пускай помнит гамбургский счёт!“
Я спросил, что такое гамбургский счёт, и мне объяснили, что это счёт без условностей, без наигрыша. Его в старину устанавливали в Гамбурге на закрытых состязаниях – без публики.
Я, издавая книгу, написал о гамбургском счёте. Мне посоветовали вынести это название на обложку. Было это в 1924 году"
(воспоминания В. Шкловского в перессказе писателя В. Конецкого)
«Гамбургский счёт» — сборник статей, воспоминаний, эссе, изданная Шкловским в 1928 году
—
Модернизм формы Пильняка чисто внешний, очень удобный для копирования, сам же он писатель не густой, не насыщенный.
Элементарность основного приема делает Пильняка легко копируемым, чем, вероятно, объясняется его заразительность для молодых писателей»
.
—
О романе К. Федина «Города и годы». «В романе есть интересный газетный материал, но он неумело связан, и все герои труппой гуляют из Германии к мордве. Роман цитатен, описания состоят из перечислений, герои не нужны, сюжета нет, и сюжетное затруднение заменено поэтому временно́й перестановкой».
—
О Бабеле. «Иностранец из Парижа, одного Парижа без Лондона, Бабель увидел Россию так, как мог ее увидеть француз-писатель, прикомандированный к армии Наполеона. Смысл приема Бабеля состоит в том, что он одним голосом говорит и о звездах и о триппере».
—
О В. Катаеве. «Растратчики» – это рыба на зеркале. В эту блестящую поверхность нельзя нырнуть»
—
О «Восковой персоне» Тынянова – что даже петровская эпоха «не состоит из одних поразительностей» и не есть «только кунсткамера в спирту»
Синонимы фразеологизма «Гамбургский счёт»
- без дураков
- взыскательно
- всерьез
- не вдаваясь в подробности
- строго
- требовательно
- по большому счёту
Применение выражения в литературе
—
«Само наличие такой компании, где происходили откровенные разговоры о литературе и политике, разговоры по гамбургскому счету, разговоры, которые мы называли —
«откровенным марксизмом», могло в ту пору окончиться плохо
» (Давид Самойлов «Общий дневник»)
—
«В отечестве нашем в те годы критика оборачивалась журналистикой ― раздолбать или продвинуть, ― тосковалось по текстовому анализу, по гамбургскому счету
» (Андрей Вознесенский «На виртуальном ветру»)
—
«Играть» еще рано, но кто как прочтет гоголевский текст ― это заявка на соревнование «по гамбургскому счету
» (Сергей Юрский «Вспышки»)
—
«Так вот, не по официальному положению, званиям и наградам, а по гамбургскому счету Николай Николаевич Урванцев был великим полярным исследователем и путешественником»
(Владимир Санин «Не говори ты Арктике ― прощай»)
—
«Да если по-честному, по гамбургскому счету, зачем ему эту сотню у бедного студента тягать?
» (Ю. В. Трифонов «Время и место»)
ЕГЭ - 2017 «ГАМБУРГСКИЙ СЧЕТ» И ПО БОЛЬШОМУ СЧЕТУ
(1)Выражение “гамбургский счет” появилось у меня так.
(2)В 20 –е годы Союз писателей в старом своем составе, как одна из писательских организаций, находился в Доме Герцена по Тверскому бульвару. (3)Было лето. (4)На первый этаж прямо в сад выходил большой тент: под тентом был ресторан, и весь первым этаж тоже был рестораном.
(5)Поваром ресторана был человек, фамилию которого я забыл; знаю, что по прежней своей профессии он являлся цирковым борцом.
(6)К нему приходили большие, уже немолодые люди, они садились тяжело на стулья и, как помнится мне, иногда нарочно их ломали.
(7)Шеф-повар для своих друзей приготовлял винегрет; порции подавались в больших, специально купленных умывальных тазах. (8)После такой закуски люди ели обед.
(9)Раз пришел человек, менее других отяжелевший, но всех крупнее. (10)Вокруг него сразу образовалась свита, расположившаяся по рангам: это был Иван Поддубный. (11)Пришел он с борьбы: боролись в цирке Шапито. (12)Было тогда Поддубному 70 лет. (13)Его попросили выступить бороться. (14)Рассказал он об этом спокойно:
- Бороться в 70 лет, - говорил Поддубный, - нельзя, но показать, как борются, можно. (15)Да и знали все, что меня по моему рангу положить нельзя. (16)Нехорошо человека в 70 лет вдруг взять да и положить на лопатки.
(17)- Показываю я перекат и вдруг чувствую, что мой молодой напарник хочет меня прижать, вместо того чтобы дать мне показать классический мост.
(18)Дальше я рассказываю точно:
(19)- Бороться в 70 лет нельзя, но две минуты или одну минуту я могу быть сильнее другого борца на сколько угодно. (20)Но я никогда не толкался. (21)Если бы мы толкались, живых бы не было. (22) А тут я его толкнул; его унесли на доске.
(23)На что шеф-повар сказал спокойно:
- Пускай помнит гамбургский счет!
(24)Я спросил, что такое гамбургский счет, и мне объяснили, что это счет без условностей, без наигрыша. (25)Его в старину устанавливали в Гамбурге на закрытых состязаниях - без публики.
(26) Я написал о Поддубном и гамбургском счёте и, издавая книгу, включил туда этот рассказ. (27) Мне посоветовали в издательстве вынести это название на обложку. (28)Было это в 1924 году.
(29)Через 25 лет Константин Симонов во время борьбы с космополитизмом напомнил этот мой рассказ и на много лет прижал меня на лопатки.
(30)Как мне говорил Александр Фадеев, меня в дискуссии “не должны были упоминать”.
(31) Я сейчас не собираюсь толкаться, но скажу, что речь Симонова напечатала центральная газета “Правда” в 1949 г. (32) С тех пор мои рассказы не принимал ни один журнал.
(33) А через год в одном из очерков о жизни деревни, в разговоре колхозников, я прочитал: “А вот мы сейчас ему устроим гамбургский счет”. (34) Это говорилось, насколько я помню, про соседа, который жил нечестно, занимался показухой.
(35) Значит, читали мой рассказ эти простые люди, если запомнилось им и само выражение, и его смыслы.
(36)В спорте существует олимпийский счет, который, благодаря значению состязания, является истинным счетом, потому что у него есть показатели, которые можно проверить.
(370В искусстве правила счета иногда нарушают и человек, объявленный чемпионом, вдруг появляется на лотке уцененных книг. (38)Так что, значит, гамбургский счёт, без показухи, без обмана, есть и в литературе.
(По В. Шкловскому)
Сочинение ученицы 11 «А» класса Бянкиной Наталии
Можно ли в жизни на самом деле наблюдать торжество справедливости? Вот вопрос, над которым рассуждает В.Шкловский.
Думаю, что данная проблема всегда актуальна. К сожалению, нравственность людей несовершенна. В малых и больших поступках мы подчас бываем нечестны и корыстны. Чувство справедливости – это та норма, к которой человек должен стремиться.
Размышляя над данной проблемой, автор отталкивается от реальной истории с Иваном Поддубным, который был очень авторитетной личностью в начале 20 века, поэтому его слова и действия имели большой вес. Шкловский опирается на высказывание борца о «гамбургском счёте», главной мыслью которого является справедливость в любых поступках.
Рассказ об Иване Поддубном стал судьбоносным для критика. Вторая часть текста посвящена не только драматичным событиям из жизни писателя, но и серьёзным выводам о справедливости в искусстве.
Текст написан в форме воспоминаний. Повествование от первого лица придаёт ему доверительную интонацию. Эмоциональность повествователя передаётся и читателю.
С позицией автора невозможно не согласиться. Как в жизни, так и в литературе можно встретить множество примеров несправедливости. Например, в романе М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита» завистливые писатели и критики «смешали с грязью» роман Мастера о Понтии Пилате. Посыпавшиеся на главного героя бесчестные и несправедливые обвинения лишили его жизнь смысла. Это привело к тому, что он сжёг своё произведение, разорвал отношения с Маргаритой и спрятался от реальности в сумасшедшем доме.
Если во времена В.Б.Шкловского спорт был честным, а «олимпийский счёт» являлся «истинным счётом», то в наше время ситуация другая. К сожалению, мы знаем из средств массовой информации, что результаты олимпиад не всегда справедливы.
Известна история с допингом, которую фабриковали недруги нашей страны. Всем был очень обиден тот факт, когда российским параолимпийцам запретили участие в зимней олимпиаде. Но мы верим, что справедливости обязательно восторжествует и наши спортсмены будут лучшими.
Текст Шкловского очень интересен по содержанию. Он позволил задуматься о том, что чаще всего справедливость лучше познаётся через несправедливость. И о том, что человеку необходимо устанавливать истину.