"Повесть временных лет" - большой свод русских летописей, автором-составителем которых был монах Киево-Печерского монастыря Нестор. «Повесть временных лет» является переработанной и дополненной версией более раннего произведения - «Начального свода» (1095).

В начале XII в. «Начальный свод» был снова переработан: монах Киево-Печерского монастыря Нестор — книжник широкого исторического кругозора и большого литературного дарования (его перу принадлежат также «Житие Бориса и Глеба» и «Житие Феодосия Печерского») создает новый летописный свод — «Повесть временных лет». Нестор поставил перед собой значительную задачу: не только изложить события рубежа XI—XII вв., очевидцем которых он был, но и полностью переработать рассказ о начале Руси — «откуду есть пошла Руская земля кто в Киеве нача первее княжити», как сам сформулировал он эту задачу в заголовке своего труда (ПВЛ, с. 9).

Нестор вводит историю Руси в русло истории всемирной. Он начинает свою летопись изложением библейской легенды о разделении земли между сыновьями Ноя, при этом помещая в восходящем к «Хронике Амартола» перечне народов также и славян (в другом месте текста славяне отождествлены летописцем с «нориками» — обитателями одной из провинций Римской империи, расположенной на берегах Дуная). Неторопливо и обстоятельно рассказывает Нестор о территории, занимаемой славянами, о славянских племенах и их прошлом, постепенно сосредоточивая внимание читателей на одном из этих племен — полянах, на земле которых возник Киев, город, ставший в его время «матерью городов русских». Нестор уточняет и развивает варяжскую концепцию истории Руси: Аскольд и Дир, упоминаемые в «Начальном своде» как «некие» варяжские князья, называются теперь «боярами» Рюрика, именно им приписывается поход на Византию во времена императора Михаила; Олегу, именуемому в «Начальном своде» воеводой Игоря, в «Повести временных лет» «возвращено» (в соответствии с историей) его княжеское достоинство, но при этом подчеркивается, что именно Игорь является прямым наследником Рюрика, а Олег — родственник Рюрика — княжил лишь в годы малолетства Игоря.

Нестор еще более историк, чем его предшественники. Он пытается расположить максимум известных ему событий в шкале абсолютной хронологии, привлекает для своего повествования документы (тексты договоров с Византией), использует фрагменты из «Хроники Георгия Амартола» и русские исторические предания (например, рассказ о четвертой мести Ольги, легенды о «белгородском киселе» и о юноше-кожемяке). «Можно смело утверждать, — пишет о труде Нестора Д. С. Лихачев, — что никогда ни прежде, ни позднее, вплоть до XVI в., русская историческая мысль не поднималась на такую высоту ученой пытливости и литературного умения».

Первую часть летописи составляет рассказ о разделе детьми Ноя (Симом, Хамом, Иафетом) земли, о вавилонском столпотворении и разделении единого рода на 72 языка (народа); о происхождении славян от Иафета, их обычаях и традициях; о племени полян; об основании Киева, датированном 852 годом; о первых новгородских и киевских князьях.
Нестор доводит повествование до 1111 года. Труд, завершенный летописцем в 1113 году, стал составной частью более поздних летописных сводов (Ипатьевской и Лаврентьевской летописей).
Главная тема «Повести…» - историческое прошлое Руси в контексте мировой истории. Идея - в период феодальной раздробленности указать современникам на общность истории, на способность Руси к воссоединению перед лицом общей опасности.

Главной задачей Нестора было переработать рассказ о начале Руси - «откуда есть пошла Руськая земля, хто в Киеве нача перьвее княжити». Нестор демонстрирует широкий исторический кругозор, поэтому главной особенностью «Повести временных лет» является то, что древний автор таким образом, через летописание, вводит историю славян и Руси в русло всемирной истории.
Основная часть (повествование о князьях) имеет анфиладную композицию, то есть построена по принципу строго выдержанной хронологии. Такая композиция позволяет свободно обращаться с материалом, вносить новые, исключать старые события, включать разнородный по характеру и жанрам материал.

Формы летописного повествования в «Повести временных лет»:

1. погодная запись (последовательное лаконичное описание событий по годам);
2. летописное сказание (переработка рассказов о далеком прошлом), Нестор использует языческие предания и легенды лишь для утверждения нравственных уроков;
3. летописный рассказ - подробная форма погодной записи;
4. летописная повесть - повествование, в котором идеализируется образ князя после его смерти;
5. документы из архивов;
6. житие («житие Феодосия Печерского», «Житие Бориса и Глеба»).

Повесть временных лет – древнерусская летопись, созданная в начале 12 века. Повесть представляет собой сочинение, которое рассказывает о событиях, произошедших и происходящих на Руси в тот период.

Повесть временных лет была составлена в Киеве, позднее переписывалась несколько раз, однако была не сильно изменена. Летопись охватывает период с библейских времен вплоть до 1137 года, датированные статьи начинаются с 852 года.

Все датированные статьи представляют собой сочинения, начинающееся со слов «В лето такое-то…», что означает, что записи в летопись добавлялись каждый год и рассказывали о произошедших событиях. Одна статья на один год. Это отличает Повесть временных лет от всех хроник, которые велись до этого. Текст летописи также содержит сказания, фольклорные рассказы, копии документов (например, поучения Владимира Мономаха) и выписки из других летописей.

Свое название повесть получила благодаря своей первой фразе, открывающей повествование - «Повесть времянных лет…»

История создания Повести временных лет

Автором идеи Повести временных лет считается монах Нестор, живший и работавший на рубеже 11 и 12 веков в Киево-Печерском монастыре. Несмотря на то, что имя автора появляется только в более поздних копиях летописи, именно монах Нестор считается первым летописцем на Руси, а «Повесть временных лет» - первой русской летописью.

Самый древний вариант летописного свода, дошедший до современности, датирован 14 веком и является копией, сделанной монахом Лаврентием (Лаврентьевская летопись). Изначальная редакция создателя Повести временных лет - Нестора утрачена, сегодня существуют только доработанные версии от разных переписчиков и поздних составителей.

Сегодня существует несколько теорий относительно истории создания «Повести временных лет». Согласно одной из них, летопись была написала Нестором в Киеве в 1037 году. Основой для нее послужили древние предания, народные песни, документы, устные рассказы и документы, сохранившиеся в монастырях. После написания эта первая редакция несколько раз переписывалась и перерабатывалась разными монахами, в том числе самим Нестором, который добавил в нее элементы христианской идеологии. Согласно другим сведениям, летопись была написана гораздо позже, в 1110 году.

Жанр и особенности Повести временных лет

Жанр Повести временных лет определяется специалистами как исторический, однако ученые утверждают, что летопись не является ни художественным произведением, ни историческим в полном смысле этого слова.

Отличительная особенность летописи в том, что она не истолковывает события, а лишь рассказывает о них. Отношение автора или переписчика ко всему, о чем рассказывается в летописи определялось лишь наличием Божьей Воли, которая и определяет все. Причинно-следственные связи и интерпретация с точки зрения других позиций была неинтересна и не включалась в летопись.

Повесть Временных лет имела открытый жанр, то есть могла состоять из совершенно разных частей – начиная от народных сказаний и заканчивая записками о погоде.

Летопись в древние времена имела также юридическое значение, как свод документов и законов.

Изначальная цель написания Повести временных лет – исследование и объяснение происхождения русского народа, происхождение княжеской власти и описание распространения христианства на Руси.

Начало повести временных лет – рассказ о появлении славян. Русские представляются летописцем, как потомки Иафета, одного из сыновей Ноя. В самом начале повествования приведены рассказы, повествующие о жизни восточнославянских племен: о князьях, о призвании Рюрика, Трувора и Синеуса для княженья и о становлении династии Рюриковичей на Руси.

Основную часть содержания летописи составляют описания войн, легенды о временах правления Ярослава Мудрого , подвигах Никиты Кожемяки и других героев.

Заключительная часть состоит из описаний сражений и княжеских некрологов.

Таким образом, основу Повести временных лет составляют:

• Предания о расселении славян, призвании варяг и становлении Руси;
• Описание крещения Руси ;
• Описание жизни великих князей: Олега , Владимира , Ольги и других;
• Жития святых;
• Описание войн и военных походов.

Значение Повести временных лет трудно переоценить – именно она стала первым документов, в котором была записана история Киевской Руси с самого ее становления. Летопись позднее послужила основным источником знаний для последующих исторических описаний и исследований. Кроме того, благодаря открытому жанру, Повесть временных лет имеет высокое значение, как культурный и литературный памятник.

Жанровое своеобразие "Повести временных лет"

В отличие от фольклора, для которого не характерно смешение различных жанров в рамках одного произведения, "Повесть временных лет" представляла собой свод первичных жанровых образований . В ансамбль летописи входили легенды и предания, сказания и воинские повести, поучения и притчи, знамения и чудеса.

Простейшей и древнейшей формой летописного повествования была погодная запись, которая регистрировала единичные факты истории. Ее основные приметы – документальная точность, предельный лаконизм, отсутствие эмоциональной окрашенности и авторского комментария. Сообщение вводилось в летописное повествование с помощью традиционных формул: "В лѣто 6596 . Священа бысть церки Святаго Михаила манастыря Всеволожа... Том же лѣтѣ иде Святополкъ из Новагорода Турову на княженье. У се же лѣто умре Никонъ, печерьски игуменъ. В се же лѣто взяша болгаре Муромъ".

Нс претендовал на "литературность", преследуя информативную цель, и летописный рассказ, имевший в отличие от погодной записи характер развернутого документального сообщения: "В лѣто 6534. Ярославъ сьвокупи воя многы и приде Кыеву, и створи миръ с братомъ своимъ Мьстиславомъ у Городьца. И раздѣлиста и по Днѣпръ Рускую землю: Ярославъ прил сию страну, а Мьстиславъ ону. И начаста жити мирно и вь братолюбьи, и преста усобица и мятежь, и бысть тишина велика в земли". Написанное по свежим следам события, летописное сообщение сохраняло живые интонации устного рассказа и отражало авторскую оценку происшедшего.

Летописные сказания в составе "Повести временных лет" являются литературной обработкой устного источника, к которому летописец обращался, если под руками не было более достоверного материала. Они восстанавливают дописьменный период русской истории на основе народных преданий, топонимических легенд или дружинного героического эпоса. Для этих рассказов летописи характерны сюжетность и попытка автора создать иллюзию достоверности, заключив легендарную основу в "историческую раму".

Например, в летописном сказании о смерти Олега от своего коня средством документализации повествования служат даты – реальные и символические. Летописец, включая рассказ о смерти Олега в статью иод 912 г., сообщает, что тот "пребысть в лѣта" на войне с греками, а "бысть всѣхъ лѣтъ его княжения 33". История заключения мирного договора между Греческой землей и Русью, извлечения из "Хроники" Георгия Амартола о случаях, когда сбывались предсказания чародеев, – весь исторический контекст был призван свидетельствовать о достоверности описания смерти великого полководца от укуса змеи (согласно другим летописным версиям он умер, "идущю за море", и похоронен в Ладоге). В сказании проявляется авторская оценка изображаемого, каким бы бесстрастным ни казалось повествование. Отношение летописца к полководцу-триумфатору, чей щит красовался на воротах покоренного Царьграда, двойственно. С одной стороны, он запечатлел народное отношение к Олегу через прозвание "Вещий", отразил "плач великий" по поводу его кончины и память о месте погребения князя на горе Щековица, которая пережила века. С другой стороны, уважение к военным победам Олега меркнет в сознании летописца перед безверием человека, возомнившего себя непобедимым врагами и самой судьбой, посмеявшегося над предсказанием волхвов и укорившего их: "То ть неправо молвить волъсви, но все то лъжа есть: конь умерлъ, а я живъ". Конь, согласно древним верованиям славян, – священное животное, помощник и друг человека, оберег. Наступив на череп любимого коня ногой, Олег обрек себя на "злую" смерть, смерть-наказание. О неизбежности трагической развязки читатель предупрежден начальными строками сказания. Летописец связывает действие с приходом осени, что задает тему смерти, и с периодом, когда Олег живет, "миръ имѣя къ всѣмъ странамъ", т.е. когда сто талант полководца оказывается невостребованным.

Близость к житийной литературе обнаруживают рассказы "Повести временных лет" о двух варягах-мучениках, об основании Кисво-Печерского монастыря и его подвижниках, о перенесении мощей святых Бориса и Глеба, о преставлении Феодосия Печерского. Прославляя духовный подвиг первых печерских святых, которые "аки свѣтила в Руськой земли сияху", летописец не может скрыть теневых сторон монашеской жизни. Из летописного "слова" о Матфее Прозорливом известно, что некоторые из братии во время церковной службы "вину створивъ каку любо, исходяше изь церкви, и шедъ в кѣлью и спаше, и не възвратяшеся вь церковь до отпѣтья". Другие же, как Михаил Тольбекович, бежали из монастыря, не выдержав суровой иноческой жизни. Древнерусский писатель объяснял эти случаи отступления от норм христианского благочестия вечными происками дьявола, который то принимает облик "ляха" (поляка, католика) и невидимо для всех, кроме святого, ходит по церкви, разбрасывая "лепки" – цветы, заставляющие монахов спать во время богослужения, то является в монастырь в виде беса, сидящего на свинье, чтобы "восхитить" тех, кто жаждет вернуться в "мир".

С жанром надгробных похвальных слов связаны в летописи некрологические статьи, которые содержат словесные портреты умерших исторических деятелей. Такова летописная характеристика тмутараканского князя Ростислава, отравленного во время пира византийским воином: "Бѣ же Ростиславъ мужь добръ на рать, вьзрастом же лѣиъ и красенъ лицемь, милостивъ убогимъ". Летописная статья иод 1089 г. содержит панегирик митрополиту Иоанну, который был "хитръ книгамъ и учѣныо, милостивъ убогимъ и вдовицамъ, ласкав же всякому, к богату и къ убогу, смиренъ же умомъ и кротокъ, и молчаливъ, рѣчистъ же книгами святыми, утѣшая печальныя, и сякова не бысть преже па Руси, ни по нѣмь не будеть такий". Создавая портрет героя, летописец соблюдал принцип приоритета духовной красоты над внешней, уделяя основное внимание нравственным качествам человека.

Символичны пейзажные зарисовки, встречающиеся в "Повести временных лет". Необычные природные явления толкуются летописцем как знамения – предупреждения свыше о грядущих бедствиях или славе. Пожар в Новгороде древний писатель объяснял нс междоусобной борьбой князей, а тем, что до этого "идс Волхово вьспять дний 5. Се же знамение недобро бысть: на 4-е лѣто погорѣ весь городъ". Знамение 1113 г., когда "осталось от солнца мало, словно месяц вниз рогами", тоже предвещало беду – смерть князя Святополка Изяславича и восстание в Киеве.

В недрах "Повести временных лет" начинает формироваться воинская повесть. Элементы этого жанрового образования присутствуют уже в рассказе о мести Ярослава Святополку Окаянному. Летописец описывает сбор войск и выступление в поход, подготовку к сражению разделенных Днепром противников, кульминационный момент – "сечу злую" – и бегство Святополка. Типичные для воинской повести стилистические формулы пронизывают летописный рассказ о битве Ярослава с Мстиславом в 1024 г.: "Мьстислав же с вечера исполчи дружину, и постави сѣверъ [северян] вь чело противу варягомъ, а самъ ста с дружиною своею по крилома. <...> И рече Мьстиславъ дружинѣ своей: “Поидемь на нѣ”. И поиде Мьстиславъ и Ярославъ противу... И бысть сѣча силна, яко посвѣтяшс мъльнъя и блисташася оружья, и бѣ гроза велика и сѣча силна и страшна".

Мозаичность структуры летописи приводила к тому, что под одним годом в ней помещались сообщения самого разного содержания. Например, в летописной статье 1103 г. рассказывалось о княжеском съезде в Долоб- ске, о нашествии саранчи, об основании князем Святополком Изяславичей города Юрьева, о битве русского войска с мордвою. Что превращает такую "мозаику" исторических сведений в целостное и стройное литературное целое?

Прежде всего это единство тематического ряда : перед нами отдельные вехи истории Руси. Кроме того, изложение материала регулирует погодный принцип: строгая прикрепленность каждого факта к определенному году соединяет звенья в единую цепь. Следует учесть, что составитель "Повести" пользовался средневековой системой летоисчисления, в которой точкой отсчета являлось "сотворение мира" (для перевода в современную систему, где исчисление ведется от Рождества Христова, необходимо вычесть из летописной даты 5508). Стремление летописца "положить числа по ряду", т.е. отобранный им материал изложить в строгой временной последовательности, по мнению ученых, связано с такими характерными чертами общественной жизни Средневековья, как "чинность" и "урядность". В соблюдении порядка древние видели красоту и гармонию, в то время как нарушение привычного ритма в жизни природы, общества, литературы воспринималось ими как проявление безобразного и безнравственного. Хронологическая связь событий в летописи подкреплялась генеалогической – идеей преемственности власти Рюриковичей. Летописец всегда внимателен к тому, какую "отню и дедову" славу наследует правитель Руси, является ли он потомком Олега Гориславича или принадлежит к роду Владимира Мономаха.

Погодный принцип изложения событий имел и определенные издержки. Стягивая к одному году разнородные известия, летописец был вынужден нарушать единство повествовательного ряда в рассказе о событии, которое длилось несколько лет: под одним годом шел рассказ о сборах русского войска в поход, под другим давалось описание решающего сражения, под третьим помещался текст мирного договора. Фрагментарность в изложении исторических событий мешала развитию русской беллетристики, занимательного и остросюжетного рассказа. Для структуры "Повести временных лет" характерно противоборство двух тенденций: стремления к обособленности, самостоятельности каждого летописного рассказа, с одной стороны, и возможности "разомкнуть" повествование, нанизывая на единый хронологический стержень новые произведения на историческую тему – с другой.

"Повесть временных лет" – свод в самом широком смысле этого слова; памятник, объединяющий в себе произведения разного времени, разных авторов, имеющие разные источники и политическую направленность, отличающиеся по жанру и стилю. Цементирует монументальное, но стройное здание летописи, несмотря на разнородность описываемых в ней событий, общность исторической тематики произведений-слагаемых и хронологический принцип организации материала в своде. Основные идеи летописи – мысль о независимости Руси, утверждение превосходства христианской веры над язычеством, неотторжимости русской истории от всеобщего исторического процесса, призыв к единству действий, к соборности духа русского народа.

Значение "Повести временных лет" в истории русского летописания

С "Повести временных лет" начинали изложение отечественной истории следующие поколения русских летописцев. Уже в XII в. расширяется география летописного дела, складываются различия между удельными летописными сводами. Например, отличительными чертами новгородского летописания ученые считают антикняжескую направленность, поскольку Новгород после политического переворота 1136 г. превратился в боярскую республику, а также редкость и скупость сообщений общерусского характера. В отличие от владимиро-суздальских летописцев, новгородцы избегали церковной риторики; стиль их погодных статей лаконичен и деловит. Если они изображали стихийное бедствие, то приводили данные о силе урагана или наводнения и причиненном ими ущербе. Владимирское же летописание стремилось обосновать претензии своего княжества на церковно-политическую гегемонию и потому внимательно относилось к событиям и местного, и общегосударственного масштаба, в то время как южно- русские летописцы были поглощены описанием бурной истории своих уделов. Основной формой южнорусских летописей XII в. являлась погодная запись; остросюжетность рассказа сохраняют лишь некоторые повести о боярских и княжеских преступлениях (об убиении Андрея Боголюбского, 1175 г.) и воинские повести (о походе князя Игоря Святославича на половцев, 1185 г.).

"Повесть временных лет" оказала определяющее воздействие на становление областных и общерусских летописных сводов, которые включали ее в свой состав. Древнейшие списки "Повести" находятся в Лаврентьевской (XIV в.), Ипатьевской и Радзивиловской (XV в.) летописях. "Повесть временных лет" послужила источником поэтических сюжетов и образов для многих писателей Нового времени: достаточно вспомнить исторические трагедии А. П. Сумарокова и Я. Б. Княжнина, "Думы" К. Ф. Рылеева. Летописные сказания, которые А. С. Пушкин ценил за поэзию трогательного простодушия, вдохновили его на создание исторической баллады "Песнь о вещем Олеге", образа Пимена в трагедии "Борис Годунов".

Итак, летописи - это своды, но при этом не только своды предшествующих произведений, но и своды идей. В них получают свое отражение различные идеологии.

Мы видели выше, что в «Повести временных лет» отражены старых дружинников - Вышаты Остромирича и Яня Вышатича. Вместе с ними в « временных лет» проникли элементы дружинной идеологии. Эта дружинная идеология сказывается не только в рассказах Вышаты и Яня. Так, например, под 1075 годом в рассказе о прибытии в Киев немецкого посольства проведена та мысль, что дружина дороже всякого богатства. «Это ничего не стоит, ведь это лежит мертво,- говорят послы о богатствах Святослава. (Данный материал поможет грамотно написать и по теме Повести временных лет летописи. Краткое содержание не дает понять весь смысл произведения, поэтому этот материал будет полезен для глубокого осмысления творчества писателей и поэтов, а так же их романов, повестей, рассказов, пьес, стихотворений. ) Этого лучше воины. Ведь храбрые мужи добудут и больше того». В сходных выражениях говорит в летописи и Владимир Святославич, когда до него дошел ропот его дружины: «Серебром и золотом не добуду дружины, а дружиною добуду серебро и золото, как дед мой и отец мой добыли дружиною золото и серебро» (в «Повести временных лет» под 996 годом). Особенно ярко противопоставление дружины богатству ощущается в уже приведенном нами рассказе «Повести временных лет» о дарах греков Святославу. Но то же противопоставление заметно и в рассказе под 1073 годом о бегстве князя Изяслава в Польшу «с богатством многим», о котором Изяслав, обманываясь, думал: «Этим наберу воинов». Наконец, то же противопоставление золота дружине звучит и в других летописях.

Естественно напрашивается вопрос: как могла проникнуть в монастырскую летопись дружинная точка зрения на политические события своего времени? Ответ на этот вопрос опять-таки лежит в сводном характере «Повести временных лет». Летопись- это не только свод предшествующих исторических материалов, но иногда и свод различных идеологий. При этом необходимо отметить, что остроте и целенаправленности политической точки зрения летописца не противоречит его стремление сохранить в своей летописи более или менее сходные точки зрения, сходные по своей направленности, хотя иногда и различные по исходным позициям. Идеология «старой дружины» в конце XI века была направлена против новой политики князей, и она дает себя чувствовать в летописи Киево-Печерского монастыря, находившегося в ссоре со Святополком. Для летописца часто не важно, с каких позиций критикуется княжеская власть, ему важна сама критика ее.

То же самое следует сказать не только о политической идеологии летописца, но и о его мировоззрении в целом.

В средневековом обществе религия и церковь играли очень большую роль. Часто говорится о божественном вмешательстве, о божественной помощи и в древней русской литературе. Автор обращается иногда с молитвой к богу, богоматери и святым. Это, в основном, форма средневекового сознания, а за молитвой и обращением к богу часто стоит вполне конкретная мысль: иногда сознание своего патриотического долга, иногда радость по поводу освобождения из плена или по случаю победы, иногда надежда на будущее благополучие или горе. Средневековый человек привык изливать свои чувства и мысли в церковной традиционной форме, обряжать их в церемониальные одежды. Но действовал он, поступал, рассчитывал свои поступки всегда, исходя из реальных обстоятельств и учитывая свои реальные возможности. Это нельзя назвать противоречием - это обычай жить,- обычай, глубоко уходящий в традиции средневековья. Принято говорить о религиозном мировоззрении Летописца. Следует, однако, заметить, что летописец отнюдь не отличается последовательностью в этой своей религиозной точке зрения на события. Ход повествования летописца, его конкретные исторические представления очень часто выходят за пределы религиозного мышления и носят чисто практический характер. Свою религиозную точку зрения летописец в значительной мере получает в готовом виде, и она не является для него следствием особенностей его мышления. Поскольку свои религиозные представления летописец во всех их деталях получает извне, обязан их придерживаться официально, они в значительней степени могут расходиться с его личным опытом, с его практической деятельностью как историка. Русская политическая мысль находила себе выражение в тесной связи с реальными событиями своего времени. Она конкретно опиралась на факты современной истории. Для нее не характерны самостоятельные отвлеченные построения христианской мысли, уводившей летописца от земного мира к отвлеченным вопросам предстоящего со смертью каждого человека его разрыва с земным бытием. Вот почему, к счастью для исторического знания Древней Руси, летописец не так уж часто руководствовался своей религиозной философией истории, не подчинял ей целиком своего повествования, а только внешне присоединял свои религиозные толкования тех или иных событий к своему деловитому и, в общем, довольно реалистическому рассказу о событиях. Важно при этом отметить, что в выборе моментов, по поводу которых летописец находил необходимым пускаться в религиозные размышления, сказывался тот же средневековый «этикет» писательского ремесла, о котором мы говорили уже выше. Религиозно-дидактические комментарии летописца вызывали всегда одни и те же явления описываемой им жизни: неурожаи, моры, пожары, опустошения от врагов, внезапная смерть или небесные знамения.

Вот пример такого торжественного выражения надежды и исторического оптимизма. Под 1093 годом летописец рассказывает об одном из самых страшных поражений русских от половцев н о страдании русских пленников в половецком плену. Закончив этот рассказ, летописец восклицает: «Да никто не дерзнет сказать, что нас ненавидит бог! Да не будет этого! Кого бог любит так, как нас? Кого так почтил, как нас он прославил и вознес? Никого!»

Итак, момент религиозный не пронизывал собою всего летописного изложения.

В этой непоследовательности летописца ценность летописи, так как только благодаря этой непоследовательности в летописное изложение властно вторгаются опыт, непосредственное наблюдение, элементы реализма в описании и рассказе, политическая злободневность - все то, чем так богата и благодаря чему так ценна русская летопись.

Снова возвращаемся к той теме, что « » - свод предшествующего исторического материала. В самом деле, в «Повести временных лет» мы отнюдь не имеем дела с единым авторским текстом, принадлежащим одному автору. Ясно, например, что тексты договоров русских с греками под 907, 912, 945 и 971 годами не выдуманы летописцем, что это - документы, только включенные летописцем в свою летопись.

Совершенно отчетливо выделяются в «Повести временных лет» и переводные источники. Летописцы пользовались как историческими источниками различными переводными сочинениями, делали из них выборки, кропотливо, на основании документов воссоздавая историческое прошлое Руси. Эти переводы дошли до нас полностью; поэтому не трудно установить, откуда, из какого места того или иного сочинения взят летописцем какой-нибудь текст и как он переработан для включения в летопись. Из переводных источников исторических сведений летописца укажем прежде всего греческую Хронику Георгия Амартола (то есть «грешного») и его не известного нам по имени греческого продолжателя. На эту Хронику ссылается и сам летописец: «Говорит Георгий в летописании...» Ссылается летописец и на Хронограф (под 1114 годом), из которого также приводит выдержки в разных местах «Повести временных лет». Пользуется летописец как историческим источником и «Летописцем вскоре» константинопольского патриарха Никифора, откуда заимствует под 852 годом хронологическую выкладку. Из переводного греческого Жития Василия Нового летописец приводит под 941 годом описание военных действий Игоря под Константинополем. Ссылается летописец и на авторитет «Откровения» Мефодия епископа Патарского под 1096 годом («Мефодий же свидетельствует о них...» - о половцах). Летописец дает из Мефодия Патарского большие выдержки. Несомненно, что и большое Сказание о начале славянской грамоты под 898 годом также не выдумано летописцем, а приведено им из каких-то западнославянских источников. Труднее определить отдельные русские сказания, вошедшие в состав «Повести временных лет»: о крещении и смерти Ольги, о первых мучениках-варягах, о крещении Руси с «Речью философа», о Борисе и Глебе и другие. Еще более трудно определить те предшествовавшие «Повести временных лет» летописи, которыми пользовался ее составитель и его предшественники. Каков был состав этих предшествовавших «Повести временных лет» летописей? Какими из внелетописных исторических источников воспользовался каждый из летописцев, когда были составлены эти летописи? На все эти вопросы ответить нелегко, здесь возможны по большей части лишь предположения - одни более убедительные, другие менее.

Пристальное наблюдение текста «Повести» тотчас же обнаруживает отдельные части, которые не могли быть написаны автором начала XII века. Летописец XII века не мог знать, что поражение Всеволода половцами в 1061 году произошло точно 2 февраля, что Ростислав Тмутороканский умер 3 февраля 1066 года, что в 1065 году рыбаки выловили в Сетомле неводом урода, что 3 марта 1067 года произошла битва на Немиге, и многое другое.

Кроме того, в «Повести временных лет» обнаруживаются явные вставки, разрушающие логическое развитие рассказа. Так, например, рассказав о троекратном мщении Ольги древлянам за убийство мужа - Игоря, летописец заключает: «И победили древлян». Казалось бы, после этих слов следует ожидать сведений о той дани, которую Ольга возложила на побежденных. Но оказывается, что с древлянами не все покончено: древляне затворяются в своих городах, после чего летописец рассказывает о второй победе Ольги - о ее четвертой мести; и только после этого уже следуют слова: «Возложила на них дань тяжку». Ясно, что рассказ о четвертой мести Ольги древлянам искусственно вставлен в летописный текст.

Или еще пример вставки: в 971 году, видя убыль в своей дружине, Святослав решает вернуться из византийских пределов за новым войском. «Пойду на ,- говорит он,- приведу больше дружины». И он действительно исполняет свое решение: «пошел в ладьях к порогам». Но между рассказом о решении и рассказом об исполнении этого решения находится повествование о заключении Святославом мира с греками и обширный текст договора. Ясно, что и здесь мы имеем дело со вставкой.

Вставки в тексте «Повести временных лет» были обнаружены различными исследователями. Наличие этих вставок свидетельствует о том, что в основе «Повести временных лет» лежит летопись еще более древняя. Очевидно, что составитель «Повести временных лет» использовал труды своих предшественников летописцев, расширив их этими самыми вставками и продолжив изложение событий до своего времени.

Восстановление летописных сводов, предшествовавших «Повести временных лет», принадлежит к увлекательнейшим страницам филологической науки. Приведем лишь некоторые из соображений, дающих возможность восстановить работу предшественников составителя «Повести временных лет».

Этим составителем «Повести временных лет» был, по-видимому, монах Киево-Печерского монастыря Нестор, работавший около 1113 года. В непосредственном виде труд Нестора не сохранился. Он сохранился лишь в переделках и доработках последующих редакторов. Эти редакторы, принадлежавшие к другой политической ориентации и к другому, враждебному печерянам, монастырю, изъяли имя Нестора из заглавия летописи. Но в одном из списков имя Нестора все-таки сохранилось: «Нестора, черноризца Федосьева монастыря Печерского». Можно думать, что это не позднейшая вставка, так как еще в XIII веке имя Нестора связывали с созданием «Повести временных лет»: в своем послании к епископу Симону 1232 года Поликарп в числе прочих постриженников Печерского монастыря упоминает и Нестора, «иже написа Летописець».

Правда, признание Нестора составителем «Повести временных лет» встречало в науке неоднократные возражения. Исследователи ссылались на противоречия между отдельными сведениями, читающимися в «Повести временных лет» о Киево-Печерском монастыре, и теми, которые даются о том же монастыре в достоверно принадлежащих Нестору произведениях, в частности в Житии одного из основателей монастыря - Феодосия. Однако противоречия эти отнюдь не могут свидетельствовать против авторства Нестора: «Повесть временных лет», как доказывает А. А. Шахматов, была составлена Нестором на 25 лет позднее Жития Феодосия, и противоречащие в ней Житию Феодосия места не принадлежат Нестору: они находятся в ней в составе той части, которая целиком была заимствована Нестором из предшествующего летописного свода.

В пользу авторства Нестора следует привести и следующее соображение: уже два ранних житийных произведения Нестора - «Чтение» о князьях Борисе и Глебе и Житие Феодосия Печерского - характеризуют его как писателя, склонного к большим историческим обобщениям и к тщательной проверке исторического материала. Он называет лиц, со слов которых записаны им события или у которых можно было бы проверить сообщаемые им сведения. В Житии Феодосия он ссылается на свидетельство не только монахов своего Печерского монастыря - современников Феодосия, но и на лиц сторонних: на черниговского игумена Павла, на выдубицкого игумена Софрония, на боярина Гегуевича Здеслава и других.

Начитанность, проявленная Нестором при создании «Повести временных лет», исключительна. Однако Нестор не следует литературной манере своих источников, или если и следует, то лишь в некоторых случаях. Он использует византийские произведения не как литературные образцы, а как исторические источники. Он пользуется их историческими сведениями, но не идеями и не подражает им.

Замечательно, что, пользуясь сведениями своих исторических источников, Нестор свободно перестраивает их текст: сокращает и упрощает стилистически.

Иногда в стилистической переработке источников чувствуется патриотическая рука. Нестор не только изменяет стиль, но отчасти, очень осторожно, перерабатывает и самое освещение событий. Так, например, в Житии Василия Нового говорится о сражении Игорева войска с греками: «И было между ними сражение, побеждена была Русь, и били их греки бежащих». Нестор же излагает это событие так: «И было между ними жестокое сражение, едва одолели греки» («Повесть временных лет», 941 год).

Высокое литературное образование Нестора, его исключительная начитанность в источниках, умение выбрать в них все существенное, сопоставить разноречия и т. д. сделали «Повесть временных лет» не просто собранием фактов русской истории и не просто историко-публицистическим сочинением, связанным с насущными, но преходящими задачами русской действительности, а цельной, литературно изложенной историей Руси.

Патриотическая возвышенность рассказа, широта политического горизонта, живое чувство народа и единства Руси составляют исключительную особенность создания Нестора.

Историческое сознание Нестора выше его предшественников. Он интересуется первопричинами, происхождением народа, государства, княжеского рода, названий городов и племен. Он в большей мере, чем его предшественники,- исследователь. Его изыскания в области хронологии изумительны. Он пытливо стремится разобраться в противоречиях источников и строит свои сложные исторические гипотезы. Перед нами историк-мыслитель.

Летописец сравнил книги с реками: «Ибо они реки, напояющие Вселенную» («Повесть временных лет» под 1037 годом). Это сравнение летописца как нельзя более подходит к самой летописи. Величавое изложение летописью русской истории действительно может быть уподоблено торжественному и могущественному течению большой русской реки. В этом течении летописного повествования соединились многочисленные притоки - произведения разнообразных жанров, слившиеся здесь в единое и величественное целое. Тут и предшествующие летописи, и сказания, и устные рассказы, и исторические песни, созданные в различной среде: дружинной, монастырской, княжеской, а порой ремесленной и крестьянской. Из всех этих истоков - «родников мудрости» - родилась и «Повесть временных лет» - создание многих авторов, произведение, отразившее в себе и идеологию верхов феодального общества, и народные воззрения на русскую историю, народные о ней думы и народные чаяния, произведение эпическое и лирическое одновременно - своеобразное мужественное раздумье над историческими путями нашей родины.

«Повесть временных лет» - произведение родное для всякого русского человека. Она повествует о начале Русской земли, о начале русского народа голосом далеких и вместе с тем близких нам русских людей XI - начала XII века. К ее спокойному изложению мы не раз возвращаемся и всегда находим в нем новые и новые, не замеченные нами прежде глубины содержания.

«Повесть временных лет» в полном виде, с дополнениями или с сокращениями, начинала собой все русские летописи в течение полутысячелетия. Это было очень важно, так как она постоянно напоминала своим читателям о единстве Руси, о былой независимости Руси в пору чужеземного ордынского ига, учила патриотизму и взывала к сохранению мира между князьями. Ею открывались летописи владимирские, тверские, ростовские, московские, киевские, галицкие, а впоследствии и белорусские и украинские. В том или ином виде она отразилась во всех историях Древней Руси.

И сейчас, когда мы стоим перед знаменательным юбилеем тысяче пятисотлетия «матери городов русьских» Киева, она одна из самых больших святынь для трех братских народов - украинского, русского и белорусского, свидетельствуя об их единстве, о славе и величии нашего общего прошлого.

В издание, которое лежит перед нашими читателями, «Повесть временных лет» вошла далеко не полностью. Мы выбрали из нее только те рассказы, которые стали непременным элементом знаний всякого образованного человека, которые вошли в русскую литературу, послужив основой для стихотворений, исторических повестей, драматических произведений, опер и картин. Пожелаем читателю счастливой встречи с этим замечательнейшим произведением нашей древности.

Д. С. Лихачев

Если домашнее задание на тему: » Повести временных лет летописи – художественный анализ. Литература XI-XII веков оказалось вам полезным, то мы будем вам признательны, если вы разместите ссылку на эту сообщение у себя на страничке в вашей социальной сети.

Основная идея, изложенная в летописном своде "Повесть временных лет", дошедшая до современников в составе Лаврентьевской и Ипатьевской летописей (1113 г.), – это учение о божественном происхождении княжеской власти.

Богоизбранность князей – это политическая традиция, которая пришла из Византии, она утверждалась в русской политической культуре вместе с распространением христианства. Однако в отличие от византийского императора великий князь властвовал не один, а со всем княжеским родом. Поэтому он был, скорее, первым среди равных, нежели самодержцем. При отсутствии развитого бюрократического аппарата князь должен был полагаться лишь на собственные силы, он должен самолично осуществлять все управленческие функции.

Вероятно, поэтому в учении о божественном происхождении княжеской власти акцент делается не на компетенции и полномочиях князя, а на его обязанностях. Следовательно, в русской политической культуре идея власти идентифицируется с идеей ответственности : тот или иной человек избирается Богом на роль главы государства не для того, чтобы просто быть верховным властителем, но для служения Русской земле, для поддержания в ней порядка, защиты ее от врагов, отправления правосудия и т.п.

Идеальный князь в русском политическом сознании – это князь-труженик, князь-воин. В "Повести временных лет" рассказывается, как в правление великого князя Владимира на Руси резко увеличилось число разбоев и как подошли к нему епископы и спросили: "Се умножишася разбойници; почто не казниши их?". "Боюсь греха", – ответил князь. Тогда епископы сказали: "Ты поставлен еси от Бога на казнь злым, а добрым на милованье. Достоить ти казнити разбойника, но со испытом". И Владимир начал с тех пор казнить разбойников. Концепция богоизбранности великого князя опиралась и на тезис о том, что он главный защитник христианской веры. Великий князь призывался к православной вере, должен был служить верой и опорой Святой церкви.

Однако соотношение светской и духовной власти в Киевской Руси не имело характера соперничества и борьбы, как это было в Византии или Западной Европе. В Киевской Руси великий князь Владимир распространял христианство, и он же создавал церковную организацию. Поэтому от русских князей зависела судьба религии и церкви на Руси. Церковь заботилась лишь о мировоззрении князя, необходимости следования князя Христову учению. В связи с этим русская церковь выступала за усиление государственной власти, ее единство. Конечно, подобная ситуация связана с тем, что сама православная церковь как общерусская организация могла существовать, только опираясь на сильную княжескую власть.

Не менее важную роль играла православная церковь и для великого князя, всего государства, являясь признаком цивильности, отличающим его от варваров. В связи с этим в русской политической и правовой мысли государство не отделяется от церкви, а церковь нераздельна от государства. На этой основе не формируется дуализм мирского – за что отвечает государство, и духовного, религиозного, чем ведает церковь.

Одной из центральных идей летописи является идея единства Русской земли. Летопись идеализирует государственный строй, установленный Ярославом Мудрым. Все князья объявляются братьями, и всем им в равной мере вменяется в обязанность подчиняться великому князю в Киеве.

"Повесть временных лет" осуждает княжеские усобицы, ослабляющие единство государства. Так, "мужи смысленные" говорят враждующим князьям: "Почто вы распря имата межи собою? А погани губят землю Руськую". На Любечском съезде князья говорят друг другу: "Почто губим Руськую землю, сами на ся котору (распри) деюще?"

Идея единства опиралась и на политическую мифологию. В "Повесть временных лет" включен рассказ о том, что род киевских князей восходит к варяжскому князю Рюрику, призванному северными славянами в целях установления "порядка", которого не было в их земле. Рюрик объявляется отцом киевского князя Игоря. Смысл включения этой легенды о происхождении власти киевских князей от иностранца состоял в том, чтобы прекратить споры о старшинстве местных родов и повысить их авторитет, поскольку их предок установил порядок и покой на русской земле.