Иродиада была внучкой царя Иудеи Ирода Великого - того самого, по инициативе которого произошло избиение младенцев. А по приказу его внучки был убит Иоанн Креститель - праведник и предшественник Иисуса Христа.
Имя иудейского царя Ирода Великого стало нарицательным: слово «ирод» в нашем сознании ассоциируется с жестокостью и бесчеловечностью. Тем не менее, историки оценивают его деятельность не только отрицательно. Этот царь много сделал для строительства Иудеи. А вот о его внучке Иродиаде история не донесла до нас ни одного хорошего слова.
Язык мятежного Предтечи
Иоанн Креститель
(Предтеча) был сыном Елизаветы (родственницы Марии, матери Иисуса Христа) и
священника Захарии. Он появился на свет за несколько месяцев до того, кого
христиане считают Спасителем. И позже в своих проповедях предрекал его
появление.
Иоанн Креститель вел отшельнический образ жизни: носил простую, грубую одежду и питался самой простой пищей. В возрасте около 30 лет он стал ходить по Иудее, проповедуя ее жителям покаяние в грехах. Он крестил людей, омывая их в водах реки Иордан и говоря, что этот обряд принесет покаяние и очищение от грехов. Кроме того, Иоанн утверждал: «Я крещу в воде; но стоит среди вас [Некто], Которого вы не знаете. Он-то Идущий за мною, но Который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень у обуви Его».
Увидев как-то Иисуса, Предтеча сказал: «Вот Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира. Сей есть, о Котором я сказал: за мною идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня. Я не знал Его; но для того пришел крестить в воде, чтобы Он явлен был Израилю».
Вскоре Иоанн Креститель стал известен всем жителям Иудеи. Он пользовался большой популярностью среди соотечественников, хотя проповедовал явно не иудейскую традицию. Соотечественникам Крестителя явно импонировали аскетизм Иоанна, его желание сделать мир людей лучше, а также бесстрашие. Дело в том, что Предтеча не стеснялся никому говорить правду в глаза. И представителям власти - в том числе. За это ему предстояло заплатить дорогую цену.
Жестокие кровосмесители
В то время Галилеей и Переей, частью Иудеи, где развернулись последующие страшные события, правил сын Ирода Великого - Ирод Антипа. Властительницей же этой местности считалась женщина по имени Иродиада. Она не была законной женой Ирода и вообще приходилась ему племянницей.
С детства Иродиада отличалась не просто склонностью к разврату. Она пренебрегала одним из самых главных правил - запретом на инцест. Эта женщина с ранних лет стремилась к самому высокому положению, поэтому в своих интимных предпочтениях она не выходила за «рамки» династии Иродиадов, основанной ее дедом.
Успех у мужчин собственной семьи сначала привел ее к браку с
первым своим дядей Иродом Бефом. От него 20-летняя Иродиада примерно в 5 году
нашей эры родила дочь Саломею. Брак между такими близкими родственниками был
самой настоящей пощечиной для правоверных иудеев, боявшихся кровосмесительства
как огня. Но это замужество Иродиады соотечественники еще как-то переварили.
Однако этот родственник показался недостаточно перспективным честолюбивой женщине. И она обратила свои взоры на следующего. Новым супругом развратницы стал другой дядя - Ирод Филипп. Народ содрогнулся. Но Иродиада плевать хотела на обычаи предков. Ее религией стала жажда власти.
И опять прокол - Ироду Филиппу не светило высокое положение. Ну что делать? Злая и властолюбивая Иродиада ломала руки от досады. Пришлось опять сменить спутника жизни. И не стоит в этом сомневаться - опять стал ближайший родственник. И опять дядя - Ирод Антипа, который к моменту начала совместной жизни с Иродиадой был правителем Галилеи и Переи. Конечно, эти части Иудеи - не целая Римская империя. Но лучше уж так, чем прозябать в рядовых аристократках, думала честолюбивая женщина. Тут следует отметить, что к моменту сближения с Иродиадой Ирод Антипа был женат на дочери Ареты, царя набатеев. Супруга не желала так просто отпускать мужа к разлучнице. Она нажаловалась отцу, и Арета пошел войной на Антипу. Сын Ирода Великого проиграл это сражение. Но к жене не вернулся - уж слишком околдовала его своими чарами красивая племянница Иродиада. Сколько людей погибло в том сражении - неизвестно. А для Иродиады кровь человеческая была жиже воды...
Став женой Ирода Антипы, Иродиада по большей части удовлетворила свои властные амбиции. Она счастливо жила с мужем и своей дочерью Саломеей. Подданных парочка грабила нещадно, облагая иудеев непосильной данью.
Народ пребывал в ужасе. Но, как это часто бывает, безмолвствовал. Алчная кровосмесительница наглела все больше.
Единственным человеком, который открыто выступил против зарвавшейся власти, был Иоанн Креститель. Этот человек, как мы уже писали, вел отшельнический образ жизни. И совсем не походил на холеных представителей местной аристократии. Он открыто клеймил кровосмесительницу и ее мужа, которые обирали свой народ.
Поначалу Иродиада не принимала Предтечу и все, что он
говорил, близко к сердцу. «Мало ли что там несет какой-то оборванец», - думала
она. Но вскоре Иродиаде стали доносить о том, что Иоанн, несмотря на свой нищий
вид, пользуется большим авторитетом у иудеев (притом что некоторые его
утверждения шли вразрез с иудаизмом). И она поняла: надо как-то его заткнуть.
Но как? Неудачей стало то, что Ирод Антипа, который готов был всегда
подчиниться коварной красавице, тут стал сопротивляться. Он утверждал: Иоанн -
праведный муж и мудрец. Кроме того, Антипа не хотел казнить Крестителя в страхе
перед народным гневом.
Единственное, чего добилась Иродиада, стало заключение Иоанна в крепости Махерон. Вот как описывает историк это страшное место: «Сама крепость образована была скалистым холмом, поднимающимся на чрезвычайную высоту и потому трудно досягаемым, но природа еще позаботилась о том, чтобы он был недоступен. Со всех сторон холм окружен невероятной глубины пропастями, так что переход через них практически невозможен. Западная горная впадина простирается на 60 стадий и доходит до Асфальтового озера, и как раз на этой же стороне Махерон достигает наибольшей высоты. Северная и южная впадины хотя и уступают в длине только что упомянутой, но тоже делают невозможным нападение на крепость. Что касается восточной, то она имеет не менее 100 локтей глубины, но примыкает к горе, противоположной Махерону».
Не стоило сомневаться в том, что заключение не стало серьезным испытанием для Иоанна - человека мудрого и аскета по своему складу. Это Иродиада поняла сразу же. И она решила во что бы то ни стало уничтожить Крестителя.
Казнь на день рождения
Шел 28 год нашей эры. В одну из ночей во дворце Ирода Антипы праздновали день рождения правителя. И гости, и хозяева после полуночи были пьяны настолько, что уже не помнили себя от веселья и нетрезвой удали.
В этот момент в голове Иродиады созрел коварный план. Она попросила свою юную дочь Саломею станцевать перед гостями развратный танец в обнаженном виде. Это предложение очень понравилось Антипе. Но тут испорченная с юных лет Саломея, как и надоумила ее мать, решила немного поломаться. Пьяный Антипа заявил: он готов заплатить любую цену за танец. И Саломея «по наущению матери своей, сказала: дай мне здесь на блюде голову Иоанна Крестителя. И опечалился царь, но, ради клятвы и возлежащих с ним, повелел дать ей, и послал отсечь Иоанну голову в темнице. И принесли голову его на блюде и дали девице, а она отнесла матери своей» (Мф. 14:8-11).
Иоанна умертвили. Его голову принесли на блюде Саломее - та
позвала мать, и Иродиада в бешенстве исколола иглой язык человека, который
столько правды сказал народу о ней...
Что было потом? Согласно одной версии, Антипа с Иродиадой потеряли власть и умерли в бедности примерно в 40 году нашей эры. Согласно другой, земля разверзлась под ногами убийц и поглотила их...
Гибель Саломеи также была страшна - ее насмерть затерли льдины реки, которую она переходила зимой. Две льдины сомкнулись у нее на шее и оторвали ей голову так же, как некогда нож убийцы отрезал голову Иоанна Крестителя.
Мария Конюкова
Часто картины и портреты приоткрывают нам частную жизнь художников, о которой обычно мы знаем совсем немного из документов. Знаменитый художник Эпохи Возрождения в Венето Тициан Вечеллио (Пьеве Ди Кадре, 1480/85 - Венеция, 26 августа 1576) оставил нам на ранних картинах свидетельства своей влюбленности. Известно, что он любил дочь художника Пальма иль Веккио (1480 ? — Венеция, 1528), которую звали Виоланта . К сожалению, точных сведений о дочери этого художника нет (в документах указано, что дом его вела племянница Маргарита).
Пальма Негретти из Бергамо — Пальма иль Веккио (1480-1528)
Везде написано молодой влюбленный Тициан , но на самом деле оба художника, и Тициан, и отец девушки были практически одного возраста. Картины с изображением похожих девушек написаны около 1515 года, когда отцу Виоланты (как и любовнику) 35 лет, отсюда предполагаемый возраст Виоланты 16 -17 лет?
На картинах Тициана есть указание на любимую Виоланту - он зашифровал свою любовь - помимо основного сюжета на некоторых картинах есть цветочек Виолы (Анютины глазки), который имеет прямое отношение к имени любимой девушки - Виоланта.
Рассматривая картины, написанные ранним Тицианом и Пальма дель Веккио , нашли сходство некоторых женских моделей у художников.
За небольшой промежуток времени написаны картины Флора, Саломея, Виоланте, Молодая женщина в черном, Женщина с зеркалом, Тщеславие . Вероятно, что одна и та же женщина была моделью для художников.
Мастерские и ученики могли затем использовать подготовительные рисунки и картоны с набросками мастера для других работ, и в некоторых Мадоннах Тициана также есть сходство с этой молодой девушкой.
Саломея с головой Иоанна Крестителя, ок.1515 года, Тициан, Галерея Дория Пампили, Рим
Тициан Вечеллио, Саломея с головой Иоанна Крестителя (Сюжет называется в православии Усечение главы Св. Иоанна Предтечи ), около 1515 года, масло на холсте, 90 на 72см, Галерея Дория Пампили, Рим
История рассказана в Евангелии о персонаже Нового Завета - иудейской царевне Саломее (5/14 год - 62/71 годы). На дне рождении отчима Ирода Антипы танец юной Саломеи очаровал его, и он согласился выполнить любое её желание. По наущению матери Иродиады Саломея желает убить пророка Иоанна Крестителя, и ей приносят его голову на блюде. Картина Тициана рассказывает нам об этом моменте. На блюде перед Саломеей голова, в которой искусствоведы узнают голову самого художника.
Автопортрет Тициана 1562 года
Вот какой необычный автопортрет сделал здесь Тициан . Очертания скул, носа, висков и лба совпадают с поздними автопортретами художника, также волосы и борода не слишком изменились во время жизни.
Так в изображении библейской истории художником заложен ещё и скрытый смысл, связанный с его личной жизнью.
Саломея для Тициана - его волюбленная Виоланта, он нам на это намекает. В вырезе платья героини картины справа можно рассмотреть невзрачный цветочек - Виолу (анютины глазки), указывающий на имя девушки, которую любил художник. А перед ней на серебрянном блюде - голова художника.
Цветочек в вырезе платья Саломеи — намек на Виоланту-Виолу
В XIV веке в произведении Франческо Петрарки впервые встречается аллегория имени Лауры с Лавром, и фамилии Колонна с архитектурным элементом. Петрарку в то время читали все образованные люди, и такие намеки-аллегории стали распространяться не только в литературе, но и в живописи.
Портрет Виоланты, ок. 1515 года, Тициан, Музей, Вена
Тициано Вечеллио, Виоланта , около 1515 года, масло на холсте, 64,5 на 51 см, Музей в Вене. На Портрете молодой женщины того же периода Тициан изобразил анютины глазки - Виолу, здесь это ранний бледненький весенний цветочек - на вырезе платья. Снова аллегория, указывающая нам на имя персонажа на Портрете.
Любовная история Тициана и молоденькой дочери художника Пальма Негретти, по прозвищу Иль Веккио длилась некоторое время. В Венеции сплетничали по этому поводу, но скандала эта история не вызвала. Венеция того периода привыкла и не к таким историям. Читайте Герцога Медичи и венецианки Бьянки Капелло.
Тициан Вечелио, Флора , около 1515 года, масло на холсте, 79 на 63 см, Галерея Уффици, Флоренция
По поводу персонажа на этой картине не утихают споры-
1. Это Богиня Весны из Овидия, засохшие цветы в руке - метафора уходящей любви
2. Это Портрет куртизанки.
Флора, около 1515 г, Тициан, Галерея Уффици, Флоренция
3. Это Портрет Виоланты - любовницы Тициана, дочери художника Пальма иль Веккио
4. Это Свадебная Аллегория - девушка изображена с одной обнаженной грудью, попытка неуверенным движением руки прикрыть её - может быть конфликтом целомудрия и сладострастия перед свадьбой.
Мы снова видим молодую женщину, которая похожа на Виоланту, но у неё другой цвет волос. В Эпоху Возрождения и женщины, и мужчины подкрашивали волосы растительными красителями. Мужчины - в черный цвет, а женщины становились блондинками или рыжеватыми.
Новизна в изображении - фигура не фронтальна, не позирует, она изображена в мягком движении, лицо обращено влево, одна рука кладет цветы, а другой рукой девушка пытается прикрыть грудь. Гармоничными жестами художник изображает круговое движение. Использование нежной цветовой гаммы на темном фоне портрета также направлено на гармоничное восприятие.
Флора работы Тициана была известна и вызывала интерес многих художников. Версия Рембрандта есть в коллекции Национальной Галереи в Лондоне, две его работы в Дрездене и Нью-Йорке — также варианты Флоры Тициана.
Недавно были открыты фотоархивы журнала Life - исследователь нашел фотографию июля 1945 года из бункера Гитлера с картиной Пальма иль Веккио. Какой портрет видели Гитлер и Ева Браун перед смертью? Где он теперь?
Читайте статьи
Дочь царя Ирода Саломея причастна к убийству Иоанна Крестителя. Человек, утверждающий подобное, скорее всего связан с деятелями культуру, нежели священнослужителями. Расхожий сюжет, многократно растиражированный в искусстве, когда красавица за свой танец требует головы Иоанны Предтечи, превратил ее в роковую женщину.
Сюжет об участии Саломеи или Саломии в гибели Иоанна Крестителя — расхожий сюжет западно-европейского искусства нескольких столетий. Тициан и Пикассо, Гейне и Уайльд, художники и скульпторы, поэты и драматурги увековечили образ этой femme fatale . В православной иконописной традиции сюжет известен под названием "Усекновение главы Святого Иоанна Предтечи".
Напомним этот известный сюжет. Саломея танцевала перед Иродом во время празднования его дня рождения. Танец юной девушки настолько понравился Ироду, что он пообещал ей все, что она пожелает, вплоть до половины своего царства! По наущению своей матери Иродиады Саломея попросила у Ирода голову Иоанна Крестителя. Ирод приказал обезглавить Иоанна Предтечу и принести его голову на блюде.
На страницах Святого Писания нет упоминания ее имени в связи со смертью Иоанна. Ни в Евангелии от Марка, ни в Евангелии от Матфея имя девушки не называется. "И когда праздновали день рождения Ирода, дочь его танцевала перед гостями…". Но имя ее не названо. Только у историка Иосифа Флавия, на страницах его "Иудейских древностей" встречается это имя.
Французский историк и писатель, эзотерик и оккультист Робер Амбелен в книге "Иисус, или смертельная тайна тамплиеров" предлагает свою версию того, почему Саломея не могла быть на том зловещем пиру. Ирод Великий умер в 5 году до н. э. После его смерти, старший сын, Архелай, отплыл в Рим, чтобы император Август утвердил его на троне Иудеи. Брат его, Ирод Антипа, возвращаясь из Рима, склонил Иродиаду, жену своего брата Ирода Филиппа, к сожительству с собой. В "Иудейских древностях" Иосиф Флавий сообщил, что Иродиада согласилась на это вскоре после рождения дочери Саломеи.
"Следовательно, — пишет Амбелен, — означенная Саломея уже появилась на свет в 5 году до н. э., и к тому времени ей было около года. Смерть Крестителя имела место в 32 году нашей эры, значит, к тому времени Саломее было (5 + 32) не менее тридцати семи лет".
Согласно все тому же Иосифу Флавию первый раз Саломея вышла замуж за своего двоюродного брата Филиппа, сына Ирода Антиппы, который одновременно был ее родным дядей и вследствие брака с Иродиадой) отчимом. После смерти Филиппа Антиппы, не оставив потомства от брака с Саломеей, она вторично вышла замуж за Аристобула, брата Агриппы. В этом браке она родила троих сыновей: Ирода, Агриппу и Аристобула. Сохранились монеты с ее изображением, датируемые 56-57 гг. На аверсе изображение Аристобула, на реверсе — Саломеи.
В своем дворце в Тивериаде Ирод Антипа устраивает большой пир. Допустим, Саломея восседает за столом, где собрались высшие сановники Иудеи, вместе со своим вторым супругом — Аристобулом. Историк Р. Амбелен задается вопросом: "Насколько правдоподобно, чтобы идумейский тетрарх попросил Саломею, мать семьи, танцевать перед своим супругом?"
И сам отвечает: "На Востоке в те времена не танцевали, как внаше время в европейских дансингах, "в своем кругу" и "для своего удовольствия". Существовали танцовщицы, для которых это было ремеслом, и ремеслом весьма презренным. И попросить у своей падчерицы, которая в то же время была его племянницей, начать выделывать соблазнительные антраша на глазах супруга и перед всем двором было вещью немыслимой: это значило бы нанести тяжкое оскорбление обоим. Тем более речь идет о женщине 37 лет, которая, как бывает на Востоке и с учетом эпохи, скорее всего, преждевременно расплылась".
Сомнительно, чтобы тетрарх предложил Саломеи награду в размере, как пишет евангелист Марк, вплоть до половины своего царства? Не станет лучше, если попытаться заменить Саломею Иродиадой, которой в то время было пятьдесят лет.
Представляется, что не обделенные талантом писатели Марк и Матфей решили представить казнь Иоанна Крестителя не как рядового политического заключенного, а как жертвы любовной интриги. И в этом качестве сюжет упал на благодатную почву искусства и запомнился многим поколениям. Противопоставление танца и смерти оказалось олицетворением и древних мифов и исторических анекдотов. Страсть и преступление фигурировали в самой Библии: Самсон и Далила, но особенно Юдифь с головой Олоферна. В реальной истории достаточно вспомнить имена шотландской королевы Марии Стюарт или шпионку Мату Хари.
Следуя логике Робера Амбелена, Ирод Антипа заключил Иоанна Крестителя в Махеронте, в пустыне Моав, чтобы лишить его всякого влияния на еврейский народ. Год спустя он повелел обезглавить его в той же крепости Махеронт, когда восстание зелотов стало приобретать опасный размах. К личности члена Французской Академии и Всемирной Ассоциации франкоязычных писателей, мартинисту Амбелену и его книге можно относиться как к беллетристике, а не как к научному труду, но трудно не согласиться с выводом, сделанным им по поводу Саломеи и ее участия в гибели Крестителя.
"Это была лишь простая и жестокая мера предосторожности, но ни Иродиада, ни Саломея тут ни при чем. Это и объясняет, почему отцы церкви ничего не знали о пресловутом "танце Саломеи", эпизоде, который следует отнести к сфере легенд", — заключает Амбелен.
ЗАВЯЗКА.
Иоанн Креститель открыто выступал против этого брака. Пророк Божий открыто обличал Ирода в том, что тот, сожительствовал с Иродиадой, женой своего брата Филиппа. После Крещения Господня святой Иоанн Креститель был заключен в темницу Иродом Антипой. Он не переставал упрекать Ирода и после того, как его заточили в крепость. Поэтому узник был опасным для Иродиады и она искала повода разделаться с ним.
Джотто, Пир у царя Ирода, 1320
КУЛЬМИНАЦИЯ.
В день своего рождения Ирод устроил пир. Собралось много почетных гостей от военачальников до старейшин Галилеи. Ирод просит станцевать дочь Иродиады - Саломею ритуальный танец семи покрывал, которым женщина говорит мужчине, что она в его власти, Саломея соглашается за награду, которую объявит после. Она исполнила перед гостями зажигательный сирийский танец и угодила имениннику. Гости, как околдованные смотрели за нею - так прекрасна она была, так легки и изящны были ее движения. Они просили ее станцевать еще и еще.
А когда Саломея закончила, пьяный Антипа воскликнул: «Проси у меня что хочешь!! Клянусь - все, что ты захочешь, будет твоим, хоть половина царства!!!»
Он призвал в свидетели присутствующих, что клятвенно выполнит любое пожелание царевны. Саломея решила посоветоваться с матерью. Мать ненавидя пророка за его слова, которые он осмелился сказать про нее, подсказала: "Голову…..Требуй голову Иоанна! И чтоб принесли ее немедленно!»
Саломея вернувшись в зал произнесла: «Я прошу голову…..голову самого Иоанна Крестителя»
И смолкли гости. Совсем недавно они восхищались танцем Саломеи. А теперь онемели от ужаса.Многие из них были людьми бесчестными. Немало дурных дел совершили они в жизни. Да и самого Иоанна многие недолюбливали. Но убить пророка! На это из них не решился бы никто.Лицо Антипы помрачнело. Пророк всегда внушал ему уважение. Однако Ирод, желая сдержать слово, данное при знатных гостях, приказал выполнить просьбу юной девушки. Иоанну Крестителю тут же отрубили голову и принесли Саломее. И вот показались слуги с большим блестящим блюдом. Недавно на тех блюдах те же слуги приносили гостям угощение. Теперь на одном из них лежала отсеченная голова Иоанна. Саломея отнесла страшный дар матери.
Лукас Кранах Старший, Пир Ирода, 1530
ЭПИЛОГ.
Божий гнев обрушился на тех, кто решился погубить пророка. Зимой на реке Саломея провалилась под лед. Голову ее, отрезанную острой льдиной, принесли Ироду и Иродиаде, как некогда принесли им голову св. Иоанна Предтечи, а тело ее так и не нашли.Бывший тесть, аравийский царь Арефа, двинул свои войска против Ирода и нанес ему поражение. Римский император в гневе сослал Ирода вместе с Иродиадой в Испанию, где они и погибли.
Беноццо Гоццоли, Танец Саломеи на пиру у царя Ирода и обезглавливание святого Иоанна Крестителя, 1461-1462
"Salome" Gaston Bussiere (1862-1929)
***
Танец-обнажение появился в глубокой древности, и тогда к нему относились с благоговейным уважением. Он служил не для развлечения простых смертных, а для услаждения богов. Месть семи покрывал. Танцы с раздеваниями. Были алмеи и у евреев. В танцовщицы шли девушки из знатных семей. Они получали прекрасное образование и пользовались большим уважением. В Евангелии рассказывается о том, как пляска с раздеванием очаровала сынов Израиля. В 39 году нашей эры на дне рождения иудейского царя Ирода гостей развлекала его правнучка, танцовщица Саломея. После «танца семи покрывал», которые красавица сбрасывала с себя одно за другим, восхищенный царь заявил, что даст ей все, что она пожелает. По наущению матери Саломея потребовала голову Иоанна Крестителя. Эта просьба была исполнена. Так Саломея - может быть, впервые в истории - использовала стриптиз как орудие мести. Танец с раздеванием начал превращаться из священного ритуала в источник личной выгоды для исполнительницы.
Ханс Мемлинг, Алтарь Св. Иоанна Крестителя, 1474-1479
Саломея. Бартоломео Венето
***
Сохранились монеты с её изображением, датируемые - гг. На лицевой стороне монет изображён её муж Аристобул Халкидский с подписью ΒΑΣΙΛΕΩΣ ΑΡΙΣΤΟΒΟΥΛΟΥ («царя Аристобула»), на обратной — Саломея с подписью ΒΑΣΙΛΙΣ ΣΑΛΟΜΗΣ («царицы Саломеи»).
Первоначально, Саломея вышла замуж за своего дядю, тетрарха Ирода Филиппа II . После его смерти вышла замуж за двоюродного брата по матери, Аристобула, сына Ирода Халкидского ; от него родила трёх сыновей: Ирода, Агриппу и Аристобула.
; от него родила трёх сыновей: Ирода, Агриппу и Аристобула.
Саломея и Иоанн Креститель
Мать Саломеи, Иродиада, состояла в связи с братом своего мужа (и отца Саломеи) Филиппа (Ирода Боэта), за что публично осуждалась Иоанном Крестителем. Осуждение, вероятно, и послужило причиной заключения, а в дальнейшем и казни Иоанна Крестителя. По Марку, Ирод Антипа был против казни Иоанна, «зная, что он муж праведный и святой» (Мк. 6:20), и согласился на неё лишь потому, что пообещал дочери Иродиады (она не названа им по имени) выполнить любое её желание. Однако, по Матфею, Антипа и сам «хотел убить его, но боялся народа, потому что его почитали за пророка» (Мф. 14:5). Танец юной Саломеи на праздновании дня рождения Ирода Антипы (его дата рождения неизвестна) привёл к тому, что Антипа согласился выполнить любое её желание, и, будучи научена своей матерью, Саломея потребовала убить пророка Иоанна Крестителя , и после казни ей была принесена на блюде его голова . Точная дата казни Иоанна неизвестна, но традиционно считается, что она состоялась до распятия Христова, а Иосиф Флавий указывает, что это случилось до 36 года.
Иосиф Флавий отвергает историю о танце Саломеи (имя которой известно именно из его труда), считая, что Иоанн был арестован и затем обезглавлен по чисто политическим мотивам, не упоминая и о мессианских ожиданиях, составлявших значительную часть проповедей Иоанна Крестителя. Многие исследователи расценивали отсутствие у Флавия указания на эту связь как намеренное умолчание в тексте, предназначенном для римлян. Иосиф Флавий сообщает, что под надуманным предлогом о якобы участии Ирода Антипы в организации заговора против Рима он и его семья были сосланы Калигулой в Лугдунум Конвенарум в Галлии (современный Сен-Бертран-де-Комменж). Иродиаде было предложено остаться под покровительством брата (Агриппы), но она предпочла отправиться в ссылку с мужем (Иродом Антипой), где он через два года (после 39 г н. э.) умер в заточении в полной безвестности и нищете.
В православной иконописной традиции сюжет известен под названием «Усекновение главы Св. Иоанна Предтечи».
Святыня, глава Иоанна Предтечи, хранится на Афоне. 11 сентября, в память усекновения главы святого Иоанна Крестителя Церковью установлен праздник и строгий пост, как выражение скорби христиан о насильственной смерти великого Пророка. Известно написанное в 17 веке "Сказание об усекновении главы святого пророка, предтечи и крестителя Господня Иоанна" в изложении святителя Димитрия Ростовского .
Известны многие храмы, как в католической , так и в православной церкви, освященные как храмы Усекновения главы Иоанна Предтечи. Один из древнейших московских храмов, сохранившихся до нашего времени, - шестипрестольный обетный храм Усекновения главы Иоанна Предтечи в Коломенском .
В искусстве
В астрономии
В честь Саломеи назван астероид (562) Саломея , открытый в 1905 году.
Напишите отзыв о статье "Саломея"
Примечания
Литература
- Ольга Матич . // Эротизм без берегов: Сборник статей и материалов / Сост. М. М. Павлова. - М .: Новое литературное обозрение , 2004. - С. 90-121 .
|
||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Саломея
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.
Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».