Конспект НОД «Жизнь и быт народов Сибири. Духовная сфера жизни. Просмотр презентации и беседа по слайдам

Быт русских крестьян в Сибири

Подавляющее большинство русского населения Сибири составляло крестьянство, жившее в сельских местностях; городского населения, насчитывалось менее 10%.

Преобладающим занятием русских крестьян было земледелие. Быт русского крестьянства имел в Сибири некоторые специфические черты. В нем сказывалось, конечно, и влияние клас­сового различия в крестьянской среде, характерного для послереформенного периода. В дореформенный период крестьянство в Сибири было сравнительно однородным. Несмотря на то, что большая часть сибирского русского крестьянства (за исключением крестьян, при­писанных к казенным заводам)" не знала крепостного права, она подвергалась эксплуатации и угнетению со стороны правящих классов в других формах: различные натуральные и денежные подати, повинности и т. д. Крестьяне подвергались также и тор­гово-ростовщической эксплуатации. С развитием капиталистических отношений в сельском хозяйстве Сибири сибирское крестьянство дифференцировалось. Из его среды выделилось, с одной стороны, кула­чество, с другой - сельскохозяйственный пролетариат, батрачество. Кулацкая часть крестьянства вела торговое земледелие и скотоводство при помощи наемного батрацкого труда, нередко держала в своих руках ямщину, всю сельскую торговлю, скупая сельскохозяйственную продук­цию и продукцию промыслов: пушнину, рыбу, орех и т. д. Так, например, сильная кулацкая прослойка из ссыльных скопцов в селениях Якутской области являлась крупным скупщиком хлеба, который доставлялся на якутский рынок. Среди этих кулаков были владельцы больших мельниц, в крупных хозяйствах которых использовался труд батраков якутов, эвен­ков и русских. Большую часть сибирского старожильческого крестьянства составляли середняки. Процесс капиталистического расслоения сибирской деревни в свое время привлек внимание В. И. Ленина при написании им знаменитого исследования «Развитие капитализма в России». В. И. Ле­нин обратил внимание на специфику капиталистического развития в си­бирской деревне, отличавшую этот процесс от аналогичного процесса в европейской части России. В. И. Ленин установил, что отношения аренды и сдачи земли, возникшие в процессе развития капиталистических отношений в русской деревне и приводившие к концентрации земельной собственности у кулацкой верхушки, для сибирской деревни не были характерны. «Дело в том, - указывал В. И. Ленин, - что в Сибири нет именно тех условий, которые создали это правило, нет обязательного и „уравнительного и надела, нет сложившейся частной собственности на землю. Зажиточный крестьянин не покупает и не арендует земли, а за­хватывает ее (так было, по крайней мере, до сих пор); сдача-аренда земли носит скорее характер соседских обменов, и потому групповые дан­ные об аренде и сдаче не показывают никакой законосообразности». В сибирских условиях не было и того малоземелья, которое являлось бичом для трудящегося крестьянства в европейской части России. В Сибири, напротив, было много земли, но земля эта была целинная, и об­работать ее было не так-то просто. Для этого нужно было иметь доста­точно тягловой силы и земледельческих орудий. Поэтому данные о капи­талистическом расслоении сибирской деревни наиболее ярко выступали в зависимости от обеспечения крестьянина рабочими лошадьми.

В. И. Ленин приводит следующие данные о классовом расслоении сибирской деревни (по 4 округам б. Енисейской губернии): «У 39.4% дворов низших групп (безлошадных, с 1 и 2 лошадьми), при 24% насе­ления, лишь 6.2% всей запашки и 7.1% всего скота, тогда как у 36.4% дворов с 5 и более лошадей, при 51.2% населения, - 73% запашки я 74.5% всего скота. Последние группы (5-9, 10 и более лошадей) при 15-36 дес. запашки на 1 двор, прибегают в широких размерах к наемному труду (30-70% хозяйств с наемными рабочими), тогда как три низшие группы, при 0-0.2-3-5 дес. запашки на 1 двор, отпускают рабочих (20-35-59% хозяйств)». Здесь ясно выступает, с одной стороны, прят мая связь размера запашки с обеспеченностью хозяйства рабочими ло­шадьми, а с другой стороны, возможность обеспеченного хозяйства при­менять наемный труд. Чем зажиточное было хозяйство, чем больше у него было лошадей, а в связи с этим и размеры запашки, тем более оно при­бегало к использованию наемного труда малообеспеченных крестьян. Следует отметить, что большие резервы рабочей силы для развития за­житочного и кулацкого хозяйства Сибири представляли собой крестьяне- переселенцы из европейской части России. По этому поводу В. И. Ленин заметил: «Весьма интересно наблюдать, что отношения зажиточного си­биряка к поселенцу (а в этих отношениях вряд ли бы и самый ярый народ­ник решился искать пресловутой общинности!) - в сущности совершенно тождественны с отношениями наших зажиточных общинников к их без­лошадным и однолошадным „собратам"». Усиление переселенческого движения в Сибири в 1880-х годах обострило капиталистическое расслое­ние крестьянства. В. И. Ленин писал: «Известно, что переселяются главным образом крестьяне из губерний земледельческих (из промышлен­ных эмиграция совершенно ничтожна) и притом именно из густонаселен­ных центральных губерний, в которых всего более развиты отработки (задерживающие разложение крестьянства). Это во 1-х. А во 2-х, из районов выселения идет главным образом крестьянство среднего до­статка, а на родине остаются главным образом крайние группы крестьянства. Таким образом переселения усиливают разложение кре­стьянства на местах выхода и переносят элементы разложения на места вселения (батрачество новоселов в Сибири в первый период их новой жизни)».

Условия жизни крестьянского населения Сибири, как уже было от­мечено, значительно отличались от жизни русских крестьян центральной части России. В Сибири все-таки не проявился с такой силой гнет крепост­ного права, а в пореформенный период феодально-крепостнические пере­житки не были так сильны, как в центральных губерниях. Община здесь не ограничивала деятельность своих членов, не было, особенно перво­начально, и того малоземелья и тесноты, как в центре. Способ ведения хозяйства в Сибири также значительно отличался от хозяйствования в центральных губерниях, где до середины XIX в. господствовало трех­полье, а со второй половины XIX и до начала XX в. совершался пере­ход к многополью. В Сибири, при больших земельных просторах, приме­нялась залежная система. Земли заимщика (крестьянской семьи - двора) обрабатывались лишь в незначительной части, остальное находилось в залежи. После нескольких сборов урожая землю оставляли в залежи сроком до 15 лет.

В конце XIX-начале XX в. с увеличением населения и сокращением свободных земельных площадей преобладающим стало залежно-паровое хозяйство (сроки залежи все более сокращались и доходили до 1 года). Это пестрополье, характерное для Сибири, являлось; переходом к трехполью. Соотношение залежи и пара было очень разнообразно. В южной плодородной части Сибири почву восстанавливали залежью, к северу повышалось значение пара. В лесных местностях применялась также подсечная система (выжигание леса под пашню с периодическим запусканием ее под лес). Тенденция перехода к двуполью и трехполью, особенно на старых пашнях, выражена была повсеместно. Процесс вытес­нения залежно-парового хозяйства чисто паровым безнавозным или с на­возным удобрением более сильно проявился в направлении с запада на восток. В Восточной Сибири преобладало двуполье и трехполье, при­чем двуполье здесь местами (на Илиме) господствовало уже в XVII в.

Все чаще крестьяне-сибиряки прибегали к удобрению почвы навозом. Устойчивости в севооборотах не было, что, возможно, в значительной степени определялось сильным развитием заимочного землепользования, ибо заимочник-земледелец мало зависел от других односельчан, распо­ряжаясь в хозяйстве по своему усмотрению.

Основными культурами были: пшеница (озимая и яровая), рожь озимая и ярица, овес, ячмень; сеяли также просо, гречиху, горох и др. Развитие посевов пшеницы за счет сокращения ржи отмечалось еще на ранних этапах развития русского земледелия в Сибири (особенно в Запад­ной). В бывших Тобольской и Томской губерниях к началу XX в. пше­ница составляла 50% всех посевов зерновых. В Восточной Сибири, при систематическом росте посевов пшеницы, преобладающей культурой все же была рожь. В более северных районах земледелия большое значение имел ячмень. Из технических культур сеяли коноплю, меньше лен, которые шли преимущественно для удовлетворения собственных потреб­ностей; лишь местами коноплю сеяли для продажи. Известно было в Си­бири (Минусинский край) разведение свекловицы. Возделывание этой культуры возникло не без влияния переселенцев из южных русских губерний и украинцев.

Принесенные с севера или центральных губерний России пахотные орудия в Сибири быстро уступали место орудиям, более приспособленным к местным почвам. Обычная великорусская двухлемешная соха, назы­ваемая в Сибири рогамол, роголюха или рукопашка, косуля и деревян­ная борона вытесняются другими орудиями: тяжелыми самодельными деревянными плугами, колесухой, бороной с железными зубьями. Коле- суха, или колесянка - переходный тип орудия от сохи к плугу с одним лемехом, с передком, поставленным на колеса. Употреблялись сохи с одним сошником, называемые сабаном. Распространен был в Сибири и настоящий сабан - деревянный плуг, называемый обычно иермяпкой, сходный с урало-поволжским типом плуга-сабана. Уже в XIX в. у зажи­точных крестьян появляются фабричные железные плуги, в начале XX в. они распространяются все более, особенно в хлебородных местах Сибири. В соху, косулю впрягали от 2 до 4 лошадей, в тяжелый плуг - от 5 до 8, в зависимости от почвы. Основным рабочим животным являлась лошадь; лишь местами впрягали волов, по украинскому обычаю. Русская запряжка с дугой и оглоблями или в гужи - основной вид запряжки в Сибири, но изредка применялась и украинская упряжка при помощи ярма и дышла. Уборка урожая - жатва хлебов - производилась преимущественно сер­пом; некоторые культуры (овес, ячмень) обычно косили косою (к которой прикрепляли деревянный «гребень»). Сжатый хлеб складывали для про­сушки в суслоны по 10 и более снопов. В литературе имеются упомина­ния о кладке снопов в крестцы. Из суслонов через две-три недели снопы хкладывали в клади - скирды, откуда их перевозили к гумну.

Молотили цепом и лошадьми, местами молотягой - деревянным валом с вколоченными в него деревянными зубьями (лошадь впрягалась при помощи оглобель), либо молотилкой с одноконным или двуконным при­водом. Веяли лопатой.

Во второй половине XIX в. у наиболее богатых крестьян по­явились машины: веялки, молотилки, жатки косилки, которые стали распространяться особенно после постройки железной дороги. Вла­дельцы машин за плату давали пользоваться ими более бедным одно­сельчанам. Молотьба, веяние производились на гумне, обнесенном из­городью, иногда это был навес, так называемая «клуня». Снопы предва­рительно подсушивали в овине. С введением машин молотили зерно боль­шей частью без подсушки. На Дальнем Востоке зерно подсушивали в русских печах уже обмолоченным.

Хлебосушилыш в Сибири представляли обычные русские срубные овины с печыо - каменкой; есть указания, что такие овины были ямными (Иркутская губерния). Располагался овин у гумна. Были и риги. Суще­ствовали и такие виды хлебосушилок, как шиши - конические постройки из жердей, располагавшиеся над ямой, где разводили костер. Этими про­стейшими хлебосушильнями, наиболее дешевыми, пользовались бедней­шие крестьяне. 1 При ночной молотьбе для освещения ставили очаги - небольшие деревянные срубы, набитые землей, на которой жгли дрова или смолу.

В Сибири получило развитие мукомольное дело. Для размола зерна повсюду имелись мельницы (ветряные, водяные). Во второй половине XIX в. появляются паровые вальцевые мельницы, принадлежавшие сель­ским кулакам, крупным промышленникам. Для обдирания крупы суще­ствовали толчеи. В небольшом количестве крупу драли дома, тупы и песта. Ручной жернов для размола муки употреблялся редко лишь для мелких домашних нужд.

Огородничество составляло особую отрасль земледелия. В огородах разводили огурцы, морковь, лук, редьку, репу, свеклу, капусту и брюкву («калегу»). Картофель распространяется в Сибири с 1840-х годов. Перво­начально его сажали в огородах, позже, особенно под влиянием новоселов, его начинают сажать и в поле. До настоящего времени в Сибири помнят ста­ринное название картофеля «яблочко», «яблочка». Для выращивания огур­цов и других овощей применялись парники. На Крайнем Севере кое-где также выращивали картофель, репу, лук. Со второй половины XIX в., особенно под влиянием переселенцев из южных губерний России и украин­цев, развивается бахчеводство - выращивались дыни, арбузы (в южных областях Западной Сибири, в Минусинском крае, южных областях Даль­него Востока). На огородах разводили табак (махорку, бакун) для соб­ственного потребления и лишь местами - на продажу. Значительные посевы табака были в южных уездах Енисейской губернии и на западе Сибири (здесь русские казачки прославились как хорошие табаководки).

Огородничество и бахчеводство имели повсеместно подсобное значе­ние в хозяйстве и промысловое вблизи городов, промышленных центров, золотопромышленных районов. Так, например, около городов Омска и Петропавловска (Западная Сибирь) были целые селения, занимавшиеся только огородничеством, бахчеводством и табаководством. Арбузы и дыни, а также табак вывозились далеко за пределы Западной Сибири. Пригород­ные селения Якутской области доставляли па рынок Якутска, помимо пшеницы, также овощи, арбузы и другие продукты бахчевого хо­зяйства.

Садоводство было развито в южных уездах б. Тобольской губернии (яблони, вишни). Опыты садоводства производились в Минусинском крае (китайские яблочки, груши), под Красноярском. На Дальнем Востоке имелись попытки выращивания вишни и других садовых культур. Лучше всего удавалось разведение садовых ягодных растений: малины, сморо­дины, крыжовника, клубники, земляники. Садоводством, как и бахче­водством, занимались большей частью новоселы.

Животноводство у земледельцев Сибири составляло необходимую, важную, но подсобную отрасль хозяйства; лишь в районах, где земледе­лие было ограничено климатическими условиями, животноводство имело ведущее значение в хозяйственной жизни. Техника и способы скотоводства были экстенсивными. Уход за скотом был поставлен гораздо хуже, чем в центральных губерниях. Количество рабочего и молочного скота было неодинаковым у различных групп в деревне. Разница в обеспеченности скотом наблюдалась и среди старожилов, но особенно резко она проявля­лась между старожильческим зажиточным крестьянством и новоселами. В селениях всегда были безлошадные и бескоровные хозяйства, большей частью у новоселов, которые иногда составляли 25% всех хозяйств. Были селения, в которых вовсе не было рогатого скота, а иногда и лошадей и большинство жителей батрачили в больших старожильческих хозяй­ствах.

Коневодство издавна было развито в Сибири. Лошадь являлась основ­ной тягловой силой в сельском хозяйстве и имела большое транспортное значение.

Волы, как указано выше, употреблялись сравнительно редко. В не­которых местах (в Забайкалье) с конца XIX в. начинают использовать в качестве рабочей силы верблюда.

Русское коневодство сыграло значительную роль в деле улучшения местных пород лошадей. Путем организации коннозаводского дела, мети­зации с привезенными из европейской части животными (битюга, рысака и др.) создавались улучшенные местные породы. Заслуженной славой пользуется «томская» сильная рабочая лошадь; в ряде других мест Запад­ной и Восточной Сибири разводили улучшенные породы транспортных лошадей. Хорошими качествами обладали разнообразные местные породы степных, верховых лошадей: «минусинка», «алтайка», в наиболее южных районах Сибири - «монголка», на западе - «киргизская», на востоке - «забайкальская» (отличавшаяся быстроходностью). На Оби была создана особая разновидность «минусинки» - «нарымка», хотя и более мелкая, но не уступающая по силе и выносливости «минусинке». Все эти породы отличались выносливостью, приспособленностью к природным условиям Сибири.

Сибирские коровы известны большой выносливостью и неприхотли­востью, но в большинстве своем были малопродуктивны. Местные породы коров, например «маньчжурская», на Дальнем Востоке использовалась маньчжурами только на мясо, и лишь русские крестьяне стали доить их. Многие малопродуктивные местные породы скота были улучшены скрещиванием с различными ввозными породами: ярославской, холмогор­ской, голландской, симментальской и др. Хорошие результаты давала метизация местных пород с украинским скотом, пригнанным переселен­цами из Полтавской и Харьковской губерний.

Молочное направление животноводства развивалось особенно на за­паде Сибири, на востоке же преобладало мясное направление. Маслоде­лие на западе Сибири находилось в руках частных предпринимателей, применявших технические усовершенствования для приготовления масла- сепаратор и др., и имело товарное значение. В крестьянских хозяйствах масло сбивали преимущественно при помощи самодельных деревянных маслобоек.

Разведение мелкого рогатого скота везде составляло второстепенную отрасль животноводства. Лишь в немногих степных местах овцеводство приобретает большее значение, чем разведение крупного рогатого скота. Разводили главным образом овец монгольской, киргизской и русской пород. Последняя по качеству шерсти значительно превышала местные породы, и поэтому буряты - древние скотоводы - улучшали продуктив­ность своих овец путем скрещивания монгольской породы с русской.

Зимой скот содержался в стойлах: теплые хлевы устраивались обычно только для овец и телят. С апреля (с Егорьева дня) и до октября (до снега) скот выпускался на подножный корм. Из 7 месяцев пастбищного кормле­ния 2-242 месяца пастбищами служили утуги, луга, пары, после уборки хлеба - жниво. Остальное же время скот пасся на выгоне - поскотине, менее богатой кормом.

Улучшали пастбища сибирские крестьяне тем, что удобряли луга навозом; это практиковалось и бурятами. Удобренные луга назывались утугами. В Забайкалье русскими и бурятами применялось также ороше­ние лугов. Оросительная система, использовавшаяся для орошения покосов и пашни, существовала и на Алтае.

Сенокошение как промысловое занятие имело значение лишь в селе­ниях у больших трактов. Сено косили косой-литовкой. Косу-горбушу в конце XIX-начале XX в. употребляли сравнительно мало, лишь в неудобных местах (лесах, болотах). Наиболее зажиточные крестьяне применяли косилки. Сено сушили, сгребали граблями, метали в длинные стога - зароды, которые перевозили большей частью уже по зимнему пути, складывая в сарай - сенник. С конца XIX-начала XX в, за­рождается травосеяние, особенно в районе развития молочного животно­водства и маслоделия.

Особенностью сибирского животноводства является широкое распро­странение пастьбы без пастуха. В некоторых местах лошади паслись табунами, круглый год находясь на подножном корму (зимой раскапывая его из-под снега). Это косячное или табунное содержание лошадей обхо­дилось большей частью без присмотра; так же содержались коровы и овцы на поскотине.

Чтобы уберечь посевы от потравы, крестьянам приходилось ставить деревянные изгороди из жердей (поскотины) иногда на десятки километ­ров. Обычно огораживали селение с прилегающими к нему местами выгона. Въезд и выезд в селение шел через ворота поскотины, которые каждый проезжающий был обязан закрывать за собой. Иногда ворота поскотины устраивались так, что при проезде через них они закрывались автомати­чески. Городьба поскотины проводилась по раскладке между жителями селения. Протяженность звена изгороди, которое должен был загородить отдельный хозяин, измерялась в саженях, количество последних обычно определялось количеством голов скота, имеющихся у отдельного хозяина. Существовали и уравнительные виды раскладки городьбы, например на каждое хозяйство, независимо от количества имеющегося у него скота, исчислялись подушные; за них особенно ратовали богачи. Пастуха нани­мали только на осень для пастьбы на пашне или на время отгона. Отгонный скот - овцы, нерабочие лошади, быки - угонялись каждое лето с пасту­хами; хозяева наведывались к скоту лишь несколько раз в лето. Существо­вал и обычный для России наем пастуха на весь сезон с ежедневной пасть­бой скота в поле. Пастуху платили все хозяева в зависимости от количе­ства скота; кормили пастуха по очереди, иногда давали прирядок - са­поги, рубаху, шубу (которые по окончании пастьбы отбирались).

Правовое положение пастуха значительно отличалось от положения пастуха в центральных губерниях, где ответственность пастуха за скот была гораздо больше. По обычному праву в Сибири пастух не отвечал за животных, зарезанных хищником, а также за потраву кладей хлеба, полом городьбы поскотины и пр.: за это отвечал хозяин, плохо огородив­ший хлеб или свое звено в ограде поскотины.

Свиноводство до прихода русских не было известно многим народам, хотя основным занятием их и было скотоводство (буряты, якуты, алтайцы). Разводили свиней лишь некоторые группы населения на Амуре (нанайцы и др.)» заимствовав свиноводство у китайцев. Наибольшее развитие свино­водство получило в XIX-начале XX в. в Тобольской (Курганский уезд) и Томской (Бийский уезд) губерниях. Продукцию свиноводства вывозили в европейскую часть России. Содержались свиньи в крестьян­ском хозяйстве на усадьбе: для них строили небольшие теплые хлевы - «катушки».

Разводили в Сибири и домашнюю птицу - кур, гусей, уток, иногда индеек. Большую роль в развитии этой отрасли хозяйства сыграли ново­селы (менее обеспеченные, чем старожилы), уделявшие ей много забот и внимания. Повидимому, домашнее птицеводство до прихода русских не было известно в Сибири.

У русских сибиряков получили развитие и такие отрасли животно­водства, которые не типичны или вовсе не известны в европейской части России. Главные из них - собаководство и мараловодство. Собаководство имело большое значение у русских, занимающихся преимущественно рыболовством (устье Индигирки, Колыма, Анадырь, Камчатка, Охотское побережье и др.). У русско-устьинцев собаку называли даже «скотиной».

В условиях Крайнего Севера собака являлась часто единственным домашним и упряжным животным. Распространены были разно­образные виды сибирских лаек. Количество собак в каждом хо­зяйстве зависело от его зажиточности. Средней нартой считалась упряжка из 12 собак. В хозяйстве имелось от 1 до 2-3 упряжек. Основной корм собак состоял из вяленой и сушеной рыбы. В таежных районах собака являлась верным помощником охотника в промысле.

Содержание и разведение марала (вид благородного оленя Сеггюиз Сапайепзъз) зародилось в начале XIX в. среди русских на южном Алтае. В дальнейшем оно распространилось в Западных Саянах, в Усинском крае (Тува), Забайкалье. Основной целью разведения маралов являлась добыча пантов - рогов марала, сбывавшихся в Китай, где они употреб­лялись в медицине и особенно ценились. Кроме пантов, составлявших экспортный товар, в хозяйстве использовались маральи кожи (выделы­вали замшу, шедшую на пошивку одежды). Мясо марала шло в пищу; из сала приготовляли свечи, кроме того, употребляли сало как лечебное средство - от нарывов: из костного мозга приготовляли мазь для сма­зывания ружейных замков и т. д.

В начале XIX в. панты дикого марала повсюду добывали охотой. Ловля диких маралов производилась ямами и гоньбой марала по насту. Пытаясь приручить маралов, русские сибиряки добились того, что марал превратился в полудомашнее животное, размножавшееся в неволе. Их содержали в «садах» - маральниках (на Алтае) и при дворах - в «клетях» (в Саянах). Маральники представляли обширные (от 1.5 до 120 га) огороженные участки. Крупные маральники нередко принадле­жали кулакам, иногда нескольким хозяевам. При содержании в дворах на каждого марала приходилась меньшая площадь, и маралов приходилось больше подкармливать, чем в маральниках. Такое содержание более приближалось к стойловому. В дворах содержали главным образом самцов, количество которых пополнялось пойманными живьем дикими маралами. Летом производили съемку рогов марала в специальных кры­тых помещениях - съемниках, затем производили варку и сушку пантов. Сбывали панты скупщикам.

Народы Сибири до появления русских знали бортничество, пользо­вались медом диких пчел, но не имели пасек. Возникновение пасечного пчеловодства на Алтае относится к XVIII в. Возникло оно в Устькамен- ногорском уезде у так называемых «поляков» - группы русских старо­обрядцев.

Уже в середине XIX в. пчеловодство занимало одно из видных мест в хозяйстве кержаков. В наиболее богатых кулацких хозяйствах насчи­тывалось до 1000 и больше ульев. Крупнейшим центром пчеловодства был южный Алтай, особенно Бухтарминский край.

Ульи первоначально состояли из колод-долбянок, выдолбленных из ствола дерева, или дуплянок, сделанных из дуплистых деревьев. Со второй половины XIX в. появляются рамочные ульи. Однако в рай­онах наиболее развитого пасечного пчеловодства (Алтае, Минусинском крае, Енисейской губернии и др.) ульи-колоды - лежаки и стояки - составляли значительную часть пасеки. Мед и воск продавали на рын­ках или сбывали местным скупщикам и приезжим купцам. Бухтар­минский горный мед славился превосходными качествами и отправлялся на Ирбитскую, Нижегородскую ярмарки и в другие места.

Освоение Сибири и проникновение туда земледельческих навыков и техники русского парода сыграли большую прогрессивную роль в раз- витии местных сибирских народов. Русские крестьяне оказали влияние на развитие земледелия у многих народов Сибири. Так, на­пример, якуты еще в конце XVIII-начале XIX в. ввели у себя соху, борону, русскую упряжь, приучили рабочий скот к работе на пашне, т. е. сразу перешли к пашенному земледелию, миновав более примитивную стадию мотыжного земледелия. Заимствовали якуты рус­ский жернов, а позднее стали строить мельницы. Под влиянием русских перешла к оседлости и земледелию часть эвенков, живших в Якутской области и Забайкалье. Особенно восприимчивыми к русскому земледелию и оседлости оказались буряты-скот.оводы и звероловы. Они быстро стали расширять запашки. Земледелие бурят некоторых районов (Иркутского и Балаганского уездов) в начале XX в. уже мало чем отличалось от земле­делия русских крестьян. Среди значительной части алтайцев наблю­дался также процесс перехода к оседлости и земледелию. Русские пахот­ные орудия, способы кладки хлеба снопами, молотьба цепом и лошадьми прочно вошли в хозяйственный быт больших групп алтайцев.

Большое положительное значение для хозяйственного быта народов Сибири имело внедрение огородных культур, принесенных впервые русскими, приемы русского животноводства, птицеводства и т. д. В начале ХХ в. многие буряты, якуты, алтайцы, хакасы и другие у же сажали картофель, капусту и прочие овощи. Русское стойловое животноводство оказало большое положительное влияние на кочевое примитивное ското­водство Сибири. У всех народов Сибири, занимавшихся скотоводством, также возникло стойловое содержание скота с заготовкой корма на зиму, в связи с чем улучшилась продуктивность скота, более устойчивым стал количественный состав стада. Русские вывели новые породы молочного скота, овец и более сильные породы рабочей лошади. Свиноводство и пти­цеводство также впервые стали проникать в быт местных племен и наро­дов. От русских были восприняты и орудия сенокошения. Распространи­лась сначала коса-горбуша, потом коса-литовка, увеличившие намного производительность труда; сено стали сушить по русскому образцу, складывая его в копны и стога, а не развешивать, свивая в жгуты, на де­ревьях, как это делали, например, алтайцы.

Земледелие и огородничество, как и стойловое животноводство, про­никавшие в быт бывших кочевников-скотоводов, охотников и рыболовов, укрепляли их продовольственную базу и давали кое-где (буряты) товар­ную продукцию, способствуя развитию капиталистических отношений.

Охота у русского населения Сибири большей частью составляла под­собное занятие. В северных таежных районах и лишь там, где было слабо развито земледелие, охота у русского населения являлась одним из важных средств к существованию (Тобольский север, Приангарье, Усин- ский край, северное Забайкалье и др.)* Добывавшаяся пушнина состав­ляла товарную продукцию.

Из пушных зверей наибольшее промысловое значение с конца XIX- начала XX в. приобретает белка. Ценнейшие пушные звери - бобр, куница, соболь и др. - к этому времени значительно уменьшились в ко­личестве, соболиный промысел также имел значение лишь в немногих местах Западной Сибири (в Пелымском крае, на Алтае), Восточной Сибири и в Прпамурье, а также Камчатке. Особенно славились витимские и киренские соболя (Восточная Сибирь), отличавшиеся необычайно пушистым мехом темного цвета. Важными промысловыми животными являлись лоси, рыси, россомахи, лисицы, песцы (наи­более высоко ценился голубой песец). Из мелких животных, кроме соболя и белки, ловили бурундука, колонка, горностая, зайца и др. Местами большое значение имела охота на козулю, ка­баргу, оленей-пантачей (Алтай, Приморье), а также на дикого оленя (Крайний Север).

Из птиц в таежных местах ловили глухаря, тетерева, рябчика, в тун­дре куропатку, гусей, уток, лебедей. Так называемое гусевание - охота на диких гусей - имело большое значение в жизни русских в зоне Край­него Севера и давало основную пищу населению в голодные годы.

По побережью Ледовитого и Тихого океанов, в устьях сибирских рек русское население занималось охотой на морского зверя - нерпу, лахтака, частью на моржа, белого медведя.

Орудия и приемы охоты были очень разнообразны, но преобладала ружейная охота. Большое значение имели ловушки: кулемы, пасти, петли и др. В Восточной Сибири существовал весьма своеобразный лов соболя куркавками. Куркавки - волосяные петли - ставили на де­ревьях, переброшенных через реки и служивших мостом для соболя в октябре, когда реки еще не покрылись льдом. Применялся также омет - особая сеть для ловли соболя по первому снегу. Охотник, выследив со­боля в дупле, окружал дерево ометами, выкуривал животное из дупла дымом. Сетями и перевесами ловили водоплавающих птиц. Существо­вали способы лова лосей и оленей ямами.

Охотничий промысел в Сибири, особенно зимний, был сопряжен с боль­шими трудностями. На оленя охотились во время его перекочевок, когда стада переправлялись через реки. Его били ружьями, железными копьями, поколюгами, подъезжая к оленю на легких лодках-ветках.

Основной охотничий сезон начинался с осени и продолжался, с пере­рывами, до весны. На пушного зверя охотились зимой. У каждого охот­ника или артели была своя территория, на которой расставляли пасти, кулемы, устраивали сохатинные ямы. Она называлась старыми русскими терминами - «ухожены», «лесовые ухожьи», «путики». На дальние «ухожьи» охотники уходили надолго и жили иногда несколько месяцев в лесу.

Охотились и в одиночку, но чаще объединялись в артели (от 2-4 до 15-20 человек). Каждая артель имела на промысле избушку - место ночлега. В охотничьих промысловых избах имелась печь-каменка или глинобитная черная печь, нары для спанья, жерди для просушки одежды.

Добыча артели делилась между ее членами. Пушнину сбывали купцам, местным кулакам, державшим в кабале многих зверопромышленников. Развито было «покручение». Кулак снабжал в долг охотника всем необ­ходимым, оценивая товар в 2-3 раза дороже настоящей стоимости. Крестьянин-покручник расплачивался добытой пушниной с «покрутив­шим».

Рыболовство у русских сибиряков было известно везде, где есть под­ходящие для этого водоемы. Наибольшее значение рыболовство получило по р. Оби и ее притокам, на Ангаре, Байкале, Колыме, Индигирке, Ана­дыре, в реках Камчатки, Охотского побережья и по Амуру. Промыш­ляли разнообразные породы морских, речных и озерных рыб. Рыбная ловля в промысловых районах проводилась почти круглый год, лишь с небольшими перерывами.

В XIX-начале XX в. лов на Оби происходил при помощи загражде­ний и установки так называемых гимг. Гимги - своеобразные плетеные из прутьев снасти огромных размеров (высота гимги значительно больше че­ловеческого роста), которые, видимо, были восприняты русскими от местных рыболовов - хантов и манси. Большие гимги в количестве от 40 до 100 штук имели лишь крупные промышленники, особенно между Бере­зовым и Обдорском; гимгами перегораживали даже широкие места реки. Более дешевые заграждения с ловушкой из 4-угольного сетяного мешка «чердака» устраивались вблизи берегов. Небольшие водоемы перегоражи­вали котцами, представлявшими прутяную или драночную ловушку.

Мережи, морды в XIX-начале XX в. повсеместно применялись при рыбной ловле. Применялась ловля канавами, особенно в тех местах, где рыба «глохла», задыхалась от недостатка кислорода (в зимний период).

Повсюду имелись сети и невода различных размеров и устройства. Сети занесли в Сибирь и распространили русские.

Промышляли рыбу неводом на Байкале большей частью крупные рыбопромышленники; они назывались неводчиками, а занимавшиеся «сетяным» промыслом, преимущественно мелкие крестьянские артели, назывались сетовщиками. Между неводчиками и сетовщиками существо­вала вражда, порой сильно обострявшаяся.

Невод состоит из мотни - сетяного мешка - и боковых частей - крыльев, сшитых из кусков сети («столбов»); к концам крыльев привязы­ваются веревки - «спуски» (называемые еще урезами, клячами, арка­нами). Длина невода достигала иногда 400-600 м (Енисей, Лена, Обь), на Байкале - 1000 м. На верхней тетиве невода укреплены деревянные поплавки - наплывья, или балберы, а на нижней - кибасья, или таши (грузила из камней, обернутых берестой). Летом ловили неводом большей частью на «песках» - песчаном дне реки. Выезжая на лодках-неводниках, окидывали тоню неводом и тянули с помощью ворота. Распространен был и зимний подледный лов.

На Дальнем Востоке применялись ставные невода для ловли лососе­вых - кеты, горбуши, зубчатки, имевших большое промысловое значе­ние (по Охотскому побережью, рр. Амуру, Уссури и др.). Рыболовством занимались здесь преимущественно казаки (амурские, забайкальские, камчатские). Крестьяне стали заниматься рыболовством в этих местах большей частью с конца XIX в., чему содействовали переселенцы из круп­нейших рыболовных районов Астраханской губернии и Донской области.

Кроме сетяных приспособлений, повсеместно в Сибири употребляли крючковые снасти - уду, жерлицу, блесну и дорожку (лов на крючок с оловянной рыбкой в качестве приманки). Были широко распространены так называемые переметы, самоловы. Практиковалось «лучение» рыбы: крупную рыбу били острогой ночью при свете смоляных чурок, горевших на металлической решетке «козе». Применялся способ глушения рыбы при помощи деревянных колотушек, которыми ударяли по льду.

Крестьянам-рыбакам приходилось арендовать некоторые богатые рыбо­ловные угодья у частных владельцев: монастырей, крупных рыбопромыш­ленников, владевших лучшими местами. Иногда рыбаки пользовались водоемами на основе обычного права. И в том и в другом случае бедней­шей части рыболовецкого населения доставались худшие места. В про­мысловых районах всегда имелись крупные рыбопромышленники, поль­зовавшиеся наемными рабочими из местных рыболовов и русских кре­стьян. Им платили деньгами, давали питание и одежду. Из описаний быта рыболовов Обского бассейна видно, в каких тяжелых условиях находились рабочие, жившие в тесных холодных казармах, иногда не имевших пола.

Артельный способ лова был наиболее распространен. Артельщики часто составляли лишь другую категорию рабочих, отличаясь от наем­ных тем, что были пайщиками промысла; однако они отдавали 4 /5 всего улова рыбопромышленнику за снабжение их необходимой снастью и всего 1 и У лова артельщики делили между собой. Были артели полуневодщи- ков, работающие на рыбопромышленника исполу за взятое у него снаря­жение.

Имелись временные объединения рыболовов, состоявшие из 2-3 кре­стьянских семей, объединявших свои усилия (и снасти) для совместного лова. Ловили и в одиночку. Сбыт рыбы происходил через скупщика, крупного рыбопромышленника. Он же снабжал рыбаков необходимыми товарами. Особенно сильна была зависимость населения от скупщика в глухих отдаленных селениях Крайнего Севера. Крестьяне-промышлен­ники здесь всегда находились в долгу у купца, его приказчика; долг свой они погашали рыбой, песцом, собаками, а иногда и личными отра­ботками.

На Байкале в артели по летнему неводному лову включалось от 3-4 до 30, а в зимние артели до 50-60 человек. Артель сшивала общими силами невод, распределяла обязанности. Каждый рыбак, входя в артель неводщиков, должен был иметь свой «столб» (полотнище сети) и «спуск» (веревку), из которых составлялся невод; за это он получал пай. Во главе артели находился опытный рыбак, распоряжавшийся ловом, называемый башлык. Главный помощник башлыка назывался подбашлычье. Башлык, кроме «столба», вносил еще мотню для невода и лодку-неводник, за что получал 3 пая. Пай получали и такие лица, которые непосредственного участия в лове не принимали: стряпка, писарь, посказатель - сказоч­ник. Быт рыбаков на промысле отличался своеобразием. Рыболовством занимались мужчины, но местами большое участие в нем принимали женщины и подростки, занимаясь неводьбой. Большое значение женский труд имел при обработке рыбы (в частности, в приготовлении юколы), а также на различных подсобных работах.

Большая часть приемов и способов охоты и рыболовства у русских крестьян, мещан, казаков Сибири были общерусскими. Невод, сети, уда, езы, мережи упоминаются еще в ранних русских письменных источниках. Общерусскими являются и такие приспособления, как котцы, переметы, пасти, плашки, перевес и многие другие. Есть черты, общие с северным рыболовством (невод с кибасьями и др.), с рыболовством центральных областей (лов канавами). Многое из опыта коренных народов Сибири вошло в промысловый быт русских (способы рыболовства - гимги, невода нанайского типа, заготовка юколы; способы охоты на дикого оленя и пр.). С освоением Сибири русскими охота и рыболовство полу­чили здесь большое развитие. Многие русские орудия промысла в применении к местным условиям получили дальнейшее развитие (ставные неводы и пр.). Русские создали новые отрасли охотничьего хозяйства, например песцовый промысел в зоне тундры по побережью Ледовитого океана. Положительное значение имело внедрение в быт местных сибир­ских племен и народностей различных русских орудий охоты и рыбо­ловства (различные капканы, ловушки, ружье, сети из пряденых нитей, более совершенные виды промысловых судов: карбас, неводник и др.), которых ранее здесь не было. Это весьма увеличило добычу зверя и рыбы. Возникновение и рост русских городов, промышленных центров стимули­ровали развитие товарности хозяйства; усиливался спрос на пушнину, что также способствовало развитию местных промыслов.

Большое значение у русских в Сибири имели лесные промыслы: заго­товка строительного леса и топлива, сплав леса к городам, портовым центрам, судоверфям. Дровяной промысел особенно развился около крупных городов и промышленных центров и у пристаней. Повсеместно были известны производство дегтя, смолы, угля. Широкое распростране- нение получил своеобразный сибирский промысел - сбор кедровых орехов, особенно в тех местах, где расположены хорошие кедровники (в Западной и Восточной Сибири), а также добыча и топление жеватель­ной серы из лиственицы. Сера эта пользовалась большим спросом у рус­ских крестьянок Сибири. Сбор ягод и грибов практиковался повсеместно для собственного потребления, но местами сбор брусники и клюквы имел и промысловое значение. В южных частях Западной Сибири промысловое значение приобрел сбор черемши, или «колбы». Из сибирских промыслов, имевших некоторое значение еще в начале XX в., нужно также отметить добычу речного жемчуга на Дальнем Востоке и добычу моржовой и мамонтовой кости на Крайнем Севере.

Обработка продуктов и из­готовление предметов первой необходимости производились в значительной степени до­машним способом, особенно в глухих, отдаленных от трак­тов и промысловых центров местах. В конце XIX-нача­ле XX в. местами еще изго­товлялись домашним способом ткани. Пряжу из пеньки или льна пряли при помощи прял­ки и веретена, ткали на «крос­нах» - обычном русском ткац­ком стане с подпебником. Из овечьей шерсти изготов­ляли сукно. В XIX в. у наи­более зажиточных крестьян существовали и машины- сукновалки.

Имелись целые селения или даже районы, где преоб­ладающими занятиями явля­лись различные кустарные производства. Отдельные ку­стари находились в зависи­мости от скупщика, возни­кали мелкие заведения с наем­ными рабочими. Значение промыслов возрастало там, где земледелие не обеспечива­ло существования. Большая роль в развитии ремесел принадлежала новоселам. Распространены были деревооб­работка, кузнечное дело, обработка шкур и костей животных, а также камня. Крупные районы кустарной промышленности сформировались в юго-западной части Западной Сибири. Из деревообделочных производств было известно изготовление саней, телег, колес, бондарной посуды, мебели, деревянных частей хомутов и т. д. Существовала повсюду в лесных районах химическая обработка дерева. В районах кедрового промысла изготовляли кедровое масло (Бийский уезд).

Повсеместно было распространено мелкое шерстобитное, пимокатное, кожевенное производство, а местами обработка меха и выделка замши. Овчинно-шубное дело было развито около Тюмени, пошивка овчинных шуб «барнаулок» - в г. Барнауле; в южной части б. Тобольской губер­нии, где было развито овцеводство, существовало производство шер­стяных варежек, рукавиц и чулок.

Гончарное и кирпичное производство было распространено большей частью вблизи городов. Для изготовления гончарной посуды служил гончарный круг. В районе промыслового рыболовства развилось производство глиняных грузил - кибасьев для неводов (с. Самарово при впа­дении Иртыша в Обь).

Кузнечное и слесарное дело было развито повсеместно, но особенно в Кузнецком уезде и в Тюменском уезде Тобольской губернии. Кузнечное дело у русских крестьян существовало даже в самых отдаленных угол­ках Крайнего Севера, где имело большое практическое значение и для окружающих народов - чукчей и других, ранее его не знавших. Рус­ское и обруселое население Анадыря свои изделия - ножи, топоры, котлы и пр. - обменивало у чукчей и коряков на оленей, лахтачьи шкуры, ровдугу и т. п.

В начале XIX в., с открытием золотых россыпей, быстро разви­вается добыча золота. Состав рабочих на приисках отличался большой этнической пестротой. Сюда стекались из различных мест европейской России и Сибири, входили представители и мест­ных нерусских племен и народностей; однако преобладали русские. Сложился своеобразный приисковый быт, возник ириисковый жаргон. Местные черты проявлялись в языке, быте и фольклоре золотопромышлен­ников. Среди старателей, работавших иногда и в одиночку и партиями, были «великие мастера» этого дела, были и «подмастерья». Хозяйскими рабочими называли тех, которые нанимались за определенную плату к крупным золотопромышленным компаниям. В быту артелей рабочих выработалось свое обычное право: члены артели были связаны круговой порукой (что хозяева обращали в свою пользу), существовал обычай наказания за проступки провинившегося члена артели. Условия труда и жизни приисковых рабочих были подчас невыносимыми. Жили рабочие либо в больших хозяйских казармах, грязных и темных, либо в жилищах,построенных самими рабочими. Эти жилища напоминали крестьянские избы или были землянками. Продуктами питания рабочих снабжали хо­зяева за дорогую цену в промысловых лавках.

Русские ремесла и кустарные промыслы, развивавшиеся в городах и деревнях, оказывали положительное влияние на ремесла местных племен и народностей. Русские ремесленники, например, повлияли на усовершенствование металлообработки у тех племен и народностей, которые ее знали (якуты, буряты и др.)* Большое значение имело внедре­ние в быт сибирских народностей русских приемов прядения и ткачества. До этого ткачество знали лишь манси и ханты, использовавшие для ткани волокна дикорастущей крапивы, северные алтайцы, ткавшие холст из волокон дикой конопли - кендыря.

Бондарное ремесло восприняли многие народности, в частности якуты. Деревообработка у бурят, якутов и других народов значительно улуч­шилась, когда в обиход вошли более усовершенствованные орудия, вне­сенные русским населением, как пила, рубанок, отвес и др.

Рост национального самосознания, наблюдающийся в последние годы, побуждает людей в поисках своих национальных корней обращаться к вековым народным традициям и национальным ценностям, воплотившимся в народной культуре. Культура каждого народа, в том числе коренных жителей Севера, Сибири и Дальнего Востока, представляет собой совокупность материальных и духовных ценностей, созданных руками и разумом многих поколений. Освоение достижений культуры – императив для каждого человека. Освоение достижений культуры обогащает человека, прежде всего, духовно, и расширяет его знания.

Жизнь в экстремальных условиях северных широт во многом определила специфику материальной и духовной культуры народов Севера. Материальная культура северных народов характеризуется высокой приспособленностью к суровым природным условиям. Люди проявляли исключительную изобретательность в устроении своей жизни, в умелом использовании природных ресурсов. Предметы материальной культуры максимально отвечали своему назначению добыче зверя или рыбы, сохранению тепла и т.д. Когда мы рассматриваем вопрос о культуре народа, то включаем сюда совокупность достижений людей в производственном, общественном и умственном отношении. В этой связи следует показать, какие основные факторы оказывали наиболее действенное влияние на развитие культуры коренного населения Севера и Сибири.

Нужды и потребности северных народов определили их традиционные занятия и культурно-хозяйственный тип. Хозяйство северных народов диктовалось их нуждами и интересами. Основными видами хозяйства были оленеводство, охота, рыболовство и морской промысел (зверобойный). У некоторых наблюдался смешанный тип хозяйства (рыболовство и морской промысел, оленеводство и охота).

Типы культурно-хозяйственной деятельности формировались у народов Севера под влиянием естественно-географических и социально-исторических факторов. Низкий уровень производственных сил, зависимость людей от промысловых объектов как основных источников существования определяли и форму их хозяйства оседлую или кочевую. Народы, для которых основным жизненным ресурсом были рыбные богатства (ханты, манси, ульчи, коряки, ительмены, чукчи и эскимосы), вели в основном оседлый образ жизни. Те, для кого основным источником существования были одомашненные олени, которые содержались круглый год на подножном корме, а значит, постоянно требовали лучшие места выпаса, откорма и отела, вели кочевой образ жизни (ненцы, частично чукчи, коряки, чуванцы, эвены, эвенки). Такой же кочевой образ жизни свойственен населению, для которого основным средством жизни является охота, это характерно больше жителям тайги (эвенки, эвены, тофалары, юкагиры, частично кеты и удэгейцы). Некоторые народы Севера вели рыболовецко-охотничье (ханты, манси, селькупы, орочи, иегидальцы) и зверобойно-рыболовецкое хозяйство (нивхи и эвены), они относились к оседлым, а оленеводы-охотиики (долганы, нганасаны, энцы восточные) и оленеводы-рыболовы (энцы западные) – к кочевым народам.

Основными видами традиционной деятельности народов Севера являлись промыслы: добыча диких зверей, рыбы, растений и т.д. Но техническая вооруженность людей для этой цели была низкой, она состояла из огнестрельного оружия, которое считалось наиболее эффективным, разных ловушек, капканов, снастей (сети, петли, силки), простейших орудий (копье, яма, палка и др.) Орудия для добычи пищи в разных регионах Севера были различны. Работа людей чаще носила коллективный характер, что было вызвано низким уровнем техники и высокой трудоемкостью производства в условиях сурового Севера. Другим традиционным видом деятельности народов Севера было оленеводство, так как разведение домашнего оленя обеспечивало их всесторонне, олень удовлетворял все насущные нужды человека: в питании (мясо, сало), в жилище (шкуры для яранги), в освещении (жир для жирников, в одежде, обуви и т.д. Кроме того, для северных народов олень являлся незаменимым видом транспорта, выгодно отличаясь от ездовых собак, которым постоянно нужен корм. Олень же в любое время года корм добывает для себя сам.

Специфика климатических условий и традиционной деятельности обусловило вид и конструкцию жилища северных народов. Потолок практически в жилищах отсутствовал, пол был обычно земляной. Вместо стекол на окнах были рыбья кожа, пузыри оленя, кишки медведя. Широко были распространены подземные я полуподземные жилища, стены были или из неотесанных бревен или из плах (колотых пополам бревен), жердей, дерна. Жилища кочевников яранга, чум были приспособлены для условий кочевого быта; деревянный (из длинных шестов) конусообразный каркас, обтянутый оленьими шкурами, и очень редко материей.

Главной пищей для оленеводов являлось мясо (ненцы, оленные чукчи, коряки, юкагиры, чуванцы, энцы). Широко была распространена (практически у всего северного населений) рыбная пища. В летнее время они употребляли растительную пищу (ягоды, травы, коренья, орехи). У всех без исключения северян было распространено сыроедение мяса и рыбы. Впрок готовили юколу – вяленую под открытым небом на солнце и ветру рыбу; применялось и копчение рыбы над костром (ненцы, селькупы, эвенки и др.). При заготовках пищи соль почти не применялась. Важное место занимало чаепитие, особенно среди кочевников; чай они приобретали с большим запасом, или делали сами из дикорастущих растений.

К местным условиям были хорошо приспособлены одежда и обувь северян. Они изготовлялись из шкур оленя и диких парнокопытных (лося и оленя) с меховым покровом или без него, шкур пушных зверей (песца, выдры и др.) пользовались мало. Наиболее распространенной одеждой была малица, типа длинной рубашки с капюшоном (ненцы, энцы, нганасаны и др.) или кухлянка (чукчи, коряки, ительмены и др.) тоже длинная закрытая и открытая одежда. Нередко такая меховая одежда сверху покрывалась материей. Зимней обувью были высокие, до колена и выше, сапоги из оленьей шкуры, мехом наружу – пимы или торбасы.

У северных народов были хорошо развиты различные отрасли домашнего производства. Повсеместно велась выделка шкур животных на меховые и кожаные изделия; женщины шили одежду и обувь, покрышки для жилья, арканы, коврики, что требовало сложной, трудоемкой и длительной обработки. Широко была распространена обработка рога, кости и клыка (эта работа часто сопровождалась художественной резьбой у ненцев, нганасан, долгам, тофаларов, нанайцев, чукчей, коряков, эскимосов), а также обработка дерева (чаше у таежных жителей). Важное место у северян в домашнем производстве занимала выделка бересты (у хантов, манси, селькупов, кетов, эвенков, звенов, нанайцев, орочей, удэгейцев, юкагиров). Из нее делали лодки, но чаше различную утварь и посуду. Широко было распространено, особенно на Оби, на Амуре и на Камчатке, плетение из дикорастущих растений (крапивы, камыша, ивовых прутьев и т.д.) рыболовных снастей, корзин, циновок, мешков и др.

Труд в хозяйственной деятельности был четко разделен: мужчины обрабатывали дерево, кость, железо; женщины выделывали шкуры зверей, рыбью кожу, шили одежду и обувь, занимались приготовлением посуды и т.д. Вся работа проводилась вручную, была исключительно трудоемкой, так как производство велось каменными, костяными, деревянными орудиями. Однако изделия отличались высокими художественными достоинствами.

Население было чрезвычайно изобретательно и в подготовке промыслового снаряжения (охотничье, рыболовное, зверобойное и т.д.), и в домашнем быту (в устройстве жилища, в удобствах обуви и одежды, в разных предметах обихода). Так, жилища северян яранги, чумы легко собирались и разбирались, имели небольшой вес, что облегчало перевозку на большие расстояния; они имели обтекаемую форму (форму конуса) и хорошо сохраняли тепло. Незаменимы и по сей день одежда (малица, кухлянка) и обувь (унты, торбаса) – они теплые, легкие,

Общаясь с природой в течение тысячелетий, народы Севера накопили определенный опыт, понятия, представления об окружающей жизни. Объединив свои усилия, свои мысли и желания, их далекие предки стали вместе заботиться о насущных нуждах, о том, как выжить в постоянной борьбе с голодом, холодом, болезнями и опасностями, которые их подстерегали на каждом шагу; вместе охотились, собирали плоды, ловили рыбу, разводили скот и обрабатывали землю.

Важным условием успешной жизнедеятельности северянина была трудовая деятельность. Труд для северянина всегда был и остается наиболее действенным средством взаимодействия с окружающими людьми и с природой. Именно в процессе трудовой деятельности он познавал окружающий мир. Тяжелая борьба с силами природы за существование способствовала выработке единых общих правил, обычаев и традиций, бережно передаваемых из поколения в поколение, которые помогали выжить. В течение веков складывалась нравственно-эстетические идеалы, выкристализовывались традиции и обычаи, развивались пути, методы и средства нравственного воспитания. Основы трудового, нравственного, физического и религиозного воспитания передавались через традиции, обряды и обычаи.

Кривцова Анастасия Сергеевна
Проект «Культура и быт коренных народов Западной Сибири»

Тема проекта : «Культура и быт коренных народов Западной Сибири »

Организатор проекта : воспитатель

Тип проекта : познавательно – творческий.

Вид проекта : долгосрочный.

Участники проекта : воспитатели, дети, родители, социальные партнеры.

Проблема :

Проведя беседы с воспитанниками, мы видим, что наши дети достаточно эрудированы, они путешествуют с родителями по разным городам, странам, знают их названия, могут рассказать о достопримечательностях, но часто затрудняются рассказать о местах родного края. У детей недостаточная сформированы знания о народах нашей родины , в особенности о коренных жителях Западной Сибири Хантах и Манси , об эх традициях, обычаях, растительном и живом мире.

Актуальность проекта :

В Западной Сибири веками живут коренные народы : ненцы, ханты, манси, коми, селькупы и др. Народы Западной Сибири , не смотря на свой сложный исторический путь развития, сумели сохранить и укрепить свою этническую идентификацию и традиционную культуру .

Мы знаем, что в дошкольные годы жизни ребенка идет становление основ его личности. Воспитание любви к родному краю, формирование интереса к истории, быту и культуре , необходимо начинать с детского сада.

Одна из главных задач педагогов и родителей – это научить ребёнка с детства чувствовать красоту родной земли, уважать и гордиться людьми, живущими на этой земле, воспитывать любовь к родным местам, ко всему, что окружает нас. Культура родного края должна войти в сердце ребёнка и стать неотъемлемой частью его души. Любить Родину – значит знать её, знать, прежде всего, свою Родину. Используя в работе с дошкольниками краеведческие материалы, мы воспитываем у ребёнка патриотическое чувство, которое сохраниться на всю жизнь, и будет служить духовному развитию личности. С помощью краеведения дошкольники воспитываются на событиях, которые тесно связаны с историей природы родного края.

С помощью знакомства с историей, культурой , бытом людей, которые живут совсем рядом, мы можем лучше почувствовать свой родной край.

Опираясь на культурные ценности , красоту окружающего мира и историю родного края –мы повышаем качество воспитания и обучения.

Цель :

Приобщение детей дошкольного возраста к с помощью знакомства с бытом и трудом, традициями и обычаями, национальными костюмами, животным и растительным миром. Формирование у детей навыков уважительного и доброжелательного отношения к представителям разных народов .

Задачи :

Образовательные :

Знакомить детей с историей народов Западной Сибири .

Формировать познавательный интерес к культуре и быту народов нашей Родины .

Закреплять умение внимательно воспринимать познавательную информацию в ходе образовательной деятельности, делать обобщающие выводы.

Воспитательные :

Воспитывать толерантность.

Воспитывать добрые чувства любви и уважения к традициям и культуре народов нашей Родины .

Воспитывать уважение к разным национальностям.

Развивающие :

Развивать слуховое и зрительное внимание, мышление, память.

Обогащать словарный запас детей национальными названиями края, предметов быта, одежды, ремесел, символикой.

Продолжать развивать умения давать полные ответы на вопросы воспитателя, правильно задавать вопросы.

Расширять знания детей о жизни, быте и культуре народов Западной Сибири через национальные игры, песни, танцы, народное декоративно - прикладное искусство.

Этапы реализации проекта :

Подготовительный :

Определение цели и задач проекта .

Сбор информации из различных источников.

Создание мультимедийных презентаций.

Создание картотек : подвижных игр, бесед.

Практический :

Реализация содержания плана работы по ознакомлению детей дошкольного возраста с бытом и традициями народов Западной Сибири ;

Разработка и реализация мини – проекта на тему : «Приобщение детей к , через народное

Посещения музея истории и этнографии;

Посещение музея под открытым небом «Суеват – Пауль»

Заключительный :

Проведение итогового занятия;

Выставки детского народного декоративно – прикладного творчества;

Организация мини музея на тему : «Культура и быт Ханты – Мансийского народа ».

Ожидаемый результат :

Увеличение разработок, дидактического материала, методических памяток.

У детей расширятся знания о коренных народах Западной Сибири .

Сформируется уважительное отношение к народам нашего края , к их традициям и обычаям.

Расширится представление о народном декоративно – прикладном искусстве, творческие способности детей.

Повысится активность родителей.

В группе будет создан мини – музей : «Культура и быт Ханты – Мансийского народа ».

Взаимосвязь с образовательными областями :

Социально - коммуникативно развитие.

Воспитание любви и уважения к родному краю, его народам , природе, традициям и праздникам.

Формирование представления о социокультурных ценностях нашего народа ;

Воспитания уважения и интереса к различным культурам , обращать внимание на отличие и сходство их ценностей;

Расширение представлений о своем родном крае, столице своей Родины, ее символикой;

Совершенствование своих эмоционально-положительных проявлений в сюжетно-ролевых играх;

Посещение музея истории и этнографии.

Посещение музея под открытым небом «Суеват – Пауль» .

Познавательное развитие :

Слушание рассказов о народах крайнего севера ;

Рассматривание кукол в национальной одежде хантов и мансей

Просмотр фильмов о жилищах, праздниках, быте коренных народов Севера ;

Беседы о культуре и быте народов Сибири ;

Чтение художественной литературы :

Художественная литература во многом влияет на развитие ребенка, на формирование его личности, помогает ему духовно развиваться и совершенствоваться.

Оформление уголка чтения (сказки, рассказы о народах Западной Сибири , сборники стихов о нашей родине, альбомы с иллюстрациями жизни хантыйского народа );

Занятия по ознакомлению с произведениями о нашей Родине, их авторами;

Проведение занятий по истории возникновения первых книг и книжной продукции народов ханты и манси ;

Организация выставок детских рисунков и поделок по мотивам прочитанных произведений;

Взаимодействие с городской детской библиотекой;

Речевое развитие :

Отгадывание загадок о народах севера , их традициях и обычаях, животных и растительном ире.

Дидактические, словесные игры;

Разучивание стихов на хантыйском языке;

Рассказ по картинкам о нашем родном крае;

Художественно – эстетическое развитие (Музыка) :

Прослушивание и пение песен о нашем родном крае;

Слушание хантыйской музыки;

Беседы на тему «Музыкальные инструменты народов ханты и манси » .

Физическое развитие :

Разучивание хантыйских народных игр (подвижные игры) ;

Художественное творчество :

Рисование (орнаменты и элементы одежды народов ханты и манси ) ;

Пластилинография (животные и растения нашего края) ;

Аппликация (жилище северян)

Лепка по замыслу.

ПЛАН РАБОТЫ

(блочное планирование)

Природа Западной Сибири

Цель : формирование экологической культуры детей .

Форма организации : игры, беседы, экскурсии, походы и т. д.

Средняя группа 4-5 (лет) Старшая группа 5-6 (лет) Подготовительная группа 6-7 (лет)

Задачи : Знакомить детей с растительным миром (ель, берёзы, сосна, брусника, малина и др., животным миром (олень, волк, медведь, белка, лиса, сова, чайка) и объектами неживой природы Ханты Мансийского округа (вода, песок, торф, болота, снег, дождь, явления природы) . Задачи : Расширять представления о растительном мире (кедр, лиственница, рябина, багульник, голубика, грибы, животном мире (белый медведь, песец, рысь, лемминг, куропатка, гусь, утка, лебедь; особенности их внешнего вида и способы передвижения). Продолжать знакомить с объектами неживой природы (радуга, туман, северное сияние, метель, пурга) . Задачи : Расширять и углублять представления о растительном мире (ивняковые заросли, карликовая берёзка, можжевельник, ягель, мох, лишайник) и животном мире (норка, ондатра, морж, тюлень, нерпа, белуга, кулик, орлан, видах рыб (осётр, муксун, пыжьян) .

Дать целостное представление об экосистеме «тундра» (о составе сообщества, условиях среды, приспособлениях к ней, температурном режиме, освещённости, роли человека в сохранении системы и правилах поведения в ней).

Быт коренных народов Западной Сибири

Цель : знакомство детей с национальной одеждой, украшениями, предметами быта и их назначениями;

Форма организации : посещение музея истории и этнографии.

Средняя группа 4-5 (лет) Старшая группа 5-6 (лет) Подготовительная группа 6-7 (лет)

Задачи : Формировать представления о назначении бытовых предметов и знакомить с новыми (аркан, люлька, берестяные туески) принадлежностями. Дать общее представление о жилище – чуме, нартах; одежде (взрослой и детской) . Задачи : Дать представление о средствах передвижения (олени, собаки, вертолёт, снегоход) .

Познакомить с национальной одеждой, с её украшениями.

Учить различать элементы узора «заячьи ушки» , «чум» , «проталинки» . Углублять представление о жилище народов Севера – чуме , его устройстве и назначении; женской (ягушка) и мужской (малица) одежде, обуви (кисы) .

Задачи : Учить различать элементы узора на национальной одежде : «оленьи рога» , «ветки» , «локоть лисы» , «копыта» .

Расширять представления о предметах домашней утвари : деревянная колотушка, игла, нож, сундук, скребок для выделки шкур и др.

Культура коренных народов Западной Сибири

Цель : знакомство с фольклором народов Севера , с его собирателями (малые фольклорные жанры : загадки, пословицы, поговорки; сказки, их содержание и художественное своеобразие; заговоры, заклинания, обереги и т. д.); знакомство с творчеством национальных поэтов и писателей.

Форма организации : театрализация; инсценировки сказок и легенд народов Севера ; праздники

Средняя группа 4-5 (лет) Старшая группа 5-6 (лет) Подготовительная группа 6-7 (лет)

Задачи : Знакомить детей с колыбельными песенками, потешками, сказками. Задачи : Продолжать знакомить с фольклором северных народов .

Заучивать небольшие стихотворения, «баюльные» песенки. Рассказывать северные сказки и инсценировать их.

Загадывать и разгадывать загадки о животных и растениях. Задачи : Расширять и углублять знания о фольклоре народов Севера . Рассказывать и инсценировать сказки (о животных, волшебные, бытовые) ; знакомить с загадками, пословицами, поговорками, приметами коренных жителей .

Знакомить с народными музыкальными инструментами (пензер – барабан; томран – губной инструмент; полян – дудка; чипсан – свистулька; куйп – шаманский бубен). Принимать активное и осмысленное участие в национальных праздниках.

Народное декоративно – прикладное искусство

Цель : знакомство детей с художественными промыслами (художественная обработка кожи, меха, дерева, бересты) ; с детскими игрушками – кукла «нухуко» и кукла «акань» ; виды орнаментов и их символика; развитие интереса к произведениям мастеров народных промыслов , обучить начальным практическим навыкам (аппликации из ткани, сукна, кожи, меха) .

Форма организации : мастер-класс по изготовлению куклы «Акань» , изготовление поделок совместно с родителями.

Средняя группа 4-5 (лет) Старшая группа 5-6 (лет) Подготовительная группа 6-7 (лет)

Задачи : Знакомить детей с образцами народно – прикладного искусства хантов и мансей : кукла «нухуко» (ненецкая) кукла «акань» (хантыйская) .

Аппликация из ткани, сукна.

Рисование и пластилинография орнаментов и узоров национальной одежды. Задачи : Знакомить с видами орнаментов поясов, подвязок кружев, одежды, предметов быта.

Плетение из шерстяных ниток, бисера.

Рисунок на бересте. Художественная обработка меха : мозаика из меха. Задачи : Знакомить с художественными промыслами : вышивка и плетение бисером; резьба по кости, дереву; изделия из металла.

Украшения и их символика.

Работа с родителями

№ Форма работы Задачи

1. Консультации Вводить родителей в мир культуры и быта народов родного края . Расширять представление об обычаях и традициях народов ханты и манси .

2. Родительское собрание Формировать уважительное отношение к коренным народам Севера .

3. Анкетирование Сбор актуальной информации.

4. Совместные праздники Приобщать родителей к основам национальных традиций коренных народов Сибири .

5. Тематические стенды Формировать представления о народном декоративно – прикладном творчестве.

6. Экскурсии Приобщать к участию в патриотическом воспитание детей.

7. Фото стенды Вызвать у родителей эмоционально положительное отношение к культуре народ родного края .

Календарно – тематический план работы педагога.

№ Форма работы Сроки

1. Определение цели и задач проекта .

Составление перспективного планирования.

Подбор литературы, наглядно – иллюстрационного пособия

Сбор информации из различных источников

сентябрь 2017г. –

октябрь 2017г.

2. Создание мультимедийных презентаций.

Создание картотек : подвижные игр, бесед.

Подбор аудио сказок, мультипликационных фильмов.

Подбор информации для консультации родителей.

Обогащение развивающей среды в группе.

ноябрь 2017 г. –

декабрь 2017г.

3. Разработка проекта на тему : «Приобщение детей к культуре и быту народов ханты и манси , через народное декоративно – прикладное искусство».

Январь 2018г.

4. Реализация содержания плана работы по ознакомлению детей дошкольного возраста с бытом и традициями народов Западной Сибири . январь 2018г. –

апрель 2020г.

5. Реализация проекта на тему : «Приобщение детей к культуре и быту народов ханты и манси , через народное декоративно – прикладное искусство». март 2018г. –

апрель 2018г.

6. Посещения музея истории и этнографии. апрель 2018г.

7. Посещение музея под открытым небом «Суеват – Пауль» . май 2018г.

8. Выставки детского народного декоративно – прикладного творчества «Народное искусство – своими руками» апрель 2018г. –

9. Проведение итогового занятия «Подарок народам Сибири своими руками » . май 2018г.

10. Организация мини музея на тему : «Культура и быт Ханты – Мансийского народа ». 2018г. – 2020г.

Календарно – тематический план работы для детей средней группы (4-5 лет)

№ Тема Форма работы Сроки

1. Знакомство с родным краем. Беседы, показ иллюстраций, просмотр презентаций. январь

2. Народы ханты и манси . Рассказ, беседы, рассматривание картин, народного промысла . январь

3. «Кто в лесу живет? Что в лесу растет?» Занятие, показ иллюстраций, дидактические и словесные игры. февраль

4. Северный фольклор. Прослушивание хантыйской музыки. февраль

5. «Народное декоративно – прикладное творчество»

«Одежда народов ханты и манси »

«Орнаменты и узоры одежды Хантов» .

«Дом народов Севера » - Показ иллюстраций.

Рассказ

Рассматривание картин

Просмотр презентации.

Рисование орнаментов и узоров.

Показ иллюстраций «Чум»

Аппликация.

6. «Животный и растительный мир нашего края» .

«Северный олень»

«Ягоды, грибы» - Рассказ

Просмотр мультипликационных фильмов

Чтение стихотворений о нашем родном крае

Рассматривание картины оленя

Пластилинография «Олень» .

Чтение художественной литературы

Рисование не традиционным методом (ватные палочки) «Брусничка для гостей» .

7. - Изготовление ханта из соленого теста, разукрашивание национальной одежды.

Музей истории и этнографии

- «Народное искусство - своими руками» -Мастер – класс

Работа с родителями.

Экскурсия.

Выставка детского творчества.

Литература :

1. Югра : региональный журнал, 2013г. 2. Детские народы подвижные игры . //Составители : А. В. Кенеман, Т. И. Осокина. 1955г. 3. Шорыгина Т. А. Беседы о русском севере. М., Сфера 2008г. 4. Сказки народов Севера// .составитель В. В. Винокурова Ю. А. Сем. – Л. ,Просвещение 1991г. 5. Край родной. Азбука краеведения – Екатеринбург 2001г. 6. Югория : Энциклопедия Ханты – Мансийского автономного округа. В 3 – х Ханты Мансийск 2000г. 7. Банников. В. Н., Петрук О. И. «Изобразительное искуство в национальной школе» - Ханты – Мансийск. Полиграфист 2005. 8. Гончарова Е. В. «Экология для малышей : методические рекомендации для педагогических работников доу/Ханты – Мансийск. Полиграфист. 2005 9. Сказки бабушки Аннэ : Сказки, легенды-Сердловс : Сред. – Урал. Кн. Изд-во 1985. 10. Хозяинова В. В. «Дидактический материал для занятий по декоративно – прикладному искусству : Методическое пособие. Под ред. Т. А. Полуниной И. Д. Ханты – Мансийск : ГУИПП Полиграфист 2001г. 11. Соловар В. Н., Морокко С. Д. «Хантыйские народные загадки » . Ханты – Мансийск. 1997г. 12. Ромбандеев. «Мансийские загадки» 1996г. 13. ЯднеН. Н. «Я родом из тундры» , Тюмень 1995г. 14. Богатеева З. А. «Аппликации по мотивам народного орнамента в детском саду»,издательство «Просвещение» 1982г. 15. Куриков В. М. Ханты – Мансийский автономный округ : с верой и надеждой в третье тысячелетие. - Екатеринбург, 2000. 16. Электронный атлас «Люби и знай свой край родной» 17. Красная книга Ямало-Ненецкого Автономного округа : Животные, растения, грибы/Отв. ред. Л. Н. Добринский. Екатеринбург Изд-во Урал. Ун-та 1997. 240с.: ил.

Интернет ресурсы : http://ds23.admhmansy.ru/upload/iblock/6d9/Картотека_игр_народов_ханты_и_манси . PDF

https://kulturologia.ru/blogs/031013/18947/

http://site-for-girls.ru/xanty-i-mansi-obychai-i-prazdniki/

http://agansk.ru/suvenir/nhpy/index.htm

Сетевое издание Информационный портал "Сибирь-инфо "

Приложение

Картотека бесед :

- «Знакомство с Родным краем»

- «Знакомство с жизнью и бытом народов Ханты »

- «Мой родной город»

- «Растительный мир Западной Сибири »

- «Животный мир Западной Сибири »

- «Национальная одежда ханты и манси»

- «В гостях у бабушки Анико»

- «Праздники народов Севера »

- «Традиции ханты и манси»

- «Что мы знаем о фольклоре северян?»

- «Жилища и промыслы народов севера »

Картотека подвижных игр):

- «Северные олени»

- «Олени и пастух»

- «Куропатки и охотник»

- «Льдинки, ветер и мороз» - «Ручейки и озера»

- «Смелые ребята»

- «Рыбки»

Картотека словесных игр;

Картотека стихов о Родном крае;

Картотека загадок;

Иллюстрационный материал;

Мультимедийные презентации по темам;

Сборник аудио сказок;

Консультации для родителей;

Мини – проект «Приобщение детей к культуре и быту народов ханты и манси через народное декоративно – прикладное искусство».

Средней численности народы - западносибирские татары, хакасы, алтайцы. Остальные народы по причине их малочисленности и сходных особенностей промыслового быта отнесены к группе “малых народов Севера”. Среди них выделяются ненцы, эвенки, ханты, заметные по численности и сохранению традиционного уклада чукчи, эвены, нанайцы, манси, коряки.

Народы Сибири принадлежат к различным языковым семьям и группам. По численности говорящих на родственных языках на первом месте стоят народы алтайской языковой семьи, по крайней мере от рубежа нашей эры, начавшей распространяться с Саяно-Алтая и Прибайкалья в глубинные районы Западной и Восточной Сибири.

Алтайская языковая семья в пределах Сибири делится на три ветви: тюркскую, монгольскую и тунгусскую. Первая ветвь - тюркская - очень обширна. В Сибири к ней принадлежат: алтае-саянские народы - алтайцы, тувинцы, хакасы, шорцы, чулымцы, карагасы, или тофалары; западносибирские (тобольские, тарские, барабинские, томские и др.) татары; на Крайнем Севере - якуты и долганы (последние живут на востоке Таймыра, в бассейне р. Хатанги). К монгольским по языку народам в Сибири принадлежат только буряты, расселенные группами в западном и восточном Прибайкалье.

В тунгусскую ветвь алтайских народов входят эвенки (“тунгусы”), обитающие рассеянными группами на обширной территории от правых притоков Верхней Оби до Охотского побережья и от Прибайкалья до Ледовитого океана; эвены (ламуты), расселенные в ряде районов северной Якутии, на Охотском побережье и Камчатке; также ряд небольших народностей Нижнего Амура - нанайцы (гольды), ульчи, или ольчи, негидальцы; Уссурийского края - орочи и удэ (удэгейцы); Сахалина - ороки.

В Западной Сибири с отдаленных времен формировались этнические общности уральской языковой семьи. Это были угроязычные и самоедоязычные племена лесостепной и таежной полосы от Урала до Верхнего Приобья. В настоящее время в Обь-Иртышском бассейне обитают угорские народы - ханты и манси. К самодийским (самоедоязычным) принадлежат селькупы на Средней Оби, энцы в низовьях Енисея, нганасаны, или тавгийцы, на Таймыре, ненцы, населяющие лесотундру и тундру Евразии от Таймыра до Белого моря. Некогда небольшие самодийские народности обитали и в Южной Сибири, на Алтае-Саянском нагорье, но остатки их - карагасы, койбалы, камасинцы и др. - были тюркизированы в XVIII - XIX вв.

Коренные народы Восточной Сибири и Дальнего Востока монголоидны по основным особенностям их антропологических типов. Монголоидный тип населения Сибири генетически мог зародиться только в Центральной Азии. Археологи доказывают, что палеотическая культура Сибири развивалась в том же направлении и в сходных формах, что и палеолит Монголии. Исходя из этого, археологи полагают, что именно эпоха верхнего палеолита с его высокоразвитой охотничьей культурой была наиболее подходящим историческим временем для широкого заселения Сибири и Дальнего Востока “азиатским” - монголоидного облика - древним человеком.

Монголоидные типы древнего “байкальского” происхождения хорошо представлены среди современных тунгусоязычных групп населения от Енисея до Охотского побережья, также у колымских юкагиров, отдаленные предки которых, возможно, предшествовали эвенкам и эвенам на значительном пространстве Восточной Сибири.

Среди значительной части алтаеязычного населения Сибири - алтайцев, тувинцев, якутов, бурят и др. - распространен наиболее монголоидный центрально-азиатский тип, представляющий собой сложное расово-генетическое образование, истоки которого восходят к смешавшимся друг с другом монголоидным группам раннего времени (от глубокой древности до позднего средневековья).

Устойчивые хозяйственно-культурные типы коренных народов Сибири:

1. пешие охотники и рыболовы таежной зоны;
2. охотники на дикого оленя в Субарктике;
3. оседлые рыболовы в низовьях больших рек (Оби, Амура, а также на Камчатке);
4. таежные охотники-оленеводы Восточной Сибири;
5. оленеводы тундры от Северного Урала до Чукотки;
6. охотники за морским зверем на Тихоокеанском побережье и островах;
7. скотоводы и земледельцы Южной и Западной Сибири, Прибайкалья и др.

Историко-этнографические области:

1. западно-сибирская (с южным, примерно до широты Тобольска и устья Чулыма на Верхней Оби, и северным, таежным и субарктическим, регионами);
2. алтае-саянская (горнотаежная и лесостепная смешанная зона);
3. восточносибирская (с внутренней дифференциацией промысловых и сельскохозяйственных типов тундры, тайги и лесостепи);
4. амурская (или амуро-сахалинская);
5. северовосточная (чукотско-камчатская).

Алтайская языковая семья формировалась поначалу в среде весьма подвижного степного населения Центральной Азии, за пределами южной окраины Сибири. Размежевание этой общности на прототюрков и протомонголов произошло на территории Монголии в пределах 1 тысячелетия до н.э. В Сибири позднее расселялись уже вполне сформировавшиеся порознь древние тюрки (предки саяно-алтайских народов и якутов) и древние монголы (предки бурят и ойратов-калмыков). Область зарождения первичных тунгусоязычных племен находилась и в Восточном Забайкалье, откуда и началось около рубежа нашей эры передвижение пеших охотников протоэвенков на север, в Енисейско-Ленское междуречье, а также впоследствии и на Нижний Амур.

Эпоха раннего металла (2-1 тысячелетий до н.э.) в Сибири характеризуется многими потоками южных культурных влияний, доходивших до низовьев Оби и полуострова Ямала, до низовьев Енисея и Лены, до Камчатки и берингоморского побережья Чукотского полуострова. Наиболее значительными, сопровождаемыми этническими включениями в аборигенную среду, эти явления были в Южной Сибири, Приамурье и Приморье Дальнего Востока. На рубеже 2-1 тысячелетий до н.э. имело место проникновение в Южную Сибирь, в Минусинскую котловину и Томское Приобье степных скотоводов центрально-азиатского происхождения, оставивших памятники карасукско-ирменской культуры. По убедительной гипотезе, это были предки кетов, которые позднее под давлением ранних тюрок отошли далее на Средний Енисей, а частично смешались с ними. Эти тюрки - носители таштыкской культуры 1 в. до н.э. - 5 в. н.э. - разместились на Алтае-Саянах, в Мариинско-Ачинской и Хакасско-Минусинской лесостепи. Они занимались полукочевым скотоводством, знали земледелие, широко пользовались железными орудиями, строили прямоугольные бревенчатые жилища, имели упряжных лошадей и верховых домашних оленей. Возможно, что именно через их посредство домашнее оленеводство стало распространяться в Северной Сибири. Но время действительно широкого распространения ранних тюрок по южной полосе Сибири, к северу от Саяно-Алтая и в Западном Прибайкалье, - это, вернее всего, VI-X вв. н.э. Между X и XIII вв. начинается передвижение прибайкальских тюрок на Верхнюю и Среднюю Лену, что положило начало формированию этнической общности самых северных тюрок - якутов и объякученных долган.

Железный век, наиболее развитый и выразительный в Западной и Восточной Сибири, в Приамурье и Приморье на Дальнем Востоке, был ознаменован заметным подъемом производительных сил, ростом народонаселения и увеличением разнообразия средств культуры не только в прибрежьях крупных речных коммуникаций (Оби, Енисея, Лены, Амура), но и в глубинных таежных районах. Обладание хорошими транспортными средствами (лодками, лыжами, ручными нартами, упряжными собаками и оленями), металлическими орудиями и оружием, промысловыми снастями, добротной одеждой и переносными жилищами, а также совершенными способами ведения хозяйства и заготовки пищи впрок, т.е. важнейшими хозяйственно-культурными изобретениями и трудовым опытом многих поколений позволило ряду аборигенных групп широко расселиться по труднодоступным, но богатым зверем и рыбой таежным местностям Северной Сибири, освоить лесотундру и выйти к побережью Ледовитого океана.

Наибольшие переселения с широким освоением тайги и ассимилятивным внедрением в “палеоазиатско-юкагирское” население Восточной Сибири совершили тунгусоязычные группы пеших и оленных охотников на лося и дикого оленя. Перемещаясь в различных направлениях между Енисеем и Охотским побережьем, проникая из северной тайги на Амур и в Приморье, вступая в контакты и смешиваясь с иноязычными обитателями здешних мест, эти “тунгусские землепроходцы” в конечном итоге образовали многочисленные группы эвенков и эвенов и амуро-приморские народности. Средневековые тунгусы, сами овладевшие домашними оленями, способствовали распространению этих полезных транспортных животных среди юкагиров, коряков и чукчей, что имело важные последствия для развития их хозяйства, культурного общения и изменений в общественном строе.

Развитие социально-экономических отношений

Ко времени прихода русских в Сибирь коренные народы не только лесостепной полосы, но также тайги и тундры отнюдь не находились на той стадии социально-исторического развития, которую можно было бы считать глубоко первобытной. Социально-экономические отношения в ведущей сфере производства условий и форм общественной жизни у многих народов Сибири достигли довольно высокой ступени развития уже в XVII-XVIII вв. Этнографические материалы XIX в. констатируют преобладание у народов Сибири отношений патриархально-общинного строя, связанного с натуральным хозяйством, простейшими формами соседско-родственной кооперации, общинной традицией владения угодьями, организации внутренних дел и сношений с внешним миром при достаточно строгом учете “кровных” генеалогических связей в брачно-семейной и бытовой (по преимуществу религиозно-обрядовой и непосредственного общения) сферах. Основной социально-производственной (включающей в себя все стороны и процессы производства и воспроизводства человеческой жизни), общественно-значимой единицей социальной структуры у народов Сибири была территориально-соседская общинность, внутри которой воспроизводились, передавались от поколения к поколению и накапливались все необходимые для существования и производственного общения материальные средства и навыки, общественные и идеологические отношения и свойства. Как территориально-хозяйственное объединение, это могло быть отдельное оседлое поселение, группа взаимосвязанных промысловых стойбищ, локальное сообщество полукочевников.

Но этнографы правы и в том, что в бытовой сфере народов Сибири, в их генеалогических представлениях и связях долгое время сохранялись живые остатки прежних отношений патриархально-родового строя. К числу таких стойких явлений следует отнести родовую экзогамию, распространенную на довольно широкий круг родственников в нескольких поколениях. Существовали многие традиции, подчеркивающие святость и нерушимость родового начала в общественном самоопределении индивида, его поведении и отношении к окружающим людям. Высшей добродетелью считалась родственная взаимопомощь и солидарность даже в ущерб личным интересам и делам. В центре внимания этой родовой идеологии находилась разросшаяся отцовская семья и ее боковые патронимические линии. Учитывался и более широкий круг родственников отцовского “корня”, или “кости”, если, конечно, они были известны. Исходя из этого, этнографы полагают, что в истории народов Сибири отцовско-родовой строй представлял собой самостоятельную, весьма длительную стадию развития первобытнообщинных отношений.

Производственные и бытовые отношения между мужчинами и женщинами в семье и локальной общине строились на основе разделения труда по полу и возрасту. Значительная роль женщины в домашнем хозяйстве была отражена в идеологии многих сибирских народов в форме культа мифологической “хозяйки очага” и связанного с ним обычая “хранения огня” реальной хозяйкой дома.

Используемый этнографами сибирский материал прошлых столетий наряду с архаикой показывает и очевидные признаки древнего упадка и разложения родовых отношений. Даже в тех местных обществах, где социально-классовое расслоение не получило сколько-нибудь заметного развития, обнаруживались черты, преодолевающие родовое равенство и демократию, а именно: индивидуализация способов присвоения материальных благ, частная собственность на продукты промыслов и предметы обмена, имущественное неравенство между семьями, местами патриархальное рабство и кабала, выделение и возвышение правящей родовой знати и т.д. Эти явления в тех или иных разновидностях отмечены документами XVII-XVIII вв. у обских угров и ненцев, саяно-алтайских народов и эвенков.

Тюркоязычным народам Южной Сибири, бурятам и якутам в указанное время была свойственна специфическая улусно-племенная организация, сочетающая в себе порядки и обычное право патриархальной (соседско-родственной) общины с господствующими институтами военно-иерархического строя и деспотической властью племенной знати. Царское правительство не могло не считаться с такой сложной социально-политической ситуацией, и, признавая влиятельность и силу местной улусной знати, практически передоверяло ей фискально-полицейское управление рядовой массой сообщинников.

Необходимо учитывать и то, что российский царизм не ограничивался только сбором дани - с коренного населения Сибири. Если так обстояло дело в XVII в., то в последующие столетия государственно-феодальная система стремилась максимально использовать производительные силы этого населения, налагая на него все большие платежи и натуральные повинности и лишая его права верховной собственности на все земли, угодья и богатства недр. Составной частью экономической политики самодержавия в Сибири было поощрение торговой и промышленной деятельности российского капитализма и казны. В пореформенный период усилился поток аграрного переселения в Сибирь крестьян из Европейской России. Вдоль важнейших транспортных магистралей стали быстро складываться очаги экономически активного пришлого населения, которое вступало в разносторонние хозяйственно-культурные контакты с коренными обитателями заново осваиваемых местностей Сибири. Естественно, что под этим прогрессивным в целом воздействием народы Сибири утрачивали свою патриархальную самобытность (“самобытность отсталости”) и приобщались к новым условиям жизни, хотя до революции это происходило в противоречивых и небезболезненных формах.

Хозяйственно-культурные типы

У коренных народов к периоду прихода русских скотоводство было развито значительно больше земледелия. Но с XVIII в. земледельческое хозяйство занимает все большее место у западносибирских татар, распространяется оно и среди традиционных скотоводов южного Алтая, Тувы и Бурятии. Соответственно изменялись и материально-бытовые формы: возникали прочные оседлые поселения, кочевнические юрты и полуземлянки сменялись бревенчатыми домами. Впрочем, у алтайцев, бурятов и якутов долгое время бытовали многоугольные срубные юрты с конической крышей, по внешнему виду имитирующие войлочную юрту кочевников.

Традиционная одежда скотоводческого населения Сибири была сходна с центральноазиатской (например, монгольской) и относилась к типу распашной (меховой и матерчатый халат). Характерной одеждой южноалтайских скотоводов была длиннополая овчинная шуба. Замужние женщины-алтайки (как и бурятки) поверх шубы надевали своего рода длинную безрукавку с разрезом спереди - “чегедек”.

Для низовий больших рек, а также ряда малых рек Северо-Восточной Сибири характерен комплекс оседлых рыболовов. В обширной таежной зоне Сибири на основе древнего охотничьего уклада сформировался специализированный хозяйственно-культурный комплекс охотников-оленеводов, к которым относились эвенки, эвены, юкагиры, ороки, негидальцы. Промысел этих народов состоял в добывании диких лосей и оленей, мелких копытных и пушных зверей. Рыболовсво почти повсеместно было вспомогательным занятием. В отличие от оседлых рыболовов охотники-оленеводы тайги вели кочевой образ жизни. Таежное транспортное оленеводство - исключительно вьючно-верховое.

Материальная культура охотничьих народов тайги была полностью приспособлена к постоянным передвижениям. Характерный пример этого - эвенки. Жилищем у них служил конический чум, покрытый оленьими шкурами и выделанными кожами (“ровдугой”), также сшитой в широкие полосы вываренной в кипятке берестой. При частых перекочевках эти покрышки перевозились во вьюках на домашних оленях. Для передвижения по рекам эвенки пользовались берестяными лодками, настолько легкими, что их без труда мог переносить на спине один человек. Превосходны эвенкийские лыжи: широкие, длинные, но весьма легкие, подклеенные шкурой с ноги лося. Старинная одежда эвенков была приспособлена к частой ходьбе на лыжах и езде верхом на олене. Эта одежда из тонких, но теплых олених шкур - распашная, с несходящимися спереди полами, грудь и живот закрывались своеобразным меховым нагрудником.

Общий ход исторического процесса в различных районах Сибири резко изменили события XVI-XVII вв., связанные с появлением русских землепроходцев и включением в конечном итоге всей Сибири в состав Российского государства. Оживленная русская торговля и прогрессивное влияние русских поселенцев произвели значительные изменения в хозяйстве и быту не только скотоводческо-земледельческого, но и промыслового коренного населения Сибири. Уже к концу XVIII в. эвенки, эвены, юкагиры и другие промысловые группы Севера стали широко использовать огнестрельное оружие. Это облегчило и количественно умножило добычу крупных животных (дикого оленя, лося) и пушных зверей, особенно белки - основного объекта пушного промысла XVIII-начала XX вв. К исконным промыслам стали добавляться новые занятия - более развитое оленеводство, использование тягловой силы лошадей, земледельческие опыты, зачатки ремесла на местной сырьевой базе и т.д. Вследствие всего этого изменялась и материально-бытовая культура коренных жителей Сибири.

Духовная жизнь

Менее всего поддавалась прогрессивному культурному воздействию область религиозно-мифологических представлений и различных религиозных культов. Наиболее распространенной формой верований у народов Сибири был .

Отличительной чертой шаманизма является вера в то, что определенные люди - шаманы - имеют способность, приведя себя в исступленное состояние, вступать в непосредственное общение с духами - покровителями и помощниками шамана в борьбе с болезнями, голодом, пропажами и прочими несчастьями. Шаман обязан был заботиться об успехе промысла, удачном рождении ребенка и т.д. Шаманизм имел несколько разновидностей, соответствующих различным стадиям общественного развития самих сибирских народов. У наиболее отсталых народов, например, у ительменов, шаманить могли все, и особенно старые женщины. Пережитки такого “поголовного” шаманства сохранились и у других народов.

У некоторых народов функции шамана составляли уже особую специальность, но сами шаманы обслуживали родовой культ, в котором принимали участие все взрослые члены рода. Такое “родовое шаманство” отмечалось у юкагиров, хантов и манси, у эвенков и бурят.

Профессиональное шаманство расцветает в период распада патриархально-родового строя. Шаман становится особым лицом в общине, противопоставляющим себя непосвященным сородичам, живет доходами со своей профессии, которая становится наследственной. Именно такая форма шаманизма наблюдается в недавнем прошлом у многих народов Сибири, особенно у эвенков и тунгусо-язычного населения Амура, у ненцев, селькупов, якутов.

У бурятов приобрел усложненные формы под воздействием , а с конца XVII в. вообще стал сменяться этой религией.

Царское правительство, начиная с XVIII в., усердно поддерживало миссионерскую деятельность в Сибири православной церкви, причем христианизация нередко проводилась принудительными мерами. К концу XIX в. большинство сибирских народов было формально крещено, однако их собственные верования не исчезли и продолжали оказывать немалое воздействие на мировоззрение и поведение коренного населения.

Читайте в Иркипедии:

Литература

1. Этнография: учебник / под ред. Ю.В. Бромлея, Г.Е. Маркова. - М.: Высшая школа, 1982. - С. 320. Глава 10. “Народы Сибири”.

1. БЫТ И КУЛЬТУРА СИБИРИ: В XVII ВЕКЕ

Пришлое население со своей культурой, сложившимся образом жизни попадало в новое социокультурное пространство. Надо было адаптироваться к новым условиям, усвоить местные традиции, принять своеобразие материальной и духовной культуры коренных жителей Сибири. В свою очередь пришлые влияли на быт и общественную жизнь аборигенов. Таким образом, в Сибири складывались определенные социально-экономические общественные отношения, представлявшие собой результат трансляции российского образа жизни на местную почву; стала формироваться особая сибирская народная

культура как вариант общенациональной русской культуры, явившей собой единство общего и особенного. Становление сибирской культуры происходило на основе складывавшихся в огромном регионе феодальных социально-экономических отношений. Итоги этого процесса в свою очередь влияли на облик и уровень развития сибирского общества. Процесс культурной адаптации имел и общие черты для всех сибиряков и по-особому проявлялся для каждого социального слоя.

Межкультурное взаимодействие коснулось орудий труда. Пришлое население немало позаимствовало у туземцев из орудий охоты и рыболовства, а туземцы в свою очередь стали широко использовать орудия земледельческого труда. Заимствования с той и другой стороны в разной степени проявились в сооружаемых жилищах, в хозяйственных постройках, в предметах быта и одежде. Например, в низовьях Иртыша и Оби русские жители заимствовали у ненцев и хантов малицы, парки, обувь из оленьего меха и многое другое. Взаимное влияние разных культур имело место и в духовной сфере, в меньшей степени - на ранних этапах освоения Сибири, в значительно большей - начиная с XVIII века. Речь идет, в частности, об усвоении некоторых феноменов религиозности коренного населения пришлыми людьми, с одной стороны, и о христианизации аборигенов - с другой.

Отмечается большое сходство казачьего быта с бытом коренного населения. И бытовые отношения весьма сближали казаков с аборигенами, в частности, с якутами. Казаки и якуты доверяли и помогали друг другу. Якуты охотно одалживали казакам свои каяки, помогали им в охоте и рыболовстве. Когда казакам по делам службы приходилось отлучаться на длительный срок, они передавали соседям-якутам на сохранение свой скот. Многие местные жители, принявшие христианство, сами становились служилыми людьми, у них появлялись общие интересы с русскими переселенцами, формировался близкий образ жизни.

Смешанные браки пришлых с туземками, как крещеными, так и остававшимися в язычестве, приобретали массовый характер. Следует иметь в виду, что церковь относилась к этой практике с большим неодобрением. В первой половине XVII века духовные власти высказывали беспокойство по поводу того, что русские люди «с татарскими и с остяцкими и вогульскими поганскими женами смешаются... а иные живут с татарками некрещеными как есть с своими женами и детей приживают».

Местная культура, как уже говорилось, несомненно влияла на культуру россиян. Но влияние русской культуры на туземную было значительно сильнее. И это вполне естественно: переход ряда коренных этнических групп от охоты, рыболовства и других примитивных промыслов к земледелию означал не только повышение уровня технологического оснащения труда, но и продвижение к более развитой культуре.

Разумеется, процесс взаимовлияния культур был сложен. Царский режим своей колониальной политикой в определенной степени сдерживал культурное развитие сибирского населения, как пришлого, так и аборигенного. Но имевшиеся в Сибири особенности социального устройства: отсутствие помещичьего землевладения, ограничение монастырских притязаний на эксплуатацию крестьянства, приток политических ссыльных, заселение региона предприимчивыми людьми - стимулировали его культурное развитие. Культура аборигенов обогащалась за счет российской общенациональной культуры. Повышалась грамотность населения, хотя и с большими трудностями. В XVII веке грамотными в Сибири были в основном люди духовного звания. Однако попадались грамотные и среди казаков, промысловиков, торговцев и даже крестьян. При всей ограниченности культурного развития в Сибири закладывался фундамент дальнейшего духовного обогащения ее жителей, которое стало полнее проявляться со следующего, XVIII века.

2. БЫТ И КУЛЬТУРА СИБИРИ: В XVIII ВЕКЕ

Известно, что быт и культура населения того или иного региона определяются многими факторами: природно-климатическими, экономическими, социальными. Для Сибири важным обстоятельством было то, что поселения, которые возникали зачастую как временные, с преимущественно защитной функцией, постепенно приобретали постоянный характер, начинали выполнять все более широкий спектр функций - как социально-экономических, так и духовно-культурных. Пришлое население все прочнее укоренялось на освоенных землях, все больше приспосабливаясь к местным условиям, заимствуя элементы материальной и духовной культуры у аборигенов и в свою очередь влияя на их культуру и образ жизни.

Занимаясь земледелием, в разных районах Сибири крестьяне изменяли традиционную русскую агротехнику, учитывая состояние почв, климат, местные традиции, накопленный опыт освоения природы. Где-то использовалась деревянная соха, причем имелись ее районные разновидности, в других случаях в соху вносились усовершенствования, она приближалась к плугу, а плуг, как известно, - более производительное орудие, нежели соха. Применялись и сугубо местные сельскохозяйственные орудия.

То же можно сказать и о жилище: свою специфику имели постройки в Западной и Восточной Сибири, в северных и южных районах. На окраинах Сибири, на Дальнем Востоке и особенно в низовьях Колымы, временные жилища русских на заимках мало чем отличались от хижин аборигенов.

По мере укоренения пришлого населения появлялась уличная планировка поселении, рассчитанных на долгую, а может быть, и постоянную жизнь в них. Отрабатывалась строительная техника «рубки» домов. Тип жилища функционально определялся: в нем была «светлица» (горница) и «стрепущая» (поварня), соединенные сенями. Вначале этот тип жилища появляется в Западной Сибири, а потом распространяется на восток и север. Ф.П. Врангель, например, описывал двухкамерное жилище колымчан. В этих домах летом окна были затянуты рыбьим пузырем, а зимой закрывались льдинами. В обустройстве использовались элементы, перенятые у туземцев: якутский чувал вместо русской печи, оленьи шкуры.

В строительстве использовались все доступные породы деревьев, предпочтение же, если это было возможно, отдавалось кондовому лесу (сосновому или еловому). Окна закрывали преимущественно слюдой. Стекло стало производиться в Сибири с 60-х годов XVIII века, а также ввозилось из Предуралья. Техника строительства жилья заимствовалась из опыта, накопленного в Европейской России. Дома рубились, как правило, из двух «клетей», соединенных между собой. Вначале жилища строили без украшений, а затем стали украшать наличники, карнизы, калитки, ворота и другие элементы дома. Со временем жилище становилось более гармоничным, удобным для проживания. В разных районах Сибири встречались крытые дворы, что было весьма удобно для хозяев. В домах сибиряков-старожилов поддерживались чистота и порядок, что свидетельствует о достаточно высокой бытовой культуре этой категории поселенцев.

Многие переселенцы носили как традиционно русскую верхнюю одежду, так и местную, например, национальный бурятский «ергач». На Колыме у переселенцев большой популярностью пользовалась нижняя и верхняя одежда из оленьего меха.

Русские люди перенимали у аборигенов и успешно использовали элементы местной культуры рыболовства, охоты, скотоводства. В свою очередь, велико было влияние бытовых стереотипов россиян на жизнь туземцев. Имеются свидетельства о том, что нижнеобские ханты покупали у русских муку, холст, шубы, цветное сукно, железные топоры, ножи, копья, стрелы, капканы для ловли зверей, огнива, котлы медные и железные, коноплю, кожи красные.

К концу XVIII века русский образ жизни усвоили манси, они стали говорить по-русски. Эвенки и эвены ясак платили преимущественно деньгами, а политикой христианизации предусматривалось, что новокрещеные из туземцев на три года освобождаются от; уплаты ясака и других налогов.

Ф.П. Врангель отмечал, что юкагиры «от беспрерывных сношений с русскими» переняли у них образ жизни, тип одежды и устройства хижин. Дома юкагиров построены из бревен, в них, как правило, одна просторная комната. Одежда юкагиров совершенно сходна с одеждой живущих здесь русских. Большинство из них употребляет русский язык. «Инородцы» вогульского племени живут смешанно с русскими крестьянами и в силу этого по образу своей жизни и быту мало от них отличаются. Они все более

занимаются земледелием и переходят на оседлую жизнь. Юрты у

многих из них по удобству не уступают домам среднего достатка

государственных крестьян, с которыми они общаются. Алеуты также стали использовать заимствованные у русских орудия труда, огнестрельное оружие, начали строить срубные дома и т.д. Но вместе с тем они сохранили и традиционные жилища, знаменитые кожаные лодки (каяки), промысловую одежду.

Под влиянием русских стали меняться и социальные отношения: начала разрушаться родовая община.

В рассматриваемое время слабее было влияние русской культуры на аборигенов южной части Дальнего Востока, на нивхов Сахалина. И хотя отношения у русских людей с аборигенами были дружественными, существовала.определенная изолированность, действовали защитные механизмы, что способствовало сохранению здесь черт первобытно-общинных отношений. Влияние русской культуры придет и сюда, но для этого потребуется еще некоторое время.

Царский режим сдерживал культурное развитие Сибири. Но вместе с тем здесь имелись факторы, благоприятствовавшие культурному росту российского и аборигенного населения. Среди них немаловажное значение имел приток политических ссыльных. К этому следует добавить и политику правительства в отношении образования населения, и деятельность многих предприимчивых и патриотически-настроенных людей.

До начала XVIII века в Сибири не было школ, детей и юношество учили частные учителя. Но их было немного, сфера их влияния ограниченна. Некоторые премудрости образования постигали «самоуком», как, например, Семен Ульянович Ремезов. Этот человек остался в памяти сибиряков как выдающийся деятель культуры. Ему принадлежит труд по истории Сибири - Ремезовская летопись. Особенность этой летописи - использование элементов научного подхода. Ремезов также составил «Чертежную книгу Сибири» - географический атлас из 23 карт.

По царскому указу от 9 января 1701 года в Тобольск был послан «приказным человеком и дьяком» в Софийский митрополичий дом дворянин Андрей Иванович Городецкий. Ему было велено «для утверждения и расширения словес божьих на Софийском дворе, или где прилично, построя училище», обучать детей служителей церкви «грамоте, а потом словесной граматике и протчим на словенском языке книгам».

С 1702 года в Тобольск прибывает новый митрополит Филофей Лещинский. Его заботами и старанием построено здание духовного училища, чтобы учить в нем отроков. Но еще много трудностей, нет нужных для учебы книг. В феврале 1703 года начальник Сибирского приказа А.А. Виниус распорядился купить на Печатном дворе 300 азбук, 100 часословов, 50 псалтырей «учительных» и послать в училище в Верхотурье для продажи с прибылью «из приказной избы верхотурским всяких чинов людям для научения детей». Примечательно, что через год смета верхо-турского училища свидетельствовала о значительном спросе на азбуки: люди тянулись к свету знания.

Детей церковнослужителей учили начальной грамоте, т.е. читать, писать и петь церковные службы. В начале XVIII века, примерно в 1705 году, в Сибири происходит радостное событие: в Тобольске создается первый церковный театр. Заслуга в его создании принадлежит митрополиту Лещинскому.

В 20-х годах XVIII века духовная школа в Тобольске уже достаточно активно работала. В 1727 году обучалось 57 учеников в школе при архиерейском доме и 14 - при Знаменском монастыре, что для того времени было совсем не мало! В 40-х годах эта школа была преобразована в семинарию. В Тобольске функционировали также классы татарского языка и иконописи. В них принимали десятилетних подростков и обучение длилось до достижения ими 20 лет. Гуманитарное образование сочеталось с приобщением молодых людей к духовному искусству.

В 1725 году была создана духовная школа в Иркутске при Вознесенском монастыре, а в 1780 году в этом городе была открыта вторая в Сибири семинария.

Духовные школы готовили кадры и для гражданских учреждений. При школах были библиотеки с книгами, в том числе и редкими, рукописями и другими богатствами духовной культуры. В распространении культуры важную роль играла миссионерская деятельность церкви. Для такой деятельности имелось и соответствующее правовое основание - указ митрополита Филофея, изданный в 1715 году. Миссионеров готовили из детей хантов и манси. В дальнейшем десятки других миссий создавали аналогичные школы, в которых обучались сотни людей. Церковь тем самым в какой-то степени добивалась достижения поставленных просветительских целей. Но эти школы были не очень жизнеспособными, многие из них, просуществовав совсем недолго, закрывались.

Светские учебные заведения появились в основном позже духовных, хотя были и исключения: цифирная школа в Тобольске открылась в первой четверти XVII века. В ней было около200 учащихся.

Организовывались и гарнизонные школы, в которых обучались грамоте, военному делу и ремеслам. Готовили переводчиков и толмачей: первых - для письменного, а вторых - для устного перевода с русского языка и на русский язык. Были открыты также профессионально-технические школы, среди них - заводские, навигацкие, геодезические. О созданном в Барнауле горном училище уже говорилось в этой главе. Появились и медицинские школы. С конца XVIII века в Сибири открываются народные училища. В Иркутском и Тобольском училищах наряду с другими предметами изучали и ряд языков. В Иркутском училище это были монгольский, китайский и маньчжурский языки, а в Тобольском - еще и татарский.

Важную роль в обучении грамоте крестьян сыграли старообрядцы, у которых имелся значительный культурный потенциал.

Создавались библиотеки, среди которых были учебные, публичные и частные. Библиотека тобольского ямщика Ивана Леонтьевича Черепанова насчитывала 400 книг - по тем временам это было очень солидно. В книгохранилищах преобладала духовная литература, светская была представлена слабо.

К культурным достижениям того времени следует отнести и открытие в 1789 году в Тобольске купцом первой гильдии Василием Дмитриевичем Корнильевым типографии. В ней печатались книги и журнал «Иртыш».

Говоря о продвижении в сфере культуры сибирских россиян и аборигенов, нельзя в то же время не отметить, что существенные изъяны имелись в области здравоохранения. Бичом туземцев оставались трахома, туберкулез, цинга. И аборигены, и россияне периодически страдали от эпидемий сибирской язвы.

3. БЫТ И КУЛЬТУРА СИБИРИ В XIX ВЕКЕ

В XIX веке продолжалось влияние русской культуры на образ жизни сибирских аборигенов. Правда, это влияние на дальнем юго-востоке и северо-востоке было значительно слабее, чем в Западной Сибири, что обусловливалось не только большими расстояниями, но и формальным характером влияния. Это касается, в частности, и распространения христианства. Результатом миссионерской деятельности очень часто была не монорелигия, а двоеверие. Христианство причудливо сочеталось с язычеством. Так, буряты, принимая христианство, сохраняли свои шаманские верования и обряды. Трудности в приобщении аборигенов к христианской вере были связаны с тем, что сами аборигены противились этому, а миссионеры относились к своей задаче достаточно нормально.

С. С. Шашков в работе «Сибирские инородцы» писал: «Нужно рассеять окружающий инородцев мрак невежества, освободить их от разных отвратительных пороков, от грязи кочевой жизни, а всего этого можно достигнуть только посредством образования. Русской цивилизации предстоит здесь огромная и трудная задача не изменить внешнюю культуру инородцев, но и реформировать их общественный быт, облагородить их общественные и семейные нравы».

В развитии образования у народов Сибири в XIX столетии были достигнуты определенные результаты. Так, алтайцы обрели письменность, В 1868 году были опубликованы букварь, а затем и грамматика алтайского языка. Складывались предпосылки становления алтайской литературы.

Положительное влияние на систему образования в Сибири оказала проводившаяся в 1803-1804 годах школьная реформа. В соответствии с ее установками Россия была поделена на шесть учебных округов, Сибирь вошла в состав Казанского округа, интеллектуальным центром которого был Казанский университет. Вместе с тем для предотвращения свободомыслия учебные заведения были поставлены под надзор генерал-губернаторов. И в те времена, как и сейчас, финансирование образования осуществлялось но «остаточному принципу». На народное образование Сибири в 1831 году было выделено 0,7 процента расходной части бюджетов элитных западносибирских гимназий, а к 1851 году эта доля достигла 1,7 процента, но это было совсем немного. Особенно плохо складывалась ситуация с развитием образования у коренных народов, и в первую очередь у жителей Крайнего Севера. Потребность в образовании была огромной, но возможности получать его были ограниченными, политика образования - непродуманной. Лучше, чем у других аборигенов, обстояли дела с образованием у бурятов: еще в 1804 году было создано Балаганское бурятское малое народное училище. Но судьба его оказалась тяжелой, вскоре оно закрылось. Примерно такая же ситуация наблюдалась и на других туземных территориях. Недоставало подготовленных учительских кадров.

Однако в Сибири существовал и уникальный источник пополнения этих кадров: учителя находились среди ссыльных, особенно политических. Большую заботу об образовании населения Сибири проявляли декабристы, сосланные в этот суровый край. Среди них - Г.С. Батеньков, Н.А. и М.А. Бестужевы, М.С. Лунин, В.Ф. Раевский и многие другие. Они выступали за создание так называемых ланкастерских школ, т.е. школ взаимного обучения, разрабатывали программные требования, направленные на развитие культуры и просвещения в Сибири. Среди этих требований - создание широкой сети начальных школ за счет добровольных пожертвований местного населения, предоставление ссыльным законного права на обучение детей, увеличение числа средних учебных заведений, казенное содержание в учебных заведениях столицы выпускников сибирских гимназий, создание при Иркутской гимназии специального класса по подготовке к службе в Сибири, открытие университета в Сибири. Это последнее требование поддерживалось прогрессивно настроенными деятелями России и Сибири, в том числе предпринимателями. Но создание университета было делом будущего, он был открыт в Томске в 80-е годы XIX века.

Многие идеи патриотов Сибири постепенно воплощались в жизнь. В 1817 году в Западной Сибири было четыре городских приходских училища, в 1830 году их стало семь, в 1840 - девять, в 1855 году - пятнадцать. В этот же период действовали семинарии в Тобольске и Иркутске, в 1858 году семинария была создана и в Томске.

Декабристы, и среди них уроженец Тобольска Г.С. Батеньков, в своих публикациях 40-50-х годов выступали за «вторичное присоединение» Сибири как «равноправной и неотъемлемой спутницы русского народа». Г.С. Батеньков писал своим друзьям: «Привязанность к той стране, где, кажется, сама природа бросает только крошки безмерного своего достояния, где живут в казни за преступление и имя которой, как свист бича, устрашает; привязанность к этой стране - вам не понятна... но... родимая сторона образует наши привычки, склонности и образ мыслей. Ищи счастье, говорят;мне, но счастье на чужой земле - не свое счастье».

Усилия, направленные на культурный расцвет Сибири, давали положительные результаты. Историк П.А. Словцов (1767-1843), |автор фундаментального труда «Историческое обозрение Сибири», отмечал, что «три века совместной жизни русского народа и |аборигенного населения позволили Сибири включиться в общий мировой истории и в развитие мировой культуры».

Крупный предприниматель и купец М. Сидоров предложил состояние на устройство в Сибири университета. В его послужном списке немало добрых дел по части помощи науке, образованию, он содействовал строительству школы при Туруханском монастыре, защищал аборигенов от произвола местных властей и т.д.

В значительной степени благодаря заботам сибирского купечества в Томске в 1880 году был заложен, а в 1888 году открыт первый в Сибири университет, и сегодня остающийся предметом гордости сибиряков.. Появлению Томского университета предшествовало соизволение царя об учреждении «Императорского сибирского университета в гор. Томске». На первом, главном, корпусе университета водрузили портрет Ермака. Закладка здания и выдающийся подвиг Ермака были отделены друг от друга тремя столетиями, и это были две великие вехи в освоении Сибири.

Впервые идея о необходимости создания сибирского университета была высказана в 1803 году в «Предварительных правилах народного просвещения», разработанных в Министерстве народного просвещения. Тогда предполагалось построить его в Тобольске. С самого начала эта идея нашла отклик у сибирской интеллигенции и предпринимателей. Об отношении к этому вопросу декабристов уже говорилось. За создание университета настойчиво выступал историк П.А. Словцов. П.Н. Демидов, чьи интересы были связаны и с Алтаем, внес крупную сумму на его строительство. Томский золотопромышленник "З.М. Цибульский направил в 1856 году послание министру просвещения с требованием вернуться к идее сибирского университета. В одной из своих статей он писал: «Наши начинания, касаются ли они науки и воспитания, городского хозяйства или промышленности, почти всегда оказывались дурно исполненными вследствие недостатка знания; мы желаем исследовать Сибирь для себя, а между тем к нам приезжают Нарденшельды, Бремы, представители чужих интересов. Неисчерпаемые естественные богатства Сибири лежат нетронутыми, ожидая умелых рук для их разработки».

Идея сибирского университета получила поддержку в выступлениях Н.М. Ядринцева, Г.Н, Потанина, С.С. Шашкова и других сибирских ученых. Она была подкреплена развитием среднего образования в сибирских городах. Сами города, свидетельствующие об укоренении культуры и цивилизации, непрерывно росли, население их увеличивалось, происходили качественные перемены в мировоззрении людей и в их ожиданиях. В середине 60-х годов население Омска составляло 26,7 тысячи человек, а к 1897 году оно возросло до 37,4 тысячи. В Томске за этот период количество жителей увеличилось с 19,8 тысячи до 52,2 тысячи, в Иркутске - с 25,2 до 51,5, в Чите - с 4 до 11,5, в Красноярске - с 8,8 до 26,7, в Барнауле - с 12,9 тысячи до 21,1 тысячи человек. Появился новый город, которому предстояло большое будущее, - Новониколаевск. Его население в 1897 году составляло 7,8 тысячи человек.

В 1875 году генерал-губернатор Западной Сибири П.Г. Казнаков вновь поднял вопрос о строительстве университета. На право стать университетским центром претендовали семь городов Сибири. Предпочтение было отдано Томску. Определили структуру университета: предполагалось, что в нем будут историко-филологический, физико-математический, юридический и медицинский факультеты. Но когда в 1888 году Томский университет открылся, там был только один факультет - медицинский, на который было принято 72 студента. Первый выпуск состоялся в 1893 году. В 1898 году был организован юридический факультет. В университете работали выдающиеся ученые, материально-техническая база была по тому времени весьма высокого уровня.

Рядом с университетом в Томске был построен технологический институт (ныне это Томский государственный технический университет), начавший работу с осени 1900 года и готовивший инженеров для Сибири. Потребность в инженерных кадрах стала особенно большой в связи со строительством и с эксплуатацией Транссибирской магистрали. Подготовленные специалисты шли и в другие отрасли производства, в науку, образование, в сферы предпринимательства и обслуживания.

В культурное развитие Сибири внесли свой вклад не только сибирские и российские энтузиасты, но и представители других стран, увидевшие большие возможности огромного края. В числе был и немецкий доктор Ф.В. фон Геблер, который в 1808 году предложил свои услуги России и в течение всей жизни самоотверженно трудился в горном ведомстве в Колывано-Воскресенском округе. В 1820 году Геблера назначили главным инспектором всех госпиталей и аптек Колывано-Воскресенского округа. Кроме своих прямых обязанностей он с большой пользой занимался естествознанием, сделал ряд открытий в области энтомологии. В 1837 году Геблер опубликовал «Обзор Катунского хребта, наивысшей вершины Алтайских гор», удостоенный Демидовской премии. В 1823 году при содействии горного начальника и гражданского губернатора П.К. Фролова он организовал Барнаульский музей.

В области здравоохранения и медицины были достигнуты определенные успехи: строились больницы и амбулатории, Томский университет готовил врачей. Но врачей все же не хватало, больницы были бедными, из-за тяжелых условий жизни как у коренного, так и пришлого населения болели люди очень много. Страшной болезнью была проказа - «ленивая смерть», как называли ее якуты. Часто вспыхивали эпидемии чумы, холеры, тифа. И в том, что многие больные излечивались в трудных условиях Сибири, была несомненная заслуга врачей и другого медицинского персонала, трудившегося на ниве здравоохранения.

Следует еще раз подчеркнуть, что в XIX веке, как и в предшествующие времена, весьма трудно и противоречиво протекал процесс цивилизационного развития Сибири. Продолжалось слияние разных потоков российской культуры и культуры аборигенов. Природное богатство края, относительная свобода труда, благоприятные условия для реализации предприимчивости, творческие дерзания прогрессивной интеллигенции, высокий уровень образования и культуры у политических ссыльных, их свободомыслие обусловливали своеобразие духовного и культурного развития жителей Сибири. Поражали высокие темпы распространения культуры, большая грамотность сибирского населения по сравнению с населением центральной части России, стремление сибиряков содействовать про­цветанию своего края. Все это находило отражение в своеобразии сибирской литературы, театра, журналистики, музыки, самодеятельного и профессионального искусства.

4. БЫТ И КУЛЬТУРА СИБИРИ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА

Современники отмечали, что грамотность населения в Амурской и Приморской областях и на Сахалине была выше, чем во многих европейских губерниях России, в том числе и в таких развитых, как Калужская и Нижегородская. Это было обусловлено особыми обстоятельствами: дело было не в хорошо развитой системе образования, а в том, что в Сибири было много пришлого и временного населения - военных, торговцев, чиновников. Имелись в Сибири и территории, где постоянное русское население было

полностью неграмотным, - это область Ангары и некоторые другие.

Но следует отметить, что система образования складывалась и приобретала все более сложные формы. В рассматриваемое время в Сибири создавались и укреплялись учебные заведения, дававшие среднее образование. К их числу относилось 10 мужских гимназий и 15 женских. Преобладали государственные учебные заведения, но две женские гимназии содержались за счет частных средств. Были семиклассные школы в Тобольске и институт для благородных девиц в Иркутске, имелось шесть реальных училищ. В Иркутске функционировало среднее промышленное училище. Было в Зауралье также шесть духовных и шесть учительских семинарий. Проводников образования и культурных торговцев готовили учительский институт и среднее коммерческое училище. Во многих сибирских городах существовали трех-, четырехклассные женские прогимназии.

Патриотическая интеллигенция, сибирские предприниматели искали пути и средства приобщения населения к культуре. Создавались общества, ориентированные на повышение грамотности сибиряков, приобщение их к ценностям духовной культуры. Одним из них было Общество попечения о народном образовании, созданное в 1880 году известным томским просветителем П.И. Макушиным. Результатом его деятельности было открытие шести школ для детей из бедных семей, ряда профессиональных школ и классов, бесплатных библиотек и музея. В Барнауле, Колывани, Каинске, Омске и других городах стали создаваться аналогичные структуры. В 1897 году была предпринята попытка создания такого общества и в Новониколаевске, но сломить административные препоны оказалось непросто, и оно обрело права гражданства только к 1909 году. К этому времени в Новониколаевске было уже несколько учебных заведений. Однако все они, за исключением женской гимназии, давали своим питомцам только начальное образование. В октябре 1906 года открылось частное учебное заведение с программой реального училища, в котором предпочтение отдавалось дисциплинам естественно-научного цикла. Спустя три с небольшим года оно было преобразовано в правительственное шестиклассное, а затем семиклассное реальное учи­лище. Училище находилось в стесненном финансовом положении, новониколаевская казна могла выделить ему весьма скромные средства, и тем не менее количество учащихся росло. Если на 1 января 1910 года в нем числилось 172 реалиста, то на 1 января 1913 -уже 240. В юбилейном 1913 году, когда отмечалось 300-летие Дома Романовых, училище не было забыто. В феврале 1913 года Николай II присвоил Новониколаевскому реальному училищу имя Дома Романовых. С 1910 года для училища начали строить здание, которое к осени 1912 года было введено в строй.

Еще в XIX столетии в Сибири началось становление высшего образования. Были открыты университет и технологический институт в Томске, затем настало время Восточного института во Владивостоке (в связи с начавшейся русско-японской войной последний временно переведен в Верхнеудинск). Большую роль в развитии сибирского высшего образования сыграл выдающийся российский ученый Д.И. Менделеев. Он входил в состав комиссии по организации Томского университета как полноценного вуза, не только имевшего гуманитарный профиль, но и включавшего в себя физико-математический факультет и инженерное отделение. Однако предположения Д.И. Менделеева тогда не были реализованы. Позже он входил в состав комиссии по учреждению Томского технологического института, который должен был включать два отделения: механическое и химико-технологическое. Проект об учреждении технологического института был утвержден 14 марта 1896 года Государственным советом, а в апреле того же года подписан Николаем П. Большую помощь оказал Д.И. Менделеев в расширении этого института, в создании в нем еще двух отделений: горного и отделения инженерного строительства.

Заслуги Д.И. Менделеева в развитии сибирского высшего образования высоко оценивались и официально признавались. В 1904 году решением ученых советов он был признан почетным членом сначала Томского технологического института, а затем и Томского университета. Д.И. Менделеев заботился о многогранном развитии как духовной, так и материальной культуры Сибири. Ему принадлежал проект развития производительных сил Сибири путем использования в производстве уральских руд и кузнецкого угля. Этот проект был реализован уже после 1917 года.

Студентами Томского университета первоначально становились преимущественно выпускники духовных семинарий. Но были среди его студентов также выходцы из семей чиновной элиты, разночинцев, купцов и других слоев общества. Университет оказывал возрастающее идейное и просветительское влияние на огромный край.

Университетская профессура обращала внимание на изучение региональной проблематики. Профессор В.В. Сапожников опубликовал два интересных и ценных труда об Алтае, профессор М.Н. Соболевский - серию работ о местных сибирских хозяйственных проблемах. Проводились научные экспедиции по исследованию истории края и его природных ресурсов. Профессора томских вузов читали для населения публичные лекции, вели работу в просветительских обществах, много делали для повышения политической культуры граждан.

Интересы общества становились приоритетными для ученых и философов России и Сибири. Н.Ф. Федоров в 1906 году подготовил работу «Философия общего дела», в которой отмечал: «Наука своими изобретениями (улучшенными путями сообщения) дает возможность и отдаленному Востоку и дальнему Западу принять участие в битве, в деле взаимного уничтожения... как полном приложении всего знания с дальнобойным и скорострельным оружием, с бездымным порохом... в битве на земле и на воде, под землею и под водою... История есть "Восточный вопрос", вопрос об ополчении Востока на Запад, или Запада на Восток, есть борьба между Востоком и Западом не на живот, а на смерть; разрешение же восточного вопроса будет примирением Востока с Западом, объединением их и уже не на смерть, а на воскрешение и живот...» Общее дело, подчеркивал философ, состоит не в разобщении людей, а в их сплочении, в создании для всех единого образовательного пространства. Но дело это было сопряжено со многими трудностями.

У малочисленных сибирских народностей духовная культура в начале XX века находилась на родоплеменном уровне. В 1913 году на Чукотке было три начальные школы, в которых обучалось 36 детей. Своей письменности, тем более письменной литературы, малочисленные этносы не имели. Некоторые из них, например, коряки, были поголовно неграмотными. Даже в 20-е годы, как об этом свидетельствует перепись 1926-1927 годов, кочевое населенные было сплошь неграмотным.

Следует отметить, что до 1917 года на национальных окраинах России письменность отсутствовала у 110 народов. Бесписьменными были алтайцы, тувинцы, хакасы, малочисленные народы Сервера и Востока. Даже такая сравнительно развитая нация, как буряты, чьи представители добились больших успехов в сфере и культуры и науки, в целом не имела оснований для гордости в этом отношении. В 1916 году только 42 бурята окончили семинарию. Согласно переписи 1911 года, в начальных школах Иркутян губернии и Забайкальской области обучались 3219 бурят 2605 мальчиков и 612 девочек, что составляло 5-6 процентов от общего количества бурятских детей. Неграмотность, экономическая и культурная отсталость были ощутимы во всем.

Отставание великой державы, наличие в ней консервативных традиций, разгул полицейского государства уже много десятилетий назад вызывали тревогу у лучшей части общества, его интеллектуально-нравственной элиты. Эта озабоченность особенно чувствовалась в Сибири, и тому были все основания.

Надо иметь в виду, что, рассуждая о духовной культуре, я брала только то, что лежит на поверхности, и совершенно не говорю о фундаментальной науке и ее приложениях, об искусстве, о развитии всех форм общественного сознания, о системе ценностей, без которых не может существовать никакая культура. И если бы еще обладать даром предвидения, понимать, что индустриальная цивилизация - не последняя ступень в развитии человечества, что это только промежуточная станция на пути к информационному обществу, которого нет и не может быть без развитой, многообразной духовной культуры!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

За долгие века исторического развития народами Сибири создана богатая и своеобразная духовная культура. Формы и содержание ее были обусловлены в каждом регионе уровнем развития производительных сил, а также конкретными историческими событиями и природными условиями.

Понятие культура весьма обширно. В обыденном сознании «культура» понимается как собирательный образ, объединяющий искусство, религию, образование и науку.

Имеются также понятия материальной и духовной культуры. Но важнейшими признаками культурности человека являются:

1. уважение к минувшему, по определению А.С. Пушкина, - важнейшая черта, отличающая цивилизованность от дикости.

2. элементарное поведение человека в обществе в его отношении к людям, всему окружающему.

В современных условиях, когда в многонациональной России исторические судьбы ее народов переплетались тесным образом, их дальнейшее движение по пути прогресса возможно не в изоляции друг от друга, а в тесном и прочном контакте. От ясного понимания этой закономерности зависит преодоление трудностей, вставших на нашем пути, плодотворное сочетание традиционного и нового в национальной культуре.

Целью моего реферата было изучить развитие культуры народов Сибири на разных временных этапах. В целом результаты так называемого «культурного строительства» у народов Сибири неоднозначны. Если одни мероприятия способствовали подъему общего развития аборигенного населения, то другие – тормозили и нарушали традиционный уклад, создававшийся веками, обеспечивающий устойчивость жизни сибиряков.