Граф сен жермен легенды. Так кем же был граф Сен-Жермен? Нерешенная загадка рождения

Граф Сен-Жермен

С Россией связаны имена многих знаменитых иностранных пророков, прорицателей и прочих чародеев. К ним относится и граф Сен-Жермен - одна из самых загадочных фигур в истории XVIII века. И по сей день имя графа окутано непроницаемой тайной, загадка его личности остается неразгаданной. Современники называли его магом и чародеем, пророком и учителем мудрости. Считалось, что ему известны секрет долголетия, иначе говоря, сохранения молодости, и рецепт эликсира бессмертия. Теософы, вслед за Е. П. Блаватской, были уверены в том, что он «безусловно был величайшим адептом Востока, какого Европа видела за последние столетия», приходившим в мир как посланец Великого Братства Махатм, то есть Учителей мудрости, и явился человечеству «в надежде улучшить его, сделать мудрее и счастливее».

Биография Сен-Жермена, несмотря на усилия исследователей, не устающих разыскивать новые факты его жизни, похожа на лоскутное одеяло с множеством прорех. Вернее сказать, у него множество биографий, и одна невероятнее другой. Его считали чуть ли не воплощенным Богом, носителем тайной мудрости, великим пророком, одинаково прозревавшим как будущее, так и прошлое. В своих воспоминаниях он подробно повествовал о событиях прошедших веков, будто был их современником и видел все собственными глазами. И еще Сен-Жермен был знаменит как алхимик, способный преобразовать неблагородные металлы в золото. Думали также, что он масон, чуть ли не их глава, и даже будто бы принадлежал к старинному ордену тамплиеров и был посвящен в их тайны.

Граф часто пропадал из поля зрения современников, а объявившись вновь, никак не объяснял ни своих исчезновений, ни еще более странных возвращений. Обычно он появлялся внезапно, скажем, в Париже, в Лондоне, Гааге или Риме, жил там под разными именами. И если бы не свидетельства тех, кто хорошо его знал, можно было бы действительно подумать, что граф Цароги (анаграмма от Ракоци), маркиз Монфера, граф Белламар, граф Уэлдон, граф Салтыков и граф Сен-Жермен - разные люди. Известно около дюжины псевдонимов, под которыми появлялся и действовал этот человек в различных местах и в различное время. Одни думали, что он испанец, незаконный сын вдовы испанского короля Карла II и мадридского банкира, другие считали побочным сыном португальского короля. Принимали его и за сына савойского сборщика податей по имени Ротондо. Одним словом, догадок и предположений было немало.

Но все единодушно сходились на том, что возраст графа определить невозможно. Отсюда, вероятно, и легенда о его долголетии, что будто бы ему известен путь, ведущий в бессмертие. Сам он любил ненароком обмолвиться, что лично был когда-то знаком с самим Христом и предсказал ему, что тот плохо кончит. Знавал он и Клеопатру, и Платона, и Сенеку и «запросто болтал с царицей Савской». Говоря об этом, граф вдруг спохватывался, как человек, сказавший лишнее, и таинственно умолкал.

Однажды в Дрездене кто-то спросил кучера Сен-Жермена, верно ли, что его господину четыреста лет? Тот ответил: «Точно не знаю. Но за те сто тридцать лет, что я служу ему, его светлость ничуть не изменились…»

Это по меньшей мере странное признание находило подтверждение у некоторых пожилых аристократок. Они вдруг припоминали, что давно в детстве уже видели этого человека в салонах своих бабушек. И с тех пор, поражались они, он совершенно не изменился внешне. Например, графиня д"Адемар удивлялась тому, как Сен-Жермену удается так долго жить, не старея. Ведь она знала, по ее словам, пожилых людей, которые видели его сорока - пятидесятилетним в самом начале XVIII века. Он выглядел так же, как и полвека спустя…

Как же выглядел этот странный граф? Вот как описывают его внешность современники. Он был среднего роста, лет сорока пяти, лицо смуглое, одухотворенное, отмеченное несомненными признаками глубокого интеллекта. Черты правильные, глаза проницательные, волосы черные, осанка величественная. Одевался граф просто, но со вкусом. Единственное, что позволял себе, - это ослепительные бриллианты на пальцах, табакерке, часах и на пряжках туфель. Во всем его облике чувствовалось благородное происхождение.

Сам он намекал, что принадлежит к старинному венгерскому роду Ракоци. Наиболее известны двое из его предков: Дьёрдь Ракоци (1593–1648) - князь Трансильвании, участник Тридцатилетней войны на стороне антигабсбургской коалиции, и Ференц Ракоци II, руководитель освободительной войны венгров в 1703–1711 годах.

Итак, по одной из версий, он вполне мог быть сыном Ференца Ракоци I (1645–1676). Мать его, Илона Зриньи, была дочерью родителей, казненных австрийцами. Илоне удалось спастись благодаря посредничеству иезуитов и с помощью огромного выкупа. У Ференца и Илоны было трое детей: Дьёрдь, родившийся в 1667 году и проживший всего несколько месяцев; Юлиана, родившаяся в 1672 году и скончавшаяся в 1717-м; Ференц, родившийся в 1676 году и умерший в 1735-м. Их отец, Ференц Ракоци I, умер в 1676 году, спустя несколько месяцев после рождения Ференца-младшего.

В восемнадцать лет Ференц Ракоци II женился на Шарлотте-Амалии Гессенской (из Рейнфальдской линии). Это произошло в 1694 году. От этого брака было четверо детей: Липот-Дьёрдь (1696–1700), Йожеф (1700–1738), Дьёрдь (1701–1756) и Шарлотта (1706 -?).

Некоторые полагают, что именно Липот-Дьёрдь, старший сын Ференца Ракоци II, и стал графом Сен-Жерменом. Однако достоверно известно, что мальчик умер четырех лет от роду. И тут возникает довольно странная версия. Год рождения Ференца совпадает с годом смерти его отца Ференца Ракоци II. Отсюда делают вывод, что смерть эта была инсценирована и что сын и отец - это одна и та же личность.

Существует еще одна версия о происхождении если не самого графа Сен-Жермена, то его имени: якобы некто купил имение Сен-Жермен в итальянском Тироле, заплатил Папе Римскому за титул и стал графом Сен-Жерменом.

Сам же граф говорил, что доказательства о его происхождении «находятся в руках особы, от которой он зависит (то есть от австрийского императора), и эта зависимость всю жизнь довлеет над ним в виде постоянной слежки…». Однако раскрывать каждому свои личные тайны, заявлял он, не в его правилах.

Так или иначе, достоверно известно, что граф появлялся в самых разных европейских столицах, всюду вызывая изумление и восхищение многообразием своих удивительных талантов. Сен-Жермен играл на многих инструментах, особенно предпочитал скрипку. Случалось, дирижировал даже целым оркестром, причем без партитуры. Некоторые склонны были считать его мастерство равным мастерству Паганини.

Известен был Сен-Жермен и как художник. Он владел особым секретом красок, которые светились в темноте необычайным светом. Увы, ни одна его картина до нас не дошла.

Память у него была феноменальная, и он мог повторить несколько страниц печатного текста, прочтя их всего один раз. Писать ухитрялся обеими руками одновременно, причем зачастую одной рукой набрасывал любовное письмо, а другой - стихи.

Ну и, конечно, поразительны были познания графа в физике и химии. Он пользовался особой благосклонностью дам французского двора как непревзойденный мастер в приготовлении красителей и косметики. В Италии граф проводил опыты по улучшению выделки льна, разработал новый способ очистки оливкового масла - плохое превращалось в рафинированное высшего качества. По новейшей технологии занимался изготовлением шляп по просьбе графа Кобензля, австрийского посла в Бельгии. Это было в бельгийском городе Турнэ.

Там же однажды проездом оказался знаменитый авантюрист Казанова. Елена Блаватская писала, что во время их встречи «Сен-Жермен решил показать свою силу как алхимик. Взяв монету в 2 су, положил ее на раскаленный докрасна древесный уголь и работал паяльной трубкой; монета расплавилась и осталась остывать. «Теперь, - говорит Сен-Жермен, - забирайте свои деньги». - «Но она же из золота!» - «Из чистого». Казанова не верит в превращение и смотрит на всю операцию, как на трюк, но тем не менее кладет монету в карман…»

Сен-Жермен мог часами рассказывать всякие забавные истории о драгоценных камнях, особенно об алмазах. Больше того, используя свои познания и мастерство химика, ему, как утверждали современники, удавалось «вылечить» бриллианты, устранить в них трещины или какой-либо иной изъян.

Неудивительно, что многие верили в его чудесные способности, в то, что камни сравнительно небольшой ценности превращались в драгоценности чистейшей воды после того, как они побывали в руках Сен-Жермена. И никого не удивляло, что за столом на его званых обедах гости находили рядом с именной карточкой, указывающей их место, какую-нибудь драгоценность.

Современники графа отмечали также, что как историк он обладал чуть ли не сверхъестественным знанием обо всем, что случилось за последние две тысячи лет, и в своих устных рассказах описывал до мельчайших подробностей события предыдущих веков. На званых обедах в домах аристократов, куда его с удовольствием приглашали, он потчевал присутствующих рассказами о своих невероятных приключениях в далеких странах или об историях из личной, интимной жизни великих людей, французских и иных королей, с которыми, как он заявлял, ему доводилось встречаться и при дворе которых бывал сам. А однажды даже обмолвился, что владел посохом или жезлом, с помощью которого Моисей извлек воду из скалы. При этом ничтоже сумняшеся добавил, что посох ему подарили в Вавилоне.

Авторы мемуаров, рассказывающие обо всем этом, теряются в догадках, каким же свидетельствам графа можно доверять. Поразмыслив, приходили к выводу, что большинство рассказов Сен-Жермена взяты из каких-либо источников, например из мемуаров Брантома, Сен-Симона и других воспоминаний, тогда уже вполне доступных. Но, с другой стороны, сведения, сообщаемые им, были столь точными, а знания столь необыкновенными, превосходными во всех отношениях, что слова его обладали особой силой убеждения. И ему верили.

Противоречивы сведения о причинах и обстоятельствах визита графа Сен-Жермена в далекую Россию: даже о датах этой поездки идут споры. Скорее всего, граф прибыл в Петербург по приглашению своего давнего знакомого и друга, известного итальянского художника графа Пьетро Ротари, работавшего тогда в русской столице в качестве придворного живописца. Есть, правда, основания полагать, что уже тогда Сен-Жермен был знаком с Григорием Орловым и приехал в Северную Пальмиру по его приглашению.

В Петербурге Сен-Жермен в сопровождении художника посещал самые известные семейства - Разумовских, Юсуповых, Голицыных… Как обычно, очаровал своих слушателей виртуозной игрой на скрипке. И даже посвятил написанную им музыкальную пьесу для арфы графине А. И. Остерман, урожденной Талызиной. Общался он и с торговцем Маньяном, который занимался скупкой и продажей драгоценных камней. Этот негоциант откладывал дефектные камни и передавал их графу, с тем «чтобы тот придавал им исходный блеск». Бывал Сен-Жермен и у княгини Голицыной, правда, неизвестно, у которой именно.

Зато точно известно, что жил Сен-Жермен в Графском переулке около Аничкова моста на Невском. Пробыл в Петербурге граф недолго. Когда в начале июля 1762 года произошел переворот и Петр III был свергнут своей супругой Екатериной Алексеевной, графа Сен-Жермена в столице уже не было. Тем не менее ходили упорные слухи, что он принимал участие в подготовке переворота и был чуть ли не одним из активных заговорщиков, хотя «его имя нигде среди прочих не цитируется».

Однако Ф. Тастевэн в книге «История французской колонии в Москве» без обиняков заявляет, что знаменитый Сен-Жермен «организовал переворот 1762 года, в результате которого император Петр III лишился сначала престола, затем жизни». А исследовательница жизни Сен-Жермена англичанка И. Купер-Оукли пишет, что «граф Сен-Жермен был в этих краях в эпоху Петра III и покинул Россию по восхождении Екатерины II на престол…». Будто бы даже был удостоен звания генерала русской армии. Во всяком случае, наша отечественная исследовательница О. Володарская говорит в своей работе «Вслед за таинственным графом»: «Неоспоримым является факт, что Сен-Жермен находился в России в 1760–1762 годах и вместе с братьями Орловыми сыграл заметную роль в дворцовом перевороте, который 28 июня 1762 года возвел на российский трон новую императрицу».

…Великая княгиня Екатерина отличалась тонкой талией, прекрасной кожей и зовущими к поцелуям губами. В пятнадцать лет, совсем еще юной, когда она называлась Софией-Фредерикой-Августой и была ангальтцербской принцессой, ее отдали замуж за двоюродного брата - Петра, сына герцога Голштинского и его жены Анны, дочери Петра I, и племянника царицы Елизаветы Петровны. Он тоже был немцем и стал наследником российского престола по воле тетки Елизаветы. У него была скверная репутация: мерзкий шут, похожий на маленькую обезьянку, коварный обманщик и трус. Он был несносен.

И будущая императрица уже в ту пору стала окружать себя поклонниками.

Сначала она обратила благосклонный взгляд на молодого и красивого офицера Сергея Салтыкова. Он ухаживал за ней в 1752 году. Через год-пол-тора после их сближения Екатерина родила сына, будущего царя Павла I. Великая княгиня любила Сергея Салтыкова, но однажды она напрасно прождала его всю ночь.

«Моя гордость не позволила мне простить измену!» - писала Екатерина.

Она порвала с ним и заменила неверного любовника на юного и неопытного Станислава-Августа Понятовского, который отдал ей свою невинность и подарил ребенка. Петр III признал его, как своего.

В 1760 году Екатерина рассталась с Понятовским. Он вернулся в Польшу, а она быстро утешилась - будущая царица была еще очень молода. В 1761 году она мечтала и вздыхала о неотразимом поручике Григории Орлове, об этом «гиганте с лицом ангела». Он служил в полку, который охранял дворец, вместе с четырьмя братьями. Вскоре, в июле 1762 года, Григорий Орлов и его братья помогли Екатерине взойти на престол, низвергнув ее супруга, Петра III.

Был ли Сен-Жермен замешан в событиях, разыгравшихся при царском дворе?

В подтверждение того, что Сен-Жермен все же был причастен к ним, приводят свидетельство собирателя прошлого века Пыляева. Ему удалось приобрести в Петербурге на аукционе нотный листок с мелодией для арфы, помеченный 1760 годом, - сочинение графа Сен-Жермена в красивом переплете из красного сафьяна. Ноты были посвящены графине Остерман и подписаны Сен-Жерменом.

Если это так, то выходит, что граф пробыл в русской столице около полутора лет и покинул ее накануне переворота. Впрочем, абсолютно достоверных данных о его пребывании здесь нет. Ничего не дало и расследование П. Шакорнака, установившего лишь, что у Сен-Жермена «не было никаких сношений с Екатериной II» и что в официальных документах того времени, согласно справке, полученной Шакорнаком в 1932 году в ленинградском архиве, «имя Сен-Жермена нигде среди прочих не упоминается».

Предполагали, что в Петербурге Сен-Жермен действовал под именем Одара, сыгравшего известную роль в то время. Он был адвокатом при городской торговой палате, но незнание русского языка помешало ему исполнять эту должность. Тогда при поддержке княгини Дашковой, одной из вдохновительниц переворота, итальянец пытался стать секретарем Екатерины, но и эта попытка не удалась. В конце концов он получил должность интенданта в загородном доме Петра III в Ораниенбауме. Незадолго до переворота его видела там Дашкова, о чем пишет в своих мемуарах.

Заманчиво, конечно, представить, что Сен-Жермен под именем Одара вошел в доверие Петра III и помогал заговорщикам. И все же едва ли есть веские основания отождествлять Одара с Сен-Жерменом.

Свидетельство И. Купер-Оукли послужило основанием писателю Николаю Дубову уже в наше время вывести Сен-Жермена в своем историческом романе «Колесо Фортуны», где граф является самым значительным и самым загадочным героем. На страницах книги Н. Дубова граф Сен-Жермен участвует в свержении Петра III, он посвящен в тайное-тайных российской императрицы и этим становится в конце концов опасным. Она решает избавиться от нежеланного свидетеля и посылает к нему убийцу…

В Петербурге граф Сен-Жермен встречался с князем Григорием Орловым и, по его словам, которые приводит та же И. Купер-Оукли, действительно «сыграл немаловажную роль в русском перевороте». Был знаком Сен-Жермен и с другим участником этого события, с одним из заговорщиков Алексеем Орловым, братом предыдущего. Позже будто бы вместе с ним - главнокомандующим русским флотом - находился на флагманском корабле «Три Иерарха» во время Чесменского сражения с турками в 1770 году. А в 1773 году Сен-Жермен снова встретился со своим старым знакомцем Григорием Орловым и выступил в роли его советника в Амстердаме. Он помог князю купить знаменитый бриллиант.

К тому времени некогда всесильный фаворит князь Григорий Орлов оказался оттесненным новыми фаворитами императрицы - Васильчиковым и Потемкиным. И то ли надеясь поправить свое положение при дворе, то ли по старой памяти, - как говорится, старая любовь не ржавеет, - он решил преподнести ко дню ангела Екатерины драгоценный камень. Это был зелено-голубой бриллиант в 189 каратов, по форме напоминавший половину голубиного яйца и ограненный венецианским мастером Борджио, работавшим при дворе Великих Моголов. Существует несколько версий истории этого камня и того, как он оказался в России при посредничестве Сен-Жермена.

По одной из версий, бриллиантом сумел обманным путем завладеть армянский торговец Григорий Сафрас, убивший ради этого афганца-солдата.

Вскоре молва о невиданной красоты бриллианте распространилась по Европе. Узнала об этом и Екатерина II. Она пригласила Сафраса в Петербург (в России его называли «миллионщик Шафрасов»), где свела его со своим ювелиром Иваном

Лазаревичем Лазаревым - армянским купцом из Астрахани. Но Сафрас наотрез отказался продать свое сокровище, вернее, он заломил за него невероятную цену.

Однако в своем завещании, написанном накануне отъезда из России в 1771 году, Сафрас назначил своим душеприказчиком Иоганна Агазара - это немецкое написание имени Ивана Лазарева.

В завещании сказано, что «октября 1-го 1767 года в амстердамском банке им для сохранения за тремя печатями на красном воску положенный пакет, в котором камень алмаз весом в 779 граммов голландских находится…».

С этого момента камень стали называть «Амстердамский». А в 1773 году Лазарев засвидетельствовал, что «Григорий Сафрас своего одного сто девяносто пяти каратового алмаза половинную часть продал мне за 125 000 рублей…». Тот в свою очередь «означенный алмаз продал светлейшему князю Орлову». Князь специально прибыл в Амстердам, встретился здесь с графом Сен-Жерменом и, возможно, при его посредничестве приобрел заветный бриллиант, о котором мечтала российская императрица.

Орлов заплатил за камень полтора миллиона флоринов, то есть четыреста тысяч рублей, и в день ангела Екатерины преподнес ей бриллиант. В ноябре 1773 года прусский посланник доносил королю Фридриху: «Сегодня князь Г. Орлов в Царском Селе поднес императрице вместо букета - алмаз, купленный им за 400 000 рублей у банкира Лазарева. Камень этот был выставлен в этот день при дворе». Императрица повелела вставить бриллиант, отныне называемый «Орлов», в державный скипетр Российской империи.

Есть, правда, и еще одна версия покупки этого бриллианта. Якобы существует документ, подписанный Орловым и Лазаревым, который рисует совершенно иную картину приобретения этого камня. По этой версии, Орлов будто бы выполнял только роль посредника в сделке и сама Екатерина II купила этот бриллиант.

Что касается роли Сен-Жермена в этой истории, то, повторим, этому есть лишь косвенные свидетельства. Но фактом остается то, что граф «был другом и доверенным лицом Орлова», помогал ему в Петербурге накануне переворота 1762 года и будто бы даже Орлов выплачивал «дорогому отцу» крупные суммы за предсказания будущих побед Екатерины II и за помощь в воцарении ее на российском престоле. Дружба между Орловым и Сен-Жерменом сохранилась на годы и продолжилась в Амстердаме, где был куплен знаменитый бриллиант.

С влиянием Сен-Жермена в России связана и другая история. У Пушкина в «Пиковой даме» рассказано о карточной игре у французской королевы, во время которой одна русская графиня проигралась дотла. И это был подлинный случай. О нем Пушкину рассказал внук этой «московской Венеры». Звали ее княгиня Наталия Петровна Голицына. В молодости она бывала при французском дворе. Так вот, проигравшись тогда в Париже, она, по словам внука княгини, решилась прибегнуть к помощи таинственного и богатого графа Сен-Жермена. Что было между ним и русской княгиней, точно неизвестно, хотя внук утверждал, что его бабушка любила графа без памяти и сердилась, если о нем говорили с неуважением. Так или иначе, она сочла возможным обратиться к графу, зная, что тот располагает большими деньгами. Написала ему записку и просила немедленно к ней приехать. Граф Сен-Жермен тотчас же явился, и она рассказала, что надеется на его дружбу и любезность и на то, что он поможет ей необходимой суммой. «Я могу вам услужить этой суммою, - сказал он, - но знаю, что вы не будете спокойны, пока со мною не расплатитесь, а я бы не желал вводить вас в новые хлопоты. Есть другое средство: вы можете отыграться». «Но, любезный граф, - отвечала бабушка, - я говорю вам, что у нас денег вовсе нет». «Деньги тут не нужны, - возразил Сен-Жермен. - Извольте меня выслушать». Тут он открыл ей тайну, за которую всякий дорого бы дал…» Сен-Жермен назвал княгине три карты, поставив на которые она непременно отыграется.

Много лет спустя внук княгини Голицын рассказал Пушкину, что раз он проигрался и пришел к бабке просить денег. Денег она ему не дала, а сказала три карты, назначенные ей в Париже Сен-Жерменом.

Попробуй, - сказала бабушка.

Внук поставил карты и отыгрался.

Дальнейшее развитие пушкинской повести все вымышлено. Так под пером Пушкина семейное предание превратилось в гениальное литературное произведение.

Все исследователи согласны с тем, что Пушкин использовал рассказ о подлинном случае. Сен-Жермен действительно находился в Париже с начала 1770 года по 1774 год и вполне мог встречаться с русской княгиней, бывшей там же. Так же точен он в описании внешности графа Сен-Жермена и самой княгини, послужившей прототипом его героини с ее поразительной историей.

Достоверно о кончине графа Сен-Жермена мало известно. Ландграф Карл Гессен-Кассельский, у которого Сен-Жермен жил в последние годы перед смертью, свидетельствовал, что граф скончался в его дворце 27 февраля 1784 года. Об этом есть запись в церковной книге города Экернфёрда, а также о том, что 2 марта он был здесь же похоронен без огласки.

Однако современники сомневались в том, что так оно и было и что таинственный маг и волшебник ушел из жизни, как простой смертный. М. П. Холл пишет: «Странные обстоятельства, связанные с его уходом, заставляют нас подозревать, что его похороны были фиктивными», что «абсолютная неясность окружала его последние дни и что никак нельзя доверять объявлению о его смерти».

Еще определеннее высказалась Е. П. Блаватская. Она отмечает: «Разве не смешно предполагать, что если он действительно умер в указанное время в указанном месте, то был положен в землю без пышности и церемоний, официального надзора и полицейской регистрации, которыми сопровождаются похороны людей его ранга и известности? Где же эти сведения? Ни одни мемуары не содержат их, хотя он ушел из поля зрения общества более ста лет назад. Человек, живший при ярком свете полного публичного освещения, не мог исчезнуть, если только он действительно умер там и тогда, и не оставить после себя никакого следа. Более того, к этому отрицательному мы имеем достоверное положительное свидетельство, что он жил еще несколько лет после 1784 года. Говорят, что в 1785 или 1786 году у него было наиважнейшее конфиденциальное совещание с русской императрицей…» В одном из своих пророчеств, относящихся, как считают, к 1789–1790 годам, Сен-Жермен предрек: «Я ухожу. Когда-нибудь мы еще увидимся. Я очень нужен сейчас в Константинополе. Затем отправлюсь в Англию, где мне предстоит подготовить два изобретения, о которых вы услышите в следующем столетии. Речь идет о поездах и пароходах. Они понадобятся в Германии. Позже произойдут последовательные сдвиги во временах года, особенно яркие изменения ожидают сначала весну, а потом и лето. Все это - признаки приближения конца времен, завершение цикла. Я все это вижу. Поверьте мне, астрологам и метеорологам ничего не известно. Для того чтобы обладать истинным знанием, необходимо учиться у Пирамид. К концу этого столетия я исчезну из Европы и отправлюсь в Гималаи. Мне необходимо отдохнуть. И я должен обрести покой. Ровно через 85 лет я вновь предстану перед людьми. Прощайте. Да пребудет с вами любовь моя».

В 1785 году, то есть год спустя после официальной кончины Сен-Жермена, его видели на масонской ассамблее в Вильгельмсбаде среди таких известных личностей, как Калиостро, Сен-Мартен и Месмер. Видели его и в последующие годы. Анонимный автор писал: «Я очень верю, что граф Сен-Жермен не умер. Его враги, должно быть, распространили этот слух, а старец где-нибудь бродит среди теней, то есть среди нас. Я даже не рискну держать пари - десять против одного, что в данное время уважаемый граф не заключен в какой-нибудь Бастилии».

Одним словом, современники были уверены, что граф Сен-Жермен не умер, а сообщение о его смерти ложное. И еще в 1790-х годах появлялись известия, что настоящий граф Сен-Жермен «ныне жив и здравствует».

Сто лет спустя стали появляться книги о Сен-Жермене, в частности знаменитые «Случаи из жизни графа Сен-Жермена» госпожи Купер-Оукли. Она писала: «Граф Сен-Жермен был посланцем высших существ, управляющих человечеством, для того, чтобы попытаться изменить состояние общества в XVIII веке и чтобы дать то, чего не хватало энциклопедистам и их школе: основу, на которой можно было бы обновить идеи и законы. Сен-Жермен тщетно пытался оказать влияние на представителей привилегированных классов и монархической власти, чтобы добиться от них уступок и реформ, которые не дали бы народным страстям взорваться. Ему не удалось выполнить свою миссию, и он исчез бесследно… Попытка эта не удалась, но граф Сен-Жермен тем не менее продолжает свое дело, и он выступит открыто, как только сочтет нужным, а именно - в нашу эпоху…»

Это было написано сто лет назад, в самом конце XIX века. Интерес к таинственному графу пробудился вновь. Возникшее в те годы Теософическое общество и его основательница Е. П. Блаватская провозгласили Сен-Жермена своим предшественником. (Про саму Блаватскую говорили, что «она была Сен-Жерменом XIX века».) И все чаще вспоминали слова Вольтера о Сен-Жермене, что «этот человек бессмертен». Его невиданное долголетие уже в нашем веке объясняли тем, что «его могучие способности позволяли ему экономить максимально естественную прану».

Он появлялся в различных воплощениях, его видели то здесь, то там. Так, теософ Ч. У. Ледбитер утверждал, что виделся с этим восточным адептом в 1926 году: «Я встретился с ним при самых обычных обстоятельствах, без предварительной договоренности, как будто случайно, спускаясь по бульвару Корсо в Риме. Он был одет, как любой первый попавшийся итальянский джентльмен. Он меня повел в сад на холме Пинчио, мы сели и проговорили больше часа об обществе и о его будущем, вернее сказать, он говорил, а я его слушал и отвечал лишь тогда, когда он задавал вопросы».

В 1935 году в Чикаго в издательстве «Сен-Жермен Пресс» вышла книга С. У. Балларда «Разоблаченные тайны». В предисловии автор утверждает, что книга издана под руководством графа Сен-Жермена, находящегося в Америке с 1930 года. О графе говорится как о якобы реальном человеке, с которым автор будто бы посетил несколько храмов в Сахаре. Журналист Г. Смит провел расследование всего того, о чем пишет автор, и установил, что «вся эта история лишь вымысел и обман». Несмотря на это, в США в 30-х годах XX века возникла секта баллардистов, которые почитают Сен-Жермена наравне с Иисусом Христом.

Как пишет историк Е. Б. Черняк, современники, бывшие свидетелями многих казавшихся необъяснимыми действий и поступков Сен-Жермена, заложили первые основания той волшебной сказки, в которую обратились рассказы о его жизни. Еще в середине XIX века император Наполеон III приказал собрать все, что сохранилось в государственных архивах о Сен-Жермене. Но тут грянула франкопрусская война, началась осада Парижа, и здание, где хранились документы, сгорело. Тайна стала еще более непроницаемой, а личность графа еще более загадочной. Этим пользовались помимо Балларда многие писатели. Книги и статьи о Сен-Жермене выходили одна за другой.

Сен-Жермен - в настоящее время Вознесенный Владыка, Иерарх Новой Эпохи.

В своем последнем воплощении графом Сен-Жерменом в XVIII веке он оказал большое влияние на ход мировой истории. Большинство его биографов и исследователей сходятся на том, что Сен-Жермен имеет самое прямое отношение к роду трансильванских князей Ракоци из Австро-Венгрии. По описаниям его современников это был человек среднего роста, пропорционального телосложения, с правильными чертами лица. Его взгляд пленял каждого, кто смотрел ему в глаза.

Вот как описывает Сен-Жермена и его появление при французском дворе графиня д’Адемар: «Он появился… при дворе французского короля задолго до меня. Было это в 1743 году. Слухи донесли, что в Версаль прибыл некий несметно богатый, судя по украшавшим его драгоценностям, чужеземец. Откуда он прибыл? Об этом никто не знал. Самообладание, достоинство, интеллект поражали с первой минуты общения с ним. Он обладал гибкой и элегантной фигурой, руки его были нежны, ступни по-женственному малы… Его улыбка обнажала прекраснейшие зубы, симпатичная ямочка красовалась на подбородке, волосы его были черны, а глаза - добры, взгляд - проницателен. О! Что это были за глаза! Я никогда не встречала равных им. На вид он казался лет сорока пяти» (1).

Другой современник описывал Сен-Жермена следующими словами: «Сен-Жермен среднего роста и изысканных манер. Черты его смуглого лица правильны. У него черные волосы и энергичное одухотворенное лицо. Его осанка величественна. Граф одевается просто, но со вкусом. Роскошь проявляется только в большом количестве бриллиантов, входящих в его туалет. Они надеты на каждый палец, украшают табакерку и часы. Однажды он появился при дворе в туфлях, пряжки которых были сплошь покрыты алмазами...» (1).

Граф Сен-Жермен считался самым загадочным человеком XVIII столетия. Эта загадочность проявлялась во всем. Его полная тайн жизнь, неопределенный возраст, вызывавший множество слухов, непосредственное знакомство и общение практически со всеми монархами и многими политическими деятелями Европы и Азии, участие в ряде крупных политических событий того времени, дипломатическая деятельность, множество талантов и способностей, научные исследования и технические изобретения, алхимические опыты, целительство, ясновидение, пророческий дар…

Даты его рождения и его смерти были окутаны тайной . Казалось, граф не старел. В книге Изабель Купер-Оукли «Граф Сен-Жермен. Тайны королей», написанной в 1911 году, приводятся свидетельства видевших графа людей. Они охватывают период с 1710 по 1822 год (заметим, что в 1710 году этот загадочный человек уже имел на вид 45 лет). Вот самое ранее упоминание:

«Пожилая графиня фон Жержи, которая пятьюдесятью годами ранее была со своим мужем в Венеции… приблизилась к графу:

Не будете ли Вы так любезны, - спросила графиня, - ответить мне на один вопрос? Мне хотелось бы знать, не бывал ли Ваш отец в Венеции в 1710 году?

Нет, мадам, - невозмутимо ответил граф, - отец мой скончался задолго до того времени. Однако сам я жил в Венеции в конце прошлого и начале этого веков и имел честь ухаживать за Вами, а Вы были так добры, похвалив баркаролы моего сочинения, которые мы пели вместе с Вами.

Простите, но это невозможно. Граф Сен-Жермен, насколько мне известно, в те дни был по крайней мере сорокапятилетним, а Вы примерно в том же возрасте теперь.

Мадам, - ответил граф с улыбкой, - я очень стар.

В таком случае Вам, видимо, сейчас более ста лет.

Вполне возможно» (1).

Уже упомянутая выше графиня д’Адемар в своем дневнике называет дату последней встречи с Сен-Жерменом - «в канун убийства герцога Беррийского (1820 г.)». И выглядел он так же, как и при их первой встрече.

Сен-Жермен говорил на множестве языков , причем настолько свободно, что его принимали за уроженца той страны, на языке которой он разговаривал. В число этих языков входили французский, английский, немецкий, итальянский, испанский, португальский, русский, санскрит, греческий, китайский, арабский и другие.

Историю он знал так хорошо , что казалось, будто он был участником тех событий, о которых рассказывал.

С виртуозностью мастера граф играл на скрипке и фортепьяно без нот , причем не только романсы, но и сложнейшие концерты.

Граф прекрасно рисовал маслом . Разработанные им самим краски излучали на его полотнах особенный блеск. Костюмы изображенных им людей, казалось, светились, как драгоценные камни.

Сен-Жермен был искушен в целительстве и применении лечебных трав . Кое-кто из его современников считал, что изобретенные им лекарства вкупе с привычкой к простой пище укрепляли здоровье графа и продлевали ему жизнь.

При дворе персидского шаха, где Сен-Жермен находился с 1737 по 1742 год, он занимался научными исследованиями , в том числе «проявил свое умение в осаждении и облагораживании драгоценных камней, в частности, алмазов» (2).

Графом было сделано немало открытий в самых разных областях науки и техники.

По свидетельству графа Карла Кобленца, Сен-Жермен развивал технологии массового производства. Например, его технология отбеливания льна делала похожей ткань на итальянский шёлк, а выделанные кожи напоминали лучший сафьян. Сен-Жермен изобрел крашение шелков и шерстяных тканей с невиданным ранее качеством, окраску древесины в самые необыкновенные цвета способом глубокой пропитки, причем, самыми обычными, а, следовательно, весьма умеренной стоимости составами. Многие из предложенных им изобретений давно стали достоянием человеческой цивилизации. Однако некоторые из них до сих пор не укладываются в нашем воображении. К примеру, граф Макс Ламбергский писал в 1775 году о том, что видел разработанную Сен-Жерменом прялку, на которой образуется сразу две нити, но этот механизм требует раздвоения внимания и одновременного наблюдения работника за этими процессами. Граф Ламбергский с сожалением отмечал, что люди пока по состоянию своего сознания и способностей не могут работать за этим станком. Этот пример красноречиво говорит о том, что тогда, на заре технической революции, Сен-Жермен пытался направить прогресс по пути развития внутренних способностей самого человека.

Людовик XV настолько высоко ценил искусство Сен-Жермена в области алхимии, что предоставил графу лабораторию и резиденцию в королевском дворце в Шамборе. Алхимические сеансы графа, по свидетельству современников, были ничем иным, как чудом.

География путешествий Сен-Жермена охватывает Европу, Азию, Африку, кроме того, он живо интересуется Америкой. «Он объездил весь мир, - писала мадам де Помпадур, - и король благосклонно слушал повествования о его путешествиях по Азии и Африке, рассказы о дворах России, Турции, Австрии» (1).

Одна из самых сложных сторон его биографии связана с политикой. То он находится при персидском дворе Надир-шаха, оказывая благотворное влияние на мелочного и подозрительного правителя, то служит Франции, то помогает Англии, то оказывает содействие Пруссии, то находится в тесных контактах с представителями австрийского двора, то помогает в организации переворота в России и т.п. Его поступками руководят четкое понимание исторических процессов и тонкое политическое видение и предвидение. Он всегда в гуще событий, в центре мировой истории и всегда занят выравниванием утраченного равновесия.

Так, король Людовик XV возлагает на Сен-Жермена миссию по установлению мира между Францией и Англией, чтобы спасти первую от катастрофы.

В российском перевороте 1762 года Сен-Жермен тоже принимает участие, хотя существуют лишь косвенные доказательства причастности его к этим событиям. Однако характер переворота говорит сам за себя. А.Н. Барсуков в «Рассказах из русской истории XVIII века» сообщает, что «коренной государственный переворот» был исполнен «без кровопролития междоусобного» (1). Все события того дня и ночи (28 июня 1762 г.) выглядят со стороны как действия умелого хирурга, работающего быстро и точно. Среди участников и организаторов переворота выделяются братья Григорий и Алексей Орловы, контактировавшие с Сен-Жерменом и приведшие на российский престол Екатерину II.

Из воспоминаний графини д’Адемар мы узнаем, как Сен-Жермен пытался спасти Францию от надвигающейся катастрофы, а королевскую семью от гибели. Сен-Жермен предупреждал Людовика XVI и Марию-Антуанетту о назревающей революции, но все эти попытки были, к сожалению, тщетны. «Поучительный и болезненный урок, - пишет Элизабет Клэр Профет, - даже высочайшей мудрости человек, имевший самые благие намерения и знавший, как решить мировые проблемы, от которых зависит подъем и упадок наций, вынужден был подчиниться свободной воле смертных. Он мог советовать, но не приказывать, и если его советами пренебрегали, ему оставалось только уйти» (2).

Сен-Жермен был Великим Посвященным, и потому философско-мистическая сторона его жизни еще более таинственна и сложна для исследования и понимания.

Он написал классическое оккультное произведение «Святейшая Тринософия», используя смешение современных языков с иероглификой древности, а также ряд стихотворений глубокого философского содержания.

Сен-Жермен являлся создателем тайных обществ , ведущей фигурой у розенкрейцеров, франкмасонов, рыцарей-тамплиеров того времени. Внимательное изучение масонских архивов, как сообщает И. Купер-Оукли, «показывает, что Сен-Жермен был одним из избранных представителей французских масонов, присутствовавших на Великом Конгрессе в Париже в 1785 году» (1). Его невидимое влияние чувствуется во многих возникших повсюду духовных обществах, и он прилагал усилия, чтобы соединить эти независимые общества в единое целое. Надо отметить, что в основе этих духовных обществ тайно или явно лежат одни и те же фундаментальные принципы, которые проводят в жизнь истинные посланники Великого Белого Братства: как, например, эволюция духовной природы человека, реинкарнация, причинно-следственная связь, чистота жизни, Божественная Вездесущая сила.

В своих письмах Е.И. Рерих называет графа Сен-Жермена членом Гималайской Общины, Твердыни Знания и Света. А Е.П. Блаватская в «Теософском словаре» отмечает, что «граф Сен-Жермен, безусловно, являлся величайшим Восточным Адептом, когда-либо появлявшимся в Европе».

В конце XVIII столетия граф обещал графине д’Адемар, что вернется вновь через 100 лет. И вот в конце XIX века Сен-Жермен появился снова, чтобы оказать содействие Владыкам М. (Эль Мории) и К.Х. (Кут Хуми) и Е.П. Блаватской в основании Теософского общества.

В тридцатых годах прошлого века уже в вознесенном состоянии Сен-Жермен осуществил контакт с Гаем и Эдной Баллард. В 1958 году он начал сотрудничать с Марком Профетом через организацию «Саммит Лайтхауз» с целью опубликования учений Вознесенных Владык по вопросам практической духовности. Через Марка и Элизабет Клэр Профетов Сен-Жермен дал многие молитвы и медитации для помощи в решении проблем нашего времени, среди которых широко известно веление Фиолетового пламени. В настоящее время он продолжает давать Послания вместе с другими Владыками через Посланника Великого Белого Братства Т.Н. Микушину.

Сегодня Сен-Жермен является Владыкой Седьмого луча и покровителем Эпохи Водолея . Он занимает пост в Иерархии нашей планеты - пост Иерарха века Водолея.

Он - Великий покровитель Пламени Свободы , тогда как его Божественная супруга - Владычица Порция - покровительствует Пламени Справедливости. Вознесенная Владычица Порция - Богиня Справедливости.

ИСТОРИЯ ВОПЛОЩЕНИЙ:

Верховный Жрец Атлантиды

13 тысяч лет тому назад Сен-Жермен, будучи верховным жрецом Храма фиолетового пламени на Атлантиде, поддерживал с помощью призывов и собственного каузального тела столб огня - фонтан поющего фиолетового пламени, которое, как магнит, притягивало к себе жителей ближних и дальних окрестностей, стремившихся освободиться от всего, что сковывало тело, разум и душу. Для достижения освобождения требовалось приложить собственные усилия: обращаться с призывами к священному огню и совершать ритуалы Седьмого луча.

Храм был построен из великолепного мрамора, разнообразие цветов которого колебалось от белоснежно-белого с фиолетовыми и пурпурными прожилками до более темных оттенков спектра Седьмого луча. В самом центре храма располагался большой круглый зал, отделанный льдисто-фиолетовым мрамором, с темно-пурпурным мраморным полом. Высотой с трехэтажный дом, этот зал был окружен целым комплексом смежных помещений, предназначенных для богослужений и другой деятельности жрецов и жриц, которые служили Пламени и доносили до людей его глас - глас Света и пророчеств. Все, совершавшие богослужения пред алтарем этого Храма, предварительно готовились к получению сана священника Вселенского Ордена Мелхиседека в обители Господа Задкиила - Храме Очищения, который расположен над одним из островов Вест-Индии.

В самые светлые и самые мрачные периоды прошедших веков Сен-Жермен продолжал умело использовать моментум Седьмого луча своего каузального тела, защищая свободу тех хранителей пламени, в ком теплился "уголек", зажженный у алтаря фиолетового огня в его храме на Атлантиде. Он возвысил свободу разума и духа, сам являясь примером такой свободы. Признавая четыре священных свободы неотъемлемым правом каждого, он защищает нашу свободу от посягательств государства, от неправедного суда, от некомпетентного вмешательства в таких областях, как научные исследования, искусство врачевания, духовные искания.

Исповедуя принцип предоставления основных прав человека каждому ответственному и благоразумному народу, воспитанному на принципах свободы и равных возможностей, он всегда учит нас отстаивать свое неотъемлемое и священное право жить в соответствии со своим самым возвышенным восприятием Бога.

Вот что сказал Владыка: никакие права, неважно, насколько они просты, не могут быть обеспечены в течение длительного периода времени, если не подкреплены духовной добродетелью и Божественным Законом, вселяющим в исполнителей сострадательную праведность.

Самуил - пророк Господа

Сен-Жермен вновь вернулся к своему народу, пожинавшему плоды собственной кармы, как Самуил - пророк Господа и судья двенадцати колен Израилевых (около 1050 г. до н. э.), как Божий посланник, возвестивший освобождение потомков Авраамовых из-под ига бесчестных священников - сынов Илия и захватчиков-филистимлян. Самуил, сердце которого было отмечено особым знаком голубой розы Сириуса, в своих пророчествах, переданных непокорным израильтянам, поднял те же вопросы, что присутствуют и в дискуссиях двадцатого века, - и те, и другие неразрывно связаны с Божьими заповедями, касающимися кармы, свободной воли и милосердия:

"Если вы всем сердцем своим обращаетесь к Господу, то удалите из среды себя богов иноземных и Астарт, и расположите сердце ваше к Господу, и служите Ему одному; и Он избавит вас от руки Филистимлян". Позднее, когда царь Саул отвратился от Бога, Самуил освободил народ от его тирании, помазав на царство Давида.

Верный пророческой линии, проходящей через все его жизни, Сен-Жермен воплощался святым Иосифом из рода царя Давида, сына Иессеева. Иосифу суждено было стать избранным сосудом Святого Духа, отцом Иисуса во исполнение слова Господа к Исаие:

"И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его…".

Мы видим, что в каждом из воплощений Сен-Жермена так или иначе присутствовала алхимия - передача Божественной Силы. Так, Самуил, избранный орудием Господа, передал Его священный огонь Давиду, совершив над ним обряд помазания, и с такой же истинно научной точностью забрал этот огонь у царя Саула, когда Господь отторг от него царство Израиля. Этот отличительный признак адепта Седьмого луча, зачастую скрывающегося под скромным обличьем, присутствовал и в его воплощении святым Альбаном - первым мучеником на Британских островах (3 век н. э.), как способность обращать души и управлять силами природы мощью Святого Духа.

Альбан, римский солдат

Альбан, будучи римским воином, дал приют скрывавшемуся от преследований священнику, был обращен им в христианство и приговорен к смерти за то, что позволил этому священнику бежать, поменявшись с ним одеждой. Его казнь собрала толпу зевак, и узкий мостик никак не мог вместить всех, кто желал перейти на другой берег. Тогда, внемля мольбе Альбана, воды реки расступились. Увидев это, потрясенный палач, обратившись в Христову веру, умолял разрешить ему умереть вместо Альбана. Однако он не смог помочь святому. Его самого казнили в тот же день, вслед за мучеником.

Владыка - Учитель неоплатоников

Но не всегда Сен-Жермен был в рядах сторонников христианской церкви. Он боролся с тиранией повсюду, где только мог; не стало исключением и ложное христианское учение. Являясь Владыкой - Учителем неоплатоников, Сен-Жермен был вдохновителем греческого философа Прокла (около 410-480 гг.). Он открыл своему ученику, что в предыдущей жизни тот был философом-пифагорейцем, а также объяснил ему всю притворную приверженность христианству императора Константина и ценность стези индивидуализма, который христиане называли "язычеством".

Прокл, возглавлявший Академию Платона в Афинах и пользовавшийся всеобщим уважением, главным тезисом своей философии избрал принцип существования единственной истинной реальности - Единого, который есть Бог, Божественное Начало, конечная цель всех земных устремлений. Философ утверждал: "За телом стоит душа, за душой - мыслящая природа, а за всеми разумными существами - Единый". В своих воплощениях Сен-Жермен демонстрировал чрезвычайно обширные знания о Божьем Разуме. И неудивительно, что и ученик его обладал большой широтой познаний: труды Прокла охватывают почти все области знания.

Прокл сознавал, что просвещенность и философия даны ему свыше, и причислял себя к тем, через кого человечеству передается Божественное откровение. Вот что об этом писал его ученик Маринус: "В нем явно чувствовалось божественное вдохновение, ибо из мудрых уст его слова сыпались, как густой снег, глаза его сияли, и весь его облик свидетельствовал о божественной просвещенности".

Итак, облаченный в белые одежды, Сен-Жермен, чьи обувь и пояс украшены драгоценными каменьями, лучащимися отблесками звезд дальних миров, был тем таинственным Владыкой, улыбающимся из-за завесы, вложившим образы своего разума в душу последнего великого философа-неоплатоника.

Мерлин

Одним из воплощений Сен-Жермена был Мерлин - личность незабываемая и в чем-то неповторимая. Он частенько наведывается на берега туманного Альбиона, чтобы, внезапно появившись, предложить вам бокал игристого эликсира. Он - "старец", который постиг тайны молодости и алхимии, который изучал звезды в Стоунхендже и, как гласит предание, с помощью своих магических способностей мог перемещать камни, которому и теперь ничего не стоит вдруг появиться на подмостках Бродвея или в лесах Йеллоустона, или же рядом с вами на одной из автотрасс.

Ибо Сен-Жермен и есть Мерлин.

1 января 1987 года Мерлин обратился со своим последним пророчеством к героям, рыцарям, дамам, безумцам и злодеям Камелота эпохи Водолея.

Мерлин, дорогой Мерлин никогда не покидал нас: зачарованные его духом, мы ощущаем себя столь же необыкновенными и неповторимыми, какими были его бриллиантовые и аметистовые украшения. Мерлин - это незаменимое Присутствие, это - шумный водоворот, в котором для западной цивилизации переплелись наука, предания и роковая любовь.

Время действия - пятый век. Среди хаоса медленно умирающей Римской империи появился король, вознамерившийся объединить страну, раздираемую враждующими кланами и разграбленную саксонскими завоевателями. Его сподвижником стал старец - наполовину друид, наполовину христианский святой, провидец, маг, советник, друг, вдохновивший короля на двенадцать сражений, целью которых было объединение страны и установление мира.

В определенный момент дух Мерлина прошел через катарсис. Произошло это, как гласит предание, во время жестокого боя. От зрелища кровавой бойни на Мерлина нашло умопомрачение: он одновременно видел прошлое, настоящее и будущее (особенность, характерная для провидцев). Удалившись в лес, он жил там, как дикарь, и однажды, сидя под деревом, начал изрекать пророчества о будущем Уэллса.

Вот как он рассказывает об этом:

"Я покинул свое привычное "я". Я уподобился духу, постиг глубины прошлого моего народа и мог предсказывать будущее. Мне были ведомы тайны природы, полет птиц, странствия звезд, скольжение рыб". Его пророчества, как и магические способности, служили единственно делу объединения племен древних бриттов в единое королевство. О том, насколько велико было его влияние, напоминает старинное кельтское название Британии - "Clas Myrddin", что означает "Земли Мерлина".

Выступая советником и помощником Артура в деле объединения страны, Мерлин старался превратить Британию в крепость, неприступную для невежества и суеверия, где процветали бы достижения Христа и где преданность Единому росла бы в поисках Святого Грааля. Труды его на этом поприще дали плоды в девятнадцатом веке, когда Британские острова стали местом невиданного за последние двенадцать тысяч лет расцвета частного предпринимательства и промышленности.

Камелот - роза Англии - рос и расцветал, но вместе с тем у корней его стала появляться и дурная поросль. Черная магия, интриги, вероломство - вот что погубило Камелот, а вовсе не любовь Ланселота и Гвиневир, как полагает в своем, проникнутом женоненавистничеством, повествовании Томас Мэлори. Увы, из-за мифа, который он породил, истинные виновники на протяжении всех этих долгих веков оставались в тени.

А были ими Модред, внебрачный сын Марго - сводной сестры короля, Моргана ле Фэй и кучка таких же колдуний и черных рыцарей, которым удалось украсть корону, заточить в тюрьму королеву и разрушить на время узы Любви. Такой Любви, которой подобным им (присягнувшим пути левой руки) вовек не познать и перед которой в действительности при всем их желании, кознях и чародействе они бессильны.

Тяжело было на сердце и на душе Мерлина - пророка, предвидевшего несчастья и запустение, уход радости и острую боль бесконечно продолжающегося кармического возмездия, когда подошел он к развязке собственной жизни, позволив недалекой и коварной Вивьен опутать себя своими же собственными чарами и усыпить. Увы, человеку свойственно ошибаться, однако тосковать в разлуке со своим близнецовым пламенем - участь многих странствующих рыцарей, королей или же одинокого пророка, который, возможно, предпочел погрузиться в омут забвенья, лишь бы избавиться от горького чувства стыда за бесчестье, которым покрыл себя его народ.

Роджер Бэкон

Некоторые говорят, что он и сейчас еще спит, но они явно недооценивают неугомонный дух этого мудреца, который вновь возвратился к жизни, на этот раз в Англии тринадцатого века Роджером Бэконом (около 1214-1294 гг.). Вернувшийся Мерлин - ученый, философ, монах, алхимик и провидец, осуществляя свою миссию, способствовал созиданию научных основ эпохи Водолея, покровительницей которой однажды должна была стать его душа.

Искуплением этой жизни должен был стать глас его, вопиющий в интеллектуальной и научной пустыне средневековой Британии. В эпоху, когда богословие или логика (либо и то, и другое) определяли научный подход, он предложил взять за основу экспериментальный метод, открыто заявляя о своем убеждении в том, что земля - круглая, и жестко критикуя ограниченность современных ему ученых и исследователей. Таким образом, он по праву считается предтечей современной науки.

Предсказал он и появление нынешней техники. Он предвидел следующие изобретения: наполняемый горячим воздухом воздушный шар, летательный аппарат, очки, телескоп, микроскоп, лифт, суда и экипажи с механическим двигателем. И хотя для того, чтобы определить возможность реализации этих изобретений, провидец вряд ли прибегал к экспериментам, писал он о них так, будто видел своими глазами! Бэкон был также первым человеком Запада, верно описавшим способ производства пороха, но сохранившим свое открытие в тайне из соображений безопасности. Не удивительно, что люди считали его волшебником!

И подобно Сен-Жермену, утверждающему сегодня в своем "Курсе алхимии", что "чудеса" есть следствие четкого применения законов вселенной, Роджер Бэкон своими пророчествами старался показать людям, что летательные аппараты и "волшебные" машины - закономерные плоды применения законов природы, которые со временем будут постигнуты людьми.

Откуда, по мнению самого Бэкона, черпал он свои поразительные озарения? "Источник истинного знания - не чужие авторитеты, не слепая вера в установившиеся догмы", - утверждал он. По убеждению двух его биографов, Бэкон считал, что знание - это "глубоко личный опыт - свет, вступающий в диалог лишь с самыми сокровенными частями души человека через объективные каналы познания и мысли".

Бэкон, профессор Оксфордского и Парижского университетов, решился пойти иным путем, нежели догматично мыслящие члены академии. Собственный путь в науке он искал и нашел в своей вере. Вступая в члены монашеского ордена францисканцев-миноритов, он сказал: "Изучая магнитные свойства руды, я хочу проводить свои эксперименты у той же святыни, где мой коллега-ученый св. Франциск экспериментировал с магнитными свойствами любви".

Однако научное и философское мировоззрение этого монаха, его смелые выпады против богословов-современников, его занятия алхимией, астрологией и магией стали причиной того, что его же собственные собратья-францисканцы обвинили его в "ереси и вредном новаторстве" и в 1278 году заточили в тюрьму. Его одиночное заключение продолжалось долгих четырнадцать лет, и на свободу он вышел лишь перед самой кончиной. Несмотря на то, что здоровье было подорвано, и жить ему оставалось недолго, он сознавал: труды его были не напрасны и окажут влияние на будущее.

Пророческие слова, с которыми он обратился к своим ученикам, свидетельствуют о великих, революционных идеалах неукротимого духа этого живого пламени свободы - бессмертного поборника наших научных, религиозных и политических свобод. Вот это пророчество:

"Я полагаю, что человечеству следует принять как аксиому принцип действия, за который я положил свою жизнь. Это - право на исследование. Символ веры свободного человека - это возможность проверять на опыте, это - право на ошибку, это - мужество начинать эксперимент с нуля. Мы, исследователи духа человеческого, должны экспериментировать, экспериментировать и еще раз экспериментировать. Через века проб и ошибок, через муки поисков… давайте экспериментировать с законами и обычаями, с денежными системами и формами государственного управления. Экспериментировать, пока не проложим единственно верный курс, пока не найдем свою орбиту, подобно тому, как нашли свои орбиты планеты… И тогда, наконец, повинуясь великому импульсу единого творения, мы начнем двигаться все вместе в гармонии наших сфер: единая общность, единая система, единый замысел".

Христофор Колумб

Ради становления на Земле этой свободы жизнепоток Сен-Жермена вернулся вновь - на этот раз Христофором Колумбом (1451-1506 гг.). Но еще за два столетия до путешествия трех каравелл Колумба, Роджер Бэкон заложил предпосылки для открытия Нового Света, написав в своем произведении "Opus Majus", что "при попутном ветре море между западной оконечностью Испании и берегами Индии можно преодолеть всего за несколько дней".

И хотя утверждение это было ошибочным в той своей части, где утверждалось, что страна к западу от Испании - Индия, оно послужило отправной точкой для сделанного Колумбом открытия. Кардинал Пьер д"Аилль процитировал это высказывание Бэкона (без ссылки на первоисточник) в своем трактате "Imago Mundi". Колумб был знаком с этим произведением и привел данный отрывок в 1498 году в письме королю Фердинанду и королеве Изабелле, отметив, что совершил свое путешествие 1492 года в значительной степени под впечатлением этого провидческого утверждения.

Колумб считал, что именно ему Бог предназначил стать "посланником нового неба и новой земли, о которых Он говорил в Апокалипсисе святого Иоанна и о чем еще раньше предрекал устами Исаии".

Видение уводило его во времена древнего Израиля, а, быть может, еще дальше в глубь времен. Ибо, отправляясь на поиски Нового Света, Колумб верил, что является орудием Бога, Который, как засвидетельствовал в 732 году до н. э. Исаия, возвратит "Себе остаток народа Своего… и соберет изгнанников Израиля, и рассеянных Иудеев созовет от четырех концов земли".

Минуло 22 века, и за все это время не случилось ничего, что можно было бы считать явным исполнением этого пророчества. Но на исходе пятнадцатого столетия Христофор Колумб невозмутимо готовился приступить к его выполнению, пребывая в твердой уверенности, что избран Богом для исполнения этой миссии. Изучая библейские пророчества, он выписывал все, что касалось его миссии. В результате получилась отдельная книга, которую он озаглавил "Las Proficias" ("Пророчества"), а полностью ее заголовок выглядел следующим образом: "Книга пророчеств, указывающих на открытие Индии и возвращение Иерусалима". Факт этот, хотя о нем вспоминают не часто, тем не менее, считается среди историков настолько несомненным, что даже "Британская энциклопедия" прямо утверждает, что "Колумб открыл Америку скорее с помощью пророчеств, чем астрономии".

В 1502 году он пишет королю Фердинанду и королеве Изабелле: "Осуществить это предприятие, связанное с Индией, мне помогли не разум, не математика и не карты: это полностью сбылись слова Исаии". Колумб имел в виду одиннадцатую главу книги пророка Исаии, стихи с десятого по двенадцатый.

Итак, мы видим, что, возможно, даже не сознавая этого своим внешним умом, Сен-Жермен жизнь за жизнью воссоздавал золотой путь, ведущий к Солнцу, - судьбу, совершившую полный круг, дабы восславить Божье Присутствие и восстановить утраченный золотой век.

Фрэнсис Бэкон

Воплотившись Фрэнсисом Бэконом (1561-1626 гг.), величайшим умом западной цивилизации, Сен-Жермен разнообразными достижениями стремительно продвинул мир к состоянию, уготованному для детей Водолея. В этой жизни он получил возможность завершить работу, начатую во время его воплощения Роджером Бэконом.

Ученые отмечают сходство мыслей этих двух философов и даже сходство между трактатами Роджера "Opus Majus" и Фрэнсиса "О достоинстве и приумножении наук" и "Новый органон". Это покажется еще более удивительным, если отметить, что трактат "Opus Majus", не опубликованный при жизни Роджера, был забыт и появился в печати лишь спустя 113 лет после публикации трактата Фрэнсиса "Новый органон" и через 110 лет после "О достоинстве и приумножении наук"!

Непревзойденное остроумие этой бессмертной души, этого короля-философа, священника и ученого позволяло ему никогда не терять чувство юмора, неуклонно руководствуясь девизом, ставшим реакцией на тиранию, мучения и невзгоды: если они победили тебя в этой жизни, вернись и победи их в следующей!

Фрэнсис Бэкон известен как родоначальник индуктивного и научного методов познания, внесших решающий вклад в процесс создания современных технологий. Сен-Жермен предвидел, что только прикладная наука сможет избавить человечество от нищеты, от тяжелого труда ради куска хлеба и дать людям возможность обратиться к поискам высшей духовности, которой они некогда обладали. Таким образом, наука и техника были важнейшей составляющей его плана освобождения светоносцев, а через них - всего человечества.

Следующим его шагом должно было стать просвещение во вселенском масштабе, ни больше, ни меньше!

"Великое обновление", возрождение после упадка, вероотступничества, разорения - вот формула, которую Бэкон предложил использовать в качестве инструмента изменения "всего мира". Эта идея, впервые пришедшая ему в голову в возрасте 12-13 лет, и позднее, в 1607 году, обретшая четкие формы в книге под аналогичным названием, воистину дала старт Английскому Возрождению благодаря чуткой и деятельной натуре Фрэнсиса. С годами вокруг него сплотилась группа интеллектуалов, среди которых был весь цвет литераторов Елизаветинской эпохи: Бен Джонсон, Джон Дэвис, Джордж Герберт, Джон Селден, Эдмунд Спенсер, сэр Уолтер Рэлей, Гэбриел Харви, Роберт Грин, сэр Филипп Сидней, Кристофер Марло, Джон Лили, Джордж Пил и Ланселот Эндрюз.

Некоторые из них были членами тайного общества, созданного Фрэнсисом вместе с братом Энтони еще в пору учебы в одной из судебных школ Лондона. Эта группа юношей именовала себя "Рыцарями шлема" и ставила своей целью совершенствование образования путем распространения английского языка и создания новой литературы, написанной не латынью, а языком, понятным любому англичанину.

Кроме того, Фрэнсис стал инициатором перевода на английский Библии (Библия Короля Якова), так как был убежден, что самостоятельное чтение Слова Божьего должно быть доступным простому человеку. Более того, в 1890-х годах было найдено две шифрограммы - одна, использующая словесный шифр, другая - буквенный, помещенный в оригинальное издание шекспировских фолиантов. Из прочитанного следует, что пьесы, авторство которых приписывалось актеру из убогой деревеньки Страдфорд-на-Эйвоне, в действительности написаны Фрэнсисом Бэконом. Именно он был величайшим литературным гением западного мира.

Был он и вдохновителем многих политических идей, легших в основу западной цивилизации. Томас Гоббс, Джон Локк, Джереми Бентам рассматривали наследие Бэкона как отправную точку развития собственных концепций. Его революционные принципы стали тем механизмом, который обеспечил поступательное развитие нашего мира. Они, как никакие другие, представляют собой квинтэссенцию духа "будет сделано". "Люди - не двуногие животные, - утверждал Бэкон, - но бессмертные Боги. Создатель наделил нас душой, соответствующей всему этому миру, но при этом не довольствующейся даже целым миром".

Фрэнсис Бэкон стал продолжателем дела, которое начал в бытность Христофором Колумбом, способствуя колонизации Нового Света, ибо знал, что именно там его идеи смогут пустить глубокие корни и получить наиболее полное развитие. Он убедил Якова I предоставить привилегии Ньюфаундленду, и сам входил в правление Вирджиния Компани, оказывавшей материальную поддержку Джеймстауну - первому английскому поселению в Америке. Был он и основателем масонства, организации, ставившей своей целью освобождение и просвещение человечества, члены которой внесли значительный вклад в дело создания нового государства.

Однако он мог бы принести Англии и всему миру еще большую пользу, если бы ему позволили до конца исполнить свое предназначение. Шифры, аналогичные обнаруженным в текстах шекспировских пьес, содержались и в трудах самого Бэкона, а также в произведениях многих его друзей. С их помощью Бэкон изложил истинную историю своей жизни, поведал помыслы своей души, все то, что хотел бы завещать будущим поколениям, но не смог открыто опубликовать из-за страха перед королевой.

В них он раскрыл тайну своей жизни: он должен был бы стать Фрэнсисом I, королем Англии, так как был сыном королевы Елизаветы I и Роберта Дадли - лорда Лейчестера, рожденным через четыре месяца после их тайного венчания. Однако королева, желая сохранить свой статус "королевы-девственницы" и опасаясь, что в случае огласки факта замужества ей придется делиться властью с честолюбивым Лейчестером и что народ может предпочесть наследника ей самой и потребовать уступить ему трон, приказала Фрэнсису под страхом смертной казни хранить в тайне свое истинное происхождение.

На протяжении всей его жизни королева держала его "в подвешенном состоянии": не назначала на государственные должности, никогда публично не признавала своим сыном, не позволяла осуществить планы, которые могли принести благо Англии. Да, она так и не позволила своему сыну привести Британию в золотой век, что могло бы стать результатом его правления, однако не состоялось. Что за горький удел: непреклонная, высокомерная королева-мать противостоит своему сыну - принцу золотого века!

Фрэнсис рос приемным сыном в семье Бэконов (сэра Николаса и леди Энн) и лишь в пятнадцать лет из уст своей настоящей матери узнал правду о своем происхождении и о том, что лишен всякой надежды наследовать престол. В одну ночь его мир превратился в руины. Подобно молодому Гамлету, он снова и снова размышлял над вопросом: "Быть или не быть?" Это был его вопрос.

В конце концов, он решил не восставать против матери, а позднее - и против ее никудышного наследника Якова I. Он поступил так, хотя и сознавал, какую великую службу смог бы сослужить Англии, видя эту страну такой, какой она "могла бы стать при благоразумном правлении". Он ощущал в себе силы стать таким монархом, какого страна еще не знала, стать истинным отцом нации. Он писал о том, что ощущает "импульсы богоподобной патриархальной заботы о своем народе", - это давала о себе знать память императора золотого века.

К счастью для мира Фрэнсис решил следовать к цели вселенского просвещения по пути литературы и науки, выступая в роли советника престола, сторонника колонизации и основателя тайных обществ, восстанавливая тем самым связь с мистериальными школами древности. Его израненная душа искала выхода; им стало написание шифрограмм, адресованных грядущим поколениям, в которых он поведал свои устремления.

К концу жизни (он умер в 1626 году) Фрэнсис Бэкон, несмотря на гонения, на то, что его многочисленные таланты остались непризнанными, пришел победителем над обстоятельствами, которые могли бы одолеть любого обычного человека, и это - свидетельство становления истинного Вознесенного Владыки.

Чудо-человек Европы

1 мая 1684 года - день вознесения Сен-Жермена. И поныне с высот своего вполне заслуженного могущества, что превыше мира сего, он предотвращает все попытки помешать исполнению здесь, внизу, его плана "Великого обновления".

Более всего желал Сен-Жермен освободить Божий народ и потому добивался у Властителей Кармы разрешения возвратиться на Землю в физическом теле. Такая милость была ему дарована, и вот он появляется в образе графа де Сен-Жермена, "удивительного" аристократа, блиставшего при дворах Европы восемнадцатого и девятнадцатого веков и прославившегося как "чудо-человек". Он ставил перед собой следующие цели: предотвратить французскую революцию и обеспечить плавный переход от монархии к республиканской форме правления, создать Соединенные Штаты Европы, хранить лилию трехлепесткового пламени Бого-идентичности в каждом сердце.

Он мог устранять пороки бриллиантов, бесследно исчезать, как бы растворяясь в воздухе, писать одно и то же стихотворение обеими руками одновременно, он владел многими языками, мог свободно говорить на любую тему, в его изложении истории оживали, будто он был их очевидцем, - и хотя необычайные способности снискали ему благосклонность при дворах всей Европы, Сен-Жермен не смог добиться желаемого отклика. Члены королевских семей были, конечно, не прочь развлечься, однако не просто было убедить их поступиться властью и подставить паруса ветру демократических перемен. Они и их завистливые министры пренебрегли советами Сен-Жермена, и разразилась французская революция. В своей последней попытке объединить Европу Сен-Жермен оказал поддержку Наполеону, который, однако, злоупотребил силой Владыки и обрек себя на гибель. Возможность отвести возмездие века была, таким образом, потеряна, и Сен-Жермен вновь был вынужден оставить людей наедине с их собственной кармой. И на этот раз Владыку, открыто выступающего в роли божественного посредника, совершающего на глазах у всех чудеса и дающего сбывающиеся пророчества, по-прежнему игнорировали!

Сен Жермен

СЕН ЖЕРМЕН, Граф. Современные писатели отзываются о нем, как о загадочной личности. Фридрих II, король Пруссии, любил говорить, что он был человеком, которого никто никогда не мог разгадать. Его "биографий" множество, и одна фантастичнее другой. Некоторые считали его воплощенным богом, другие - мудрым эльзасским евреем. Но одно несомненно, граф де Сен Жермен - каково бы ни было его настоящее имя - имел право на это имя и титул, так как он купил имение San Germano в итальянском Тироле, и заплатил папе за этот титул. Он был необычайно красив, и его огромная эрудиция и лингвистические способности неотрицаемы, ибо он говорил на английском, итальянском, французском, испанском, португальском, немецком, русском, шведском, датском и многих других славянских и восточных языках с такой же легкостью, как и любой уроженец этих стран. Он был очень богат, никогда не брал ни су у другого - фактически никогда не взял даже стакана воды или куска хлеба у кого-либо - но делал самые экстравагантные подарки превосходных драгоценностей всем своим друзьям и даже королевским семьям Европы. Он обладал превосходными музыкальными способностями; играл на всех инструментах, но самым любимым была скрипка. "Сен Жермен соперничал с самим Паганини", сказал о нем восьмидесятилетний бельгиец в 1835 г., после прослушивания "Генуэзского маэстро". "Это воскресший Сен Жермен, играющий на скрипке в теле итальянского скелета", воскликнул один литовский барон, которому пришлось слышать обоих. Он никогда не претендовал на обладание духовными силами, все же доказал, что имеет право на подобную претензию. Он проводил в мертвом трансе, без пробуждения, от тридцати семи до сорока девяти часов, и после этого знал все, что ему необходимо было знать, и доказывал это пророчествами о будущем, никогда не ошибаясь. Именно он пророчествовал королям Людовику XV и XVI, и несчастной Марии Антуанетт. В начале этого столетия (XIX) были еще живы многие свидетели его прекрасной памяти; он мог утром прочитать статью, и хотя пробегал ее лишь беглым взглядом, мог повторить ее содержание, не пропустив ни одного слова, много дней спустя; мог писать обеими руками одновременно, правой - стихотворение, левой - дипломатический документ величайшей важности. Он читал запечатанные письма, не прикасаясь к ним, пока те еще находились в руках тех, кто принес их ему. Он был величайшим адептом в превращении металлов, делал золото и самые прекрасные алмазы, - искусство, которое, как он говорил, он узнал от некоторых браминов в Индии, которые научили его искусственной кристаллизации ("оживлению") чистого углерода. Как пишет наш Брат Кеннетт Маккензи:"В 1780 г., когда он гостил у французского посла в Гааге, он молотком вдребезги разбил великолепный алмаз своего же производства, дубликат которого, также своего производства, он только что продал ювелиру за 5500 луидоров". Он был другом и доверенным лицом графа Орлова в 1772 г. в Вене, которому он помог и которого спас в 1762 г. в Сакт-Петербурге, когда тот был замешан в знаменитых политических заговорах того времени; также он был в близких отношениях с прусским Фридрихом Великим. Само собой разумеется, он имел многочисленных врагов, потому нечего удивляться, что все сплетни, распространенные о нем, теперь приписываются ему же: напр., что ему было свыше пятисот лет, или, что он претендовал на личное знакомство "со Спасителем и его двенадцатью апостолами, и порицал Петра за его плохой нрав" - последнее по времени несколько противоречит первому, если уж он действительно заявлял, что ему лишь пятьсот лет. Если он говорил, что "родился в Халдее, и признавал, что обладает тайнами египетских магов и мудрецов", то он вполне мог говорить правду, не выдвигая никаких сверхъестественных претензий. Имеются Посвященные, и даже не самые высокие, которые в состоянии вспомнить не одну из своих прежних жизней. Но у нас есть веские причины для уверенности, что Сен Жермен никогда не мог заявлять о своем "личном знакомстве" со Спасителем. Как бы то ни было, граф Сен Жермен безусловно был величайшим Восточным Адептом, какого Европа видела за последние столетия. Но Европа не узнала его. Некоторые, быть может, узнают его при следующей "Terreur", которая, когда разразится, потрясет всю Европу, а не только одну страну.

Источник: "Теософский словарь"

Смотреть что такое "Сен Жермен" в других словарях:

Французское произношение имени святого Германа Парижского. Содержание 1 Персоналии 2 Топонимы 2.1 Бельгия 2.2 … Википедия

- (Saint Germain) (около 1710 около 1784), граф, один из самых загадочных авантюристов Европы 18 века. Данных о происхождении графа Сен Жермена не имеется; это вымышленное имя. Около 1748 года он появился при дворе Людовика XV Бурбона (см. ЛЮДОВИК… … Энциклопедический словарь

сен-жермен - СЕН ЖЕРМЕН, СЕНТ ЖЕРМЕН Saint Germain. 1. Сорт очень сладкой и нежной груши. Чудинов 1902. Груши известныя в продаже трех сортов, т. е. заграничныя.. Сен жермен доставляются из Франции, продаются от 1р. 50 коп. до 3 р. за десяток. Радецкий 1855 3 … Исторический словарь галлицизмов русского языка

- (фр. Saint germain). Сорт очень сладкой и нежной груши. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910 … Словарь иностранных слов русского языка

Коммуна Сен Жермен дю Сёдр Saint Germain du Seudre мэрия … Википедия

Коммуна Сен Жермен де Жу Saint Germain de Joux Страна ФранцияФранция … Википедия

СЕН ЖЕРМЕН - Современные писатели отзываются о нем, как о загадочной личности. Фридрих II, король Пруссии, любил говорить, что он был человеком, которого никто никогда не мог разгадать. Его биографий множество, и одна фантастичнее другой. Некоторые считали… … Теософский словарь

Город Сен Жермен ан Ле Saint Germain en Laye Страна ФранцияФранция … Википедия

Сен Жермен ан Ле Saint Germain en Laye Страна Франция Регион Иль де Франс (регион) Департамент Ивелин Супрефектура Сен Жермен ан Ле Количество кантонов 16 Количество коммун 45 Населен … Википедия

Путешественник во времени и пространстве

Личность блестящего аристократа графа Сен–Жермена поражает немыслимым количеством слухов, легенд и совершенно необъяснимых загадок. Даже его биография, несмотря на усилия исследователей, до сих пор до конца не прояснена. Точнее сказать, у многоликого графа не меньше десятка биографий, и одна невероятнее другой. Его считали чуть ли не воплощенным богом, носителем тайной мудрости, великим пророком, мистиком, одинаково проникавшим как в будущее, так и в прошлое. Кроме того, граф был знаменит как алхимик, способный преобразовать неблагородные металлы в золото. Предполагали также, что он масон, чуть ли не глава ордена, и даже будто бы принадлежал к старинному ордену тамплиеров.

Считалось также, что ему известен секрет долголетия, воплощенный в эликсире молодости. Теософы, вслед за Еленой Блаватской, были уверены в том, что он «безусловно, был величайшим адептом Востока, какого Европа не видела за последние столетия», приходившим в мир как посланец Великого Братства Махатм, то есть Учителей мудрости, и явился человечеству «в надежде улучшить его, сделать мудрее и счастливее».

Если верить самому Сен–Жермену, то жизнеописание его таково. Он родился в Британии в III веке в семье выходцев из Рима под именем Албануса. Юношей отправился в Рим, завербовался в армию, в течение семи лет участвовал в боевых походах и отличился воинской доблестью. В Риме стал масоном, после чего вернулся в Британию, где стал комендантом крепости и имперским казначеем.

В V веке жил в Константинополе под именем Прокл, достиг невиданной славы как философ, последователь Платона, утверждавшего, что реально существует только один мир идей.

В XIV веке под именем Христиана Розенкрейца основал тайное общество розенкрейцеров. Пятьюдесятью годами позже появился в Венгрии Хуньяди Яношем и стал выдающимся полководцем.

Около 1500 года стал монахом – его звали Робертус, и жил он в центральной Европе.

В 1561 году родился как Фрэнсис Бэкон, стал известным британским философом и политическим деятелем, который, по одной из версий, скрывался под псевдонимом Вильям Шекспир. Столетием позднее принял рождение как Йозеф Ракоци, принц Трансильвании. Также скрывался и под именем барона Хомпеша, последнего из рыцарей святого Иоанна Мальтийского, организовавшего передачу острова Мальта, столицы масонов мира, англичанам.

Немало упоминал отчаянный мистификатор и о своих более таинственных воплощениях: колдун Мерлин при дворе государя рыцарей Круглого стола короля Артура. А еще – граф Цароги, маркиз де Монферрат, граф Белламар в Венеции, шевалье Шенинг в Пизе, шевалье Уелдон в Милане, граф Салтыков, живший в Генуе, некий сеньор Гуальди, шокировавший чудесами венецианское общество.

А вот масоны утверждали, что истинный возраст графа Сен–Жермена – несколько тысячелетий. Впервые он родился в древнем Египте, где был главным жрецом бога Тота. Подчиненные ему жрецы были бы, наверное, поражены, узнай они, что их наставник вовсе не слуга бога мудрости, а высший иерофант мистерий Египта, хранивший «тайны мира». Эти тайны были в руках «чохана (владыки) седьмого луча», как называлась первая ложа масонов. И высшим иерофантом, а в более поздние времена – хранителем этой должности всегда был тот же «учитель мудрости» граф Сен–Жермен.

Если верить этому, граф Сен–Жермен впервые стал масоном не в III веке в Риме, а гораздо раньше. И, вероятнее всего, он и был основателем масонского движения мира. До наших дней его считают главой всех истинных масонов, а в некоторых ложах его портрет помещен на восточной стороне, над креслом Досточтимого Мастера, прямо под Звездой Посвящения. Иногда его изображение помещали с севера, над пустым креслом.

От его признания зависела действительность всех ритуалов и степеней. Он часто выбирал учеников из братьев Масонского ордена. Лично готовил тех, кто уже пригоден к низшим мистериям Масонства, для истинных, высших мистерий Великой Белой Ложи и т. д.

Версии родословной

Такими были воплощения Сен–Жермена в символическом образе некоего Адепта. В материалистическом же измерении рождение графа относят к последним годам XVII века. Наиболее правдоподобной представляется версия, согласно которой Сен–Жермен был старшим сыном знаменитого князя Ференца Ракоци, возглавившего национальное венгерское восстание против австрийской ветви династии Габсбургов. Помимо внешнего сходства с князем Ракоци, а также признаний друзей и недвусмысленных намеков Сен–Жермена, зафиксированных в воспоминаниях его современников, имеются следующие подтверждения этой версии.

28 мая 1696 года у Ференца Ракоци родился сын, которого назвали Леопольд Георг. Через четыре года объявили, что ребенок умер, но есть основания полагать, что это было сделано лишь для того, чтобы укрыть его в надежном месте. Самого Ференца чуть не отравили в детстве, и он решил оградить своего первенца от возможных покушений со стороны подосланных Габсбургами убийц. Как показали дальнейшие события, эта мера предосторожности оказалась своевременной и далеко не лишней, ибо уже в 1701 году князь Ракоци и его жена были арестованы.

После Леопольда Георга у Ференца Ракоци появилось еще трое детей – дочь и два сына. Но в своем завещании он упомянул еще одного сына, заботы о котором были возложены, по его словам, на герцогов Бурбонского и де Мейн, графов Шарлеруа и Тулузского. С этими четырьмя французскими аристократами Сен–Жермен, как установлено, был особенно близок. Заслуживает внимания также и то, что в числе псевдонимов, которыми пользовался Сен–Жермен, имеется и титул графа Цароки, что является анаграммой фамилии Ракоци.

Несмотря на все эти факты, чаще всего Сен–Жермена принимали за португальского маркиза, испанского иезуита и даже за незаконнорожденного сына королевы Испании, жены Карла II и графа де Мелгара из Кастилии. Что из этого было истиной, сказать уже невозможно. И лишь доподлинно известно, что Сен–Жермен был протеже последнего из Медичи. Хотя все воплощения этого невероятного человека по–прежнему обсуждаются историками и хорошо известны определенному кругу специалистов.

Притяжение личности

Граф Сен–Жермен описывался современниками как человек среднего роста, пропорционально сложенный, приятной наружности, с правильными чертами лица. Он был смугл, с темными волосами, которые часто были припудрены. Одевался просто, обычно в черное, но его одежды были всегда лучшего качества и превосходно сидели на нем.

Граф маниакально любил камни, которые имелись у него не только на кольцах, но и на часах, цепочке, табакерке и даже на пряжках. Один ювелир оценивал пряжку на его башмаке в 200 000 франков. Людям, впервые видевшим графа, он представлялся человеком среднего возраста, без единой морщины на лице, бодрым и здоровым.

Граф практически не ел мяса и не пил вина, и вообще редко ел в присутствии посторонних. Несмотря на то, что кое–кто из знатных лиц при французском дворе считал гостя шарлатаном и самозванцем, Людовик XV неизменно отчитывал таких придворных и не терпел любых нелестных замечаний о графе. Впрочем, нельзя было не заметить грацию и благородство в поведении графа, которым сопутствовало совершенное чувство самоконтроля в любых ситуациях, что говорило о внутренней утонченности и культуре, присущих с рождения.

Этот человек обладал впечатляющей способностью предугадывать даже самые малые детали и вопросы, которые ему еще только хотели задать. Обладая чувством, родственным телепатии, он мог ощущать возникновение необходимости своего присутствия в каком–нибудь далеком городе или государстве. Известно, что у него была удивительная привычка появляться дома или у друзей, минуя двери; он и покидал помещения часто таким же простым способом.

Еще один современник удивительного мистика писал: «Выглядел он лет на пятьдесят, телосложения был умеренного, выражение его лица говорило о глубоком интеллекте, одевался он очень просто, но со вкусом; единственной уступкой роскоши являлось наличие ослепительнейших бриллиантов на его табакерке, часах и туфельных пряжках. Таинственное очарование, исходившее от него, объяснялось, главным образом, его поистине царственным великодушием и снисходительностью».

По общему мнению, Сен–Жермен гармонично сочетал в себе изящество и изысканные манеры. Он превосходно играл на нескольких музыкальных инструментах, а иногда приводил буквально в смятение общество своими редчайшими способностями, представлявшимися сверхъестественными и таинственными. Однажды, например, ему продиктовали двадцать стихотворных строк, а он записал их двумя руками одновременно на двух отдельных листах бумаги – и никто из присутствовавших не мог отличить один от другого.

Своей образованностью Сен–Жермен поражал даже ученых. Алхимию он действительно знал, то есть изучил массу темных фолиантов, в которых старые средневековые кудесники записывали свои опыты и исследования; вероятно, многие опыты он проверил на практике.

Титулованный миссионер

География странствий Сен–Жермена и разнообразие целей его миссий поистине поражают. От Персии до Франции и от Калькутты до Рима – везде он был известен и почитаем. Во время правления Петра III он был в России, а между 1737 и 1742 годами гостил при дворе персидского шаха.

По поводу его путешествий автор книги «Тайные общества» Уна Бирх писала: «Путешествия Сен–Жермена занимают большой период времени и покрывают огромное число стран. Гораций Уолпол говорил с ним в Лондоне в 1745 году; Клайв знавал его в Индии в 1756–м; мадам Аллемар уверяла, что она видела его в Париже в 1789 году, через пять лет после его предполагаемой смерти. Многие люди были уверены в том, что они говорили с ним в начале XIX века. Он был на короткой ноге с коронованными особами в Европе и имел множество друзей среди выдающихся людей всех национальностей».

Он часто упоминался в мемуарах тех дней, и всегда как очень таинственная личность. Фридрих Великий, Вольтер, мадам де Помпадур, Руссо, Четем, Уолпол – все они знали его лично, и все жгуче интересовались его происхождением. Но так никто и не смог, даже спустя десятилетия, объяснить, почему он появлялся то как якобинский агент в Лондоне, то как шпион в Петербурге, то как алхимик и знаток картин в Париже или как русский генерал в Неаполе. Время от времени его видят музицирующим в Версале, сплетничающим в Лондоне, сидящим в библиотеке Фридриха Великого в Берлине или проводящим встречи посвященных в пещерах Рейна...

Сам Сен–Жермен любил ненароком обмолвиться, что лично был знаком с Христом и даже предсказал ему распятие на кресте. Среди его приятелей и подруг были Клеопатра, Платон, Сенека, царица Савская. Он подробно рассказывал о том, что поведала ему Клеопатра о своей любви к Цезарю. Говорил о ней так, словно она стояла как живая перед его глазами, говорил так неравнодушно, словно до сих пор не мог забыть своей любви к ней.

Однажды в Дрездене какой–то зевака в шутку спросил у кучера Сен–Жермена, верно ли, что его господину пятая сотня лет? Кучер серьезно ответил: «Точно не знаю, но за те сто тридцать лет, что я ему служу, его светлость ничуть не изменились...» Это признание подтверждали некоторые аристократки, которые припоминали, что в детстве уже видели этого человека в салонах своих бабушек и он был так же замечателен.

Помимо этого Сен–Жермен издавна считался человеком, который играл важную роль в масонской деятельности. Во всяком случае, нет никаких сомнений, что Сен–Жермен был масоном и тамплиером. Другой знаменитый путешественник Калиостро говорит в своих мемуарах о том, что к его инициации в орден рыцарей тамплиеров был прямо причастен Сен–Жермен. Многие из тех блистательных людей, с которыми граф имел близкие отношения, были видными масонами, и сохранились свидетельства того, что Сен–Жермен был большим знатоком тайной мудрости. Вполне допустимо предположение о том, что он был связан и с розенкрейцерами, возможно даже, являлся главой их ордена.

Граф был хорошо знаком с принципами восточной эзотерики. Он практиковал восточную систему медитации и концентрации, его несколько раз видели сидящим в позе Будды. Периодически он уезжал в Гималаи, откуда внезапно возвращался в Европу. Однажды он сказал, что пробудет в Индии восемдесят пять лет и затем снова вернется к своим европейским делам. Иногда он признавал, что выполняет приказы высших сил. Но о том, что был послан школой мистерий в мир для выполнения определенной миссии, он молчал. Более того, некоторые исследователи считают, что Сен–Жермен и сэр Фрэнсис Бэкон были двумя величайшими эмиссарами за последние две тысячи лет, посланными в мир Секретным братством.

«Зеркало Нострадамуса»

Среди множества талантов графа не в последнем, а может и в первом ряду современники называли талант, который неизменно вызывал изумление и даже некоторую опаску окружающих. Это – удивительная точность его предсказаний. Поговаривали, что он обладал этой феноменальной способностью благодаря волшебному зеркалу (тщательно отшлифованному бронзовому подносу), в котором якобы можно было увидеть события будущего, судьбу людей и целых государств.

Если верить легендам, то это зеркало когда–то было собственностью Нострадамуса, и именно благодаря ему тот прослыл величайшим в истории провидцем. О существовании такого зеркала писала в своем дневнике королева Екатерина Медичи. По ее словам, Нострадамус сам показывал ей этот магический предмет. В нем она увидела кровавые события Варфоломеевской ночи и смерть Генриха III.

Обладал ли Сен–Жермен этим таинственным зеркалом или просто был талантливым ясновидящим – точно не известно, но его пророчества поразительно часто сбывались.

1763 год, Россия... Вот уже год Сен–Жермен находится в Санкт– Петербурге. Причем появился он здесь как раз накануне переворота, в результате которого к власти пришла Екатерина II. Не исключено, что граф имел к этим событиям самое непосредственное отношение. Во всяком случае, есть упоминания о встрече Сен–Жермена с фаворитом императрицы Григорием Орловым. А один из немцев, служивших в то время в Санкт–Петербурге, написал в своих мемуарах, что однажды пьяный Орлов сказал ему о тайной пружине этого переворота: «Кабы не Сен–Жермен, то и ничего бы не произошло...»

Что еще делал в России Сен–Жермен? Привычно он блистал в свете, покорял сердца и умы дам своими талантами в музыке, живописи, обработке драгоценных камней. Даже сделал стремительную военную карьеру, получив чин генерала русской армии.

Однако было бы неверно утверждать, что Сен–Жермен был в России только в связи с восшествием на престол Екатерины II. Одним из главных моментов его пребывания здесь была встреча с юным военным, недавно получившим капитанский чин, – будущим победителем Наполеона Михаилом Голенищевым–Кутузовым. Об этом имеется указание в Учении Живой Этики, где Кутузов назван «зеленеющим лавром», то есть мощным эволюционным духом, способным воспринять советы из твердыни Знания.

Именно Сен–Жермен знал все о грядущих событиях: о том, что Наполеон не выдержит, не выполнит порученной ему миссии объединителя Европы и пойдет туда, куда не должен, – против России. Наполеона надо было остановить, ибо он свою жизнь все больше стал подчинять личным целям, и противовесом ему мог выступить только Кутузов.

Во семнадцати летний капитан, надо полагать, внимательно выслушал предсказания и наставления Сен–Жермена. Мы можем только лишь догадываться, как происходил между ними разговор, но главное было сделано – Михаил Илларионович оказался на высоте и принял советы. Еще задолго до нападения войск Наполеона на Россию поражение его было предопределено. Кстати сказать, потом, когда Александр I колебался, кого же ему назначить командующим русской армией, он отправился в Троице–Сергиеву лавру, где ему во время моления было ясно указано на Михаила Кутузова. И вопреки мнению ближайшего окружения, Александр I избрал именно этого человека.

И еще одна загадочная история связывает графа Сен–Жермена с Россией. В «Пиковой даме» Пушкин описал одну из самых красивых легенд, связанных с ним. Говорят, Александр Сергеевич трагическую историю молодого человека, пытавшегося выведать у старой княгини тайну трех карт, написал на основе рассказа князя Голицына, с которым она случилась в действительности. Князь поведал поэту, что однажды проиграл в карты огромную сумму. Он пожаловался на эту беду своей бабке Наталье Петровне Голицыной и попросил у нее денег, чтобы отыграться. Княгиня денег не дала, но передала внуку секрет, который узнала в свое время в Париже от графа Сен–Жермена. Внук поставил на эти карты и отыгрался, но никогда больше играть не садился –такое условие перед ним поставила бабушка, которая в свое время дала такое же обещание Сен–Жермену.

А во Франции способность таинственного графа точно предсказывать события, его знания о различных ядах и противоядиях привлекли внимание фаворитки короля Людовика XV маркизы де Помпадур. Она решила, что столь знающий человек будет ей полезен, и решила его «приручить». Маркиза понимала, что в деньгах и должностях Сен–Жермен не нуждается, запугать его она тоже не могла, поэтому решила пустить в ход свои чары. Конечно, Помпадур знала, что все попытки светских красавиц соблазнить графа заканчивались неудачей, – и ей очень хотелось сделать то, что другим не удалось.

Фаворитка короля пригласила к себе графа и пожаловалась на какую–то болезнь. Сен–Жермен словно по глазам прочитал, о чем она на самом деле думает, и повел себя с ней довольно дерзко. Для начала он заявил, что причина ее недомогания в переедании, затем упрекнул в бессмысленной ненависти к королеве Марии, а под конец назвал точную дату смерти маркизы... Надо ли говорить, что после такого «задушевного» общения маркиза де Помпадур стала злейшим врагом Сен–Жермена. С помощью короля она попыталась засадить его в Бастилию, но Людовик встал на защиту магистра и отказался выполнить настойчивую просьбу мстительной маркизы. Тогда Помпадур разработала коварный план. Вместе с министром иностранных дел Этьеном Франсуа Шуазелем они посоветовали королю отправить Сен–Жермена на переговоры в Гаагу в качестве представителя от Франции.

В Гааге Сен–Жермен умело отстаивал интересы Франции, но вскоре был арестован. Его обвинили в... подготовке убийства королевы Марии, супруги Людовика XV Якобы у Сен–Жермена выпало письмо, где он излагал подобный коварный план. Письмо, без сомнения, было фальшивкой, но графа до выяснения обстоятельств посадили в голландскую тюрьму. Из тюрьмы Сен–Жермен, разумеется, бежал. Подкупил ли он охрану или загипнотизировал – неизвестно, но удержать графа за решеткой никогда и никому не удавалось.

Почему Сен–Жермен, способный предвидеть события, угодил в ловушку, расставленную маркизой де Помпадур? Скорее всего, он знал, что все закончится для него благополучно, и использовал всю эту историю, чтобы покинуть Францию, в которой, как он считал, слишком надолго задержался.

Придут иные времена

Спустя несколько лет после смерти Людовика XV (1774), вероятнее всего между 1776 и 1777 годами, Сен–Жермен снова посещает Париж, теперь уже инкогнито, назвавшись господином Сен–Ноэлем. Об этом посещении, крайне важном для понимания деятельности Сен–Жермена, подробно рассказывает в своих дневниках графиня д’Адемар. По просьбе Сен–Жермена графиня устраивает для него встречу с королевой Марией–Антуанеттой.

В беседе с ее величеством Сен–Жермен впервые открыто предупредил ее о грядущих грозных событиях, предсказал падение монархии и братоубийственную гражданскую войну, говорил о бойне, разврате, грабеже и повальном изгнании граждан. «Времени мало, впереди лишь несколько лет обманчивой тишины», – сообщал он. Но, как пишет мадам д’Адемар, «королева, неспособная вести долгие серьезные разговоры, была не в состоянии отнестись к пророчествам с надлежащей ответственностью». А ведь историки отмечали, что в семье Людовика XVI именно она была «единственным мужчиной». Что уж говорить о короле, который даже не решился принять вестника, хотя Сен–Жермен просил об аудиенции и через мадам д’Адемар, и через саму королеву.

После разговора с супругой монарх пересказал содержание их беседы с Сен–Жерменом премьер–министру графу де Морепа, давнему его недругу и завистнику, и тот предпринял меры к аресту Сен–Жермена. Когда же царедворец явился к графине д’Адемар с расспросами о местонахождении «жулика и проходимца», Сен–Жермен вдруг вошел в комнату собственной персоной. Вот его отповедь министру, запечатленная пером графини:

«Граф Морепа, король изволил просить у вас совета, а вы думаете лишь о сохранении своего собственного авторитета. В вашей борьбе против моей встречи с королем вы теряете монархию, так как осталось совсем немного времени, чтобы спасти ее. По истечении же этого срока я не появлюсь в этих краях, пока не сменят друг друга три следующих поколения. Я рассказал королеве все, что мне позволено было сказать. Мои откровения королю могли быть более подробными. Но, к сожалению, вы встали между мной и Его Величеством. Мне не в чем будет себя упрекнуть, когда ужасная анархия опустошит Францию. Что же касается ожидаемых бедствий, то вам не суждено их увидеть, но подготовка к ним будет достойным для вас памятником... Не ждите благодарности от потомков, пустой и беспомощный министр! Вы встанете в ряд тех, кто послужит причиной гибели империи».

К этому можно добавить лишь одно: граф де Морепа умер, не дожив до страшных времен террора.

В 1779 году Сен–Жермен отправляется в Гамбург, затем живет в Шлезвиге у принца Карла Гессенского как желанный и почетный гость. Оттуда он совершает многочисленные поездки, связанные с урегулированием деятельности масонских, розенкрейцерских и других оккультных лож Европы. Он был их почетным членом и духовным наставником, основал несколько духовномистических обществ, например Орден Святого Иоахима в Богемии.

Сколько может прожить человек, если даже он является адептом тайного знания? Историки располагают точной официальной записью в церковной книге города Эккернфёрде (Северная Германия), согласно которой граф Сен–Жермен умер здесь 27 февраля 1784 года. Известно и место его захоронения. Тем не менее, русский религиозный философ Елена Рерих пишет, что могила не настоящая и «на самом деле там похоронен двойник графа».

И действительно, в 1788 году французский посланник в Венеции граф де Шалон столкнулся с «покойником» на площади Святого Марка и попытался заговорить с ним, но граф поспешил удалиться, не признав знакомства. В 1793 году в Париже графа видели принцесса де Ламбаль и Жанна Дюбарри. В 1814–м престарелая аристократка мадам де Жанлис повстречала его в Вене – он выглядел так же, как во времена ее молодости.

В одном из своих пророчеств, относящихся, как считают, к 1789–1790 годам и сказанному австрийскому розенкрейцеру Францу Грефферу, Сен–Жермен предрек: «Я ухожу. Когда–нибудь мы еще увидимся. Я очень нужен сейчас в Константинополе. Затем отправлюсь в Англию, где мне предстоит подготовить два изобретения, о которых вы услышите в следующем столетии. Речь идет о машинах, которые понадобятся в Германии. Позже произойдут последовательные сдвиги во временах года: особенно яркие изменения ожидают сначала весну, а потом и лето. Все это – признаки приближения конца времен, завершение цикла. Я все это вижу. Поверьте мне, астрологам и метеорологам ничего не известно. Для того чтобы обладать истинным знанием, необходимо учиться у пирамид. К концу этого столетия я исчезну из Европы и отправлюсь в Гималаи. Мне необходимо отдохнуть, и я должен обрести покой. Ровно через восемьдесят пять лет я вновь предстану перед людьми. Прощайте. Да пребудет с вами любовь моя...»

«Он был, вероятно, одним из самых великих философов, когда-либо живших на свете. Покровитель человечества — деньги ему были необходимы только лишь для того, чтобы иметь возможность помогать нуждающимся. Страстный любитель животных, сердце его было переполнено единственной заботой о счастье других».

Ландграф Карл Гессенский.
«Воспоминания о моем времени".

Граф де Сен-Жермен, пожалуй, одна из самых загадочных личностей в истории. Этого человека, одни называли шарлатаном и авантюристом, другие же великим мистиком, алхимиком и пророком. Люди, лично знавшие графа, отзывались о нём как о человеке величайшего ума, которому казалось, были доступны все науки, а так же отмечали, что он ни сколько не стариться и всегда выглядит как мужчина средних лет в самом расцвете сил. Сам граф скрывал свой истинный возраст, однако иногда в разговоре он как бы нечаянно ронял, что ему около 500 лет или что он и вовсе лично знал Юлия Цезаря, Понтия Пилата и даже самого Иисуса с 12-ю апостолами. Он рассказывал о давно минувших событиях и исторических личностях, в таких подробностях, которые мог знать только очевидец, и часто проговаривался: «И тут я сказал ему…»

Иногда он говорил, что родился в Халдее и ему ведомы тайны древнеегипетских магов и мудрецов. Не раз появление графа в великосветском обществе приводило в растерянность некоторых пожилых аристократов, которые вдруг припоминали, что были знакомы с ним, давно, ещё в детстве или юности, причём граф совершенно не изменился с тех пор!

Так, однажды появившись при дворе Людовика XV, Сен-Жермен привлёк к своей персоне немало внимания. Дело в том, что пожилая графиня фон Жержи, к величайшему своему удивлению, узнала графа, и всё бы ничего, если бы ни одно " но" — их последняя встреча произошла 50 лет назад, в 1710 году, когда графиня была со своим мужем в Венеции, причём граф абсолютно не изменился с тех пор! Не поверив своим глазам, пожилая дама, с некоторой опаской и любопытством приблизилась к нему. Обратившись к Сен-Жермену, графиня поинтересовалась, не бывал ли его отец в Венеции в 1710 году. Ответ Сен-Жермена потряс пожилую женщину до глубины души. Граф невозмутимо сообщил ей, что его отец скончался задолго до того времени, однако сам он действительно жил в Венеции в конце прошлого и начале этого веков, где он и имел честь ухаживать за ней. Он вспомнил, как графиня похвалила сочинённые им баркаролы, которые они пели тогда вместе. Пожилая дама всё ещё не могла поверить, ведь тому человеку было около сорокапяти лет! И вот она видит его перед собой спустя столько времени, а он ничуть не изменился, хотя ему должно было бы быть сейчас уже более ста лет, как такое возможно? Загадочно улыбнувшись, Сен-Жермен ответил, что он действительно очень стар, после чего окончательно развеял сомнения госпожи фон Жержи относительно их давнишнего знакомства, рассказав ряд интимных подробностей, известных только им двоим. После этого разговора, граф поспешил покинуть приём.

А вот что рассказывал о Сен-Жермене и его сверхъестественном возрасте его друг, ландграф Гессен-Филип-Барфельдский: «По этому поводу трудно что-нибудь утверждать с уверенностью, однако нелегко опровергнуть тот факт, что граф знаком с некоторыми историческими деталями, которые может знать только современник давно минувшей эпохи. В Касселе, например, стало модным уважительно прислушиваться к его заявлениям и ничему не удивляться. Граф известен своей ненавязчивостью и искренностью; он — человек из хорошего общества, с которым все рады иметь знакомство... Он, во всяком случае, состоит в весьма близких отношениях со многими людьми, крайне влиятельными в делах многих государств и оказывает огромнейшее благоприятное влияние на остальных. Мой кузен, Ландграф Карл Гессенский, очень привязан к нему; оба они — искренние и ревностные масоны и сообща овладевают, постигая Истину, всеми видами тайных знаний... По всей видимости, он общается с духами и другими сверхъестественными существами, которые являются по первому его зову».

Не менее интересный случай произошёл однажды на приеме в доме графа, когда его гость, Кардинал де Роан, услышав рассказ об ужине Сен-Жермена у Понтия Пилата, решил поинтересоваться у камердинера графа, правда ли это. Какого же было его удивление, когда слуга ответил: «О нет, монсеньор, это происходило еще до меня. Ведь я служу господину графу лишь 400 лет…»

Много легенд ходило о мистических способностях графа. Поговаривали, что он владеет эликсиром бессмертия и «философским камнем», способным превращать железо в золото.

Давайте же присмотримся повнимательнее к этому необычному человеку. Граф Сен-Жермен выглядел лет на 45-50, имел средний рост и умеренное телосложение, смуглое энергичное и одухотворённое лицо с правильными чертами, черные волосы и величественную осанку. Он производил впечатление человека образованного и интеллектуально развитого, хорошо воспитанного, знакомого с изысканными манерами поведения — настоящего аристократа. Одевался граф просто, но с большим вкусом. Роскошь проявлялась только лишь в большом количестве бриллиантов чистейшей воды, входивших в украшение убранства графа. Бриллианты красовались на каждом его пальце, также ими были украшены табакерка, часы и пряжки туфель. Однажды граф появился при дворе в туфлях, пряжки которых были полностью покрыты алмазами. Специалист по драгоценным камням, господин фон Гонто, оценил их в 200 тысяч франков.

Сен-Жермен, судя по всему, обладал баснословным богатством, источник которого неизвестен, что в свою очередь вызывало много сплетен и кривотолков, распускаемых его врагами. При этом он был человеком щедрым и великодушным и часто бескорыстно помогал нуждающимся в его помощи людям, а также пытался обогатить наш мир посредством своих изобретений и проектов, работы над которыми он вёл большей частью за собственные средства. Граф имел превосходную коллекцию изумительных бриллиантов и алмазов, которые часто носил с собой, охотно демонстрируя их желающим на различного рода приёмах и часто дарил кому-либо понравившейся драгоценный камень. Однако не стоит думать, что Сен-Жермен был легкомысленным транжирой, напротив, этот человек всегда был при деньгах, никогда не просил в долг, в свою очередь помогал нуждающимся и вкладывал средства в полезные для человечества начинания и изобретения.

По всей видимости, Сен-Жермен был блестяще образован. Казалось, что, прожив лишь одну жизнь, отмеренную простому смертному, невозможно постичь те многие науки, ремесла и искусства, которые, тем не менее, он в совершенстве изучил. Много и часто путешествуя по всему миру, Сен-Жермен превосходно знал иностранные языки. Он настолько хорошо владел английским, немецким, французским, испанским и португальским, а также итальянским и греческими языками, что даже коренные жители этих стран не могли уловить малейшего иностранного акцента в его произношение, а знатоки классических языков немало удивлялись тому, с какой лёгкостью граф мог переходить с одного языка на другой. Но и на этом лингвистические познания графа отнюдь не исчерпывались. Сен-Жермен отлично говорил на санскрите, арабском и китайском, венгерском и турецком, русском языках и это в то время когда преподавание большинства восточных языков в университетах Монтеня и Людовика Великого было поставлено из рук вон плохо. По мнению некоторых специалистов в области восточных языков, столь глубокие познания Сен-Жермен мог получить, только если бы он провёл в Азии весьма длительное время. Так кем же все-таки был этот человек-загадка?

Тайна происхождения.

«…человек без отчизны, без роду и племени, без возраста, подобно «бессмертному» графу Сен-Жермену, про которого так и неизвестно, испанец он, португальский еврей, француз или венгр, если не русский».

А. Ф. Строев.

Этот загадочный человек всегда появлялся внезапно, словно из ниоткуда, казалось, он не имел никакого прошлого и в то же время, люди знавшие его, не могли не отметить, что этому человеку будто бы доступна некая вековая мудрость и знания, даже время было подвластно ему. На прямые вопросы о своём происхождение и возрасте граф обычно молча и загадочно улыбался. Тем не менее, существуют различные гипотезы о его происхождение, месте рождения и возможных родителях. Одни из них выглядят более убедительными, другие менее, мы же остановимся на наиболее известной и достоверной версии происхождения Сен-Жермена, которая основывается на его личном признание, сделанном в разговоре с ландграфом Карлом Гессен-Кассельским: «Он поведал мне о том, что, вне всякого сомнения, был плодом брачного союза принца Ракоци из Трансильвании с первой его женой по имени Текели. Совсем еще ребенком отдан он был на попечение в дом последнего герцога де Медичи (Джовано Гасто — великого герцога Тосканского — последнего представителя знаменитого флорентийского рода), который обожал младенца и укладывал его на ночь в своей опочивальне. Когда же подросший Сен-Жермен узнал о том, что два его брата, сыновья принцессы Гессен-Ванфридской (Рейнфельсской), оказались подданными императора Карла VI и получили по титулу, называясь отныне Санкт-Карлом и Санкт-Элизабетом, то решил наречь себя Sanctus Germano, то есть Святым Братом (от названия итальянского городка San Germano, где он рос, по всей видимости, и происходит имя Сен-Жермен — прим. авт.). Я, конечно же, не обладаю достаточными сведениями, чтобы доказать его высокое происхождение, однако о могущественном покровительстве герцога де Медичи, оказанном Сен-Жермену, я премного осведомлён из другого источника».

Этой же версии придерживается и другой человек, — широко известный и авторитетный исследователь и писатель, Чезаре Канту, библиотекарь главного Миланского книгохранилища, имевший доступ к Миланским архивам. Вот что он сообщает в своем труде «История Италии»: «Маркиз Сан Жермано является, по всей видимости, сыном принца Рагоци (Ракоши) Трансильванского; он неоднократно бывал в Италии. Много рассказывалось о его путешествиях по Италии и Испании. Великодушное покровительство ему оказывал последний Великий Герцог Тосканский (Герцог де Медичи), он же дал ему блестящее образование».

Своё образование Сен-Жермен продолжил, по всей видимости, в знаменитом Сиенском университете, славившемся своими выдающимися преподавателями. На это указывают многие источники. Также госпожа де Жанлис упоминает в своих мемуарах о том, что слышала о Сен-Жермене, когда была в Сиене.

Однако в воспоминаниях ландграфа Гессен-Кассельского есть некоторая неточность и заключается она в том, что Ференц II Ракоци никогда не был женат на графини Текели. Скорее всего, ландграф просто запутался в сложных иностранных именах и неправильно понял графа Сен-Жермена.

В действительности же, упоминаемая в мемуарах ландграфа графиня Текели, вероятнее всего, была матерью Ференца II и бабушкой Сен-Жермена. Для того чтобы лучше понять родословную Сен-Жермена, обратимся к старинной немецкой книге — «Генеалогический справочник», который был издан в 1734 году в Лейпциге. Благодаря сохранившимся историческим сведениям, мы можем проследить драматическое развитие событий, происходившее в роду Ракоци. Дедушка нашего прославленного мистика, правитель Трансильвании Ференц I Ракоци боролся за независимость своего княжества от агрессивной и набиравшей силу Австрийской империи. После его смерти вдова Илона Зрини и их дети, в том числе Франц-Леопольд (Ференц II Ракоци), попали в плен к Австрийскому императору. В дальнейшем Франц-Леопольд был препровожден к Венскому двору. Вот что говорится о дальнейшей судьбе семьи и событиях произошедших в марте 1688 года: «Овдовевшая принцесса (вышедшая впоследствии вторично замуж, на этот раз за графа со звучным именем Текели) принуждена была препоручить своих детей, вкупе с причитающейся им долей наследства, в объятия императора, заявившего о том, что он отныне берет на себя «отеческие» функции покровителя, защитника и ответственного за их воспитание и образование».

После вступления принца в возраст, император Австрии вернул его наследственные владения, правда, в достаточно сокращённом виде. В 1694 году принц Ракоци женился на Шарлоте Амалии, дочери ландграфа Карла Гессе-Ванфридского по линии Рейнфельс. Свадебные торжества проходили в Кельне-на-Рейне. От этого брака родилось трое детей. Примерно в это же время принц Ракоци, стремившийся получить независимость от Австрийской империи, встаёт во главе дворянского заговора, однако терпит поражение. Всё имущество принца было конфисковано, а его сыновьям пришлось отказаться от фамилии отца и взять имена-псевдонимы.

По мнению немецкого историка Георга Хезекля, граф Сен-Жермен является младшим сыном Франца-Леопольда Ракоци и принцессы Шарлоты Амалии Гессе-Ванфридской. После провала восстания, организованного принцем Ракоци, его сыновья были захвачены в плен австрийцами, затем взяты под опеку императора Австрии, который вынудил их отказаться от имени Ракоци и воспитаны в католической вере. В 1734 году, когда старший сын, взявший имя Сан-Карло, бежал из Вены в Родосто, на территории Турции умер его отец, который так и не сумел добиться независимости Трансильвании от Австрийской империи. Он был похоронен в Смирне, а позже старший сын получил от Турции причитавшийся его отцу пенсион и был назван именем принца Зибенбюргена (Трансильванского). Пойдя по стопам отца, он продолжил освободительную борьбу против австрийских захватчиков, однако был разбит принцем Фердинандом Лобковицем и умер, покинутый и всеми забытый в Турции. Его младший брат, известный впоследствии под именем Сен-Жермен, не принимал участия в этой освободительной борьбе и, будучи вполне лояльным к австрийскому правительству, сумел остаться в хороших отношениях с властями.

Если придерживаться данной версии происхождения графа, то можно объяснить некоторые качества присущие Сен-Жермену, — его изысканные манеры, образованность, а также то, что его принимали в высшем обществе за своего и он был вхож к сильным мира сего, королям, чем неоднократно вызывал зависть и враждебность к своей персоне приближенных придворных особ. В конце концов, эта версия объясняет его баснословное богатство, которое также в силу человеческой зависти и корысти стало темой многочисленных сплетен врагов графа. Да и тот факт, что он так неохотно рассказывал о своем прошлом не является ли это отголоском минувших политических сражений его отца и брата, которые в конечном итоге были уничтожены?..

Удивительная жизнь и приключения графа Сен-Жермена.

В 1737 году граф посетил Персию, где находился при дворе Надир-шаха до 1742 года. Сен-Жермен утверждал, что именно здесь, на Востоке, он начал постигать тайны Природы. Вероятно, его алхимические познания в технике улучшения бриллиантов, а также других камней были получены именно там. Однако, обширнейшие знания графа в области алхимии, химии и других науках предполагают более длительный период изучения, чем то время, которое он провёл в Персии с 1737 по 1742 год. Правда, если только он не посещал Восток и раньше? На подобные размышления нас также подталкивают в своих книгах некоторые писатели и исследователи жизни Сен-Жермена, например, Ламберг и Ф. В. фон Бартольд.

В 1743 году граф Сен-Жермен отправился в Англию, где, проведя несколько лет, был арестован в 1745 году по подозрению в шпионаже в пользу якобитов. Подробности этого происшествия мы можем почерпнуть из различных сообщений, дошедших до наших дней. Так, в письме Горацио Уолпола к британскому посланнику во Флоренции, сэру Горацио Манну от 9 декабря 1745 года, Уоллпол сообщает следующее: «На другой день был арестован очень странный человек, который назвался графом Сен-Жерменом. Вот уже два года он находится в Англии, однако не известно, кто он и откуда, но по собственному его уверению, имя, которым он пользуется, не является настоящим. Он поет и чудесно играет на скрипке, чудаковат и не слишком благоразумен».

Также свидетельства о его пребывание в Англии и последующем аресте можно найти в номере «Еженедельного журнала или Британского журналиста» за 17 мая 1760 года, когда граф в очередной раз посетил Британские острова. В статье сообщается, что по информации, полученной от корреспондента «Брюссельской газеты» человек, недавно прибывший из Голландии и представившийся графом Сен-Жерменом, родился в Италии в 1712 году. Далее корреспондент отмечает разносторонние познания графа в различных науках и искусствах, в особенности в химии, музыке, а также иностранных языках, на которых он изъяснялся бегло и без акцента. Аристократическое происхождение Сен-Жермена выдавали его изысканные манеры — он был настоящим джентльменом и в высшей степени приятным собеседником. В статье упоминаются интересные подробности его ареста в 1746 году (1745 по другим источникам) во время пребывания Сен-Жермена в Англии. Как стало известно в ходе следствия, некто приревновавший Сен-Жермена к даме, незаметно опустил ему в карман поддельное письмо, якобы от претендента на британский трон, в котором граф был упомянут как соучастник готовившегося переворота, после чего донёс на Сен-Жермена властям. В то время обвинение в таком тяжком преступление почти наверняка грозило смертью, однако, в ходе допросов была доказана полная невиновность графа. Он был освобождён из-под стражи и вскоре приглашен на обед к лорду Харрингтонскому, Уильяму Станхоупу, где ему были принесены извинения в ошибочном обвинение.

Из Англии граф отправляется в Вену, где роскошно проживает с 1745 по 1746 год,вращается в высшем свете, заводит новые знакомства среди влиятельных и знатных особ того времени. Премьер-министр императора Франца I, принц Фердинанд Лобковиц, который стал лучшим другом Сен-Жермена, знакомит его с французским маршалом Белл-Излем, направленным по особо важным делам к Венскому двору королем Людовиком XV. Маршал был настолько очарован блистательным и остроумным Сен-Жерменом, что не замедлил пригласить его посетить Париж.

С 1750 по 1758 год граф путешествует по Европе и ещё не раз посещает Вену, где он выполнял поручения не только Людовика XV но и Карла Лотарингского. Однако в 1755 году Сен-Жермен, как выясняется из письма к графу Ламбергскому, второй раз отправляется в Индию в обществе знаменитого авантюриста и полководца генерала Клайва Индийского, барона де Пласси: «Моим познаниям в искусстве плавления драгоценных камней, — пишет Сен-Жермен, — я во многом обязан именно своему второму путешествию в Индию, которое я предпринял в 1755 году в сопровождении генерала Клайва, бывшего под командованием вице-адмирала Уатсона. Во время моего первого путешествия я мог только подозревать о существовании столь чудесной тайны. Все экспериментальные попытки, предпринятые мной в Вене, Париже и Лондоне, не принесли положительного результата. Кропотливая работа была прервана как раз в то время, о котором я уже упоминал».

Вернувшись из путешествия, Сен-Жермен в 1757 году был представлен военным министром, маршалом и графом Белл-Излем при французском дворе в Париже, где Людовик XV встречает графа как своего старого знакомого и выказывает ему своё большое расположение. В частности, король предоставляет ему часть комнат замка де Шамбор, в котором имелась лаборатория, оснащенная для проведения сложнейших опытов. Из всего этого, а также из некоторых источников, можно сделать вывод, что Людовик XV и граф Сен-Жермен были знакомы и ранее. Существует мнение, что граф Сен-Жермен был так называемым «вольным агентом», шпионом, которому европейские монархи поручали за деньги выполнять самые щекотливые дела, естественно тайно. Граф мог быть неофициальным дипломатическим курьером или тайным посредником в переговорах — отсюда и те частые и внезапные командировки в разные страны, причём часто граф путешествовал инкогнито и под разными вымышленными именами. Кроме того, как известно, графа время от времени арестовывали по подозрению в шпионаже, однако всегда отпускали, принеся извинения. Также эта версия отчасти объясняет то, что он был знаком и вхож в доверие к некоторым монархам, тайные поручения которых, вероятно, выполнял. Отсюда могли быть и весьма солидные доходы графа, неизвестный источник которых, являлся поводом для сплетен его врагов и завистников.

Не раз современники графа отмечали его уникальные познания в области алхимических превращений драгоценных камней. Так, например госпожа Оссе, упоминает в своих мемуарах об одном удивительном случае. В 1757 году Людовик XV, будучи наслышан об удивительных эзотерических и алхимических способностях графа, обратился к нему с несколько необычной просьбой. Дело в том, что у короля был алмаз средней величины с изъяном, который значительно снижал его стоимость. По оценке королевского ювелира алмаз с имеющимся дефектом стоил около 6 тысяч ливров, в то время как если бы дефект отсутствовал, он бы стоил не менее 10 тысяч. Король предложил Сен-Жермену оказать ему услугу и исправить дефект, а 4 тысячи ливров взять себе в виде вознаграждения. Внимательно осмотрев алмаз, граф взялся работу. Он пообещал устранить изъян и вернуть его ровно через месяц. В назначенный срок Сен-Жермен явился ко двору и передал королю алмаз чистейшей воды. Драгоценный камень проверил и взвесил придворный ювелир маркиз де Гонто — камень был тот же, вес не изменился, однако дефект, портивший его исчез! Ювелир заплатил за него 9600 ливров, но король был в таком восторге от увиденного, что приказал вернуть алмаз который он намеревался сохранить как загадку и добавил, что Сен-Жермен должен обладать миллионами, раз умеет выращивать драгоценные камни и превращать алмазы. Граф, однако, никак не отреагировал на эти слова, заметив только, что ему действительно известны некоторые способы получения драгоценных камней и улучшения их свойств в том числе, выращивания жемчужин и облагораживания их цвета.

Маркиза де Помпадур. Помимо прочих великих предприятий задуманных графом, Сен-Жермен пообещал Датскому королю спроектировать и построить для него семипушечный адмиральский корабль, который сможет достигнуть берегов Восточной Индии через месяц или даже скорее и при этом не будет зависеть от ветра. Конструкция судна предполагала отсутствие парусов и мачт, кроме дозорной. Прочный, но простой корпус, которому будут не страшны опасности и морские невзгоды. Также этому кораблю не нужны будут матросы, по крайней мере, можно будет обойтись лишь небольшим их количеством, так как любой человек сможет управляться с судном, благодаря новой чудесной системе навигации. На этот удивительный корабль граф намеревался поставить не менее удивительные пушки. По его словам, такая пушка не имеет отдачи, поэтому ей не нужен лафет и колёса и обладает такой поразительной точностью, что способна выстрелом расщепить верёвку. Кроме того, её невероятная скорострельность как минимум в десять раз выше, чем у любой другой пушки. Однако орудийный ствол даже при столь интенсивном темпе огня вовсе не разогревается. Обслуживать её может всего один человек. Конструкция пушки позволяет ему быстро перезаряжать её. Помимо прочих достоинств чудо-пушки, Сен-Жермен отмечает её компактность и большую дальность стрельбы, которая во много превосходит другие орудия. Не правда ли, удивительно, как описанный Сен-Жерменом корабль без парусов, похож на стальных монстров конца 19-х начала 20-х веков- первых броненосцев, а скорострельная пушка графа, на стальные нарезные орудия, заряжаемые с казенной части. Увы, но его современникам эти изобретения показались столь необычными и невероятными, что проект графа не был принят и не рассматривался всерьёз. Вот что пишут в записке сопровождающей послание графа королю, министр иностранных дел фон Бернсторф и датский посол граф фон Ведель-Фрис: «Мы, Милостивый государь, не ценим любителей тайн и проектов; как нам представляется, честь Короля настоятельно требует, чтобы публика не подумала, что Его Величество приближает к себе подобных людей…» и: «его проекты показались мне столь обширными, чтобы не сказать парадоксальными, что я хотел избавиться от него, но настойчивые его просьбы принудили меня уступить…». В 1760 году, граф Сен-Жермен отправился по поручению Людовика XV в Гаагу с политической секретной миссией. Как утверждал барон де Глейхен, целью этой миссии было заключение сепаратного договора с Пруссией и Англией, во время Семилетней войны чтобы разбить альянс между Францией и Австрией, сторонником которого был министр иностранных дел Франции герцог де Шуазёль, имевший тогда большой политический авторитет в стране. Поэтому, дабы избежать опасного во время войны политического диссонанса маршалом Бель-Илем был разработан план тайных переговоров о сепаратном мире. План маршала втайне от Шаузёля поддержал король Людовик XV и его фаворитка, маркиза де Помпадур, предоставив для этого весь доступный арсенал уловок, которыми располагала собственная разведка монарха - «Секрет короля», к тому же часто конфликтовавшая с МИДом.Маршал рекомендовал королю графа Сен-Жермена в качестве доверенного лица в предстоящих переговорах и просил его наделить графа всеми полномочиями вести переговоры от лица Франции. Король, ознакомившись с рекомендациями маршала, одобрил кандидатуру графа на роль тайного парламентёра и, удостоив его своей аудиенции, лично вручил ему все полагающиеся бумаги вместе со специальным шифром. Детали политической деятельности Сен-Жермена в период Семилетней войны, мы можем почерпнуть из архивов Британского Музея, в частности из дипломатической переписки между представителем в Гааге генералом Йорком и лордом Холдернессом в Лондоне. Генерал в своём письме от 14 марта 1760 года сообщает, что лично разговаривал с Сен-Жерменом, который прибыл к нему по поручению Людовика XV, мадам де Помпадур и маршала Бель-Иля. Ими он был уполномочен вести переговоры о заключение перемирия между Францией и Англией. Вскоре был получен ответ лорда Холдернесса, выражавшую позицию короля Великобритании Георга II. В письме сообщалось, что его величество король Георг II заинтересован в ведение данных переговоров, так как они соответствуют интересам Великобритании, а Сен-Жермен вполне может быть уполномочен к ведению таких переговоров. Посредником в мирных переговорах между Англией и Францией, должна была выступать Голландия и, по словам министра саксонского двора в Гааге Каудербаха, Сен-Жермен обеспечил такое посредничество, установив отношения с президентом Совета Полномочных Представителей провинции Голландии, графом Бентинком. В предложение Сен-Жермена о мирных переговорах, также заинтересовался прусский король Фридрих II Великий. Находясь в Голландии, Сен-Жермен написал письмо от 11 марта 1760 года мадам де Помпадур, в котором выражал ей свою преданность и сообщал о достигнутых успехах, благодаря которым открывалась возможность для Франции заключить перемирие и возможно даже установить в Европе мир, минуя Конгресс. Кроме того, граф намеревался добиться для Франции, огромного денежного займа в 30 миллионов флоринов. Однако, этим планам не суждено было сбыться, шпионы Шуазёля узнали о подготовке тайных сепаратных переговоров и донесли об этом герцогу. Теперь, когда Шуазёль знал о миссии Сен-Жермена, он приложил все усилия, чтобы дискредитировать и уничтожить графа, который в сложившейся ситуации был весьма опасен для него, и помешать ему тем самым вмешательства в государственные дела особой важности. Герцог Шуазёль настоял на публичной дискредитации Сен-Жермена в прессе, оклеветав его в публикациях, размещенных во французских газетах, в которых выставил графа как авантюриста, шпиона и человека опасного для государства. В итоге, Людовик XV вынужден был уступить давлению со стороны Шуазёля и МИДа, отменить полномочия графа, объявив Сен-Жермена авантюристом, не заслуживающим доверия. В результате, сепаратные переговоры были сорваны, а граф, попав в немилость короля, вынужден был покинуть страну, чтобы избежать заточения в Бастилии. Уже в апреле 1760 года по пути в Англию он пересек Восточную Фрисландию, а 3 июня 1760 года в новостях «Лондонской Хроники» появилась заметка о таинственном чужеземце, только что ступившем на британскую землю. Речь в статье шла не о ком ином, как о графе Сен-Жермене. Несмотря на требования Франции, выдать Сен-Жермена, был получен отказ. Пребывание на Британских островах всегда вдохновляло графа, который был всесторонне одаренным человеком, не только учёным и мистиком, но и отличным художником и искусным музыкантом. В Британском музее сохранились нотные тетрадки с музыкальными произведениями, сочиненными графом, в период с 1745 по 1760 годы во время визитов в эту страну. Екатерина II. Пробыв несколько лет в Англии, в 1762 году, согласно мемуарам барона де Глейхена, Сен-Жермен посетил Россию по приглашению художника Ротари, остановившись в Санкт-Петербурге. Пребывание графа в российской столице подтверждают и другие, достаточно авторитетные источники. По словам графа Григория Орлова, одного из организаторов заговора 1762 года, Сен-Жермен сыграл значительную роль в государственном перевороте, в результате которого на трон взошла Екатерина II. Позже один ландскнехт, немец, служивший в те времена в русской гвардии, напишет в своих мемуарах то, что услышал во время игры в бильярд от Григория Орлова: «Кабы не он, то ничего бы и не было». Так сказал он о Сен-Жермене, вспоминая события переворота 1762 года. Известно также о радушной встрече Сен-Жермена с другим Орловым, Алексеем, сподвижником Екатерины II и братом её фаворита, Григория Орлова. Эта встреча произошла несколько позднее, в 1774 году, в городе Нюрнберге, когда Сен-Жермен гостил у маркграфа Брандербург-Ансбахского, который и стал свидетелем этой тёплой встречи. Орлов горячо обнял Сен-Жермена, который почему-то был одет в форму русского генерала и, отобедав, они надолго уединились в кабинете для решения какого-то важного вопроса. Не менее интересен и тот факт, что Григорий Орлов выплачивал Сен-Жермену крупные денежные суммы за предсказания будущих военных побед императрицы Екатерины II. Дело в том, что граф утверждал, будто бы способен предвидеть события, будущего посредством вхождения в длительный и глубокий транс, который мог длиться от 37 до 49 часов. Затем он безошибочно отвечал на любой вопрос прошлого или же предсказывал будущее. Бывало, погружаясь в транс, граф рассказывал о своих странствиях по неведомым землям или о контактах с потусторонним миром, с духами умерших. Этим способностям граф был обязан познаниям, почерпнутым им у мудрецов и колдунов Тибета и Индии. Также он гордился знанием языка животных и умением укрощать змей и пчёл, которому научился у йогов. Ходили слухи, что граф привёз с Востока таинственный магический артефакт, так называемое «Зеркало Сен-Жермена», в котором отражались события будущего. Об этом зеркале мы узнаём, благодаря признанию Калиостро, ученика Сен-Жермена, которое он сделал, попав в лапы инквизиции. Калиостро утверждал, что видел этот таинственный артефакт в Гольштейне, когда был посвящён графом в высшие мистические степени ордена тамплиеров. Тогда же он видел и сосуд, в котором граф хранил свой эликсир бессмертия. Стоит ли говорить, что во времена интриг, войн и больших политических перемен, когда Европа кипела, погружённая в котёл истории, способности графа пользовались большим спросом. Его основными клиентами в деликатных вопросах будущего были люди, наделённые большой властью, которым, во-первых, было что терять, а во-вторых, хотелось ещё больше этой самой власти. Поэтому предсказания Сен-Жермена касались, в основном, событий не столь отдаленного будущего и были связаны с судьбами довольно известных людей, на вопросы которых он пытался ответить. Часто его предсказаниями и советами пользовались король Франции Людовик XV и маркиза де Помпадур. Ходила легенда, что с помощью своего магического зеркала, граф сделал королю Франции Людовику XV, страшное предсказание, увидев в отражение ужасную судьбу его потомства - обезглавленного внука-дофина. Король пришёл тогда в ужас и в ярости прогнал Сен-Жермена. Это мрачное пророчество сбылось 21 января 1793 года через несколько лет после начала Великой Французской Революции. На эшафот взошёл король Франции из династии Бурбонов, Людовик XVI, внук Людовика XV и был обезглавлен гильотинным ножом. Вскоре Сен-Жермен покидает Россию и в 1763 году останавливается в Брюсселе, где несколько месяцев гостит у графа Карла Кобленцкого, который в письме премьер-министру принцу Кауницкому, датированному 8 апреля 1763 года, сообщает ряд любопытнейших известий о Сен-Жермене. Портрет Джакомо Казановы. Во время пребывания графа во французском Турне, состоялась весьма примечательная встреча нашего мистика с другим знаменитым авантюристом того времени - Джакомо Казановой, который в своих многочисленных мемуарах оставил весьма ценные и любопытные сведения касательно персоны Сен-Жермена. Справедливости ради скажем, что, Казанова был не слишком высокого мнения о графе и до встречи с ним считал его авантюристом и мошенником, называл «чёрным», а также подвергал всяческой критике: «Этот необычайный человек (Сен-Жермен), прирожденный обманщик, безо всякого стеснения, как о чем-то само собою разумеющемся говорил, что ему 300 лет, что он владеет панацеей от всех болезней, что у природы нет от него тайн, что он умеет плавить бриллианты и из десяти-двенадцати маленьких сделать один большой того же веса и, при том,чистешей воды. Однажды Казанова, будучи проездом в Турне, узнал о пребывании в этом городе Сен - Жермена. Не смотря на то, что граф никого не принимал, Казанова пожелал быть представленным ему и написал письмо графу с просьбой о встрече. Сен-Жермен дал положительный ответ, однако, поставил одно условие - Казанова должен прийти к нему инкогнито и покинуть его дом до обеда. Граф предстал перед ним в восточном платье странного покроя, с длинной бородой; в руке у него был жезл из слоновой кости и выглядел он как настоящий колдун. Вокруг было множество загадочных алхимических приспособлений, различных тиглей и сосудов. Сен-Жермен рассказал Казанове о своих планах по созданию фабрики для графа Кобленцкого, а затем продемонстрировал один удивительный алхимический опыт. Граф попросил у Казановы монету, тот дал ему 12 су. После чего Сен-Жермен положил монету в специальный сосуд, разогрел его с помощью паяльной трубки и бросил на монету какое-то маленькое чёрное зёрнышко. Через несколько минут монета сильно разогрелась, а затем спустя некоторое время, после того как она охладилась, граф вернул её гостю. Казанова был изумлён: "Я стал рассматривать монету. Теперь она была золотой. Я ни на миг не усомнился в том, что держал в руках свою монету (…) Сен-Жермен просто не мог незаметно подменить одну монету другой». (…) «Та монета действительно выглядела золотой, и два месяца спустя в Берлине я продал ее фельдмаршалу Кейту, проявившему большой интерес к необычной золотой монете в 12 су». После этой встречи Казанова изменил своё мнение о графе в лучшую сторону, хотя и относился с некоторым недоверием к тому, что увидел. Казанова напишет в своих мемуарах о Сен-Жермене следующее: " Как ни странно, как будто помимо моей воли, безотчетно граф изумляет меня, ему удалось меня поразить…» Уже позже, из воспоминаний Казановы, станет известно, что Сен-Жермен предлагал помочь ему превратить в мужчину маркизу д’Юрфе, которая страстно желала этого и чего у самого Казановы не получилось сделать, а также вылечить его от сифилиса, впрочем, это предложение он отверг. В период с 1763 году по 1769 год граф Сен-Жермен будь - то бы пропадает, сведенья об этих шести годах его жизни крайне скудны. Однако, по всей видимости, в промежутке между этими датами, он провёл как минимум год в Берлине. Сохранились мемуары господина Дьедонне Тьебо, которые позволяют нам сделать такой вывод, вот что он пишет: «В Берлине целый год жил один весьма примечательный человек, именовавший себя графом Сен-Жерменом. Аббат Пернети сразу угадал в нем адепта и явился к нам, переполненный множеством чудесных историй». Однажды узнав о пребывание в городе графа, его пожелала видеть принцесса Амелия. Во время их знакомства принцессу очень удивило отношение графа Сен-Жермена к пожилому барону Нихаузену, — они вели беседу так, словно были давними друзьями, при этом граф частенько обращался к барону со словами «сын мой» хотя тот был куда старше его. Вскоре о том, что граф остановился в Берлине, стало известно госпоже де Труссель, которая была немало наслышана об этом удивительном и таинственном человеке и уже давно сгорала от любопытства и очень хотела увидеть его. Она просила аббата Пернети устроить им встречу и вот однажды, в ёе доме появился граф. В завязавшейся беседе речь пошла о «философском камне». Граф заметил, что многие алхимики, стремящиеся получить его, сильно заблуждаются, возлагая свои надежды в экспериментах по получению «философского камня» на огонь. Однако, как известно, огонь - стихия разрушения, тогда как истину стоит искать в созидании. Удалось ли графу Сен-Жермену раскрыть секрет легендарного «философского камня» остаётся загадкой, однако те превращения, которым он подвергал драгоценные камни и металлы удивляют и по сей день. Возможно, граф действительно знал какой-то алхимический рецепт, позволявший осуществлять ему эти превращения? Известно даже, что однажды в письме Петру Ивановичу Панину он предлагал открыть ему тайну производства золота. Ходили и другие слухи, будто бы граф владеет эликсиром бессмертия, секретом вечной молодости. Сен-Жермен действительно обладал какой-то феноменальной способностью - с годами он не менялся и не старился. Люди знавшие его всю свою жизнь, превращались в стариков, а граф всё оставался таким же, как и при первой их встрече, много лет назад. Естественно этот факт нельзя было скрыть. Да и сам граф время от времени подливал масло в огонь сплетен своими рассказами. При дворе мадам де Помпадур поговаривали, что однажды Сен-Жермен, сделал подарок своей фаворитке - чудодейственный эликсир молодости. С тех пор прошло четверть столетия, а эта дама всё ещё сохраняла очарование юности. Не менее занимательная история произошла на одном из приёмов, когда графу Сен-Жермену довелось аккомпанировать на фортепьяно итальянские арии юной графине, известной в последствие под именем графини де Жанлис. Тогда граф спросил девушку, хочет ли она сохранить свой голос, очарование и красоту и оставаться такой же юной спустя много лет. Вздохнув, графиня возразила, что, увы, это выше человеческих возможностей, однако то, о чём говорил граф, действительно было бы прелестно. Загадочно улыбнувшись, Сен-Жермен, пообещал графине исполнить это желание, подарив в день её совершеннолетия особый эликсир. Будучи отличным химиком и алхимиком, граф действительно время от времени делал дамам подарки в виде настоев и косметики для притирания, которые делали их краше. Он никогда не вселял в них ложную надежду на вечную молодость, признавая здесь своё бессилие, однако обещал им, что они смогут надолго сохранить свежесть и молодость благодаря его снадобьям. В период между 1770 и 1773 годом граф Сен-Жермен много путешествует, шесть раз посещает Голландию, останавливаясь в городах Амстердаме, Убергене и Гааге. В Гааге граф жил в старинном замке Цоргфлит. В конце июня 1770 году Сен-Жермен вместе со своим помощником и последователем канцлером императора Иосифа II, графом Максимилианом Ламбергским, посетили остров Корсику, где они проводили кое-какие алхимические исследования для нужд масонской ложи. Кроме того, всё в том же 1770 году граф успел посетить Ливорно, когда там стоял русский флот. Одетый в форму русского офицера, он был представлен графом Алексеем Орловым как граф Салтыков. Тут он преподнес экспедиции подарок, рецепт «Aqua Benedetta», «Русского Чая», целебного напитка, который граф составил благодаря своим глубоким познаниям в медицине и травничестве. Этот напиток отлично помогал русским морякам переносить все тяготы жаркого климата во время «Архипелагской компании». Вскоре до графа доходят известия из столицы Франции, о том, что его враг герцог Шуазельский, попал в опалу и Сен-Жермен едет Париж. В 1773 году граф некоторое время проводит в Мантуе. Затем перебирается в Тройсдорф и проживает там с 1774 по 1776 год. В 1776 году Сен-Жермен переезжает в Лейпциг, где граф Марколини от имени двора предложил ему высокий государственный пост в Дрездене, однако Сен-Жермен отверг это предложение. В следующем 1777 году, граф появляется в Дрездене и ведёт там дипломатическую работу с прусским послом фон Альфенслебеном. В этом же году Сен-Жермен встречается с Д. И. Фонвизиным, когда тот находился проездом в Германии. В 1779 году граф появляется в Гамбурге и в том же году отправляется в Эккенфёрд, в герцогство Шлезвиг, где долгое время гостит у принца Карла Гессен-Кассельского, известного покровителя алхимиков. Там они вместе плодотворно работают, проводят ряд важных алхимических экспериментов, которые, по их мнению, могут принести пользу для всего человечества. Их исследования сосредоточены главным образом на получение различных, целительных травяных настоев, а также стойких и дешёвых в производстве красителей. Согласно одной из легенд именно там граф Сен-Жермен признался, что ему 88 лет. Впрочем, ранее, он столь же легко заявлял, что ему более 500 лет. Скончался граф Сен-Жермен, по мнению некоторых исследователей, 27 февраля 1784 года в герцогстве Шлезвиг, о чём свидетельствует запись в церковной книге Эккернфёрда. Однако многие авторы полагают, что он просто на время отдалился от мирских дел и, возможно, вновь отправился постигать тайны Мироздания куда-нибудь на Восток, как он уже не раз делал и ранее. Будь Сен-Жермен человеком обычным, на этом, пожалуй, и закончился бы наш рассказ о нём. Однако граф был и остаётся человеком-загадкой. Никто достоверно не знает, когда он родился, как никому не известна точная дата его смерти. Есть только догадки, а потому приключения графа вовсе не окончились в 1784 году, жизнь продолжалась… «Жизнь после смерти» и масонская деятельность графа Сен-Жермена. О смерти графа в 1784 году было сообщено в газетах, однако, существуют многочисленные свидетели, которые якобы, видели и общались с Сен-Жерменом уже после даты его официальной кончины. Причём, это были люди, которые хорошо знали графа при жизни и не могли его спутать с кем-либо другим. Одним из любопытных свидетельств деятельности графа после 1784 года, является сохранившийся список членов масонской ложи, встреча которых состоялась в Париже в 1785 году. Среди имён участников этого собрания стоит и имя Сен-Жермена. Сен - Жермен - масон. Нет никаких сомнений, что граф был масоном-розенкрейцером, тому осталось множество доказательств в мистической и масонской литературе. Более того, Сен-Жермен был не просто рядовым членом ордена, а посланцем Великой Ложи, Наставником и духовным Учителем. Его частые путешествия по странам Европы и на Восток, под прикрытием дипломатических миссий, являлись отличной возможностью укрепить связь между масонскими ложами по всему миру. Это мистическое течение возникло в центральной Европе и стало быстро распространятся по всему просвещенному миру, захватывая умы многих выдающихся и влиятельных особ того времени. XVIII век был веком масонства, всё мистическое привлекало и притягивало аристократию того времени. Это было модно и престижно, однако, братьями тайных орденов становились лишь избранные. Но среди этих избранных были короли и принцы, министры и генералы, люди, в чьих руках была сосредоточена огромная власть и богатство. И над всеми ними, в пределах ордена, по мнению многих теософов, в том числе, таких как Елена Рерих и Елена Блаватская стоял он - посланник Великой Ложи, граф де Сен-Жермен. Целью ордена Христиан Розенкрейц, построенного на древних эзотерических истинах, было распространение священной науки и знания, постижение природы вещей и бытия. Этот орден был братством, мудрецов, философов, мистиков и алхимиков. И лишь немногие из Высших Наставников ордена имели доступ к сакральным знаниям и управляли духовной эволюцией человечества, выполняя тем самым устав единой Великой Ложи. По мнению многих теософов и эзотериков, таким Наставником, был Сен-Жермен, который обладал неким мистическим артефактом - «Зашифрованным Розенкрейцеровским Манускриптом». Сен-Жермен - махатма Блаватская называет графа «тайным властителем Тибета», мудрецом и пророком из Шамбалы, одним из трёх Великих Гималайских Махатм, стоящих у истоков Международного Теософского Общества. А известный теософ Чарльз Ледбитер в своей книге «Жизнь, скрытая в масонстве», идёт в своих размышлениях ещё дальше, пологая, что человек известный нам под именем Сен-Жермен пережил не одну реинкарнацию. Как бы там ни было, а граф, похоже, и впрямь достиг очень высокого положения в масонских ложах разных стран. Возможно, этим объясняется его огромное богатство и то, что он был своим среди особ королевской крови, многие из которых также являлись масонами... Что же касается других фактов деятельности графа после его официальной смерти, то они базируются в основном на мемуарах графини д’Адемар, фрейлены королевы Марии-Антуанетты и мадам де Жанлис. Д’Адемар в своих мемуарах пишет о том, что видела Сен-Жермена в 1788 году, то есть спустя четыре года после официальной даты его смерти. Тогда граф якобы явился к Марии-Антуанетте, чтобы предупредить её о грозящей смертельной опасности, которая принесёт революция. Мария-Антуанетта была казнена на гильотине 16 октября 1793 года согласно постановлению революционного Комитета Франции. Более поздние записи графини д’Адемар и вовсе кажутся невероятными. Она утверждала, что видела Сен-Жермена ещё не один раз, в различные драматические истории Франции, а последняя их встреча произошла в 1820 году. Подобные истории встречаются и в дневниках мадам де Жанлис, которая якобы тоже видела графа после его официальной смерти. Трудно сказать, насколько правдивы все эти утверждения, возможно пожилые дамы просто приняли за него кого-то очень похожего, кто знает… Однако время неумолимо - люди, лично знавшие Сен-Жермена, покинули этот мир. Но, несмотря на это, то там, то здесь, время от времени, появляются сведения, что графа видели. Интересно? Поделись! Рубрики Годовщины Свадебный журнал Поздравления Букет невесты Прическа Банкет День свадьбы Артисты Платья Организация свадьбы О сайте Контакты Свадебный журнал и подготовка к свадьбе © 2024. Все права защищены.