К концу января в России официально зарегистрирован миллион ВИЧ-инфицированных. Врачи говорят, что еще не менее 500 тысяч человек просто не знают о том, что тоже поражены вирусом. Болезнь больше не считается уделом маргиналов. ВИЧ вышел за пределы так называемых групп риска, и теперь его могут получить даже те, кто не употребляет наркотиков и хранит верность сексуальным партнерам. Можно ли победить СПИД, сражаясь за нравственность, или пора легализовывать проституцию? Насколько эффективны лекарства и велика ли вероятность подхватить вирус в больнице? На эти и другие вопросы «Ленте.ру» ответил руководитель федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академик РАН, профессор Вадим Покровский.

«Лента.ру»: Это правда, что Россия по количеству ВИЧ-инфицированных обогнала европейские страны?

Да. Процент инфицированных у нас раза в три выше, чем в Евросоюзе. В два раза - чем во Франции, и в десять - чем в Германии.

Фото: Михаил Воскресенский / РИА Новости

Хороший темп, учитывая, что стартовали мы позже?

В России проблемой ВИЧ серьезно занимались где-то до 2011 года. А потом финансирование остановилось, и денег с трудом хватало только на лечение небольшой части ВИЧ-позитивных. В результате за последние пять лет количество зараженных увеличилось практически в два раза. Сегодня в зависимости от региона каждый двадцатый мужчина 21-40 лет заражен. Только сейчас встрепенулись. Видимо, напугала магическая цифра в миллион зараженных. В этом году запланировано двухкратное увеличение бюджетных расходов на ВИЧ/СПИД - до 41 миллиарда рублей.

Проблема только в финансировании?

Увы, нет. Кто-то решил, что достаточно просто укрепить нравственность, вести здоровый образ жизни, и все само пройдет. Но при этом не вдавались в детали, например, что такое «здоровый образ жизни» для 30-летнего неженатого мужчины. Как раз в этой группе признаком здоровья считается половая активность. Или какая нравственность может быть у наркомана, озабоченного только тем, где достать дозу?

Это правда, что ВИЧ вышел из групп риска и теперь доступен всем, как грипп?

С той лишь разницей, что от гриппа можно вылечиться, а от СПИДа пока - нет. Но болезнь действительно перестала концентрироваться в какой-то одной группе, выходит в широкие слои. Сейчас ВИЧ примерно у 20 процентов наркоманов и порядка 10 процентов мужчин-гомосексуалистов. Распространение инфекции среди них не вызывало особого беспокойства у «порядочных» людей. Мол, перемрут, меньше проблем. Но наркоманы живут половой жизнью. И довольно интенсивно. По итогам прошлого года зарегистрировано до 95 тысяч новых случаев ВИЧ-инфекции. И только половина из них связаны с употреблением наркотиков, остальные заразились половым путем при гетеросексуальных связях. Лишь полтора процента - гомосексуалисты.

Фото: Евгений Асмолов / Интерпресс / ТАСС

Где больше всего инфицированных?

Там, где крутились деньги в 90-е годы, где успешно работали крупные предприятия. В таких регионах активнее действовали наркодилеры: Иркутск, Екатеринбург, Самара. Очень прибыльным был Тольятти с его автозаводом. Теперь там инфицировано до трех процентов населения - один из самых высоких уровней заражения в стране. «Горячие точки» есть на Урале, Сибири, в Поволжье, Санкт-Петербурге и Ленинградской области.

Руководители этих регионов знают о ВИЧ?

Многие только прошлой осенью услышали неприятные для них новости на совещании у Дмитрия Медведева. Это связано с менталитетом чиновников. Проходя снизу вверх по их докладам, ситуация должна улучшаться. Чтобы не расстраивать руководителей, их информируют преимущественно в позитивном ключе.

Бывает и обратный эффект. В Томске применялись хорошие профилактические программы, и его постоянно ставили в пример. Но поскольку инфекции не было, эту работу свернули. В результате года два назад там произошла крупная вспышка ВИЧ-инфекции.

Москва не в «черном» списке? Денег тут всегда много было.

Мы точно не знаем, что происходит в столице. Мы ведем персонифицированную базу, куда включаются полные сведения о каждом больном, чтобы избежать повторов и точнее рассчитывать затраты. Но Москва уже три года не подает нам таких данных. Видимо, в городе плохо налажен сбор информации.

Столичные чиновники утверждают, что в городе удалось стабилизировать количество ВИЧ-инфицированных?

По данным мониторинга Роспотребнадзора, в 2013 году выявлено 4800 новых ВИЧ-инфицированных москвичей, в 2014-м - еще 5200. То есть идет по нарастающей. Для сравнения, во всем Соединенном Королевстве (Англия, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия) в 2014-м обнаружено 6150 больных. К концу прошлого года в Москве зарегистрировано 52 700 ВИЧ-позитивных горожан. Многие из них поступают в больницу уже в крайне тяжелом состоянии. А кроме москвичей, в городе было зарегистрировано еще до 50 тысяч иногородних ВИЧ-позитивных. И, вероятно, большинство из них никуда не уехали. Поэтому ситуацию с ВИЧ в Москве я лично считаю взрывоопасной.

Все инфицированные могут получить бесплатные лекарства?

Основной показатель - количество лимфоцитов в крови c маркером CD4. Согласно рекомендациям, которые действуют в нашей стране, лечение начинают при уровне менее 350 клеток. Но сейчас ввиду дефицита средств терапию назначают, когда лимфоцитов CD4 около 200. То есть когда у ВИЧ-инфицированного есть прямая угроза развития СПИДа.

На Западе иначе?

В мире это сейчас самая модная теория - выявить всех инфицированных и лечить с момента заражения. Ведь тот, кто получает правильное лечение, практически не заразен для половых партнеров. Предложение хорошее. Но на практике его трудно реализовать.

Нет денег?

Дело не только в деньгах. Нужно, чтобы все население обследовалось, а это непросто. Ведь не устроишь облаву на людей без справки. А молодые крепкие люди к медикам редко обращаются, поскольку думают, что не входят в группу риска. Следующий вопрос: как удержать всех на лечении до конца их жизни, то есть десятки лет? Будут плохо принимать лекарства - у вируса разовьется к ним устойчивость. Но самая главная проблема для России - что делать с наркопотребителями? Они ведь составляют до 60 процентов от всех зараженных.

Вы уже давно говорите о необходимости заместительной терапии, но многие считают это чуть ли не пропагандой наркомании.

Заместительная терапия одобрена ВОЗ и применяется повсеместно, включая такие жесткие страны, как Китай и Белоруссия. Для нас она интересна тем, что снижает передачу ВИЧ. Если препарат принимать через рот, а не инъекционно, то никакой роли в передаче вируса он не играет. Считается, что в Испании, Италии и Франции эта методика привела к тому, что ВИЧ больше не передается при употреблении наркотиков.

У Минздрава есть свои альтернативы заместительной терапии?

Наркологи разрабатывают свои, как они говорят, творческие методы лечения зависимости. Пока после такого курса лишь 50 процентов не употребляют наркотики в течение года, а пять лет держатся совсем немногие. ФСКН предлагает создать сеть лагерей по типу лечебно-трудовых профилакториев, существовавших в СССР. Но речь идет о принудительности, снижающей эффективность. У нас по оценкам ФСКН, только потребителей героина не меньше 1,5 миллионов. Как их искать? Заместительная терапия может дать больший охват, так как за бесплатными наркотиками они сами придут.

Но основное препятствие для заместительной терапии - вовсе не борцы за нравственность, а героиновая мафия. Это ударит по их рынку.

Кризис и импортозамещение как-то коснулись ВИЧ-инфицированных?

А как же. С 2011 года бюджет на терапию не рос, а количество людей, получающих лечение, увеличилось практически в четыре раза. Сказывается и переход на более дешевые препараты - дженерики из Индии, стран Юго-Восточной Азии и производимые в России.

Во Франции, Швейцарии, где используют только оригинальные препараты, лечение обходится в 5-7 тысяч евро в год. У нас сейчас самая дешевая схема стоит 20 тысяч рублей, средняя - 80-90 тысяч.

Фото: Геннадий Гуляев / «Коммерсантъ»

По качеству замещенные таблетки хуже оригиналов?

Вирус они подавляют. Но прямых сравнений с оригиналами по поводу частоты побочных эффектов не проводилось. К тому же за рубежом широко применяют комбинированные лекарства - в одной пилюле несколько действующих веществ. Человек глотает всего одну таблетку в день. А нашим больным приходится принимать десять, потому что комбинированные стоят дорого.

А еще лекарства надо менять. Дело в том, что ВИЧ постепенно привыкает к препаратам. Нужно искать им замену. А для этого требуется широкий выбор. Но обеспечивать разнообразие, опять же, дорого.

В марте презентуют национальную стратегию борьбы со СПИДом. Будет ли там что-то, что ранее не предлагалось?

Для нас не то что заместительная терапия, даже профилактика среди секс-работниц уже будет нестандартным подходом. По данным полиции, у нас около миллиона проституток. А чтобы их занятие было рентабельным, их услугами должны пользоваться не менее 10 миллионов человек. Многие проститутки употребляют наркотики, а за дополнительную плату предлагают секс без презерватива. Сами рискуют заразиться и могут заразить клиентов. Обучать их необходимо для общественного блага.

Ох! Так и до легализации проституции не далеко.

Необязательно. Во многих странах проституция формально запрещена, но программы по обучению проституток ведутся интенсивно. Легализация - это другой уровень. В Германии, например, чтобы заниматься этим бизнесом, нужно получить лицензию, платить налоги, соблюдать правила. В частности, обязательно пользоваться презервативами. В Германии вообще много рациональных решений. Скажем, такой житейский вопрос - сексуальные потребности инвалидов. Это неотъемлемая часть здорового образа жизни. Немцы оплачивают им услуги секс-работниц. А у нас здоровый образ жизни представляют совсем по-другому: пост и спорт.

Фото: Сергей Куликов / Интерпресс / ТАСС

Раньше в качестве основного средства борьбы с распространением инфекций, не только ВИЧ, рекламировали презервативы. Почему перестали?

Презерватив не укладывается в концепцию о нравственности. Он дает индульгенцию на внебрачные половые связи. Но я настоятельно рекомендую: пока не знаете статуса партнера, обязательно пользуйтесь презервативом. Если хотите продолжить отношения - вместе обследуйтесь. У нас ведь как считается: много половых партнеров, это когда с тремя одновременно. А когда вдвоем, вроде как неопасно. Поживут с одним три года, с другим - пять лет, и к 40 годам набегает десяток моногамных отношений. Если в эту цепочку попал один с ВИЧ, то все последующие партнеры под угрозой заражения.

Депутаты Госдумы предлагают не принимать заявления в ЗАГСе без справки о ВИЧ-статусе. Поможет?

Боюсь, будет меньше свадеб. Молодежь и так считает, что оформлять отношения необязательно. А тут новые бюрократические препоны. Куда-то тащиться сдавать кровь? Или покупать сертификат об отсутствии ВИЧ? В интернете просят 3200 рублей с доставкой.

К слову, об анализах. Насколько велика вероятность заразиться в медицинском учреждении?

За последние пять лет у нас есть данные о более чем десяти случаях внутрибольничного заражения. Регионы не называю, так как эти происшествия возможны повсюду. Речь идет о многократном использовании шприцов и другого медицинского оборудования, которое должно стерилизоваться перед применением. Все обнаруженные случаи связаны с детьми, но мы не исключаем, что и взрослые могли инфицироваться. Просто у детей легче исключить половой путь передачи. Крупная вспышка внутрибольничного заражения произошла в 1988 году в Элисте. После этого меры безопасности в медучреждениях усилились. Но врачи старой закалки сменились, настороженности нет, а количество ВИЧ-инфицированных выросло в сотни раз. И если сейчас медперсонал начнет экономить на безопасности или просто лениться - получим новую вспышку.

По меньшей мере, в десяти регионах России положение с ВИЧ стало критическим. Об этом сообщают СМИ со ссылкой на заявление главы Министерства здравоохранения РФ Вероники Скворцовой.

По данным Минздрава, наиболее сложная ситуация сложилась в Свердловской области и Екатеринбурге, где уже объявлена ВИЧ-эпидемия.

По мнению Вероники Скворцовой, высокая распространенность ВИЧ в конкретных регионах объясняется тем, что через них пролегает наркотрафик.

Контекст

Китай: ВИЧ-инфицированные или прокаженные?

Liberation 22.07.2016

Какова угроза эпидемии СПИДа в России?

Le Monde 21.07.2016

Россия: Секс, шприцы и эпидемия ВИЧ

The Guardian 22.02.2016 «У нас 57% всех источников заражения ВИЧ — это инъекционный путь, как правило у героиновых наркоманов или аналогов героина», — цитирует министра Интерфакс.

Вместе с тем Вероника Скворцова отметила, что 40% случаев заражения ВИЧ половым путем происходят среди гетеросексуальных пар.

«Речь идет о том, что жена от мужа заражается, и у нас увеличение идет за счет благополучных женщин», — уточнила она.

Согласно информации правительства РФ, начиная с 2006 года, число новых случаев ВИЧ-инфицирования в стране растет в среднем на 10% в год.

Прояснить картину Русская служба «Голоса Америки» попросила главу Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академика РАМН Вадима Покровского.

Виктор Владимиров: Вадим Валентинович, вы согласны оценкой ситуации Минздравом?

Вадим Покровский: Назвать ситуацию критической нельзя, потому что речь идет об одном проценте (зараженного ВИЧ) населения. Это, конечно, много для Европы. Но в ряде развивающихся стран процент ВИЧ-пораженного населения значительно выше. Например, в Южной Африке — до 20%. Поэтому хорошо, что Минздрав отреагировал. Хотя, конечно, это надо было делать гораздо раньше.

В. В.: Но эпидемия в отдельных регионах — уже реальность?

В. П.: Тут градация довольно условная. Согласно классификации международных организаций, существует три стадии эпидемий. Это начальная стадия, когда выявлены единичные случаи заболевания, которые «завозятся», в основном, из-за рубежа. Вторая стадия — концентрированная эпидемия, когда поражены больше 5% населения. Но вот если в каком-то регионе больше, чем у одного процента беременных женщин обнаруживается ВИЧ-инфекция, тогда говорят о генерализованной эпидемии. В России мы видим примерно 15 регионов, где процент беременных ВИЧ-инфицированных женщин превышает этот самый процент. Главное — эпидемия дает о себе знать. Так, увы, и должно было произойти, потому что никаких эффективных мер профилактики в России в последние пять лет не применялось. Поэтому можно ожидать роста уровня заболеваний и в других регионах. Причем эта тенденция устойчива — она неуклонно растет уже второе десятилетие подряд.

В. В.: Кто сейчас в зоне особого риска. Каким путем россияне чаще заражаются?

В. П.: У нас концентрированная эпидемия двух групп. Среди мужчин-гомосексуалистов больше 10% ВИЧ-инфицированных. Это традиционная группа, она характерна для Западной Европы и США. Но у нас она не самая массовая — значительно больше группа потребителей наркотиков. И здесь заражено больше 20% от общего числа наркоманов. Это больше миллиона человек. Некоторые считают, что до двух миллионов. Это именно внутривенные потребители наркотиков. Вот они формируют основное ядро, резервуар ВИЧ-инфекции, вступают в половые связи с женщинами и заражают их. Число зараженных таким образом постепенно увеличивается. Это особенно тревожно. Потому что это затрагивает основную часть населения. Понятно, в чем основная проблема. Не в том, что где-то один процент заражен, а где-то чуть больше. А дело в том, что речь заходит о гетеросексуальном населении. И это угрожает таким же сценарием развития, как в Африке, где как раз главный путь передачи инфекции — гетеросексуальные половые контакты. Сейчас главная задача в том, чтобы предупредить такое развитие. Поэтому сигнал, который мы давно посылали Минздраву, наконец, услышан.

В. В.: Какова общая статистика по ВИЧ в стране?

В. П.: В середине этого года было свыше 800 тысяч ВИЧ-положительных и 220 тысяч умерли. Всего с начала регистрации зафиксировано больше миллиона ВИЧ-инфицированных. Первый случай, напомню, был выявлен в 1987 году.

В. В.: Сравнима ли ситуация в России и США?

В. П.: США, к сожалению, тут не образец хорошо организованной борьбы с ВИЧ-инфекцией. В зависимости от того, какая администрация находилась у власти, менялись и основные направления профилактики. Одно время, когда президентом был Буш, главной рекомендацией являлось воздержание и верность (между супругами). Обама вначале своего первого президентского срока предлагал заниматься профилактикой среди уязвимых групп, а во время его второго срока главной идей стало выявление всех ВИЧ-инфицированных и предоставление им терапии. Но здесь встал серьезный вопрос, кто будет платить за необходимые препараты. До последнего времени США отставали по охвату ВИЧ-инфицированных лечением — всего 30% по данным на 2015-й год. В Европе, скажем в Соединенном королевстве, говорят уже о стопроцентном охвате. Поэтому как образец более эффективной борьбы со СПИДом надо брать Европу. Мне больше всего нравится опыт Германии. Там в десять раз меньше процент ВИЧ-инфицированных, чем в России, и в разы меньше, чем в США. Потому что в школах введено обязательное сексуальное просвещение, широко используется заместительная терапия среди наркоманов, легализована проституция, и со «жрицами любви» проводятся курсы обучения с тем, чтобы они не распространяли ВИЧ-инфекции. Все это в США представлено мозаично — в каких-то штатах есть, в каких-то нет. Ну а в России нет вообще.

В. В.: Что может повернуть ситуация в России вспять и реально ли это?

В. П.: У нас лечением охвачено 30-35% от необходимого числа. Но это явно мало. Поэтому и министр здравоохранения сказала, что будет просить дополнительные деньги, чтобы лечить как можно больше людей. Основной момент сейчас упирается в средства, которых совершенно недостаточно. Нужно много денег, чтобы охватить всех нуждающихся в терапии. Я не уверен, что это получится быстро. Поэтому надо много денег тратить на обучение населения безопасному половому поведению, на специальные программы для секс-работников, потребителей наркотиков. По моим оценкам, на эти цели требуется не 20 миллиардов рублей, как предполагается расходовать в следующем году, а порядка 100 миллиардов, если не больше.

Ведущий российский ученый, посвятивший 20 лет своей научной деятельности проблемам ВИЧ-инфекции. С 1988 года возглавляет Специализированную научно-исследовательскую лабораторию эпидемиологии СПИД ЦНИИЭ МЗ РФ. Деятельность Покровского В.В. посвящена организационно-методической работе в области реализации государственной стратегии противодействия эпидемии ВИЧ-инфекции на территории Российской Федерации, а также научным исследованиям в области эпидемиологии, клиники и профилактикиВИЧ-инфекции в России.

Приказом МЗ СССР № 239 (1989 г.) введен в состав Комитета по борьбе со СПИД при Минздраве СССР.
Приказом МЗ РФ №299/220 введен в состав Координационного совета по реализации Федеральной целевой программы по предупреждению распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции) на 1996–1997 годы и на период до 2000 года «Анти-ВИЧ/СПИД».
При его участии разработано около 24 нормативных документов Министерства здравоохранения по проблемеВИЧ-инфекции (7 методических рекомендаций, 6 правил и инструкций, 11 приказов). Принимал участие в подготовке «Федерального закона о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» и Федерального закона о предупреждении распространения в РФ ВИЧ-инфекции.
В 2000 году Покровский В.В. был удостоен Государственной премии Российской Федерации за внедрение в медицинскую практику терапииВИЧ-инфекции отечественного препарата «Фосфазид».
Покровский В.В принимает активное участие в развитии международных связей, сотрудничает с Европейским Центром по эпидемиологии мониторингу СПИД, являлся одним из руководителей Канадско-российского проекта «Российская сеть по борьбе с ВИЧ-инфекцией», сотрудничает с ТАСИС IMC по проекту «Профилактика и борьба с ВИЧ/СПИД, Фаза I», с Международной организацией труда ПР ООН, с Детским фондом ЮНИСЕФ (ООН). с Агентством по международному развитию США USAID, с Министерством международного развития Великобритании DIFID по проекту «Комплексный демонстрационный проект по профилактике и контролю ВИЧ в целевых группах населения в Российской Федерации», с Imperial College (London) по программе «Знания для противодействия ВИЧ/СПИД в Российской Федерации, с Всемирным банком - Фонд »Российское здравоохранение« по проекту »Профилактика, диагностика, лечение туберкулеза и СПИДа«.
В 2003 году приказом РАМН и МЗ РФ на базе Центра создана Проблемная комиссия «ВИЧ-инфекция» под руководством Покровского В.В.
Им опубликовано более 300 научных работ, 2 монографии, 2 книги и 4 учебных пособия, подготовлено 6 докторов и 15 кандидатов наук, является автором 6 изобретений. В руководимой им лаборатории разработано и внедрено в практику 9 тест-систем для диагностики таких заболеваний, как ВИЧ, гепатиты В.С.Д.
Основные направления научных исследований центра:
изучение эпидемического процесса ВИЧ-инфекции и совершенствование системы эпидемиологического надзора;
изучение патогенеза и клиники ВИЧ-инфекции и сопутствующих ей заболеваний;
совершенствование терапии ВИЧ-инфекции, апробация и внедрение новых лекарственных средств для ее лечения;
создание молекулярных методов диагностики ВИЧ-инфекции и связанных с ней заболеваний;
разработка мероприятий по социально-психологической адаптации ВИЧ-инфицированных;
разработка эффективных мер профилактики ВИЧ-инфекции.
Достижения центра
Разработана и внедрена оригинальная, не имеющая зарубежных аналогов, система эпидемиологического наблюдения за ВИЧ-инфекциейв России.
Созданы и внедрены федеральные и региональные компьютерные базы данных по единой регистрации всех случаев ВИЧ-инфекции и СПИД, а также обследованных на антитела к ВИЧ.
Регулярно выпускается информационный бюллетень по эпидемиологии ВИЧ-инфекции.
Разработана система лабораторной диагностики ВИЧ.
Создана клиническая классификация ВИЧ-инфекции.
Проводится апробация и внедрение новых препаратов для лечения ВИЧ-инфекции.
Разработаны схемы лечения ВИЧ-инфекции и сопутствующих заболеваний.
Регулярно проводится цикл по повышению квалификации врачей-лаборантов, эпидемиологов и инфекционистов по вопросам ВИЧ-инфекции.
Подготовлен и проводится цикл лекций по приверженности к противовирусной терапии для практических врачей.

Роспотребнадзор эпидемией ситуацию с распространением ВИЧ в России. Согласно официальным данным, около 1 % россиян живут с этим заболеванием, при этом 30 % инфицированных не знают о нём. Ранее министр здравоохранения Вероника Скворцова , что эпидемия ВИЧ в нашей стране может выйти из-под контроля к 2020 году, а премьер Дмитрий Медведев признал , что в некоторых регионах страны есть перебои с поставками лекарств и тест-систем. Сегодня, 1 декабря, во всём мире отмечают День борьбы со СПИДом. The Village узнал у директора Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадима Покровского, почему многие россияне не знают о своём диагнозе, как молодые девушки оказались в группе риска и по какой причине в России не принято говорить о презервативе как способе защиты.

О том, как россияне заражаются ВИЧ

Недавно вы отчитывались о ситуации с распространением ВИЧ и сообщили, что в России зарегистрирован уже почти один миллион инфицированных. Кроме того, по вашим оценкам, с начала 2015 года умерли больше 20 тысяч больных (это почти на 17 % больше, чем за такой же период 2014 года), а новых случаев заражения за первые десять месяцев этого года стало на 12 % больше, чем за аналогичный период 2014 года. С чем связано ухудшение ситуации?

Ситуация с распространением ВИЧ ухудшается постоянно. Просто сейчас число зарегистрированных случаев приближается к миллиону, и эта цифра производит впечатление. Когда в прошлом году я говорил, что заболевших уже больше 900 тысяч, это привлекло мало внимания. А ведь ситуация ухудшается прогрессивно: в год появляется 10 % ВИЧ-инфицированных, 10 % от 900 тысяч - это 90 тысяч, от миллиона - уже 100 тысяч. Процент остаётся тем же, а абсолютные цифры растут.

Это связано с тем, что вирус от наркопотребителей, которые ещё недавно были основной группой заболевших, переходит в общую группу населения. Сейчас особенно подвержены риску женщины. Они не знают, принимал ли раньше их половой партнёр наркотики, и заражаются даже от мужа или постоянного друга.

- Почти миллион ВИЧ-инфицированных в России - это только официальная статистика. Насколько выше могут быть фактические данные?

Фактически уже 200 тысяч заболевших умерли, так что живых осталось где-то 750 тысяч. Примерно столько же, около 800 тысяч, ещё не зарегистрированы. Они не знают, что инфицированы, и никогда не обследовались.

- Почему люди заражаются? Они просто не знают, что нужно предохраняться?

Да, они не осведомлены. Вы же, наверное, ещё ни разу ничего не публиковали про ВИЧ-инфекцию, совесть не мучает? Когда люди видят цифры - 900 тысяч, миллион, - они не думают, что тоже находятся в зоне риска, и не ассоциируют это со своим поведением. Многие не знают, проверен их партнёр на ВИЧ-инфекцию или нет, мог ли он в прошлом заразиться. Поэтому сейчас наши рекомендации касаются всех. Например, пока не знаешь ВИЧ-статус партнёра, пользуйся презервативом, иначе риск заражения - очень большой. Каждый сороковой мужчина в возрасте 30–35 лет инфицирован ВИЧ. Вероятность того, что он окажется вашим партнёром, очень велика.

- Мужчины, в свою очередь, заражаются потому, что они тоже недостаточно осведомлены, или чаще при употреблении наркотиков?

Пока чаще мужчины заражаются через наркотики. Но, конечно, половые заражения тоже не исключены. Сейчас женщин среди заболевших чуть меньше. Это говорит о том, что работает путь передачи среди наркоманов, и их процент среди инфицированных всё время возрастает. При этом в возрастной группе до 25 лет инфицированных женщин даже больше, чем мужчин. Это связано с тем, что часто половой партнёр-мужчина бывает старше, чем женщина. Старшие партнёры - 30–35 лет - заражают 20–25-летних, поэтому в этом возрасте половой путь передачи инфекции явно преобладает.

Каждый сороковой мужчина в возрасте
30–35 лет инфицирован ВИЧ. Вероятность того, что он окажется вашим партнёром, очень велика

- Но пока наиболее распространённый способ заражения ВИЧ в России - при употреблении наркотиков?

Статистика не должна вводить вас в заблуждение: 55 % новых случаев заражения происходят при употреблении наркотиков, но остальные 45 % - это половой путь, то есть почти одинаково. Тех, кто заразился ВИЧ половым путём, труднее выявить. В случае с наркотиками ясен фактор риска, а после незащищённого секса люди обычно не обследуются. Они думают: «Какое отношение я имею к ВИЧ-инфекции?» В Европе сейчас практически прекратилась передача ВИЧ при употреблении наркотиков, а половой путь стал чуть ли не доминирующим. Обнаруживаются взрослые люди, которые когда-то заразились во время секса, но никогда не думали, что они принадлежат к группе риска. Поэтому обследоваться на ВИЧ рекомендуется всем.

- Как правило, в России заражаются ВИЧ при гетеросексуальных контактах? Раньше существовал миф о том, что ВИЧ - это болезнь гомосексуалов.

Они и остаются главной группой риска в Западной Европе: гомосексуалы думают, что лечение есть, и поэтому не предохраняются. Там теперь хотят лечить всех: и тех, кто болен, и тех, кто ещё не заболел. Лечение как профилактика - всем давать антиретровирусные препараты: с утреца выпил таблетку и можешь пускаться во все тяжкие. У нас эпидемия носит генерализованный характер, и, так как секс-меньшинств не очень много среди всего населения, среди ВИЧ-инфицированных их тоже мало - 1–2 %. Кстати, при женских гомосексуальных контактах инфекция не передаётся, так что лесбиянки могут быть спокойны.

- С какой страной можно сравнить Россию по распространению ВИЧ?

Российский сценарий ближе к тому, который был в Испании и Италии 20 лет назад, и уже тяготеет к африканскому, где основной путь передачи - это гетеросексуальные половые контакты. Мы перегнали все страны Европы, где суммарно примерно столько же ВИЧ-инфицированных, сколько у нас. То есть если отнести нашу страну к европейским державам, то половина всех больных Европы живёт у нас. Также мы перегнали США, которые традиционно считались очень уязвимой территорией. Там живых ВИЧ-инфицированных примерно столько же, сколько у нас, но у них в год регистрируется 50 тысяч новых случаев, а у нас около 100 тысяч, и население там превышает наше более чем в два раза. Хотя в США пока ещё больше случаев смерти: у них от СПИДа умерли порядка 600 тысяч человек, в России - 200 тысяч, так что у нас всё ещё впереди. Если лечение будет организовано так же плохо, как сейчас, можем догнать и по этому показателю: из 800 тысяч ВИЧ-инфицированных в России только 200 тысяч получают соответствующее лечение.

- Почему?

Потому что этой проблеме уделяют мало внимания, и последние пять лет финансирование не увеличивалось, а количество больных росло.

- То есть в России просто нет денег, чтобы всех лечить?

Ну да, финансированием это не предусмотрено. Правительство намекает, что в 2016 году увеличит финансирование в два раза. Пока мы этих денег не видели, но обещание есть.

- Сколько денег на решение этой проблемы государство даёт сейчас?

Сейчас на борьбу с ВИЧ выделяется порядка 18 миллиардов рублей в год. В 2016 году эту сумму обещают увеличить ещё на 20 миллиардов, то есть, если обещание сдержат, у нас будет порядка 40 миллиардов рублей.

- А сколько нужно, по вашим оценкам?

Чтобы переломить ситуацию, потребуется больше 100 миллиардов рублей.

- Эти деньги в первую очередь пойдут на лечение?

Сложный вопрос. На мой взгляд, нужно больше тратить на информирование и обучение населения - чтобы люди не заражались. Лечить всегда хуже, чем предупреждать. Но сейчас в мире доминирует концепция «Лечение как профилактика»: эта концепция заключается в том, что если всем ВИЧ-инфицированным дать лекарство и они будут постоянно его принимать, то у заболевших будет очень низкий уровень вируса и от них не будут заражаться даже их половые партнёры. На мой взгляд, это весьма спорный подход, потому что надо сначала выявить всех, кто инфицирован, обеспечить их лекарствами, а мы пока от этого очень далеки. В России надо одновременно заниматься и предупреждением новых случаев, и лечением пациентов: мы не можем сосредоточиться на каком-то одном подходе.

О том, почему в России лечат больных, когда уже поздно

У нас недавно вышел о ВИЧ-инфицированном, вот что он рассказывал: «Если в Европе для профилактики начинают выдавать лекарства при иммунном статусе 500 Т-лимфоцитов на миллилитр крови (в миллилитре крови здорового человека 1200 Т-лимфоцитов. - Прим. ред.) , то в Москве лекарства начинают выдавать при статусе 350, когда у тебя уже полно вторичных заболеваний, а иммунитет не может сопротивляться вообще ничему. Чтобы в Москве тебя начали лечить, ты должен быть уже очень болен - на той стадии, когда ВИЧ переходит в СПИД». Это так?

Всё правильно, потому что денег пока хватает только на это. И это одна из причин, почему растёт смертность: слишком поздно начинают лечение. Говорят: «Подождите, у вас пока 360 клеток, будет 350 - начнём лечить». Пациент приходит через год, а у него уже 200 Т-лимфоцитов - это приравнивается к СПИДу.

- Какие препараты получают больные в России?

Это препараты, которые были разработаны давно, и срок их лицензии истёк. Их делают в Индии и России, это так называемые генерики - они намного дешевле оригинальных препаратов. Есть анальгин за 10 рублей, а есть за 100. Это неплохие лекарства, но, конечно, все новые - лучше. Например, если использовать современный препарат, надо принимать одну таблетку в день, а если старый, то приходится пить 12 таблеток в сутки. Это существенная разница и для пациента, и для государства, потому что российский вариант стоит в десять раз дешевле.

- То есть за последние годы способы лечения изменились и речь только о том, чтобы были деньги?

Ну конечно! Если принимать хорошие препараты, даже с ВИЧ можно дожить до глубокой старости и умереть от рака или инфаркта. От ВИЧ умирают молодые, поэтому задача государства, во-первых, сделать так, чтобы они не заражались, а во-вторых, в случае заражения обеспечить их лечением, чтобы они не умерли молодыми. Основная проблема ВИЧ-инфекции для нас - это уменьшение численности работоспособного населения.

- Недавно сообщалось о разработке неких российских вакцин от ВИЧ. Что вы об этом думаете?

Вакцину от ВИЧ разработать очень тяжело: природного иммунитета после перенесённой инфекции нет, потому что никто ещё не выздоравливал. А например, если человек вылечился от оспы, он уже никогда не заболеет, поэтому оказалось легко создать вакцину от неё. Вполне возможно, что вакцину от ВИЧ придумать так и не удастся. От сифилиса и малярии её разрабатывают уже сто лет, и ничего не выходит.

- При этом есть препараты, которые могут поддерживать нормальное качество жизни и позволяют человеку даже не заражать своего партнёра?

С качеством жизни вопрос спорный, потому что у всех препаратов есть побочные эффекты. Поэтому я говорю: лучше не заражайтесь. Люди с ВИЧ на антиретровирусной терапии и даже без неё стареют на десять лет быстрее: часто они выглядят как старики. Это говорит о том, что лекарства не добивают ВИЧ - он продолжает своё разрушительное дело, идут воспалительные процессы, которые приводят к преждевременному старению.

О роли государства в эпидемии ВИЧ

- Вы возлагаете ответственность за неосведомлённость россиян о ВИЧ-инфекции на СМИ?

Ответственность за это лежит на всех, в том числе на СМИ, но в значительной мере - на нашем правительстве, которое уделяет мало внимания этой проблеме. Правила дорожного движения у нас меняют каждый день, это актуально, это все обсуждают. А вот проблемы ВИЧ-инфекции - нет. Хотя у нас от ВИЧ погибает столько же людей, сколько в ДТП.

- Недавно премьер-министр Дмитрий Медведев поручил ускорить разработку государственной стратегии по противодействию распространению ВИЧ. Вас привлекают к её разработке?

Привлекают в качестве основного критика. Стратегии как таковой нет, там всё никак не могут понять, на чём сосредоточиться: на профилактике или на лечении. У нас сейчас очень сильны консервативные подходы, есть даже такое мнение: «Надо запретить заниматься сексом». А население говорит: «Да-да, мы православные», - но не знает, что православные могут заниматься сексом только со своей женой и только 2,5 дня в неделю, если нет поста, а всё остальное - грех. В действительности приучить наше население к консервативным устоям будет очень тяжело, поэтому ВИЧ и распространяется. Я считаю, что людям надо предлагать разнообразие: хочешь - пользуйся православной концепцией, а если тебе это не нравится - рекомендуем пользоваться презервативом.

Но самая большая проблема - это профилактика среди наркопотребителей. У нас думают, что их можно вылечить и таким образом прервать передачу ВИЧ при употреблении наркотиков. За рубежом другой подход - это так называемая заместительная терапия. Тем, кто колет наркотики, предлагают принимать их через рот: в медицинских учреждениях выдают те же опиоидные в виде сиропчика, чтобы потом не было потребности колоться. Считается, что в Испании, Италии и Франции эта терапия привела к тому, что ВИЧ больше не передаётся при употреблении наркотиков. Наши коллеги говорят: «Это же не вылечивает от наркомании!» Мы возражаем: «Это же предупреждает распространение ВИЧ!» Пока преобладает мнение тех, кто надеется вылечить всех наркоманов. Уже прошло 15 лет, как они это пообещали, но количество наркопотребителей не уменьшается.

Считается, что презерватив даёт индульгенцию на безнравственное поведение. Хуже, когда распространяют данные, что презервативы не защищают от ВИЧ

- У вас есть объяснение, почему российские власти уделяют так мало внимания этой проблеме?

Это, видимо, связано с тем, что у нас сложилось отношение к ВИЧ как к болезни гомосексуалов. Почему-то игнорируется тот факт, что в развивающихся странах заболевание распространяется половым путём среди гетеросексуального населения. Разговариваешь с депутатами Госдумы, и возникает ощущение, что они ничего не знают об этой проблеме. До сих пор все думают, что гомосексуалы - это основная группа риска.

- Почему в России не пропагандируют использование презервативов как один из механизмов защиты от ВИЧ?

Считается, что презерватив даёт индульгенцию на безнравственное поведение. Хуже, когда распространяют данные, что презервативы не защищают от ВИЧ. Тогда «безнравственное поведение» осуществляют без презерватива.

- В России многие вообще считают, что ВИЧ не существует.

- Или от плохого поведения.

Считается, что повлияли какие-то другие факторы, но почему-то у всех умерших была ВИЧ-инфекция. Сейчас говорят, что ВИЧ и СПИД не связаны между собой, но это данные 80-х годов. С этого времени наука так продвинулась, что никаких сомнений в связи этих явлений не существует.

- Недавно министр здравоохранения Вероника Скворцова , что к 2020 году эпидемия ВИЧ в России может выйти из-под контроля. Что вы думаете об этом прогнозе?

По-моему, эпидемия уже давно вышла из-под контроля.

фотографии: Яся Фогельгардт

Вадим Валентинович Покровский – академик, руководитель Федерального научно-методического Центра по профилактике и борьбе со СПИДом ФБУН «ЦНИИ эпидемиологии» Роспотребнадзора Российской Федерации, ведущий российский ученый, посвятивший более тридцати лет своей научной деятельности проблемам ВИЧ-инфекции. Сегодня он занимается организационно-методической работой в области реализации госстратегии РФ по ВИЧ/СПИДу, а также научными исследованиями в области эпидемиологии, лечения и профилактики ВИЧ-инфекции в России.

Несмотря на очень плотный график пребывания на VI Международной конференции по ВИЧ/СПИДу (EECAAC 2018), Вадим Покровский нашел время, чтобы рассказать MinusVirus о том, почему в РФ пока не удалось остановить эпидемию ВИЧ/СПИДа, о CCR5, о проблемах сотрудничества государства и НПО, волонтёрстве и активизме, а также о своём отношении к публичным акциям и о том, когда эпидемия ВИЧ/СПИДа будет ликвидирована.

EECAAC 2018 набрала рекордное количество участников, тезисов, докладов. Вовлеченность в проблематику ВИЧ/СПИДа возрастает, но, тем не менее, вирус в России распространяется ещё большими темпами. Как вы считаете, в чем основная проблема?

Проблема заключается в том, что вирус, естественно, хочет распространяться, а мы недостаточно ему противимся. То есть, те мероприятия, которые у нас проводят, они недостаточны, это очевидно. Если бы они были достаточны, то не наблюдался бы прирост числа новых случаев ВИЧ-инфекции. Нельзя зацикливаться на чём-то одном, не лечением единым. Потому надо усилить и профилактику, и лечение, и одновременно лечение как профилактику. Чем больше мы охватим людей, тем больше будет профилактический эффект.

Я сомневаюсь, что количество нуждающихся в лечении ВИЧ не будет расти, если мы не остановим новые случаи. Поэтому надо, по возможности, использовать все доступные методы, только тогда мы остановим ВИЧ/СПИД. Ведь он очень легко находит лазейки, которые мы сами ему создаем.

Что необходимо изменить в сегодняшнем формате сотрудничества НПО и государственных структур?

Основная проблема сейчас в сложных бюрократических механизмах передачи государственных денег НПО. Надо облегчить этот процесс.

Это вопрос контроля использования средств, или дело в сложности самих бюрократических организмов?

Да, дело в самих бюрократических механизмах. У нас если и есть разработанные механизмы, то их всё равно все боятся и им не доверяют. По возможности этот процесс надо облегчить и упростить, чтобы люди его воспринимали, как нормальный. В принципе, все понимают необходимость этого. Вопрос ведь в том, как поддержать неправительственные организации, ведь в свое время, можно сказать, мы их загубили. Речь об организацииях, которые были созданы Глобальным Фондом. Мы не нашли способа и ресурса для их поддержки. В результате мы потеряли и организации и людей, многие их которых ушли в другие области, разъехались, разбежались и теперь многое надо заново восстанавливать.

Вы говорите о взаимовыгодном сотрудничестве государства и НПО? Какие должны быть условия для такого партнёрства?

Здесь необходима взаимная поддержка, важен взаимный интерес. А если взаимного интереса не будет, будет только так, как сейчас. Что бы НПО помогали решать задачи правительственных учреждений, к примеру, Центров СПИДа и т. д., а эти Центры, в свою очередь, поддерживали НПО, в том числе финансово. Некоторые думают, что неправительственные организации должны работать бесплатно. Это совершенно неправильно. Люди тоже должны получать адекватные зарплаты за свою работу.

Имеете в виду профессиональное волонтёрство, активизм?

Это слово «волонтёрство» мне не очень нравится, скорее активизм. Потому что волонтёры – это те люди, которые делают что-то бесплатно, ради идеи, не обязательно профессионально. А здесь надо, чтобы это были профессионалы, которые работают в тех областях, в которых Государственные организации не могут по той или иной причине.

Возможно, что-то уже получается. В конце прошлого года было выделено достаточно большое финансирование для НПО в РФ.

Да, постепенно опыт взаимодействия приходит. Финансирование начинает увеличиваться. Что-то у нас уже получается, во всяком случае, начинает получаться.

Как вы считаете, публичные акции действенны или бессмысленны? К примеру, на конференции , привлекая внимание к сокращению финансирования в стране, активисты пациентского движения , вместе поднявшись во время выступления с надписью на футболках «стоп перебои», а возле здания, где проходит конференция, ходили люди с протестными надписями на плакатах и т.д.

Акция СР на конференции EECAAC 2018. Фото: Оксана Малахова

Они как раз привлекают внимание к проблемам. Даже тот один человек, который стоял возле входа и выступал против конференции. На самом деле, это только интерес к конференции подогревает. Поэтому вот это все надо использовать, ведь даже самые неожиданные варианты привлечения внимания к проблеме могут быть полезными.

Разделяете ли вы точку зрения, что преодолеть эпидемию ВИЧ/СПИДа в России возможно только, если будут выделяться бюджетные средства? Будет финансирование – будет успех.

Как говорит американский философ Фрэнсис Фукуяма «Вопрос борьбы со СПИДом, это не только вопрос финансирования, а так же вопрос способности правительства решать ту или иную проблему».

И готовность правительства?

Да. Это способность проявить политическую волю. Хочешь – не хочешь, а надо решать.

К вопросу о вакцинах против ВИЧ, какие проблемы есть сегодня?

С вакцинами проблема простая. К ВИЧ-инфекции развивается приобретенный иммунитет. Это ясно, что если человек заразился ВИЧ, то он остается зараженным на всю жизнь, живёт с ВИЧ. Некоторые умирают от других причин, не от СПИДа. Значит приобретенный иммунитет у них очень низкий. Вот там вот люди говорят, что есть какие-то возможности его повысить. Решить проблему вакцины традиционным путем, как мы это делаем, нельзя, но есть же врожденный иммунитет. А вот использовать механизмы врожденного иммунитета – это уже другой вопрос.

Мы же сегодня можем даже гены переносить от одного человека к другому по устойчивости к ВИЧ-инфекции. В большинстве случаев мы называем это генной терапией, потому что это процесс лечения. По этому же принципу мы можем делать и профилактику. У некоторых людей есть измененные рецепторы CCR5-Δ32, они не восприимчивы к ВИЧ. Почему бы и не перенести это?

Очень интересное направление, на самом деле. Мы вмешиваемся в геном человека…

Это конечно звучит страшно, но мы во все вмешиваемся и, как говорится, пока что очень успешно. А время покажет.

Логичный вопрос: когда ВИЧ/СПИД будет побежден?

Когда умрет последний ВИЧ-инфицированный. Это совершенно ясно.

Под «побеждён» я имела виду то, когда появится лекарство, которое излечит от ВИЧ раз и навсегда?

Нет-нет, говорить, что эпидемия ликвидирована, мы сможем тогда, когда произойдёт именно то, что я уже сказал. Именно тогда мы сможем с полной уверенностью говорить, что эпидемия побеждена. На этом строится идея лечения сейчас. Мы лечим всех, и люди живут долго и счастливо, но со смертью последнего из них прекращается эпидемия.

Очень интересно, я такую трактовку не слышала ранее…

До конца просто не продумали ещё то, что происходит. Что будет дальше? Вот мы всех обеспечим лечением и что потом? Конечно же, мы все, к сожалению, не вечные люди. Поэтому, даже если мы не научимся излечивать от ВИЧ-инфекции, то с подавленным вирусом сегодня можно жить.

Текст: Инна Гаврилова

Интервью записано в рамках VI Международной Конференции по ВИЧ/СПИДу 2018, которая проходила в Москве.

Post Views: 1 061