Мари-Анри Бейль (фр. Marie-Henri Beyle ) - французский писатель, один из основоположников психологического романа. В печати выступал под различными псевдонимами, наиболее важные произведения опубликовал под именем Стенда́ль (Stendhal ). При жизни был известен не столько как беллетрист, сколько как автор книг о достопримечательностях Италии.
Сын адвоката, воспитывался в семье деда. Сначала посвятил себя под руководством Реньо живописи, потом был на гражданской и военной (итальянской и французской) службе, участвовал в итальянском походе Наполеона I. Выйдя в отставку, занимался самообразованием, посещал литературные кружки и театры. Вернулся в армию; в качестве интенданта в 1806-1814 бывал в различных частях Европы и участвовал в войне 1812 с Россией.
После падения Наполеона (1814) уехал в Италию. С 1821 жил в Париже. В 1830 был назначен французским консулом в Триесте, затем в Чивитавеккьи, где провёл последнее годы своей жизни.
Умер от аппоплексического удара прямо на улице. В завещании просил написать на могильной плите (исполнили на итальянском):
Арриго Бейль
Миланец
Жил. Писал. Любил.
Критика и история искусства
Его путевые очерки «Rome, Naples et Florence» («Рим, Неаполь и Флоренция»; 1818; 3 изд. 1826) и «Promenades dans Rome» («Прогулки по Риму», 2 т. 1829, нов. изд. 1872 г.) принадлежат к остроумнейшим книгам об Италии. Написал также книгу «История живописи в Италии» (т. 1-2; 1817) трактат «О любви» (опубликован в 1822).
Первый роман «Арманс» (т. 1-3, 1827); новелла «Ванина Ванини» (1829). Из его романов наибольший интерес возбудил «Красное и чёрное» («La Rouge et le Noir»; 2 т., 1830; 6 ч., 1831; русский перевод А. Н. Плещеева в «Отечественных записках», 1874).
В романе «Пармская обитель» («La Chartreuse de Parme»; 2 т. 1839-1846) он даёт увлекательное описание жизни при маленьком итальянском дворе. На протяжении 1830-х годов писал «Итальянские хроники» (отдельно изданы 1855), «Записки туриста» (т. 1-2, 1838). Автор неоконченного романа «Люсьен Левен» (1834-1836, опубликован 1929). Посмертно опубликованы также автобиографические повести «Жизнь Анри Брюлара» (1835, изд. 1890) и «Воспоминания эготиста» (1832, изд. 1892), неоконченный роман «Ламьель» (1839-1842, изд. 1889, полностью 1928) и «Чрезмерная благосклонность губительна» (1839, изд. 1912-1913),
Полное собрание сочинений Б. (18 т., Париж, 1855-1856), как и «Correspondance inédite» (2 т., 1857) издал Проспер Мериме.
На русском языке кроме «Rouge et Noir» несколько небольших очерков Стендаля издал В. В. Чуйко (Спб., 1883), затем были переведены практически все его произведения.
(настоящее имя - Анри Мари Бейль)
(1783-1842) французский писатель
Анри Бейль родился в провинциальном французском городе Гренобле в семье нотариуса. Его отец был роялистом и во время Реставрации стал помощником мэра города. Мать писателя умерла, когда Анри был еще ребенком, и его воспитанием занимались отец и тетя, которые были сторонниками консервативного религиозного воспитания. Стендаль рано разошелся с семьей в политических взглядах.
Выбранный отцом в качестве гувернера аббат Райан лишь усилил отвращение мальчика к религии и монархии. Большое влияние на формирование взглядов будущего писателя оказал его дед - энциклопедист Анри Ганьон, который воспитывал своего внука на идеалах просветителей XVIII века.
В 1796 году Стендаль поступил в Центральную школу Гренобля, где проявил большие способности к математике. В 1799 году он окончил школу со специальным призом по математике, что давало ему преимущество при поступлении в Политехническую школу в Париже.
Однако, приехав в Париж, Стендаль неожиданно отказывается поступить в Политехническую школу. В течение нескольких месяцев он находится в состоянии депрессии. Ему помогает его кузен Пьер Дарю, служащий в военном министерстве. Стендаль поступает на службу в военное министерство, а в мае 1800 года уже вместе с армией Наполеона участвует в итальянском походе. Италия произвела на него неизгладимое впечатление. Позднее он возвращался туда несколько раз и называл ее своей «родиной по выбору».
В 1802 году наступил перерыв в его военной карьере. Выйдя в отставку, Стендаль жил в Париже в тяжелейших материальных условиях. В течение нескольких лет он изучал философию, литературу, психологию. В эти годы Стендаль начал писать свои первые произведения: трагедии, комедии, драмы. Однако ни одно из них не было поставлено в театре, ни одно не было опубликовано.
Лишенный средств к существованию, он вновь поступает на военную службу в 1806 году. С армией Наполеона участвовует в войнах против Пруссии и Австрии. Будучи интендантом, по делам службы он был в различных странах Западной Европы. В качестве адъютанта генерала Мишо участвовал в походе Наполеона на Россию.
Стендаль относился к армии Наполеона как к революционной, а наполеоновские войны воспринимал как продолжение революционной борьбы против монархии и феодального мира. Поэтому, став свидетелем поражения императора в 1814 году, он был глубоко потрясен крахом Наполеона и реставрацией династии Бурбонов. После Реставрации Стендаль, которого события 1814 года застали в Италии, отказался вернуться в Париж. Он участвовал в движении карбонариев - тайной революционной организации, боровшейся за освобождение страны от австрийского владычества. Впоследствии писатель отразил эти события в повести «Ванина Ванини» (1829). В эти же годы Стендаль познакомился с революционными итальянскими романтиками и написал свои первые очерки по истории искусства, среди них - «История живописи в Италии» и «Рим, Неаполь и Флоренция» (1817).
В 1821 году Стендаль, заподозренный в участии в организации карбонариев, был вынужден покинуть Италию и вернулся в Париж. Он приехал во Францию в разгар споров между поэтами-романтиками и поэтами-классицистами. Период с 1822 по 1830 годы - это время активной публицистической деятельности Стендаля. Живя в Париже, он написал трактат «О любви» (1822), свою важнейшую работу по эстетике «Расин и Шекспир» (1823-1825), «Жизнь Россини» (1824). Поддержав романтиков, Стендаль по существу выступил с манифестом писателя-реалиста. В «Расине и Шекспире» он провозгласил принципы нового искусства. Их можно свести к следующим тезисам: нет вечного искусства; искусство, как и понятие прекрасного, создается эпохой; нет единых понятий красоты для всех времен и народов, как утверждали классицисты; искусство должно стоять на уровне больших исторических проблем своего времени и отвечать эстетическим запросам людей определенной исторической эпохи. «Нам нужна не литература, созданная для двора, а литература, созданная народом».
Политические и эстетические взгляды писателя наиболее полно воплотились в его лучшем романе «Красное и черное» (1831). Роман был написан в период острой политической борьбы накануне Июльской революции 1830 г. , положившей конец эпохе Реставрации. Он имеет подзаголовок «Хроника XIX века». «Красное и черное» - это картина эпохи Реставрации, эпохи несправедливости, абсурда, трусливой злобы и подлости. В основе сюжета романа был материал судебной хроники, прочитанный Стендалем в газете в 1827 году: семинарист Антуан Бертье был отправлен на гильотину за то, что стрелял в церкви в свою бывшую любовницу.
Однако из судебной хроники писатель заимствовал простое происхождение героя, мотив преступления из ревности и суть приговора. Частному случаю писатель придал широкий, обобщающий смысл. В центре романа - талантливый плебей, сын крестьянина Жюльен Сорель, погубленный условиями французской действительности. Основной конфликт между героем романа и правящими классами эпохи Реставрации разворачивается в широкую картину современного писателю французского общества. Приговор эпохе Стендаль произносит устами Сореля в заключительной речи на суде, где герой расценивает свой смертный приговор как месть всем простолюдинам, посмевшим попытаться завоевать себе место в обществе, достойное их ума и способностей.
Июльская революция 1830 года принесла Стендалю жестокое разочарование. В марте 1831 года в качестве французского консула в Триесте он вновь едет в Италию. Участвует в итальянском национально-освободительном движении, надеясь на осуществление своих идеалов в этой стране и теряя надежду на скорые перемены на родине. В Италии он продолжает работать над романом «Люсьен Левен» (не окончен), романом «Жизнь Анри Брюлара» и «Итальянскими хрониками».
В 1838 году в период пребывания в Париже Стендаль написал свой последний большой роман - « Пармская обитель» - за 53 дня. Это был своеобразный гимн настоящей любви, свободе, борьбе итальянцев за национальное освобождение.
В 1842 году, вновь приехав из Италии в Париж, Стендаль скоропостижно умер.
Ф. Стендаль. Биография (кратко) этого человека будет представлена вашему вниманию ниже.
Общие сведения
Французский писатель Анри Мари Бейль (настоящее имя) родился в г. Гренобле на юге Франции в 1783 г. Его семья была обеспеченной, отец адвокат местного парламента. К сожалению, мальчик в 7 лет лишился матери и его воспитанием занялись отец с теткой. Траур по умершей жене был настолько сильным, что отец с головой ушел в религию, став крайне набожным человеком.
С отцом у Анри отношения не ладились. А дед по материнской линии, врач и сторонник просвещения, стал близким человеком, привил будущему писателю любовь к литературе. Дед Анри Ганьон лично встречался с Вольтером. Именно он познакомил будущего писателя с работами Дидро, Вольтера, Гельвиниция, заложил основу образования, мировоззрения и отвращение к религии. Характер Ф.Стендаля отличался чувственностью и импульсивностью, самовлюбленностью и критичностью, отсутствием дисциплины.
Образование и военная служба
Начальное образование Анри получил в местной Гренобльской школе, проучившись в ней всего три года. Интересовался философией и логикой, историей искусств и математикой. В 16 лет юноша поехал в Париж поступать в Политехническую школу, чтобы стать военным инженером или артиллерийским офицером.
Но вихрь происходящих в стране событий изменил его планы. После событий Революции он записывается в армию Наполеона, в драгунский полк. Вскоре уходит со службы и занимается в Париже самообразованием. В центре его внимания: литература, философия и английский язык. Будущий писатель в дневниках того времени пишет о своем желании стать драматургом.
После непродолжительной службы в Марселе, куда он отправился вслед за актрисой, в которую влюбился, поступает военным чиновником в армию.
Стендаль, биография которого насыщена интересными фактами, участвовал в военных походах Наполеона в Германии, Австрии, Италии и России. В походах он записывает свои размышления о музыке и живописи. В составе наполеоновской армии стал очевидцем Бородинского сражения и пожара в Москве. Прошел Оршу и Смоленск, был на Вязьме. События военной компании в России поразили его патриотизмом и величием русского народа.
Поездка в Италию
Поражение Бонапарта и восстановление власти Бурбонов, к которым у него было негативное отношение, вынуждают Стендаля выйти в отставку и следующие 7 лет провести в итальянском Милане. Писатель влюбляется в Италию, ее язык, оперу, живопись и женщин. Италия стала для Стендаля второй родиной, сюда он переселяет своих героев. Темперамент итальянцев он считал естественным, не похожим на французский. В Милане Стендаль познакомился с поэтом Байроном
Фредерик Стендаль, биография которого была весьма печальной, в Италии начинает литературное творчество и издает первые книги: «Жизнеописание Гайдна, Моцарта и Метастазио» (1815) и «История живописи в Италии» (1817).
В Италии начинается движение республиканцев-карбонариев, которых Стендаль поддерживает и финансирует. Но в 1820 г. его друзья карбонарии попадают под преследование, и ему пришлось уехать во Францию.
Жизнь в Париже
Зарабатывать на жизнь писатель Стендаль, биография которого была очень не простой, стал работой в газетах и журналах.
Но власти Парижа уже были осведомлены о его знакомствах. Печататься пришлось в английских и французских журналах без подписи автора.
Двадцатые годы XIX в. отмечены активным творчеством и публикациями.
Выходит в свет книга «Трактат о любви», памфлеты «Расин и Шекспир», первый роман «Арманс» и новелла «Ванина Ванини». Издатели предлагают издать путеводитель по Риму, так появляется книга «Прогулки по Риму».
Стендаль роман «Красное и черное» показал миру в 1830 г. Время действия романа совпадает с эпохой реставрации, в которую жил автор. А основу для сюжета Стендаль прочитал в газете, в колонке криминальной хроники.
Несмотря на плодотворную работу, психологическое и материальное состояние Стендаля оставляют желать лучшего. У него нет стабильного заработка, преследуют мысли о суициде. Писатель пишет несколько завещаний.
Дипломатическая и творческая работа
Политические изменения во Франции в 1830 г. позволяют Стендалю поступить на государственную службу. Он назначен послом в Италию, в Триесту, а позже - в Чивита-Веккию. На консульской работе он и закончит свою жизнь.
Рутинная, однообразная работа и проживание маленьком портовом городке навевали на Фредерика скуку и одиночество. Чтобы развлечься, он стал путешествовать по Италии, ездить в Рим.
Проживая в Италии, Фредерик Стендаль продолжает литературную деятельность. В 1832-1834 гг. написаны «Воспоминания эгоиста» и роман «Люсьен Левен». Автобиографический роман «Жизнь Анри Брюлара» выходит в 1836 г.
Период 1836-1839 гг. Ф. Стендаль проводит в Париже, в длительном отпуске. Здесь он пишет «Записки туриста», изданные в Париже в 1838 г., и последнюю законченную книгу «Пармская обитель».
Последние годы жизни и творчества
Незадолго до смерти писатель смог вернуться в Париж, выхлопотав себе отпуск в ведомстве. В это время он уже был тяжело болен и слаб, что с трудом мог писать, и потому диктовал свои тексты.
Мрачное настроение не покидало Ф. Стендаля. Он думает о смерти и предвидит, что может умереть на улице.
Так и случилось. В марте 1842 г. писатель совершал прогулку, когда его сразил апоплексический удар. Он упал посреди улицы и спустя несколько часов умер.
Гроб с телом непризнанного гения пришли проводить лишь трое его друзей.
Французские газеты сообщили лишь о погребении на Монмартре «неизвестного немецкого стихотворца».
Надгробная плита Стендаля, по его просьбе в знак любви к Италии, содержит короткую надпись: «Анри Бейль. Миланец. Жил, писал, любил».
Отношение к религии и формирование взглядов
В детстве Стендаля воспитывал иезуит Райян. После занятий с ним и чтений Библии, Анри возненавидел священнослужителей и религию и на всю жизнь остался атеистом.
Ему чужда мораль аскетизма и покорности. По мнению писателя, лицемерие охватило французское общество. Никто не верит в догмы католической церкви, но вынужден принимать личину верующего. Полное овладение церкви умами французов является ни чем иным, как проявлением деспотизма.
Отец писателя был самодовольным буржуа, а мир Стендаля формировался на противоположных взглядах. Основой была свободная личность, со своими особыми чувствами, характером и мечтами, не признающая установившихся понятий долга и пристойности.
Писатель жил в эпоху перемен, наблюдал и сам участвовал. Кумиром того поколения был Наполеон Бонапарт. Жажда сильных переживаний и энергия действия составляли атмосферу эпохи. Стендаль восхищался талантом и отвагой Наполеона, что повлияло на его мировоззрение. Характеры литературных героев Стендаля изображены в соответствии с духом эпохи.
Любовь в жизни писателя
В Италии, в свою первую поездку, Фредерик Стендаль встретил свою безнадежную и трагическую любовь - Матильду Висконти, жену польского генерала Дембовского. Она рано умерла, но успела оставить след в его жизни и память, которую он пронес через всю жизнь.
В своем дневнике Стендаль написал, что в его жизни было 12 имен женщин, которые он хотел бы назвать.
Признание таланта
«Литературная слава - лотерея», - говорил писатель. Биография и творчество Стендаля не были интересными его современникам. Должная оценка и понимание пришли спустя 100 лет, в XX веке. Да он и сам отмечал, что пишет для малого числа счастливцев.
На фоне знаменитости Бальзака в 1840 г., интересная биография Стендаля была не известна, его не было в списке французских писателей.
Прилежные сочинители того времени, сейчас благополучно забытые, издавались десятками тысяч экземпляров. «Трактат о любви» Ф. Стендаля продали лишь в 20 экземплярах. По этому поводу автор шутил, называя книгу «святыней», потому что мало кто смеет к ней прикоснуться. Знаковый роман «Красное и черное» издавался только 1 раз. Критики сочли романы Стендаля не заслуживающими внимания, а героев безжизненными автоматами.
По-видимому, причина кроется в несоответствии существовавших стереотипов в литературе с жанром его творчества. Пристрастие к личностям с абсолютным авторитетом, подобным Наполеону, противоречило правилам того времени.
Отсутствие признания при жизни не помешало Ф. Стендалю войти в число величайших новеллистов своего времени.
Свой литературный псевдоним Анри Бейль взял по названию города Stendhal в Германии. В этом городе родился знаменитый искусствовед Винкельман, живший в XVIII веке, идеи которого оказали влияние на немецких романтиков.
Свою профессию Ф.Стендаль называл: «Наблюдение за поведением человеческого сердца».
В январе 1835 г. Стендаль был награжден орденом Почетного легиона.
Название романа «Красное и черное» символично и спорно, дискуссии в среде ученых и литературоведов не прекращаются. По одной из версий, красное - цвет революционной эпохи, в которую выпало жить автору, а черное - символ реакции. Другие сравнивают красное и черное со случаем, определяющим судьбу человека. А третьи усматривают в сочетании цветов проблему выбора главного героя Жюльена. Быть военным (красное), как при Империи или священником (черное), что более почетно во время Реставрации. Союз красного и черного - это не только контраст, противоположность, а еще сходство, взаимный переход одного в другое, конфликт и смежность жизни и смерти.
Оценка творчества Ф. Стендаля
Сам Фредерик Стендаль, краткая биография которого была поведана в статье, причислял себя к романтикам, в своих произведениях ставил на первое место внутренний мир и переживания героев. Но внутренний мир основывался на четком анализе, осмыслении социальной жизни, реалистическом мышлении.
В своем отношении к жизни, что нашло отражение в творчестве, Стендаль проверял все события и понятия личным опытом, а опыт произрастает из наших личных чувств и переживаний. Единственным источником познания, считал он, являются наши ощущения, следовательно, не может быть морали с ним не связанной.
Движущая сила и мощный стимул поведения героев кроется в жажде славы и засуженного одобрения.
Создатель жанра реалистично-психологического романа - Фредерик Стендаль, использовал в своих романах тему противопоставления молодых и старых героев, где молодость и энергия выступают против тупости и деспотичности. Главные, любимые герои его романов вступают в конфликт с обществом господствующей буржуазии и победившего «чистогана». Грубая социальная среда, исполненная косных взглядов и привычек, препятствует развитию независимой мысли и свободной личности.
Писателя относят к передовым и ранним практикам реализма.
Творчество Ф. Стендаля имеет два основных тематических направления:
- Италия и книги об искусстве.
- Описание французской действительности в то время, которое он жил, после Французской Революции.
| Стендаль | |
| фр. Stendhal | |
| 250px Содермарк . Портрет Стендаля () |
|
| Имя при рождении: |
Мари-Анри Бейль |
|---|---|
| Псевдонимы: |
Стендаль |
| Полное имя | |
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: |
Ошибка Lua в Модуль:Infocards на строке 164: attempt to perform arithmetic on local "unixDateOfDeath" (a nil value). |
| Место смерти: | |
| Гражданство (подданство): |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Род деятельности: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Годы творчества: |
с Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). по Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Направление: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Жанр: | |
| Язык произведений: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Дебют: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Премии: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Награды: | |
| Подпись: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
| [[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке | |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
Биография
Ранние годы
Анри Бейль (псевдоним Стендаль) родился 23 января г. в Гренобле в семье адвоката Шерюбена Бейля. Генриетта Бейль, мать писателя, умерла, когда мальчику исполнилось семь лет. Поэтому его воспитанием занимались тётка Серафи и отец. С ними отношения у маленького Анри не сложились. Тепло и внимательно к мальчику относился лишь его дед Анри Ганьон. Позже в автобиографии «Жизнь Анри Брюлара» Стендаль вспоминал: «Я был всецело воспитан моим милым дедом, Анри Ганьоном. Этот редкостный человек в своё время совершил паломничество в Ферней, чтобы повидать Вольтера , и был им прекрасно принят…» Анри Ганьон был поклонником просветителей и познакомил Стендаля с творчеством Вольтера, Дидро и Гельвеция . С тех пор у Стендаля зарождается отвращение к клерикализму. Из-за того, что Анри в детстве столкнулся с иезуитом Райяном, который заставлял его читать Библию , он всю жизнь испытывал ужас и недоверие к священнослужителям.
Учась в гренобльской центральной школе, Анри следил за развитием революции , хотя вряд ли понимал её важность. Он проучился в школе всего три года, освоив, по его собственному признанию, только лишь латынь. Кроме того, он увлекался математикой, логикой, занимался философией, изучал историю искусств.
В 1802 году, постепенно разочаровавшись в Наполеоне, он подаёт в отставку и живёт на протяжении последующих трёх лет в Париже, занимаясь самообразованием, изучая философию, литературу и английский язык. Как следует из дневников того времени, будущий Стендаль мечтал о карьере драматурга, «нового Мольера ». Влюбившись в актрису Мелани Луазон, молодой человек последовал за ней в Марсель . В 1805 году он снова вернулся на службу в армию, но на этот раз в качестве интенданта. В должности офицера интендантской службы наполеоновской армии Анри побывал в Италии, Германии, Австрии. В походах он находил время для размышлений и писал заметки о живописи и музыке. Он исписывал своими заметками толстые тетради. Часть этих тетрадей погибла при переправе через Березину .
Выхлопотав себе продолжительный отпуск, Стендаль провёл в Париже плодотворные три года с 1836 по 1839. За это время были написаны «Записки туриста» (опубликованы в 1838) и последний роман «Пармская обитель » . (Стендаль если не придумал слово «туризм », то первым ввёл его в широкий оборот) . Внимание широкой читающей публики к фигуре Стендаля в 1840 году привлёк один из популярнейших французских романистов, Бальзак , в своём «». Незадолго до смерти дипломатическое ведомство предоставило писателю новый отпуск, позволивший ему в последний раз вернуться в Париж.
Последние годы писатель находился в очень тяжелом состоянии: болезнь прогрессировала. В своём дневнике он писал, что принимает для лечения препараты и иодид калия и что моментами он настолько слаб, что с трудом держит перо, и потому вынужден диктовать тексты. Препараты ртути известны многими побочными эффектами. Предположение, что Стендаль умер от сифилиса не имеет достаточных подтверждений. В XIX веке отсутствовала релевантная диагностика этого недуга (так, например, гонорея считалась начальным этапом заболевания, отсутствовали микробиолоигические, гистологические, цитологические и иные исследования) - с одной стороны. С другой - целый ряд деятелей европейской культуры считались умершими от сифилиса - Гейне , Бетховен , Тургенев и многие другие. Во второй половине XX века эта точка зрения была пересмотрена. Так, например, Генрих Гейне сейчас рассматривается как страдавший одним из редких неврологических недугов (точнее говоря, редкой формой одного из недугов).
23 марта 1842 года Стендаль, потеряв сознание, упал прямо на улице и через несколько часов скончался. Смерть, вероятнее всего, наступила от повторного инсульта . Двумя годами ранее он перенёс первый инсульт, сопровождавшийся выраженной неврологической симптоматикой, включая афазию.
В завещании писатель просил написать на могильной плите (исполнили на итальянском):
Арриго БейльМиланец
Писал. Любил. Жил.
Произведения
Художественная проза составляет малую толику написанного и опубликованного Бейлем. Чтобы заработать себе на хлеб, на заре своей литературной деятельности он в большой спешке «создавал жизнеописания, трактаты, воспоминания, мемуары, путевые очерки, статьи, даже своеобразные „путеводители“ и написал книг такого рода значительно больше, чем романов или новеллистических сборников» (Д. В. Затонский) .
Его путевые очерки «Rome, Naples et Florence» («Рим, Неаполь и Флоренция»; ; 3 изд. ) и «Promenades dans Rome» («Прогулки по Риму», 2 т. ) на протяжении всего XIX века пользовались успехом у путешествующих по Италии (хотя основные оценки с позиций сегодняшней науки представляются безнадёжно устаревшими). Стендалю принадлежат также «История живописи в Италии» (т. 1-2; ), «Записки туриста» (фр. «Mémoires d"un touriste» , т. 1-2, ), известный трактат «О любви» (опубликован в ).
Романы и повести
- Первый роман - «Арманс » (фр. «Armance» , т. 1-3, ) - о девушке из России, которая получает наследство репрессированного декабриста , успеха не имел.
- «Ванина Ванини » (фр. «Vanina Vanini» , ) - повесть о роковой любви аристократки и карбонария , экранизированная в 1961 г. Роберто Росселлини
- «Красное и чёрное » (фр. «Le Rouge et le Noir» ; 2 т., ; 6 ч., ; русский перевод А. Н. Плещеева в «Отечественных записках », ) - важнейшее произведения Стендаля, первый в европейской литературе роман карьеры ; получил высокую оценку крупных литераторов, включая Пушкина и Бальзака , но у широкой публики успеха поначалу не имел.
- В авантюрном романе «Пармская обитель » («La Chartreuse de Parme» ; 2 т. -) Стендаль даёт увлекательное описание придворных интриг при маленьком итальянском дворе; к этому сочинению восходит руританская традиция европейской литературы.
- Роман «Красное и белое», или «Люсьен Левен » (фр. «Lucien Leuwen» , - , опубликован ).
- Посмертно опубликованы также автобиографические повести «Жизнь Анри Брюлара» (фр. «Vie de Henry Brulard» , , изд. ) и «Воспоминания эготиста» (фр. «Souvenirs d"égotisme» , , изд. ), неоконченный роман «Ламьель » (фр. «Lamiel» , - , изд. , полностью ) и «Чрезмерная благосклонность губительна» ( , изд. -).
Издания
- Полное собрание сочинений Бейля в 18 томах (Париж, -), как и два тома его переписки () издал Проспер Мериме .
- Собр. соч. под ред. А. А. Смирнова и Б. Г. Реизова, т. 1-15, Ленинград - Москва, 1933-1950.
- Собр. соч. в 15 тт. Общая ред. и вступ. ст. Б. Г. Реизова, т. 1-15, Москва, 1959.
Характеристика творчества
Своё эстетическое кредо Стендаль выразил в статьях «Расин и Шекспир» (1822, 1825) и «Вальтер Скотт и „Принцесса Клевская “» (1830). В первой из них он трактует романтизм не как конкретно-историческое явление, присущее началу XIX века, а как бунт новаторов любой эпохи против условностей предыдущего периода. Эталон романтизма для Стендаля - Шекспир , который «учит движению, изменчивости, непредсказуемой сложности мировосприятия» . Во второй статье он отказывается от вальтер-скоттовского тяготения к описанию «одежды героев, пейзажа, среди которого они находятся, черт их лица». По мнению писателя, куда продуктивнее в традиции мадам де Лафайет «описывать страсти и различные чувства, волнующие их души» .Как и другие романтики, Стендаль жаждал сильных чувств, но не мог закрывать глаза на торжество мещанства, последовавшее за свержением Наполеона . На смену веку наполеоновских маршалов - фигур по-своему столь же ярких и цельных, как кондотьеры Возрождения, - пришли «утрата личности, усыхание характера, распад индивида» . Подобно тому, как другие французские писатели XIX века искали противоядие от пошлой обыденности в романтическом побеге на Восток, в Африку, реже на Корсику или в Испанию, Стендаль создал для себя идеализированный образ Италии как мира, сохранявшего, в его представлении, прямую историческую преемственность с дорогой его сердцу эпохой Возрождения .
Значение и влияние
В то время, когда Стендаль сформулировал свои эстетические взгляды, европейская проза находилась всецело под обаянием Вальтера Скотта . Передовые писатели предпочитали неспешное развёртывание повествования с обстоятельной экспозицией и пространными описаниями, призванными погрузить читателя в среду, где происходит действие. Подвижная, динамичная проза Стендаля опередила своё время. Он сам предсказывал, что его смогут оценить не ранее 1880 года . Андре Жид и Максим Горький характеризовали стендалевские романы как «письма в будущее».
И действительно, возрождение интереса к Стендалю пришлось на вторую половину XIX века. Поклонники Стендаля вывели из его произведений целую теорию счастья - т. н. бейлизм , который «предписывал не упускать ни одной возможности насладиться красотою мира, а также жить в ожидании неожиданного, находиться в постоянной готовности к божественной непредвиденности» . Гедонистический пафос творчества Стендаля унаследовал один из крупных французских писателей Андре Жид , а доскональный анализ психологических мотивировок и последовательная дегероизация военного опыта позволяют считать Стендаля непосредственным предшественником Льва Толстого .
Психологические воззрения Стендаля не потеряли своего значения до наших дней. Так его теория «кристаллизации любви» представлена в 1983 году в виде выдержек из его текста (книги) «О любви» в «Хрестоматии по психологии эмоций», вышедшей под редакцией Ю. Б. Гиппенрейтер .
Высказывания Стендаля
«Извинить бога можно только за то, что его не существует».
См. также
Напишите отзыв о статье "Стендаль"
Примечания
Ссылки
- Науменко В. Г. // Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение ». - 2012. - № 4 (июль - август) () .
Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
|
||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Стендаль
– Не хочу больше это смотреть... – шёпотом произнесла Стелла. – Вообще не хочу больше видеть ужас... Разве это по-людски? Ну, скажи мне!!! Разве правильно такое?! Мы же люди!!!У Стеллы начиналась настоящая истерика, что было настолько неожиданным, что в первую секунду я совершенно растерялась, не находя, что сказать. Стелла была сильно возмущённой и даже чуточку злой, что, в данной ситуации, наверное, было совершенно приемлемо и объяснимо. Для других. Но это было настолько, опять же, на неё не похоже, что я только сейчас наконец-то поняла, насколько больно и глубоко всё это нескончаемое земное Зло ранило её доброе, ласковое сердечко, и насколько она, наверное, устала постоянно нести всю эту людскую грязь и жестокость на своих хрупких, ещё совсем детских, плечах.... Мне очень захотелось обнять этого милого, стойкого и такого грустного сейчас, человечка! Но я знала, что это ещё больше её расстроит. И поэтому, стараясь держаться спокойно, чтобы не затронуть ещё глубже её и так уже слишком «растрёпанных» чувств, постаралась, как могла, её успокоить.
– Но ведь есть и хорошее, не только плохое!.. Ты только посмотри вокруг – а твоя бабушка?.. А Светило?.. Вон Мария вообще жила лишь для других! И сколько таких!.. Их ведь очень и очень много! Ты просто очень устала и очень печальна, потому что мы потеряли хороших друзей. Вот и кажется всё в «чёрных красках»... А завтра будет новый день, и ты опять станешь собой, обещаю тебе! А ещё, если хочешь, мы не будем больше ходить на этот «этаж»? Хочешь?..
– Разве же причина в «этаже»?.. – горько спросила Стелла. – От этого ведь ничего не изменится, будем мы сюда ходить или нет... Это просто земная жизнь. Она злая... Я не хочу больше здесь быть...
Я очень испугалась, не думает ли Стелла меня покинуть и вообще уйти навсегда?! Но это было так на неё не похоже!.. Во всяком случае, это была совсем не та Стелла, которую я так хорошо знала... И мне очень хотелось верить, что её буйная любовь к жизни и светлый радостный характер «сотрут в порошок» всю сегодняшнюю горечь и озлобление, и очень скоро она опять станет той же самой солнечной Стеллой, которой ещё так недавно была...
Поэтому, чуточку сама себя успокоив, я решила не делать сейчас никаких «далеко идущих» выводов, и подождать до завтра, прежде чем предпринимать какие-то более серьёзные шаги.
– А посмотри, – к моему величайшему облегчению, вдруг очень заинтересованно произнесла Стелла, – тебе не кажется, что это не Земная сущность? Та, которая напала... Она слишком не похожа на обычных «плохих земных», что мы видели на этом «этаже». Может потому она и использовала тех двоих, земных чудищ, что сама не могла попасть на земной «этаж»?
Как мне уже показалось ранее, «главное» чудище и правда не было похожим на остальных, которых нам приходилось здесь видеть во время наших каждодневных «походов» на нижний «этаж». И почему было бы не представить, что оно пришло откуда-то издалека?.. Ведь если приходили хорошие, как Вэя, почему так же не могли придти и плохие?
– Наверное, ты права, – задумчиво произнесла я. – Оно и воевало не по земному. У него была какая-то другая, не земная сила.
– Девочки, милые, а когда мы куда-то пойдём? – вдруг послышался тоненький детский голосок.
Сконфуженная тем, что нас прервала, Майя, тем не менее, очень упорно смотрела прямо на нас своими большими кукольными глазами, и мне вдруг стало очень стыдно, что увлечённые своими проблемами, мы совершенно забыли, что с нами здесь находятся эти, насмерть уставшие, ждущие чей-нибудь помощи, до предела запуганные малыши...
– Ой, простите, мои хорошие, ну, конечно же, пойдём! – как можно радостнее воскликнула я и, уже обращаясь к Стелле, спросила: – Что будем делать? Попробуем пройти повыше?
Сделав защиту малышам, мы с любопытством ждали, что же предпримет наш «новоиспечённый» друг. А он, внимательно за нами наблюдая, очень легко сделал себе точно такую же защиту и теперь спокойно ждал, что же будет дальше. Мы со Стеллой довольно друг другу улыбнулись, понимая, что оказались в отношении него абсолютно правы, и что его место уж точно было не нижний Астрал... И, кто знал, может оно было даже выше, чем думали мы.
Как обычно, всё вокруг заискрилось и засверкало, и через несколько секунд мы оказались «втянутыми» на хорошо знакомый, гостеприимный и спокойный верхний «этаж». Было очень приятно вновь свободно вздохнуть, не боясь, что какая-то мерзость вдруг выскочит из-за угла и, шарахнув по голове, попытается нами «полакомиться». Мир опять был приветливым и светлым, но пока ещё грустным, так как мы понимали, что не так-то просто будет изгнать из сердца ту глубокую боль и печаль, что оставили, уходя, наши друзья... Они жили теперь только лишь в нашей памяти и в наших сердцах... Не имея возможности жить больше нигде. И я наивно дала себе слово, что буду помнить их всегда, тогда ещё не понимая, что память, какой бы прекрасной она не являлась, заполнится позже событиями проходящих лет, и уже не каждое лицо выплывет так же ярко, как мы помнили его сейчас, и понемногу, каждый, даже очень важный нам человек, начнёт исчезать в плотном тумане времени, иногда вообще не возвращаясь назад... Но тогда мне казалось, что это теперь уже навсегда, и что эта дикая боль не покинет меня навечно...
– Я что-то придумала! – уже по-старому радостно прошептала Стелла. – Мы можем сделать его счастливым!.. Надо только кое-кого здесь поискать!..
– Ты имеешь в виду его жену, что ли? У меня, признаться, тоже была такая мысль. А ты думаешь, это не рано?.. Может, дадим ему сперва здесь хотя бы освоиться?
– А ты бы не хотела на его месте увидеть их живыми?! – тут же возмутилась Стелла.
– Ты, как всегда, права, – улыбнулась подружке я.
Мы медленно «плыли» по серебристой дорожке, стараясь не тревожить чужую печаль и дать каждому насладиться покоем после всего пережитого в этот кошмарный день. Детишки потихонечку оживали, восторженно наблюдая проплывавшие мимо них дивные пейзажи. И только Арно явно был от нас всех очень далеко, блуждая в своей, возможно, очень счастливой памяти, вызвавшей на его утончённом, и таком красивом лице, удивительно тёплую и нежную улыбку...
– Вот видишь, он их наверняка очень сильно любил! А ты говоришь – рано!.. Ну, давай поищем! – никак не желала успокоиться Стелла.
– Ладно, пусть будет по твоему, – легко согласилась я, так как теперь уже и мне это казалось правильным.
– Скажите, Арно, а как выглядела ваша жена? – осторожно начала я. – Если вам не слишком больно об этом говорить, конечно же.
Он очень удивлённо взглянул мне в глаза, как бы спрашивая, откуда вообще мне известно, что у него была жена?..
– Так уж получилось, что мы увидели, но только самый конец... Это было так страшно! – тут же добавила Стелла.
Я испугалась, что переход из его дивных грёз в страшную реальность получился слишком жестоким, но «слово не птичка, вылетело – не поймаешь», менять что-то было поздно, и нам оставалось только ждать, захочет ли он отвечать. К моему большому удивлению, его лицо ещё больше осветилось счастьем, и он очень ласково ответил:
– О, она была настоящим ангелом!.. У неё были такие дивные светлые волосы!.. И глаза... Голубые и чистые, как роса... О, как жаль, что вы её не увидели, мою милую Мишель!..
– А у вас была ещё дочь? – осторожно спросила Стелла.
– Дочь? – удивлённо спросил Арно и, поняв, что мы видели, тут же добавил. – О, нет! Это была её сестра. Ей было всего шестнадцать лет...
В его глазах вдруг промелькнула такая пугающая, такая жуткая боль, что только сейчас я вдруг поняла, как сильно страдал этот несчастный человек!.. Возможно, не в силах перенести такую зверскую боль, он сознательно отгородил себя стеной их былого счастья, стараясь помнить только светлое прошлое и «стереть» из своей памяти весь ужас того последнего страшного дня, насколько позволяла ему это сделать его раненая и ослабевшая душа...
Мы попробовали найти Мишель – почему-то не получалось... Стелла удивлённо на меня уставилась и тихо спросила:
– А почему я не могу её найти, разве она и здесь погибла?..
Мне показалось, что нам что-то просто мешало отыскать её в этом «этаже» и я предложила Стелле посмотреть «повыше». Мы проскользнули мысленно на Ментал... и сразу её увидели... Она и вправду была удивительно красивой – светлой и чистой, как ручеёк. А по её плечам золотым плащом рассыпались длиннющие золотые волосы... Я никогда не видела таких длинных и таких красивых волос! Девушка была глубоко задумчивой и грустной, как и многие на «этажах», потерявшие свою любовь, своих родных, или просто потому, что были одни...
– Здравствуй, Мишель! – не теряя времени, тут же произнесла Стелла. – А мы тебе подарок приготовили!
Женщина удивлённо улыбнулась и ласково спросила:
– Кто вы, девочки?
Но ничего ей не ответив, Стелла мысленно позвала Арно...
Мне не суметь рассказать того, что принесла им эта встреча... Да и не нужно это. Такое счастье нельзя облачить в слова – они померкнут... Просто не было, наверное, в тот момент счастливее людей на всём свете, да и на всех «этажах»!.. И мы искренне радовались вместе с ними, не забывая тех, кому они были обязаны своим счастьем... Думаю, и малышка Мария, и наш добрый Светило, были бы очень счастливы, видя их сейчас, и зная, что не напрасно отдали за них свою жизнь...
Стелла вдруг всполошилась и куда-то исчезла. Пошла за ней и я, так как здесь нам делать больше было нечего...
– И куда же вы все исчезли? – удивлённо, но очень спокойно, встретила нас вопросом Майя. – Мы уже думали, вы нас оставили насовсем. А где же наш новый друг?.. Неужели и он исчез?.. Мы думали, он возьмёт нас с собой...
Появилась проблема... Куда было теперь девать этих несчастных малышей – я не имела ни малейшего понятия. Стелла взглянула на меня, думая о том же самом, и отчаянно пытаясь найти какой-то выход.
– Придумала! – уже совсем как «прежняя» Стелла, она радостно хлопнула в ладошки. – Мы им сделаем радостный мир, в котором они будут существовать. А там, гляди, и встретят кого-то... Или кто-то хороший их заберёт.
– А тебе не кажется, что мы должны их с кем-то здесь познакомить? – пытаясь «понадёжнее» пристроить одиноких малышей, спросила я.
– Нет, не кажется, – очень серьёзно ответила подружка. – Подумай сама, ведь не все умершие малыши получают такое... И не обо всех здесь, наверное, успевают позаботиться. Поэтому будет честно по отношению к остальным, если мы просто создадим им здесь очень красивый дом, пока они кого-то найдут. Ведь они втроём, им легче. А другие – одни... Я тоже была одна, я помню...
И вдруг, видимо вспомнив то страшное время, она стала растерянной и печальной... и какой-то незащищённой. Желая тут же вернуть её обратно, я мысленно обрушила на неё водопад невероятных фантастических цветов...
– Ой! – засмеялась колокольчиком Стелла. – Ну, что ты!.. Перестань!
– А ты перестань грустить! – не сдавалась я. – Нам вон, сколько ещё всего надо сделать, а ты раскисла. А ну пошли детей устраивать!..
И тут, совершенно неожиданно, снова появился Арно. Мы удивлённо на него уставились... боясь спросить. Я даже успела подумать – уж не случилось ли опять чего-то страшного?.. Но выглядел он «запредельно» счастливым, поэтому я тут же отбросила глупую мысль.
– А что ты здесь делаешь?!.. – искренне удивилась Стелла.
– Разве вы забыли – я ведь детишек должен забрать, я обещал им.
– А где же Мишель? Вы что же – не вместе?
– Ну почему не вместе? Вместе, конечно же! Просто я обещал... Да и детей она всегда любила. Вот мы и решили побыть все вместе, пока их не заберёт новая жизнь.
– Так это же чудесно! – обрадовалась Стелла. И тут же перескочила на другое. – Ты очень счастлив, правда же? Ну, скажи, ты счастлив? Она у тебя такая красивая!!!..
Арно долго и внимательно смотрел нам в глаза, как бы желая, но никак не решаясь что-то сказать. Потом, наконец, решился...
– Я не могу принять у вас это счастье... Оно не моё... Это неправильно... Я пока его не достоин.
– Как это не можешь?!.. – буквально взвилась Стелла. – Как это не можешь – ещё как можешь!.. Только попробуй отказаться!!! Ты только посмотри, какая она красавица! А говоришь – не можешь...
Арно грустно улыбался, глядя на бушующую Стеллу. Потом ласково обнял её и тихо, тихо произнёс:
– Вы ведь несказанное счастье мне принесли, а я вам такую страшную боль... Простите меня милые, если когда-нибудь сможете. Простите...
Стелла ему светло и ласково улыбнулась, будто желая показать, что она прекрасно всё понимает, и, что прощает ему всё, и, что это была совсем не его вина. Арно только грустно кивнул и, показав на тихо ждущих детишек, спросил:
– Могу ли я взять их с собой «наверх», как ты думаешь?
– К сожалению – нет, – грустно ответила Стелла. – Они не могут пойти туда, они остаются здесь.
– Тогда мы тоже останемся... – прозвучал ласковый голос. – Мы останемся с ними.
Мы удивлённо обернулись – это была Мишель. «Вот всё и решилось» – довольно подумала я. И опять кто-то чем-то добровольно пожертвовал, и снова побеждало простое человеческое добро... Я смотрела на Стеллу – малышка улыбалась. Снова было всё хорошо.
– Ну что, погуляешь со мной ещё немножко? – с надеждой спросила Стелла.
Мне уже давно надо было домой, но я знала, что ни за что её сейчас не оставлю и утвердительно кивнула головой...
Настроения гулять у меня, честно говоря, слишком большого не было, так как после всего случившегося, состояние было, скажем так, очень и очень «удовлетворительное... Но оставлять Стеллу одну я тоже никак не могла, поэтому, чтобы обоим было хорошо хотя бы «посерединушке», мы решили далеко не ходить, а просто чуточку расслабить свои, почти уже закипающие, мозги, и дать отдохнуть измордованным болью сердцам, наслаждаясь тишиной и покоем ментального этажа...
Мы медленно плыли в ласковой серебристой дымке, полностью расслабив свою издёрганную нервную систему, и погружаясь в потрясающий, ни с чем не сравнимый здешний покой... Как вдруг Стелла восторженно крикнула:
– Вот это да! Ты посмотри только, что же это там за красота такая!..
Я огляделась вокруг и сразу же поняла, о чём она говорила...
Это и правда было необычайно красиво!.. Будто кто-то, играясь, сотворил настоящее небесно-голубое «хрустальное» царство!.. Мы удивлённо рассматривали невероятно огромные, ажурные ледяные цветы, припорошенные светло-голубыми снежинками; и переплёты сверкающих ледяных деревьев, вспыхивающих синими бликами при малейшем движении «хрустальной» листвы и высотой достигавших с наш трёхэтажный дом... А среди всей этой невероятной красоты, окружённый вспышками настоящего «северного сияния», гордо возвышался захватывающий дух величавый ледяной дворец, весь блиставший переливами невиданных серебристо голубых оттенков...
Что это было?! Кому так нравился этот холодный цвет?..
Пока почему-то никто нигде не показывался, и никто не высказывал большого желания нас встречать... Это было чуточку странно, так как обычно хозяева всех этих дивных миров были очень гостеприимны и доброжелательны, за исключением лишь тех, которые только что появились на «этаже» (то есть – только что умерли) и ещё не были готовы к общению с остальными, или просто предпочитали переживать что-то сугубо личное и тяжёлое в одиночку.
– Как ты думаешь, кто живёт в этом странном мире?.. – почему-то шёпотом спросила Стелла.
– Хочешь – посмотрим? – неожиданно для себя, предложила я.
Я не поняла, куда девалась вся моя усталость, и почему это я вдруг совершенно забыла данное себе минуту назад обещание не вмешиваться ни в какие, даже самые невероятные происшествия до завтрашнего дня, или хотя бы уж, пока хоть чуточку не отдохну. Но, конечно же, это снова срабатывало моё ненасытное любопытство, которое я так и не научилась пока ещё усмирять, даже и тогда, когда в этом появлялась настоящая необходимость...
Поэтому, стараясь, насколько позволяло моё измученное сердце, «отключиться» и не думать о нашем неудавшемся, грустном и тяжёлом дне, я тут же с готовностью окунулась в «новое и неизведанное», предвкушая какое-нибудь необычное и захватывающее приключение...
Мы плавно «притормозили» прямо у самого входа в потрясающий «ледяной» мир, как вдруг из-за сверкавшего искрами голубого дерева появился человек... Это была очень необычная девушка – высокая и стройная, и очень красивая, она казалась бы совсем ещё молоденькой, почти что если бы не глаза... Они сияли спокойной, светлой печалью, и были глубокими, как колодец с чистейшей родниковой водой... И в этих дивных глазах таилась такая мудрость, коей нам со Стеллой пока ещё долго не дано было постичь... Ничуть не удивившись нашему появлению, незнакомка тепло улыбнулась и тихо спросила:
– Что вам, малые?
– Мы просто рядом проходили и захотели на вашу красоту посмотреть. Простите, если потревожили... – чуть сконфузившись, пробормотала я.
– Ну, что вы! Заходите внутрь, там наверняка будет интереснее... – махнув рукой в глубь, опять улыбнулась незнакомка.
Мы мигом проскользнули мимо неё внутрь «дворца», не в состоянии удержать рвущееся наружу любопытство, и уже заранее предвкушая наверняка что-то очень и очень «интересненькое».
Внутри оказалось настолько ошеломляюще, что мы со Стеллой буквально застыли в ступоре, открыв рты, как изголодавшиеся однодневные птенцы, не в состоянии произнести ни слова...
Никакого, что называется, «пола» во дворце не было... Всё, находящееся там, парило в искрящемся серебристом воздухе, создавая впечатление сверкающей бесконечности. Какие-то фантастические «сидения», похожие на скопившиеся кучками группы сверкающих плотных облачков, плавно покачиваясь, висели в воздухе, то, уплотняясь, то почти исчезая, как бы привлекая внимание и приглашая на них присесть... Серебристые «ледяные» цветы, блестя и переливаясь, украшали всё вокруг, поражая разнообразием форм и узорами тончайших, почти что ювелирных лепестков. А где-то очень высоко в «потолке», слепя небесно-голубым светом, висели невероятной красоты огромнейшие ледяные «сосульки», превращавшие эту сказочную «пещеру» в фантастический «ледяной мир», которому, казалось, не было конца...
– Пойдёмте, гостьи мои, дедушка будет несказанно рад вам! – плавно скользя мимо нас, тепло произнесла девушка.
И тут я, наконец, поняла, почему она казалась нам необычной – по мере того, как незнакомка передвигалась, за ней всё время тянулся сверкающий «хвост» какой-то особенной голубой материи, который блистал и вился смерчами вокруг её хрупкой фигурки, рассыпаясь за ней серебристой пыльцой...
Не успели мы этому удивиться, как тут же увидели очень высокого, седого старца, гордо восседавшего на странном, очень красивом кресле, как бы подчёркивая этим свою значимость для непонимающих. Он совершенно спокойно наблюдал за нашим приближением, ничуть не удивляясь и не выражая пока что никаких эмоций, кроме тёплой, дружеской улыбки.
Страница:
Стендаль (псевд., наст. имя - Анри Мари Бейль, Beyle) (1783-1842), французский писатель. Родился 23 января 1783 в Гренобле в семье среднего достатка. Впечатления детских лет позже отозвались в воззрениях и парадоксах зрелого писателя. Во всех основных романах Стендаля присутствует тема заговора молодых, полных жизни людей против тупых и деспотичных старцев.
Во время наполеоновских походов Бейль занимал должность офицера интендантской службы и, несомненно, преувеличивал пережитые им ужасы. Он принимал чаще всего косвенное участие во многих крупных сражениях, в том числе в Бородинском, и при отступлении из Москвы выказал мужество и твердость духа. Однако по внутреннему своему складу он не годился ни для воинской службы, ни для чиновничьей карьеры. Когда в 1814 Наполеон отрекся от престола, Бейль едва ли не с радостью отправился в Италию, чтобы заняться литературным трудом.
Любовь - восхитительный цветок, но требуется отвага, чтобы подойти и сорвать его на краю пропасти.
Стендаль
Книга Рим, Неаполь и Флоренция (Rome, Naples et Florence, 1817) вышла под псевдонимом Стендаль и обнаружила его восторженный дилетантизм; путевые впечатления перемешаны здесь с легковесной социальной и эстетической критикой. Однако позже, в трактате О любви проявилась склонность Стендаля к самоанализу. Первой его попыткой в беллетристике стал роман Арманс (Armance, 1827). Следующий роман, Красное и черное (Le rouge et le noir, 1831), полностью раскрыл его писательские возможности. Прототипом Жюльена Сореля был молодой провинциал Антуан Берте, который в 1827 был осужден и казнен за убийство своей любовницы. Эпизод уголовной хроники предстал у Стендаля трагедией талантливой личности, не нашедшей применения своим способностям и энергии в эпоху Реставрации (время действия в книге - примерно 1826-1830). Наконец, в чудесном порыве вдохновения, он за 52 дня создал свой шедевр - Пармскую обитель (La Chartreuse de Parme, 1839). Одним из величайших открытий романа стали батальные сцены. Битва при Ватерлоо увидена глазами почти случайного ее участника, неискушенного, растерянного юноши, неспособного связать и осмыслить ее отдельные эпизоды. Новое видение войны у Стендаля и свою зависимость от него отмечали и Л.Н.Толстой, и Э.Хемингуэй. Толчок сюжету романа дали итальянские хроники, описывавшие ранние годы А.Фарнезе, позднее папы Павла III, а также некоторые обстоятельства жизни скульптора и писателя Б.Челлини. О.Бальзак написал о романе восторженную статью, особенно высоко оценив единственную в творчестве Стендаля батальную сцену. Умер Стендаль в Париже 22 марта 1842.