Каспар Хаузер - загадка столетия

07.04.2019

В истории достаточно загадочных личностей. Одни из них до сих пор являются предметом исследования, другие, когда-то привлекавшие внимание общества, почти забылись, но так и остались неразгаданными. Имя одной из таких таинственных личностей - Хаузер Каспар. Безвестный юноша с разумом младенца, неизвестно откуда появившийся в Нюрнберге и непонятно почему убитый несколько лет спустя.

Найденыш

В один из майских дней 1828 года два слегка подвыпивших сапожника подобрали на площади Нюрнберга с трудом передвигающегося подростка 14-16 лет. Говорить он не мог, но в руке держал письмо на имя командира кавалерийского эскадрона капитана фон Весниха. Пожалев несчастного, сапожники отвели его в дом капитана.

Так начинается история одной из наиболее таинственных фигур XIX века. Мальчик почти не умел ходить и говорить, и лишь повторял фразу о том, что хочет стать кавалеристом, как его отец. А еще он мог написать на бумаге корявым почерком свое имя.

Фон Весних, посчитав подростка проходимцем, отвел его в полицейский участок, и следующие два месяца юноша провел в тюрьме.

Слабоумный или хитрый обманщик?

Каспару повезло, заботу о нем взял тюремный служащий Андреас Гильтель, который не только не обижал и жалел странного подростка, но и научил его более или менее внятно изъясняться. Мальчика обследовали врачи, в том числе судебный доктор Прой, занимающийся научными изысканиями. Именно в тюрьме появилась легенда о Каспаре Хаузере.

Выводы, которые были сделаны на основании наблюдений Гильтеля, учителя гимназии Даумера, чиновников магистрата и доктора Проя, оказались удивительными.

Хаузер Каспар не был обманщиком. Научившись более или менее внятно говорить, он смог рассказать, что большую часть своей жизни провел то ли в клетке, то ли в маленькой камере, где мог только сидеть. Там его держал неизвестный человек. Потом он же научил Каспара передвигаться, произносить несколько фраз и писать свое имя. После этого отвез юношу на окраину Нюрнберга, дал ему письмо и уехал.

У слушателей его бессвязного бормотания в искренности сомнений не было, а рассказ подтверждался и неправильным строением костей ног, и уровнем умственного развития юноши - у него был разум трехлетнего ребенка. Но и умалишенным или слабоумным Каспара Хаузера не считали.

Знатный наследник?

Кому и зачем нужно было держать в клетке ребенка? Ответ на этот вопрос обыватели нашли сразу же - ребенок этот должен быть очень знатного происхождения. Подобное предположение подогрело интерес к необычному найденышу, которого выпустили из тюрьмы, и какое-то время он жил то в одном доме города, то в другом.

Венценосное семейство, к которому мог принадлежать Каспар Хаузер, обнаружилось быстро. В Нюрнберге начали поговаривать, что, возможно, найденыш - сын приемной дочери Наполеона Стефании де Богарне и Карла, герцога Баденского. Этот ребенок умер в младенчестве при странных обстоятельствах, и по возрасту Каспар вполне подходил. Однако семейство герцога на эти слухи не отреагировало, хоть есть недостоверные сведения, что Стефания все же тайком видела юношу и признала его похожим на отца.

Хотя в этом случае совершенно непонятно, зачем Каспара привезли в Нюрнберг, и какое отношение к нему имеет капитан фон Весних. Но о бравом кавалеристе как-то быстро забыли.

Легенда о Каспаре Хаузере постепенно обрастала все новыми подробностями, но какие из них были реальными, а какие породило воображение обывателей, сейчас уже разобраться невозможно. А загадка Каспара Хаузера так и не была разгадана.

Странный конец странной истории

Через год после появления в городе Каспара, на юношу было совершено первое покушение - неизвестный ударил его по голове тяжелым предметом. Хаузер выжил, но досужие горожане сразу связали этот случай с предполагаемой принадлежностью к герцогской фамилии.

Над юношей взял покровительство знатный англичанин лорд Стенхоуп, который сначала пытался выявить способности Хаузера к экстрасенсорному восприятию, а когда это не удалось, поселил его в Ансбахе под присмотром своего человека.

Стенхоуп не верил в знатное происхождение Каспера Хаузера и в его длительное заточение. И многие образованные люди того времени, в том числе медики, тоже высказывали сомнение. Например, известный психиатр Леонгарт считал, что в таких условиях ребенок, если и выживет, то изменения в его психике будут необратимы - он превратится в идиота.

Через два года после переезда в Ансбах Каспер Хаузер был убит. Неизвестный человек нанес ему удар ножом, после которого юноша не выжил. На какое-то время общество снова заговорило о таинственном юноше, но потом появились новые поводы для пересудов.

Впрочем, история Каспара Хаузера не забыта, а в Ансбахе ему даже поставлен памятник.

Имя Каспара Хаузера в психиатрии XX века

В 1966 году именем этого странного юноши было названо особое психическое состояние, которое развивается у людей, в детстве оказавшихся в полной или частичной изоляции от человеческого сообщества.

Синдром Каспара Хаузера проявляется в отставании умственного развития, сложностях социальной адаптации и повышенной чувствительности. В отечественной психологии и психиатрии это явление известно еще как феномен «детей Маугли». Если малыши оказались лишены общения со взрослыми в раннем детстве, то изменения в их психике необратимы, и они никогда не смогут стать полноценными членами общества.

Известный своей таинственной судьбой найдёныш, одна из загадок XIX века.

26 мая 1828 года на рыночной площади Нюрнберга был замечен странный подросток, лет 16-17. Он был одет в крестьянское платье, но был абсолютно беспомощен, с трудом ходил и почти не умел говорить. Точнее, он мог произносить «Не знаю» и «Я хочу быть кавалеристом, как мой отец», - но явно не понимал смысла этих слов. В руке у него было письмо на имя одного из офицеров стоявшего в городе полка, капитана фон Вессинга. Письмо, помеченное: «с баварской границы», было написано от имени бедного подёнщика, обременённого большой семьей, к которому будто бы мальчик был подкинут 7 октября 1812 года и которым он был воспитан в глубокой тайне. К письму была приложена записка матери Хаузера, в которой было сказано, что она бедная девушка, мальчик родился 30 апреля 1812 года, имя его Каспар, а его отец, служивший в кавалерии, умер.

Каспара отвели в полицию, где стало ясно, что он лишён представления о самых элементарных вещах; однако он мог написать своё имя. По его ногам было заметно, что он никогда не носил обувь. Он не мог есть ничего, кроме хлеба и воды. У него нашли носовой платок с меткой «К. Н.» и несколько листков с написанными на них католическими молитвами.

Первые два месяца

Два месяца Хаузер провёл в городской тюрьме под заботливым попечением надзирателя Андреаса Гильтеля. Гильтель был простым и добрым человеком, который приобрел удивительный опыт в наблюдении и оценке людей. В обращении с мошенниками всех мастей он сохраняет в чистоте и оттачивает свою способность душевного восприятия. Гильтель первым почувствовал в невзрачном молодом человеке, который совсем не мог выражаться понятно, чистую, невинную детскую душу. Речь при этом идет о прикосновении всем существом, о непосредственном человеческом восприятии действительности по отношению к Каспару Хаузеру. Это событие непосредственного человеческого прикосновения произошло характерным образом в человеке из народа, чье сердце было открыто для этого. Впечатления от этого события Гильтель хранил всю жизнь. Конечно, он остался на всю жизнь прямым свидетелем в пользу Каспара Хаузера. Ничто не могло заставить его ошибиться, даже самому Стэнхоупу позднее не удалось получить от него ни одного неблагоприятного высказывания. Даумер записал разговор с Гильтелем, из которого необычное впечатление, которое произвел на него Каспар Хаузер , становится таким же очевидным, как и внутренняя самостоятельность по отношению к этому событию. Его выразительные слова (в ответ на обвинения Каспара в мошенничестве и симуляции) говорят: «Хаузер, как далее утверждает Гильтель, был сначала совершенным ребенком, даже еще меньше, чем ребенком. Но представить в ложном свете такое явление против человеческих сил. Его невинность настолько несомненна, что он мог бы ее подтвердить, даже если бы Сам Бог утверждал противоположное. Когда этот человек так говорил, его лицо от усердия стало красным». Гильтель был не только уверен, что Каспар Хаузер не обманщик, он также был и первым свидетелем особого детского состояния Каспара Хаузера, состояния, в котором тот находился при своем появлении. «Все его поведение было, можно сказать, чистым зеркалом детской невинности; в нем не было никакой фальши; что было у него на сердце, то он и говорил, насколько ему позволяли возможности речи. Несомненное доказательство его невинности и неумудренности он дал также при случае, когда я и моя жена первый раз его одевали и мыли; его поведение при этом было, как у ребенка, совершенно естественным и без всякого стеснения».

28 мая 1828 года Каспара Хаузера приводят к врачу нюрнбергского городского суда доктору Прою, который должен выяснить, больной это или обманщик. Так Каспар Хаузер впервые попадает к критическому, научно образованному наблюдателю. Доктор Прой - это внимательный непредвзятый феноменолог, по долгу службы прежде всего скептик. Наблюдения над Каспаром Хаузером сразу же заставляют его констатировать, что речь идет о еще не наблюдавшемся, единственном в своем роде, особом случае. В своем заключении Прой делает следующий вывод: «Этот человек не является ни сумасшедшим, ни тупоумным, но он явно был насильственно лишен всякого человеческого и общественного воспитания». Прой в своем врачебном заключении опирается на объективные данные. Здесь следует упомянуть существенный феномен, связанный с коленями, Прой описывает это следующим образом: «Оба колена имеют своеобразное строение. Головки суставов голени и бедра сильно отступают назад и заметно опускаются вместе с коленной чашкой; поэтому, когда Хаузер садится на плоскую поверхность, его ноги лежат так, что через подколенную впадину нельзя просунуть листок бумаги, в то время как у других людей легко проходит сжатый кулак. С этой особенностью следует связать и другую, которая была замечена у Хаузера в вышеназванном положении. Это то, что он держит спину совершенно прямой, свободно вытягивая руки; любой другой человек, напротив, в этом положении своего тела и рук вынужден согнуть спину». Это наблюдение особенно важно потому, что оно обосновывает дальнейшие утверждения Каспара Хаузера о его заключении. Кроме того, можно таким способом еще раз определить момент его заключения в вышеописанную клетку, в которой он мог только сидеть. Ясно, что только у маленького ребенка, кости которого еще гибкие, может быть вызвано многолетним сидением такое неправильное строение. В деле Каспара Хаузера показательно, что, никогда никто из противников не разъяснял этот феномен.

Все медицинские наблюдения Прой еще раз обобщил в более позднем подробном врачебном заключении. Он приходит к выводу, что «Каспар Хаузер действительно с раннего детства был удален из человеческого общества и помещен в такое место, куда не проникал дневной свет, и в этом состоянии он оставался до того момента, когда однажды, словно с небес, появился среди нас. И этим анатомически-физиологически доказано, что Каспар Хаузер не обманщик». Его состояние улучшилось, он стал ходить, был весел, учился говорить. Постепено Хитлель выяснил, что Каспара с раннего детства одевали только в рубашку и штаны и держали в тёмной конуре, в которой нельзя было ни встать, ни лечь во весь рост. Хлеб и воду ему давал ежедневно какой-то человек во время естественного или искусственно вызванного наркотиком сна - так что Каспар не мог видеть его в лицо. Из игрушек у Хаузера была только деревянная лошадка. В последнее время этот человек стал приходить чаще и, водя его руку, стал учить Каспара писать своё имя, ходить и произносить фразу про всадника.

Эта история стала источником всевозможных предположений: думали, что Каспар родился в результате незаконной связи, что он сын духовного лица или знатной дамы; считали его жертвой какой-нибудь интриги из-за наследства. Судьбой Хаузера занялись бургомистр Якоб Биндер и президент Баварского апелляционного суда Пауль Ансельм фон Фейербах. Но несмотря на все старания и назначенную баварским королём премию в 10000 гульденов, происхождение Хаузера не было выяснено.

Наблюдения Даумера

Каспар очень привязался к Хитлелю, но вскоре его отдали на попечение к известному философу, профессору Фридриху Даумеру. Даумер имеет большое значение не только как учитель и друг Каспара Хаузера. Он прежде всего непредвзятый наблюдательный феноменолог в смысле Гёте, находящий мужество и силы учиться у явлений или по меньшей мере позволять им оставаться как таковым и верно их определять. Еще более важно то, что он всю жизнь был мужественным, несгибаемым защитником Каспара Хаузера в его исторической уникальности. Характерным образом, чтобы защитить Каспара Хаузера, оклеветанного книгой Юлиуса Мейера (сын того Мейера из Ансбаха, к которому впоследствии попал Каспар) «Аутентичные сообщения о Каспаре Хаузере», он пишет свой заключительный итоговый труд «Каспар Хаузер», значение которого едва ли можно переоценить и который стал библиографической редкостью. Ответственность, которую Даумер чувствует по отношению к Каспару Хаузеру, и его вера в то, что он действует по поручению свыше, ясно выражены в следующих словах из предисловия:

Как последнее слово по данному вопросу издаю я эту работу. Я полагаю, что этим я сделал все, что мне надлежало сделать в данный момент; я стар, и мой конец уже близок; в моем физическом состоянии это чудо, что я еще живу. Я думаю, что у меня еще хватит духовных сил, чтобы суметь выполнить свой долг и быть готовым к такому конфликту; старый вояка, каким я являюсь, даже когда он выходит на покой, все же может при случае снова взяться за оружие и испытать силу своей руки; у того, кто вынужден и обязан сражаться, не будет недостатка в высшей помощи. В том, что истина для меня свята, как раньше, так и теперь, и что я нигде в этой работе не сказал сознательно и намеренно ни одного ложного слова, я торжественно клянусь.

По свидетельству Даумера, Каспар в то время отличался детской непосредственностью и экстраординарной, если не экстрасенсорной, остротой всех чувств. Он был крайне любознателен и все запоминал. Однако всё это ослабевало по мере того, как расширялся круг его познаний. Его отзывы об окружающем мире позволили Даумеру сделать интересные наблюдения о природе человеческого восприятия. Например, Каспару поначалу было трудно распознавать удалённость и величину предметов; он был убеждён, что все предметы в мире (земля, деревья, трава) сделаны людьми; у него не было никаких представлений о трансцендентном - и т. п.

В то же время, психиатр Карл Леонгарт удивлялся, что ребёнок вообще мог выжить в условиях, описанных Хаузером, а тем более не превратиться в клинического идиота. ^Покушения и переезды

Год спустя Каспар был однажды найден раненным в голову, по-видимому, острым орудием; по его словам, ему нанёс рану какой-то человек с чёрной головой. Преступника, несмотря на все поиски, не нашли. Происшествие это наделало много шума; Хаузера перевели в дом муниципального главы Иоганна Бибербаха, где он охранялся двумя солдатами, - однако и там он пережил странный инцидент (в него выстрелил висевший на стене пистолет). Каспара переводят в дом барона фон Тухера, и он попадает под покровительство английского аристократа лорда Стенхоупа. Стенхоуп тратит большие деньги, стараясь доказать низкое происхождение Каспара, а также заставить его лгать, инсценировать проявления своих экстраординарных способностей, то есть исказить моральный облик юноши. Однако, его популярность среди народа (Хаузер стал живым чудом, на него приезжала смотреть также и светская публика) и единогласные свидетельства в его пользу ото всех, общавшихся с ним лично, нарушают замыслы Стенхоупа и его тайных наставников.

Гибель

Вскоре «покровители», якобы уличив Каспара в неоднократной лжи, разочаровались в нём и отправили в Ансбах, на попечение сапожника Иоганна Грегора Мейера, пристроив помогать в местном апелляционном суде. Мейер также «постоянно ловил Каспара на лжи» и относился к нему довольно плохо (применял физические наказания). 29 сентября 1833 г. Каспару Хаузеру исполнился 21 год. Даумеру в этом году было 33. После своего дня рождения Каспар Хаузер совершает поездку в Нюрнберг. Он встречается с Биндером и Даумером и принимает решение вернуться к Даумеру, когда ему позволят обстоятельства. В своей наивности он надеется, что лорд Стэнхоуп в ближайшее время предоставит ему возможность покинуть учителя Майера в Ансбахе и вести независимую жизнь.

Но 14 декабря 1833 года какой-то неизвестный пригласил Хаузера на свидание в дворцовый сад с обещанием открыть ему его происхождение и нанёс ему там ударом длинного ножа раны, от которых Хаузер умер через 3 дня. Позднее Мейером было пущено мнение, что «Хаузер сам нанёс себе рану, чтобы снова вызвать к себе внимание». Более того, когда Каспар в этот субботний день около четырех часов пришел, шатаясь, к Майеру, тот нисколько не поверил его рассказу. Он схватил его, получившего, как выяснилось позже, четыре смертельных ранения, и заставил вернуться в городской сад. Удивительным выражением жизненной силы, превозмогающей смерть, является то, что Каспар Хаузер еще смог осилить большую часть пути, прежде чем ноги его подкосились, и его пришлось доставить обратно в дом Майера. Майер считал рассказ Каспара выдумкой.

На месте, где Хаузеру была нанесена смертельная рана, возвигнут памятный камень со словами: «Здесь неизвестно кто был убит неизвестно кем» (лат. Hic occulto occultus occisus est).

Версия о королевском происхождении

Существует версия, что Хаузер - законный сын великого герцога баденского Карла и его первой жены Стефании де Богарне. Согласно этой версии, вторая (морганатическая) жена деда баденского герцога Карла Фридриха, графиня Гохберг, желая доставить своему сыну Леопольду баденский престол, подменила Хаузера больным ребёнком, скончавшимся через несколько дней. Эта версия основана на скурпулезном криминалистическом расследовании, проведенном Ансельмом Риттером фон Фейербахом еще при жизни Каспара Хаузера. Исследуя немецкие княжеские династии, Фейербах приходит к выводу, что только в церингской династии наблюдаются явления, позволяющие подозревать преступление. У Стефании де Богарнэ было пятеро детей и среди них два сына, здоровье которых ясно засвидетельствовано врачами, но которые оба внезапно умирают в раннем возрасте; первый наследник престола умирает б октября 1812 г., его брат, принц Александр, в возрасте одного года в 1817 г. Три следующих претендента на престол умирают при более или менее странных обстоятельствах, на что указывает и Герман Пис (Hermann Pies), то есть бросается в глаза тот факт, что хотя было пятеро имевших право на престол, династическая церингская ветвь по мужской линии вымирает. Таким образом, сын рейхсграфини фон Хохберг Леопольд в 1830 г., то есть еще при жизни Каспара Хаузера, становится великим герцогом Баденским. Было бы слишком наивно считать это случайностью. Кроме того, Фейербах указывает на то, что даты, стоящие в письмах, которые Каспар Хаузер имел с собой при своем появлении, относятся к датам жизни его тоже убитого брата Александра. Он справедливо считает, что здесь через десять лет произошла определенная путаница между двумя сыновьями Стефании де Богарнэ. В 1875 г. дискуссия о баденском престолонаследии Каспара Хаузера закончилась тем, что были опубликованы документы 1812 года о рождении, болезни и смерти наследного принца. Это в дальнейшем привело к курьезу. Тогдашний кайзер Гогенцоллерн Вильгельм I сам распорядился опубликовать эти документы. Некритичность кайзера и его окружения характеризуется тем, что они вовсе не знали истинного значения этих документов. Из них никоим образом не создается картина безобидности и правильности происшедшего, скорее становится ясным, что действительной идентификации умершего наследного принца матерью или кормилицей вовсе не было. Далее, бросается в глаза то, что в болезни и смерти принца мы явно имеем дело с запутанной и в тот момент никем действительно до конца не осознанной ситуацией. Вскрытие также явно не было проведено с необходимой тщательностью. Но прежде всего следует отметить, что у рожденного 29 сентября принца было ясно засвидетельствовано самое хорошее здоровье, и это привело к тому, что в последующие дни публикация дальнейших врачебных бюллетеней была прекращена, так как состояние здоровья ребенка больше не давало к этому повода. Явления, которые наблюдались у умершего ребенка и которые привели к его смерти, просто несовместимы с этими данными. Из этих документов получается, что о достоверной идентификации умершего ребенка не могло быть и речи. Кроме того, эти документы не рассеивают подозрений в том, что наследного принца подменили умирающим ребенком.

Теперь, естественно, должен возникнуть вопрос, кто был этой подменой и какое отношение он имел к лицам, заинтересованным в преступлении, и в особенности к рейхсграфине фон Хохберг. Исследователю жизни Каспара Хаузера Фрицу Клее в 1929 г. действительно удалось установить эту связь и выяснить, кто был ребенком, послужившим заменой. Среди прислуги рейхсграфини фон Хохберг была семья Блохман, в которой 26 сентября 1812 г. родился ребенок по имени Иоганн Эрнст Якоб Блохман. Этот ребенок был явно нежизнеспособным, как и другие дети, рожденные в семье Блохман. Врачебное заключение об умершем 16 сентября 1812 г. ребенке вполне вписывается в эту картину. Клее поставил себе задачу найти даты жизни рожденного 26 сентября 1812 г. Иогана Эрнста Якоба Блохмана. При этом он сталкивается с поистине удивительным положением дел. Сначала он заметил, что в отличие от других девяти детей семьи Блохман рядом с датой крещения не стоит дата смерти; напротив, он обнаружил в протестантском регистре умерших от 1833 г. запись, сообщавшую, что 27 ноября 1833 г. в Мюнхене скончался солдат Каспар Эрнст Блохман. Естественно, сразу бросается в глаза, что здесь сыну Блохманов ошибочно дано имя Каспар. Еще более поразительным при этом является то, что Клее смог в регистре умерших протестантского прихода Мюнхена установить, что там 27 ноября 1833 г. скончался Эрнст Блохман. Соответствующая запись имеется также в кладбищенской служебной книге. Итак, второе имя Каспар появляется только в регистре умерших в Карлсруэ. Поскольку можно предположить, что эти записи основаны на ложных данных, Клее пришлось проверить, действительно ли в баварской армии служил солдат Блохман. Как это ни удивительно, на основе солдатских списков можно доказать, что в то время в баварской армии не было солдата Блохмана. Тем самым Клее по праву считал, что привел доказательство того, что в 1833 г. людям, стоявшим за кулисами преступления, пришла в голову мысль о документальной регистрации смерти ребенка, послужившего подменой. Это делает явной пропасть, которая открывается во всем этом деле, и тонкость, с которой все было проделано; ведь речь идет не о чем ином, как о попытке совершить хорошо продуманное преступление. Если ребенок Блохман, родившийся в 1812 г., действительно умер в 1833 г. в Мюнхене, тогда он, разумеется, не мог быть тем ребенком, которого использовали в качестве подмены. Убийство Каспара Хаузера в декабре 1833 было, очевидно, спланировано осенью 1833 г. и тщательно подготовлено. Сюда входил также коварный замысел сделать так, чтобы за 17 дней до запланированного покушения ребенок для подмены по документам уже числился умершим.

Таким образом, криминалистический анализ совместно с историческим исследованием ведет к четкому выводу, что Каспар Хаузер , родившийся в день Михаила в 1812 г., был баденским наследником престола. Даже если, относясь очень скептически, посчитать какое-нибудь из приведенных оснований ненадежным, то во взаимосвязи представленных фактов другая возможность является немыслимой. И то, что факт баденского престолонаследия в ряде указателей и других книгах все еще ставится под сомнение, действует затемняющим образом.

В этой связи обратимся на короткое время к принцу баденскому Максу. Он происходил из хохбергской ветви церингской династии, следовательно, из ветви, которая вела к трону через устранение Каспара Хаузера. Как последнему рейхсканцлеру немецкой монархии, ему пришлось 9 ноября 1918 г. побудить к отречению немецкого кайзера Вильгельма II. От принца баденского Макса дошло высказывание, что он хотел после своего восхождения на трон, которое тогда не состоялось, перенести бренные останки Каспара Хаузера в Пфорцхайм, в баденский княжеский склеп." Из этого свидетельства принца баденского Макса следует, что он - как, впрочем, и многие другие представители немецкой знати - придерживался убеждения, что Каспар Хаузер был полноправным наследником баденского престола.

В 2002 году Институт судебной медицины Мюнстерского университета провёл анализ митохондриальной ДНК из волос Каспара Хаузера, сравнив его с ДНК одной из потомков Стефании де Богарне. Анализ не подтвердил их родство. Дом герцогов Баденских не разрешает исследователям работать с ДНК самой Стефании де Богарне.

Было произведено два анализа ДНК с интервалом в несколько лет: первый анализ дал отрицательный результат. При втором анализе, проведенном через несколько лет, были исследованы следы крови на камзоле, локоны волос, волосы с головного убора, иной генетический материал. Сравнение производилось с ДНК потомка Стефании де Богарне согласившегося предоставить свой генетический материал для сравнительного анализа. При анализе установлено, что кровавое пятно на камзоле не принадлежит Каспару Хаузеру (если считать достоверно принадлежащим Каспару Хаузеру остальной генетический материал). Отмечено совпадение генетического кода с кодом потомка Стефании де Богарне кроме одного параметра. Соответственно отвергнуть родство Каспара Хаузера и Стефании де Богарне однозначно нельзя, как и подтвердить. Возможно дальнейшее развитие науки и интерес к этому делу внесут большую ясность в загадку Каспара Хаузера.

Летом 1828 года в газетах города Нюрнберга местным бургомистром господином Якобом Биндером было помещено объявление. В нем он просил откликнуться тех, кто что-либо знает о похищении ребенка в период между 1810 и 1814 годами. Эту статью перепечатала вся немецкая пресса, а за ней и многие зарубежные газеты. В Европе заговорили о таинственном подростке. Падкие на сенсации журналисты окрестили его «европейским сиротой». Случай был чрезвычайно интересным. Весной 1828 года в Нюрнберге появился одетый в лохмотья юноша. Он шел по городу нетвердой походкой, придерживаясь за стены домов. В полицейском участке, куда был доставлен неизвестный, из него ничего не смогли вытянуть, кроме невнятного бормотания. Вел он себя как ребенок, но выглядел лет на шестнадцать. Огонь, судя по всему, он видел близко впервые, так как сразу обжегся о пламя свечи, попытавшись коснуться его голой рукой. Когда юноше дали лист бумаги и карандаш, он нацарапал нетвердым детским почерком всего два слова - Каспар Хаузер. Скорее всего, это было его имя. На все просьбы написать еще хоть что-нибудь юноша отвечал полным непониманием того, чего от него хотят. При попытке продолжить расспросы он просто расплакался. Насколько могли судить полицейские, задержанный вел себя совершенно искренне, так что их первоначальные подозрения, что он изображает идиота с какой-то тайной целью, не подтвердились.

В дальнейшем Каспара ждала еще не одна экспертиза. Выяснилось, например, что он прекрасно видел в темноте и обладал очень тонким обонянием. Его желудок принимал только хлеб и воду. Подошвы и ладони были нежными и мягкими. Врачи, исследуя организм Каспара, сделали любопытное открытие - на теле юноши виднелись следы от прививки, а в те годы это было редкостью, привилегией аристократов. Весть об удивительном юноше разлетелась очень быстро. Участие в его судьбе принял вначале весь город, а затем и вся Германия. Сам бургомистр Нюрнберга поручил учителю гимназии Георгу Даумеру каждый день давать мальчику уроки. По мере адаптации Хаузер научился находить с людьми общий язык. После многократных расспросов он, наконец, более или менее связно поведал историю своих злоключений. Из того немногого, что он помнил, можно было сделать вывод, что жизнь его прошла в каком-то подвальном помещении с земляным полом и маленьким окошком, через которое почти не проникал свет.

Спал он на соломе. При пробуждении всегда обнаруживал рядом с собой кружку с водой и кусок хлеба. Одеждой ему служили только штаны и рубашка, обуви же не было совсем. Раз в несколько дней его навещал «черный человек», лица которого он не видел, так как оно было закрыто маской. Постепенно этот человек научил его писать слова «Каспар Хаузер» и хоть как-то ходить. Затем лесами вывел его к Нюрнбергу и, показав на город, велел идти в «большую деревню», а сам ушел. Вот, собственно, и все. Чем больше подробностей всплывало в этой удивительной истории, тем более загадочной она казалась. В то время подобная таинственность могла объясняться только серьезными политическими причинами. Случаем с Каспаром Хаузером серьезно заинтересовался президент Королевской судебной палаты в Ансбахе, видный немецкий криминалист Пауль фон Фейербах.

В результате произведенного им расследования была доказана искренность Хаузера. Гипотеза о знатном происхождении мальчика-подростка приобретала новое подтверждение. Только родовитостью «заключенного» могло объясняться столь тщательное соблюдение секретности. Европа того времени была падкой на сенсации не менее, чем современное общество. Сразу возникла масса версий происхождения юноши. Самой известной из них является та, по которой Каспар Хаузер - сын Стефании де Богарне, великой герцогини Баденской. Ведь в таком случае Каспар мог бы назвать Наполеона Бонапарта своим дедом. Фейербах также был сторонником этой версии. Четвертого января 1832 года он записал в своем дневнике: «Я обнаружил, что Каспар Хаузер по рождению является, вероятно, принцем королевского Баденского дома…». Все свои соображения криминалист изложил в секретном меморандуме, который отправил принцессе Баденской Каролине фон Байерн. Если теория Фейербаха верна, то Каспар Хаузер родился 29 сентября 1812 года и был сыном великого герцога Баденского Карла и его жены Стефании де Богарне. Стефания де Богарне приходилась двоюродной племянницей генералу де Богарне, первому мужу Жозефины Бонапарт.

Стремление Наполеона породниться с европейскими монархами, укрепляя тем самым свое положение на мировой политической арене, резко изменило судьбу девушки. В день своего шестнадцатилетия Стефания с удивлением узнала, что император удочеряет ее. При этом она получала титул принцессы, а в нагрузку к нему - брак с наследным принцем Баденским. Четвертого марта 1806 года бедная сирота, имущество отца которой было конфисковано, стала дочерью императора. Императрица в течение месяца преподала ей курс дворцовой жизни, и девушка предстала перед будущим женихом. Им оказался весьма невзрачный молодой человек. На хорошенькую Стефанию он впечатления не произвел. «Он еще уродливее, чем я ожидала»,- только и смогла прошептать будущая герцогиня. Правда, это не помешало ей впоследствии родить мужу пятерых детей. Но наводит на размышление другое.

Все девочки в семье Стефании и Карла отличались отменным здоровьем, в то время как мальчики умирали во младенчестве. Стоило бы задуматься. Однако где уж неопытной французской девушке тягаться с семьей, в которой веками плелись самые изощренные интриги. Кому же наиболее выгодна была смерть наследников баденского престола? Дело в том, что брак правящего Баденом великого герцога Карла-Фридриха был морганатическим. Дети Луизы Гейер, второй жены герцога, не могли наследовать трон. Единственным законным наследником оставался сын от первого брака - принц Карл, женившийся на Стефании, а впоследствии и его дети. По слухам, герцогиня была готова на все, чтобы закрепить трон за своими детьми. Свержение Наполеона лишало Стефанию какой-либо надежды на защиту.

Ее первый сын, родившийся 29 сентября 1812 года, рос абсолютно здоровым ребенком, но внезапно, за одну ночь, простудился и умер. Надо отметить, что, по мнению Фейербаха, прямой наследник баденского трона был тайно похищен и подменен умирающим ребенком, о смерти которого и сообщили через некоторое время. Другой сын умер также внезапно в годовалом возрасте. Сын графини Хогсберг (титул, пожалованный великим герцогом жене) всходит на баденский престол - и тут неожиданно возникает нюрнбергский найденыш. Жизнь Каспара Хаузера в Нюрнберге протекала тихо и спокойно. Живя у профессора Даумера, он практически ни с кем не общался, пристрастившись к выращиванию цветов. Еще немного, и о «европейском сироте» начали бы забывать, но в 1829 году на него совершается первое покушение. Человек, «лицо которого было черным, как будто бы покрытым сажей», нанес юноше удар по голове и скрылся. Расследование не увенчалось успехом. Как писал Фейербах: «Все уровни, все высоты и глубины не могут быть достижимы для руки гражданского правосудия ввиду тех границ, за которыми следствие вынуждено остановиться».

После неудавшегося покушения король Баварии Людвиг I приказал приставить к юноше постоянную охрану. Этот факт дал повод предположить, что Каспар, возможно, является наследником какого-то европейского трона. Вокруг Хаузера продолжали происходить загадочные события. В конце 1831 года некий лорд Стенхоуп неожиданно заявил, что он займется его образованием и с этой целью намерен увезти молодого человека в Англию и даже усыновить. Муниципалитет Нюрнберга, который платил за содержание мальчика в течение трех лет, с готовностью согласился передать на попечение англичанина «европейского сироту».

Однако Стенхоуп ограничился переводом Каспара в соседний город Ансбах, где поместил его в пансион под опеку учителя по фамилии Мейер. Ни о путешествии в Англию, ни об усыновлении больше речи не было. Через некоторое время Хаузера попытался вывезти в Англию лорд Филипп Генри IV. В результате местные власти всполошились и послали Людвигу I тайную депешу, в которой утверждалось, что «Каспар Хаузер является законным наследником одного из престолов Европы и был помещен в заключение, чтобы дать возможность другому захватить трон».

Памятник Каспару Хаузеру «Дитя Европы», старый центр города Ансбаха, Германия

Кем был на самом деле Каспар Хаузер, навсегда так и останется загадкой. 14 декабря 1833 года он вернулся домой весь окровавленный с огромной колотой раной в груди. «Он меня убил…» - только и смог сказать юноша. Слова оказались пророческими. Через три дня он умер. Юноша так хотел узнать хоть что-то о своем происхождении, что согласился пойти ночью в городской парк на свидание с совершенно незнакомым человеком. Тому стоило лишь пообещать дать ему какие-то сведения о его родителях. Вместо долгожданной информации молодой человек получил удар кинжалом. Герцог Людвиг Баварский назначил тысячу дукатов за голову убийцы Каспара Хаузера. Этот шаг тут же вызвал любопытство европейской общественности: может быть, речь идет об убитом наследнике престола?

Памятный камень Каспару Хаузеру на месте нанесения смертельной раны.

Сорок девять томов уголовного дела не смогли пролить свет ни на загадочную жизнь, ни на еще более загадочную смерть «европейского сироты». Его судьбе посвящено более двух тысяч статей, книг, и даже Поль Верлен посвятил ему стихи. Ни один из великих герцогов Баденских не удостаивался такой чести. История Каспара Хаузера - одна из самых романтических в европейской истории.
Она напоминает историю «человека в железной маске».

Тысячи туристов стремятся в Ансбах, где недавно были учреждены дни Каспара Хаузера. Удивительно, но загадки вокруг этого имени только множатся. На могиле таинственного юноши была высечена надпись: «Здесь покоится загадка столетия. Его рождение было окутано тайной, таинственной была и его смерть». Недавно же выяснилось, что могила легендарного ансбахца пуста. Есть сведения, что тело было похищено почти сразу же после похорон. Но этот факт нисколько не уменьшил потока туристов. Напротив, загадочная история жизни и смерти Каспара Хаузера по-прежнему вызывает огромный интерес.

Могильный камень на городском кладбище Ансбаха. Перевод надписи: «Здесь лежит Каспар Хаузер — загадка своего времени: неизвестное происхождение, загадочная смерть 1833.» (лат. Hic jacet / Casparus Hauser / Aenigma / sui temporis / ignota nativitas / occulta mors / MDCCCXXXIII).

Много лет назад, на заре того времени, когда на нас обрушился бум таинственностей в виде НЛО и прочих хиромантий, родители выписывали для меня журнал «Знак вопроса». Я жадно читала в нем все статьи подряд, даже не интересные и слишком заумные. Надо сказать, журнал оказался очень увлекательным, не смотря на самый неприглядный внешний вид. Особенно запомнился мне выпуск, посвященный детям-найденышам. Тем, кого воспитали животные, или тем, чье появление в человеческом обществе было окутано тайной и неопределенностью. До сих пор помню статьи «Камала и Амала», «Виктор из Аверона». Но самой захватывающей статьей для меня показался рассказ о Каспаре Хаузере. Это была одна из тех историй, что трогают до глубины души и долго-долго не отпускают. Думаю, я воспринимала героя того рассказа как некого святого, мученика. Человека с чистой душой, которого погубило общество алчных злых людей. Сейчас, когда я имею больше информации об этом случае, история Каспара Хаузера представляется не столь однозначной. Но менее загадочной она не стала. Пожалуй, даже наоборот. Итак, представляю вам одну из самых загадочных и необъяснимых историй девятнадцатого века.

Началось все 26 мая 1828 года. Утром в городе Нюрнберг появился странный молодой человек, который на все вопросы отвечал лишь двумя фразами - «Не знаю» и «Хочу быть кавалеристом, как мой отец». Было очевидно, что парень говорит эти фразы автоматически, не понимая, что они означают. Он имел при себе письмо командующему кавалерии четвертого эскадрона, который находился в это время в Нюрнберге. Юношу отвели к командующему, и тот прочитал письмо. Письмо оказалось довольно странным. В нем некий человек сообщал, что много лет назад ему подкинули ребенка по имени Каспар Хаузер, которого он воспитал и теперь, отправляет в Нюрнберг, чтобы юношу взяли в кавалеристские войска. Незнакомец в письме предупредил, что парень ничего не знает о месте, где его воспитали, поэтому спрашивать его бесполезно. Так же намекает, что держал найденыша все эти годы взаперти, что явилось причиной отсталости в умственном развитии.

К письму прилагалась записка, с которой найденыш якобы был подкинут. Предполагалось, что это записка от его родной матери. В ней говорилось о том, что она бедная женщина и не имеет средств, чтобы воспитывать ребенка. Отец его был кавалеристом четвертого эскадрона шестого полка и погиб. Женщина просила людей, которые найдут ребенка, воспитать его в христианской вере, а когда он вырастет, отправить в эскадрон, где служил его отец.

Записка матери насторожила командующего. Ведь в то время, когда она якобы была написана, такого полка еще не существовало!

Да и парень вел себя странно. Не мог взять предмет как нормальный человек, а брал его, как совсем маленькие дети - ладонями. Плохо ходил и вообще имел слабые конечности. При этом выглядел он на шестнадцать лет. Может, он притворялся?

Командующий, почувствовав неладное, вызвал полицейского. Они принялись допытываться у парня кто он, но парень только и повторял свое «Не знаю» и «Хочу быть кавалеристом, как мой отец». Кода ему дали бумагу и ручку, он обрадовался и сумел нацарапать «Каспар Хаузер». Все дальнейшие попытки разговорить его, или заставить написать что-то еще, ни к чему не привели. В конце концов, он, совершенно измученный, расплакался.

Подробное изучение двух записок, что нашли у Каспара, показало, что велика вероятность, что написаны они одной и той же рукой, не смотря на попытки изменить почерк. Это тем более настораживало. Каспара на всякий случай отправили в полицейский участок, где тот провел ночь в камере на пару с бродягой. От еды парень отказался, на мясо смотрел с отвращением. Единственное, что он принял, это черный хлеб и вода. У наблюдателей сложилось впечатление, что эта еда была ему только и знакома. Надзиратель тюрьмы, большой любитель выводить на чистую воду всяких жуликов и проходимцев, долго наблюдал за Каспаром, не в силах понять, играет тот свою роль или на самом деле слабоумный. Надзиратель поселил парня в комнате, соседней со своей квартирой, и стал вести наблюдения. Целыми днями юноша сидел, вытянув ноги, и глядя перед собой. По-прежнему ел лишь хлеб, запивая его водой. Надзиратель был первым человеком, который проявил к Хаузеру участие. Он сжалился над несчастным страдальцем и стал приводить его к себе домой. Вскоре парень подружился с его маленькими детьми. По воспоминаниям надзирателя, в поведении Каспара было много странностей. Например, парень явно ни разу не видел зеркал, свечей, а так же многих других совершенно обыденных предметов быта. Единственное животное, которое он узнавал, была лошадь. Каспар по-детски радовался, находя лошадь на монетах или видя на улице. Его любимой игрушкой стала деревянная лошадка, которую ему подарили. Было очевидно, что этот предмет очень знаком. Он не выпускал лошадь из рук и рядом с лошадью казался по-настоящему счастливым. Он украшал лошадь всем, что ему дарили - ленточками, тряпочками, монетками. Он делил с ней хлеб и воду. Когда ему говорили, что деревянная лошадь не ест, он возражал и показывал на прилипшие ко рту лошади крошки хлеба. Лошадка была его самым любимым другом. Так же он испытывал большую нежность и к настоящим лошадям.

Надзиратель в своих воспоминаниях пишет, что Каспар был до крайности грязным, когда он взял его к себе. Его стали отмывать, клетки эпителия сходили с него слоями, будто он вообще ни разу в жизни не купался. Во время купания, надзиратель и его жена обратили внимание, что парень совершенно невинно и по-детски позволяет им себя мыть. Он, будто совсем маленький ребенок, не стеснялся своей наготы. Свидетельства надзирателя представляются особенно важными в свете того, что он был первым воспитателем Каспара, а значит, парень достался ему в самом диком, так сказать, виде. Надзиратель нисколько не сомневался, что Каспар не является мошенником. В то же время многие более поздние наставники Хаузера свидетельствовали о том, что парень патологический лгун и обманщик. Но это еще впереди. Пока же Хаузер лишь осваивал человеческую речь и учился жить среди людей благодаря помощи тех, кто был неравнодушен к его жалкому положению.

Толпы зевак приходили посмотреть на несчастного парня, в городе множились слухи и сплетни. Дошли они и до профессора и философа Даумера, который пришел посмотреть на найденыша и, заинтересовавшись его судьбой, решил взять его на свое попечение.

Власти города потревоженные слухами, решили разъяснить кто такой Хаузер. Для этого к Каспару отправили судебного врача, доктора Проя, который, проведя с парнем некоторое время, вынес заключение о том, что Каспар не является слабоумным или больным, а его отсталость вызвана лишь тем, что он, возможно, всю жизнь, провел в изоляции от человеческого общества. Доктор Прой был человеком высокообразованным и рациональным, поэтому он не ограничился лишь попытками беседы со странным юношей, но и провел его детальное физическое обследование. В результате этого выяснилось, что коленные суставы и спина юноши имеют несколько неправильное строение, что может вызвано лишь тем, что большую часть жизни Каспар провел в помещении, где не мог встать в полный рост, а только сидел, вытянув ноги. В будущем, когда Каспар стал более-менее сносно разговаривать, он подтвердил, что жил в темной конуре, куда свет проникал лишь через крохотное оконце. Каждый день он находил рядом с собой воду и хлеб. Иногда вода имела странный вкус, и в эти дни он очень крепко засыпал. А когда просыпался, в конуре было убрано, ногти его оказывались обрезанными, и рядом с ним стояла новая порция воды и хлеба. Единственной игрушкой, что находилась в конуре, являлась деревянная лошадка. Незадолго до того, как Каспар оказался на свободе, к нему стал заходить человек в черном. Теперь он не усыплял Каспара, прежде чем появиться. Человек научил его говорить «не знаю» и «хочу быть кавалеристом, как мой отец», а так же, водя его руку, обучил писать свое имя «Каспар Хаузер». Однажды человек этот вывел Каспара из темницы и отвел к городу, где оставил одного. Так парень и очутился в Нюрнберге. Это все, что Каспар мог рассказать о своей прошлой жизни. И даже потом, когда он стал совершенно свободно владеть языком, он не смог ничего добавить. Страшно представить себе эту чудовищную жизнь, на которую был обречен ребенок. Годами жить в темной конуре, безо всякой информации из внешнего мира. Насколько жесток был его тюремщик! Что могло заставить человека обречь ребенка, пусть даже чужого, на такое животное существование?!

Но вернемся к профессору Даумеру. Ему удалось все-таки взять Каспара на попечение. Они стали настоящими друзьями. Профессор помогал парню адаптироваться среди людей, обучал его языку и манерам поведения, а попутно с интересом изучал этого феноменального юношу. Ему удалось обнаружить совершенно поразительные вещи! В своих записях профессор пишет, что Каспар отличался детской непосредственностью и даже какой-то экстрасенсорной остротой восприятия. Каспар великолепно видел в темноте, слух его отличался поразительной остротой, намного превышающей обычное человеческое восприятие. Его способности к обучению оказались очень высоки! Но в то же время Каспар долго не мог распознавать удаленность и величину предметов, кроме того, он был убежден, что все предметы, включая деревья и землю, были сделаны людьми. По мере того, как знания Каспара росли, его экстрасенсорное восприятие постепенно гасло. Очень интересное наблюдение! Если поверить в то, что Каспар, от природы умный и одаренный человек, с младенчества был заперт в темной комнате, и не имел никакой возможности питать свой разум, его мозг должен был найти какие-то иные пути, кроме внешних проявлений предметов, для того, чтобы получать информацию о мире. Экстрасенсорика вполне могла быть этим инструментом. Сидя целыми днями - целыми годами! - в темной комнате, неподвижно, глядя в пустоту - что видел он, чтобы не сойти с ума?! Где блуждал его разум? Из каких глубин черпал он себе пищу?

Когда же Каспар вышел во внешний мир, обилие внешней информации закрыло тайный глубинный канал мозга, и его экстрасенсорные способности стали ослабевать. Многие современники не доверяли рассказам Каспара о тех условиях, в которых он провел много лет жизни. Странным было то, что парень не стал клиническим идиотом. Но мы так мало знаем о возможностях человека! Ведь Каспар не понимал, что он что-то терял. Не подозревал, что есть иная жизнь, кроме темноты, хлеба и воды. Его мозг считал, что только такое существование и возможно. Потому и включились другие каналы. Возможно, если бы его заключили в темницу в более-менее сознательном возрасте, он бы сошел с ума. Но Каспар был спрятан от мира в очень раннем возрасте. Именно это и спасло его рассудок.

Из записей Даумера и других исследователей поведения Каспара, можно увидеть, что парень не был способен употреблять другую пищу, кроме хлеба и воды. Попытки накормить его мясом, напоить молоком, приводили к сильнейшему расстройству желудка. Запах спирта вызывал конвульсии. Так же Каспар с отвращением относился к аромату цветов. Если предположить, что всю свою жизнь он питался лишь хлебом и пил воду, то как вообще он смог вырасти и развиться?! Ведь давно известно, что человеку для полноценного существования, а особенно ребенку, крайне необходимо полноценное разнообразное питание. Как ребенок может вырасти без белка? А, к примеру, без йода катастрофически страдает мозг ребенка! Не говоря уж о великом множестве витаминов, минералов и аминокислот, которые никак не могли быть в черном хлебе, его привычной пище. Если бы история жизни Каспара была достоверно доказана, это заставило бы задуматься ученых и того, и нашего времени. Ведь парень не был умственно отсталым или физически неразвитым! Его конечности поначалу были слабы лишь потому, что в заточении он не имел возможности двигаться. После его прибытия в город, он довольно быстро научился нормально ходить и пользоваться руками. Разум его не был поврежден. Общаясь с людьми, Каспар научился говорить, был волне разумным, даже проявлял способности к творчеству - стал довольно мастерски рисовать и писать стихи. Его тело и мозг, получается, совсем не пострадали за годы, когда его растущий организм не получал полноценного питания! Кто знает, быть может, человек черпает энергию не только в пище насущной. Как бы там ни было, в этой истории есть многое, о чем стоило бы задуматься.

У Даумера Каспар прожил полтора года. Здесь юноша наконец-то обрел покой. У него появилась своя комната, толпы зевак больше не осаждали его. Профессор научил его читать, писать и даже играть на пианино. Способность к обучению у Каспара была просто феноменальной! А ведь наука считает, что дети, которые были лишены общения с людьми и нормальных условий жизни, вырастая уже не способны адаптироваться в обществе. Поэтому факт быстрого социального прогресса Каспара не мог не насторожить исследователей.

Но вернемся к нашему повествованию. Слава Каспара росла, его история заинтересовала не только жителей Нюрнберга, но и вышла далеко за пределы этого города. Всем хотелось знать, кто этот найденыш! Быть может, он потомок знатного рода? Дитя незаконной связи знатной дамы или духовного лица? А может даже…

Король Баварии назначит награду в 10000 гульденов тому, кто откроет тайну происхождения Каспара, но награда эта так никому и не досталась…

Постепенно начали расползаться слухи, что Каспар является сыном королевы Стефании, которого в результате дворцовых интриг заменили мертвым ребенком. И вот теперь, спустя все эти годы, он появился, чтобы заявить свои законные права на трон. Эта история стала довольно популярной, и передавалась из уст в уста. Кто знает, может быть именно эти сплетни и послужили в дальнейшем причиной трагедии…

Первое покушение на Каспара было совершено в доме Даумера. Днем, когда Даумер ушел на прогулке, а его мать и сестра занимались домашними делами, во дворе на Каспара напал человек в черной одежде и повязке на лице, и оглушил ударом по голове. Когда Каспар пришел в себя, он спрятался в подвале, где его и нашла мать Даумера. Это было первое покушение. Ранение оказалось серьезным, но Каспара выходили.

Дом Даумера не очень подходил для того, чтобы защитить парня от возможных повторных нападений, поэтому Каспара перевели в особняк местного богатого коммерсанта. Его жена, решив сделать из Каспара домашнюю игрушку, была разочарована, когда увидела, что юноша не хочет идти на контакт. Именно она первой стала распространять слухи о том, что парень лжец и пройдоха, который только морочит всем голову, притворяясь слабоумным несчастным найденышем. Жизнь в этом доме становилась для Каспара невыносимой. Новые воспитатели Каспара испытывали к нему неприязнь. В доме постоянно слонялись любопытные друзья семьи, которые пытались разговорить парня, склоняя его принять их собственные версии его происхождения. Все это очень утомляло Каспара. Однажды произошел несчастный случай. Парень что-то доставал с полки и случайно в руке его оказался заряженный пистолет, который выстрелил. Каспар отделался царапиной на лбу, но этот случай породил волну слухов о том, что Хаузер просто пытается привлечь внимание к своей персоне. Стали поговаривать, что он патологически зависим от общественного внимания и как только это внимание пошло на убыль, он тут же устроил этот нелепый случай с пистолетом.

В 1832 году, через четыре года после загадочного появления Каспара на улицах Нюрнберга, богатый аристократ, решивший усыновить его, перевез парня в городок Ансберг, расположенный в 40 километрах от Нюрнберга. Там Каспара передали на попечение школьного учителя Мейера и полицейского Хикеля. Сам аристократ уехал в Англию, пообещав уладить свои дела, а после вызвать к себе Каспара. Надо сказать, что через некоторое время пыл не сложившегося усыновителя поугас, и он отказался от своего намерения. Каспар же так и застрял в Ансберге. Жилось ему не сладко. Мейер постоянно донимал его придирками, слежкой и подозрениями во лжи. Полицейский Хикель так же неустанно следил за парнем. Оба эти человека были настроены к Каспару явно враждебно. Ссоры не прекращались. Все усугублялась тем, что жена предыдущего опекуна написала жене Мейера о том, что Каспар это змея, пригретая на груди и с ним нужно держать ухо востро. Положение Каспара было отчаянным. Он оказался вдали от друзей, людей, которые были к нему добры. Человек, которому он поверил, уже почти видел в нем отца, бросил его и забыл. Настоящее окружение казалось враждебным и относилось к нему с подозрением. Часто он говорил, что жалеет, что не остался в своей темной конуре навсегда.

Жизнь его протекала довольно однообразно. Уроки Мейера, уроки латыни, общение с пастором (надо заметить, Каспар всегда был равнодушен к религии), и работа а апелляционном суде переписчиком, куда его устроили недавно. Когда выдавалось свободное время, он любил прогуливаться в городском саду, оставаясь наедине с собой. Раньше опекуны не позволяли Каспару бродить одному, опасаясь, что покушение, которому он подвергся в Нюрнберге, может повториться, но прошло уже много времени и опасения как-то сами собой сошли на нет.

В один из дней, в декабре 1833 года, Каспар получил сообщение о том, что некий человек знает тайну его происхождения и просит встретиться с ним в городском саду, чтобы передать важные документы, которые раскроют все тайны. Каспар страстно желал узнать о том кто он и откуда, потому решился на эту встречу. Он отправился в городской сад 14 декабря и там встретился с незнакомцем, который протянул ему конверт, но едва Каспар коснулся конверта, незнакомец нанес ему четыре раны длинным ножом и скрылся! Каспару удалось добраться до дома Мейера и рассказать о том, что с ним случилось. Мейер разорался на него, заявив, что это снова выдумки, и приказал возвращаться зачем-то в городской сад. Каспару получил четыре раны, каждая из которых могла быть смертельной, но, тем не менее, ему удалось пройти полпути до сада, прежде чем он потерял сознание. Люди доставили Каспара обратно в дом Мейера, были тут же вызваны доктора, которые, однако, не признали раны опасными. Беда в том, что внешне раны почти не кровоточили. Кровотечение было внутренним! Именно поэтому Мейер, а потом и врачи, не поняли всей серьезности положения. Через три дня Каспар умер… Вплоть до последнего дня Мейер утверждал, что Каспар сам нанес себе эти раны, чтобы привлечь внимание. Да уж… четыре раны ножом нанести себе - это ж настоящее харакири! У парня должны были быть железные нервы!

На месте ранения Каспара Хаузера в городском саду поставили памятник: «Здесь один неизвестный был убит другим неизвестным».

Прошло очень много лет, но тайна Каспара и по сей день не раскрыта. Кем он был? Кто и почему обрек его на чудовищное животное существование в течение первых шестнадцати лет жизни? Как ему удалось вопреки всем научным данным, имеющимся на сегодня, стать полноценным человеком после всего, что ему пришлось пережить? Возможно, Каспар от рождения имел очень мощный потенциал и, будь у него иное детство, мог бы стать высокоодаренной личностью. А может, вся его история заключения - это блеф?

Долгое время бытовала версия о том, что он был наследным принцем, сыном королевы Стефании. Два ее сына умерли в раннем возрасте. Были исследователи, доказавшие, что одного из сыновей вполне могли заменить умирающим ребенком. Самого же принца, живого и здорового, передали некому человеку, который должен был убить его, но пожалел и держал все эти годы взаперти, вдали от человеческого жилья. Сам Каспар, по воспоминаниям современников, совсем не испытывал неприязни к своему тюремщику и даже был благодарен тому за заботу (стокгольмский синдром?). Каспар говорил, что человек этот ни в чем не виноват, а виноваты те, кто обрек его на такую жизнь. Впрочем, говорил он так уже после того, как многочисленные «доброжелатели» внушили ему мысль о том, что он потомок знатного рода.

Убийство Каспара считалось подтверждением этой версии. Якобы, существующие трононаследники боялись, что Каспар заявит свои претензии на трон. Но более вероятно, что парня убили именно из-за слухов о том, что он принц. Даже если они не имели под собой никакой почвы, ковыряние в этой давней грязной истории могло раздражать тех, кто был на троне. Вполне возможно, что существовали личности, готовые вцепиться в Каспара и использовать его для того, чтобы пошатнуть трон. С другой стороны - мы не знаем точно, и, вероятно, не узнаем никогда, в чем была истинная причина убийства. Как я не устаю повторять, в таких туманных историях причины могут быть настолько неожиданными, что и предположить сложно.

Лично я никогда не верила в версию «принца». Слишком уж притянута за уши и в «моде» тех времен. В наши дни было проведено две генетических экспертизы, которые должны были доказать принадлежность Каспара к роду королевы Стефании. Были взяты образцы крови с одежды Каспара, а так же его волосы. Для сравнения взяли образцы живущих ныне потомков Стефании. Результаты этих экспертизы довольно странные. Например, выяснилось, что образец крови на штанах, которые были надеты на Каспаре в момент ранения, не совпадает по своей генетической картине с другими образцами - волосами с головного убора и одежды. Этот факт так и не смогли объяснить. Родство Каспара с потомками Стефании не было подтверждено, но и не было на сто процентов отвергнуто. В общем, экспертиза только добавила тумана в эту историю.

Как бы там ни было, трагичная судьба Каспара Хаузера не может не вызывать сочувствия, согласитесь. Большую часть жизни он прожил в маленькой темной клетке, лишенный человеческого общества и всех доступных любому человеку благ. Но освобожденный, Каспар стал еще более несчастным. Человеческое общество показало ему себя во всем коварстве. Кто ему встречался на пути? Люди, которые приближали его к себе, давали надежду, а потом отталкивали. Люди, которые смотрели на него как на потешную обезьянку, которые обвиняли его во лжи. И которые, в конце концов, жестоко убили его. Он не был создан для этого мира. И не задержался здесь надолго.

24 октября 2013, 00:10

Каспара отвели в полицию, где стало ясно, что он лишён представления о самых элементарных вещах; однако он мог написать своё имя. По его ногам было заметно, что он никогда не носил обувь. Он не мог есть ничего, кроме хл:) и воды. У него нашли носовой платок с меткой «К. Н.» и несколько листков с написанными на них католическими молитвами.

Первые два месяца

Тюремный надзиратель Гильтель с женой

Конечно, он остался на всю жизнь прямым свидетелем в пользу Каспара Хаузера. Ничто не могло заставить его ошибиться, даже самому Стэнхоупу позднее не удалось получить от него ни одного неблагоприятного высказывания. Даумер записал разговор с Гильтелем, из которого необычное впечатление, которое произвел на него Каспар Хаузер, становится таким же очевидным, как и внутренняя самостоятельность по отношению к этому событию. Его выразительные слова (в ответ на обвинения Каспара в мошенничестве и симуляции) говорят: «Хаузер, как далее утверждает Гильтель, был сначала совершенным ребенком, даже еще меньше, чем ребенком. Но представить в ложном свете такое явление против человеческих сил. Его невинность настолько несомненна, что он мог бы ее подтвердить, даже если бы Сам Бог утверждал противоположное. Когда этот человек так говорил, его лицо от усердия стало красным». Гильтель был не только уверен, что Каспар Хаузер не обманщик, он также был и первым свидетелем особого детского состояния Каспара Хаузера, состояния, в котором тот находился при своем появлении. «Все его поведение было, можно сказать, чистым зеркалом детской невинности; в нем не было никакой фальши; что было у него на сердце, то он и говорил, насколько ему позволяли возможности речи. Несомненное доказательство его невинности и неумудренности он дал также при случае, когда я и моя жена первый раз его одевали и мыли; его поведение при этом было, как у ребенка, совершенно естественным и без всякого стеснения».

определить момент его заключения в вышеописанную клетку, в которой он мог только сидеть. Ясно, что только у маленького ребенка, кости которого еще гибкие, может быть вызвано многолетним сидением такое неправильное строение. В деле Каспара Хаузера показательно, что, никогда никто из противников не разъяснял этот феномен.

Наблюдения Даумера

Гибель

суде. Мейер также «постоянно ловил Каспара на лжи» и относился к нему довольно плохо (применял физические наказания). 29 сентября 1833 г. Каспару Хаузеру исполнился 21 год. Даумеру в этом году было 33. После своего дня рождения Каспар Хаузер совершает поездку в Нюрнберг. Он встречается с Биндером и Даумером и принимает решение вернуться к Даумеру, когда ему позволят обстоятельства. В своей наивности он надеется, что лорд Стэнхоуп в ближайшее время предоставит ему возможность покинуть учителя Майера в Ансбахе и вести независимую жизнь.

Версия о королевском происхождении

наследного принца матерью или кормилицей вовсе не было. Далее, бросается в глаза то, что в болезни и смерти принца мы явно имеем дело с запутанной и в тот момент никем действительно до конца не осознанной ситуацией. Вскрытие также явно не было проведено с необходимой тщательностью. Но прежде всего следует отметить, что у рожденного 29 сентября принца было ясно засвидетельствовано самое хорошее здоровье, и это привело к тому, что в последующие дни публикация дальнейших врачебных бюллетеней была прекращена, так как состояние здоровья ребенка больше не давало к этому повода. Явления, которые наблюдались у умершего ребенка и которые привели к его смерти, просто несовместимы с этими данными. Из этих документов получается, что о достоверной идентификации умершего ребенка не могло быть и речи. Кроме того, эти документы не рассеивают подозрений в том, что наследного принца подменили умирающим ребенком.

преступления, пришла в голову мысль о документальной регистрации смерти ребенка, послужившего подменой. Это делает явной пропасть, которая открывается во всем этом деле, и тонкость, с которой все было проделано; ведь речь идет не о чем ином, как о попытке совершить хорошо продуманное преступление. Если ребенок Блохман, родившийся в 1812 г., действительно умер в 1833 г. в Мюнхене, тогда он, разумеется, не мог быть тем ребенком, которого использовали в качестве подмены. Убийство Каспара Хаузера в декабре 1833 было, очевидно, спланировано осенью 1833 г. и тщательно подготовлено. Сюда входил также коварный замысел сделать так, чтобы за 17 дней до запланированного покушения ребенок для подмены по документам уже числился умершим.

Таким образом, криминалистический анализ совместно с историческим исследованием ведет к четкому выводу, что Каспар Хаузер, родившийся в день Михаила в 1812 г., был баденским наследником престола. Даже если, относясь очень скептически, посчитать какое-нибудь из приведенных оснований ненадежным, то во взаимосвязи представленных фактов другая возможность является немыслимой. И то, что факт баденского престолонаследия в ряде указателей и других книгах все еще ставится под сомнение, действует затемняющим образом.