Вся семья собралась на ужин, который нынче подавался на веранде: стояла жара, и до вечерней относительной прохлады было еще далеко. Молодая крестьянка сегодня впервые прислуживала за столом. А пожилая ключница шепотом, чтобы не услышал барин, непрерывно бранила ее:
-Евдокия, сколько я тебя учила, а все как об стенку горох! Вилки кладутся слева, а ножи справа. Неужели трудно запомнить! Увидел бы барин, ох, осерчал бы!
-Да как же они есть-то будут левой рукой? - удивлялась Евдокия, молодая здоровая девка лет восемнадцати-девятнадцати.
-Твое какое дело! У господ другое понятие. Тише! Идут!
Евдокия поправила белый передник и косынку в волосах. Появились господа, и обе крестьянки поклонились. Первым за стол сел барин, крепкий молодой мужчина лет двадцати шести - двадцати восьми. Рядом устроилась его хрупкая жена, очевидно. На пять лет моложе, и две девочки пяти и трех лет.
Хозяин недоуменно глянул на ключницу и сердито сдвинул брови. Та охнула и толкнула в бок девку:
-Евдокия! Чему я тебя учила!
Та, невольно залюбовавшись на красивого породистого мужчину, так отличавшегося от неряшливо одетых и грязных деревенских мужиков и парней, которого прежде видела только издали, сразу опомнилась, кинулась к барину и аккуратно налила стопку водки из запотевшего графинчика. Он лениво перекрестился и, пока жена и дети шептали молитву, лихо выпил, крякнул и закусил соленым грибочком. Евдокия поспешно налила еще. Барин сердито посмотрел на нее и строго предупредил:
-Чтобы больше такого не повторялось, иначе отправлю обратно на поля!
Господа принялись за еду, Евдокия неумело прислуживала. Придя после третьей стопки и жареного рябчика в хорошее настроение, барин уже не сердился и даже ущипнул девку за полный зад.
-Nicola! - укоризненно сказала ему жена и добавила несколько фраз по-французски.
Муж только махнул рукой.
-А! Что, от нее кусок отвалился?
Евдокия слегка зарумянилась, хихикнула и глупо улыбнулась. Ей необычайно польстило внимание барина, и даже немного болезненное прикосновение показалось на редкость приятным.
-Ой, смотрите, барин, кто-то едет! - воскликнула она, указывая на дорогу, где далеко в пыли можно было разглядеть экипаж, направляющийся в сторону усадьбы.
-Кого еще черт принес! - недовольно поморщился помещик, однако его распоряжения слугам были деловитыми и конкретными.
Минут через двадцать коляска стояла во дворе. Конюх тут же повел поить лошадей, беседуя о чем-то с ямщиком. Из коляски выбралась красивая молодая женщина.
-Мари! Как я рада вас видеть! - узнала ее барыня, спешившая навстречу.
Они расцеловались, а кухонный мужик понес чемоданы в дом.
-Натали! Сколько же лет мы не виделись! Супружество явно пошло вам на пользу, вы так похорошели! - гостья болтала без умолку.
Наконец, хозяйка представила мужу свою кузину Марию Ивановну. Та с нескрываемым любопытством осмотрела мужчину и рассказала, что несколько лет провела за границей и только недавно вернулась. Из Петербурга приехала поездом, а из уездного города на наемной коляске, которую уже отправили обратно.
-А где же ваш Степан Степаныч? - поинтересовался Николай. - Помню, он был у нас на свадьбе, а вы тогда лечились на водах и только теперь доставили нам удовольствие лицезреть вас. Надеюсь, вы не останетесь прелестной незнакомкой и еще не раз окажете честь погостить у нас.
И он галантно поцеловал гостье руку.
-Ах, Стива так болен, остался в Петербурге, - небрежно обронила гостья. - Nicola, ваше предложение весьма лестно для меня. Жду непременно и вас всех в Петербурге. Не скрою, я поражена вашим достатком. Наверное, любезный Николай Петрович, для вас не секрет, что многие родные не были в восторге от этой партии. Ходили упорные слухи об убыточности и грядущем крахе вашего имения. Вы уж простите мою родственную прямоту... но теперь я вижу, что слухам верить нельзя. Я никогда не жила в деревне, но по пути из города сразу бросилось в глаза, что как только начались ваши земли, все вокруг преобразилось. Поля тучные и ухоженные, на пастбищах полно скотины. Коровы чистые и упитанные, а не тощие, как у других. Браво, вы настоящий хозяин! Да что там говорить - даже такой стол, как у вас, бывает не у каждого в Петербурге. Или нынче какой-то семейный праздник?
-Обыкновенный ужин, - самодовольно засмеялся Николай. - В праздник у нас на столе всего в десять раз больше, надеюсь, соблагоизволите как-нибудь посетить.
-Вы не совсем неправы, Мари, раньше действительно многое было по-другому, - вступила в разговор хозяйка. - Но два года назад от сердечного приступа скончался Петр Ильич, и Николай Петрович все всерьез взял в свои руки. Я не видела, чтобы кого-то пороли плетьми, но людей будто подменили. Почти всех прежних слуг из дома удалили, набрали новых, наняли другого управляющего, теперь имение не узнать. Я ничего не понимаю в хозяйстве, но видела, как кузнец по чертежам Nicola мастерил всякие механизмы. Теперь и сенокос, и уборка хлебов проходят гораздо быстрее. Крестьяне успевают и на свое хозяйство, и получают небольшие премии за качественную работу на наших землях. Урожаи, насколько мне известно, выросли почти вдвое, и мы сразу стали намного лучше жить. Николай Петрович будет уже баллотироваться в предводители уездного дворянства, его многие поддерживают.
Разговор был еще долгим, начинало темнеть, запищали комары. Мари попросила у кузины какую-нибудь горничную в услужение.
-Моя заболела в дороге, - пояснила она. - Осталась в городской больнице, мне пришлось еще заплатить за лечение.
Натали посмотрела на мужа, и он утвердительно кивнул.
-Евдокия! - скомандовал он девке, уже убравшей со стола и вытиравшей его тряпкой. - Пока госпожа Мари гостит у нас, будешь ей прислуживать в качестве камеристки. Все понятно?
-Да, барин, - Евдокия неуклюже присела, что должно было изображать реверанс, и обе женщины прыснули от смеха. - А кто за столом будет прислуживать?
-Не твоя забота. Проводи госпожу в спальню, приготовь постель, неотлучно находись при ней. Будет недовольна - накажу. Все это время ключница тебе не указ, только я и госпожа. Пелагея, слышала? А ты, Евдокия, иди, работай.
Мари отправилась с кузиной укладывать спать детей, а когда они остались одни, завела откровенный разговор:
-Как вам повезло, Натали! Вы вышли замуж за настоящего мужчину. Во-первых, замечательный хозяин, а во-вторых, представляю, как он хорош в постели. Ведь это правда? А у него есть крестьянские дети?
-Мари, как вам не стыдно! - Натали сразу покраснела до корней волос. - Мой муж не шляется по этим грязным девкам. Вообще, я не люблю такие темы. Давайте лучше о другом. Не представляете, как теперь приятно жить по-человечески. При жизни папеньки Nicola не мог толком развернуться; вот уж не было бы счастья, да несчастье помогло. А теперь в состоянии и принимать гостей, и много выезжаем сами. Скоро купим дом в городе, будем там зимовать.
-Рада, что у вас все так прекрасно. Только мой вам женский совет - побольше внимания этой, как вы говорите, «теме». Вижу, что вас, Натали, эта сторона жизни мало интересует, а для мужчины, тем более такого породистого, это необычайно важно. В Европе на все это смотрят проще, чем у нас. Как-нибудь я расскажу вам, какие у меня были приключения, пока мой старик ночи напролет резался в карты. Такого вы не прочитаете даже в «Декамероне» Боккаччо.
Хозяйка снова смутилась, покраснела еще сильнее и отвернулась.
-Прошу вас, Мари, избавьте меня от таких разговоров. Мне даже слушать такое стыдно. Я удивляюсь, как вы могли читать подобную книгу. У Николая Петровича она есть, он дал мне как-то почитать, но я осилила только четверть. Дальше не смогла. В другой раз подсунул мне «Фанни» Джона Клеланда. Так там такое написано, что «Декамерон» по сравнению с ней - сказки для детей. Конечно, я не могла это дальше читать.
Они пожелали друг другу спокойной ночи, и Евдокия, поджидавшая под дверями, проводила гостью в отведенную для нее комнату, где уже горела свеча, постель была приготовлена для сна, перина и подушки аккуратно взбиты.
-Спасибо, милая, - небрежно сказала Мари. - Я ужасно устала, раздень меня.
Евдокия подскочила к госпоже и сняла с нее платье.
-Дальше, дальше, - потребовала Мари. - Чего ты смущаешься, мы обе женщины. А я люблю спать голой, пока тепло. Врачи рекомендуют.
Евдокия послушалась, и вскоре Мари стояла перед ней в чем мать родила. Девушку удивило, что у госпожи были аккуратно выбриты все волосы на теле: и под мышками, и на лобке. Ее нельзя было назвать ни худой, ни полной; все пропорции были соблюдены безукоризненно. Евдокия вздохнула: ей никогда не быть такой красавицей.
Мари села перед зеркалом и, пока девушка расчесывала ей волосы, выяснила, что она грамотна, и велела спросить у барина книгу под названием «Фанни». Евдокия вернулась через несколько минут с книгой под мышкой.
-Барин даже обрадовались, - рассказала она. - Сказали, что у них еще такие есть, читайте на здоровье.
Мари лежала под одеялом, а Евдокия начала читать. Получалось у нее довольно неплохо и бойко. Вскоре она запнулась.
-Барыня, нешто такое в книжках пишут? Да разве так бывает?
-Читай, читай! - поторопила ее Мари. - Ведь это так интересно! А в жизни случается всякое.
Евдокия продолжила чтение, краснея с каждой страницей. Однако было заметно, что прочитанное глубоко заинтересовало и взволновало ее. Голос дрожал и прерывался.
-Достаточно, - остановила ее мари часа через полтора. - Уже поздно, закончим завтра. А пока возьми лечебный крем в моем чемодане и смажь мне тело.
Она откинула одеяло и перелегла на живот. Евдокия открыла баночку и тщательно растерла шею, руки, спину и ноги госпожи. Смущенно остановилась, дойдя до ягодиц.
-А разве там не тело? - подбодрила ее Мари. - Работай!
Ее ягодицы были мягкими и теплыми, и девушке почему-то приятно было их смазывать. Она даже нарочно сделала это чуть медленнее.
Подождав несколько минут, чтобы крем впитался, Мари перелегла на спину, привольно раскинув руки и ноги. Евдокия незаметно перекрестилась при виде такой срамоты и снова принялась за работу. Смазывая груди, она покраснела, а пройдя по животу и добравшись до его низа, вновь остановилась.
-Ну что ты как маленькая! - рассердилась госпожа. - У тебя все точно такое же, чего ты испугалась. Мажь!
Евдокия несмело дотронулась до вздрогнувших складок и быстро и мягко растерла крем ладонью. Волосы там немного начали отрастать и приятно покалывали руку. Ниже было очень мокро. И Евдокия догадалась, что это от книжки: с ней самой случилось то же самое. Опять ей неожиданно понравилось ощущать ладонью мягкую, влажную, трепещущую плоть, и ее движения стали совсем медленными и нежными.
-Спасибо, милая, - поблагодарила ее Мари. - Тебя, кажется, Дуней зовут? Накрой меня одеялом и попроси, чтобы завтра истопили баньку, попаришь меня с дороги.
* * *
-Барыня ж велели топить, - горячилась Евдокия, но кухонный мужик Антип только отмахивался от нее.
-У меня и тут работы полно, какая еще баня. Сама топи.
-Я при госпоже, пойду ей книжку дочитывать.
Разговор происходил на кухне, где священнодействовали две пожилые толстые поварихи. Им помогала девушка, которую временно взяли из деревни вместо Евдокии: барин так распределил работу между домашней челядью, которую сократил вдвое против прежнего, чтобы никто не простаивал без дела.
-Конечно, при старом барине Петре Ильиче легче было, - вздыхали бабы. - Говорили, и себе что-то перепадало, и никакой строгости. Но опять же попробуй свое получи! Вечно у него шаром покати, ключница ворует, управляющий ворует, мужики пьяные. Попробуй так у его сыночка побалуй! Только посмотрит из-под бровей - уже душа в пятки уходит, и кричать ему не надо, не то что плетью кого-то пороть. Рассказывали давеча...
Они прекратили работу и принялись обсуждать деревенские сплетни, но тут во дворе раздался стук копыт.
-Барин с полей приехали! - мигом разнеслась весть по дому.
Молнией выскочил во двор конюх, схватив жеребца под уздцы. Барин спешился. Навстречу ему уже спешила девушка с двумя ковшами. В одном была вода, и он с наслаждением умылся. Потом что-то вспомнил и крикнул ключницу:
-Пелагея!
Та мгновенно словно выросла из-под земли. Барин достал из кармана листок бумаги и передал ей.
-Сходишь к кузнецу, пусть по этому чертежу сделает умывальник. Надоело мне из ковшика.
Он взял у девушки второй ковш, полный холодного, из погреба кваса и с наслаждением осушил весь. Прошел на кухню, где поварихи уже деловито суетились, сделал им замечание, что срезают слишком толстую кожуру с картошки, и обратил внимание на все еще продолжающийся спор Евдокии с кухонным мужиком.
-Антипка! - грозно рявкнул барин, и тот испуганно подбежал. - Мне послышалось, что ты отказываешься топить баню?
-Нет, барин, истоплю, конечно, она, дура-девка, не понимает, говорю, мол, и туда и сюда надо успеть...
-Хватит! - остановил его Николай. - Еще раз такое услышу, сразу отправишься на поля работать. Ступай.
Евдокия торжествующе улыбнулась и отправилась дочитывать книжку госпоже. После обеда они обе отправились в баню. Закрылись на крючок и разделись в предбаннике. Кроме него, было еще два помещения: одно для мытья, где стояли две бочки с холодной водой и чан с кипятком, другое - парная. Женщины сразу отправились туда. Евдокия умело, небольшими порциями подкидывала на раскаленные камни горячую воду, смешанную предварительно с квасом, и помещение наполнилось ароматным жгучим паром, вкусно пахнущим хлебом.
-Ложитесь на полок, барыня, - попросила Евдокия.
Она достала из кадушки два березовых веника и принялась умело хлестать обнаженное белое тело, время от времени прерываясь, чтобы поддать пару. Изнеженное тело госпожи быстро покраснело, но она стоически терпела, однако в конце концов не выдержала и выскочила из парной. Евдокия быстро вышла следом и окатила ее ушатом ледяной воды, которую Антип только недавно наносил из колодца.
-Теперь еще на минутку зайдите в парную, а потом полежите в предбаннике, отойдите, - посоветовала Евдокия, после чего вернулась в парную сама и, держа во рту крестик, принялась исступленно хлестать себя.
Мари долго приходила в себя. Она давно не была в русской бане и почти забыла, что это такое. А теперь каждая клеточка тела будто стала свободнее дышать. Вскоре появилась раскрасневшаяся Евдокия и улеглась на другой лавке. От ее юного пышного тела поднимался пар.
-Ты мастерица, - похвалила ее Мари. - Давно мне не было так хорошо.
После еще двух заходов в парную они напились холодного пива и отправились мыться. Евдокия тщательно намыливала госпожу, лежавшую на скамье, уже не стесняясь касаться самых потаенных мест. От пива, которое после парной сразу ударило в голову, на душе было очень хорошо, и девушке становились все приятнее ее обязанности. Обмыв барыню, Евдокия быстро помылась сама под пристальным взглядом сидевшей рядом Мари.
-Ты плохо умеешь обращаться со своим телом, - заметила госпожа. - Я тебя научу.
Евдокия послушно улеглась спиной на лавку и ощутила мягкие прикосновения рук, раздвигавших ей бедра. У нее еще сильнее зашумело в голове, и она не смогла и не захотела сопротивляться. От ласкового прикосновения все ее существо вздрогнуло. Девушка прикрыла глаза, обмякла и прислушивалась к новым для себя ощущениям. Умелые пальцы нежно играли с ее плотью, и она чувствовала, как внизу у нее все набухает и становится мокрым, а бедра сами собой раздвигаются все шире.
Евдокия испуганно ахнула, когда пальцы неожиданно сменились языком, но это оказалось еще приятнее. Ее рука сама собой потянулась к госпоже и оказалась у той между бедер. По сладостному вздоху Евдокия поняла, что ее там давно ждали. Осмелев, она проникла сразу тремя пальцами необычайно глубоко и, шевеля там ими, вызвала томный стон у госпожи.

В конце концов, Мари легла на ту же лавку, просунув одну ногу под колено девушки, а другую положив ей на грудь. Теперь они лежали как бы крест накрест, немного напоминая карточную даму, тесно прижавшись, так что их влажные расщелины сомкнулись и от неистовых движений заскользили друг по другу, словно намыленные...
* * *
Барин отдал очередные распоряжения слугам и вошел к жене.
-Душа моя, а почему вы не захотели составить компанию кузине?
-Nicola, я же недавно была в бане. Меня ужасно разморило после обеда, я хочу спать. Надеюсь, вы не возражаете?
Николай пожал плечами и вышел. Что ж, его план сработал: снотворное подействовало. Он усмехнулся и уверенно зашагал к бане. С одного бока ее была пристройка для его собственных инструментов, так что доступ любому из дворовых был сюда воспрещен. Николай открыл дверь ключом и вошел. Все лежало на полках в идеальном порядке, а у стенки располагался небольшой столик с табуреткой. Это была его гордость: он сам все спроектировал и собрал, только линзы и другие стекла заказал в городе, где мастер идеально отшлифовал их по его чертежам. В предбаннике и в помещении для мытья в стены были вставлены трубочки, замаскированные под сучки и совершенно незаметные изнутри. Сложная оптическая система давала прекрасное изображение на двух небольших экранах, на которых во всех подробностях отображалось происходящее в обоих помещениях. Только в парной изобретательный помещик ничего не устанавливал, зная, что оптика все равно бы там запотела.
Это устройство он соорудил после смерти отца, когда поправил хозяйство, разбогател и смог принимать гостей. Он с большим интересом наблюдал за их женами и служанками, если они пользовались его баней. Мальчиком он немного учился живописи, и теперь нередко прямо с экрана набрасывал отличные этюды с обнаженными женщинами. Конечно, далеко не все из них были достойны подобного увековечения, но около полутора десятков готовых листов лежало в папке на столе. Теперь он с удовольствием изучал утонченное тело кузины и более грубое, но пышное и не менее привлекательное Евдокии. Попробовал сделать зарисовки, но не мог сосредоточиться: слишком уж захватывающие вещи происходили на экране.
-Ну и ну! - тихо сказал он сам себе. - Что творят милые женщины! Это становится очень любопытным.
Он выбрался из своего укрытия, вновь запер его, подошел к двери в баню и легко откинул крючок вставленным в щель ножом. На цыпочках прошел по предбаннику и резко открыл следующую дверь.
-Ах, сквернавка, как ты посмела так обращаться с госпожой!
Евдокия подпрыгнула с лавки и присела на корточки спиной к барину, прикрыв зад веником. Плечи ее затряслись от рыданий. Мари так и осталась лежать с раздвинутыми ногами, демонстрируя кузену наготу, где не было ни единого волоска. Женщина все еще находилась в любовном угаре и, не обращая внимания на мужчину, начала быстро ласкать свою плоть пальцами, пока через несколько мгновений не застонала в блаженстве, катаясь по лавке. Немного полежав, пришла в себя и спокойно села, даже не прикрывшись ладонью и не сомкнув ног.
-А вас не учили, кузен, что к обнаженным дамам врываться неприлично? - с лукавой улыбкой спросила она. - Или вы в деревне совсем одичали?
-Вы забыли закрыться на крючок, и я думал, что вы уже закончили, - спокойно солгал Николай. - Думаю, Степану Степанычу будет очень интересно узнать, что его жена стала лесбиянкой, мотаясь по заграницам. К тому же, вижу, не очень-то смутил вас. Я даже свою Натали не созерцал в столь откровенной позе, она очень стыдлива.
-У вас очень скороспелые выводы, кузен, - отозвалась Мари. - Лесбиянкой! Это просто пикантное дополнение, не более того; в Европе это сейчас модно, вы же сами давали мне книжку Клеланда, вот я и решила попробовать и ничуть не жалею.
Она встала, повернулась спиной к Николаю, широко расставила ноги и наклонилась.
-Хороша игрушка? Смотрите, сколько хотите, мне не жалко. Мы оба знаем, что вы ничего не скажете Стиве.
Он любовно хлопнул ее по ягодицам, с удовольствием пощекотал между бедер и повернулся к все еще рыдающей Евдокии.
-Ты видишь, развратница, до чего довела госпожу! Опоила? Она уже заговаривается. Сегодня же отправлю тебя на скотный двор, а перед тем велю высечь во дворе прямо так, голую.
-Барин, помилуйте!
Евдокия отбросила веник, повернулась к Николаю, встала на колени, а потом стала целовать ноги. Он улыбался и не сводил глаз с ее пышного зада: это было живое тело, а не изображение в стекле.
Он совершенно не сердился и не слушал ее бессвязное бормотание.
-Хорошо! - отозвался он наконец. - Возможно, я прощу тебя, если будешь послушной. Раздень меня!
Евдокия подскочила и мгновенно исполнила приказание. Она впервые в жизни увидела грозно стоящее мужское орудие и даже зажмурилась от страха. Однако барин велел тщательно вымыть эту штуку с мылом, и ей пришлось повиноваться. Он даже крякнул от удовольствия, когда девушка с опаской прикоснулась к члену, после чего умело и аккуратно помыла его.
-О, кузен! - восхищенно произнесла Мари. - Впервые в жизни вижу прибор такой величины, а я их повидала немало. Какая дура Натали, что не пользуется таким добром! Я сразу поняла, что она у вас холодна, как ледышка, а для такого мужчины нет ничего неприятнее, вот вы и ищете приключений, загнав бедных женщин в угол. Впрочем, я сколько угодно готова стоять раком в этом углу, если меня будет ублажать такое орудие! От моего Стивы мало толку, приходится самой о себе заботиться.
Она подошла ближе и ухватилась обеими руками за член.
-Дуня, не бойся, посмотри, какое чудо природы! Как в книжке, которую ты мне читала. Я же говорила тебе, что в жизни бывает всякое. Повторяй за мной, и барин не будет сердиться.
Она опустилась на колени, широко открыла рот и обхватила головку губами. Немного пососав ее, словно леденец, она выпустила ее из плена. Евдокия последовала ее примеру. Вначале ей было страшно, но потом оказалось неожиданно приятно держать во рту твердую мужскую плоть. Девушка начала входить во вкус, ускоряя движения губ, и барин удовлетворенно закряхтел. Евдокия перевела дух и отпустила мужское орудие. Но тут же вновь взялась за дело Мари, которая начала облизывать языком член от основания до головки. Евдокия присоединилась к ней, их губы и языки часто сталкивались. Николай, тяжело дыша, обнимал обеих женщин за плечи и плотно прижимал к себе.
-Пока хватит, - вдруг попросил он. - Дунька, ложись на пол.
Девушка послушалась, но из глаз ее брызнули слезы. Барин потискал ее большие груди, раздвинул ноги и внимательно рассмотрел разбухший девичий тайник. Пощекотав его пальцами, он устроился сверху, опираясь на руки.
Евдокия испуганно зажмурилась, увидев, что огромное орудие приближается к ней. Вот оно коснулось ее тела, по которому побежали мурашки. Девушка сама не знала, почему: с одной стороны все это было очень приятно, но в то же время она боялась боли. Николай было дернулся, но обнаружил, что его сдерживает какое-то препятствие.
-Э, да ты еще девка! - удивился он. - Ладно, не реви, ты ей и останешься. Надо было сразу предупредить.
Он не стал ломиться в запертые ворота. Его член, словно челн, поплыл по настоящему озеру, не ныряя в него. Быстро пересохли девичьи слезы, и вся влага выделилась на противоположной стороне тела. А член-челн все плавал взад-вперед по поверхности, ускоряя и ускоряя свой бег.
Мари, как завороженная, наблюдала за этим, но ей быстро наскучила роль пассивной наблюдательницы. Она села на корточки над Евдокией, вынудив этим присесть и Николая, расставив ноги и повернув к девушке свою аристократическую попку. Одной рукой она обняла кузена (его руки были заняты: держали Евдокию за ноги) и стала жадно целовать его в губы. Другой рукой она схватила грудь девушки и начала щекотать себя снизу отвердевшим соском.
Евдокия, словно в дурмане, взялась за ее упругие ягодицы, помяла их, подтянула поближе к себе, приподняла голову и примкнула устами между бедер своей соблазнительницы, проникая языком в самые недра. Нижние губы Мари затрепетали, она снова застонала от блаженства, покачиваясь над девушкой. Николай, видевший все это, вдруг захрипел. Евдокия почувствовала, как в ее подбородок что-то ударило. От неожиданности она опустила голову и увидела, как из барского орудия бьет фонтан мутной жидкости прямо на нее, распространяя незнакомый запах, от которого закружилась голова, и девушка размазала все по груди. Она увидела, что член быстро утратил всю свою силу и тут же повис, как тряпка.
Николай и Мари поднялись и послали Евдокию в предбанник за пивом. Вернувшись с ковшом, она увидела, что барин сидит на лавке, а госпожа у него на коленях и со смехом играет с его мягкой плотью.
Дружно напились пива, опустошив ковш до дна. Барин любезно велел Евдокии усаживаться на другое колено. Она с удовольствием устроилась там, ощущая приятное прикосновение к ягодицам волосатой ноги. Барин тут же схватил девку за пышный зад и с удовольствием помял.
-Госпожа, а почему я не испытала того же, что и вы? - поинтересовалась девушка. - Я же видела, что вам уже два раза было как-то по-особому хорошо. А мне нет, просто очень приятно.
-Бедное дитя, ты еще так невинна! - засмеялась Мари. - Ты просто не успела, это мы с барином опытные. Хорошо, попробую и тебе доставить такое же удовольствие.
Она обняла девушку и крепко поцеловала ее в губы. Обеим стало неудобно на мужских коленях, и они улеглись на пол, лаская друг друга пальцами. Мари устроилась на спине, положив на себя сверху Евдокию. Их тела сомкнулись, груди переплелись. Мари вцепилась в пышные ягодицы и, проникая все глубже, добралась до нижних девичьих губ и влажной долины между ними, жадно ощупывая и выглаживая все это.
При виде такого зрелища Николай довольно быстро сумел вновь стать боеготовым и сильным мужчиной. Он подошел к женщинам сзади, встал на колени и коснулся своей внушительной головкой девичьего тайника, вызвав страстный вздох у Евдокии. Мари схватилась за это орудие и начала водить туда-сюда по расщелине, но потом переправила чуть выше, где между плотных ягодиц девушки открылась темная ямка. Пальцы женщины по-хозяйски немного расширили узкое отверстие, расположили там головку и придерживали, чтобы не выскользнула.
Николай уперся и с силой протолкнул туда свое орудие. Евдокия взвизгнула от боли, когда такой огромный предмет полностью погрузился в совсем небольшую дырочку. Однако боль тут же прошла, и девушка ощутила приятное блаженство, когда член барина заработал внутри нее, а госпожа продолжила свои утонченные ласки. И вот, наконец, по всему телу побежала волна наслаждения, радости и счастья, и Евдокия закричала, поскольку испытала подобное впервые в жизни.
Барин приподнялся на руках и выпустил девушку из-под себя. Обессиленная, она села на пол и с огромным интересом наблюдала, как Николай навалился сверху на кузину и погрузил в нее огромный член. Господа крепко обнялись и бешено задергались, пока вновь не заклокотал мужской вулкан внутри женщины. Хрип Николая слился с блаженным стоном Мари, и Евдокия, завидуя им, пожалела, что барин оставил ее девушкой.
Впрочем, было еще не поздно, и она смело подошла к поднявшемуся с кузины господину, страстно обняла и впилась в губы...
г.Васильков, апрель 1996 г.

Казалось бы, баня – что может быть обыденнее? Испокон веков жители нашей страны регулярно посещают это место: парятся, моются, общаются с друзьями. Но далеко не все так просто, как может показаться на первый взгляд. Ведь баня – это не только отдельное строение для водных процедур, здесь в старину проводили магические ритуалы, совершали жертвоприношения духам, даже казнили людей. Рождение человека, вступление в брак и похоронные ритуалы – все это напрямую связано с баней.

Языческое святилище

Для язычников любое место, в котором сходятся все четыре природные стихии – огонь, вода, земля и воздух – является особенным. Издревле на Руси бани исполняли роль семейных святилищ, их почитали как место, где мир живых (явь) встречается с миром мертвых (навь). Считалось, что здесь обитают духи покойных предков.

Далеко не случайно сказочная Баба Яга должна добра молодца сначала выпарить в бане, а уж потом расспрашивать. Ведь именно через ритуальное омовение совершается переход человека из яви в навь.

Исследователь старинных традиций Андрей Дачник в своей книге «Баня. Очерки этнографии и медицины», которая была издана в 2015 году в Санкт-Петербурге, написал о том, что после принятия христианства на Руси в домах людей прочно обосновались иконы, а роль средоточия языческих сил стала играть именно баня. Постепенно люди начали воспринимать это отдельно стоящее здание, как место обитания чертей и совершения колдовских ритуалов.

Поэтому с баней связано много обрядовых запретов, среди них:

Нельзя мыться одному, кто так делает – тот колдун или ведьма.
Перед входом в баню нужно перекреститься, в самой бане креститься нельзя.
В баню иконы не вносят.
Нельзя мыться в бане во время православных праздников, это лучше сделать накануне.
Банную утварь (тазики, ковши, кочерги и т.п.) никогда не приносят в избу.
Запрещено строить дом на месте бани.
Нельзя мыться в банях по ночам.

Даже выражение «Пошел в баню!» означает предложение человеку очистить свои помыслы от всякой скверны, что и делается в языческом святилище.
Согласно поверьям древних славян, в бане можно было обрести магические способности, если пойти туда в полночь и громко отречься от Бога, сняв с себя православный крест.

Кто такой банник?

Язычники всегда одухотворяли не только свои дома, но и другие строения. Если в доме жил домовой, в овине – овинник, то в бане – банник. Иногда его еще называли «дедушка», что связано с почитанием культа предков. Так что банник мог быть и духом места, и кем-то из уважаемых пращуров конкретной семьи.

Поскольку физическое и духовное очищение в народном сознании неразрывны, в банях проводились ритуалы, направленные на освобождение людей от различного негатива, проблем, долгов, порчи и сглаза. Перед началом колдовства знахарь или ведьма обязательно просили помочь духа этого места.

Иногда баню топили, но никто в ней не мылся. Так делали во время языческих праздников, чтобы угодить баннику. Для него специально оставляли воду в шайке и веник.

Как правило, русские крестьяне побаивались духов, обитающих в бане. Ведь обиженный неуважением банник мог и убить человека, согласно поверьям. А некая баба-обдериха, вообще, была способна ободрать с живого человека всю кожу, если тот оставался в бане один и засыпал. Так люди объясняли многочисленные несчастные случаи, происходившие в этом месте.

Отравления угарным газом

Сейчас в России бани топят по-белому. В XVII – XVIII веках эти помещения в массовом порядке стали оборудовать специальными трубами, через которые выходит дым. А более тысячи лет до этого бани топили по-черному. Дым просто валил из всех щелей этих бревенчатых строений с каменными очагами, а стены и потолок были сильно закопчены.

Согласно нормам безопасности, такую баню необходимо часто проветривать, открывая дверь. Но многие люди слишком дорожили теплом, пренебрегали правилами. В результате, в банях образовывалась атмосфера с низким содержанием кислорода, а угарный газ в сочетании с высокой температурой и влажностью мог запросто привести к летальному исходу. В группе риска находились люди с заболеваниями легких и сердечнососудистой системы.

Характерный признак отравления угарным газом – румяная, порозовевшая кожа. Крестьяне считали, что это сердитый банник запарил несчастных до смерти. Если учесть, что в современных финских саунах ежегодно умирают около 50-60 человек, то можно предположить, как много несчастных случаев происходило на Руси.

Иногда сочетание угарного газа и теплового шока не приводило к летальному исходу, а вызывало у людей галлюцинации. Тогда они и видели в банях чертей, волосатых баб-обдерих, всякую другую нечисть. Порой в печах-каменках намеренно сжигали галлюциногенные травы (например, белену), чтобы войти в измененное состояние сознания. Этим приемом пользовались знахари.

Рождение ребенка

Русские крестьянки традиционно рожали в бане, ведь именно это место было вратами из нави в явь. Новорожденного и его мать необходимо было очистить от влияния потусторонних сил, и занималась этим бабка-повитуха, заговаривавшая воду.

После рождения ребенка и чтения над ним особых молитв, малыша относили в дом, а его мать должна была пожить в бане еще какое-то время: от трех дней до недели. Этим она отдавала должное духам предков. Люди верили, что они хорошо относятся к процессу родов, радуются этому событию.

Целью обрядов, проводившихся над женщиной в бане, было появление на свет здорового малыша, который бы рос крепким и спокойным.
А если новорожденный умирал, что случалось довольно часто, или у него обнаруживались увечья, дефекты в развитии, то все эти несчастья объяснялись действиями рассерженного банника. Люди говорили, что роженица или бабка-повитуха чем-то прогневили нечистую силу или не были внимательны к ребенку, вот банник их и наказал.

Иногда крестьянки сами могли задушить нежеланного ребенка, свалив все на чертей. В бане некоторые женщины избавлялись от беременности, искусственно вызывая преждевременные роды.

Казни и убийства

Как известно из «Повести временных лет», памятника древнерусской письменности начала XII века, легендарная княгиня Ольга (около 920-969 гг.) поочередно казнила две группы послов. Они были представителями племени древлян, прибывшими сватать ее за своего правителя, которого звали Мал. Было это уже после гибели ее супруга – князя Игоря Рюриковича.

Первое посольство древлян было похоронено заживо, а второе – сожжено в бане. Традиция использовать это строение для казни неугодных существовала на Руси издревле. Данное место было очень удобным для убийства: достаточно лишь натопить печь пожарче, а снаружи дверь припереть чем-нибудь тяжелым. Утром там будут трупы, которые даже не надо обмывать.

Даже в XVIII веке историки зафиксировали случаи казни людей в банях. Подобными действиями «прославился» первый иркутский губернатор Карл Львович фон Фрауендорф (около 1710-1767 гг.). Этот царский чиновник, как написал о нем военный инженер и этнограф Иван Григорьевич Андреев, в 1762 году «… многие жестокости причиня разным честным людям и запытав одного солдата в присутствии своем в жарко натопленной бане».

Поскольку люди не только появлялись на свет и готовились к свадьбе в банях, но и уходили в мир иной через это мистическое помещение, оно прочно ассоциировалось у русских со смертью. Иногда старого или больного человека парили в бане и оставляли там умирать, предварительно разобрав часть крыши, чтобы душе было легче отправиться на небеса. Случалось, что после убийства покойного хоронили тут же, ведь зимой другая земля была промерзлой, и выкопать в ней могилу очень трудно.

Жертвоприношения

Перед строительством новой бани нужно было принести ритуальную жертву духам. Как правило, с этой целью убивали черную курицу или петуха, которого зарывали в землю под порогом будущего помещения.

Иногда в качестве жертвы выступала другая живность: ворона, кошка, небольшая собака. Бывало, что их живьем закапывали, чтобы получить большую поддержку со стороны духов, которые должны помогать строителям и одобрить возведение бани в потустороннем мире.

Правда, некоторые язычники на этом не останавливались. Порой при раскопках на месте старых, развалившихся бань находятся человеческие кости. Это могли быть как похороненные здесь родственники, так и случайные гости, которых по обычаю полагалось напоить, накормить, в бане выпарить. Убийство таких посторонних людей в банях тоже исполняло роль жертвоприношения духам.
В полицейских отчетах XIX века сохранились многочисленные жалобы людей, которым удалось спастись от таких язычников, пытавшихся уморить их в бане.

Княжна Ирина и её крепостные рабы. Часть 2

Экзекуция Фетиш По принуждению Подчинение и унижение

В жаркий полдень прелестная барыня, коей шёл пятнадцатый годок, полулёжа в прозрачном, шёлковом белом платьеце нежилась в креслах в тени на барской веранде, слегка склонив светло-русую головку, опустив томно длинные реснички, протянув и слегка раздвинув стройные, длинные белые ножки, правую полусогнув в коленке. У ножек юной барыни неотступно находилась дворовая девка, тоже молодая, с округлыми формами крепостная. Ей было велено заниматься ножками своей молоденькой хозяйки, сперва массировать (юная госпожа это очень любила) после содержать в порядке ноготочки на великолепных ножках госпожи. Это, собственно, было основной обязанностью этой крепостной рабыни. Сперва они вместе росли, играли в куклы и во все игры маленьких девочек, а когда девочки подросли рабыня окончательно стала рабыней, госпожа - госпожой. Надо сказать, что только в личной обслуге юной барыни было больше сотни крепостных девочек, девушек, женщин. Каждой была отведена своя, особая роль, каждая крепостная ею и занималась. Отдельно были кухарки, отдельно официантки (мужчин официантов барыня тоже держала, но для особых случаав, в основном для званных обедах и ужинах). Несколько служанок были горничными, часть занималась сугубо стиркой всего белья барыни, т. е. прачки, другие, в основном молодые дворовые девки принимали участие в помывке своей госпожи в бане, купали её в бассейне с выстроенным специально фонтаном. Четыре служанки (их именовали «клозетки») посменно и круглосуточно обязаны были готовы в любое время дня и ночи подмывать свою юную госпожу после отправления ею естественных надобностей. Молодая барыня была очень чистоплотна и щепетильна в вопросах личной гигиены, поэтому круглосуточный пост у них находился подле клозета, наготове всегда были тёплая вода в специальном кувшинчике, свежие полотенца и средства гигиены. Вахту несли по двое, барыня любила, чтобы рабыни находились во время отправления надобностей тут же на коленках и тотчас любя принимались за свою работу даже во время процесса. Юная красавица не любила долго сидеть с нечистотами, поэтому подмывать свою хозяйку должно было им постоянно, пока она делает своё дело. Иногда нечистоты падали прям на руки крепостным рабыням, заботливо омывающих свою юную богиню. Такой же строгой гигиены она требовала и от самих «клозеток», к коим специально регулярно для осмотра вызывался доктор из губернии. Ещё у неё были плясовые девки, которым и петь и плясать, когда княжне будет угодно. Раздевать и одевать княжну Ирину тоже были назначены с десяток крепостных. Ещё были с десяток швей и портних и уже не считая тех, кто выполнял всякую иную рутинную работу, обеспечивая все многочисленные жизненные потребности юной и властной красавицы, любящей роскошную жизнь, которую ей одной в поле и в доме обеспечивали десяток тысяч крепостных душ.

Ах, как же ты, Дюняша, неловка! - вдруг слегка вскрикнула княжна, - больно делаешь, эдак ноготок сломашь, корова неуклюжая...

Простите, простите, простите, барыня, я ненароком! - Дюняша, стоя на коленях бросилась лобызать ножки хозяйке, - простите, барыня, я случайно, не наказуйте, барыня, помилосердствуйте княжна!

Дюняша, прекрасно понимая чем подобные «неловкости» крепостных рабынь им оборачиваются, неистова молила о пощаде.

Ах, Дюнаша, я было задремала, когда ты мне ножку массировала, в тонком сне мне вновь пригрезился тот юный корнет, что был на балу у Голицыных, он подходил ко мне... и тут... в общем, ты всё испортила...

Барыня!!! Христом Богом молю, простите, я случайно, усик под ноготочком снять хотела у Вас, неловко вышло, простите, барыня, устала я, ногли затекли, с коленок с рассвета не вставала, всё Вашу милость ублажаю! - Дуняша в голос разрыдалась.

Другая дворовая девка, что неотступно должна быть с зонтиком над головой у юной госпожи где бы госпожа не находилась, сочувственно глянула на Дуняшу.

Ступай, ступай глупая неумеха, - лениво протянула княжна Ирина, грациозно потягивая свои тоненькие, беленькие нежные ручки и плечики, - ступай к конюху, получи с полсотни хорошеньких плетей, да скажи: барыня велела не жалеть, а ты считай каждый удар и после каждого удара благодари вслух свою барыню, громко благодари, мне отсель должно быть слышно. Собьёшься в счёте или не поблагодаришь - всё сызнова пусть начинает. После, коли сразу не околеешь, в яму отправишься, посидишь там три денёчка на одной воде, а там поглядим. Не околеешь - клозет до конца жизни будешь выгребать, считай, счастливая родилась, а коли околеешь - туда тебе неумехе и дорога, много у меня таких.

Дюняша прекрасно понимала, что такое наказание ей скорее всего не пережить, как это было до неё с десятками таких же «неловких» дворовых крепостных.

Благодари госпожу свою и ступай, дрянная девка, ты мне больше не нужна.

И барыня, юная княжна Ирина четырнадцати с небольшим годков, красивая, богатая владелица десятка тысяч крепостных рабов и рабынь, вновь изящно потянулась на креслеце, подставила для последнего благодарственного поцелуя обречённой рабыне ножку, и уже не обращая на неё никакого внимания, приказала стоящим рядом на коленках девицам, что из грамотных, принесть и читать какой-нибудь франзузский роман.

Жарко становится и скушно... - с томным взглядом в никуда протянула юная богиня...

Дуняша же, покорно поблагодарив свою юную Хозяйку, нежно и последний раз прикоснувшись к её пяточкам губами столь же покорно встав с колен и поклонившись, поплелась на конюшню, получать своё наказание, кое ей было назначено Той, что вправе вершить судьбу её и тысяч таких же бесправных существ, принадлежащих полностью и без остатка своей совсем ещё юной, прелестной, стройной, образованной светло-русой Госпоже - княжне Ирине.

Зеленая электричка. Часть 2

Вечером добрались до N-ска. В почтовой гостинице взял комнату с двумя кроватями. Хозяйка гостиницы, косясь на Аню и мальчика. – Энти тоже с Вами?
– Со мной. Баня есть?
– Нет. Воду могу нагреть.
– Может по соседству есть?– я вынул пятак и поиграл с ним
– Пойду у Семёна спрошу. Они-с вроде как у себя сегодня топили.

Семён показался мне старичком. Хотя бойкий. Всё время что то говорит.
– Банька то у мня добротная. Малёхая, да жаркая. Вы как тамось – вместе будете париться, али пока чаю попьют?
Аня опустила глаза.
– Вместе, вместе.
– Ну чё ж. За ладно. Пройдём али... как?
– Пройдём.

Изба Семёна оказалась неподалёку. Сразу с улицы чуялся дымный аромат чёрной баньки запаренной хвойным веником.
– Может, а в дом, чайку?
– Да нет. Пили уже.
– Ну, так и ладно. Ладно.

Прошли сразу к бане.
– Вот тута бадья с тёплой водичкой. Тута на камнях чугунок с горячей, значитца. Смотрите – не обожгитесь. Холодная тута. Тута в ушате и разбавлять можно. Мыло тут. Ковш. Здесь кислая водица. Ну, вобщем то, всё навроде.
Отдав тяжёлую лампу со свечой. Старик откланялся и, пообещав горячего самовару, удалился.

Черные стены баньки глотали слабый дрожащий свет и дышали жаром на соскучившиеся по теплу фигуры. В полутьме быстро разделись. Аня не глядя на меня, прикрывая одной рукой грудь быстро развела в тазу воду и, сев на корточки, придвинув к себе мальчика, стала его мыть. Я взобрался на полати с веником и стал потихоньку себя шлёпать, поглядывая вниз.

В темноте и пару, стелившемуся по полу, ничего толком не было видно, но округлые женские очертания силуэта Ани производили на меня благостное впечатление. Мальчик, видимо взяв Аню за грудь, притянув её за шею шёпотом что то сказал. Аня прыснула, быстро глянув на верх на меня, – Ты же уже большой, какое ж тебе молочко?

– А тетя Варя кормила Соню молочком и Петю, а он уже большой.
– Стой прямо, что крутишься? Петя не вырос ещё наверное, а ты уже большой.
– Я ещё маленький.
Аня снова засмеялась.
– Стой хорошо. Что говоришь то? Барин что про тебя подумает?
Мальчик оглянулся на меня.
– Что подумает?
– А то и подумает. Что маленький ты ещё, смеяться будет.
– Аня ты его помоешь, может в дом его отведёшь?

Аня опустила голову. Стала сильнее тереть мальчика, который стал похныкивать, – Жарко!
Я подумал: «Стесняется, вроде как я над ней командую, а стоит ли?»
– Ну, если хочешь, мойся и сама с ним иди.
Аня быстро глянула на меня. Показалось, что из темноты блеснули глазки.
– А то, мож пропаришь его? Да сама пропаришься? Я выйду пока, да потом помоюсь.

Вышел в дверь, придерживая рукой хозяйство. В предбаннике пахло можжевельником и дымом, прохладный воздух приятно ласкал разгорячённую кожу. В большую прямоугольную дыру над дверью просвечивала луна, наконец то выглянувшая из под туч. Фонарь в предбаннике светил ещё тусклее, чем банный. Толстая свеча с хилым фитильком скорее напоминала своим светом лампадку перед иконой.

Изнутри слышалось, – На вот ковшик с водичкой. Дыши в него...
– Мама, а попить можно?
– Холодная, горло простудишь. В доме чаю попьёшь.
Что то еле слышное шёпотом и в ответ, – Добрый, добрый. Повернись ка.

Немного погодя, я вошёл. Анюткина мокрая спина, крепкий зад и ноги как мне показалось весьма призывно розовели в слабом свете свечи.
– Ну что, Андрейка, напарила тебя мамка?
– Напарила.

Я, сделав вид, что не смотрю особо стал делать воду в тазу, затем прошёл в серёдку, сел на пол, притянув к себе таз спиной к полати, стал намыливаться. Анютка спустила Андрюшку на пол, сама полезла наверх, плеснула на камни.
– Не жарко вам, барин?
– Парься парься. Мы с Андрейкой прохладной водичкой польёмся. Да Андрюша?
Стал поливать себя и мальчика, стало действительно жарко.
– Дай ка я тебя попарю.

Повернулась животом вниз. Я подошёл и положив руку на разгорячённую спину стал водить рукой по спине и похлестывать спину веничком. Приятная истома пошла по моей руке. Голове было жарковато. Провёл рукой по заду и по ногам не переставая шлёпать веничком. Свеча освещала только бок и прижатую к груди руку. Почувствовав поднятие между ног, отвернулся от мальчика таким образом, чтобы ему не было видно.

– Жа-арко.– мальчик сидел на полу поднимая ковшик и поливая себе из него на голову.
– Ну давай, теперь я полезу.
Аня не отрывая руку от груди, слезла, блеснув в свете свечи открывшимся животиком и ногами с округлыми коленками.
Я быстро заскочил наверх подогнув ноги, дабы не было видно моей восставшей плоти, стал колошматить себя веником, не глядя вниз. Аня быстро намылила себя. Андрейка стал хныкать и просился выйти. Успокоившись, я быстро выскочил наружу вдохнуть воздуха и остудиться.

Аня чуть приоткрыла дверь, чтобы чуть остудить баньку. «Уфф, хорошо то как... Нда. Девка что надо. Здорово то как!» Вдруг вспомнил про Силантия. «Нда. Хоронят уж наверное?... Нехорошо как то. А я тут...» Печальные мысли вновь вернули меня с небес. Зашёл. Анна, сполоснув волосы кислой водичкой, быстро оделась сама и, одев мальчика, спросила: – Мы пойдём?
– Идите, идите, я тут ещё немного. Посижу.

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
к следующей главе –

Блуд на Руси (Устами народа) - 1997 Манаков Анатолий

В БАНЕ (рассказ)

В БАНЕ

(рассказ)

Фроська тихо вошла в баню и нерешительно остановилась. Барин лежал на диване животом вниз, а две девки, Мелашка и Наташка, тоже голые, стоя с боков, по очереди ожесточенно хлестали его мокрыми березовыми вениками по распаренной, багрово-красной спине.

Барин блаженно жмурился и одобрительно крякал при особенно сильных ударах. Наконец, он подал им знак остановиться и, громко отдуваясь, опустил широко раздвинутые ноги.

Квасу, - хрипло сказал он.

Быстро метнувшись в угол, Наташка подала ему ковш. Напившись, барин заметил тихо стоявшую у двери Фроську и поманил ее пальцем. Медленно переступая мокрыми ногами по скользкому полу и стыдливо прикрывая наготу руками, она приблизилась и стала перед ним, опустив глаза. Ей было стыдно еще и оттого, что их обоих без тени смущения разглядывают стоявшие рядом девки, отнюдь не стыдясь своей наготы.

Новенькая! Хороша, ничего не скажешь! Как зовут? - скороговоркой бросил барин, ощупывая ее живот, ноги, зад.

Фроська, - тихо ответила она и вдруг вскрикнула от неожиданной боли: барин крепко защемил пальцами ее левую грудь.

Наслаждаясь ее упругостью, он двигал рукой вверх и вниз, перебирая пальцами вздувшуюся между ними поверхность груди, туго обтянутую гладкой и нежной кожей. Фроська дернулась, отскочила назад, потирая занывшую грудь. Барин громко засмеялся и погрозил пальцем. Вторя ему, засмеялись угодливым смехом Мелашка и Наташка.

Ну, ничего, привыкнешь, и не то еще будет, хихикнула Наташка и метнула озорными глазами на барина. А он, улыбаясь, запустил себе между ног руку, почесывая и пребирая все свои мужские принадлежности, имеющие довольно внушительный вид.

Ваша, девки, задача, - обратился он к Мелашке и Наташке, - научить Фроську всей нашей премудрости. Пока же пусть смотрит и ума набирается. А ну, Мелашка!

Мелашка вышла на свободную от лавок середину помещения и, согнувшись, уперлась руками в пол. Он подошел к ней, громко похлопал по мокрому ее заду с отливающей белизной упругой кожей и, вдруг заржал как конь. От охватившего его вожделения лицо его налилось кровью, рот перекосился, дыхание стало громким, прерывистым, а полусогнутые колени дрожали. Плотно прижавшись к крутому заду девки, он снова заржал, но уже победно.

Мелашку тоже, видимо здорово разобрало, она сладостно стала стонать и помогать барину. Наташка смотрела на эту живую картину, целиком захваченная происходящим действием, большие ее глаза расширились, рот приоткрылся, а трепетное тело непроизвольно перегибалось в такт движений тел барина и Мелашки. Она как бы сама принимала барина на месте подружки.

А Фроська, вначале ошеломленная, постепенно стала реально воспринимать окружающее ее очень откровенное бесстыдство действий перед нею голых барина и девок. Она знала что это такое, но так близко и откровенно видела половой акт между мужчиной и женщиной впервые. Когда барин прилип к Мелашке, Фроська от смущения отвернулась, но любопытство пересилило и она искоса кинула быстрый взгляд, а увидев, что на нее никто не обращает внимания, стала смотреть на них во все глаза. Не испытав еще на себе всю полноту мужской ласки, она воспринимала это сначала спокойно, затем стала чувствовать какое-то сладостное томление, и кровь горячими струями разлилась по всему телу, дыхание стало прерывистым, для нее все перестало существовать.

Вдруг барин судорожно задергался, его глаза закатились и он со стоном выдохнул из груди воздух.

Все! - молвил он расслаблено и тяжелой походкой направился к лавке. Мелашка выпрямилась, блаженно потянулась и тоже села на лавку.

Наташка, водки, - приказал барин.

Та юркнула в предбанник и принесла на подносе водку, стакан и миску соленых огурцов. Барин налил себе полный стакан, выпил залпом и захрустел огурцом. Затем налил снова и поманил Мелашку. Она подошла и тоже привычным залпом осушила поданный ей стакан, за ней ту же порцию проглотила и Наташка.

Иди сюда, - приказал барин Фроське, наливая ей водки.

Фроська взяла стакан и, одолев первый глоток, закашлялась.

Ничего, научится, - произнес барин и налил себе еще полстакана.

Девицы угодливо подхихикивали, с хрустом жуя огурцы. Барин запел: Барыня, барыня, сударыня ты моя Мелашка стала ему вторить, и Наташка, подбоченившись одной рукой и вскинув другую над головой, медленно пошла по кругу, виляя крутыми бедрами и притоптывая в такт босыми ногами. Постепенно темп песни стал нарастать и вместе с ней движения девки стали быстрее, ее стройное тело с гибкой тонкой талией извивалось в непристойных движениях, которыми якобы она, барыня, якобы отдастся мужчине. Руками она как бы обнимала воображаемого партнера, а низом живота подмахивала навстречу ему, и одновременно выбивала дробь ритма.

Эх, поддай! Сиськами потряси, - воскликнул барин и еще быстрее повел песню.

Наташка стала подпрыгивать на месте, поводя белыми плечами, ее полные упругие чаши слегка отвисших грудей, заколыхались из стороны в сторону, дразняще покачивая тугими, крупными горошинами розовых сосков.

Давай жару! - не выдержал барин и сам пустился в пляс.

Темп пляски стал бешенный, теперь плясали под один голос Наташки, хлопая ладошками то поверху, то понизу живота. Вдруг она взвизгнула и прижалась к барину, схватив его за шею другой рукой, а он, обхватив девку обеими руками, впился страстными поцелуями в ее шею, схватил и понес ее к скамейкам. Наташка отдавалась умело и страстно. Фроська и Мелашка снова во все глаза наблюдали за происходившим, а Мелашка (вот нахальная девка) подошла к ним сбоку и, встав на колени, стала в упор рассматривать. Охваченная непреодолимым влечением, к ней присоединилась и Фроська, завороженная невиданным ею зрелищем.

Из книги Начало Ордынской Руси. После Христа.Троянская война. Основание Рима. автора

4.6. Месть Кримхильды-Хельхи и месть княгини Ольги Прибывшие послы убиты Воины, сгоревшие в подожжённом зале или подожжённой бане Прибыв ко двору Кримхильды, бургундские короли с вормсской дружиной располагаются во дворце гуннов. «Отвёл покои Этцель для знатных

Из книги Основание Рима. Начало Ордынской Руси. После Христа. Троянская война автора Носовский Глеб Владимирович

4.6. Месть Кримхильды-Хельхи и месть княгини Ольги Прибывшие послы убиты Воины сгорают в подожженном зале или подожженной бане Прибыв ко двору Кримхильды, бургундские короли с вормсской дружиной располагаются во дворце гуннов. «Отвел покои Этцель для знатных пришлецов.

Из книги Тайна жрецов майя [с иллюстрациями и таблицами] автора Кузьмищев Владимир Александрович

Из книги Чудо света на Руси под Казанью автора Носовский Глеб Владимирович

3. Библейский рассказ о Моисее, сотворившем источник, и мусульманский рассказ об Ибрахиме, из-за которого был сотворен ключ Зам-Зам, - это два варианта одного и того же сюжета Хотя на первый взгляд библейское и мусульманское повествования различны, однако стоит

автора Носовский Глеб Владимирович

9.1. Рассказ Геродота Геродот рассказывает об интересном видении, данном Гиппию, вождю персов. Речь идет о вещем сне. Перед началом Марафонской битвы «Гиппий, сын Писистрата… вел варваров (то есть персов - Авт.) к Марафону. В МИНУВШУЮ НОЧЬ ГИППИЙ ВИДЕЛ ТАКОЙ СОН. ЕМУ

Из книги Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами «древних» греков автора Носовский Глеб Владимирович

6.1. Рассказ Геродота Мы уже цитировали Геродота, сообщившего, что молодой персидский царевич Камбис обещал своей матери «перевернуть Египет вверх дном», как только возмужает. Далее говорится следующее.«И вот, помня об этом (обещании - Авт.) Камбис, когда возмужал и вступил

Из книги 5000 храмов на берегу Иравади автора Можейко Игорь

Рассказ о пагодах Больше всего в Пагане пагод. Их тысячи, и они исключительно разнообразны. От метровых крошек до великанов, ростом с Ананду, от новеньких, кирпичик к кирпичику, до груд кирпича, в которых с трудом можно угадать первоначальную форму пагод. От известных на

автора Валаев Рустем

Юность Рассказ) Вам, славной украинской девушке, я посвящаю этот рассказ о нашем путешествии по астраханской степи. Вы, вероятно, помните о нем столько же, сколько и я. Неизвестным осталось вам лишь одно обстоятельство. Обстоятельство, из-за которого ваша жизнь могла тогда

Из книги Алмаз - камень хрупкий автора Валаев Рустем

Без промаха (рассказ) Оскар Ларсен, розовощекий двадцатисемилетний детина с голубыми глазами и копной золотых волос, зачесанных на косой пробор, работал в Стокгольме шофером ночного такси. Это занятие с четким, раз навсегда установившимся ритмом жизни было не слишком

Из книги Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара автора Маргания Отар

Из книги Загадка Розуэлла автора Шуринов Борис

Рассказ таксиста Как-то М.Хеземанну потребовалось отправиться в город Линкольн. Договорился с таксистом, поехали. Дорога предстояла длинная, разговоры были неизбежны. Слово за слово, Хеземанн сказал, что приехал в Розуэлл в поисках новой информации по катастрофе 1947 года.

Из книги Народ Мухаммеда. Антология духовных сокровищ исламской цивилизации автора Шредер Эрик

Из книги Тайны русской водки. Эпоха Михаила Горбачева автора Никишин Александр Викторович

Глава первая «В кабаке и бане усе равны дворяне…» «Не пошла я нынче замуж, Не пошла – не каюся. С милым другом наживуся, С пьяницей намаюся». Частушка Рассуждения Горбачева о «сухом законе» не желают слушать. С позиций августа 2013 года – ну и что? Какое нам дело, пили или

Из книги Живущие дважды автора Голубев Анатолий Дмитриевич

Из книги Традиция, трансгрессия, компромисc. Миры русской деревенской женщины автора Лора Олсон, Светлана Адоньева.
Издательство: Новое литературное обозрение.

Рассказ как наставление Наш следующий пример дает прекрасную иллюстрацию ситуации разговора между умудренным опытом собеседником и несведущими интервьюерами, а также показывает сложность и подвижность динамического контекста подобной коммуникации. В интервью 2005

Из книги Зарубки на сердце автора Васильев Виктор Николаевич

МАРУСИН РАССКАЗ Дядя Коля повел нас своим путем – напрямик на деревню Ляды. Шли то полем, то лесом. То по тропинке, то по тележной до-роге. Шли медленно, так как вначале корова мотала головой, упрямилась. Потом ничего, разошлась. Мы почти не разговаривали. Только изредка