«Василий Шибанов» Алексей Толстой
Князь Курбский от царского гнева бежал,
С ним Васька Шибанов, стремянный.
Дороден был князь. Конь измученный пал.
Как быть среди ночи туманной?
Но рабскую верность Шибанов храня,
Свого отдаёт воеводе коня:
«Скачи, князь, до вражьего стану,
Авось я пешой не отстану».И князь доскакал. Под литовским шатром
Опальный сидит воевода,
Стоят в изумленье литовцы кругом,
Без шапок толпятся у входа,
Всяк русскому витязю честь воздает;
Недаром дивится литовский народ,
И ходят их головы кругом:
«Князь Курбский нам сделался другом».Но князя не радует новая честь,
Исполнен он желчи и злобы;
Готовится Курбский царю перечесть
Души оскорблённой зазнобы:
«Что долго в себе я таю и ношу,
То всё я пространно к царю напишу,
Скажу напрямик, без изгиба,
За все его ласки спасибо».И пишет боярин всю ночь напролёт,
Перо его местию дышит,
Прочтёт, улыбнётся, и снова прочтёт,
И снова без отдыха пишет,
И злыми словами язвит он царя,
И вот уж, когда занялася заря,
Поспело ему на отраду
Послание, полное яду.Но кто ж дерзновенные князя слова
Отвезть Иоанну возьмётся?
Кому не люба на плечах голова,
Чьё сердце в груди не сожмётся?
Невольно сомненья на князя нашли…
Вдруг входит Шибанов в поту и в пыли:
«Князь, служба моя не нужна ли?
Вишь, наши меня не догнали!»И в радости князь посылает раба,
Торопит его в нетерпенье:
«Ты телом здоров, и душа не слаба,
А вот и рубли в награжденье!»
Шибанов в ответ господину: «Добро!
Тебе здесь нужнее твоё серебро,
А я передам и за муки
Письмо твоё в царские руки».Звон медный несётся, гудит над Москвой;
Царь в смирной одежде трезвонит;
Зовёт ли обратно он прежний покой
Иль совесть навеки хоронит?
Но часто и мерно он в колокол бьёт,
И звону внимает московский народ,
И молится, полный боязни,
Чтоб день миновался без казни.В ответ властелину гудят терема,
Звонит с ним и Вяземский лютый,
Звонит всей опрични кромешная тьма,
И Васька Грязной, и Малюта,
И тут же, гордяся своею красой,
С девичьей улыбкой, с змеиной душой,
Любимец звонит Иоаннов,
Отверженный Богом Басманов.Царь кончил; на жезл опираясь, идёт,
И с ним всех окольных собранье.
Вдруг едет гонец, раздвигает народ,
Над шапкою держит посланье.
И спрянул с коня он поспешно долой,
К царю Иоанну подходит пешой
И молвит ему, не бледнея:
«От Курбского князя Андрея!»И очи царя загорелися вдруг:
«Ко мне? От злодея лихого?
Читайте же, дьяки, читайте мне вслух
Посланье от слова до слова!
Подай сюда грамоту, дерзкий гонец!»
И в ногу Шибанова острый конец
Жезла своего он вонзает,
Налёг на костыль - и внимает:«Царю, прославляему древле от всех,
Но тонущу в сквернах обильных!
Ответствуй, безумный, каких ради грех
Побил еси добрых и сильных?
Ответствуй, не ими ль, средь тяжкой войны,
Без счёта твердыни врагов сражены?
Не их ли ты мужеством славен?
И кто им бысть верностью равен?Безумный! Иль мнишись бессмертнее нас,
В небытную ересь прельщенный?
Внимай же! Приидет возмездия час,
Писанием нам предреченный,
И аз, иже кровь в непрестанных боях
За тя, аки воду, лиях и лиях,
С тобой пред судьею предстану!»
Так Курбский писал к Иоанну.Шибанов молчал. Из пронзенной ноги
Кровь алым струилася током,
И царь на спокойное око слуги
Взирал испытующим оком.
Стоял неподвижно опричников ряд;
Был мрачен владыки загадочный взгляд,
Как будто исполнен печали;
И все в ожиданье молчали.И молвил так царь: «Да, боярин твой прав,
И нет уж мне жизни отрадной,
Кровь добрых и сильных ногами поправ,
Я пёс недостойный и смрадный!
Гонец, ты не раб, но товарищ и друг,
И много, знать, верных у Курбского слуг,
Что выдал тебя за бесценок!
Ступай же с Малютой в застенок!»Пытают и мучат гонца палачи,
Друг к другу приходят на смену:
«Товарищей Курбского ты уличи,
Открой их собачью измену!»
И царь вопрошает: «Ну что же гонец?
Назвал ли он вора друзей наконец?»
«Царь, слово его всё едино:
Он славит свого господина!»День меркнет, приходит ночная пора,
Скрыпят у застенка ворота,
Заплечные входят опять мастера,
Опять зачалася работа.
«Ну, что же, назвал ли злодеев гонец?»
«Царь, близок ему уж приходит конец,
Но слово его всё едино,
Он славит свого господина:«О князь, ты, который предать меня мог
За сладостный миг укоризны,
О князь, я молю, да простит тебе Бог
Измену твою пред отчизной!
Услышь меня, Боже, в предсмертный мой час,
Но в сердце любовь и прощенье,
Помилуй мои прегрешенья!Услышь меня, Боже, в предсмертный мой час,
Прости моего господина!
Язык мой немеет, и взор мой угас,
Но слово моё всё едино:
За грозного, Боже, царя я молюсь,
За нашу святую, великую Русь,
И твёрдо жду смерти желанной!»
Так умер Шибанов, стремянный.
Анализ баллады Толстого «Василий Шибанов»
В 1840-е гг. автор, несколько лет посвятивший службе в архиве и разбору документов древности, обращается к жанру исторической баллады. Наиболее удачным из ранних творческих опытов принято считать произведение «Василий Шибанов», основанное на фактах из карамзинской «Истории государства Российского». В число задач, которые ставил перед собой молодой поэт, не входило намерение придерживаться строгой хронологии. В царскую свиту, изображенную Толстым, входят палачи-опричники. Между тем бегство Курбского произошло ранее, чем была введена опричнина. Ритуальные служения нового объединения, устроенные по образцу монастырской жизни, происходили не в Москве, а в Александровской слободе, которая оставалась фактической столицей государства на протяжении 15 лет.
Сюжетные особенности позволяют выделить в балладе две части. Первая посвящена предательству воеводы Курбского, перешедшего на сторону княжества Литовского. Момент передачи письма, адресованного Грозному, завершает этот фрагмент. Место действия второго эпизода - Москва. В него включены сцены передачи письма и мучительной смерти гонца, отважившегося доставить дерзкое послание.
Центральной фигурой, объединяющей обе части стихотворного текста, становится образ Василия Шибанова, слуги и преданного сторонника Курбского. Следуя законам балладного жанра, поэт создает портрет героя, сложенный из поступков последнего. Движимый «рабской верностью», Шибанов отдает господину своего коня взамен хозяйского, павшего во время ночного побега. Выдержав это испытание, неутомимый стремянный сразу же получает следующее, более опасное поручение. Ему предстоит отвезти царю «послание, полное яду». Слуга берется за дело, хотя осознает риск мероприятия. Он проявляет бескорыстие, отказываясь от денежного вознаграждения.
В трагических московских сценах Василий выказывает не менее похвальные качества: отвагу, преданность, мужество. Отметив стойкость раненого гонца, самодержец посчитал его «товарищем и другом» боярина-перебежчика. Иван Грозный требует от опричников пытками вызнать обстоятельства измены, но слуга Курбского проявляет себя как истинный герой, стоически переносящий мучения. Последние слова несчастного обращены к Богу. Мысли умирающего связаны не только с прощением собственных провинностей. Великодушный и по-христиански покорный, он просит помиловать обоих грешников, князя-предателя и грозного царя, а также характеризует себя как патриот, тревожащийся о судьбе святой Родины.
Идеальному образу смелого и верного слуги противопоставлены два отрицательных персонажа. «Опальный воевода» Курбский - неблагодарный и малодушный вельможа - беззастенчиво пользуется благородством характера своего подчиненного. Предателем движут «желчь и злоба», и только мысль о мести обидчику-царю вызывает у него злорадную улыбку. Фигура московского правителя выглядит еще более зловещей. Одержимый патологической подозрительностью и погрязший в садистском безумии, он окружил себя свитой опричников, состоящей из самых мрачных персонажей. Нравственные качества слуги, честно исполнившего свой долг, оказываются несравненно выше сомнительных ориентиров, которыми привыкли руководствоваться князь и царь.
Толстой неоднократно возвращался к эпохе Ивана Грозного, изображая ее жестокий и противоречивый дух в произведениях разной жанровой принадлежности: балладах, романе, трагедии. Автор осмысливает проблему государственного деспотизма, стараясь найти объяснение причинам ее возникновения.
Князь Курбский от царского гнева бежал,
С ним Васька Шибанов, стремянный.
Дороден был князь, конь измученный пал -
Как быть среди ночи туманной?
Но рабскую верность Шибанов храня,
Свого отдаёт воеводе коня:
«Скачи, князь, до вражьего стану,
Авось я пешой не отстану!»
И князь доскакал. Под литовским шатром
Опальный сидит воевода;
Стоят в изумленье литовцы кругом,
Без шапок толпятся у входа,
Всяк русскому витязю честь воздаёт,
Недаром дивится литовский народ,
И ходят их головы кругом:
«Князь Курбский нам сделался другом!»
Но князя не радует новая честь,
Исполнен он желчи и злобы;
Готовится Курбский царю перечесть
Души оскорблённой зазнобы:
«Что долго в себе я таю и ношу,
То всё я пространно к царю напишу,
Скажу напрямик, без изгиба,
За все его ласки спасибо!»
И пишет боярин всю ночь напролёт,
Перо его местию дышит;
Прочтёт, улыбнётся, и снова прочтёт,
И снова без отдыха пишет,
И злыми словами язвит он царя,
И вот уж, когда залилася заря,
Поспело ему на отраду
Послание, полное яду.
Но кто ж дерзновенные князя слова
Отвезть Иоанну возьмётся?
Кому не люба на плечах голова,
Чьё сердце в груди не сожмётся?
Невольно сомненья на князя нашли...
Вдруг входит Шибанов, в поту и в пыли:
«Князь, служба моя не нужна ли?
Вишь, наши меня не догнали!»
И в радости князь посылает раба,
Торопит его в нетерпенье:
«Ты телом здоров, и душа не слаба,
А вот и рубли в награжденье!»
Шибанов в ответ господину: «Добро!
Тебе здесь нужнее твоё серебро,
А я передам и за муки
Письмо твоё в царские руки!»
Звон медный несётся, гудит над Москвой;
Царь в смирной одежде трезвонит;
Зовёт ли обратно он прежний покой
Иль совесть навеки хоронит?
Но часто и мерно он в колокол бьёт,
И звону внимает московский народ
И молится, полный боязни,
Чтоб день миновался без казни.
В ответ властелину гудят терема,
Звонит с ним и Вяземский лютый,
Звонит всей опрични кромешная тьма,
И Васька Грязной, и Малюта,
И тут же, гордяся своею красой,
С девичьей улыбкой, с змеиной душой,
Любимец звонит Иоаннов,
Отверженный Богом Басманов.
Царь кончил; на жезл опираясь, идёт,
И с ним всех окольных собранье.
Вдруг едет гонец, раздвигает народ,
Над шапкою держит посланье.
И спрянул с коня он поспешно долой,
К царю Иоанну подходит пешой
И молвит ему, не бледнея:
«От Курбского, князя Андрея!»
И очи царя загорелися вдруг:
«Ко мне? От злодея лихого?
Читайте же, дьяки, читайте мне вслух
Посланье от слова до слова!
Подай сюда грамоту, дерзкий гонец!»
И в ногу Шибанова острый конец
Жезла своего он вонзает,
Налёг на костыль - и внимает:
«Царю, прославляему древле от всех,
Но тонущу в сквернах обильных!
Ответствуй, безумный, каких ради грех
Побил еси добрых и сильных?
Ответствуй, не ими ль, средь тяжкой войны,
Без счёта твердыни врагов сражены?
Не их ли ты мужеством славен?
И кто им бысть верностью равен?
Безумный! Иль мнишись бессмертнее нас,
В небытную ересь прельщённый?
Внимай же! Приидет возмездия час,
Писанием нам предречённый,
И аз, иже кровь в непрестанных боях
За тя, аки воду, лиях и лиях,
С тобой пред судьёю предстану!»
Так Курбский писал Иоанну.
Шибанов молчал. Из пронзённой ноги
Кровь алым струилася током,
И царь на спокойное око слуги
Взирал испытующим оком.
Стоял неподвижно опричников ряд;
Был мрачен владыки загадочный взгляд,
Как будто исполнен печали,
И все в ожиданье молчали.
И молвил так царь: «Да, боярин твой прав,
И нет уж мне жизни отрадной!
Кровь добрых и сильных ногами поправ,
Я пёс недостойный и смрадный!
Гонец, ты не раб, но товарищ и друг,
И много, знать, верных у Курбского слуг,
Что выдал тебя за бесценок!
Ступай же с Малютой в застенок!»
Пытают и мучат гонца палачи,
Друг к другу приходят на смену.
«Товарищей Курбского ты уличи,
Открой их собачью измену!»
И царь вопрошает: «Ну что же гонец?
Назвал ли он вора друзей наконец?»
- «Царь, слово его всё едино:
Он славит свого господина!»
День меркнет, приходит ночная пора,
Скрыпят у застенка ворота,
Заплечные входят опять мастера,
Опять зачалася работа.
«Ну, что же, назвал ли злодеев гонец?»
- «Царь, близок ему уж приходит конец,
Но слово его всё едино,
Он славит свого господина:
«О князь, ты, который предать меня мог
За сладостный миг укоризны,
О князь, я молю, да простит тебе бог
Измену твою пред отчизной!
Услышь меня, боже, в предсмертный мой час,
Но в сердце любовь и прощенье -
Помилуй мои прегрешенья!
Услышь меня, боже, в предсмертный мой час,
Прости моего господина!
Язык мой немеет, и взор мой угас,
Но слово моё всё едино:
За грозного, боже, царя я молюсь,
За нашу святую, великую Русь -
И твёрдо жду смерти желанной!»
Так умер Шибанов, стремянный.
Баллада Алексея Толстого основана на реальных событиях, при которых Курбский бежал заграницу, опасаясь Ивана Грозного. Его слуга (Василий Шибанов), всем рискуя, во всем помогает господину. Из-за границы князь пишет письмо с обвинениями царю, отправляет Шибанова гонцом. Тот честно исполняет свой долг, а из-за неприятных царю строк попадает в темницу, терпит пытки… Несмотря ни на что, не выдаёт никого, мученически погибает.
Главная мысль Толстой Василий Шибанов
Эта баллада о тяжелом для Руси времени, она противоречива. С одной стороны, достойная восхищения преданность слуги, а с другой, вероломство господина и жестокость царя.
Читать краткое содержание Василий Шибанов Толстой
Начинается произведение с побега Курбского. Князю во всем помогает верный слуга – Василий. Даже когда конь Курбского выдохся, слуга отдаёт господину свою лошадь. Важна сцена, когда князь, уже находясь в покровительствующей Литве, с упоением пишет письмо царю. При этом он даже не думает о брошенном в погоне слуге, Курбский упоён сочинением злых строк. И вот измученный Василий всё-таки появляется, даже предлагает князю помощь. А тот, дописав едкое письмо, решает назначить гонцом верного Василия. Курбский щедро предлагает ему награду серебром, но слуга отказывается.
Понятно, что судьба гонцов, тем более, с плохими вестями, более того, с издевательскими посланиями была незавидна. Сразу при чтении злых строк письма, в которых ему угрожают карой господней, Грозный протыкает ногу гонца палкой. Однако Шибанов не выказывает боли и страха. Помрачневший царь всё же восхищается силой воли гонца. Именно Иван Грозный замечает, что Курбский не ценит такого верного человека.
Тем не менее, главный герой брошен в застенок, его пытают: один палач сменяет другого… И всё-таки Шибанов не сдаётся, мученически терпит. Всё удивляются, мол, неужели, ради хозяина готов герой принять такие муки. Оказывается, что не в верности человеку дело, герой страдает ради самой России. Он не выдаёт сообщников Курбского, хотя понимает, что в действительности князь просто испугался царя, предал Родину – выдал её литовцам, что он не ценит верность и честь своих людей. Писать обвинительные письма издалека, посылать преданных людей на верную смерть – в этом мало чести. Возможно, эта слепая преданность Василия связана со страхом ответственности, самостоятельность… Из-за неё главный герой – благородный и чистый душой – позволяет себя убить.
Собственно, Курбский зря растратил силы и верность своего верного слуги.
Картинка или рисунок Василий Шибанов
Другие пересказы для читательского дневника
- Краткое содержание Всё лето в один день Брэдбери
Действие происходит на Венере. Дети, живущие здесь со своими родителями, очень ждут появления солнышка. На Венере солнце выглядывает раз в семь лет и то лишь на два часа, всё оставшееся время льёт нескончаемый дождь
- Краткое содержание Пантелеев Новенькая
Рассказ «Новенькая» является образцом хорошей книги. Книга написана для детей младшего и среднего возраста, и насыщенна историей, воспитывающей высокие моральные качества подрастающего поколения.
- Краткое содержание Казаков Арктур - гончий пёс
Летом я жил на берегу реки в доме доктора. Однажды доктор возвращался домой с работы и подобрал слепого пса. Он помыл его, накормил, дал прозвище Арктур и оставил у себя жить. Пес любил гулять со мной по берегу реки.
- Краткое содержание Война и мир Эпилог по частям и главам
- Краткое содержание Носов Живое пламя
ad gloriam NB
Когда я впервые прочёл балладу, она вызвала во мне недоумение: не может быть, чтобы такое яркое произведение, написанное таким автором, прославляло всего лишь "рабскую верность"! При внимательном прочтении, однако, баллада оказалась не столь проста.
Уже вторая строка вводит главного героя:
1. Князь Курбский от царского гнева бежал.
2. С ним — Васька Шибанов, стремянный.
"Васька" - не просто пренебрежительное или презрительное именование. В описываемое балладой время такие формы имён были строго регламентированы. Так называли людей низших сословий и бояр, подвергшихся царской опале. И, конечно, так не стал бы называть А.К.Толстой любимого героя. Значит, строка незримо вводит и третьего персонажа - рассказчика, которому принадлежит дискурс баллады, и через восприятие которого (сильно отличающееся, как мы увидим) от восприятия автора, мы узнаём об описанных в балладе событиях.
Из той же второй строки мы узнаём, что Шибанов представляется рассказчику стоящим ниже его самого на социальной лестнице, а также - что Шибанов не вызывает у рассказчика особых симпатий: баллада - не официальный документ времён Ивана Грозного, ничто не мешало назвать Шибанова "Василием".
Такой приём призван вызвать читательское доверие: автор сообщает о событиях не сам, а устами нейтрального (или даже враждебного герою) наблюдателя.
Дальнейшие строки добавляют ещё несколько мазков к личности рассказчика:
3. Дороден был князь. Конь, измученный, пал.
4. Как быть среди ночи туманной?
5. Но рабскую верность Шибанов храня,
6. Свово отдаёт воеводе коня:
Итак, с точки зрения рассказчика, мотив поступка - "рабская верность". Слово "рабская" вряд ли носит оценочный характер (каковой, несомненно, носило бы в устах А.К.Толстого!), а является просто описательным: для рассказчика рабская верность - явление нормальное.
Ещё одна интересная деталь - употребление рассказчиком диалектизма "свово". Это - не просто стилизация под "старинную речь" - другие герои баллады так не говорят.
7-я строка знакомит нас с героем ближе, позволяя услышать его голос:
7. "Скачи, князь, до вражьего стану —
8. Авось я пешой не отстану."
Шибанов представляется по-собачьи преданным, но туповатым и бесчувственным человеком: полководцу, вынужденному бежать к врагам, меньше всего хочется слышать, что он скачет именно "до вражьего стану". Отправляя князя к литовцам, Шибанов, фактически, называет его предателем! Такое "упущение" со стороны Шибанова, как и вся его "прстецкая" речь, рисует его именно "Васькой" - недалёким холопом.
9.И князь доскакал. Под литовским шатром
10. Опальный сидит воевода.
11. Стоят в изумленьи литовцы кругом,
12. Без шапок толпятся у входа.
13. Всяк русскому витязю честь воздаёт.
14. Недаром дивится литовский народ,
15. И ходят их головы кругом:
16. "Князь Курбский нам сделался другом!"
17. Но князя не радует новая честь —
18. Исполнен он желчи и злобы.
19. Готовится Курбский царю перечесть
20. Души оскорблённой зазнобы:
21. "Что долго в себе я таю и ношу,
22. Всё то я пространно к царю напишу —
23. Скажу напрямик, без изгиба
24. За все его ласки спасибо!"
Рассказчик отказывается признать за Курбским благородный порыв: мотивом его письма служат "желчь и злоба", личное раздражение. И, в отличие от оценки рассказчиком Шибанова, здесь автор, по-видимому, разделяет его мнение. Дальнейшие строки прекрасно изображают душевное состояние Курбского:
25. И пишет боярин всю ночь напролёт.
26. Перо его местию дышит.
27. Прочтёт, улыбнётся, и снова прочтёт,
28. И снова без устали пишет.
29. И злыми словами язвит он царя.
30. И скоро, едва занялася заря,
31. Готово, ему на отраду,
32. Послание, полное яду.
33. Но кто ж дерзновенные князя слова
34. Отвезть Иоанну возьмётся?
35. Кому не люба на плечах голова?
36. Чьё сердце в груди не сожмётся?
37. Невольно сомненья на князя нашли...
"Месть", "злые слова", "яд" - содержание письма Курбского. Он с вожделением перечитывает написанное им, настолько отдавшись ненависти, что забывает о простой необходимости - доставить письмо адресату!
38. Вдруг входит Шибанов в поту и в пыли:
39. "Князь, служба моя не нужна ли?
40. Вишь, наши меня не догнали!"
Невероятно своевременное появление Шибанова заставляет усомниться в его случайности. Кроме того, он с порога повторяет уже допущенную им в предыдущей реплике князю "неловкость": "наши меня не догнали". Случайность? Недомыслие? Или Шибанов намеренно не даёт Курбскому забыть, где - "наши", а где - "вражий стан"? Грех искупим раскаянием, покуда человек осознаёт, что грешит. Не спасает ли Шибанов душу Курбского, напоминая князю, что его действия - измена, пусть и вынужденная? Если так, то верность Шибанова вряд ли можно определить как рабскую, а сам он представляется благородной натурой, лишь прячущейся под личиной верного увальня. В отличие, как мы видим из следующих строк, от Курбского:
41. И Курбский с письмом посылает раба,
42. Торопит его в нетерпеньи:
43. "Ты телом здоров, и душа не слаба!
44. А вот и рубли в награжденье!"
Отправляя человека на пытки и смерть, князь то ли невероятно циничен, то ли несёт околесицу. Чем может помочь "здоровое тело" на дыбе - продлить страдания? "Сильная душа" - тоже не при чём: никакие показания Шибанова не могут повредить Курбскому, недосягаемому для царя. И, наконец, верх низости - соблазнять деньгами человека, который попросту не успеет их потратить. Да, князь Курбский остро нуждается в спасении души! Тон Шибанова меняется, знаменуя таинственную метаморфозу, которая, как мы увидим, вот-вот произойдёт с ним:
45. Шибанов ему отвечает: "Добро!
46. Тебе тут нужнее твоё серебро,
47. А я передам и за муки
48. Письмо твоё в царские руки!"
Пропали "вишь" и "авось", маска "Васьки" сброшена, герой говорит спокойным языком образованного человека, облечённого чувством собственного достоинства.
Шибанов, Василий
Стремянный кн. А. М. Курбского. По одному известию, в мае 1564 г., а по другому 30 апреля 1564 г. бежавший с ним к литовскому королю. Воеводы поймали и отправили его к царю. По другому, Ш. поджидал князя с оседланными конями у Дерпта, и способствовал таким образом его бегству. Впоследствии Ш. привез из Литвы царю "досадительное" письмо, которое Иоанн слушал, вонзив в ногу верного слуги князя жезл. Ш. пытали в надежде, что он раскроет козни Курбского и его сообщников; но Ш. умер в страшных муках, оставшись верным своему господину.
"Сказания кн. Курбского", (изд. Н. Устрялова 1889 г.) и переписка его с царем. - "Русская историческая библиотека", т III, А. Н. Ясинский: "Сочинения князя Курбского, как исторический материал". - М. П-ский: "Князь А. M. Курбский". Историко-библиографические заметки по поводу его сказаний Учен. Зап. Казан. Унив., 1873 г.
Ан. Купалов.
{Половцов}
Шибанов, Василий
Слуга князя Курбского (см.).
{Брокгауз}
Шибанов, Василий
слуга кн. А. М. Курбского, выказал бесстрашие и геройство перед Грозным, подав ему письмо своего господина, полное ругательных выражений и оправдывающее бегство его, 1563 г.
{Половцов}
Большая биографическая энциклопедия . 2009 .
Смотреть что такое "Шибанов, Василий" в других словарях:
Шибанов (Василий) слуга князя Курбского … Биографический словарь
Шибан драчун, буян. (Ф) Одна из самых ранних русских фамилийа известна с середины XVIав. при Иване Грозном. Возможны такие объяснения: шибана драчун, буян (Ю.А.аФедосюк); шибана табак, махорка (В.Д.аБондалетов). В Западной Сибири в XVI XVIIавв.… … Русские фамилии
- (Василий) слуга князя Курбского (см.) … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Год основания: 1999 Местонахождение: Владивосток, Рунет artvladivostok.ru «Арт Владивосток» он лайн галерея художников, дизайнеров, скульпторов, фотографов города Вл … Википедия
Галерея «Арт Владивосток» Год основания: 1999 Местонахождение: Владивосток, Рунет artvladivostok.ru «Арт Владивосток» он лайн галерея художников, дизайнеров, скульпторов, фотографов города Владиво … Википедия
В данной статье представлен список сезонов российского комедийного телесериала «Солдаты». Содержание 1 2 3 4 5 6 … Википедия
- «УЛИЦЫ РАЗБИТЫХ ФОНАРЕЙ. МЕНТЫ 3 (сериал)», Россия, НОВЫЙ РУССКИЙ СЕРИАЛ/ЗЕБРА фильм, 2000. Криминальный телесериал. Продолжение сериала «Улицы разбитых фонарей». «Врачебная тайна»; «Человек со шрамом»; «Дурь»; «Макароны по скотски», «Труп из… … Энциклопедия кино
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете … Википедия
Серийн … Википедия
Жизнь замечательных людей. Таблица Основная информация о серии Жизнь замечательных людей находится на странице Жизнь замечательных людей. Здесь книги серии приведены в виде таблицы. Номер по каталогу Автор Название Год Число страниц Тираж… … Википедия
Книги
- Русские поэты. Антология русской поэзии в 6 томах. Том 3 , . Третий том выпускаемой издательством антологии `Русские поэты` включает избранные стихотворения русских поэтов от Н. Некрасова до А. Блока и И. Бунина: А. Плещеева, Н. Огарева, К. Павловой,…
- Блокада. Книга 3. Война в Зазеркалье , Бенедиктов К.. Адъютант Адольфа Гитлера Мария фон Белов ищет в горах Кавказа древний пещерный храм, в котором, согласно документам тайного общества «Золотая заря», хранятся артефакты давно погибшей…