Слово, произнесенное на вечере русской сказки в Берлине 3 мая 1934 года
Государи мои, люди русские! Какая бы тень ни набежала на вашу жизнь, — посетит ли вас тревога о судьбе России, придут ли к вам мысли черные о вашей личной судьбе или просто жизнь покажется несносной раной, — вспомните о русской сказке и прислушайтесь к ее тихому, древнему, мудрому голосу. Не думайте, что сказка есть детская забава, несерьезное дело для умного человека: взрослый-де выдумывает, маленьким сказывает; а маленькие слушают и верят; верят, будто было тот чего не было, будто вправду такое было, чего и быть не могло. И еще не думайте, что взрослые умны, а дети глупы; и что взрослому надо нарочно притупиться для того, чтобы детям сказку рассказать; а чтобы для себя, взрослого и умного, сказку прочесть или создать,-то и притупляться не стоит… Не обратно ли дело обстоит? Не от ума ли добрая половина нашего горя родится?
Да и что такое глупость? И всякая ли глупость вредна и постыдна? А может быть, есть не глупая глупостъ, не вредная и не стыдная, а зоркая и верная, желанная и блаженная, по-глупому начинающая и по-умному кончающая? Может быть, есть две разных глупости: одна бестолковая, а другая учительная? Одна от праха и грязи, а другая от чернозема? Одна от слепого самодовольства, а другая от испытующего недоумения? Одна — глупит от гордости и ведет к пошлости; а другая глупит от смирения и ведет к мудрости… И вот, именно такова народная и особенно русская, народная сказка. Она ни на что не притязает, никому не навязывается, ничего не затевает. — Не любо — не слушай…
Она — как цветок; но не садовый, не взращенный намеренно и искусно, а как полевой цветок, который сам обсеется, сам укоренится, сам листочки выгонит и чашечку развернет, Божьим солнышком угрет, Божьим дождичком полит, Божьей птичкою опет. Божьей пчелке мед свой отдаст. И мед тот, — чудесный благоуханный, — не дастся гордому умнику из образованных, а дастся от пчелы только простому и мудрому пасечнику. И вот, русская народная сказка — как цвет незаметных и неведомых полевых цветов; а духовный смысл ее — как тонкий и благоуханный мед: попробуешь и слышишь на языке все неизреченное естество родной природы — и запах родной земли, и зной родного солнца, и дыхание родных цветов, и что-то тонкое и богатое вечно юное и вечно древнее, — все в сочетаниях неописуемого вкуса и аромата.
Сотни лет накапливался, этот аромат в незаметных и неведомых душах человеческих, в русских душах незаметно цветших и неведомо отцветавших на равнинах нашей родины. Сотни и тысячи лет этому отстою национального духовного опыта, укрытого и развернутого в русских народных сказках. Пусть история нашего народа насчитывает всего одну тысячу лет; но возраст народа не определяется памятью его истории. Ведь это тысячу лет тому назад наш народ опомнился и начал кое-как помнить себя, — опомнился, приняв христианство и удержав в своей памяти кое-что дохристианское. Но это дохристианское прошлое его, утраченное его памятью, не утратилось в его опыте и в его духе. Все прежнее свое, забытое в виде достоверных событий, незапомнившееся и забвенное, — он взял с собою и перенес в свою сознательную историю. Это не летопись, не былина и не бывальщина; не житие и не легенда; — это слезка. Так это не было; этого всего сроду не бывало. Никогда и нигде не были и не жили эти царевичи и богатыри, эти серые волки и кащеи, эти Иваны-Дураки и кони говорящие, эти Бабы-Яги и Змеи Горынычи, Всего этого не было. И тому, кто присягнул исторической науке, а с наукой духовного опыта порвал; кто поклоняется доказанному факту и разучился созерцать показанное обстояние, кто хочет видеть земным телесным глазом и потому выколол себе духовное око; кто от чрезмерной умности заморил в себе вещую простоту и заумную глyбuнy, кто довел свою рассудочную трезвость до того, что утратил способность хмелеть вместе со своим народом на пиру все-преображающего воображения — тому пусть будет народная сказка мертва и пусть она кажется ему глупой…
Итак, пусть сказка глупа. Но в глупости своей она скромна; и за скромность ее, что не притязает она ни на что, и не затевает ничего, и не навязывается никому, — прощается ей ее глупость… Пусть сказка считается глупой. Но она имеет храбрость быть глупой. И за храбрость ее, — что не скрывает она своей недостоверности, что не стыдится она своей. простоватости, что не боится она строгих вопросов и презрительных улыбок, — прощается ей ее глупость… И еще прощается ей ее глупость за ее беззаветную доверчивость, за то, что верит она своему видению, что с серьезным благоговением всматривается она в развертывающиеся события сказа своего, что живет она своими образами и от них самих ждет последнего — развязывающего, отпускающего и прощающего вздоха… И еще прощается ей ее глупость за ее искренность: ибо как искры летят из костра и озаряют тьму, так сказочные видения вылетают непосредственно из сердца народного, из его любви и ненависти, из его страха и надежд; и, вылетая, озаряют повседневную жизнь, ее серость и беспросветность. И потому — грешно и стыдно говорить о глупости народных сказок.
Темы сказок живут в мудрых глубинах человеческого инстинкта, где-то там, в священных подвалах, под семью-десятью железными столбами, где завязаны узлы национального бытия и национального характера и где они ждут разрешения, свершения и свободы. В эти подвалы национального духовного опыта не проникнуть ни гордецу, ни трусу, ни маловеру, ни криводушному. Но доверчивый и искренний простец, но скромный и храбрый в своей поэтической серьезности созерцатель — проникают под эти своды и выводят оттуда рой народных сказок, разрешающих, свершительных и освобождающих. И для него эти сказки не выдумка и не небылица, а поэтическое прозрение, сущая реальность и начальная философия. И не сказка отжила свой век, если мы разучились жить ею; а мы исказили свой душевно-духовный уклад, и мы выветриваемся и отмираем, если мы потеряли доступ к нашей народной сказке.
Что же это за подступ к сказке? Что надо сделать, чтобы сказка, как избушка на курьих ножках, стала к лесу задом, а к нам передом? Как нам увидеть ее и зажить ею, чтобы раскрылась нам ее вещая глубина и стал ясен ее подлинный духовный смысл? Для этого надо прежде всего не цепляться за трезвый ум дневного сознания со всеми его наблюдениями, обобщениями и законами природы. Сказка видит иное, чем дневное сознание человека; она видит иное и иначе: и меньше, и больше. И меньше, потому что она видит только короткие, упрощенные, сконцентрированные обрывки из жизни героев. Эта краткость — есть результат художественного сокращения: рассказывается сказка двадцать минут, а охватывает, может быть, двадцать лет. (Вот почему — скоро сказка сказывается — да не скоро дело делается); рассказывается сказка где-нибудь за углом, на печке, а герой побывает и два и три раза в тридесятом государстве. Эта краткость сказки — художественная; упрощенность ее — стилизующая; сконцентрированность ее — символическая. Ибо сказка есть обломок народного и всенародного искусства. Сказка есть уже искусство: ибо она укрывает и являет за словами целый мир образов, а за образами она разумеет художественно и символически — глубокие духовные обстояния. И в то же время сказка еще не совсем искусство: ибо живет она, передаваясь из уст в уста, и не имеет единого, законченного состава — ни в словах, ни в образах, то и дело готовая распасться на различные варианты и видоизменения, художественно неравноценные, и закончиться новою, неожиданною развязкою, не всегда сводящею концы с концами. Всяк волен рассказывать сказку по-своему, как ему лучше покажется, и уговор лучше денег: врать не мешай. Поэтому сказка есть как бы всенародная тема для личного сновидения, и эта тема как будто говорит каждому человеку: вот она я — возьми меня, если хочешь, и присни себе меня по-своему… И в этом сказка подобна и мифу, и песне, и узору для вышивания или для украшения избы и дворца.
Так, миф говорит поэту: прими меня в свое созерцание и дай мне окончательную форму и тело художества; и откликаются на это Гомер, и Овидий, и Гете, и Вагнер, и Пушкин. Так, народная песня говорит всем певцам и каждому из нас: Прими меня слухом в пение души твоей и пой меня из глубины, как тебе Бог на душу положит; и откликаются на это все менестрели, и миннезингеры, и баяны, и народные композиторы. И так же узор (канвовый, и столярный, и мраморный) как бы говорит мастеру и мастерице: Вот я! Твори мною из меня, украшая моими сплетениями твой быт и твое бытие; и откликаются на это национальные вышивальщицы, столяры и резчики, великие флорентийцы, и сиенцы, и бергамаски в Италии, и славные русские зодчие от Архангельска до Закавказья, от Киева до Владивостока… Вот психологическое место сказки: это искусство, сродное мифу, песне и узору; творчески рождающееся в той глубине, где живут у человека сновидения, предчувствия и прозрения. Вот почему рождение сказки есть сразу художественное и магическое. Она не только живописует и повествует, но и поет. И чем певучее сказка сказывается, чем нараспевнее она входит в душу, тем сильнее ее магическое, заклинательное и убедительное действие, тем полнее она захватывает душу, тем больше она успокаивает, устраивает, освобождает и умудряет ее.
Сказка родится из тех же истоков, что и заклинательные песни магов, с их внушающею, повелительно-целящею силою; и вот откуда в сказках эти ритмически-настойчивые повторения фраз, словесных фигур и образов… Именно потому и наши великие художники, Жуковский и Пушкин, пели свои любимые сказки в стихах, насыщая всенародный миф силою магической песни и укладывая сказку в совершеннейший и уже навеки неизменный узор слов. Так, сказка дает и гораздо меньше и в то же время гораздо больше, чем дневное сознание.
Природа и дневное сознание имеют свою естественную необходимость и свои естественные невозможности; а сказка не связана ни этой необходимостью, ни этими невозможностями. Она имеет свою необходимость. Ее необходимость иная, душевно-духовная, внутренняя, таинственная. Это необходимость сокровенного помысла, предчувствия и сновидения; и в то же время это необходимость национальной судьбы, национального характера и национальной борьбы. Сказка не повинуется законам вещества и тяжести, времени и пространства. Она повинуется законам художественной мечты и законам национально-героического (иногда сословно-героического) эпоса. Она повинуется законам всесильного волшебства и запросам сверхчеловеческой национальной силы: она слагается по указаниям пророческого сновидения, волевого порыва и созерцающего постижения. Эти законы таинственны; им можно предаваться, но их не легко формулировать. Власть же их бесконечна и миропреобразующа. И вот ими-то живет, слагается и дышит сказка.
Но слушай: в родине моей,
Между пустынных рыбарей,
Наука дивная таится.
Под кровом вечной тишины,
Среди лесов, в глуши далекой
Живут седые колдуны;
К предметам мудрости высокой
Все мысли их устремлены;
Все слышит голос их ужасный,
Что было и что будет вновь,
И грозной воле их подвластны
И гроб, и самая любовь.
(Пушкин)
Для этой власти нет невозможного; в этом мире возможно многое, чего не знает и с чем не считается трезво-дневное сознание человека. Поэтому уйти в сказку значит уйти от этого дневного сознания, и от постылых необходимостей, и от проклятых невозможностей внешнего мира… Не слушайте же сказку при свете дня или прозаического и бескрылого сознания. Сказку надо слушать вечером или ночью, в волхвующей темноте, которая снимает с вещей их знакомый и таинственный вид и придает им новый вид, неожиданный и таинственный. Сказку надо слушать сумеречным сознанием на грани полусна и полубодрствованна. Навстречу сказке должны раскрыться погреба и пещеры бессознательного, где душа живет по-младенчески, совмещая ребенка с мудрецом; где она по-детски глупа и не стыдится этой своей глупости; где она по-детски доверчива и искренна, беспомощно вопрошает и недоумевает, беспомощно страшится н ужасается; где она уже не выдумывает нарочно и не играет, а уходит в сказку со всей серьезностью и страстностью надежды и отчаяния; и уже не помнит, что это игра, ибо на самом деле это уже не игра, а жизнь, сама жизнь — и борьба, и победа, и совершение. И вот, кто хочет вправду услышать сказку, тот должен пробиться сквозь толщу своей душевной прозы и окаменевшей трезвости; или, если угодно, растворить ее; или, еще лучше погасить ее так, как задувают свечку — и уйти в темные недра душевной ночи. Внять иному — по-иному; новому — по-новому; таинственному — таинственно…
…О чем спрашивает человек сказку? И что именно она отвечает ему? Спрашивает человек сказку о том, о чем всегда и все люди, от века и до века, будут спрашивать своих родителей, пастырей и Бога; о том, что всем нам важно и необходимо, без чего трудно жизнь прожить и без чего мы все-таки, в труде и страданиях, проживаем ее; и уходим из жизни, многого не поняв и не осмыслив; а под конец жизни вздыхаем… Человек спрашивает сказку, а она отвечает ему — о смысле земной жизни. Но спрашивает он, как существо, еще не узревшее и не постигшее Бога. Спрашивает по-младенчески, безпомощно, недоуменно, коснувшись зла и страха на земле, но не коснувшись или едва коснувшись ризы Божией; как испугавшееся и задумавшееся дитя спрашивает маму или няню, — с широко раскрытыми глазами, в которых и испуг, и тревога, и любопытство, и благоговение; как если бы ответ был легок и прост; и с тем, чтобы немедленно поверить… А ответ ему дается не из религии, а из дорелигиозной, магической глубины, где инстинкт, художество и опыт жизни скопили некую национальную, но не последнюю, а предпоследнюю суеверно-языческую мудрость…
Что такое счастье? В богатстве ли оно? Или в любви к свободе? Или, может быть, в доброте и правоте? В жертвенной любви доброго сердца?…Что такое судьба? Что это значит: умным горе, а дуракам счастье? И какие же это такие — дураки? Может, они вовсе не дураки?…А можно ли жить и прожить кривдою на свете? Куда кривда ведет? Не сильнее ли она, не выгоднее ли правды? Или правда лучше и всегда в конце концов победит? И в чем же тогда понятная таинственная сила правды? Почему содеянное зло всегда или почти всегда возвращается на голову виновника? А если не всегда, то где же справедливость? И почему это так бывает, что посеянное добро, хотя бы маленькое семячко добра, расцветает потом на пути посеявшего человека благоуханными цветами-то благодарности и ответного добра, то пожизненной преданности, то прямо спасения от лютой беды? А если не всегда так бывает, то почему? Не правит ли миром некая таинственная благая сила, и каковы законы ее?..
Вот о чем спрашивает человек, и особенно русский человек, свою сказку. И все эти вопросы: о счастье, о судьбе, о правде и зле, о смысле и о путях жизни. И сказка отвечает… Сказка есть первая, дорелигиозная философия народа, его жизненная философия, изложенная в свободных мифических образах и в художественной форме. Эти философские ответы вынашиваются каждым народом самостоятельно, по-своему, в его безсознательной национально-духовной лаборатории. В русских сказках русский народ пытался распутать и развязать узлы своего национального характера, высказать свое национальное мироощущение, наставить своих детей в первобытной, но глубокой жизненной мудрости, — разрешая лежащие на его сердце жизненные, нравственные, семейные, бытовые и государственные вопросы. Сказка — это ответ все испытавшей древности на вопросы вступающей в мир детской души. Здесь русская древность помазует русское младенчество на не испытанную еще трудную жизнь, созерцая из древнего национального лона всегда новые трудности жизненного пути. И благо нам, если мы, сохранив в душе вечного ребенка, умеем и спрашивать, и выслушивать голос нашей сказки… Все люди делятся на живущих со сказкой и живущих без сказки. Люди, живущие со сказкой, имеют дар и счастье по-младенчески вопрошать свой народ о первой и последней жизненной мудрости и по-младенчески внимать ответам его первозданной доисторической философии. Такие люди живут в ладу со своею национальною сказкою. А сказки русские — просты и глубоки, как сама русская душа. Они всегда юны и наивны как дитя; и всегда древни и мудры, как прабабушка; — как спрашивающее дитя и как отвечающая старушка; оба — созерцающие младенцы.
Дорогие друзья, наш проект существует исключительно благодаря вашей поддержке.
1)Сказки хорошие помощники для взрослых! Они могут подсказать, как поступить в аналогичной ситуации в жизни.
Сюжеты многих сказок пропитаны оптимизмом - нам этого так не хватает в жизни!
2)Сказка прекрасный тренажёр для фантазии, как читателя, так и автора.
Не раз случалось, что идеи сказок воплощались впоследствии в жизни.
3)Сказка – это возможность поговорить с ребёнком, который живёт в каждом из нас.
Этот ребёнок хочет, чтоб его любили. Детские травмы выходят со слезами.
Сказки для взрослых – хороший способ помочь самому себе, поговорить с собой, помочь простить многие вещи.
4)Мы знаем, что такое добро, как достойно себя вести, но в реальной жизни забываем о ценностях, о порядочности – сказка, как отражение нашей совести.
Сказка – сосредоточение мудрости и моральных норм!
Пробуждая забытые чувства и переживания детства, сказки, делают жизнь ярче!
5)Чтоб понять мир ребёнка, нужно вспомнить себя ребёнком – сказка помогает.
6)В наше жёсткое время, когда мы неумолимо черствеем – сказка просто необходима. В ней зашифрованы важные законы жизни, благодаря которым возможно сохранить духовное здоровье.
7)Сказка может дать отдых душе и сердцу, поможет излечиться от жизненной суеты.
8)Сказки помогают найти подтверждения собственным жизненным наблюдениям. Взрослые иногда нуждаются в сказке даже больше, чем дети.
9)Сказки – это, как напоминание самому себе о важных вещах, о чём мечтали, а потом забыли. Зачем? Чтобы двигаться дальше за своей путеводной звездой. Чтобы не сдаваться, когда тяжело.
10)Перечитывая сказку, заряжаешься энергией и можешь совершать новые подвиги! И тогда непременно можно оказаться там, где всегда хотел быть!
Рецензии
Ваши "10 причин", говорят о большой наблюдательности и неординарности умственных способностей автора: думать, размышлять и делать такие глубокие выводы - не каждому дано.
У Вас получился гениальный трактат-исследование под названием "Что такое СКАЗКА?"
Я абсолютно согласна со всеми теми выводами, что сделали Вы.
Ну а после слов, что "сказка - сосредоточение мудрости и моральных норм" - я бы поставила не менее десяти восклицательных знаков или выделила бы эти слова заглавными буквами. Святая истина в этих словах и мне кажется, что именно с этих слов нужно начать 4-й пункт Ваших исследований, а потом уже давать ему ту краткую расшифровку, с которой Вы начали этот абзац.
Спасибо за такой нужный, приятный и неожиданный подарок читателям. Наверное, он многих "взрослых" заставит задуматься.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
Зачем нужны сказки? И нужно ли читать их ребёнку? Ответ однозначен: читать нужно. На примере разных сказок дети учатся жить, учатся различать добро и зло. Благодаря этим довольно простым и коротким рассказам, дети учатся тому, как нужно вести себя в разных жизненных ситуациях, учатся не боятся трудностей и жизненных проблем. Сказка - это своего рода модель мира вокруг нас. В ней рассказывается о многих жизненных трудностях и проблемах на очень простых и понятных для детей примерах. Сказки, которые мы читаем детям, влияют на их психику, помогают воспитывать в них те или иные черты характера, помогают построить конкретную линию поведения в разных жизненных ситуациях.
Эти простые истории учат наших детей отличать плохое от хорошего, добро от зла. Поэтому, очень важно выбирать «правильные» сказки, сказки, в которых добро побеждает, а зло проигрывает, или наказывается за свои плохие поступки. Таким образом, дети начинают понимать, что если они будут делать зло другим, то когда-нибудь, это зло вернётся к ним. Они понимают, что, делая добрые дела, хорошо относясь к другим, они получают добро взамен, их будут любить и уважать, у них будет много друзей. Для того, чтобы дети поняли смысл, заложенный в той или иной сказке, её непременно нужно обсудить после прочтения. Пусть ребёнок расскажет о своём понимании сказки, о том, чего эта сказка его научила, о том, как поступать можно, а как нельзя. Таким образом, ребёнок учится думать, тренирует память и внимание, развивает воображение. Сказки помогают детям усваивать причинно-следственные связи, тренируя ещё хрупкую детскую психику и развивая уверенную в себе личность.
Ещё одна важная причина, почему стоит читать детям сказки, состоит в том, что чтение - это совместное времяпровождение для ребёнка и родителей. Читая на ночь очередной рассказ, Вы общаетесь с ребёнком, уделяете ему столь важное время и необходимое ему внимание. Детям важно общаться с родителями, проводить с ними вместе время, чтобы усваивать необходимые модели поведения, чтобы получать тепло, заботу и позитивные эмоции. Для тех родителей, которые целый день проводят на работе, не имея возможности погулять, или пообщаться с собственным ребёнком, сказка - это возможность наверстать упущенное, понять, как мыслит их ребёнок и что для него важно в жизни.
Сказки - это частички добра и счастья, которые передаются из поколения в поколение уже много лет, это бесценный опыт, приобретенный поколениями и переданный нам и нашим детям в простой и доступной форме.
Сказки. Все мы в детстве их читали. Но для чего? Просто от скуки или с какой-то определенной целью?
Давайте сегодня поговорим о том, для чего взрослым людям и их детям нужны сказки.
У каждого из нас свои ассоциации с этим словом, но мне думается, что у большинства оно все-таки ассоциируется с детством, ведь тогда потребность в сказке особенно сильна. Ведь именно через сказку ребенок познает окружающий мир, усваивает нравственные ценности, модели поведения, принятые в обществе, приобщается к народной культуре.Сказки - это мудрость переданная нам от наших предков славян.
Для чего детям нужны сказки?
Психологами доказано, что по любимой сказке можно определить внутренние проблемы ребенка, и она также может подсказать его судьбу, жизненный путь.
У каждого из нас есть свой душевный опыт, связанный с проживанием сказок, и я сейчас хочу немного рассказать о своем личном. В детстве я очень любила сказки, буквально-таки жила ими, могла часами погружаться в воображаемый мир, который порой казался более реальным и интересным, чем действительный.
И хочется выделить две наиболее значимых для меня сказки, который, как я сейчас понимаю, во многом определили мою судьбу.
Чем же помогают сказки Андерсена?
Первая – это «Гадкий утенок» Андерсена, которая неплохо помогает детям в развитии.
С чем же это связано? Конечно с тем, что я бессознательно отождествляла себя с главным героем, поскольку я была очень чувствительным, обидчивым ребенком, и из-за этого часто не складывались отношения со сверстниками, и возникали чем-то похожие ситуации. И судя по всему, история гадкого утенка помогала мне это пережить и в глубине души верить, что когда-нибудь я смогу стать прекрасным лебедем.
Так оно впоследствии и произошло, но для этого мне, в отличие от героя Андерсена, все-таки пришлось немало потрудиться, и, перефразируя нашего классика, по капле выдавливать из себя гадкого утенка. И так же, как и он, я со временем нашла свою стаю – тех, кто близок мне по духу, и с кем можно лететь дальше.
Чему нас могут научить сказки?
Оказывается, сказки для тех, кто может их понять и проанализировать немножечко глубже могут дать массу интересных для саморазвития открытий. Ведь что такое на самом деле Изумрудный город? Это место, где все зеленого цвета, а зеленый, как мы знаем – это цвет сердечной чакры, отвечающей за любовь.
Создатель Изумрудного города Гудвин, с одной стороны, - великий обманщик, но с другой стороны – и великий мудрец, ведь именно он научил жителей смотреть на мир сквозь зеленые очки, то есть видеть его глазами любви.
И недаром перед своим отлетом предупреждает, что если снимите очки – придут великие бедствия. И именно это и случилось с нашим миром, когда люди перестали смотреть на него глазами любви. И о себе могу сказать, что я всю сознательную жизнь строю Изумрудный город в своей душе, чтобы видеть мир, залитый зеленым цветом любви.
Как сказки могут помочь человеку?
Таким образом, получается, что сказки были для меня источником вечных истин, именно через них происходило интуитивное постижение некоего высшего опыта, заложенного в них в символической форме.
И еще раз возвращаясь к своему детскому опыту, могу сказать, что через погружение в сказку я ощущала потребность в некой иной жизни, где есть чудо, волшебство, и при этом оно воспринимается как что-то само собой разумеющееся.
Ведь для героя сказки вполне естественно, что с ним может заговорить зверь или птица, дубинка сама начинает колотить врагов, а в нужный момент волшебные силы приходят на помощь. И именно в такой мир я всей душой мечтала попасть и часто уносилась в него в своих детских фантазиях, проживая там то, чего не хватало в действительности.
Что же это было, и могут ли сказки помочь человеку по-настоящему, или это всего лишь выдумки? Что это было для детей, только ли психологическая компенсация или же нечто большее? Думается, что второе.
Как выяснилось позже, и как справедливо замечает современный христианский философ Мария Каинова, через сказку у ребенка зачастую неосознанно проявляется потребность в Боге, и «именно сказка учить нас многому из того, что становится впоследствии таким жизненно необходимым в общении с Господом».
Как сказки расширяют наш разум?
«В первую очередь сказка – это история чуда. Именно чуда мы ждем с замиранием сердца, чудо вызывает в нас по-детски непосредственную радость, ликование всех чувств. Оно учит нас, что мир не ограничивается лишь видимым и рациональным, чудо помогает нам преодолеть конечность и обыденность окружающей действительности, увидеть незримое и поверить в несбыточное. И тем самым сказка готовить нас к встрече с Богом». М. Каинова.
И с этим не возможно не согласиться, сказки действительно расширяют разум и мировоззрение ребёнка и настраивают его на возможность чуда.
Оглядываясь назад, можно сказать одно – именно эта потребность в чуде так захватывает меня и вызывает желание очутиться в мире, где возможно все – где животные разговаривают, а на деревьях растут волшебные плоды, где положительному герою в борьбе со злом всегда приходят на помощь волшебные силы, и он оказывается победителем, как бы не был силен враг.
Сказки - это мудрость, переданная нам от наших предков?
И очевидно это та самая интуитивная, основанная на мудрости предков вера, что так на самом деле и должно быть, и что это возможно. Некоторые люди вообще говорят, и скоро вы узнаете так ли это на самом деле, что многие сказки - это мудрость, переданная нам от предков славян в виде определенного кода, и что на них вполне можно учиться.
Она состоит в том, что человек может и должен жить в гармонии с природой, понимая язык животных и растений, и она за это платит ему добром, и когда ты сражаешься со злом, но при этом в душе добр и светел, Вселенная приходит к тебе на помощь.
И эта вековая мудрость и заложена в очень многих русских сказках, если уметь их правильно читать и понимать, где в символической форме рассказывается о том, как на самом деле мир устроен, что он утратил, но при желании может обрести снова.
И именно эта тоска по потерянному раю, по изначальной гармонии человека и Вселенной будит в восприимчивой душе желание оторваться от обыденности, от забот материального мира и найти иное царство – прекрасное и справедливое.
И если это действительно так, то выходит что сказки просто необходимы людям и их детям для правильного саморазвития, но и это всего лишь верхушка айсберга, а о том, что это за царство, и как его следует искать в правильных сказках и в настоящей жизни, мы поговорим подробнее уже в следующей статье посвященной тому, чему учат сказки взрослых и детей.
Жми «Нравится » и получай лучшие посты в Фейсбуке!