Владимир Зворыкин. Человек, который изобрёл телевизор. Кто придумал телевидение, телевизор? Это наш русский изобретатель, Зворыкин Владимир Козьмич

Именно 85 лет назад, 7 апреля 1927 года американскому ученому Герберту Айвсу удалось организовать первое публичное телевещание на большом расстоянии. Тогда зрители в Нью-Йорке увидели передававшееся из Нью-Джерси изображение будущего президента США, пока еще всего лишь министра торговли Герберта Гувера. Американцы страшно гордились своей новинкой и как-то не особенно распространялись о том, что ее отцом был россиянин с труднопроизносимой фамилией - Zworykin .

Так и хочется начать эту историю словами: «В славном было городе Муроме, жил купец богатый Козьма Алексеевич. У него было любимое дитя - сын Володимир». Ну раз хочется, то так и начнем, а уж дальше пойдем по-сегодняшнему. Ибо рассказ-то о человеке, создавшем наше электронное сегодня.

Владимир в семье хлеботорговца, владельца компании «Пароходство по Оке Зворыкиных», председателя правления Муромского общественного банка, купца первой гильдии Козьмы Зворыкина был младшим из семерых детей. Однако именно с ним отец связывал все свои деловые надежды. Старший сын Николай никакого интереса к делам отцовской фирмы не проявлял и был всецело увлечен наукой, так же, как и его дяди, рано умерший Николай Алексеевич и ставший впоследствии известным ученым - металлургом Константин Алексеевич. Пятеро дочерей были не в счет, так что когда 29 июля 1888 года жена принесла купцу долгожданного второго сына, он посчитал его Божьим даром и уже с раннего детства начал пристраивать к делам, главным образом — делам пароходным. Смышленому мальчугану это было по нраву, правда, больше его интересовали не скучные конторские книги, в которых скрупулезно перечислялись грузы, маршруты, доходы и расходы, а мудреная корабельная техника. Мальцом он уже чинил пароходные сигнализации, проводил собственноручно изготовленные в домашних условиях электрические звонки, пытался разобраться в работе машин и механизмов.

В 1906 году Вова окончил Муромское реальное училище и уехал из родного города в Петербург. Где быстро поступил в Петербургский университет. Узнавший об этом отец не на шутку встревожился, заподозрив, что и этого сына затянет наука, и потребовал от него перевестись в более приземленный Технологический институт. Юноша не посмел ослушаться родителя. Нельзя сказать, что перевод пошел ему во вред. Во всяком случае, с одним из российских энтузиастов, пытавшихся научится передавать изображение на расстояние, профессором Борисом Львовичем Розингом он познакомился именно там.

Работы в области «дальновидения» уже тогда будоражили умы многих ученых во всех концах света. Самым перспективным считалось «механическое телевидение», в котором лучи света попадали на фотоэлемент через специальный «диск Нипкова» с нарезанными по спирали отверстиями. С его же помощью формировалось и изображение на экране. Минусом конструкции была крайне низкая четкость, зависевшая от количества отверстий. Однако Розинг придерживался другой, крайне сомнительной и малоперспективной концепции «электронного телевидения». Всем ученым было понятно, что «точечный» импульс в миллионные доли секунды не может вызвать в фотоэлементе сколь-нибудь заметный результат, а именно на таких импульсах базировались «электронщики». Они старательно пытались усилить сигнал, уверяя всех, что только с помощью их технологии можно добиться высокой четкости изображения. Старательно, но безуспешно.

К концу обучения Володя Зворыкин стал любимым учеником профессора Розинга и почти все время проводил в его лаборатории. В 1912 году он окончил институт с блестящими оценками, получил диплом «инженера-технолога» и право продолжить обучение за границей. Отец потребовал его возвращения в Муром, однако Розинг посоветовал перспективному юноше ехать в Париж, в College de France к известному физику Полю Ланжевену. Зворыкин послушал профессора.

Но долго проучиться во Франции не получилось. В 1914 году началась война, Володя вернулся в Россию и был незамедлительно мобилизован в армию. Сначала его направили в войска связи в Гродно, куда он прибыл с собственноручно построенным радиопередатчиком, но через полтора года его произвели в подпоручики и перевели в Петроградскую офицерскую радиошколу. К тому времени он уже успел жениться на студентке стоматологического училища Татьяне Василевой. После февральской революции молодого офицера чуть было не отдали под трибунал по доносу солдата, утверждавшего, что он издевался над подчиненными, заставляя их «говорить в коробку с дыркой». К счастью, члены трибунала немножко разбирались в радиоэлектроники и знали, что «дырка» по-другому называется «микрофоном».

Обстановка все больше накалялась. Для того чтобы заниматься любимым делом Зворыкин вынужден был сначала перевестись под Киев, затем, сняв военную форму, перебраться в Москву. Жена Владимира уехала в Берлин, он же решил не покидать родину, надеясь на скорый конец «смутных времен». В Москве его, как бывшего офицера, сначала попытались призвать в Красную армию, а когда он не явился в комиссариат, и вообще решили арестовать. Узнав от знакомого милиционера о том, что на него выписан ордер, Владимир решил не играть с судьбой и сбежать в Омск - сибирскую столицу белого движения.

По дороге, в Екатеринбурге его арестовали и посадили в тюрьму как «подозрительную личность». К счастью, вскоре город захватили чехи, у которых к Зворыкину никаких претензий не было. В Омске белогвардейское правительство встретило молодого радиоинженера радушно. Вопросы связи были в числе приоритетных, и Зворыкина моментально снабдили документами для поездку в Америку, где ему поручили закупить оборудование, необходимое для постройки мощного радиопередатчика. Ученый-инженер, временно превратившийся в торгового агента, с энтузиазмом взялся за дело. И первым делом было именно добраться до Америки. Поскольку все нормальные пути большевиками были блокированы, Зворыкину пришлось сначала двигаться на север, по Иртышу и Оби, через Карское море, к острову Вайгач, оттуда на ледоколе до оккупированного Антантой Архангельска, там получать визу и плыть дальше, через Норвегию, Данию и Англию. Весь путь занял несколько месяцев. Быстро выполнив, несмотря на отвратительное знание английского языка, все данные поручения, Владимир в 1919 году вернулся в Омск, но уже через Японию, Владивосток и Харбин, обогнув, таким образом, земной шар.

К тому времени в столице Сибири обосновался адмирал Колчак. Блестящий военачальник он был никудышным администратором, и поэтому все органы власти, с их огромной бюрократической системой делопроизводства были им в точности скопированы с тех, что действовали в уничтоженной большевиками империи. Но то, что хоть как-то работало в мирных условиях, совершенно не подходило до военного времени. Тем не менее, чиновники в омских министерствах спокойно и неторопливо работали по шесть часов в день, вечером ходили в театры, интриговали за «теплые» места и не спешили в любых случаях проявлять какую бы то ни было инициативу. Всякое дело у них затягивалось на долгие недели и месяцы, в то время, как большевики принимали решения практически мгновенно. Смешно и грустно: как выяснилось позже, командировки Зворыкина были пустой тратой денег и времени, поскольку необходимая радиостанция в Сибири тогда уже была, но чиновники даже не задавались вопросом о поиске необходимого объекта.

Вскоре по прибытии в Омск Зворыкина снова снабдили документами, поручениями и вновь отправили в США. Правда, денег не дали, обещав перевести их при первой же возможности. До Нью-Йорка он добирался полтора месяца, прибыл туда 19 июня, сразу начал активную работу, а 1 августа почти случайно узнал, что его уже месяц как уволили «за безделие». Как выяснилось вскоре, отправивший Зворыкина в командировку министр торговли и промышленности Томашевский был отставлен, и теперь подсидевший его чиновник срочно менял команду. Возмущенный такой несправедливостью торговый агент писал в свое оправдание: «При самой большой энергии с моей стороны я мог приехать в Нью-Йорк лишь 19-го июня вечером и отправить первую телеграмму с информацией в Омск 27-го июня...

Увольнение с Государственной службы явно порочит мое имя, я позволю себе изложить ниже вкратце историю моей командировки и моей работы и просить о назначении надо мной следствия и, в случае отсутствия с моей стороны каких-либо преступлений служебного или другого характера, о реабилитации моего имени... Прежде всего, увольнение с Государственной службы под предлогом явно неуважительным, без суда и следствия, как известно, имеет определенный отпечаток, который накладывает пятно на человека и которое можно смыть лишь или судебным следствием, или аннулированием». Зворыкина поддержали сотрудники российских миссий, видевшие, как старательно молодой агент выполнял возложенные на него поручения. Наконец, в начале октября, дело было решено в его пользу. Владимира даже решили перевести в отдел снабжения Северного Морского пути, что было явным повышением. Но в конце октября правительство Колчака пало, и на этом торговая деятельность Владимира Зворыкина окончилась. Закупать стало не для кого, и Владимир с радостью вспомнил о своем инженерном образовании.

Русский посол, известный ученый-гидродинамик Борис Александрович Бахметьев помог ему устроиться в питсбургскую исследовательскую лабораторию компании Westinghouse Electric. В Питсбург инженер перебрался уже вместе с приехавшей к нему женой и новорожденной дочерью Ниной. В лаборатории Владимир вспомнил о своем телевизионном прошлом и к 1923 году смастерил первую передающую электронную трубку, которую назвал «иконоскопом». Он решил не усиливать слабый сигнал, а накапливать заряд. Для этого Зворыкин, вместе с помощниками, вручную «замостил» принимающий элемент микроскопическими конденсаторами. Теперь полученного заряда уже хватало для передачи изображения, но качество при этом оставляло желать лучшего. До такой степени, что сам Зворыкин, всегда отличавшийся завидным чувством юмора, называл свое «телевидение» «елевидением». Но ученый свято верил, что все это - только начало и все недостатки удастся, при надлежащем финансировании, преодолеть. Однако начальство его так не считало и, холодно оценив результаты многолетней работы, распорядилось оставить напрасные прожекты и заняться чем-нибудь более для фирмы полезным. Изобретателю пришлось согласиться и отныне в рабочее время заниматься аппаратурой для звукового кино. Но патентную заявку, сначала на передающий «иконоскоп», а через год - на принимающий «кинескоп» он все-таки подал.

В 1924 году Зворыкин получил американское гражданство и поступил соискателем в Питсбургский университет. Поскольку для этого ему надо было быть в возрасте до 35 лет, он во вступительных документах скостил себе один год. В результате этой нехитрой мистификации американцы праздновали 100-летний и 120-летний юбилеи своего героя на год позже срока. В 1926 году ему была присвоена степень доктора философии по физике за работы в области фотоэлементов. Вскоре ученому удалось на базе своей лаборатории создать высокоскоростной факс. Но мысли его все равно были устремлены в телевидение, для создания которого ему не хватало самой малости - денег.

В 1928 году Зворыкину наконец удалось найти богатого инвестора. Им стал миллионер, вице-президент только что созданной Американской радиокорпорации (RCA), условный русский эмигрант Давид Сарнов. Условный - потому что родители привезли его в США еще 8-летним ребенком. Много лет спустя, провожая Зворыкина на пенсию, он рассказывал: «27 или 28 лет назад я в первый раз встретился с этим молодым человеком, который говорил с тем же самым ужасным акцентом, что и сегодня. Он с увлечением рассказывал мне об изобретенной им электроннолучевой трубке, о больших перспективах и возможностях ее использования на практике - о создании электронного телевидения… Признаюсь, я почти ничего не понял из того первого рассказа о его изобретении, но я был очень впечатлен этим человеком… просто очарован его убедительностью. Я спросил:

Принимая во внимание все, что вы говорите, скажите, сколько нужно выделить средств, чтобы воплотить ваши идеи на практике? Сколько нужно потратить денег, чтобы появилась реально работающая телевизионная система?

Он хитро посмотрел на меня, глубоко вздохнул и ответил очень уверенно:

Я думаю, 100 тысяч долларов хватило бы.

Я уже тогда понимал, что работающая телевизионная система, конечно, стоит 100 тысяч. То, насколько он был прав, стало понятно только теперь. Мы потратили почти 50 миллионов долларов, прежде чем вернули хотя бы один пенс от продажи первых телевизоров. Но кто сегодня может сказать, что мы потратили эти деньги зря? Я могу с уверенностью заявить, что Зворыкин - самый лучший продавец идей из всех, кого я знал».

Вскоре Зворыкин уже перешел на работу в RCA, и перебрался вместе с семьей в город Камден (штат Нью-Джерси). К тому времени жена подарила ему еще одну дочь - Елену. Однако семейная идиллия продолжалась недолго: в 1930 году Владимир развелся с Татьяной. Зато исследовательская работа развивалась с нарастающим успехом. Уже к началу 1930-х годов Зворыкину удалось убедить большинство «телевизионщиков» в том, что самым перспективным является созданное и запатентованное им полностью электронное телевидение. Главным поворотным моментом стала лекция об электронной телевизионной системе, которую ученый прочитал в июне 1933 года на конференции Американского общества радиоинженеров.

Доктора Зворыкина стали приглашать с лекциями в ведущие университеты мира, а вскоре пригасили даже в СССР. Где недвусмысленно дали понять, что если он останется, ему не только простят контрреволюционное прошлое, но и обеспечат всем, чего ученый только пожелает. Его возили по стране, устраивали встречи с ведущими учеными и политиками. Бывший тогда еще только первым секретарем компартии Грузии Лаврентий Берия, узнав, что ученый хочет посмотреть на Черное море, предоставил ему для этого военный самолет. В СССР Владимир встретился со своими сестрами, у которых спросил совета, стоит ли ему оставаться в Стране Советов. На что один из их мужей дал ученому весьма толковый совет. Суть его заключалась в том, что пока в кармане у Владимира лежит американский паспорт, с ним здесь возятся и его ублажают. Но после того, как он поменяет его на «краснокожую паспортину» ситуация может резко поменяться. А поэтому Володе лучше всего не испытывать судьбу и вернуться в США. Время показало, насколько этот родственник был прав.

В 1933 году Зворыкин создал первую телевизионную систему высокой четкости с разверткой на 240 строк. Этот сумасшедший показатель за год удалось увеличить до 343 строк, а в 1936 году в США начались регулярные телевизионные трансляции, рассчитанные на заворыкинские системы. В 1935 году Владимир вновь посетил СССР. Теперь результатом поездки стало заключение договора о поставках телевизионного оборудования между RCA и Наркоматом электропромышленности.

Но, конечно, живя телевидением, Зворыкин жил не только им. В 1938 году он, вместе с канадским ученым Джеймсом Хиллером, создал первый электронный микроскоп высокого разрешения. Во время II Мировой войны его лаборатория занималась созданием систем телевизионного наведения для авиабомб и приборами ночного видения. Вместе с отцом компьютеров Джоном фон Нейманом он пытался разработать вычислительные методы предсказания погоды и мечтал соединить телевизор и электронно-вычислительную машину.

За участие в нью-йоркском фонде помощи жертвам войны в СССР, ФБР, в период разгула маккартизма, лишило его загранпаспорта, сделав на некоторое время фактически невыездным. Спецслужбы США считали ученого агентом Москвы и долгое время прослушивали его телефон, пытаясь уличить в контрамериканской деятельности. А в СССР его, напротив, считали «американским прихвостнем».

В 1951 году доктор Зворыкин женился во второй раз, теперь - на профессоре микробиологии Пенсильванского университета Екатерине Андреевне Полевицкой. На самом деле, их роман продолжался уже более двух десятилетий, но влюбленные не могли официально оформить свои отношения, так как первый муж Екатерины не давал ей развода. В 1954 году Владимир ушел в отставку с должности руководителя лаборатории RCA и увлекся медицинской электроникой. Без влияния любимой жены тут явно не обошлось. Став директором Центра медицинской электроники при Институте Рокфеллера в Нью-Йорке он создал множество электронно-медицинских приборов: микроскопов, эндоскопов, радиозондов. Многие ученые считают, что именно работы Зворыкина в этом центре положили начало такому научному направлению, как биоинженерии.

Вместе с женой он еще 8 раз посещал Советский Союз, встречался с родственниками, общался с учеными, читал лекции. И очень страдал от того, что его не пускают в закрытый для иностранцев Муром. Наконец, в конце 1960-х, во время посещения Владимира, он просто «потерялся», взял такси и махнул в родной город. К отчему дому, к старой церкви Николы Набережного, к кладбищу, где похоронены родители...

Владимир Козьмич Зворыкин умер в 1982 году, в день своего рождения. Ему исполнилось 94 года. За несколько часов до смерти он дал свое последнее телефонное интервью, в котором сказал, что умирает от старости. Супруга пережила его на год.

Зворыкину принадлежат 120 патентов. Он написал более 80 научных работ, был почетным членом множества академий и научных обществ, кавалером множества орденов и медалей. В 1967 году президент США Линдон Джонс вручил русскоговорящему американцу Национальную научную медаль США. В 1977 году имя Владимира Зворыкина было занесено в Национальную Палату Славы изобретателей США. В американском рейтинге «1000 лет - 1000 человек» его имя входит в первую сотню, вместе с именами Петра I, Толстого, Достоевского, Ленина, Сталина и Горбачева.

А самой своей большой своей ошибкой он, правда уже на склоне лет, называл изобретение... телевидения.

Я создал монстра, способного промыть мозги всему человечеству, - говорил он. - Это чудовище приведет нашу планету к унифицированному мышлению… Ты оцениваешь действительность по тем, кого ты видишь на экране, кого слушаешь.

Иногда ты споришь с ними, возражаешь и даже, кажется, побеждаешь в споре. Но это - только видимость. Главный - тот невидимый, кто нажимает на кнопки. Это он определяет, кого показывать и что говорить для достижения своих целей. Из сотен говорящих он, невидимый, выбирает тех, кто нужен ему, а не тебе, мне или истине. Он выбирает тех, кто втягивает тебя в болтовню о чепухе вместо обсуждения сути дела. ... Я никогда бы не позволил своим детям даже приближаться к телевизору. Это ужасно, что они там показывают. ... Хотя, конечно, есть в нем детали, которые мне удались особенно хорошо. Лучшая из них - выключатель.

Владимир Козьмич Зворыкин первым из наших соотечественников удостоился чести войти в Русско-американскую палату славы. Ему принадлежит изобретение, оказавшее важнейшее воздействие на общество ХХ века, - электронное телевидение. Разработки Зворыкина дали жизнь таким устройствам, как электронный микроскоп, прибор ночного видения и электронно-оптический преобразователь. Без него не состоялся бы ни персональный компьютер, ни многие другие приборы, которые используются в военной, медицинской и инженерной сферах.

Преждевременное открытие

Будущий великий изобретатель родился 17 июля 1889 года в семье купца первой гильдии Козьмы Алексеевича Зворыкина, который владел несколькими пароходами, промышлял торговлей хлебом и финансовыми операциями - он занимал пост председателя Муромского общественного банка. Володя был младшим из семи детей купца. Отец, образцовый капиталист, отличался передовыми взглядами и старался привить детям трудовую дисциплину. Интерес своих сыновей к науке всячески поощрял - тем паче, что сразу несколько братьев самого Козьмы Алексеевича стали известными учеными: Николай Зворыкин был магистром математики и физик, профессор Киевского политехнического института Константин Зворыкин - инженером, автором трудов по обработке металлов и машиностроительным технологиям. А Иван Алексеевич, профессор физики в Московском университете, вероятно, мог бы стать великим метеорологом - он занимался созданием устройства, которое регистрировало бы электрические разряды, предсказывая приближение грозы. Но, увы, жизнь его трагически оборвалась - он имел связи с организацией «Народная воля» и застрелился, когда полиция пришла к нему на квартиру с ордером на арест.

Подобно Константину Алексеевичу, Владимир с детства проявлял интерес к технике и в юности выбрал правильную стезю - поступил в Петербургский технологический институт. Было это в 1906 году, в самый разгар Первой русской революции, и новоиспеченный студент не остался в стороне от политических событий - вместе с товарищами на две недели оказался в тюрьме за распространение листовок, призывающих к реформам и выборам во вторую Думу. Важнейшую роль в судьбе Зворыкина сыграла встреча с профессором Борисом Львовичем Розингом, проводившим опыты по электронной передаче изображения на расстояние. Однажды, застав Владимира за выполнением чужой лабораторной работы (помогал товарищу), Борис Львович не стал его отчитывать, а наоборот, пригласил его ассистентом в свою лабораторию. «Раз уж вы все равно столько времени здесь проводите», - лукаво добавил он. Зворыкин с радостью согласился.

Сейчас об этом как-то странно думать, но во времена, когда Розинг и Зворыкин создавали свою электронно-вакуумную трубку, наиболее вероятным путем развития телевидения считалось механическое. В 20-е годы шотландский изобретатель Джон Берд создал механическое телевидение на основе так называемого диска Нипкова - простого устройства, позволяющего превращать сканируемое изображение в набор «строк», из которых затем можно снова собрать изображение на экране прибора-приемника. В 1925 году Берд продемонстрировал передачу изображения на расстояние - изображение человекоподобной куклы на механическом «экране», собранном из мелькающих квадратиков, казалось призраком, вызванным опытным медиумом. Несмотря на очевидное несовершенство технологии, современники сразу полюбили «ящик». Через два года Берду удалось передать сигнал на расстояние в 705 км при помощи телефонного кабеля, а еще через год - осуществить первую передачу «телесигнала» между континентами. В 1936 году BBC даже вело «телепередачи» с помощью усовершенствованной системы Берда, дававшей к тому времени разрешение кадра в 240 строк. В отличие от настоящего телевидения, оно не давало возможность непосредственно передавать снимаемое изображение в эфир: сначала требовалось записать фильм на пленку, которая затем сканировалась.

Первый советский серийный телевизор Б-27. Фото: Кунов Валентин / ТАСС

Розинг предлагал принципиально иной взгляд на решение проблемы: оптико-механические приборы - тупиковое направление, для построения изображений надо использовать электронный луч в вакууме, направляя его с помощью электромагнитных полей. Идея была настолько новаторской, что опередила свое время на десятилетия: система Розинга требовала деталей, которые еще не были созданы - например, фотоэлементов, которые могли бы преобразовывать свет в поток электронов. Даже вакуум приходилось получать допотопными методами - с помощью ручных вакуумных насосов. Если бы технологии «дозрели», возможно, именно Розинг удостоился бы лавров первооткрывателя телевидения. Но прошло еще много лет, пока мечта стала осуществимой.

На службе у Колчака

Получив в 1912 году диплом инженера-электрика, Зворыкин отправился учиться за рубеж - в парижский Коллеж де Франс, где его профессором был выдающийся физик Поль Ланжевен. Здесь Зворыкин работал с рентгеновскими установками, исследуя их возможности для изучения кристаллических структур. Сам изобретатель в мемуарах пишет, что уцелел каким-то чудом: рентгеновское оборудование той поры было мощным и не имело защитного экрана - многие из тех, кто с ними работал, умирали в течение нескольких лет. Зато исследовательская работа в Коллеж де Франс давала возможность изучать сферы, которые Зворыкину затем пригодятся. В 1912 году, когда началась передача радиосигналов точного времени с Эйфелевой башни, он самостоятельно собрал радиоприемник в лаборатории - это был его первый опыт работы с радио. А первое знакомство молодого инженера с медицинской электроникой произошло и вовсе курьезным образом: однажды к нему в лабораторию зашла студентка из России, которой под кожу в районе запястья попала игла. Врачу никак не удавалось определить ее местоположение и извлечь иглу. Рентгеновские аппараты в те времена были только в крупных госпиталях. Зворыкин сумел настроить свою установку таким образом, чтобы сделать четкий снимок, позволивший врачу удалить инородный предмет. Опыт работы с передачей и приемов радиосигналов Владимиру помог во время Первой мировой войны: призванный на военную службу, он занимался сооружением полевых радиостанций.

Революция поставила крест на мечтах Зворыкина заниматься научной деятельностью на родине. Научная работа финансировалась слабо, старые учебные заведения были разгромлены, многие из коллег изобретателя уезжали за рубеж. По приглашению друзей, работавших в международной кооперативной организации, он направился в Омск, где действовало временное Сибирское правительство. Местное министерство снабжения откомандировало его в США - для ведения переговоров о закупке радиооборудования. Чтобы выехать из страны, Зворыкину пришлось выбираться из кольца фронтов - вступив в ряды арктической экспедиции, он добрался до острова Вайгач и оттуда на ледоколе отправился в Архангельск, который был занят англичанами и французами. Получив необходимые визы, Зворыкин наконец отправился в США. Однако в 1919 году эта страна еще не стала его второй родиной - вскоре его снова затребовали в Омск, и ему пришлось возвращаться кружным путем - через Канаду, Японию и Владивосток. И лишь во время следующего визита по поручению временного правительства Сибири он понял, что останется в Америке навсегда: вскоре после его приезда в Нью-Йорк правительство Колчака пало, и возвращаться было некуда.

Первый телевизор RCA 630-TS, поступивший в массовое производство. Фото: Fletcher6 / Wikipedia

США еще не признали большевистское правительство, и Зворыкин решил попросить посла Временного правительства в США Бориса Бахметьева устроить его на работу в посольство. Выяснилось, что единственное место, которое тот ему может предложить, - это место специалиста по работе на арифмометре в бухгалтерии Российской закупочной комиссии в Нью-Йорке. Зворыкин согласился, но с жалкой должностью не смирился - начал рассылать письма в компании в поисках вакансий специалистов по радиоэлектронике. Наконец, он получил приглашение от компании Westinghouse Electric в Питсбурге: в корпоративной лаборатории он занялся подготовкой катодов для радиоламп. Работая в этой электрической компании, Зворыкин сделал несколько изобретений, которые, впрочем, так и не запатентовал - плохо знал английский язык и не смог объяснить патентному поверенному, в чем именно состоит их новизна.

«Карьера» Зворыкина в США вовсе не была гладкой: покинув Westinghouse Electric, по приглашению нефтехимической компании он переехал в Канзас-Сити. В нефтехимии он не разбирался, но жалованье тут предлагали в два раза выше, да к тому же давали возможность открыть собственную лабораторию. Опыты по улучшению процесса крекинга нефти с помощью высокочастотного тока успеха не принесли - выяснилось, что ток даже замедляет процесс расщепления углеводородов. Дирекция была в бешенстве, лабораторию закрыли, а Зворыкин оказался на улице.

Сбывшаяся мечта

Впрочем, эта неудача была лишь одной из неприятностей, предшествующих успеху. Когда, много лет спустя, изобретатель спросил свою дочь Нину, что ей больше всего запомнилось из жизни в Канзас-Сити, та ответила: «Словосочетание "электронный луч". Ты его повторял по сто раз на дню». Вскоре после изгнания из нефтехимической отрасли его пригласили обратно в Westinghouse Electric: там сменился руководитель лаборатории, и новый ее глава выражал интерес к проектам Зворыкина, которые не были оценены прежним начальством. Ученому дали возможность заниматься тем, что ему было по душе, и меньше чем за два месяца он, работая практически в одиночку, собрал первую действующую систему электронного телевидения. Вопреки распространенному заблуждению, «иконоскопом» была названа передающая электронная трубка, а принимающая с самого начала получила то же наименование, что и сейчас, - кинескоп. И хотя качество передаваемого сигнала было далеко от совершенства, руководитель лаборатории сразу же поверил, что будущее именно за электронным, а не механическим телевидением. А вот гендиректор, которому он продемонстрировал изобретение талантливого русского, лишь хмыкнул и вынес свое резюме: «Парень талантливый, но занимается ерундой. Неужели нельзя использовать его с большей пользой?» Прекрасная иллюстрация корпоративной недальновидности!

В первой половине 20-х годов Зворыкин запатентовал сразу несколько изобретений - иконоскоп, кинескоп, модель цветного телевидения. В 1926 году он получил докторскую степень за работу в области фотоэлементов. Однако коммерческого успеха его идеи не имели - никто не брался превратить их в востребованный потребителем продукт. Трудно сказать, сколько бы еще времени мог потратить изобретатель на то, чтобы доказывать окружающим их полезность, если бы не еще одно удачное знакомство: ему удалось рассказать о своих разработках Давиду Сарнову, президенту Radio Corporation of America (RCA). Возможно, сыграл роль эффект соотечественника: как и Зворыкин, Сарнов был уроженцем Российской империи и прекрасно говорил по-русски. Он был успешным бизнесменом и с самого начала поверил в перспективность электронного телевидения. В 1929 году Зворыкин переходит на работу в RCA, где в течение двух лет совершенствует иконоскоп. Наконец, телевидение появляется как доступный простым гражданам сервис - пока, правда, только в Нью-Йорке: передающая станция, установленная на 85-м этаже небоскреба Эмпайр-Стейт-Билдинг, позволяет жителям города и окрестностей принимать передачи на телеприемниках, изготовленных заводами RCA.

Эмпайр-стейт-билдинг. Фото: AP

Изобретением Зворыкина, которое тут же окрестили «чудом ХХ века», быстро заинтересовались во всем мире - корпорации понимали коммерческие выгоды телевидения, правительства - пропагандистские: например, нацистская Германия воспользовалась телекамерами зворыкинской системы для того, чтобы провести первую в мире прямую трансляцию - с Олимпийских игр в Берлине в 1936 году. Идея создания собственного телевидения вызвала восторг и у руководителей СССР. В отличие, например, от Игоря Сикорского, Зворыкин никогда не был непримиримым врагом большевизма - по приглашению советского правительства он побывал в 1935 году в Москве и принял участие в подписании договора с RCA о поставках телевизионного оборудования. Первая передающая станция телевидения в Москве в 1938 года начала работать именно на оборудовании, поставленном студией. Первый советский телевизор ТК-1, который был выпущен в 1934 году на заводе имени Козицкого в Ленинграде, был сделан по американской лицензии.

Во время телевизионной трансляции высадки американских астронавтов на Луне Зворыкин плакал от счастья - отныне он будет причастен ко всему, что творится в мире: ведь именно его детище позволяет видеть даже то, что отделено от нас сотнями тысяч километров. Впрочем, способностью видеть далеко (напомним, что телевидение в буквальном переводе означает «дальнозрение») обладало не только детище Зворыкина, но и он сам. Один из коллег изобретателя называл его «Подарком американскому континенту». Заслуги Зворыкина в США были оценены по достоинству - в 1978 году Конгресс русских американцев присвоил ему звание заслуженного русского американца за выдающийся вклад в мировую науку и технику, а родная компания наградила его должностью почетного вице-президента.

Телевидение - далеко не единственное изобретение этого великого русского ученого: в годы Второй мировой войны, работая в составе Консультативного комитета военно-воздушных сил США, он применил кинескоп для конструирования прибора ночного видения, способного преобразовывать инфракрасные лучи в изображение, доступное человеческому глазу. Кроме того, он стал и пионером в области управляемых посредством телевидения бомб и ракет. Еще в двадцатые годы Зворыкин создал электронный факсимильный аппарат (механический «факс» был изобретен еще в середине XIX века). В пятидесятые годы Зворыкин вернулся к опытам по медицинской электронике, начатым тем рентгеновским снимком, позволившим извлечь иглу из руки русской студентки. В сотрудничестве с канадским инженером Джеймсом Хиллером он изобрел первый электронный микроскоп высокого разрешения, который можно было использовать для медицинских и биологических исследований.

В СССР Зворыкин побывал еще два раза - в 1967 году Владимир Козьмич с женой даже съездил в родной Муром, купив туристическую путевку. Примечательно, что заслуги эмигранта не позволили замолчать его имя даже на родине, старательно открещивавшейся от покинувших ее талантливых людей.

В отечественных средствах массовой информации теперь часто упоминается имя выдающегося русского инженера-изобретателя Владимира Зворыкина, большую часть жизни прожившего в США. Его имя вспоминается всякий раз, когда заходят разговоры о необходимости для России технологических инноваций.

Имя Зворыкина стало одним из удачных символов новых ориентиров. Оно логично и справедливо звучит из уст руководства страны в связи с учреждением ежегодной зворыкинской премии - Национальной премии в области инноваций. Чуть позже ленты информационных агентств приносят весть о создании Леонидом Парфёновым историческо-документального фильма под названием «Зворыкин - Муромец», а также о всероссийском сборе средств на установку памятника «отцу телевидения» в его родном Муроме.

В русском зарубежье Владимир Зворыкин - особая гордость: он первый член Русско-американской палаты славы. Именно Владимиру Козьмичу Зворыкину в 1978 году Конгрессом русских американцев было присвоено звание заслуженного русского американца за выдающийся вклад в мировую науку и технику. Надо отметить, что в США имя Зворыкина высоко почитается, особенно деятелями науки. Известный историк телевидения Альберт Абрамсон посвятил ему вышедшую в 1995 году солидную монографию «Зворыкин. Пионер телевидения». (Автор встречался с Владимиром Зворыкиным при жизни, и тот передал ему один из вариантов подробной автобиографии.)

Хотя чуть раньше он объяснял необходимость продвижения Зворыкина как образа сына купца из Мурома, который изобрёл телевидение, как правильной ролевой модели, в целом Сурков констатировал низкий спрос на инновации у компаний и отсутствие привычки к пристальному интересу к материальному миру у людей. Русских (и себя в том числе) Сурков относит к более «холистическому», то есть целостному типу личности. Впрочем, если в этом нет ничего нового, то в другом утверждении Суркова есть: у нас нет привычки к миграции и толерантности по отношению к чудакам, в то время как в той же Америке научились ценить способность людей мыслить иначе, поскольку именно они часто изобретают что-то новое. И ничего страшного, если где-то в Сколково на газоне будет лежать художник, мечтательно заметил Сурков, и все внутренне с ним согласились тоже.

«Подарок американскому континенту», - охарактеризовал Владимира Козьмича Зворыкина один из его коллег в области электроники. Имея для этого все основания: именно Зворыкину принадлежит изобретение ХХ века - электронное телевидение; его новаторские идеи были также использованы при создании электронных микроскопов, фотоэлектронных умножителей и электронно-оптических преобразователей, в создании новых образцов военной техники, инженерного и медицинского оборудования.

…Родился Владимир Козьмич Зворыкин 17 июля (29-го по новому стилю) 1889 года в семье купца первой гильдии Козьмы Зворыкина, торговавшего хлебом, владевшего пароходами и бывшего председателем Муромского общественного банка. Трёхэтажный зворыкинский каменный дом сохранился до нашего времени и служит ныне Муромским историко-художественным музеем. В автобиографии прославленный учёный и изобретатель характеризует отца как человека прогрессивных идей, бывшего к тому же в течение одного срока главой Мурома. Помимо Владимира, младшего ребёнка, в семье был ещё один брат и пятеро сестёр. Отец с детства пытался приучить своих детей к общественно полезному труду, пишет Зворыкин. Сам он, по его словам, с юношества проявлял интерес к технике. Окончив Муромское реальное училище, в 1906 году поступает в Петербургский технологический институт. Принимает участие в студенческих волнениях. Более того, будучи схваченным во время распространения листовок, призывающих к демократическим реформам и выборам во вторую Думу, проводит вместе со студенческими друзьями две недели в тюрьме. Время студенчества для будущего инженерного гения также знаменательно судьбоносной встречей с профессором Борисом Розингом, автором пионерских работ по электронной передаче изображения на расстоянии. Молодой инженер начинает уделять много внимания работе в качестве помощника Розинга в специальной лаборатории. Помимо научных идей Розинга, повествует автобиография, на студента Зворыкина огромное впечатление производит его зарубежная поездка по промышленным заводам Германии, Бельгии, Франции и Англии, состоявшаяся под эгидой Международной коммерческой палаты.

Получив в 1912 году диплом инженера-электрика, Зворыкин едет учиться в парижский College de France у выдающегося физика Поля Ланжевена. Потом, несмотря на заочные попытки отца приобщить сына к общему муромскому делу, продолжает учёбу в Берлинском университете. Вскоре после возвращения в Россию через Данию и Финляндию во время Первой мировой войны Зворыкина призывают в армию. В течение полутора лет в Гродно отвечает за налаживание и оборудование радиостанций. Встречает Февральскую революцию в Петрограде в чине лейтенанта, работая преподавателем офицерской радиошколы. После революции отцовское дело и великолепный фамильный дом над Окой в Муроме «оказывается в собственности победившего пролетариата». Разрушены сложившиеся научные и промышленные связи.

«Становилось очевидным, - писал Зворыкин, - что ожидать возвращения к нормальным условиям, в частности для исследовательской работы, в ближайшем будущем не приходилось. Новое правительство издало строгие декреты, согласно которым все бывшие офицеры обязывались явиться в комиссариат для призыва в Красную армию. Мне не хотелось участвовать в гражданской войне. Более того, я мечтал работать в лаборатории, чтобы реализовать идеи, которые я вынашивал. В конце концов я пришёл к выводу, что для подобной работы нужно уезжать в другую страну, и такой страной мне представлялась Америка».

Талантливый юноша вспоминает, что у него «были друзья в большой кооперативной организации, имевшей свои представительства в Америке и сибирском городе Омске». Ему удалось получить от этих друзей приглашение выехать туда для выполнения официального поручения. Запасшись множеством официальных бумаг, он отправляется в Сибирь. Скитаясь по бывшей империи (поездом до Нижнего Новгорода, затем по Каме пароходом до Перми, оттуда снова с помощью поездов до Екатеринбурга и снова поездом до Омска), юноша в итоге прибывает на встречу к представителям временного сибирского правительства, не связанного сотрудничеством с большевиками. Данное правительство командирует его в США для ведения переговоров о поставке радиооборудования. Поскольку Омск был отрезан со всех сторон, кроме севера, воюющими группировками, Зворыкин присоединяется к арктической экспедиции и переплавляется в течение полумесяца через Карское море пароходом по рекам Иртыш и Обь к острову Вайгач. В конце пути добирается до радиостанции, находившейся между островами Вайгач и Новая Земля и построенной для того, чтобы сообщать о ледовой обстановке в этой части океана. Дождавшись ледокола, через несколько недель Зворыкин добирается до Архангельска, оккупированного войсками Антанты. Получив визы и сделав по пути остановки в Норвегии, Дании и Англии, накануне 1919 года он наконец попадает в Соединённые Штаты.

«Вскоре после прибытия нашёл офис кооперативной организации, которой я был обязан командировкой и поездкой», - вспоминает исследователь. Там молодой инженер занимается изучением радиокомплектования. Но «весной от сибирского правительства поступило распоряжение, чтобы я вернулся в Омск. Они нуждались в радиоспециалисте, кроме того, я должен был привезти некоторые детали радиоаппаратуры». И он отправляется обратно. Основная карта маршрута его такова: Сиэтл - Иокогама - Владивосток. И в январе 1919 года Зворыкин символически замыкает кругосветное путешествие, вернувшись в Омск, на этот раз через Тихий океан, Японию, Владивосток и Харбин. Приключение, казавшееся столь невероятным, что первоначально Альберт Абрамсон, биограф выдающегося изобретателя, не поверил в достоверность рассказа Зворыкина.

Через некоторое время Зворыкин - уже во время правления адмирала Колчака - отправляется в США ещё раз. На сей раз свободный от обязательств перед кем-либо. Навсегда. Приезжает без рекомендаций, к тому же практически не владея английским языком. В качестве весточки с родины привозит с собой банку мирры - освящённого масла, используемого в церковной службе, которую Русская православная церковь попросила передать главе Русской церкви в США.

Будущему мировому гению повезло: почувствовав его потенциал, Зворыкина на первых порах взял под опеку русский посол в США Б.А. Бахметьев. (Примечательна судьба самого Бахметьева: Соединённые Штаты не торопятся признавать правительство большевиков, хоть Временное правительство в России давно ликвидировано. И бывший профессор Санкт-Петербургского политехнического института Бахметьев по-прежнему руководит деятельностью посольства, информационного бюро и закупочной комиссии России в США.) Зворыкина зачисляют в штат закупочной комиссии, базирующейся в Нью-Йорке. В автобиографии, рукопись которой хранится в музее Питтсбурга, можно прочесть: «…Работал счетоводом» .

Новоиспечённый эмигрант настойчиво рассылает в различные фирмы десятки писем с предложением своих услуг в качестве специалиста по радиоэлектронике. В результате его приглашает на работу исследовательская лаборатория фирмы «Вестингауз» (Питтсбург, штат Пенсильвания). (В этой фирме работала большая группа эмигрантов из бывшей Российской империи. В частности, Степан Тимошенко, специалист по сопротивлению материалов, чьи книги переведены на многие языки.) Стремление работать по специальности у молодого радиоинженера столь велико, что его, по свидетельству историков, не смутил размер оклада, вдвое меньше положенного в закупочной комиссии. Заниматься телевидением в питтсбургской лаборатории Зворыкину довелось не сразу. Работал он фанатично: охране «Вестингауза» руководством было приказано отправлять учёного домой, если окна его лаборатории будут светиться после 2 часов ночи.

В 1923 году Зворыкин наконец получил возможность приняться за реализацию идеи создания электронного телевидения. И в этом же году он составляет патентную заявку, в которой полностью описал электронную систему телевидения. Патентное ведомство США отказало Зворыкину на том основании, что описанная в заявке светочувствительная пластина для передающей трубки (то есть телекамеры) не существует в реальности и есть большие сомнения в возможности её создания при существующих условиях. Тогда он берёт тайм-аут и полностью переключается на официальное задание «Вестингауза» - разработку фотоэлементов, которые стали активно внедряться в инженерном деле и промышленном строительстве. Именно эта, как он сам признавался, малоинтересная работа сделала его имя известным и в самом Питтсбурге (в 1926 году Питтсбургский университет присуждает ему докторскую степень), и за его пределами.

Одновременно изобретатель не прекращал заниматься своей работой, связанной с телевидением.

«К тому времени, - вспоминал он позднее, - я понял, что работу над идеей, способной привести к коммерческому успеху, нужно камуфлировать до тех пор, пока возможность получения прибыли не станет очевидной для людей бизнеса». Для того чтобы от экспериментов перейти к опытному производству, нужен был представитель крупного бизнеса.

И такой представитель явился в лице соотечественника Давида Сарнова, президента Radio Corporation of America (RCA). Сарнов родился в бедной еврейской семье местечка Узляны (современная Белоруссия) и был привезён в США родителями девятилетним. Давид Абрамович прекрасно говорил и по-русски, и по-английски; был вполне ассимилировавшимся американцем. За спиной Сарнова - путь от рядового сотрудника компании Marcorni до главы огромной корпорации.

Побеседовав со Зворыкиным, он, в отличие от других американских боссов, поверил в его идеи и на долгие годы стал его начальником и покровителем. Впоследствии Сарнов вспоминал, что в ответ на вопрос о предполагаемой стоимости проекта Зворыкин запросил «скромные» 100 000 долларов. На самом деле конструкторские работы обошлись в сумму в сто раз большую, а первые доходы от телевидения компания стала получать, когда общие вложения превысили 50 млн долларов. В 1929 году Зворыкин начинает работу в отделении RCA, расположенном в городе Камден (штат Нью-Джерси). В 1931 году создаёт окончательную конструкцию иконоскопа передающей трубки, ставшей основой будущей системы электронного телевидения. После серии проведённых в Камдене практических испытаний телепередающая станция мощностью в 2,5 кВт устанавливается на самом высоком здании Нью-Йорка - Эмпайр Стейт Билдинг. Заводы компании RCA начинают выпускать телевизоры с кинескопом конструкции Зворыкина. Жители Нью-Йорка и окрестностей в радиусе до 100 км становятся первыми абонентами электронного телевидения. К 1933 году Зворыкин завершает со своими сотрудниками создание электронной телевизионной системы. Рождение телевизора можно датировать тем же 1933 годом, когда Владимир Зворыкин выступил на ежегодной конференции Американского общества радиоинженеров. В своём докладе «Иконоскоп - современный вариант электрического глаза» учёный подвёл итог многолетней работы. Он изобрёл прибор, способный передавать полученное изображение объекта на экран катодно-лучевой трубки, то есть кинескоп. Новая разработка стала одним из самых выдающихся изобретений своего времени и заслуженно именуется «чудом ХХ века».

Объективности ради отметим, что на титул изобретателя телевидения претендовал не только Зворыкин. В конце двадцатых годов вчерашний школьник Фило Фарнсворт, самоучка из Айдахо, при поддержке меценатов Лесли Горелла и Джорджа Эверсона основавший собственную лабораторию в Сан-Франциско, разрабатывает систему передачи сигнала на расстоянии. Вклад Фарнсворта в создание электронного ТВ «весом и неоспорим», пишет современный российский журнал «Популярная механика». Вот только Image Dissector образца 1928 года, разработанный им, был малопригоден для создания телевизионной аппаратуры. Зворыкину удалось сделать то, что не удалось и Фило Фарнсворту, и его не менее талантливому единомышленнику и конкуренту венгру Кальману Тиханьи, подавшему заявку на своё изобретение в Патентное бюро США в 1928 году.

Все вопросы, связанные с признанием приоритета и авторства Владимира Зворыкина, подробно описаны в книге исследователя истории телевидения Альберта Абрамсона. Там же говорится, что президент RCA Давид Сарнов, с тем чтобы избежать коллизий в данном вопросе и руководствуясь коммерческими интересами, выкупил у Фарнсворта его патенты за 1 млн долларов. Им же был приобретён патент и венгерского изобретателя.

Во второй половине 30-х годов всё очевиднее становилась угроза войны. Многие ведущие американские корпорации получают военные заказы. В эти годы Зворыкин занимается в основном проблемами электронной оптики, работая совместно с И. Ленгмюром, Дж. Мортоном, Л. Мальтером… Исследования в области электронно-оптических преобразований привели к созданию прибора ночного видения, работающего в диапазоне инфракрасного излучения. В период Второй мировой войны приборы ночного видения конструкции Зворыкина использовались армией США для оснащения танков и средств транспорта, а также в качестве прицелов. Именно им была разработана первая управляемая по телевидению авиабомба, на которой был иконоскоп, транслирующий картинку оператору. Чуть позднее именно его лаборатория подготовила прибор ночного видения, сразу же принятый на вооружение снайперами, танкистами и операторами. Альберт Абрамсон в своём объёмном исследовании пишет много об управляемых ракетах и подводных торпедах, разработанных при активном участии Владимира Зворыкина. Список применения изобретений можно продолжать бесконечно.

Годы жизни в США не сгладили тоску по родине. Владимир Зворыкин стремится в Россию. Для руководства фирмы RCA поездка Зворыкина в СССР рассматривается как возможность получения российских заказов на свою продукцию: США переживали жесточайший экономический кризис - получение заказов на продукцию от других стран приветствовалось. Сам Зворыкин мечтал встретиться с сёстрами и братом. За несколько месяцев до его первой поездки в Советский Союз фирму с официальным визитом посетили представители Советского Союза, специалисты в области радиоэлектроники С.А. Векшинский и А.Ф. Шорин. В приватной беседе прославленный инженер был заверен в том, что советское правительство «предоставит ему максимально благоприятные условия для работы и жизни и гарантирует ограждение от каких-либо преследований, связанных с его дореволюционным прошлым».

В августе 1933 года Зворыкин - в России. Доклад «Телевидение при помощи катодных трубок» в зале Ленинградского НТО электриков собирает огромное количество специалистов. Через год Зворыкин вновь едет в Россию. RCA заключает в 1935 году солидное соглашение с Народным комиссариатом электропромышленности СССР, в соответствии с которым Советскому государству поставлялись «технологическая документация и материалы, оборудование для производства электровакуумных приборов, аппаратура для оснащения первого советского центра электронного телевидения и т.д.»

В СССР Владимира Зворыкина всегда ждал тёплый приём. «Большевики, - пишет В.П. Борисов, - простили талантливому учёному всё: и офицерские погоны, и сотрудничество с Колчаком, и бегство в США…» Сталинский СССР приступил к индустриализации: здесь целенаправленно интересовались приобретением новейших технологий, в том числе закупкой телевизионного оборудования. Более того, изобретатель удостаивается приёма у наркома связи СССР Рыкова.

Первый советский телевизор «ВК» создан именно по разработкам Зворыкина. К концу 1936 года Ленинградский институт телемеханики, преобразованный к тому времени во ВНИИ телевидения, завершил разработку электронной системы телевидения. 10 марта 1939 года начались регулярные телевизионные передачи из Московского телевизионного центра на Шаболовке, а в 1954 году на Кунцевском радиотехническом заводе в Москве было запущено серийное производство телевизионных приёмников.

…Вновь побывать на родине прославленный изобретатель смог только в 1959 году.

В 1945 году ему фактически запретили выезд за рубеж, отказав в выдаче паспорта. До конца 50-х Зворыкин не выезжал. Одна из глав монографии Альберта Абрамсона детально содержит информацию о том, как ФБР активно интересовалось Зворыкиным с 1943 года. Почему именно с этого момента? В 1943 году к Зворыкину, переехавшему к тому времени вместе со своей лабораторией в престижнейший с научной точки зрения город Принстон, обратились активисты Фонда помощи жертвам войны в России, занимавшегося сбором средств для закупки и отправки населению СССР продовольствия и одежды, предложив возглавить нью-йоркское отделение этого фонда. Принципиально не примыкавший ранее ни к каким партиям и течениям и не занимавшийся никакой общественной деятельностью Зворыкин на сей раз согласился. Американский Фонд помощи жертвам войны в России, как стало известно впоследствии, стоял одной из первых на листе подозрительных организаций ФБР и неоднократно был подвергнут обыскам в собственной штаб-квартире. В то же время Владимир Зворыкин в 1943 году даёт согласие возглавить список руководителей нью-йоркского комитета по науке Совета американо-советской дружбы.

Пристальное внимание к жизни известного учёного - выходца из России, помимо его общественной деятельности, несомненно, связано и с его растущим положением в американском обществе. 26 октября 1944 года штаб Военно-воздушных сил США назначает Зворыкина экспертом - консультантом Военно-воздушных сил по научным вопросам. Лаборатория Зворыкина в RCA в течение войны разработала несколько основных телевизионных военных систем. Вклад Зворыкина в техническое оснащение армии США неоценим.

В книге Альберта Абрамсона приводятся данные о преследованиях изобретателя и слежки за ним агентами и осведомителями ФБР. Автор подчёркивает, что этот раздел исследования написан на основе документов ФБР, которыми он воспользовался благодаря известному «Акту о свободе информации», принятому в 1966 году. Правда, большая часть поступившей по его запросу информации была затушёвана, как это положено в случаях наличия сведения особой секретности. Тем не менее глава книги, посвящённая деятельности изобретателя во время Второй мировой войны, густо насыщена ссылками на его досье, составленное ФБР. К примеру, фэбээровские файлы содержат информацию о том, что Владимир Зворыкин в качестве члена комитета по науке Национального совета американо-советской дружбы обратился к одному из коллег в Университете Беркли (штат Калифорния) с просьбой передать для российских учёных список научной литературы. Файлы ФБР, датированные августом 1944 года, содержат информацию о собственности Зворыкина. Информация осведомителя от 18 ноября 1944 года указывает на то, что Зворыкин обсуждал с американскими коллегами возможность создания атомной бомбы. В документах, датированных 30 ноября 1944 года, сообщается, что сенатор Макки просит внести фамилию Зворыкина в специальный национальный лист цензуры с целью направления копий всей его корреспонденции (как внутренней, так и внешней) в специальное бюро. С 8 декабря 1944 года зворыкинский телефон в принстонской квартире ставится на прослушку. Был также установлен на прослушку и телефон в загородном доме. Под слежку попали и его встречи с Екатериной Полевицкой, ставшей впоследствии его женой.

Опубликованные в книге Абрамсона материалы, в частности, свидетельствуют, что 19 февраля 1945 года после давления Давида Сарнова глава ФБР Джон Эдгар Гувер был вынужден написать письмо, в котором сообщил, что Зворыкин не имеет никакого отношения к строительству атомной бомбы. Казалось бы, это должно было закончить фэбээровский прессинг, но он не закончился.

В 1945 году в США были сформированы группы специалистов для поездок по только что занятой союзническими войсками территории Германии. Задача заключалась в том, чтобы «определить важность сохранившихся результатов исследований и промышленных разработок, выявить высококвалифицированных учёных и инженеров и т.п.» в целях их использования в интересах США. Приехавшему 26 апреля 1945 года в вашингтонский аэропорт Зворыкину, отправлявшемуся в составе делегации в Германию, категорически объявили, что «покидать пределы США ему не разрешено».

Владимира Зворыкина продолжают осыпать знаками признания США: удостоен медали им. Говарда Поттса, Почётного диплома президента США, медали и премии Ламме Института инженеров-электриков, золотой медали Пур Ричард Клаб за выдающиеся достижения в науке и др. Однако изобретатель опасается за себя, ибо считает, как отмечают его биографы, что «научные заслуги - слабая защита в атмосфере псевдопатриотического угара».

В 1951 году происходит знаменательное событие в личной жизни Зворыкина. После многих лет холостяцкой жизни он вступает в брак с Екатериной Полевицкой, эмигранткой из России. Знаменательна история их союза - знакомство состоялось за двадцать лет до бракосочетания. Зворыкин был очарован красотой и обаянием Полевицкой, та была замужем. Предложение руки и сердца последовало, когда Зворыкину стало известно, что Екатерина Полевицкая стала вдовой. И хотя оба новобрачных перешагнули к тому моменту шестидесятилетний рубеж, в любви и согласии они прожили более тридцати (!) лет. Энергичная и эрудированная супруга, по профессии врач, сильно повлияла на определение дальнейших профессиональных интересов Зворыкина. После ухода в 1954 году по достижению 65-летнего возраста в отставку с должности директора лаборатории электроники компании RCA его научные и изобретательские интересы перешли главным образом в область медицинской электроники.

Заслуги Зворыкина оценены настолько высоко, что ему присваивается должность почётного вице-президента RCA. «Понятие отставка не имеет отношения к Владимиру Зворыкину, - говорил Сарнов в заключительной речи на конференции Принстонского университета, специально организованной в честь выдающегося изобретателя. - Такой учёный, как Зворыкин, никогда не уходит в отставку. Его талант не увядает. Воображение и созидательный инстинкт настоящего учёного ведут его за собой к ещё более обширному познанию». В том же году Зворыкин приступает к работе в качестве директора центра медицинской электроники при Институте Рокфеллера в Нью-Йорке. Для исследования химических реакций внутри живых клеток талантливым изобретателем вскоре был создан уникальный микроскоп, воспроизводящий цветное изображение объектов на телевизионном экране. Дальнейшее развитие интегральной микроэлектроники позволило учёному реализовать вместе с медиками идею эндорадиозондирования. Зондом при этом методе служит миниатюрная таблетка-радиопередатчик, с помощью которой «можно получать данные о кислотности и других показателях внутренней среды».

Вместе с выдающимся математиком Дж. фон Нейманом Зворыкин разрабатывает новый метод прогнозирования изменений погоды с использованием метеоракет и компьютерной обработкой данных. Потом берётся за решение проблемы повышения безопасности движения на скоростных автомагистралях и в результате создаёт экспериментальный образец радиоуправляемого безопасного автомобиля. Знаменательно, что в 1954 году наш именитый соотечественник точно прогнозирует, что человек увидит поверхность Луны и других планет именно при помощи телевизора, который будет туда доставлен на борту межпланетного корабля.

Помимо работы в Рокфеллеровском институте, учёный и изобретатель начинает преподавательскую деятельность внештатного профессора в университете Майями. Создаётся Международная федерация медицинской электроники и биологической техники, Владимир Зворыкин избирается президентом федерации.

В 1938 году прославленному авиаконструктору Сикорскому было доверено держать речь перед соотечественниками по случаю 950-летия Крещения Руси. Ссылаясь на Фёдора Достоевского и Владимира Соловьёва, их не менее знаменитый соотечественник напутствовал: «Русский народ должен подумать не о том, как повернуть назад, к тому, что не устояло, видимо, не уберегли, а подумать о том, чтобы из того болота, в котором мы теперь увязли, выбраться на широкую дорогу, чтобы двигаться вперёд».

Все эти годы Владимир Козьмич пронёс в своём сердце любовь к России и к родному Мурому. В 1967 году супруги Зворыкины оформили интуристское посещение Владимира. Отправились вдвоём любоваться соборами. Затем, поймав такси, махнули в закрытый город Муром. Благодаря своей отваге, через пятьдесят лет Владимир Зворыкин снова в своём родном городе у дома, где прошло его детство и отрочество.

Владимир Козьмич Зворыкин - обладатель 120 патентов, соавтор книг: Television: The Electronics of image transmission (1940, 1954), Electron optics and the electron microscope (1945), Photo electricity and its applications (1949), Television in science and industry (1958). Автор 100 технических статей в профессиональных изданиях. Член Национальной академии наук, Инженерной академии, Национальной палаты славы изобретателей США. В 1966 году награждён президентом США Линдоном Джонсоном National Medal of Science.

О кончине В.К. Зворыкина в 1983 году сообщили все газеты США.

В. Зворыкин

Владимир Козьмич Зворыкин родился 17 (29) июля 1889 года в городе Муром Владимирской губернии в купеческой семье.

Отец - купец 1-й гильдии Козьма Зворыкина, торговавшего хлебом, владевшего пароходами и бывшего председателем Муромского общественного банка. В автобиографии сам В.Зворыкин характеризует отца как человека прогрессивных идей, бывшего к тому же в течение одного срока главой Мурома .

• Отец с детства пытался приучить своих детей к общественно полезному труду, пишет Зворыкин. Сам он, по его словам, с юношества проявлял интерес к технике. Окончив Муромское реальное училище, в 1906 году поступает в Петербургский технологический институт. Принимает участие в студенческих волнениях. Более того, будучи схваченным во время распространения листовок, призывающих к демократическим реформам и выборам во вторую Думу, проводит вместе со студенческими друзьями две недели в тюрьме. Время студенчества для будущего инженерного гения также знаменательно судьбоносной встречей с профессором Борисом Розингом, автором пионерских работ по электронной передаче изображения на расстоянии. Молодой инженер начинает уделять много внимания работе в качестве помощника Розинга в специальной лаборатории. Помимо научных идей Розинга, повествует автобиография, на студента Зворыкина огромное впечатление производит его зарубежная поездка по промышленным заводам Германии, Бельгии, Франции и Англии, состоявшаяся под эгидой Международной коммерческой палаты.
• Получив в 1912 году диплом инженера-электрика, Зворыкин едет учиться в парижский College de France у выдающегося физика Поля Ланжевена. Потом, несмотря на заочные попытки отца приобщить сына к общему муромскому делу, продолжает учёбу в Берлинском университете. Вскоре после возвращения в Россию через Данию и Финляндию во время Первой мировой войны Зворыкина призывают в армию. В течение полутора лет в Гродно отвечает за налаживание и оборудование радиостанций. Встречает Февральскую революцию в Петрограде в чине лейтенанта, работая преподавателем офицерской радиошколы.
• После Октябрьского переворота отцовское дело и великолепный фамильный дом над Окой в Муроме большевицкая власть национализировала. Разрушены сложившиеся научные и промышленные связи.
• Талантливый юноша вспоминает, что у него «были друзья в большой кооперативной организации, имевшей свои представительства в Америке и сибирском городе Омске». Ему удалось получить от этих друзей приглашение выехать туда для выполнения официального поручения. Запасшись множеством официальных бумаг, он отправляется в Сибирь. Скитаясь по России (поездом до Нижнего Новгорода, затем по Каме пароходом до Перми, оттуда снова с помощью поездов до Екатеринбурга и снова поездом до Омска), юноша в итоге прибывает на встречу к представителям Сибирского правительства России. Правительство командирует его в США для ведения переговоров о поставке радиооборудования. Поскольку Омск был отрезан со всех сторон, кроме севера, воюющими группировками, Зворыкин присоединяется к арктической экспедиции и переплавляется в течение полумесяца через Карское море пароходом по рекам Иртыш и Обь к острову Вайгач. В конце пути добирается до радиостанции, находившейся между островами Вайгач и Новая Земля и построенной для того, чтобы сообщать о ледовой обстановке в этой части океана. Дождавшись ледокола, через несколько недель Зворыкин добирается до Архангельска, занятого войсками союзной Антанты. Получив визы и сделав по пути остановки в Норвегии, Дании и Англии, накануне 1919 года он наконец попадает в США.
• «Вскоре после прибытия нашёл офис кооперативной организации, которой я был обязан командировкой и поездкой», - вспоминает исследователь. Там молодой инженер занимается изучением радиокомплектования. Но «весной от сибирского правительства поступило распоряжение, чтобы я вернулся в Омск. Они нуждались в радиоспециалисте, кроме того, я должен был привезти некоторые детали радиоаппаратуры». И он отправляется обратно. Основная карта маршрута его такова: Сиэтл - Иокогама - Владивосток. И в январе 1919 года Зворыкин символически замыкает кругосветное путешествие, вернувшись в Омск, на этот раз через Тихий океан, Японию, Владивосток и Харбин. Приключение, казавшееся столь невероятным, что первоначально Альберт Абрамсон, биограф выдающегося изобретателя, не поверил в достоверность рассказа Зворыкина.
• Через некоторое время Зворыкин - уже во время правления адмирала Колчака - уезжает в США ещё раз. На сей раз свободный от обязательств перед кем-либо.
• Приезжает без рекомендаций, к тому же практически не владея английским языком. В качестве весточки с родины привозит с собой банку мирры - освящённого масла, используемого в церковной службе, которую Русская православная церковь попросила передать главе Русской церкви в США.
• Будущему мировому гению повезло: почувствовав его потенциал, Зворыкина на первых порах взял под опеку русский посол в США Б.А. Бахметьев. (Примечательна судьба самого Бахметьева: Соединённые Штаты не торопятся признавать правительство большевиков. И бывший профессор Санкт-Петербургского политехнического института Бахметьев по-прежнему руководит деятельностью посольства, информационного бюро и закупочной комиссии России в США.) Зворыкина зачисляют в штат закупочной комиссии, базирующейся в Нью-Йорке. В автобиографии, рукопись которой хранится в музее Питтсбурга, можно прочесть: «…Работал счетоводом».
• Новоиспечённый эмигрант настойчиво рассылает в различные фирмы десятки писем с предложением своих услуг в качестве специалиста по радиоэлектронике. В результате его приглашает на работу исследовательская лаборатория фирмы «Вестингауз» (Питтсбург, штат Пенсильвания). (В этой фирме работала большая группа эмигрантов из бывшей Российской империи. В частности, Степан Тимошенко, специалист по сопротивлению материалов, чьи книги переведены на многие языки.) Стремление работать по специальности у молодого радиоинженера столь велико, что его, по свидетельству историков, не смутил размер оклада, вдвое меньше положенного в закупочной комиссии. Заниматься телевидением в питтсбургской лаборатории Зворыкину довелось не сразу. Работал он фанатично: охране «Вестингауза» руководством было приказано отправлять учёного домой, если окна его лаборатории будут светиться после 2 часов ночи.
• В 1923 году Зворыкин наконец получил возможность приняться за реализацию идеи создания электронного телевидения. И в этом же году он составляет патентную заявку, в которой полностью описал электронную систему телевидения. Патентное ведомство США отказало Зворыкину на том основании, что описанная в заявке светочувствительная пластина для передающей трубки (то есть телекамеры) не существует в реальности и есть большие сомнения в возможности её создания при существующих условиях. Тогда он берёт тайм-аут и полностью переключается на официальное задание «Вестингауза» - разработку фотоэлементов, которые стали активно внедряться в инженерном деле и промышленном строительстве. Именно эта, как он сам признавался, малоинтересная работа сделала его имя известным и в самом Питтсбурге (в 1926 году Питтсбургский университет присуждает ему докторскую степень), и за его пределами.
• Одновременно изобретатель не прекращал заниматься своей работой, связанной с телевидением.
• «К тому времени, - вспоминал он позднее, - я понял, что работу над идеей, способной привести к коммерческому успеху, нужно камуфлировать до тех пор, пока возможность получения прибыли не станет очевидной для людей бизнеса». Для того чтобы от экспериментов перейти к опытному производству, нужен был представитель крупного бизнеса.
• И такой представитель явился в лице соотечественника Давида Сарнова, президента Radio Corporation of America (RCA). Сарнов родился в бедной еврейской семье местечка Узляны (современная Белоруссия) и был привезён в США родителями девятилетним. Давид Абрамович прекрасно говорил и по-русски, и по-английски; был вполне ассимилировавшимся американцем. За спиной Сарнова - путь от рядового сотрудника компании Marcorni до главы огромной корпорации.
• Побеседовав со Зворыкиным, он, в отличие от других американских боссов, поверил в его идеи и на долгие годы стал его начальником и покровителем. Впоследствии Сарнов вспоминал, что в ответ на вопрос о предполагаемой стоимости проекта Зворыкин запросил «скромные» 100 000 долларов. На самом деле конструкторские работы обошлись в сумму в сто раз большую, а первые доходы от телевидения компания стала получать, когда общие вложения превысили 50 млн долларов. В 1929 году Зворыкин начинает работу в отделении RCA, расположенном в городе Камден (штат Нью-Джерси). В 1931 году создаёт окончательную конструкцию иконоскопа передающей трубки, ставшей основой будущей системы электронного телевидения. После серии проведённых в Камдене практических испытаний телепередающая станция мощностью в 2,5 кВт устанавливается на самом высоком здании Нью-Йорка - Эмпайр Стейт Билдинг. Заводы компании RCA начинают выпускать телевизоры с кинескопом конструкции Зворыкина. Жители Нью-Йорка и окрестностей в радиусе до 100 км становятся первыми абонентами электронного телевидения. К 1933 году Зворыкин завершает со своими сотрудниками создание электронной телевизионной системы. Рождение телевизора можно датировать тем же 1933 годом, когда Владимир Зворыкин выступил на ежегодной конференции Американского общества радиоинженеров. В своём докладе «Иконоскоп - современный вариант электрического глаза» учёный подвёл итог многолетней работы. Он изобрёл прибор, способный передавать полученное изображение объекта на экран катодно-лучевой трубки, то есть кинескоп. Новая разработка стала одним из самых выдающихся изобретений своего времени и заслуженно именуется «чудом ХХ века».
• Объективности ради отметим, что на титул изобретателя телевидения претендовал не только Зворыкин. В конце двадцатых годов вчерашний школьник Фило Фарнсворт, самоучка из Айдахо, при поддержке меценатов Лесли Горелла и Джорджа Эверсона основавший собственную лабораторию в Сан-Франциско, разрабатывает систему передачи сигнала на расстоянии. Вклад Фарнсворта в создание электронного ТВ «весом и неоспорим», пишет современный российский журнал «Популярная механика». Вот только Image Dissector образца 1928 года, разработанный им, был малопригоден для создания телевизионной аппаратуры. Зворыкину удалось сделать то, что не удалось и Фило Фарнсворту, и его не менее талантливому единомышленнику и конкуренту венгру Кальману Тиханьи, подавшему заявку на своё изобретение в Патентное бюро США в 1928 году. Все вопросы, связанные с признанием приоритета и авторства Владимира Зворыкина , подробно описаны в книге исследователя истории телевидения Альберта Абрамсона. Там же говорится, что президент RCA Давид Сарнов, с тем чтобы избежать коллизий в данном вопросе и руководствуясь коммерческими интересами, выкупил у Фарнсворта его патенты за 1 млн долларов. Им же был приобретён патент и венгерского изобретателя.
• Во второй половине 30-х годов всё очевиднее становилась угроза войны. Многие ведущие американские корпорации получают военные заказы. В эти годы Зворыкин занимается в основном проблемами электронной оптики, работая совместно с И. Ленгмюром, Дж. Мортоном, Л. Мальтером… Исследования в области электронно-оптических преобразований привели к созданию прибора ночного видения, работающего в диапазоне инфракрасного излучения. В период Второй мировой войны приборы ночного видения конструкции Зворыкина использовались армией США для оснащения танков и средств транспорта, а также в качестве прицелов. Именно им была разработана первая управляемая по телевидению авиабомба, на которой был иконоскоп, транслирующий картинку оператору. Чуть позднее именно его лаборатория подготовила прибор ночного видения, сразу же принятый на вооружение снайперами, танкистами и операторами. Альберт Абрамсон в своём объёмном исследовании пишет много об управляемых ракетах и подводных торпедах, разработанных при активном участии Владимира Зворыкина . Список применения изобретений можно продолжать бесконечно.
• Годы жизни в США не сгладили тоску по родине. Владимир Зворыкин стремится в Россию. Для руководства фирмы RCA поездка Зворыкина в СССР рассматривается как возможность получения российских заказов на свою продукцию: США переживали жесточайший экономический кризис - получение заказов на продукцию от других стран приветствовалось. Сам Зворыкин мечтал встретиться с сёстрами и братом. За несколько месяцев до его первой поездки в Советский Союз фирму с официальным визитом посетили представители Советского Союза, специалисты в области радиоэлектроники С.А. Векшинский и А.Ф. Шорин. В приватной беседе прославленный инженер был заверен в том, что советское правительство «предоставит ему максимально благоприятные условия для работы и жизни и гарантирует ограждение от каких-либо преследований, связанных с его дореволюционным прошлым». В августе 1933 года Зворыкин - в России. Доклад «Телевидение при помощи катодных трубок» в зале Ленинградского НТО электриков собирает огромное количество специалистов. Через год Зворыкин вновь едет в Россию. RCA заключает в 1935 году солидное соглашение с Народным комиссариатом электропромышленности СССР, в соответствии с которым Советскому государству поставлялись «технологическая документация и материалы, оборудование для производства электровакуумных приборов, аппаратура для оснащения первого советского центра электронного ТВ и т.д.»
• В СССР Владимира Зворыкина всегда ждал тёплый приём. «Большевики, - пишет В.П. Борисов, - простили талантливому учёному всё: и офицерские погоны, и сотрудничество с Колчаком, и бегство в США…» Сталинский СССР приступил к индустриализации: здесь целенаправленно интересовались приобретением новейших технологий, в том числе закупкой телевизионного оборудования. Более того, изобретатель удостаивается приёма у наркома связи СССР Рыкова.
• Первый советский телевизор «ВК» создан именно по разработкам Зворыкина. К концу 1936 года Ленинградский институт телемеханики, преобразованный к тому времени во ВНИИ телевидения, завершил разработку электронной системы телевидения. 10 марта 1939 года начались регулярные телевизионные передачи из Московского телевизионного центра на Шаболовке, а в 1954 году на Кунцевском радиотехническом заводе в Москве было запущено серийное производство телевизионных приёмников.
• …Вновь побывать на родине прославленный изобретатель смог только в 1959 году. В 1945 году ему фактически запретили выезд за рубеж, отказав в выдаче паспорта. До конца 50-х Зворыкин не выезжал. Одна из глав монографии Альберта Абрамсона детально содержит информацию о том, как ФБР активно интересовалось Зворыкиным с 1943 года. Почему именно с этого момента? В 1943 году к Зворыкину, переехавшему к тому времени вместе со своей лабораторией в престижнейший с научной точки зрения город Принстон, обратились активисты Фонда помощи жертвам войны в России, занимавшегося сбором средств для закупки и отправки населению СССР продовольствия и одежды, предложив возглавить нью-йоркское отделение этого фонда. Принципиально не примыкавший ранее ни к каким партиям и течениям и не занимавшийся никакой общественной деятельностью Зворыкин на сей раз согласился. Американский Фонд помощи жертвам войны в России, как стало известно впоследствии, стоял одной из первых на листе подозрительных организаций ФБР и неоднократно был подвергнут обыскам в собственной штаб-квартире. В то же время Владимир Зворыкин в 1943 году даёт согласие возглавить список руководителей нью-йоркского комитета по науке Совета американо-советской дружбы.
• В 1951 г. после многих лет холостяцкой жизни он вступает в брак с Екатериной Полевицкой, эмигранткой из России. Знаменательна история их союза - знакомство состоялось за двадцать лет до бракосочетания. Зворыкин был очарован красотой и обаянием Полевицкой, та была замужем. Предложение руки и сердца последовало, когда Зворыкину стало известно, что Екатерина Полевицкая стала вдовой. И хотя оба новобрачных перешагнули к тому моменту шестидесятилетний рубеж, в любви и согласии они прожили более тридцати (!) лет. Энергичная и эрудированная супруга, по профессии врач, сильно повлияла на определение дальнейших профессиональных интересов Зворыкина. После ухода в 1954 году по достижению 65-летнего возраста в отставку с должности директора лаборатории электроники компании RCA его научные и изобретательские интересы перешли главным образом в область медицинской электроники.
• Заслуги Зворыкина оценены настолько высоко, что ему присваивается должность почётного вице-президента RCA. «Понятие отставка не имеет отношения к Владимиру Зворыкину, - говорил Сарнов в заключительной речи на конференции Принстонского университета, специально организованной в честь выдающегося изобретателя. - Такой учёный, как Зворыкин, никогда не уходит в отставку. Его талант не увядает. Воображение и созидательный инстинкт настоящего учёного ведут его за собой к ещё более обширному познанию». В том же году Зворыкин приступает к работе в качестве директора центра медицинской электроники при Институте Рокфеллера в Нью-Йорке. Для исследования химических реакций внутри живых клеток талантливым изобретателем вскоре был создан уникальный микроскоп, воспроизводящий цветное изображение объектов на телевизионном экране. Дальнейшее развитие интегральной микроэлектроники позволило учёному реализовать вместе с медиками идею эндорадиозондирования. Зондом при этом методе служит миниатюрная таблетка-радиопередатчик, с помощью которой «можно получать данные о кислотности и других показателях внутренней среды».
• Вместе с выдающимся математиком Дж. фон Нейманом Зворыкин разрабатывает новый метод прогнозирования изменений погоды с использованием метеоракет и компьютерной обработкой данных. Потом берётся за решение проблемы повышения безопасности движения на скоростных автомагистралях и в результате создаёт экспериментальный образец радиоуправляемого безопасного автомобиля. Знаменательно, что в 1954 году наш именитый соотечественник точно прогнозирует, что человек увидит поверхность Луны и других планет именно при помощи телевизора, который будет туда доставлен на борту межпланетного корабля.
• Помимо работы в Рокфеллеровском институте, учёный и изобретатель начинает преподавательскую деятельность внештатного профессора в университете Майями. Создаётся Международная федерация медицинской электроники и биологической техники, Владимир Зворыкин избирается президентом федерации.
• В 1967 году супруги Зворыкины оформили интуристское посещение Владимира. Отправились вдвоём любоваться соборами. Затем, поймав такси, махнули в закрытый город Муром. Благодаря своей отваге, через пятьдесят лет Владимир Зворыкин снова в своём родном городе у дома, где прошло его детство и отрочество.
• Умер в 1982 году в США.

ВЕЛИКИЙ ИЗОБРЕТАТЕЛЬ ВЛАДИМИР КОЗЬМИЧ ЗВОРЫКИН

В 2008г. правительством Российской Федерации была учреждена программа «Зворыкинский проект» с ежегодным вручением национальной премии в области инноваций - «Зворыкинской премии». Однако большинство российских читателей знает о В.К.Зворыкине только то, что он был создателем телевидения. Между тем знаменитый американский ученый и изобретатель Владимир Зворыкин прожил очень долгую, интересную жизнь, наполненную самыми разными событиями. Он был автором более 120 изобретений, многие из которых заложили основу современной науки и техники. Назовем лишь некоторые из них - это факс, сканер, цветное телевидение, приборы ночного видения, электронный микроскоп. Но главными изобретениями Зворыкина, безусловно, являются иконоскоп и кинескоп, ставшие основой электронного телевидения, которое вторглось буквально в каждый дом, во все области профессиональной деятельности, кардинально изменило представление о распространении и воздействии информации на человечество.

В США В.К.Зворыкину посвящены сотни научно-технических статей и большое исследование биографического характера, принадлежащее перу А.Абрамсона. Наиболее полно жизнь и деятельность Зворыкина представлены в написанных им самим в 1940-е годы воспоминаниях, впоследствии изложенных и дополненных его другом и биографом Ф.Олесси, однако они опубликованы лишь в электронном виде. На русском языке биография Зворыкина освещена в небольшой книге доктора технических наук В.П.Борисова, вышедшей несколько лет назад в издательстве «Наука» тиражом 400 экземпляров.

Все исследования о Зворыкине, в сущности, основаны на его собственных воспоминаниях. Поэтому сведения о нем, найденные в российских архивах, представляют особый интерес. Они позволяют дополнить биографию этого выдающегося ученого и устранить в ней некоторые неточности и разночтения. Первое и главное разночтение касается даты его рождения. Приведем копию метрического свидетельства В.К. Зворыкина, сохранившуюся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга: «В метрической книге, хранящейся в архиве оной города Мурома, Сретенской церкви за 1888 год, мужского пола Владимир, показан рожденным 17 июля, а крещен - 19. Его родители: муромский купец, потомственный почетный гражданин Козьма Алексеев Зворыкин и законная его жена Елена Николаевна, оба православные».

Итак, Владимир Зворыкин родился в 1888, а не 1889 г., как принято считать в США. Значит, 100-летие этого всемирно известного ученого следовало бы отмечать в 1988 г., а не в 1989 г., и 120-летие, соответственно, в 2008 г. Эта ошибка перешла и в некоторые отечественные справочные издания. Можно предположить, что Зворыкин убавил себе год, чтобы поступить для защиты докторской диссертации в Питтсбургский университет, куда принимали соискателей в возрасте не старше 35 лет. Кстати, на разночтение в датировке года рождения Зворыкина обратил внимание А.Абрамсон, который писал: «Секретный агент ФБР в своем докладе от 3 октября 1945 г. сообщал, что в документе о натурализации В.К. Зворыкина указана дата рождения 17 июля 1888 г.».

Однако никто до сих пор не заметил, что число рождения Зворыкина, которое приводит он сам и все его биографы, - 17 (30) июля, по новому стилю должно быть не 30 июля, а 29-м, поскольку он родился в XIX в., когда разница между старым и новым стилем, как известно, составляла 12 дней, а не 13, как в XX в. Сам Зворыкин, проживая в США с 1919 г., мог и не знать о таком «нюансе», но те, кто писал о нем, должны были бы обратить на это внимание. Материалы российских архивов помогли нам также восстановить и представить читателю очень важный период в жизни Зворыкина - с весны 1918 по осень 1919 г. В своих воспоминаниях он почти ничего не пишет о том времени, о событиях, в результате которых русский инженер-технолог Зворыкин оказался в Америке и через несколько лет, 16 сентября 1924 г., стал гражданином США.

* * * Владимир Козьмич Зворыкин родился 17 (29) июля 1888 г. в старинном русском городе Муроме, в семье купца 1-й гильдии, потомственного почетного гражданина Козьмы Алексеевича Зворыкина и Елены Николаевны Зворыкиной. Два брата Козьмы Алексеевича стали известными русскими учеными, и сведения об одном из них – Константине Алексеевиче - можно найти даже в Большой советской энциклопедии. По их стопам пошел и старший сын Козьмы Алексеевича – Николай. Все надежды отца передать свое дело в руки сына были связаны с Владимиром. Способный, энергичный, Владимир прекрасно учился и с детства был что называется очень «рукастым». Еще мальчишкой он с увлечением разбирал и собирал все механические устройства, которые попадались под руку, а когда в Муроме началась повальная мода на дверные электрические звонки, принялся мастерить их и оборудовал этими отлично работавшими самоделками входные двери домов родственников и знакомых. Наибольшим своим достижением он считал ремонт сигнальной системы на пассажирском пароходе, принадлежавшем его отцу.

С отличием закончив в 1906 г. муромское реальное училище, Владимир отправился в Петербург, чтобы продолжить обучение в Императорском Технологическом институте. Число желающих поступить в Технологический институт в 10 раз превышало количество мест. Зворыкин не добрал баллы и по оценкам аттестата, выданного муромским училищем, без экзаменов поступил на физический факультет Санкт-Петербургского университета. Однако отец, желая видеть сына инженером, настоял на получении Владимиром инженерной специальности, и тот со второго захода все-таки стал студентом Технологического института. В 1912 г. он закончил его по первому разряду, с присвоением звания инженера-технолога. Во время учебы в составе группы профессоров и студентов Зворыкин в 1908 г. посетил Германию, Бельгию, Францию, Англию, где русские студенты знакомились с работой предприятий и промышленных лабораторий. В 1910 г. произошло очень важное событие в жизни студента Зворыкина: он начал исследовательскую работу в физической лаборатории профессора Б.Л.Розинга, который уже в самом начале XX в. занимался вопросами передачи изображения на расстояние – электронным телевидением. В 1912 г. Зворыкин по рекомендации профессора Розинга и на средства отца поехал на стажировку в Коллеж де Франс, к великому Полю Ланжевену. Там он слушал лекции по теоретической физике и под руководством Ланжевена изучал свойства рентгеновского излучения.

Первая мировая война застала Зворыкина в Берлине, куда он приехал с целью дальнейшего повышения своих знаний по теоретической физике. Без всяких колебаний он через Данию и Финляндию устремляется на родину. В Петрограде его сразу же призывают в армию, направляют в Офицерскую электротехническую школу, а оттуда – на Восточный фронт. Почти год командовал рядовой Зворыкин смонтированной им же самим радиостанцией в Гродно. Ночи без сна, напряжение военных дней, усталость привели к тому, что по настоянию врача его отправили на лечение в Петроград. Реабилитация оказалась быстрой. Вскоре Зворыкин начал преподавать в Офицерской электротехнической школе. Ему присвоили звание офицера. В 1915 г. он женился на студентке стоматологического училища Татьяне Васильевой, но вместе они прожили недолго: в 1918 г. Татьяна уехала в эмиграцию, в Берлин. Эмигрировать вместе с ней он отказался. В 1916 г. Зворыкин получил назначение военпредом на завод Русского общества беспроволочных телеграфов и телефонов (РОБТиТ), выпускавший радиостанции для армии, флота и авиации. Там он познакомился с известным ученым-радиотехником и крупным предпринимателем С.М.Айзенштейном. Знакомство с Айзенштейном, одним из пионеров российской радиопромышленности, получившим в 1916 г. орден Почетного легиона и французское гражданство за строительство крупнейших в Европе Царскосельской и Ходынской радиостанций и организацию радиосвязи со столицами стран Антанты, сыграло важную роль в расширении кругозора молодого инженера Зворыкина, его представлений о внедрении научных идей и изобретений. Он впервые получил практические уроки у крупного ученого, умело сочетавшего талант предпринимателя и инженера. Эти уроки, несомненно, пригодились ему впоследствии в Америке.

В 1917 г. по заданию Временного правительства Зворыкин наладил работу радиостанции для связи между Таврическим дворцом и Кронштадтом, затем снова вернулся на работу в РОБТиТ. В конце года завод был эвакуирован в Москву: немцы прорывались к столице, и это важное оборонное предприятие необходимо было перевести из Петрограда в более безопасное место.

* * * В апреле 1918 г. из Мурома, где недавно умер его отец, Зворыкин приехал в Москву. Здесь он занимается организацией производства на эвакуированном заводе, продолжает работать под руководством Айзенштейна, однако с каждым днем все отчетливее понимает, что его мечты о научной карьере, о воплощении в жизнь множества инженерных задумок, о создании лаборатории для реализации идей в области электронного телевидения, о чем они договаривались с Айзенштейном еще в Петрограде, в Москве, в условиях революционного хаоса, уже не осуществятся. По рекомендации своего старого знакомого, работавшего в московском филиале «Сибирского объединения кооперативных крестьянских союзов» («Сибкредитсоюз»), Зворыкин провел переговоры с руководством филиала и получил официальное приглашение на работу в Сибирь. Осуществление своих планов он связывал с богатейшими сибирскими предпринимателями, заинтересованными в развитии производств, в налаживании международных торговых связей и проявлявшими серьезный интерес к созданию собственной сети радиостанций.

Еще до начала Первой мировой войны сибирские кооперативные союзы по объемам продаж и производственным возможностям считались крупнейшими в России и даже в Европе. Мощные «Сибкредитсоюз», «Союз сибирских маслодельных артелей», а также многочисленные местные отделения «Центросоюза» и «Закупсбыта» не только организовывали производство широкого спектра сельскохозяйственной продукции, но и успешно обеспечивали ее сбыт на внутреннем и внешнем рынках. «Сибкредитсоюз», образованный в 1917 г., представлял собой крупнейшее объединение 1230 кооперативных союзов Сибири и Алтая с центральным офисом в г. Новониколаевске (ныне Новосибирск) и разветвленной сетью представительств и отделений в Москве, Петрограде, Омске и за рубежом. Позднее, в августе 1918 г., он объединился с кооперативами Урала и было создано еще более мощное кооперативное объединение «Синкредсоюз». Характерно, что в 1919 г. его офис в США располагался в Нью-Йорке, на престижном Бродвее. Сибирь в то время стала пристанищем для всех, кто был противником новых, советских порядков. «Очень трудно описать разные и порой противоречивые чувства, которые привели меня к принятию этого решения, - отмечал Зворыкин, имея в виду свой отъезд из Москвы, - но я думаю, что мои взгляды не очень отличались от общего настроения большинства людей моего круга. Отношение в стране к новому режиму было разным. Наиболее ярыми сторонниками коммунистического правительства являлись фабричные рабочие, вероятно, благодаря активной социалистической агитации, которая проводилась несколькими поколениями интеллигенции. В прямой оппозиции к большевикам находились чиновники, военачальники и большинство богатых предпринимателей. Интеллигенция, которая была в меньшинстве, как всегда, была разделена на множество различных политических партий и движений самого разного спектра - от поддержки до полного неприятия нового режима. Крестьяне представляли собой неуправляемую массу. С одной стороны, они приветствовали конфискацию собственности землевладельцев, но были не уверены относительно того, кому достанется эта земля — им или правительству. Более богатые крестьяне, так называемые "кулаки", которые уже имели некоторые землевладения и сумели даже увеличить их после революции, были в основном нейтральны. Основная же масса российского населения… как показали последующие события, поддерживала ту сторону, которая была более сильной в тот или иной момент. Как ни странно, одним из решающих факторов, приведших большинство на сторону большевиков, по моему мнению, стало иностранное вмешательство. Усилия союзников с целью удержать Россию в состоянии войны с Германией вызывали негативную реакцию в стране и тем самым способствовали усилению позиций коммунистического правительства». Заручившись официальным вызовом и получив соответствующие документы, Зворыкин собирался вполне легально покинуть Москву. Однако события тех дней развивались столь стремительно, что ему пришлось срочно бежать из столицы. Приказ народного комиссара по военным делам Л.Д.Троцкого от 7 мая 1918 г. предписывал обязательную постановку на учет всех бывших царских офицеров и их мобилизацию в РККА. Зворыкину грозил арест. О выписанном ордере на свой арест он случайно узнал от своего бывшего шофера, служившего в московской милиции. Времени на раздумья не оставалось. Срочно купив билет на поезд, он выехал в Нижний Новгород, где располагалась контора национализированной к тому времени компании «Пароходство по Оке Зворыкиных». Там еще работали бывшие служащие его отца, с симпатией относившиеся к семье Козьмы Зворыкина, которые и помогли его сыну обменять драгоценности на деньги и сесть на пароход, отправлявшийся по Каме в Пермь. Из Нижнего началась полная опасных приключений «одиссея» Зворыкина. «За 18 месяцев, - вспоминал он, - на пути из Москвы в Нью-Йорк мне пришлось дважды обогнуть земной шар».

В Перми выяснилось, что следовать отсюда по железной дороге в Сибирь невозможно: повсюду шли боевые действия большевиков с восставшими чехословацкими частями. Оставался единственный путь - через Северный Урал, в Надеждинск (ныне Серов), а уже оттуда в Екатеринбург. На вокзале в Екатеринбурге Зворыкина сразу же задержал патруль, его арестовали и посадили в тюрьму, устроенную в местной гостинице. Вскоре заключенные узнали о расстреле царской семьи в доме Ипатьева, и всех охватила паника: казалось, и их участь уже предрешена. Но 10 (23) июля Екатеринбург захватывают чехи. На их поезде Зворыкину удается, наконец, добраться до Сибири. Успехи антибольшевистского восстания в Сибири, создание Временного сибирского правительства в Омске привели туда множество сторонников старого режима, уверенных, что власть большевиков вот-вот падет. «Омск кишел политиками, промышленниками, торговцами, военными и прочим людом, собравшимся создавать здесь базу для свержения большевизма в России… - писал участник и очевидец событий Е.П. Полюдов. - Демобилизация старой царской армии тогда только что заканчивалась… Города и села Сибири были переполнены солдатами царской армии - фронтовиками, эвакуированными инвалидами, оторванными в течение нескольких лет от станка, от сохи. На 60-70 % у этих людей не было ни кола, ни двора… Омск, кроме того, был переполнен бежавшими из России (около 7 000 человек) офицерами. Во всех гостиницах, кафе, ресторанах жили петроградцы и москвичи, прибежавшие сюда из-за продовольственного кризиса, - с туго набитыми кошельками золотом". К июлю 1919 г. население Омска – тогда «второй столицы России» - насчитывало уже более 600 тыс. человек.

Зворыкин приехал в Сибирь в июле 1918 г. Сразу же по приезде он встретился с председателем совета министров Временного сибирского правительства П.В.Вологодским и министром торговли и промышленности П.П. Гудковым. «Я предложил сделать попытку переехать Северным Путем из Сибири заграницу, - писал Зворыкин, - с которой в то время не было никакой связи, и исполнить поручения правительства. Эту поездку я предложил сделать на свой счет и риск, на что я получил согласие Правительства и документы… Задания, данные мне П.П. Гудковым, были чисто торгово-информационного характера. Одновременно я получил аналогичное задание от «Союза Сибирских Кредитных Союзов» по разведке иностранных рынков в смысле возможности закупки там земледельческих машин». По личному указанию Вологодского Зворыкину было выдано следующее удостоверение: «№ 2-К. Томск от 12 августа 1918 г.: Предъявитель сего инженер-технолог Владимир Козьмич Зворыкин по поручению Временного Сибирского правительства командирован в Англию, Данию, Швецию и Норвегию. Военные и гражданские лица не должны чинить препятствий инженеру-технологу Зворыкину, направляющемуся в командировку через устье реки Оби и Ледовитый океан, оказывая полное содействие в посадке его на пароход, что подписью и приложением казенной печати удостоверяю Зам. министра иностр. дел Головачев Упр. канцелярией К.Цветков». Ранее, 6 августа, вероятно в г. Новониколаевске Томской губернии, Зворыкин получил также поручение и удостоверение от правления Товарищества на паях «Союз сибирских кредитных союзов». «Предъявитель сего, инженер-технолог Владимир Козьмич Зворыкин, - говорилось в нем, - выезжает в Данию для установления взаимоотношений с датскими и скандинавскими фирмами по вопросу приобретения сельскохозяйственных машин и орудий и транспортировки их в пределы Сибири. Считая снабжение сибирского крестьянина машинами и орудиями и другим сельскохозяйственным инвентарем в данный момент, в виду временного перерыва в сообщении с Европейской Россией, а также с заграничными фирмами, производящими таковые, вопросом первой важности, просим все правительственные учреждения и общественные организации оказать Владимиру Козьмичу Зворыкину всяческое содействие».

Для того чтобы выехать из Сибири в Европу, сначала нужно было попасть в Архангельск, который был занят войсками Антанты и куда перебрались из Петрограда посольства большинства западных стран, занимавшиеся оформлением виз. Здесь был создан Союзный военно-контрольный отдел для решения практических вопросов выезда из России. Добраться из Омска в Архангельск можно было только по Северному морскому пути, так как европейская часть России находилась под властью большевиков.

«В конце июля 1918 г., - писал о начале своего путешествия Зворыкин, - наше судно покинуло Омск и направилось в сторону Северного Ледовитого океана». Здесь в его воспоминаниях имеется неточность. Выезжал он, конечно, не в конце июля, а во второй половине августа. Об этом свидетельствуют и приведенные выше документы, датированные августом, и более поздние. Например, служебная записка от 26 сентября 1918 г., направленная комиссаром Архангельской губернии в Союзный военно-контрольный отдел: «Препровождая при сем опросные листы инженера-технолога Владимира Козьмича Зворыкина и заграничный паспорт за № 1750, выданный от 12 августа сего года Томским губернским комиссаром Временного сибирского правительства, прошу Союзный военно-контрольный отдел […] сообщить, нет ли препятствий к выезду Зворыкина по паспорту № 1750». По-видимому, Владимира Козьмича просто подвела память. В докладной записке, датированной 1919 г. и адресованной торговому агенту министерства торговли и промышленности в Нью-Йорке К.Ю.Медзыховскому, он сам писал: «Я выехал из Омска 20-го Августа 1918 г. и по Оби, а затем через Архангельск приехал в Сентябре в Христианию». О своем пребывании в Томске в 1918 г. Зворыкин тоже ни разу не упоминает в своих мемуарах, хотя известно, что в начале августа 1918 г. Временное сибирское правительство во главе с Вологодским в течение нескольких недель находилось именно в Томске. Решение об окончательном переезде правительства в Омск было принято позже. Вологодский отмечал в своем дневнике: «Понедельник 30 июля (12 августа). В 11 ч[асов] утра приехали в Томск… Понедельник 13 (26) августа… был большой прием представляющихся и просителей (после значительного перерыва этих приемов по случаю поездки в Томск)». Именно в этот день, вероятнее всего, и состоялась его подробная беседа со Зворыкиным, на которой тот предложил свою помощь в решении острейшей для Сибири проблемы – восстановления ее связей с Европой и Америкой, и даже готов был потратить на это собственные средства. Зворыкин предложил также начать активное освоение морского пути от устья Оби до Архангельска, что позволило бы объединить северный и восточный белые фронты, обеспечить бедный в продовольственном отношении север товарами богатых сибирских кооперативов, наладить прямой товарообмен с Англией и скандинавскими странами через Северное море. Перед Зворыкиным была поставлена и еще одна задача. «Мне также говорили, - писал он, - что Омск очень нуждается в организации надежной радиосвязи, и хотя французское правительство обещало прислать необходимое оборудование и специалистов для его наладки, ничего не прибыло. Таким образом, мне как радиоэксперту было поручено связаться с российским посольством в Копенгагене и Лондоне, а в случае необходимости, в Америке, чтобы закупить соответствующее радиооборудование и доставить его в Омск». Но главным среди вопросов, которые предстояло решать Зворыкину в ходе заграничной командировки, являлась, конечно же, организация взаимовыгодных поставок между Сибирью и Европой новым торговым путем через Северный Ледовитый океан. В декабре 1918 г. управляющий морским министерством, контр-адмирал М.И.Смирнов сообщал совету министров, что сложности транспортировки грузов по Транссибирской магистрали остро ставят вопрос об использовании для этой цели Северного морского пути. Уже к концу апреля 1919 г. благодаря активным деловым переговорам Зворыкина, его выступлениям в прессе скандинавских стран правительство имело много предложений от различных иностранных фирм о готовности использовать этот маршрут.

* * * 20 августа 1918 г. Зворыкин отправляется в Архангельск в составе научной экспедиции, возглавляемой профессором И.П.Толмачевым. Известный геолог, палеонтолог, исследователь Сибири и Азии, один из основателей и ученый секретарь Полярной комиссии Императорской академии наук, Толмачев работал тогда в Омском сельскохозяйственном институте, где продолжал активно заниматься практической реализацией своих идей.

На небольшом судне экспедиция Толмачева проплыла по Иртышу и Оби до Обдорска (Салехарда), а затем вокруг Ямала до острова Вайгач. В сентябре на острове Вайгач они встретили приплывший из Архангельска ледокол «Соломбала» с французскими инженерами и оборудованием для омской радиостанции. Таким образом, вопрос о закупке Зворыкиным радиооборудования потерял свою актуальность. На ледоколе «Соломбала» Зворыкин приплыл в Архангельск, откуда собирался отправиться в Европу. Согласно поручению правительства, первым делом он должен был посетить Англию. Однако получить британскую визу Зворыкин не смог: в то время Великобритания еще официально не признала Временное сибирское правительство.

В Архангельске Зворыкин познакомился с американским послом Д.Фрэнсисом и с его помощью получил не только американскую визу, но и транзитные визы в Англию, Норвегию, Данию и Швецию. «Послом США в России был в то время Д.Р. Фрэнсис, - вспоминал Зворыкин. - Он встретил меня любезно и забросал вопросами о Сибири. Я еще несколько раз приходил к нему и рассказал все, что знал об этом крае. В конце концов он выдал мне визу в США, запросив транзитное разрешение в британском посольстве. Я решил отправиться в Копенгаген, поскольку американская виза давала право проезжать через этот город». Итак, необходимые разрешения и визы были получены и успешно пройдена проверка в Союзной военно-контрольной комиссии, о чем говорится в письме правительственного комиссара Архангельской губернии начальнику Военно-морского контроля от 27 сентября 1918 г.: «Препровождая при сем опросные листы на отбывающего за границу Российского гражданина Владимира Козьмича Зворыкина, сообщаю Вам, что разрешение на выезд Зворыкина за границу дано Союзным военно-контрольным отделом 26 сентября № 342 и что Зворыкину сего числа выдан паспорт за № 1750».

Наконец пароход со Зворыкиным приплывает в норвежский порт Тромсё, а затем, через многочисленные фьорды, - в Берген. «Наше плавание было очень необычным, - писал Зворыкин, - потому что корабль плыл частично открытым океаном, а частично - через фьорды. Вода во фьордах была спокойна, и там плавание напоминало мне мои занятия парусным спортом на озерах, но океан буйствовал, и наш небольшой корабль швыряло во все стороны. Это создавало особую проблему в столовой. Если обед начинался, когда мы находились во фьорде, столовая тут же заполнялась пассажирами, но если корабль выходил в открытый океан, то большинство, включая и меня, разбегалось по своим каютам… В течение долгой северной ночи нас поражало фантастическое Северное сияние, играющее почти непрерывно по всему небосводу и казавшееся гигантским люминесцентным занавесом».

Во время своего кратковременного пребывания в Норвегии Зворыкин организовал ряд публикаций в местной прессе, посвященных положению в Сибири и деловым целям своего визита. Приехав в октябре 1918 г. в Данию, он в течение нескольких недель активно занимался налаживанием деловых контактов, однако очень скоро понял, что для проведения эффективных переговоров нужны не только соответствующие полномочия, но и финансовые гарантии, подтверждающие серьезность намерений командировавших его организаций. Сохранилась телеграмма, направленная из посольства в Копенгагене в Омск Вологодскому: «Зворыкин просит передать Синкредсоюзу заказ машин и перевоз через Север на основании возможного обмена. Для дальнейших переговоров относительно финансирования обмена необходимы данные о капитале Синкредсоюза. Телеграфируйте дальнейшие указания». Ни на эту, ни последующие телеграммы никакого ответа не последовало, и Зворыкину пришлось вести переговоры самостоятельно, при отсутствии серьезных финансовых гарантий. Тем не менее он сумел сформировать пакет серьезных деловых предложений. Теперь встал вопрос, как же доставить эти важные документы в Омск, - надежной связи с Сибирью не было. В начале ноября 1918 г. агент Русской торговой миссии в Копенгагене Андреевский созвал у себя совещание, на котором присутствовали: «г. Зворыкин, сам Агент, его нештатный помощник Андреевский-Стерн, и. об. Секретаря Агентства Казанджиев, и от Миссии Поверенный в Делах барон Мейердорф, и. об. Секретаря Миссии Лоевский и причисленный к Миссии, заведующий финансовой частью барон Шиллинг. На этом совещании г. Андреевский сделал сообщение о необходимости скорейшего командирования г. Зворыкина в Сибирь, а для сего о необходимости ассигновать ему 8000 крон, которые Зворыкин по прибытии в Омск возместит Миссии через Министерство Иностранных Дел». Таким образом, на совещании в Российской миссии в Копенгагене, в котором приняли участие не только представители торговой миссии, но и представитель Сибирского кооперативного объединения «Закупсбыт», было принято решение о немедленном командировании Зворыкина в Омск для налаживания связей с правительством, доставки важных документов миссии и русского торгового агента, для представления доклада о состоянии русско-скандинавских отношений и возможностях торгового обмена. Для обеспечения этой командировки Российская миссия под частичные гарантии «Закупсбыта» выделила Зворыкину 8 тыс. датских крон.

30 октября он получил подписанный поверенным в делах России в Копенгагене М.фон Мейендорфом документ следующего содержания: «По уполномочию Временного Российского правительства. Объявляется через сие всем и каждому, кому о том ведать надлежит, что показатель… сего инженер-технолог Владимир Козьмич Зворыкин отправляется курьером с депешами в г. Омск и возвращается обратно в Копенгаген. Путь следования В.К. Зворыкина через Стокгольм и Христианию. В свидетельство того и для свободного проезда дан сей паспорт от Росс. Поверенного в Делах в Копенгагене». Позднее Зворыкин напишет: «Ввиду того, что я был первым лицом, прибывшим из восставшей против большевиков Сибири, и отсутствия за границей ясного представления о совершившихся там событиях, мне пришлось дать в Скандинавии ряд сообщений по этому вопросу… исключительно при посредстве наших миссий, т.е. через Б.Пиляра в Христиании, М.Мейендорфа в Копенгагене и г. Гулькевича в Стокгольме».

Вернуться обратно в Омск Северным морским путем уже не представлялось возможным – навигация закончилась. 7 ноября 1918 г., получив курьерский паспорт, выданный Русской миссией в Копенгагене, Зворыкин выезжает из Копенгагена через Англию и Америку в Россию. Но сначала он отправляется в Стокгольм, чтобы выполнить личное поручение министра торговли и промышленности П.П.Гудкова. Позднее, в 1919 г., бывший тогда в отставке профессор Гудков писал управляющему делами совета министров Г. Тельбергу по этому поводу: «Я поручал в августе Зворыкину выяснить возможность вывоза товаров из Швеции и цены». Из Стокгольма Зворыкин отплыл в Англию, и здесь почти месяц провел в ожидании оформления американской визы. Он вспоминал: «Меня частенько приглашали разные группы русских эмигрантов и просили рассказать им о реальном положении дел на родине. Я замечал при этом, что мои правдивые рассказы особенно сильно огорчали тех из них, кто ожидал скорейшего краха большевиков и возвращения домой. Все, что не соответствовало их надеждам, очень сильно их раздражало. Многие вообще не верили в правдоподобность совершенного мною путешествия. И я решил больше об этом никому не рассказывать». Наконец Зворыкин ступил на палубу превосходного британского лайнера «Мавритания», самого быстроходного океанского судна в то время. Он был поражен его размерами (240 метров в длину) и количеством пассажиров - более двух тысяч. За время путешествия через океан Зворыкин познакомился и подружился с Аугусто Легией, будущим президентом Перу. Легия был единственным, с кем Зворыкин мог свободно общаться на французском языке. Английского он не знал. (Удивительно, но, даже прожив большую часть жизни в США, этот разносторонний, необыкновенно способный человек не сумел овладеть английским языком так, как владел французским.)

Вечером 31 декабря 1918 г. пассажиры «Мавритании» увидели знаменитую статую Свободы. В Нью-Йорке, на Бродвее, 170, в офисе «Синкредсоюза», Зворыкин встретился с его президентом В.Ф. Берсеневым и подробно рассказал ему о ситуации в Сибири и возможностях использования для товарообмена с США Северного морского пути от Архангельска до Обдорска и далее вверх по Оби. Представитель сибирских кооперативов при российском посольстве Башилов привлек Зворыкина к переговорам о поставках радиооборудования для кооперативов. В архиве обнаружился любопытный документ – секретная телеграмма поверенного в делах в Вашингтоне С.А.Угета министру иностранных дел омского правительства от 16 января 1919 г.: «Башилов от лица Сибирских кооперативов просит ходатайствовать перед Американским правительством о разрешении приобретения радиостанции для Обдорска для связи Центральной Сибири с радиостанциями Северного морского пути, на которую кооперативами возлагаются большие надежды… Предварительно принятию соответствующих шагов прошу дать свое заключение по данному вопросу».

Жизнь в Нью-Йорке складывалась для Зворыкина нелегко. Чиновники американского филиала «Синкредсоюза» не располагали финансами для выплаты ему зарплаты, а незнание английского не позволяло найти работу по специальности. Весной 1919 г. омское правительство отозвало Зворыкина в Россию. Получив множество поручений от различных организаций и частных лиц и захватив запчасти для омской радиостанции, он на скоростном экспрессе пересек всю страну от Нью-Йорка до Сиэтла, спустя шесть недель приплыл в Иокагаму, а затем - во Владивосток, где в то время находились союзнические войска. В конце марта Зворыкин отправился по Транссибирской магистрали через Харбин в Омск, что тогда было весьма опасным путешествием. По дороге он неоднократно подвергался обыску и лишился части дорогих вещей. Чтобы представить себе эту поездку, обратимся к воспоминаниям Т.Джеймсона, капитана английской королевской морской пехоты, принимавшего участие в боевых действиях на Каме в составе экспедиции добровольцев-англичан, воевавших на стороне адмирала А.В.Колчака. «Наш отряд, - писал он, - выехал из Владивостока экспрессом в 10 часов вечера 6 апреля 1919 года. Мы ехали с комфортом в спальных вагонах и питались в вагоне-ресторане. Дорога была одноколейной, поезда шли в двух направлениях, часто останавливаясь на разъездах. Почти каждый день мы узнавали о новых действиях большевиков. Пока мы были в пути, конные отряды красных дважды пускали поезда под откос, недалеко от Харбина мы сами увидели разбитый поезд под насыпью. После этого примерно за милю впереди нашего поезда всегда шел паровоз с платформой, груженной запасными рельсами. Мы быстро поняли, что в первом классе ехало много евреев, везших контрабандные товары в Омск, где их можно было продать с баснословной прибылью. Занятно было видеть, как их попутчицы толстели перед станциями, где вещи пассажиров обыскивали. Каждая надевала под шубу несколько шелковых платьев и оставалась в них до конца обыска. На одной станции мы видели трупы нескольких красных, повешенных на телеграфных столбах. С ними был повешен местный староста, уличенный в том, что помогал красным пускать поезда под откос. Все увиденное напугало наших попутчиков, и, поскольку наш отряд был единственной наличной вооруженной силой, нас попросили обеспечить охрану поезда. Я согласился и взял на себя роль коменданта. Была установлена система постов, в дополнение к которой все здоровые мужчины из числа пассажиров обязаны были по очереди выходить в патрули по обе стороны поезда в темное время суток… 16 апреля мы прибыли в Омск, где располагались Колчак и правительство Сибири». Далее Джейсон характеризует обстановку в Омске: «Столица Сибири - большой город с тремя соборами. Он был перенаселен и страдал от лишений гражданской войны. Канализация замерзла, в городе свирепствовал тиф и другие заболевания».

Зворыкин приехал в Омск примерно двумя неделями раньше, 1 апреля 1919 г. В своей докладной записке более позднего времени он указывал: «Вследствие больших затруднений, которые мне пришлось испытать в пути с получением виз и главным образом пароходных билетов, я прибыл в Омск лишь 1-го апреля 1919 г. Все данные мне поручения и пакеты, как из Копенгагена, так и от всех русских Миссий и Посольств в странах, которые я проезжал, были мною доставлены по назначению, под соответствующие расписки». Его информация о положении дел и обстановке в Скандинавии и США вызвала большой интерес у членов омского, уже колчаковского, правительства. Зворыкину пришлось докладывать о результатах своей командировки не только П.В.Вологодскому, но и министру финансов И.А.Михайлову, министру иностранных дел И.И. Сукину и министру торговли и промышленности Н.Н.Щукину.

В это время правительство Колчака начинало всеобщую мобилизацию офицеров. «Я как бывший офицер Русской Армии, - писал Зворыкин, - согласно приказа Верховного Правителя (Колчака. – Авт.), сразу же явился в распоряжение Омского Воинского Начальника». Но правительство решило использовать его в ином качестве. «Как специалиста - практика по транспорту, - отмечал он, - министерство прикомандировало меня к организовавшемуся в то время Комитету Северного Пути, тем более что я был уже с этим путем знаком практически». Однако этот комитет только-только начинал создаваться, и Зворыкину временно предложили другую должность. В связи с назначением на министерскую службу от мобилизации он был освобожден. Между тем началась активная работа по созданию Комитета Северного пути в составе министерства торговли и промышленности. Непростая экономическая обстановка, необходимость выйти на зарубежные рынки через север требовали оперативных решений: возможность навигации из Архангельска через Карское море и далее вверх по Оби ограничивалось летними месяцами. Правительство торопилось, и 2 мая по предложению председателя комитета В.Л.Попова было принято решение срочно командировать Зворыкина в качестве агента комитета в США для организации работ по использованию Северного морского пути уже в текущий навигационный сезон. Зворыкин отмечал: «В задачи Комитета входила также подготовка организации экспедиций Северным Путем на следующие годы, для чего нужно было пропагандировать этот путь заграницей для рассеяния существующего против него предубеждения».

3 мая министерство торговли и промышленности издало приказ № 116: «Командируем: Чиновник V класса министерства торговли и промышленности инженер-технолог Владимир Козьмич Зворыкин в Америку и другие страны для исполнения возложенных на него поручений по организации товарообмена Северным Морским путем с 4 мая 1919 года. Вр. Упр. Министерством Томашевский». По поводу своей командировки в Америку в 1919 г. Зворыкин пишет в автобиографии: «Тем временем министерство транспорта начало организовывать вывоз из-за границы, в том числе из США, товаров, закупленных для Омска. Я получил предложение участвовать в этой деятельности применительно к Америке». Однако в материалах министерства транспорта правительства Колчака документов, подтверждающих его слова, не обнаружилось. Зато нашлось «Личное дело юрисконсульта горного департамента министерства торговли и промышленности В.К. Зворыкина». Оно насчитывает 98 страниц и начинается прошением Зворыкина о приеме на работу в это министерство от 7 апреля 1919 г. В тот же день министерство торговли и промышленности издало приказ: «Определение на службу: Владимир Козьмич Зворыкин юрисконсультом горного департамента министерства торговли и промышленности V класса с основным окладом 1100 р. В месяц апреля 7 дня 1919 года. Вр. Упр. Министерством Н.Щукин». Нужно было срочно готовиться к отъезду, но из-за болезни Щукина оформление финансовых документов задерживалось. Кроме того, начались пасхальные праздники, министерство не работало, а штаты Комитета так и не были утверждены. Понимая, что времени для организации поставок товаров морем в этом году остается совсем немного, Зворыкин решает ехать в США на собственные средства, надеясь, что «по утверждению сметы и получения ассигновок суммы будут переведены… в Нью-Йорк». Перед отъездом он получил подробные письменные указания от временно управляющего министерством торговли и промышленности Ф.А. Томашевского о своей деятельности в качестве иностранного агента Комитета Северного пути. «Милостивый Государь Владимир Козьмич, - писал Томашевский в этой обстоятельной двухстраничной записке. - Вы должны явиться живой связью между Комитетом Северного Пути… войти в сношения с заграничными финансовыми кругами, экспортными фирмами… принять все меры к самой подробной информации… чтобы рассеять предубеждения против этого пути и заинтересовать частную инициативу… безотлагательно информировать Комитет о существующих на заграничном рынке ценах на наше сырье… выяснить вопрос зафрахтования судов для Северного пути… Известить Комитет о ценах на заграничных рынках нужных нам товаров и условиях их закупок». На этот раз Зворыкин отправлялся в Нью-Йорк как уполномоченный правительства, имея на руках рекомендательные письма в различные русские организации в США. «В Омске, - писал он, - я уже получил известность как человек, удачно совершивший путешествие в США через Северный Ледовитый океан. Зная это, кооперативы и другие организации нагрузили меня поручениями, различные люди – частными письмами и запросами о пропавших родственниках, и, наконец, Русская православная церковь обратилась с просьбой передать главе Русской церкви в США банку священного масла».

4 мая 1919 г., так и не получив положенного содержания, Зворыкин выехал во Владивосток, чтобы через Японию достичь США. На небольшом пароходе он приплыл в порт Цуругу и около месяца дожидался в Японии получения американской визы. Это время он использовал для знакомства с природой и архитектурой Японии, с нравами и обычаями ее жителей. Позднее он напишет: «Когда я вновь посетил Японию спустя почти 40 лет, это была уже совсем другая страна. В своем первом путешествии я увидел настоящую Японию, какой она была, может быть, многие сотни лет тому назад». По дороге в Америку корабль со Зворыкиным приплыл в Гонолулу. «Я взял такси, чтобы осмотреть красивый остров, - вспоминал он. - По дороге я увидел продавца ананасов и решил купить несколько штук. Не зная языка, я дал ему один доллар, а сам отошел, чтобы сделать несколько фотографий. Когда я вернулся, то с трудом влез в машину, так как все сиденье было завалено ананасами».

На скоростном поезде Сан-Франциско – Нью-Йорк Зворыкин во второй раз пересек Соединенные Штаты. Только теперь он ехал с запада на восток. В Нью-Йорк он приехал 19 июня, пробыв в пути ровно шесть недель, что по тем временам было очень небольшим сроком. Здесь он быстро наладил деловые контакты с сотрудниками Русской торговой миссии. Для эффективной реализации поставленных перед ним задач Зворыкин предложил создать в США специальное торгово-информационное бюро, о чем писал 10 июля в служебной записке российскому поверенному в делах С.А. Угету: «Изыскивая пути для получения иностранной валюты, Правительство вынуждено было взять в свои руки часть экспорта российского сырья заграницу и учредить контроль над остальным. В связи с этим явилась крайняя необходимость широкого освещения иностранных рынков по ценам и спросам на это сырье… я, со своей стороны, полагал бы организовать специальное торговое информационное бюро при агенте министерства торговли и промышленности. Смету при сем прилагаю». Более подробно он разъяснял свои планы так: «В задачи бюро входит выборка цен на различные ввозные и вывозные товары на американских рынках, компиляция таковых и посылка цен и сведений о состоянии товарных рынков в Америке, а также причин колебания рынков и ожидаемые изменения к предстоящим операционным сезонам в Министерство Торговли и Промышленности в Омске, Комитету по Внешней Торговле, Комитету Северного Пути и Агентам Министерства Торговли и Промышленности заграницей». Это предложение было активно поддержано торговым агентом Медзыховским. В своем письме от 10 июля 1919 г. российскому поверенному в делах он писал: «Полагал бы организацию подобного органа крайне желательной». Вскоре Зворыкин приступил к практической реализации своего плана. Он занимался сбором и анализом экономической информации, готовил и высылал в Омск информационные бюллетени с данными о товарах и ценах на рынках. И все это время пытался установить контакт с омским правительством, чтобы выяснить вопрос о своем должностном положении. «Прошу передать министру торговли и промышленности, - говорилось в секретной телеграмме от 4 июля поверенного в делах в Вашингтоне Угета управляющему министерством иностранных дел в Омске. - Зворыкин просит сообщить размеры причитающегося ему содержания, а также источник его поступления». Но никаких указаний из Омска в США не поступало, и «представитель Комитета Северного морского пути» остался без средств к существованию. Он мог рассчитывать только на поддержку агента комитета по внешней торговле Знаменского, который дважды выдавал ему авансы: 500 долларов 3 июля и еще 300 - 1 августа. «Деньги эти я брал авансом под причитающееся мне содержание, - писал Зворыкин, - …было обещано перед моим отъездом из Омска как резолюциями на докладах, так и лично И.А. Михайловым, урегулировать денежную сторону моей командировки». Только 1 августа российские представители в США и сам Зворыкин неожиданно узнали, что, оказывается, с 1 июля он был уволен с должности юрисконсульта министерства торговли и промышленности. Вот отрывок из телеграммы, посланной товарищем министра иностранных дел Жуковским российскому послу в Вашингтоне Б.А.Бахметеву: «Министерство Торговли и Промышленности просит передать: инженер Зворыкин был командирован в мае сего года в Америку и другие страны для организации товарообмена Северным Морским Путем и зафрахтования судов. Получать какие-либо суммы от русских учреждений заграницей Зворыкин не был уполномочен. С первого сего июля Зворыкин ввиду не получения от него каких-либо сведений по данному ему поручению уволен со службы, при чем ему причитается получить в Министерстве Торговли и Промышленности жалование и пособие с 7 апреля по 30 июня 7001 рубль и 78 копеек». Почему решение об увольнении Зворыкина было принято столь скоропалительно, а извещение об этом, наоборот, поступило с такой большой задержкой? Ведь о месте его работы омское правительство было оповещено своевременно - уже в 20-х числах июня Медзыховский сообщал в Омск: «Зворыкин прибыл 19 июня, немедленно приступил работе. Чрезвычайно деятельно организовывал товарообмен Сев. Путем. Был накануне заключения сделки Стандарт Ойл отправки нефтепродуктов». Зворыкин пишет: «При самой большой энергии с моей стороны я мог приехать в Нью-Йорк лишь 19-го июня вечером и отправить первую телеграмму с информацией в Омск 27-го июня». Увольнение Зворыкина объяснялось, скорее всего, тем, что к этому времени командировавший его в США временно управляющий министерством торговли и промышленности Ф.А.Томашевский уже был отправлен в отставку, в министерстве шла бесконечная смена кадров и выяснение отношений между различными подразделениями, между министерством и Комитетом Северного пути, которая и привела к тому, что планировавшаяся в Комитете должность торгового агента в США была упразднена.

Работу омских министерств описывает в своих воспоминаниях генерал-лейтенант царской армии, соратник А.В.Колчака К.В.Сахаров: «Всюду шли тем же легчайшим путем постройки и копирования старых дореволюционных бюрократических аппаратов; но раньше в них были хотя бы свои хорошие стороны - десятилетиями налаженное дело, преемственность и опытные работники. Здесь же, в копиях, главное внимание обращалось на внешность. Даже время службы было применительно к Петербургу мирного времени: в 10 часов утра начало, в 12 - перерыв на завтрак, в 4-5 часов конец, и все расходились по домам. Министерства были так полны служилым народом, что из них можно было бы сформировать новую армию». А сам адмирал Колчак в разговоре с генерал-майором, генералом для поручений и генерал-квартирмейстером при верховном главнокомандующем М.А.Иностранцевым однажды сказал: «Вы скоро сами убедитесь, как мы бедны людьми, почему нам и приходится терпеть даже на высоких постах, не исключая и постов министров, людей, далеко не соответствующих занимаемым ими местам, но - это потому, что их заменить некем». Узнав от Медзыховского о своем увольнении, Зворыкин в тот же день составил объяснительную записку на его имя, в которой подробно изложил все события последних месяцев и потребовал от правительства провести тщательное расследование своей служебной деятельности. «Увольнение с Государственной службы явно порочит мое имя, - указывал он, - я позволю себе изложить ниже вкратце историю моей командировки и моей работы и просить о назначении надо мной следствия и, в случае отсутствия с моей стороны каких-либо преступлений служебного или другого характера, о реабилитации моего имени». В конце записки он замечал: «Прежде всего увольнение с Государственной службы под предлогом явно неуважительным, без суда и следствия, как известно, имеет определенный отпечаток, который накладывает пятно на человека и которое можно смыть лишь или судебным следствием, или аннулированием».

В телеграмме от 12 августа Медзыховский с возмущением сообщал российскому послу Бахметеву: «Я удостоверяю, что инженер Зворыкин с 19 июня исполнял возложенные на него поручения вполне добросовестно, энергично и с полным знанием дел. Для меня телеграмма Жуковского является полной неожиданностью и явным недоразумением, ибо перечисленные в этой телеграмме работы В.К.Зворыкин выполнял. Этот факт побудил меня послать телеграмму, констатируя фактическое положение дел. Увольнение инженера Зворыкина на основании данных, приведенных в телеграмме Жуковского, представляется мне необоснованным. Подобный акт по отношению к чиновнику Министерства торговли и промышленности, не совершившему ничего преступного, является недопустимым» Вероятно, вопрос об увольнении Зворыкина был как-то связан и с расходованием командировочных денег, полученных им в Копенгагене. После тщательного расследования, этот вопрос был решен в его пользу, о чем свидетельствует телеграмма из российского посольства в Омск: «На имя Управляющего министерством иностранных дел секретная телеграмма от посла в Вашингтоне от 10 сентября 1919 г. за № 230. Медзыховский просит передать в министерство торговли: инженер Зворыкин представил отчет израсходования 8000 крон. Отчет одобрен Государственным контролем. Бахметев». В октябре 1919 г. председатель Комитета Северного морского пути С.Вострыкин писал Бахметеву: «Было бы желательным привлечь Зворыкина на службу в отдел снабжения, т.к. он представлял все необходимые сведения и информировал в Америке по делам Северного Морского пути». Таким образом, все проблемы Зворыкина благополучно разрешились. Однако в конце октября армия Колчака терпит сокрушительное поражение. Дни его правительства сочтены. Н.В.Устрялов, юрисконсульт при управлении делами верховного правителя России, в своем «Дневнике колчаковца» записал: «29 октября. Объявлена «разгрузка» - т. е. эвакуация – Омска. На фронте плохо, «катастрофично». Падение Омска, очевидно, неминуемо. Армия обойдена с севера, юга, быстро отступает. Совет Министров переезжает в Иркутск». С падением правительства Колчака Зворыкин лишился своего официального статуса. Возвратиться в Россию он не мог, да, видимо, и не хотел. «В Вашингтоне, - писал он в воспоминаниях, - по-прежнему находилось старое русское посольство, не признававшее правительство коммунистов. Я представился послу – профессору Бахметеву, который предложил мне работу в Русской закупочной комиссии, имевшей офис в Нью-Йорке». Так заканчивается история торгового агента правительства Колчака и начинается история выдающегося ученого и изобретателя Зворыкина, которого в США называли «подарок России Америке».

* * * Нелегкая жизнь эмигранта, к тому же плохо знающего язык страны, где он поселился, постепенно наладилась. Из Берлина к Зворыкину приехала жена, которую ему удалось разыскать, родилась сначала одна дочь, а спустя несколько лет - вторая. В 1920 г. Зворыкин получил предложение работать в крупной электротехнической компании «Вестингауз электрик», и они с женой переехали в Питтсбург. В 1923 г. Зворыкин подал патент на иконоскоп (передающую электроннолучевую телевизионную трубку), а через год – на кинескоп (приемную, т.е. воспроизводящую изображение, трубку). Иконоскоп и кинескоп впоследствии стали основой всех телевизионных систем в мире. В 1924 г. Зворыкин натурализовался и поступил соискателем в Питтсбургский университет. После двухлетнего вечернего обучения защитил диссертацию и получил звание доктора философии по физике. Чиновники «Вестингауза» не заинтересовалась зворыкинским проектом по созданию телевидения, посчитав его малоперспективным направлением, требующим очень больших капиталовложений. Зворыкин начал заниматься разработкой фотоэлектрических устройств, создал высокоскоростной факс, но разработки в области телевидения не прекратил. В конце концов ему повезло: он встретил крупного предпринимателя, которого сумел «заразить» телевидением. Этим предпринимателем, хорошо осведомленным в вопросах электротехники, был выходец из России Д.Сарнов, впоследствии председатель совета директоров компании RCA (Радиокорпорация Америки) и бригадный генерал армии США. Сарнов поддержал идеи Зворыкина в области исследования и создания телевизионных систем и вложил в это огромные средства.

«27 или 28 лет назад, - вспоминал Сарнов на торжественном вечере в связи с уходом Зворыкина на пенсию, состоявшемся 1 августа 1954 г., - я в первый раз встретился с этим молодым человеком, который говорил с тем же самым ужасным акцентом, что и сегодня. Он с увлечением рассказывал мне о изобретенной им электроннолучевой трубке, о больших перспективах и возможностях ее использования на практике – о создании электронного телевидения… Признаюсь, я почти ничего не понял из того первого рассказа о его изобретении, но я был очень впечатлен этим человеком… просто очарован его убедительностью. Я спросил: "Принимая во внимание все, что вы говорите, скажите, сколько нужно выделить средств, чтобы воплотить ваши идеи на практике? Сколько нужно потратить денег, чтобы появилась реально работающая телевизионная система?". Он хитро посмотрел на меня, глубоко вздохнул и ответил очень уверенно: "Я думаю, 100 тысяч долларов хватило бы". Я уже тогда понимал, что работающая телевизионная система, конечно, стоит 100 тысяч. То, насколько он был прав, стало понятно только теперь. Мы потратили почти 50 миллионов долларов, прежде чем вернули хотя бы один пенс от продажи первых телевизоров. Но кто сегодня может сказать, что мы потратили эти деньги зря? Я могу с уверенностью заявить, что Зворыкин – самый лучший продавец идей из всех, кого я знал». Конечно, Сарнов и не подозревал, что Зворыкин имел богатый опыт «продавца», полученный им в то время, когда он был торговым агентом министерства торговли и промышленности правительства Колчака. Да и отцовская коммерческая жилка в нем, безусловно, присутствовала. Показательно в этом смысле высказывание Зворыкина по поводу внедрения изобретений: «Пока техническая разработка не достигла той стадии, когда за нее хватаются инвесторы, работу над плодотворной научной идеей надо камуфлировать».

В конце 1920-х годов телевизионная система Зворыкина была принята во всем мире. После установления дипломатических отношений между США и СССР в 1933 г. Советское правительство предложило ему вернуться на родину. Зворыкин отклонил это предложение, однако принял приглашение приехать в СССР, чтобы прочесть курс лекций и познакомиться с работой научных лабораторий. Сарнов поддержал план этой поездки, считая, что, находясь в СССР и встречаясь с научной элитой, Зворыкин сможет провести переговоры по вопросу поставок телевизионного оборудования RCA в Советский Союз и таким образом появится возможность расширить бизнес компании. Через два года такие поставки действительно начались. Как впоследствии признавался Зворыкин, во время первого пребывания в СССР в 1933 г., его не покидало чувство тревоги и даже страха. И основания для этого были. «При посещении спектакля Дни Турбинных» Московского Художественного театра, - вспоминал Зворыкин, - со мной произошел удивительный случай. Я был в театре с руководителем Треста связи и несколькими инженерами, которых я уже встречал в лабораториях… Я сидел между руководителем треста и человеком, лицо которого мне как будто бы было знакомо, но кто он и где я его видел, не мог вспомнить. Во время перерыва я спросил его, из каких он краев и чем занимается. Когда он ответил, что приехал из Екатеринбурга, я неожиданно узнал в нем следователя из тюрьмы, в которой там побывал». На настроение Зворыкина повлияла и встреча с его давним другом П.Л.Капицей, сообщившим, что власти СССР больше не выпускают его в Кембридж. В тот приезд в СССР состоялось знакомство Зворыкина с Берией. Это произошло в Тбилиси, где жил брат Зворыкина Николай. «Я провел в Тбилиси несколько дней, - писал Зворыкин. – На одном из обильных застолий я был представлен Л.П.Берия, председателю Компартии Грузии и личному другу Сталина. Его имя еще не было широко известно, он выдвинулся позже. Берия был со мной любезен и спросил, что бы я хотел посмотреть на Кавказе. Я ответил, что с удовольствием побывал бы на Черном море, но ограничен во времени… Берия сказал, что это нетрудно сделать, если я готов лететь на самолете. По его распоряжению военный одномоторный самолет доставил меня вместе с сопровождающими в Сухуми, где нас встречали местные власти».

По возвращении в США Зворыкин продолжил свои разработки в области телевидения. Первая телевизионная трансляция состоялась в 1939 г. - со Всемирной торговой выставки в Нью-Йорке. В 1930-е годы Зворыкин много ездил по миру с лекциями и выступлениями, однако от предложения фашистского правительства Германии приехать в Берлин отказался. Перед второй мировой войной, по-прежнему работая в RCA, Зворыкин начал активно заниматься применением своих разработок в военной области – телевизионной наводкой бомб и измерением расстояний с помощью СВЧ-излучения. Большое значение тогда придавалось приборам ночного видения. Зворыкиным были разработаны электроннолучевая трубка, работавшая в инфракрасном диапазоне, ночные прицелы, приборы для наведения бомб, бортовые ТВ-системы. Он был назначен членом Консультативного комитета ВВС США. В 1941 г. зворыкинская лаборатория RCA переехала в Принстон. Там Зворыкин соседствовал домами с величайшими учеными XX столетия - А.Эйнштейном и Р.Оппенгеймером – и был близко знаком с ними. В эти годы он часто общался и с «отцом компьютера» Дж. фон Нейманом: они вместе работали над проблемой использования вычислительных методов прогнозирования погоды. Эти два замечательных ученых надеялись, что в дальнейшем им удастся объединить возможности телевизионной и компьютерной техники. Позже их идеи воплотились в персональном компьютере и мобильном телевидении.

Зворыкин был человеком науки, истинным трудоголиком, он никогда не участвовал в политической жизни русской эмиграции и вообще не занимался общественной деятельностью. Лишь в 1943 г. вошел в руководство нью-йоркского отделения Фонда помощи жертвам войны в СССР, за что впоследствии, уже после войны, власти США лишили его загранпаспорта. Правда, ненадолго. Зворыкина, который неоднократно посещал Советский Союз, часто подозревали в тайном пособничестве Советам, а в КГБ его считали американским шпионом. Но все это абсолютно бездоказательно.

В возрасте 60 с лишним лет Зворыкин развелся с первой женой и женился на Екатерине Андреевне Полевицкой, женщине, которую любил долгие годы, но не мог на ней жениться, так как муж не давал ей развода. Возможно, во многом благодаря Полевицкой – профессору микробиологии Пенсильванского университета – научные интересы Зворыкина сосредоточились на медицине. После ухода на пенсию в 1954 г. он становится директором Центра медицинской электроники при Институте Рокфеллера в Нью-Йорке. Здесь он создает уникальный микроскоп для исследования химических реакций внутри живых клеток, который воспроизводит цветное изображение объекта на телеэкране. Развитие интегральной микроэлектроники позволило ему вместе с медиками реализовать и идею эндорадиозондирования. Зондом при этом методе служит миниатюрная таблетка – радиопередатчик, с ее помощью можно получать данные о кислотности и других показателях внутренней среды. Работая в этом медицинском центре, Зворыкин стал основателем нового направления в науке – биоинженерии.

В 1977 г. его имя было занесено в Национальную Палату Славы изобретателей США. В пресс-релизе об этом событии говорилось, что В. Зворыкин, заложивший основные принципы современного телевидения, так же сильно изменил жизнь всего человечества, как Т.Эдисон, А.Белл и Г.Маркони.

На склоне лет Зворыкин говорил о своем детище – телевидении - с горечью: «Я создал монстра, способного промыть мозги всему человечеству. Это чудовище приведет нашу планету к унифицированному мышлению… Ты оцениваешь действительность по тем, кого ты видишь на экране, кого слушаешь. Иногда ты споришь с ними, возражаешь и даже, кажется, побеждаешь в споре. Но это – только видимость. Главный – тот невидимый, кто нажимает на кнопки. Это он определяет, кого показывать и что говорить для достижения своих целей. Из сотен говорящих он, невидимый, выбирает тех, кто нужен ему, а не тебе, мне или истине. Он выбирает тех, кто втягивает тебя в болтовню о чепухе вместо обсуждения сути дела». Его слова, сказанные четверть века назад в США: «Я никогда бы не позволил своим детям даже приближаться к телевизору. Это ужасно, что они там показывают», - звучат очень актуально и в современной России. Лучшая деталь в телевизоре, добавлял Зворыкин, это - выключатель. Тем не менее он, безусловно, гордился своим изобретением. Оно «давало людям возможность сидеть всем вместе и быть семьей» , несло им культуру, знания, информацию и положительно воздействовало на формирование общественного мнения, как это произошло в конце 1960-х годов, когда американцы увидели по телевидению все ужасы вьетнамской войны и в США развернулось широкое антивоенное движение, которое сильно повлияло на принятие администрацией Р.Никсона решения об окончании этой войны.

* * * Владимир Козьмич Зворыкин скончался в госпитале Принстона 29 июля 1982 г. Как считалось, это произошло накануне его 94-го дня рождения. Но теперь мы знаем, что 29 июля было днем рождения Зворыкина. За несколько часов до смерти этот удивительный человек дал по телефону свое последнее интервью американским журналистам. В нем он вспомнил о многих событиях своей долгой жизни и в заключение сказал, что умирает от старости.

В.К.Зворыкин был членом более 20 академий наук и научных обществ разных стран мира. Он имел 29 самых престижных международных наград. В известном американском рейтинге «1000 лет – 1000 человек» его имя входит в первую сотню, где вместе с ним из россиян находятся имена Петра I, Толстого, Достоевского, Ленина, Сталина и Горбачева. Все эти люди, считают составители рейтинга, оказали огромное влияние на развитие человечества и на ход истории.

Авторы благодарят за помощь в подготовке этой статьи Ф.Олеси - секретаря и биографа В.К.Зворыкина; А.Магуна - директора Библиотеки Дэвида Сарнова (США); О.В.Щербинину - директора Музея истории Санкт-Петербургского государственного технологического института (технического университета); В.И.Сажина, к.и.н. В.Я.Чернышева и В.П.Воробьева.