Его заводные шлягеры напевала когда-то вся страна, и до сих пор многие отлично помнят. Но сегодня Эдуард Ханок величает себя бывшим композитором, зато часами увлеченно, подробно и аргументированно готов рассказывать о своей уже хорошо известной теории творческих волн.
Именно эта теория легла в основу разбередившей болото российского шоу-бизнеса «Пугачевщины», а следом еще двух книг, продолжавших ту же тему. Меж тем, не опасаясь недругов и не боясь конфликтов с теми, на кого, как считает, вправе обижаться сам, 77-летний мэтр отлично выглядит, давно расстался с вредными привычками, излучает безмятежный оптимизм и без устали работает, лишь к вечеру позволяя себе прогуляться и попить чайку в баре Белгосфилармонии…
Корреспондент агентства «Минск-Новости» встретился Эдуардом Ханком и узнал об его творческих планах, а также о взаимоотношениях с артистами белорусской эстрады, которым совсем недавно запретил исполнять свои песни.
«Пугачевщина» с продолжением
- Над чем сейчас работаете, Эдуард Семенович?
- Заканчиваю книгу под названием «Спектакль окончен, гаснет свет». Она должна увидеть свет в первом квартале следующего года и, думаю, в Беларуси произведет не меньше шума, чем когда-то в России «Пугачевщина», поскольку в ней рассказывается о «Славянском базаре», «Евровидении», нынешнем состоянии белорусской эстрады, в общем, обо всем.
Это исповедь бывшего композитора-песенника, потому что уже 30 лет я занимаюсь наукой. Песни у меня, наверное, и впрямь есть неплохие, но их рано или поздно забудут, а вот открытого мной закона творческой волны, убежден, достаточно, чтобы войти в мировую историю. Мои волнограммы есть у Спивакова, Башмета, других известных людей. Я их просто дарю на память, и знаете, для чего? Раньше непризнанные художники, которые верили в себя, раздавали свои картины, чтобы они сохранялись. Вот и я раздаю волнограммы.
- На трех «Пугачевщинах» с их скандальной славой можно было, по идее, неплохо заработать?
- Ошибаетесь. Чтобы продать книгу, нужно вложить огромные средства в ее раскрутку. И я подумал: а зачем мне искать на это деньги, проще дарить хорошим людям. И мне, и им будет приятно, тем более что мотаюсь по всему бывшему Союзу.
- Вернувшись в Беларусь, вы интересуетесь творчеством наших земляков, сумевших вписаться в российскую музыкальную тусовку, - той же Алены Свиридовой, «Би-2» и иже с ними?
- Конечно. У меня в новой книге фигурируют и они, и Серега с «Черным бумером», и Бьянка, даже Подольскую не пропустил. И Агурбаш тоже, хотя она не во всем удачно пристроилась, но что-то из себя представляет. Не волнуйтесь, никто не забыт и ничто не забыто. Раз люди сумели прорваться в Москву, то, безусловно, заслуживают уважения.
- А с исполнителями «Лягу-прылягу», «Малиновки» и других ваших хитов еще не помирились?
- Нет, и не помирюсь. Они слишком далеко зашли, заигрались, а я по характеру боец. Не хотят платить согласно новым законам об авторских правах за песни, которые принесли им популярность, или называть имя автора - не проблема, пусть не поют. Но им нравится зарабатывать по законам шоу-бизнеса, а с авторами разговаривать по уже не действующим советским, при этом поливая меня за отстаивание моих же прав помоями, что мне решительно не нравится.
Буду подавать в суд исковые заявления о защите чести и достоинства, тут важно создать прецедент. Лариса Рубальская, узнав об этой ситуации, сказала очень коротко и выразительно - ей с подобным тоже приходится бороться.
- Слушал недавно на YouTube вашего «Самурая» на ее стихи - зажигательная вещь!
- «Самурай» - моя главная песня, палочка-выручалочка, хотя была написана в 1996 или 1997 году. Считаю себя обеспеченным человеком только благодаря ей, ее полюбили многие российские высокопоставленные чиновники, в свое время мне даже дали большие деньги на раскрутку. Успел сгоряча сделать дорогой клип, но вовремя остановил Игорь Крутой, к мнению которого я очень прислушиваюсь, сказав, что шансы таким образом заработать у меня микроскопически малы.
Деньги были вложены в другое дело, приносят прибыль, работают, а я живу сравнительно безбедно и имею возможность спокойно заниматься наукой. А благодаря написанной в начале столетия в содружестве с Ильей Резником песне «Служить России суждено тебе и мне», которая каждый год звучит на парадах в Москве, скажем, 9 Мая, получил российское гражданство, почетное, поэтому у меня его никто не может отнять.
В ресторане с Хрущевым и Гагариным
- Читал, что сравнительно недавно вы тряхнули стариной и написали цикл из 17 новых песен.
- В начале 1970-х композитор Марк Фрадкин, продолжительное время находившийся в простое, выстрелил циклом из быстро ставших популярными «Увезу тебя я в тундру», «Я сегодня до зари встану…» и других вещей. Вот и мне захотелось проверить свою теорию - существует ли остаточная волна, возможен ли творческий подъем после долгого перерыва.
Так появились на свет эти 17 песен на стихи Рубальской и Резника. Одну из них исполняет Валерия Ланская, вторую купил у меня для своей супруги-певицы знакомый миллионер, живущий в Москве. Остальные ждут своего часа, а пока я получил добро от авторов текста на то, чтобы белорусские артисты пели их бесплатно, но только в нашей стране.
- Игорь Корнелюк, чье детство прошло в Бресте, когда-то тоже начинал с легоньких шлягеров, а потом написал яркую музыку к фильмам «Бандитский Петербург», «Мастер и Маргарита»… Вас подобная перспектива никогда не прельщала?
- Нет, хотя я окончил Московскую консерваторию, занимался у Дмитрия Кабалевского, а параллельно со мной учились Максим Дунаевский и Алексей Рыбников. Это все же специфическое искусство. Музыкой к мультфильму «Квака-задавака» и песней «Ты моя надежда, ты моя отрада» к телефильму «Ясь и Янина» не особо горжусь.
Корнелюк же хорошо вписался в эту нишу. Но он изначально не был чистым песенником, так же как Ким Брейбург, оказавшийся великолепным создателем мюзиклов. Я тоже писал музыку для театра и в Бресте, и в Минске. В русском театре имени М. Горького лет десять шла с аншлагом наша «Аморальная история», но, по большому счету, это не мое. А вот в области открытий и аналитики считаю себя фигурой заметной. По закону волны живет все человечество, и здесь мне нет конкурентов. Об авторских же, которыми меня кое-кто попрекает, сегодня вообще смешно говорить.
- Это только в советское время удачливого песенника они неплохо кормили?
- Да, я был тогда, наверное, самым богатым композитором в Белоруссии, круче своего друга Игоря Лученка, специализировавшегося на лирическо-патриотической музыке. Отчисления за исполняемые шлягеры шли из каждого ресторана Советского Союза. За этим строго следили специально назначенные люди, мимо них мышь не проскочила бы. Сам убедился в этом, когда работал в кабаках. Попробуйте с каждого заведения в 15 республиках по 5 копеек собрать - прикиньте, какая сумма наберется. Зато раньше не было корпоративов, ставших сегодня чуть ли не основной статьей дохода для многих исполнителей. А поскольку авторские с них не идут, для композитора это объедки с барского стола.
Игорь Лученок (слева) и Эдуард Ханок
- Вы работали в ресторанах?!
- Было дело. Здесь, в Минске, в «Немане», в Москве во время учебы в консерватории подрабатывал в «Будапеште» и «Варшаве», стипендия-то была мизерной. Играл на рояле и неплохо себя чувствовал. А когда в столице проходил один из очередных съездов КПСС, нам вообще невероятно повезло. Все делегации были распределены по ресторанам и вечером приходили туда ужинать. А поскольку наш «Будапешт» находился в центре города, к нему прикрепили московскую парторганизацию, а в нее входили Никита Сергеевич Хрущев, Дмитрий Борисович Кабалевский, Юрий Алексеевич Гагарин, Валентина Владимировна Терешкова и иже с ними.
Ну а мы, музыканты, благодаря этому получили доступ к дефициту, то есть затаривались сигаретами «Мальборо» и «Винстон», соками, колбасами и прочим. Жаль, съезд быстро закончился. Потом мне так же крупно повезло во время Олимпиады-80. Наша артистическая бригада, в том числе Евгений Павлович Леонов, Александр Анатольевич Ширвиндт и другие известные люди, выступала в Олимпийской деревне, и там в магазине тоже было все, чего душа пожелает.
Какой счастливый случай…
- Как вы находили исполнителей для своих шлягеров?
- Поначалу просто писал песню, а потом начинал мучительно ее пристраивать. Приезжаю, скажем, на радиостанцию «Юность», мой «Потолок ледяной» нравится редакторам, но и только, пока туда не заглядывает Эдуард Хиль. Он песню берет, делает великолепную аранжировку, и 30 декабря 1970-го в Ленинграде она впервые звучит в эстрадном концерте. А в конце 1971-го мы с ней вошли в финал только что организованной «Песни года». Попасть туда в компании с небожителями Фрадкиным, Френкелем, Пахмутовой, Колмановским и такими же дебютантами Олегом Ивановым («Мы хлеба горбушку - и ту пополам…») и Володей Ивасюком с его «Червоной рутой» для меня было неслыханной удачей. Из начинающих авторов я вмиг превратился в популярного.
В начале 1972 года на телевидении снимали передачу «Поэт Сергей Островой», куда благодаря «Потолку» пригласили и меня. Там мы познакомились с никому толком не известной, но симпатичной рыженькой певицей, запомнившейся мне только тем, что в перерывах она ездила кормить дочку.
- И звали дочь Кристиной, а певицу Аллой?
- Вот именно. Прошло несколько лет, все поменялось кардинально, она взлетела, и уже мы с Марком Минковым шли в гости к маме Пугачевой, чтобы показать свои песни. Посидели, поели, выпили, я тогда еще позволял себе, Алла взяла его «Не отрекаются любя», став потом с ней лауреатом «Песни-76», а вот мою отложила. Держала два года и спела, когда Кристина должна была идти в школу.
- «Песня первоклассника» стала той ложкой, что дорога к обеду?
- И шлягером. После чего Алла взяла меня на гастроли в Тольятти. А на посиделках после концерта в номере я показал ей вальсик (напевает): «Улеглось в лесу под вечер многозвучье птичьих стай». И он пошел на ура. Могло все закончиться одной песней в 1976-м, а так попали в хорошие руки сразу две. Счастливый случай!
А ту же «Малиновку», например, я сначала отдал музыкантам в ресторане гостиницы «Беларусь» в Бресте, они на ней «рубили капусту» года три или четыре. Но во время гастролей ее услышали там «Верасы», и Вася Раинчик, вероятно, убедил своих ребят, что она им подходит. Чуть позже вместо саксофона туда добавили свистульку и получилась вообще конфетка, опять-таки попавшая в «Песню года». Потом им понравились «Я у бабушки живу» и «Завируха». А, скажем, «Счастливый случай» родился в 1988-м, когда я уже бросил это дело, тоже почти случайно. За «Чужую милую» в свое время схватился Ободзинский, но потух, и она 25 лет пролежала в столе, пока не попала к Солодухе. Жизнь - вообще цепь закономерностей и случайностей…
Закончил Минское муз. училище им. Глинки (1962); Московскую консерваторию им. Чайковского (1969г); Член Союза композиторов с 1973г; Заслуженный деятель культуры БССР (1982г); Заслуженный деятель культуры Автономной Республики Крым (2001г).
Свою первую песню написал в 20 лет, когда учился в Московской консерватории. Автор известных песен - "Лягу прилягу", "То ли ещё будет", "Малиновка", "Два поля", "Я у бабушки живу", "У леса на опушке", "Завируха", "Жавраначка" и др.
Баллотироваться в российскую Госдуму белорусский композитор Эдуард Ханок решил неожиданно для самого себя: “Просто было место и председатель Народной партии России Валерий Райков предложил мне войти в партийные списки. Но я непроходной. И сама партия, наверное, не преодолеет 5-процентный рубеж”.
Уже несколько лет Эдуард Семенович живет в Москве, имеет российское гражданство (белорусское сохранил), выступает в концертах, посвященных Дню милиции, ФСБ, концертах-акциях «Единой России». По мнению Ханка, в российской эстраде сейчас наблюдается серьезный застой: ничего и никого новенького. Поэтому на фоне общего кризиса песни Ханка идут на ура: “залы ложатся”. А в последнее время Эдуард Семенович сразил москвичей новым хитом “Жил на свете мальчик Абрамович Рома…” Поэтому, несмотря на то, что Дума для Ханка - дом родной (является помощником депутата Кобзона): он часто бывал там и в библиотеке, и в депутатских кабинетах - посвящать свою жизнь российскому избирателю Ханок не готов. Ведь как сядешь в кабинет, так и жизнь мимо пойдет!
Создатель "теории волн" в шоу-бизнесе Эдуард Ханок рассказал корреспондентам "Белорусских новостей о продолжении исследований в области творческих взлетов и падений, работе над диссертацией "Теория творческих профессий", а также поделился новостями своей московской жизни.
- Эдуард Семенович, напомните вкратце, в чем смысл "теории волн"?
Любой талантливый артист однажды садится на волну. Все начинается с одного шлягера. Если количество шлягеров разрастается в альбомы - это называется волной. Это как в воздух поднимаешься на самолете. Земля отрывается, все люди становятся мелкими, ты становишься важным и большим. Основным в "теории волн" было то, что возможности в разных жанрах ограничены. И будь ты семи пядей во лбу, ничего у тебя дальше не получится. Человек взлетает на свои волны, достигает пика и попадает в творческий климакс.
- Каковы временные рамки, когда артист на волне?
Лучшие дня
Чистых 5-6 лет. Если в тебе больше волн не заложено, ты одноволновик, то можно только сесть на остаточную волну. Если же и в дальнейшем хочешь быть успешным, нужно либо поменять профессию, либо найти какую-то "фишку", которая будет держать тебя дальше.
- Какая это должна быть "фишка"? Поясните, пожалуйста, на примере Пугачевой.
Эта "фишка" идет у Аллы Борисовны с 1986 года. С 1975 по 1979-й она была на первой волне. Вторая волна - с 1980-го по паулсовско-николаевский 1985-й. Когда появились "Панама", "Робинзон", песни с Кузьминым - это уже начало кризиса. И тут Алла Пугачева вдруг поменялась. Имидж у нее стал основным. Вначале все заговорили о Кузьмине, потом - о Челобанове, затем - о свадьбе с Киркоровым, теперь все говорят о Галкине. И почти никого уже не интересует, как она поет. Потому что песни в ее жизни занимают очень малое место. Во-первых, она редко их выпускает в отличие от волнового периода, когда шли альбомы за альбомами. Во-вторых, она больше не создала песен, которые по мастерству приблизилась к ее великим песням - "Арлекино", "Короли" и другие. Ведь за эти песни ее называют великой певицей. Что касается остальных, то она просто хорошая, крепкая исполнительница - как Валерия, как Долина.
- "Теорию волн" касается только музыки?
Изначально "теория волн" касалась лишь шоу-бизнеса. Со временем я ее расширил - она стала "теорией творческих профессий". Я ищу аналогичные моменты в других сферах деятельности - в кино, в театре и так далее. "Теория волн" - это рождение моей новой профессии. Сегодня я уже профессионал, который не нуждается, в принципе, чтобы подтверждали, есть ли волна. Я пишу диссертацию "Теория творческих профессий" и являюсь соискателем ученой степени в Академии имени Гнесиных. Я, например, сформулировал, что такое талант.
- И что это такое?
Это способность человека преобразовывать увиденное и услышанное. Вы услышали, например, Чайковского, Мусоргского, а у вас получилось что-то свое. Или взять живопись. Вы увидели Шагала, а нарисовали свое. Я вывел четыре фактора, необходимые для того, чтобы взлететь в шоу-бизнесе. Первый - талант, второй - энергетика, которая движет талантом, третий - финансовая база, четвертый - случай. Профессия композитора и исполнителя - это профессия ритмов и идеологии, отражающая сегодняшний день. Классический пример. Ушла советская власть - и исчезли Дунаевский, Соловьев-Седой и другие. То есть, они остались в памяти, но сегодня не играют никакой роли. Мы живем в другой стране.
- Для души вы что-нибудь слушаете?
Я хожу в консерваторию, обожаю пианистов и оркестр слушать. Я пришел из классической музыки, и это для меня отдушина. На попсе не могу отдыхать, потому что она с утра до вечера. Этого никто не выдержит, только я могу выдержать, потому что исследую. А балдеть от этого…
- Ваша дочь Светлана так хорошо начинала карьеру певицы. Не жалеет, что не получилось?
Все говорили, что Светлана талантлива, но денег никто не дал. А деньги нужны как взлетная полоса для самолета. Без них вы вообще ничего не сделаете. В то время я на свою жизнь не мог заработать. Старые связи оборвались. Нас стали меньше приглашать. Да и не только финансовые проблемы были определяющими. Все не так просто, как вам кажется. Пример. Газманов, наверное, мог бы своего сына поднять? У него финансовые возможности есть, но не поднял. Игорь Николаев сколько грозился свою Юлю раскрутить. Где эта Юля?
- Как складывается ваша жизнь в Москве?
Ложусь не раньше, чем в три часа ночи, просыпаюсь в 9-9.30. Потом делаю необходимые звонки и с бумагами работаю до часа дня. После этого еду в Думу, где являюсь помощником депутата Кобзона, и сижу в библиотеке. Работаю до шести вечера. Затем иду на какой-нибудь приличный концерт. Телевизор много смотрю, чтобы быть в теме. Информация накапливается огромная. Кстати, я делаю свой проект для российского канала, но сниматься он будет в Украине. Народ будет смотреть - сто процентов.
- На светские тусовки часто ходите?
Из всех искусств важнейшим является фуршет. Хоть сам я не пьющий, но в свое время очень много по ним ходил. Нарабатывал базу. Сегодня мне уже неинтересно, я механику всю понял. Фуршет - это общение. Мы все люди замкнутые. На фуршете языки распускаются. Видно, кто от кого зависит, как и перед кем заигрывает. Если концерт посвящен памяти ушедшей звезды, то и фуршет после него - это дань уважения к умершему великому человеку. К сожалению, после таких концертов исполнители на фуршет не остаются. Например, был авторский вечер Дербенева. Так Пугачева спела и ушла. А ведь он столько для нее сделал. Или вечер памяти Ободзинского - Киркоров даже не явился на концерт.
- Почему?
Потому что от ушедших звезд ничего не зависит. В конце 90-х на фуршете у Крутого собирался весь бомонд. Правда, сейчас уже и от Крутого начинают бегать. Империя "АРС" трещит по швам. Пригожин перехватил инициативу.
- В чем причины проблем Крутого?
Он поругался с Эрнстом. И тот выбросил все его программы со своего Первого канала. Это - формальные причины. На самом деле волна закончилась, а из-за этого и нервы начинают сдавать. Как-то я сказал на вручении "Овации", что по законам волны всем звездам рано или поздно приходит Ханок. Потому что звезды временны - Ханок вечен. Зал лег, даже Алла Борисовна приятно на меня взглянула. А вообще-то я раскрываю механику творческих профессий. Поскольку нервы у звезд, как правило, сдают в переходные периоды, моя работа в будущем поможет психологам снимать стрессы у этих самых звезд. И за это мне когда-нибудь воздастся.
участника энциклопедии "Известные Ученые"
Доктор философских наук, профессор. Президент АНО «Всемирная Информ-Энциклопедия (Дубна Московской обл.) В 2007-2018 гг. профессор Балтийского федерального ун-та (БФУ) им. И.Канта (г. Калининград). Работает с 2002 г. по н. вр. в Брянском гос. технич. ун-те (БГТУ), возглавляя мультидисциплинарную научно-философскую школу исследований социально-техногенного развития мира и смены эволюции жизни. Она высоко оценивалась Минобрнауки в 2007-2018 гг. при аттестациях вуза, с 2012 г. РАН, отмечена дипломом РАЕ в 2011 г. Специалист по социал. философии, социологии, теории урбанизации, экософии, социопедагогике, глобалистике (техносферизации планеты, переходу жизни и человека от естественных, биосферных форм развития к постбиосферным и др.).
Родился 27.02.1937 г. в Ленинграде, студенч. семье. В связи со смертью матери Ефросиньи Петровны в 1940 г. жил на ее родине – с. Ободное Винницкой обл. С 1949 г. жил с отцом Семеном Васильевичем. В 1954 г. окончил Корюковскую школу №2 Черниговской области с серебряной медалью, в 1959 г. – Брянский ин-т транспортного машиностроения (ныне БГТУ), по спец. инженер-механик литейн. производства. В 1959-1961 гг. работал инженером завода «Пермские моторы», 1961-1962 – в Пермском обкоме комсомола, в 1962-1983 – в комсомол. и партийных органах г. Калининграда, в 1983-2007 гг.– доцентом, профессором кафедры философии Брянского госуниверситета, с 2007 г.– в БФУ. В 1971 году окончил Высшую партшколу, в 1977 г. – аспирантуру Академии обществ. наук при ЦК КПСС, защитив канд. диссертацию по социологии урбанизации. В 1992 году защитил в совете при Философском факультете МГУ доктор. диссертацию по теме «Урбанизация: концепция и политика городского развития».
Автор научных концепций: 1)мировой урбанизации как техносферизации планеты Земля; 2)социально-техногенного развития мира; 3)смены эволюции жизни с переходом от биосферно-биологической к социотехнобиологической; 4) экотехнологической трансформации человека; 5) формирования социальной педагогики как философии педагогических наук; 6) распределенной мультимедийной социоинформационной системы Всемирная Информ-Энциклопедия с реализацией образца по Калининградской обл. – www.kaliningrad.wie.su В трудах Э.С.Демиденко с научно-философских позиций анализируются урбанизация, ее социально-экономическая основа и исторические границы. Им разрабатывается новая для социальной философии проблематика: материально-пространств. и архитектурно-технической организация постземледельческого общ-ва. Анализируются социально-политические, демографические проблемы урбанизации, раскрываются ее характерные черты и методы управления ею. Урбанизация рассматривается как процесс техносферизации, т. е. формирования глобальной техносферы, благодаря чему социум ускоряет экономич.развитие, техносоциализацию и сайентификацию человека и живой природы. Последние два десятилетия его внимание уделяется разработке социально-философской концепции техногенного обществен. и социоприродного развития, раскрытию сущности и содержания техногенного общества. Его науч. работы посвящены формированию глобальной социотехноприродной системы, приходящей в III-м тысячелетии на смену биосферной, осуществляющемуся переходу жизни от эры кайнозоя к ноозою – первой постбиосферной эре жизни, от естеств. форм жизни – к искусственным. Внимание уделяется разработке принципов и эффективных мер по сохранению вековой биосферы, человека и земной биосферной жизни. Принимал участие более чем в 20 науч. исследованиях. В 1989-1992 гг. – в разработке проектов законодательств СССР и РФ по градостроит. политике, в 1986-1998 гг. – в изучении социальных последствий аварии на Чернобыльской АЭС и разработке концепции службы помощи детям в РФ, пострадавшим от радиации, в 1993 г. – в социально-экономич. проектировании перспективного поселения ХХ1 века для переселенцев по программе ЮНЕСКО-Чернобыль (проект 33). По заказу Международной Академии Информатизации (МАИ в ген. консультат. статусе с ООН) им разрабатываются основы международ. проекта создания в мире глобальной системы национально-язычных информполисов с банками культурно-энциклопедич. и иной значимой информации под Интернет и телекоммуникац. системы. Поддержаные в1995 г. научной общественностью наукограда Дубна, в Декларации ООН, МАИ, Администраций Моск. области и Дубны, IV Международным Конгрессом по информатизации, его идеи, научные разработки и проводимые науч. конференции способствовали формированию с 2004 г. Российского центра программирования (РЦП). В 1996 г. создана АНО «Всемирная Информ-Энциклопедия» для реализации проекта. Ряд научных проектов связаны с преодолением техногенного загрязнения почв, созданием условий сбора и переработки биологических отходов в городах, сертификацией продуктов питания, улучшением состояния здоровья населения и детей России. . Активно работает в научных и др. организациях. Является действительным членом Международного Информационно-экологического Парламента (МИЭП при Совете Европы), МАИ, Российской Экологической Академии и ряда др. Президент АНО «Всемирная Информ-Энциклопедия». Президент Международ. Академии общественного развития (Москва). В 90-е гг. ХХ в. был президентом Брянского отделения МАИ, в 2002-2007 гг. возглавлял Брянское отделение Российского Философского общества и был редакт. 5-и выпусков сб. научных трудов «Проблемы современного антропосоциального познания». На базе БГТУ и РФО с его участием создавалась Брянская научно-философская школа исследований социотехноприродных процессов, философами, учеными и аспирантами которой за 17 лет опубликовано около свыше 50 монографий, книг, учебников и учебных пособий, свыше 100 статей в центральных и рекомендуемых ВАК научных журналах, более 350 статей в других сборниках. . В 1963-1983 гг. был депутатом Балтийского районного и Калининградского городского советов депутатов трудящихся, избирался в парторганы, секретарем парткома Калининградск. высшего инженерно-морск. училища. Член Советов по защите диссертаций по философии, педагогике и географии (1985-2017).
Возглавлял Брянскоо отделение МАИ (1994-1999), Брянское отделение РФО и был редактором сборника науч. работ «Проблемы современного антропосоци-ального познания (2002-2007). Награжден медалями «Ветеран труда» и «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».
Научные публикации:
Э.С.Демиденко является автором более 320 науч. и методич. публикаций, среди них 10 авторских и 23 коллективных монографий и книг. В 2008-2018 гг. он становился 8 раз лауреатом конкурсов на лучшую книгу: всероссийских – в Москве и Сочи (РАЕ и РАО), региональных – в Брянске и Калининграде. . Авторские книги: «Демографические проблемы и перспективы больших городов. Урбанизация при социализме. М.,1980», «Урбанизация: концепция и политика городск. развития. М., 1992», «Экотехнологический Апокалипсис, или «конец света» природного человека. Брянск, 1993» (доклад на Х1Х Всемирном Философском конгрессе, Москва), «Ноосферное восхождение земной жизни. М., 2003»; сб. статей «Урбанизация села и техно-ноосферные перспективы земледелия. Брянск, 2005», «Урбанизация: проблемы управления и социального развития. Брянск, 2005»; «Основы экософии. Комплексная эксперимент. учебная авторская программа. М., 2006», «Формирование метаобщества и постбиосферной земной жизни. М., 2006», «Философия о глобальных процессах и проблемах современности. М., 2007», «Быт и семья в советском обществе. М.-Брянск, 2007». Отмечены дипломами (2008-2018) : «Демиденко Э.С., Попкова Н.В., Шустов А.Ф. Техногенное развитие общества и жизни на Земле. В 2-х кн. Брянск: БГТУ, 2007» (в Сочи); «Демиденко Э.С., Дергачева Е.А., Попкова Н.В. Техногенное общество и земной мир. М.-Брянск, 2007» (в Брянске); Демиденко Э.С., Дергачева Е.А. Техноген. развитие общества и трансформация биосферы. М., 2010» (в Брянске и Сочи); «Демиденко Э.С., Дергачева Е.А., Попкова Н.В. Философия социально-техногенного развития мира: статьи, понятия, термины. М., Брянск, 2011» (в Москве); «Социальная педагогика в России: на острие времени. Коллективная монография. М.; СПб. 2014»; «Антропо-техногенная деградация биосферы: Предложения по ее преодолению. М.: ИНИОН РАН,2014; «Демиденко Э.С., Дергачева Е.А. От глобальной деградации биосферы к смене эволюции жизни. М.: РАН, 2017»; «Философия социоприродного взаимодейст-вия в век конвергетных технологий: Коллект. Монография.- М.; СПб, 2018». Имеет сертификаты участника энциклопедий «Элита информациологов мира» «Всемирная Информ-Энциклопедия: Калининградская область» (от МАИ) и «Заслуженный деятель науки и образования», «Основатели научных школ», «Ученые России» (от РАЕ).
Белоруссия Белоруссия Россия Россия
Эдуард Семёнович Ханок (белор. Эдуард Сямёнавіч Ханок ; р. ) - белорусский музыкант и композитор . Заслуженный деятель культуры Белорусской ССР (). Народный артист Беларуси ().
Биография
Творчество
Работает в разных жанрах - вокально-симфоническом, камерно-инструментальном, камерно-вокальном, но наиболее плодотворно - в песенном. Из его произведений формировались репертуары ансамблей «Верасы» , «Сябры» и «Песняры» . Является автором популярных песен «Лягу, прилягу», «То ли ещё будет», «Малиновка», «Два поля», «Я у бабушки живу», «Зима», «Завируха», «Жавраначка» и многих др. В 1983 году Ханок сочинил первый вариант песни «Исчезли солнечные дни», исполненной Валентиной Толкуновой и Львом Лещенко .
Разное
Живёт в Москве , имеет российское гражданство, сохраняя гражданство Белоруссии. По предложению председателя Народной партии России Геннадия Райкова баллотировался в Государственную Думу Российской Федерации , но партия не преодолела необходимый 5-процентный барьер. Создатель «».
Награды и звания
- Заслуженный деятель культуры Белорусской ССР ()
- Народный артист Республики Беларусь ()
- Заслуженный деятель культуры Автономной Республики Крым ()
Песни, авторы слов и исполнители
Галерея
Martynova Ivanov Hanok Ksenevich.jpg
На фото слева направо Дарья Мартынова, Юрий Иванов, Ханок Эдуард и Евгений Ксеневич . На открытии выставки "Беларусь глазами русских художников" в Художественной галерее "Университет культуры". Минск, 2016. Фото Владимира Павлова.
Напишите отзыв о статье "Ханок, Эдуард Семёнович"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Ханок, Эдуард Семёнович
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C"est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.