Неочевидное вероятное: Питер де Хох. Питер де Хох. Мать кормит младенца. Что тут особенного? Де хох картины

Жанр жанра в Голландский Золотой век. Питер де Хох.

Служанка и Солдат. Питер де Хох (1629-1684). Man Offering a Glass of Wine to a Woman.Pieter de Hooch (1629-1684)

Я сейчас добавил эту работу Питера де Хоха в статью про ученика Рембрандта,
зачинателя жанровой живописи, Карела Фабрициуса.
Этот, расширенный вариант статьи с несколько изменённым и добавленным текстом, я послал в сообщество История искусств (history of art) .

Там, в сообществе, премодерация занимает пару дней, если вообще.
Так что я подумал, пусть вам тоже будет. Питер де Хох из Ротердама и Вермеер, уроженец Дел[ь]фта, были те представители делфтской школы, которые развили
и широко распостранили то, что создавал талантливый Карел Фабрициус в его короткую жизнь, то есть жанр ЖАНРА.
Есть например, жанр портрета, а это жанр ЖАНРА. Так называлась сюжетная работа из жизни неблагородного народа.

Жанр жанра совсем не должен быть многофигурной работой. Например замечательная "Молочница" Вермеера, это тоже жанр ЖАНРа, или ещё проще сказать, это
тоже жанровая работа.
А сейчас мы видим жанровую работу Питера де Хоха. Работа простая и ясная. Нечего уж слишком лицемерить и стесняться, говорил и думал 17-ый век в
протестантской Голландии.
Солдат предлагает служанке стакан вина. И мы видим, так естественно созданный Питером де Хохом, ясный обмен взглядами между мужчиной и женщиной. Пацан
понимает, что происходит,
не хуже того мужчины, который полускрыт от нас. Эта картина не осуждает зов природы и никто не судил Питера де Хоха за пропаганду секса без
благославления Церкви.
Вот мне на самом деле интересно.

Скажем, когда Андрюха Кураев шкварит свою благородную дьяконицу с Божьей помощью, он говорит правильную молитву перед действием, чтобы наверняка
получить эту Божественную, Божью помощь?
Я никого не подъябываю. Мне когда-то говорила одна дама, что есть молитвы абсолютно на все случаи. Я не стал уточнять у той слишком культурной дамы.
Неудобняк!
Так что я надеюсь, что Андрей Кураев не побрезгует и расскажет нам всю ебическую технику и молитву к этой технике, которым его обучили профессора в
семинарии.

Наверное в этой игре туз бьёт всех. Уж больно этот мужик в латах мощно и победно замахнулся тузом. Лучше посмотрите как де Хох показал окно и кусочек
фрамуги над окном и так замечательно решил его задачу освещённости. Вся картина играет потому что он так удачно осветил её. Это классное мышление и
замечательная техника.
У Вермеера и Питера де Хоха есть несколько, совсем похожих по композиции и даже исполнению, работ. То есть ясно, что эти современники, работавшие в
жанре ЖАНРА заимствовали. Наука больше склоняется к тому, что это Вермеер заимствовал у Питера де Хоха. Есть и противоположное мнение.
Наверное так оно и останется неизвестным.

Питер де Хох или де Хоох (нидерл. Pieter de Hooch, Hoogh или Hooghe; 20 декабря 1629, Роттердам — после 1684, Амстердам) — голландский живописец дельфтской школы, который, подобно своему современнику Вермееру, специализировался на изображении повседневных интерьеров и экспериментировал со светом. О жизни этого известнейшего мастера жанровой живописи, чьи творения бесценны, известно очень мало.

Zelfportret van de schilder Pieter de Hooch? (1648 - 1649, Rijksmuseum Amsterdam)

Питер де Хох родился в Роттердаме в 1629 году (крестили его, как явствует из церковных книг, 20 декабря) в семье каменщика и повитухи. Он был первенцем у своих родителей, после него в семье родились друг за другом еще четверо детей, но, вероятнее всего, до совершеннолетия ни один из них не дожил.
О жизни Хоха в родительском доме мы почти ничего не знаем. Известно, впрочем, что семья его не отличалась богатством и существование вела самое скромное, хотя и не бедствовала. Судя по всему, предполагалось, что Питер, как и его отец, освоит ремесло каменщика и тем доставит кусок хлеба и себе, и своим стареющим родителям. О том, чтобы заниматься развитием художественных способностей мальчика, речи, естественно, не шло. Да вряд ли на них кто-нибудь из близких и обращал внимание. Похоже, посвятить себя живописи было личным волевым решением Питера.

Семнадцати лет от роду Питер де Хох уехал из родного Роттердама в Харлем, где поступил в мастерскую живописца (1620—1684). Член харлемской Гильдии святого Луки с 1642 года, Берхем был всего на девять лет старше своего ученика. В 1642—45 годах он жил в Риме, а позже пробавлялся писанием «итальянизированных» пейзажей, в которых природа представала в «облагороженном» виде. Подобные пейзажи пользовались большим спросом, и подмастерья Берхема занимались обыкновенно лишь тем, что копировали произведения «мэтра» и создавали вариации на заданные им темы. Питер де Хох, очевидно, не был в восторге от такого метода обучения. Итальянские же ландшафты и пасторальные сценки Берхема так набили ему оскомину за два года учебы у него, что в дальнейшем он никогда к ним не возвращался. Гораздо больше юному живописцу нравились харлемские жанристы круга Франса Хальса. Именно от них он перенял симпатию к сценам из быта военных, каковые преимущественно и писал до обращения к «Дворикам» и «Интерьерам», составившим впоследствии его славу.
В 1648 году Хох вышел из мастерской Берхема и вплоть до 1650 года, по-видимому, перебивался с хлеба на квас в Харлеме, совершенствуя свое живописное мастерство и зарабатывая на жизнь писанием жанровых картин. .

Приблизительно в 1650 году Хох поступил на службу к богатому торговцу тканями Юстусу де ла Гранже. Специальностью де ла Гранже были сукна, а любимым занятием, которому он посвящал все свободное от основной работы время, — коллекционирование картин. Хох исполнял при нем обязанности камердинера и личного художника. Такая двойственность положения, очевидно, не тяготила его. Он не чувствовал ни малейшего унижения для себя в том, что по утрам чистил костюм своего господина, а днем писал для него картины. О том, что Хох и де ла Гранже сумели найти общий язык, говорит хотя бы тот факт, что художник состоял на службе у последнего более десяти лет.
Кроме сытости и возможности не задумываться о завтрашнем дне, Хох получил еще одну, чрезвычайно важную для развития его таланта, возможность — путешествовать. По торговым делам де ла Гранже часто посещал Гаагу, Делфт, Лейден, Амстердам. В поездки он неизменно брал с собой своего камердинера. Новые впечатления, получаемые Хохом во время этих путешествий, несомненно, много значили для него, хотя и не находили «сюжетного» выражения в его творчестве.
В 1652 году (или что-то около этого времени) Юстус де ла Гранже перебрался на постоянное жительство в Делфт, рассудив, что здесь ему будет удобнее вести свои дела. Вместе с ним в Делфте обосновался и Хох. Здесь он в 1654 году женился на местной уроженке Аннетье ван дер Бурх, от которой имел семерых детей; здесь же мастер написал лучшие свои работы.
В представлении большинства любителей голландской живописи Делфт связан с . В описываемую пору, однако, Вермер был слишком юн, чтобы составить конкуренцию Хоху. Хотя он и вступил в Гильдию святого Луки в 1653 году, то есть двумя годами раньше де Хоха, он еще не развился в того великолепного мастера бытового жанра, каким знает его весь мир. О «влиянии Вермера на Хоха» (эта тема весьма любима искусствоведами) можно говорить применительно лишь к концу 1650-х годов, когда появились такие вермеровские шедевры, как «Офицер и смеющаяся девушка» (1658) и «Служанка с кувшином молока» (1658—60). В первой половине 1650-х годов имел место скорее обратный процесс: Вермер черпал нечто новое для себя в картинах Хоха.
О бытовых обстоятельствах жизни Питера де Хоха в Делфте не имеется ровным счетом никаких сведений. Как уже говорилось, спустя два года после переезда сюда он женился. Дети, рождавшиеся один за другим, требовали непрестанного поиска средств к существованию, поэтому вполне логично предположить, что в это время Хох писал не только «для себя» и своего хозяина, но и для посторонних заказчиков, если таковые находились. Вероятнее всего, жить он продолжал в доме Юстуса де ла Гранже и сюда же привел молодую жену

Около 1660 года (иногда исследователи говорят о 1661-м или даже 1662 годе) Юстус де ла Гранже переехал в Америку. Отныне Хоху больше незачем было оставаться в Делфте. Да, жилось здесь спокойно и относительно дешево, однако на большой успех рассчитывать не приходилось. Тем более что внимание потенциальных заказчиков было приковано в эту пору к Вермеру. Он становился единственной делфтской «звездой», заслонившей собой весь местный художественный небосклон. И Хох решился попытать счастья в Амстердаме

Небольшой капитал, скопленный им за годы службы у де ла Гранже, он употребил на то, чтобы перевезти семью на новое место и обзавестись новым хозяйством. Деньги таяли с угрожающей быстротой, а жители Амстердама вовсе не спешили заказывать Хоху картины. Думая, что дело в «простоватости» его работ, художник решил переменить стилистику. Он стал вводить в свои композиции богатые интерьеры, роскошные наряды и прочие приметы «сладкой жизни». Но — увы — Хох был действительно простоват и плохо понимал, как живут настоящие богачи». Он не чувствовал быта «патрициев» и. прослужив десять лет камердинером, судил о нем так, как обычно судят слуги. Кроме того, в Амстердаме уже имелись живописцы, сделавшие своим главным «жанром» именно сценки из «патрицианского» быта (так, в 1655 году сюда переехал ), и поэтому подобные работы Хоха пользовались лишь очень ограниченным спросом. Ему приходилось снижать цены на свои картины, браться за совсем уж не свойственные его кисти сюжеты (известно несколько парадных семейных портретов, написанных им), и все-таки он не мог обеспечить свою семью должным образом. А она, между тем, продолжала увеличиваться: последнего своего ребенка мастер крестил в 1672 году.
Конец жизни художника страшен. К середине 1670 х годов он впал в настоящую нищету и даже не имел средств, чтобы платить необходимые подати. Неудачно складывалась и судьба старших детей Хоха: по крайней мере, они не могли материально поддерживать своего престарелого родителя. Несчастья пошатнули здоровье художника. Рассудок его начал мутиться Свои дни Хох, некогда писавший удивительно светлые и целомудренные картины, окончил в амстердамском сумасшедшем доме. Он ни с кем не говорил и никого не узнавал, и был ли кто нибудь рядом с ним в момент кончины — неизвестно. По крайней мере, ни точной даты смерти мастера, ни места, где он похоронен, мы не знаем. В биографиях обычно говорится, что умер Хох после 1684 года.

Художественная галерея №189

St. Peter Liberated from Prison (1650-55, Formerly Ch. de Roy van Zuydewijn, Amsterdam)

Soldier Smoking (c. 1650, Philadelphia Museum of Art)

The Morning of a Young Man (c.1650s, Pushkin Museum, Moscow)

Bringer of Bad News (circa 1655, Museu Nacional d"Art de Catalunya)

Soldiers Playing Cards (1657 - 1658, Private collection, Zurich)

Tric-Trac-Spieler (circa 1652-1654, National Gallery of Ireland, Dublin)

The Empty Glass Tavern scene with maid trying to fill the glass of a cavalier (circa 1652, Museum Boijmans Van Beuningen, Rotterdam)

A Seated Soldier with a Standing Serving Woman (1652-55)

Maid in a Barn (Philadelphia Museum of Art)

Fröhliche Trinker (circa 1650, Gemäldegalerie, Berlin)

Two Soldiers and a Serving Woman with a Trumpeter (1654 - 1655, Kunsthaus Zürich)

A Couple Playing Cards, with a Serving Woman (Metropolitan Museum of Art, New York)

The Visit The Visit (circa 1657, Metropolitan Museum of Art, New York)

Soldier and Serving Woman with Card Players (c. 1655, Wallraf-Richartz-Museum, Cologne)

Woman Drinking with Soldiers (1658, Louvre Museum, Paris)

Paying the Hostess (1658)

Interior with Two Gentleman and a Woman Beside a Fire

Man Offering a Glass of Wine to a Woman (circa 1653, Hermitage Museum, Saint Petersburg)

A Woman and Two Men in an Arbor (Metropolitan Museum of Art, New York)

A Woman Drinking with Two Men (circa 1658, National Gallery, London)

Cardplayers in a Sunlit Room (1658, Royal Collection, Windsor Castle, Berkshire)

Hof mit zwei Offizieren und trinkender Frau (circa 1658-1660, National Gallery of Art, Washington, D.C.)

Binnenplaats met een rokende man en een drinkende vrouw (ca. 1658-1660, Mauritshuis Royal Picture Gallery, The Hague)

Figures Drinking in a Courtyard (1658, National Gallery of Scotland, Edinburgh)

The Courtyard of a House in Delft (1658, National Gallery, London)

Woman and Child in a Courtyard (1658/60, National Gallery of Art, Washington)

The Soap Bubbles

Frau mit Bohnenkorb im Gemüsegärtchen (1651, Kunstmuseum Basel)

Portrait of a Family in a Courrtyard in Delft (1658 - 1660, Academy of Fine Arts Vienna)

Woman and a Maid with a pail (circa 1660, Государственный Эрмитаж, С.-Петербург)

Courtyard in Delft at Evening: a Woman Spinning (1656 - 1657, Royal Collection of the United Kingdom)

Maid with bucket in a courtyard (c. 1660, Staatliche Kunsthalle Karlsruhe)

Zwei Frauen mit einem Kind im Hof (circa 1657, Toledo Museum of Art)

Woman and Maid in a Courtyard (1660, National Gallery, London)
и Frau und Magd in einem Hof (circa 1660-1665, Hermitage Museum, Saint Petersburg)

Eine Frau und ein Kind auf einer Bleichwiese (circa 1657-1659)

Woman Peeling Vegetables in the Back Room of a Dutch House (circa 1657, Musée du Louvre, Paris)

A Woman with a Baby in Her Lap, and a Small Child (1658)

Binnenhuis met moeder en kind, "Moedervreugd" (c. 1665-68, Amsterdam Museum, Amsterdam)

Interior with a Mother delousing her child"s hair, known as "A Mother"s duty" (1658 - 1660, Rijksmuseum Amsterdam)

Interior with Women beside a Linen Chest (1663, Rijksmuseum Amsterdam)

Mother Lacing Her Bodice beside a Cradle (1659 - 1660, Gemäldegalerie, Berlin)

A Woman with a Baby in Her Lap, and a Small Child (1658, Aurora Art Fund, New York)

Woman with a Child and a Maid in an Interior (before 1684, Worcester Art Museum)

Nursemaid with baby in an interior and a young girl preparing the cradle (Johnny van Haeften Gallery, London)

Suckling Mother and Maid (1663 -1665, Kunsthistorisches Museum, Vienna)

The Bedroom (1658/1660, National Gallery of Art, Washington, D.C.)

Children in a Doorway (1658-60, The National Trust, Polesden Lacey, England)

Interior with a Child Feeding a Parrot

Великие полотна, выполненные кистью этого художника, сегодня считаются одними из самых ценных экспонатов коллекции мирового искусства, но многие факты его биографии до сих пор скрыты от глаз современного поколения.

Голландский живописец Питер де Хох (Pieter de Hooch, 1629-1684) был последователем дельфтской школы и, подобно , в своем творчестве сделал выбор в пользу изображения повседневного быта и экспериментов со светом.

Ему удалось достичь известности в художественном мире, хотя изначально его судьба могла сложиться совершенно иначе.

Родившись в семье каменщика и повитухи, мальчик должен был освоить профессию отца, чтобы в будущем обеспечить куском хлеба себя и своих стареющих родителей. Безусловно, тогда никто не замечал таланта ребенка, и речь не заходила о том, чтобы отправить его учиться изобразительному искусству. Все изменилось, когда подросший и окрепший Питер принял собственное волевое решение.

В 17 лет юноша перебрался из Роттердама в Харлем и поступил в мастерскую известного живописца Николаса Берхема, который был всего на девять лет старше своего ученика. Казалось бы, из-за незначительной разницы в возрасте молодые люди должны были хорошо понимать друг друга. Но строптивый Питер был недоволен методом преподавания Берхема. Молодого художника не устраивали «итальянизированные» пейзажи, на которых природа изображалась в идеализированном виде. Да и с тем, что подмастерья не искали собственный стиль, а копировали картины своего учителя, Питер не мог смириться. За два года итальянские ландшафты и пасторальные сценки настолько надоели юному мастеру, что он не возвращался к этим сюжетам на протяжении всего творчества.

В 1648 году Хох ушел из мастерской Берхема и пару лет перебивался с хлеба на квас, отдавая себя совершенствованию мастерства. Несколько позже примером для него стали харлемские жанристы из круга , от которых он перенял любовь к бытовым и военным сценам. Под влиянием этого интереса на свет появились многочисленные картины, которые предваряли появление «двориков» и «интерьеров».

В 1650 году Питер поступил на службу к Юстусу де ла Гранже. При богатом торговце тканями Хох выполнял сразу две работы: отменно справлялся с обязанностями камердинера и писал картины, которые так любил коллекционировать Юстус. Подобная двойная жизнь нравилась Питеру, а отношения с хозяином оставались хорошими на протяжении десяти лет. Поэтому художника не смущало, что днем он чистил костюмы де ла Гранже, а вечером писал для него настоящие произведения искусства.

Питеру не нужно было думать о том, что завтра есть и где жить. Вдобавок к этому художник получил еще один приятный и немаловажный для развития творческого потенциала бонус в виде путешествий по миру. По торговым делам Хох вместе с де ла Гранже посетил Гаагу, Лейден, Амстердам и Делфт, где не только заводил важные деловые знакомства, но и привозил целый «багаж» впечатлений. Хотя последние редко находили сюжетное воплощение в творчестве Питера.

К концу 1650 года Юстус де ла Гранже переехал в Делфт, куда за хозяином последовал и Питер де Хох. Именно здесь мастер написал свои лучшие работы, где заметен его повышенный интерес к перспективе и пространственной организации композиции, которых были лишены его первые полотна.

Отныне палитра художника состояла преимущественно из светлых или коричневых тонов, точная выверенность светотеневых и цветовых соотношений усиливали ощущение пространства и наличия воздушной среды, а излюбленной композицией Питера стал вид из окна или двери на природу или другой дворик.

В Делфте художнику приходилось не так просто, как кажется. Он по-прежнему жил в доме Юстуса де ла Гранже, привел туда свою молодую жену и там же воспитывал многочисленных детей, которые рождались один за одним. Чтобы прокормить семью и окончательно не сесть на шею своему хозяину, Хох рисовал картины не только для себя и Юстуса, но и для сторонних заказчиков, которые предлагали ему неплохую плату за творческий труд.

Когда Юстус де ла Гранже принял решение переехать в Америку, Питер де Хох понял, что больше ему незачем оставаться в Делфте. Дело было не в условиях для жизни, а в условиях для работы, ведь к тому времени творческий Олимп занял один Вермер, ставший единственной звездой делфтской школы. Поэтому Питер вместе с семьей переехал в Амстердам.

За долгие годы службы у де ла Гранже художник накопил достаточно средств, чтобы первое время обеспечивать жену и детей. Но деньги уходили как песок сквозь пальцы, а искушенные амстердамские любители искусства не спешили заказывать картины. Питер решил изменить стилистику, посчитав, что причина его творческих неудач кроется в простоте работ. Вскоре на полотнах появились все необходимые атрибуты «сладкой жизни»: богатые интерьеры, пышные наряды, дорогие развлечения. Но Хох был прост по своей сути, поэтому плохо знал, как на самом деле живут «вскормленные с золотых ложек». К тому же в Амстердаме уже имелись свои живописцы, которые рисовали сценки патрицианского быта. Эти сюжеты были тоже неведомы Питеру, потому что жизнь сильных мира сего он изображал не как сторонний наблюдатель или непосредственный участник, а как слуга, что явно не вызывало интереса у зрителя.

Из-за небольшого спроса художнику приходилось постоянно снижать цены на уже готовые картины и браться за написание новых, совершенно не свойственных ему сюжетов. Но это было необходимо для того, чтобы прокормить постоянно увеличивающуюся семью.

К середине 70 годов у художника вовсе не осталось средств для существования. Старшие дети не нашли достойной работы и не могли обеспечивать пожилого отца. Постоянные волнения пошатнули душевное и физическое здоровье Питера, его рассудок стал мутиться: он ни с кем не разговаривал и никого не узнавал.

Свою жизнь мастер, некогда писавший удивительно светлые, жизнерадостные и целомудренные картины, закончил в одном из сумасшедших домов Амстердама.

Питер де Хох (20.12. 1629г. – 24.03.1684г.)

Роттердам, второй по величине город Голландии, раскинулся на берегу Рейна. По улочкам, вымощенным камнем снуют прохожие – побогаче и победнее. Среди толпы бегают мальчишки, одетые очень бедно и холодно. Один из них, Питер, с темными глазами и всклокоченной головой, оставив друзей, несется в школу, где Николас Берхем (1620-1683гг.), известный художник, обучал его наравне с другими ребятами живописи. Этот непоседа был сыном каменщика Хендриха де Хоха и повитухи Аннетж Питерс, пятым по счету среди братьев и сестер. Его семья по статусу относилась к низшим слоям, поэтому на младшего сына возлагались большие надежды.

Нужда, царившая в семье Хоха, заставила Питера рано познать трудовые будни и вкусить хлеб, заработанный собственными руками. Закончив школу в 1647г., новоиспеченный художник искал себе применение. Лишь спустя три года отрок смог примкнуть к торговцу одеждой, Юстусу де ла Гранжу. Питер стал для Юстуса и личным художником, и слугой в том числе. Несмотря на то, что юноше приходилось батрачить, он не остался не у дел. Постоянные переезды за товаром давали возможность де Хоху расширять свою географию. Гаага, Лейден, Дельфт – вот те немногие города, что удалось посетить Питеру за два года службы. Наравне с достопримечательностями, он изучал искусство мастеров Голландии и совершенствовал собственный стиль, который современники сравнивают с творчеством Яна Вермеера.

Работы Питера, те, что были написаны еще до службы у ла Гранжа, имели юношеский характер, озорной и воинственный. Его темой были конюшни, солдаты и таверны с балагурами («Весёлые бражники» - ок. 1650г.).

Весёлые бражники. 1650

Позже, где-то в середине 1650-го, художник стал более спокоен в выборе сюжетов и приобщился к бытовому жанру, изображая не только героев, но и героинь в своих полотнах («Женщина с корзиной бобов в огороде» - 1651г., «Утро молодого человека» -1655-1657гг. и др.).

Женщина с корзиной бобов в огороде. 1651

Утро молодого человека. 1655-57

Такая перемена в настроении питеровских полотен, вероятно, связана была с женитьбой на Джаннет ван дер Бурх, дочери гончара, в 1654г., и более оседлой жизнью в Делфте, где он поселился. Но все же, в любви к служивым он был неисправим, и солдаты иногда «посещали» холсты Питера, умело сочетаясь с дамским присутствием, например в картинах «Солдаты, играющие в карты» и «Служанка и солдат».

Солдаты, играющие в карты. 1657-58

Служанка и солдат. 1653

Более поздняя живопись де Хоха резко отличалась от той, что зарождалась в неокрепших руках мастера. Если ранее контуры и мелкие детали не имели четкости мазка и резкой игры света и тени, то работы с середины 50-ых стали контрастнее, более читаемыми и сочными («Дворик в Дельфте вечером» - 1656-1657гг., «Спальня» -1658-1660гг.).

Дворик в Дельфте вечером. 1656-57

Спальня. 1658-60

Питер деликатно подходил к солнечному освещению и глубине теней, используя и кипельно-белые блики и чисто-черное масло одежды вельмож и крестьян, полумрака сараев и навесов. В написании интерьеров и двориков он прибегал к «чудо-технике» XVII века - камере-обскуре, линзам и зеркалам. Вероятно, поэтому его кирпичная кладка и вымощенные дворы так реалистичны.

В 1655 году де Хох стал членом Делфтской гильдии художников. Такой успех был подкреплен семейным счастьем – рождением первенца в семье Питера. Супруги де Хох были весьма плодовиты и имели семерых детей, однако жена, после многочисленных родов скончалась спустя 10 лет со дня венчания. Питер остался один. Потеря любимой женщины сильно подкосила художника (1667г.). Он стал часто болеть, а рассудок постепенно уходил. Душевные стенания, как водится, сказались на характере работ мастера («Музыкальный вечер» - 1677г., «Женщина с ребенком и горничной в интерьере» - 1684г.).

«Картины художника, который работал и в Дельфте, и в Амстердаме, постоянно показывают его интерес к изображению ограниченного пространства. Де Хоох принадлежал к течению, которое позднее получило название «Дельфтская школа»». (Из текста, сопровождающего картину на сайте музея)

Питер де Хох, Женщина, ребенок и служанка, 76х64 см, 1663, музей истории искусства, Вена, Австрия

Место действия – богатейшие покои. Огромная высота потолков, портьеры во всю стену, богато отделанный камин, альков на втором плане, большая картина над каминной полкой. Сама полка украшена какой-то эмблемой (чуть ли не гербом). Достаток ощущается и в одежде кормящей мамы, и в убранстве колыбели – расцвеченные блестящие ткани, красивая отделка платья и покрывала.

И на девочке платье непростое, с бантиками на плечах, с затейливым пояском, на котором сзади приделаны какие-то висюльки.

Питер де Хох, Женщина, ребенок и служанка, фрагмент «Одежда девочки»

В камине ярко пылают торфяные брикеты, над огнем висит приличных размеров котел. Рядом с огнем – нечто вроде вешалки, на которой сушится юбка (возможно, уписанная младенцем). Очень может быть, что это – юбка служанки, которую она недавно сменила.

Питер де Хох, Женщина, ребенок и служанка, фрагмент «Камин»

Женщина с ребенком на руках (она кормит его грудью) сидит у камина. Что она варит – неизвестно. Можно предположить, что будет вариться рыба – служанка с ведром готова идти и получает последние наставления.

Питер де Хох, Женщина, ребенок и служанка, фрагмент «Служанка»

Рынок, видимо, недалеко. Может быть, что за дверью уже ждет рыбак со своей добычей. Второй ребенок (девочка 4-5 лет) тянет служанку за руку, торопя ее скорее отправиться в путь.

Слева – дверь в прихожую, дальше видна открытая голландская дверь, ведущая на улицу, точнее, на канал. За каналом – еще дома. На берегу канала стоят беседующие граждане города Дельфта, на балконе – еще одна гражданка, которая смотрит на беседующих и вообще на всех.

Питер де Хох, Женщина, ребенок и служанка, фрагмент «Канал»

Кормящая мама сегодня – обычное явление. Но в те времена, когда де Хох писал свои почти документальные картины, представление о грудном вскармливании было несколько иным. Вот что пишет в своей книге, посвященной картине де Хоха «Женщина готовит мальчику бутерброд» Вэйн Фрэнис (Wayne Franits ): « Самая ранняя стадия отношений мать-ребенок, описанная в семейной литературе того времени и представленная голландскими художниками, состоит в том, что женщины кормят грудью своих младенцев. Это выглядит достаточно странно: в те времена детей часто вскармливали кормилицы, а врачи и моралисты пропагандировали материнской уход из-за его особых физических и психологических преимущества как для матери, так и для ребенка. В те времена считалось, что грудное молоко - это кровь, побелевшая в груди; другими словами, это была та же незаменимая жидкость, которой младенец питается в утробе.»

Картина де Хоха дает понять, что на его полотне изображена молодая мама, которая достаточно обеспечена, чтобы нанять кормилицу, но она знакома с последними книгами* о семейной жизни и воспринимает их как руководство к действию.

Возможно, что современники воспринимали картину не только как собственно картинку, но и как скрытый призыв: даже если у вас есть деньги – кормите детей грудью, чтобы вырастить их здоровыми.