КАК ПОСТУПАЛ БРИТАНСКИЙ АДМИРАЛ ГОРАЦИО НЕЛЬСОН
Морские сражения можно рассматривать как инструмент завоевания или удержания глобального господства над миром. На протяжении всех последних пятисот лет именно та страна, которая обладает наибольшим морским могуществом, которая контролирует морские торговые пути, фактически управляет всем остальным миром. Адмирал Нельсон своими победами на морях способствовал усилению Англии. С этих пор у Великобритании были развязаны руки в Мировом океане, остров стал центром мировой империи, пупом земли. В дальнейшем это преимущество привело к многократному усилению Англии как крупнейшей финансовой державы. Подобное положение наряду с лидерством Великобритании в экономическом развитии, достигнутом благодаря промышленному перевороту и действиям британской правящей элиты, привело к формированию так называемого Pax Britannica, по аналогии с Pax Romana, - мира, в котором воля Лондона являлась преобладающим фактором международных отношений и который просуществовал вплоть до Второй мировой войны.
Что же за человек был Горацио Нельсон, родившийся 29 сентября 1758 года и ставший не только величайшим, но и последним английским героем морских сражений. Двенадцати лет он уже служил гардемарином на линкоре и под командованием собственного дядюшки отбыл в Вест-Индию. В 1803-1805 гг. он был командующим эскадрой в Средиземном море, действовавшей против Франции и Испании. В сентябре 1805 г. эскадра Нельсона заблокировала франко-испанский флот в Кадисе, а 21 октября разгромила его в Трафальгарском морском сражении, в котором Нельсон был смертельно ранен. Похоронен был в Лондоне 9 января 1806 г.
В молодости посреди океана Нельсону явилось видение, озарившее всю его жизнь и, безусловно, подчинившее его. Он однажды увидел сияющий ореол, неодолимо притягивающий к себе. В это мгновение, как он потом рассказывал своим офицерам, в нем "вспыхнула вдруг горячая любовь к Англии и вера в могущественное покровительство короля и родины". Это сознание так воодушевило Нельсона, что он вскричал: "Да, я стану героем, несмотря на все опасности, я ведь знаю, что нахожусь под покровом Провидения!". Поверив видению и поручив себя Божьей воле, Нельсон в 24 года становится капитаном фрегата.
Отличие гениального человека по большей части заключается в его утонченной и почти болезненной впечатлительности. Дикарь малочувствителен к физическим страданиям, страсти его немногочисленны, из ощущений же воспринимаются лишь те, которые непосредственно касаются его в смысле удовлетворения жизненных потребностей. По мере развития умственных способностей впечатлительность растет и достигает наибольшей силы в гениальных личностях, являясь источником их страданий и славы. Эти избранные натуры более чувствительны, чем простые смертные, а воспринимаемые ими впечатления отличаются глубиною, долго остаются в памяти и комбинируются различным образом.
Нельсон вовсе не казался морским волком. В кругу морских офицеров он со своими 165 см роста и 66 кг веса казался старшеклассником-переростком. Это на первый взгляд слабое телосложение сочеталось в нем с повышенной возбудимостью, хронической бессонницей, перемежающейся лихорадкой и, что уж совсем смешно для капитана, подверженностью морской болезни, от чего он страдал большую часть жизни.
Но когда дело доходило до борьбы, этот с виду такой слабый человек превращался в отчаянного драчуна, в подлинный образец мужества и отваги. Вообще ему не везло на суше. В 1797 г. в бою при Санта-Крус (о. Тенерифе) он потерял правую руку. Через два дня после поражения у Санта-Крус, левой рукой он непривычно нацарапал адмиралу Сент-Винценту скорбное письмо: "Я превратился в бремя для моих друзей и стал бесполезным для своей страны. Когда я отбуду с вашей эскадры, я умру для всего мира. Надеюсь, вы дадите мне фрегат, который доставит в Англию то, что от меня осталось". Прибыв через две недели в расположение эскадры Сент-Винцента, Нельсон вновь обращается к своему начальнику: "Никогда уже не сочтут полезным однорукого адмирала. Поэтому чем скорее я укроюсь в укромном коттедже, тем лучше. Тем самым освобожу место для более достойного человека, который будет служить стране". В 1794 году он участвовал в штурме крепости Кальви на острове Корсика в Средиземном море. Ядро, пущенное из крепости, вонзилось в каменную ограду, и мелкие осколки камня брызнули Нельсону в лицо. Правый глаз навсегда утратил способность видеть. Как все повышенно эмоциональные натуры, Нельсон после каждой неудачи впадал в крайний пессимизм. На этот раз у него были серьезные основания для уныния: тяжелое ранение, ставившее под вопрос его пригодность для военно-морской службы, которую он любил больше всего на свете.
Главнейшую причину меланхолии и недовольства жизнью избранных натур составляет закон динамизма и равновесия, управляющий также и нервной системой. Закон, по которому вслед за чрезмерной тратой или развитием силы является чрезмерный упадок той же самой силы, закон, вследствие которого ни один из жалких смертных не может проявить известной силы без того, чтобы не поплатиться за это в другом отношении, и очень жестоко. Меланхолия, уныние, застенчивость, эгоизм - вот жестокая расплата за высшие умственные дарования, которые они тратят. В целом мире не найдется хотя бы одного великого человека, который даже в минуты полного блаженства не считал бы себя, без всякого повода, несчастным и гонимым или хотя бы временно не страдал мучительными припадками меланхолии. Иногда чувствительность искажается и делается односторонней, сосредоточиваясь на одном каком-нибудь пункте. Несколько идей известного порядка и некоторые особенно излюбленные ощущения мало-помалу приобретают значение главного специфического стимула, действующего на мозг великих людей и даже на весь их организм.
На портретах Нельсон изображен густо увешанным тяжелыми орденами, в расшитом золотом мундире с умным, живым, пристальным взглядом. Портреты, однако, приукрашивали оригинал. Нельсон был небольшого роста, худощав. Когда он улыбался или говорил, можно было заметить, что у него плохие зубы. Не мог флотоводец похвастать и крепким здоровьем, а в последние годы жизни он стал даже каким-то изможденным. По словам современников, Нельсон - это "маленькая, исковерканная фигура, с беспокойными движениями и пронзительным голосом". Недвижимый правый глаз и пустой правый рукав, согнутый и пристегнутый под грудью, производили тягостное впечатление на тех, кто видел его впервые.
Британские исследователи установили, что великий флотоводец адмирал Нельсон, вопреки голливудскому образу, никогда не носил черную повязку. Сообщается, что доказательства тому содержатся в ранее неизвестном письме, которое Нельсон адресовал своему другу. Адмирал пишет, что начальство отказывалось предоставить ему пособие за потерю зрения, потому что ослепший глаз лорда выглядел так же, как здоровый. По мнению ученых, в создании мифа отчасти виноват актер Лоуренс Оливье. Играя адмирала в фильме "Леди Гамильтон", он неизменно надевал черную повязку. По мнению актера и создателей фильма, в таком виде лорд Нельсон выглядел особенно мужественным. Современники отмечают, что Нельсон всегда носил мундир со всеми наградами, не меняя его на цивильный костюм даже дома. Объясняют это честолюбием и тщеславием адмирала. Действительно, эти слабости были присущи ему в полной мере. Но есть и другое, простое человеческое объяснение, почему Нельсон не расставался с мундиром и орденами. Рядом со своими соратниками-капитанами он выглядел незначительным. Вот эту-то незначительность и должны были устранить многочисленные звезды и адмиральский мундир, в который был облачен щуплый моряк, по выражению одного автора, "хрупкий, как осенний лист".
НЕЛЬСОН ОТНОСИЛСЯ К ЛЮДЯМ ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ
На кораблях было невыносимо тесно. Крупное судно имело в составе экипажа свыше 700 человек: и всех, не входящих в офицерский состав, безжалостно загоняли в какие-то конуры. Дыхание в трюме перехватывало от кошмарной смеси запахов пота, грязной одежды и последствий корабельной стряпни. Более половины экипажей было укомплектовано насильно мобилизованными, прочие были приговорены судом к службе на флоте, некоторых выслали на флот общины, желая быстрее избавиться от нищих и преступников. Жалованье было мизерным и дополнялось лишь установленной долей добычи при захвате вражеских судов или складов. Гораздо регулярнее, чем жалованье, матросы получали жестокие побои, которые свидетельствовали об агрессивности и садизме многих офицеров. Малейшее неповиновение влекло за собой варварское наказание. Плетка-девятихвостка из бегемотовой кожи, полосующая голую спину, была такой же частью повседневности, как прилив и отлив. Если плетка снимала мясо до костей, если матроса запарывали до смерти, это не вызывало особых переживаний. Ко всему тому на большинстве кораблей отвратительно кормили. Примитивные способы консервирования приводили к порче провизии, в которой заводились черви. Но ничего другого просто не было. Отпусков на берег всячески избегали из-за боязни дезертирства. Но Нельсон из этих отщепенцев, преступников, антисоциальных элементов и подневольных рекрутов создал отличных мужественных и отважных морских вояк, лучших, каких когда-либо имела Англия.
Нельсон со своими людьми обращался любезно и уважительно и никогда без крайней нужды не наказывал их. Но и в этих случаях он поступал с явной неохотой. Он умел пробудить в этих неотесанных, опустившихся, всеми презираемых людях гордость. Они были горды своей дисциплиной, боеспособностью, и прежде всего, конечно, своей непобедимостью. Нельсон вселил в этих людей непоколебимое чувство морального долга, стремление никогда не оставлять своего адмирала в беде. Нельсон культивировал у командиров и матросов убеждение, что от мужества, боевитости и решимости каждого из них зависит исход битвы. Он давал каждому возможность осознать значение личного вклада в общее дело и своей за него ответственности. Это происходило во времена, когда жизнь простого матроса не стоила и ломаного гроша. Он являлся одним из немногих главнокомандующих, всегда готовых принять критические замечания, высказываемые матросами, проникнуться их нуждами, лишь бы только все претензии были изложены письменно. Он всегда поощрял этот способ, так как был глубоко убежден, что никто без крайней нужды за перо не возьмется.
Он не считал их как что-то низшее и постоянно подчеркивал, что он счастлив возглавлять "братство". И своих капитанов и офицеров он считал не исполнителями приказов, а своими товарищами, удостаивал их доверия, обсуждал, посвящал в свои планы и передавал им часть своей власти и ответственности. Нельсон побуждал их, насколько возможно, к развитию собственной личности, что и обусловило их желание постоянно совершенствоваться и стремиться превзойти самих себя. Нельсон не приказывал новичку взобраться на верхушку мачты, а вызывал его на соревнование. Это означало, что молодой человек должен был преодолеть самого себя, победить свой страх, обрести веру в себя. Нельсон рано понял, что секрет высших достижений не во властности командующего, а в личностном развитии всех участников дела. Поэтому для него прежде всего важно было поощрять личность, требовать индивидуальности.
Крупные морские сражения, грубо говоря, происходили так. Оба флота выстраивались в кильватер, т.е. один за другим, держась друг от друга на почтительном расстоянии, обратившись один к другому бортами, и начиналась канонада. Когда пороховой дым рассеивался, оценивались свои и чужие потери и пальба возобновлялась. Так продолжалось вплоть до истощения боеприпасов или до потопления корабля. Ближний бой, единоборство кораблей, кульминационным пунктом которого является абордаж, возникал скорее случайно, чем в рамках тактического плана захвата. Нельсон ввел свою новую стратегию: вместо кильватерной колонны, отрицательным качеством которой была уязвимость судов с борта, Нельсон строил свой флот в два ряда и направлял его прямо против вражеского флота. Вместо того чтобы атаковать первый встречный корабль противника, каждое из находившихся в строю судов должно было завязать бой с определенным судном противника, расстрелять его, приблизиться к нему, захватить или уничтожить. Каждый командир нес ответственность за победу над определенным вражеским кораблем, имел право и был обязан отдавать необходимые приказания. Точно так же и каждый член команды нес ответственность за "общую победу" или "общее поражение".
Вместо зачастую бессмысленных, разрозненных или невыполнимых адмиральских приказаний, которые трудно было принимать в пороховом дыму, капитан и матросы получали точное знание о том, что нужно сделать, что зависит от их собственных усилий и боевого духа. Исход боя зависел не от случайностей артиллерийской дуэли и последующих хаотичных столкновений полуразрушенных кораблей, но прежде всего от способности маневрировать, точности стрельбы и собственного мужества при захвате вражеского судна. Капитаны вражеских кораблей, незнакомые с этой тактикой, неизменно проигрывали бой. Нельсон не отдавал подробных приказаний перед боем, не предписывал своим капитанам определенной линии поведения. Он раскрывал перед ними свои планы, разъяснял тактику и передоверял им подготовку своих экипажей к предстоящим испытаниям. Статисты превратились в моряков, которые сами определяют свою судьбу. Каждый знал, почему и за что он борется. Если французские канониры производили один выстрел в три минуты, то англичане делали то же за минуту.
Вследствие преувеличенной и сосредоточенной чувствительности как великих людей, так и помешанных чрезвычайно трудно убедить или разубедить в чем бы то ни было. И это понятно. Источник истинных и ложных представлений лежит у них глубже и развит сильнее, нежели у людей обыкновенных, для которых мнения составляют только условную форму. Подобным же образом объясняется, почему великие гении не могут иногда усвоить понятий, доступных самым дюжинным умам, и в то же время высказывают такие смелые идеи, которые большинству кажутся нелепыми. Дело в том, что большей впечатлительности соответствует и большая ограниченность мышления. Ум, находящийся под влиянием экстаза, не воспринимает слишком простых и легких положений, не соответствующих его мощной энергии. Гений обладает способностью угадывать то, что ему не вполне известно.
Задолго до Нельсона, за многие десятилетия до описываемых событий английский флот принял далеко не рациональную тактику, ставшую затем непреложным законом. Боевые инструкции Адмиралтейства требовали от адмиралов ставить свои суда во время боя параллельно линии судов неприятеля. Получалась дуэль двух кораблей, общее сражение распадалось на изолированные схватки отдельных судов. Первым сломал нелепую традицию русский адмирал Ф.Ф. Ушаков. Были и в Англии до Нельсона адмиралы, которые понимали абсурдность линейной тактики. В 1756 году, например, адмирал Бинг попробовал изменить ее, но в сражении его постигла неудача, и он был казнен за своеволие. Нельсон же полностью отринул эту тактику и, поскольку ему сопутствовал успех, достиг громкой славы.
Французские адмиралы это понимали. Особенно скептически оценивали они состояние союзного испанского флота. Адмирал Декре говорил Наполеону: "Я верю в действительную силу кораблей Вашего Величества и в той же степени уверен в тех кораблях Гравины, которые были уже в море. Но что касается прочих испанских кораблей, которые в первый раз выйдут из порта под командой неопытных капитанов, то я не знаю, что им можно предпринять." Двинув булонскую армию на восток, против Кутузова, Наполеон решил, что и французскому флоту не следует торчать вблизи пролива между Францией и Англией. Ему надо проводить операции у берегов Испании и в Гибралтарском проливе. Адмиралу Вильневу был дан приказ взять на полгода продовольствия, направиться из Кадиса через Гибралтар в Средиземное море, в Картахену, и соединиться с находившимися там восьмью линейными кораблями. Одновременно с новой оперативной директивой адмирал Вильнев получил от адмирала Декре из Парижа следующее письмо: "Главное намерение императора состоит в том, чтобы отыскать в рядах в каких бы то ни было званиях офицеров, наиболее способных к высшему начальствованию. Но чего он ищет прежде всего, так это благородной любви к славе, соревнования за почести, решительного характера и безграничного мужества. Его Величество хочет уничтожить эту боязливую осторожность, эту оборонительную систему, которая мертвит нашу смелость и удваивает предприимчивость неприятеля. Эту смелость император желает видеть во всех своих адмиралах, капитанах, офицерах и матросах, и, каковы бы ни были ее последствия, он обещает свое внимание и милости всем тем, кто доведет ее до высшей степени".
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
Боевая встреча двух эскадр произошла у мыса Трафальгар, что южнее Кадиса и несколько севернее Гибралтара. У союзников в Кадисе было 33 линейных корабля - 18 французских и 15 испанских. В их распоряжении было 3 французских фрегата и 2 брига. Нельсон располагал 27 кораблями. По количеству орудий англичане также были слабее союзников. Вывод франко-испанских кораблей из порта затянулся почти на два дня. Англичане наблюдали за выдвижением противника и старались, во-первых, занять более выгодную позицию в смысле ветра и, во-вторых, стать так, чтобы адмирал Вильнев не смог укрыть после сражения свой флот в Кадисе.
Первый вариант плана сражения Нельсон составил еще тогда, когда английская эскадра гонялась за французами в Вест-Индию. Нельсон постоянно прорабатывал и обсуждал возможный рисунок боя. Окончательный вариант плана был сформулирован на борту "Виктори" 9 октября вблизи Кадиса. Нельсон решил разделить свою эскадру на два отряда. Большим отрядом кораблей должен был командовать второй флагман - адмирал Коллингвуд. Ему надлежало врезаться во вражескую линию, разорвав ее на части. Затем в дело должен был вступить отряд Нельсона, которому предстояло победоносно завершить сражение. В боевом приказе учитывались многие детали, прежде всего такая немаловажная, как ветер. Кроме того, англичане осознавали, что многое зависит от случая, непредвиденных обстоятельств. Поэтому адмиралу Коллингвуду и капитанам кораблей предоставлялась возможность проявить инициативу. "Второй командующий будет направлять движение своей линии судов, держа ее в максимально компактном порядке, насколько позволят условия. Капитаны должны следить за тем, чтобы занимать свое определенное место в линии. Но в случае если сигналы командующего будут неразличимы и непонятны, капитаны не совершат большой ошибки, поставив свой корабль против корабля противника".
21 октября 1805 года ветер был слабый и неустойчивый, шла зыбь, предвестник скорого шторма, что препятствовало выстраиванию судов в боевые линии. Поэтому французские корабли образовали нечто вроде полумесяца, на центральную часть которого двигался двумя линиями флот Нельсона. Английский адмирал очень спешил, но ветер (как много от него зависело в те годы в военно-морских баталиях) обеспечивал движение судов со скоростью примерно пять километров в час. 100-пушечный корабль "Ройал Соверен" возглавлял линию Коллингвуда. "Виктори" под флагом Нельсона, шедший во главе второй колонны, двигался медленнее.
Уже в самом начале произошло отступление от принятого ранее плана, согласно которому Коллингвуд должен был атаковать первым. Англичане теперь шли на врага одновременно двумя колоннами, перпендикулярно линии объединенной союзной эскадры, держа курс на ее центр, где, по их предположениям, находился корабль Вильнева. Нельсон по привычке вышел на палубу очень рано, как всегда, в адмиральском мундире со всеми орденами, но на этот раз без шпаги. На "Виктори" был вызван капитан Блэквуд, командовавший всеми фрегатами. Нельсон распорядился, чтобы они занялись добиванием сильно поврежденных вражеских кораблей и сохранением тех судов-призов, которые будут захвачены. Блэквуд посоветовал адмиралу в целях безопасности перейти на фрегат - судно более быстроходное и маневренное. Нельсон не согласился. Капитаны советовали переодеться, ведь блестящий мундир и сверкающие звезды обязательно привлекут к себе внимание врага. А если корабли "свалятся", то есть станут борт о борт и сцепятся парусами и мачтами, то расстояние, отделяющее французских стрелков от палубы "Виктори", станет совсем небольшим. Но адмирал Нельсон не обратил внимания и на это замечание. И напрасно.
На корабле шли последние приготовления к бою. В помещениях адмирала снимались переборки, убиралось все, что там находилось, к бортам комендоры подкатывали орудия и подносили заряды. Нельсон спустился в свою, уже преобразившуюся каюту и оформил завещание. Капитаны Харди и Блэквуд на спине нагнувшегося комендора скрепили этот документ своими подписями, чтобы он имел юридическую силу. "Я вверяю, - писал Нельсон в завещании, - Эмму леди Гамильтон заботам моего короля и страны. Надеюсь, что они обеспечат ее так, чтобы она могла жить в соответствии с ее рангом. Я также завещаю милосердию моей страны мою приемную дочь Горацию Нельсон Томпсон и желаю, чтобы она именовалась в будущем только Нельсон".
Примерно в 11 часов Нельсон обошел батареи, поблагодарил офицеров и комендоров за хорошую подготовку к бою. Затем дал адмиралу Коллингвуду сигнал, уточняющий, в каком месте предстоит разрезать строй противника. Корабли французов и испанцев были уже совсем близко. Вдохновение... Оно осеняло Нельсона перед решающими сражениями. Вот и теперь, в последние минуты перед боем, он приказал поднять для всей английской эскадры сигнал: "Нельсон верит, что каждый...". Сигнальщик сказал, что в коде нет таких слов. Тогда Нельсон продиктовал короткий текст, ставший с тех пор боевым девизом его соотечественников: "Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг". Сигнал вызвал взрыв энтузиазма.
Первым вламывается в строй противника корабль "Ройал Соверен", встреченный ураганным орудийным огнем. Вслед за ним "Виктори" держит курс на огромный 130-пушечный корабль "Сантиссима Тринидад" и на "Буцентавр", где находится адмирал Вильнев. Но ветер ослабевает, и "Виктори" движется совсем медленно, а французы, видя флаг Нельсона, бьют по кораблю с особым усердием. Нельзя прорезать линию противника, не "свалившись" с одним из его судов, и "Виктори" "сваливается" с "Редутаблем". Французские артиллеристы и стрелки в течение нескольких минут выводят из строя почти всех находящихся на верхней палубе "Виктори". Из 110 человек продолжают сражаться лишь 20. Адмирал Нельсон и капитан "Виктори", могучий, широкоплечий Харди, остаются на палубе среди груды убитых и раненых. Собственно, руководить боем уже нечего. Каждый делает свое дело, зная заранее замысел адмирала. Капитан слышит слова Нельсона: "Дело слишком горячее, Харди, чтобы ему слишком долго продолжаться". Английские корабли бьют двойными зарядами в упор по амбразурам вражеских судов. Там потери и разрушения еще больше, чем у англичан. После первого же залпа "Виктори" на "Буцентавре" уничтожено 20 орудий и убито 400 человек.
Но французы ведут бой с прежним пылом. Мачты "Редутабля" усеяны стрелками и они метко шлют свои пули на палубу "Виктори". И вдруг Харди с ужасом видит: только что стоявший рядом с ним Нельсон падает на левый бок. Наклонившись над раненым адмиралом, сквозь оглушительный шум боя он слышит: "Наконец они меня доконали". Пуля, пущенная стрелком с мачты французского корабля, попала в эполет, прошла через левое плечо, легкое, позвоночник и застряла в мускулах спины. Адмирала снесли вниз, где уже была масса раненых. Он понимал, что это конец. Врач стремился лишь облегчить его предсмертные муки. Но, несмотря на страдания, Нельсон продолжал тревожиться об исходе сражения. То и дело он требовал к себе капитана Харди. А бой продолжался, и лишь через час после ранения адмирала французы дрогнули. В 14 часов с минутами французский главнокомандующий опустил свой флаг, "Буцентавр" сдался, и адмирал Вильнев попал в плен. Теперь Харди мог сойти вниз и доложить Нельсону, что взято 12 или 14 французских судов.
В 16 часов Харди поздравил адмирала с победой. "Взяты 15 кораблей", - сообщил он. "Это хорошо, - ответил Нельсон, - но я рассчитывал на двадцать". И приказал Харди стать на якорь. Адмирал предвидел, что скоро начнется шторм и если побитые корабли не станут на якорь, то затонут или будут выброшены на прибрежные скалы. Харди, который послал к Коллингвуду шлюпку с сообщением о ране Нельсона, заметил: "Я думаю, милорд, что теперь адмирал Коллингвуд возьмет на себя ведение дел". "Надеюсь не сейчас, пока я еще жив", - ответил Нельсон. Так до последней минуты он не пожелал сдать командование эскадрой. Перед смертью адмирал все время вспоминал об Эмме и Горации, просил передать им его вещи и локоны волос. Хотел избежать традиционных похорон, когда могилой моряка становится море, и пожелал, чтобы его тело было доставлено на родину. И Харди обещал это сделать.
Нельсон умер, зная, что в последнем бою он одержал победу. Он самоотверженно исполнил свой долг, но умирал не с традиционным возгласом: "Да здравствует король!", а со словами любви, обращенными к Эмме и Горации. В те минуты, когда остановилось сердце Нельсона, сдался англичанам 18-й корабль противника. Сражение прекратилось в 17 часов 30 минут. Франко-испанский флот потерпел сокрушительное поражение. Лишь 11 вражеских кораблей ушли в Кадис, а 4 спасшихся в открытом море вскоре были захвачены англичанами. Трафальгарское сражение было самым крупным по результатам и значению из всех баталий, происшедших на море за 22 года коалиционных войн против Франции. Харди исполнил последнюю волю своего начальника и друга. Тело адмирала Нельсона было помещено в бочку с коньяком и доставлено в Лондон. Произошло это не сразу. "Виктори" настолько пострадал в бою, что его пришлось наскоро отремонтировать в Гибралтаре, чтобы он смог дойти до Англии. Лишь 5 декабря корабль прибыл в Портсмут. Так закончилась карьера одной из интереснейших и блистательнейших личностей в военной истории.
Подробнее: http://www.vpk-media.ru/articles/2214
Адмирал Нельсон, командовавший английским флотом во время знаменитой битвы с франко-испанской эскадрой, погиб 21 октября 1805 года в заключительной части сражения. Битва проходила у мыса Трафальгар к югу-западу от испанского побережья. Два последовавших один за другим разгрома французского флота (Абукир и Трафальгар) окончательно сломили сопротивление Наполеона и его союзников на море.
В Трафальгарском бою идейным и тактическим руководителем англичан, был вице-адмирал Горацио Нельсон. Фигура
незаурядная и известная далеко за пределами Англии. Нельсон с 12-летнего возраста почти безотлучно находился на кораблях британского флота и в 19 лет получил уже первый чин лейтенанта. Когда ему исполнилось 42 года, был произведен в вице-адмиралы, что для того времени было далеко не обычным явлением. До Трафальгарского сражения Нельсон лично участвовал в 123 морских сражениях, а всего, следовательно, в 124. В боях Нельсон лишился правой руки и правого глаза, был ранен 40 раз. Будучи по природе очень хилым, болезненным, Нельсон во всех боевых операциях проявлял невероятную энергию, активность и выносливость, заражая этим своих подчиненных и вызывая их на аналогичные действия. Отличаясь исключительной скромностью и неприхотливостью в личной жизни, Нельсон проявлял огромное внимание и заботы к своим подчиненным и их нуждам, почему пользовался у них большим авторитетом.
В тактическом отношении Нельсон неизменно придерживался следующих (типичных «нельсоновских») принципов: найти противника, где бы и в каком составе он ни находился, и его уничтожить. Будучи одним из грамотнейших и опытнейших адмиралов своей эпохи, Нельсон перед всякой операцией тщательно прорабатывал свои планы атаки или иные намеченные им способы активного воздействия на противника и доводил их до полного понимания командиров. В процессе же ведения самого боя Нельсон почти никогда детально им не руководил. Он был слишком уверен в воле, решимости и предприимчивости своих подчиненных, и считал, что каждый, безусловно, сделает все от него зависящее, чтобы нанести максимальный урон противнику и блестяще завершить начатое дело. Следует заметить, что в то время личная инициатива, находчивость или даже отвага какого-либо отдельного командира корабля парализовались буквой устава, требующей, во что бы то ни стало сохранения внешне безукоризненного строя в бою. Малейшие инициативные отступления от этой буквы, иногда даже в целях нанесения явного и возможного ущерба противнику, как правило, карались судом. Нельсон в своей тактике произвел полный перелом в психологических и административных умозаключениях руководящего состава. Нельсон всячески поощрял проявление находчивости и инициативы при решении тех или иных частных задач, осуществляемых отдельными исполнителями.
«Виктория»
В Трафальгарском бою после прорезания строя противника флагманский корабль Нельсона «Виктория» подвергся ожесточенному артиллерийскому и ружейному обстрелу одновременно с нескольких кораблей противника, окруживших его. Во время боя адмирал Нельсон был смертельно ранен и умер еще до окончания боя. С этого момента боевые построения кораблей окончательно нарушились. Командиры по своему усмотрению выбирали корабли противника и вели с ними артиллерийский бой на предельно коротких дистанциях, исчисляемых десятками метров, а иногда несколькими метрами. В этих условиях превосходство английских комендоров и скорострельность артиллерии имели решающее значение для исхода сражения. Результаты боя окончательно подтверждают эффективность тактики легендарного адмирала.
В оставленном завещании Нельсон попросил не бросать его тело за борт, как предписывал морской устав Англии, а доставить в Лондон. В этих целях тело адмирала было помещено в винную бочку, которую до краев залили коньяком. Ящик из досок винной бочки, в которой в 1806 году в Лондон было доставлено тело знаменитого адмирала Горация Нельсона, в последующем был продан за 8 тыс. 160 фунтов стерлингов (около $16 тыс.)
Нельсон, Горацио (Horatio Nelson) 129.09.1758-21.10.1805 гг.) - английский флотоводец.
Горацио Нельсон родился в семье священника на севере Норфолка. В 12 лет он отправился на флот. В 1773 г. в составе экспедиции Горацио плавал по северным морям. Его военная морская служба началась в период войны с Францией. В 1793 г.
Нельсон был назначен капитаном 64-пушечного корабля «Агамемнон». В составе английской эскадры «Агамемнон» охранял Средиземное море от французских кораблей. Уже в первые месяцы войны проявились лучшие черты характера Нельсона - смелость и стратегический талант. 14 февраля 1797 г. он участвовал в битве при Сент-Винсенте, сделав немало для победы английского флота, и стал контр-адмиралом. В одном из сражений Горацио был ранен и потерял правую руку.
Будучи контр-адмиралом Нельсон руководил эскадрой, патрулировавшей Средиземноморье, когда Наполеон осуществлял экспедицию в Египет. Перед британцами стояла задача найти и уничтожить французский флот. Он был обнаружен, и у устьев Нила произошла битва (1798 г.), которая привела практически к полному уничтожению кораблей противника в регионе. Победа принесла сыну простого священника титул барона. Нельсон участвовал и в разгроме датского флота во время рейда на Балтийском море, за что получил титул виконта.
Трафальгарская битва
Мыс Трафальгар - испанское побережье Атлантики, рядом с городом Кадис и Гибралтарским проливом. 21 октября 1805 года состоялось сражение между английским и франко-испанским флотами, вошедшее в историю, как Трафальгарская битва. Состав британского флота состоял из 27 кораблей и 4 фрегатов, а на стороне противника было 33 корабля и 7 фрегатов. Британским флотом командовал адмирал Нельсон, противостоял ему адмирал Вильнев.
Последней блестящей победой Нельсона стала битва при Трафальгаре, которая окончательно упрочила господство английского флота на морях. В сражении Нельсон использовал активную наступательную тактику, отказавшись от установившихся традиций. Франко-испанский флот, превышавший по численности английский, был атакован двумя колоннами. Им удалось разорвать цепь кораблей противника и рассеять их. Лишь несколько судов сумели вырваться, остальные были потоплены или взяты в плен. Во время сражения Нельсон был смертельно ранен и скончался до завершения битвы.
Нельсоновский стиль руководства доказывает, что не авторитарный, презрительный приказной тон, но человечность в сочетании с дисциплинированностью и необходимой твердостью обеспечивает выдающиеся успехи. Это стиль, предполагающий в подчиненных не безынициативных исполнителей приказов, бездушных роботов или объекты начальственного произвола, но людей, наделенных волей и самоуважением, способных проникнуться воодушевлением в борьбе за правое дело.
Все это и еще многое другое было характерно для нельсоновского стиля руководства. Это же сделало Нельсона не только одним из величайших, но прежде всего одним из любимейших исторических деятелей.
Озарение в открытом море
Что же за человек был этот Горацио Нельсон , родившийся 29 сентября 1758 г. в Бэрнем Торпе (Норфолк) и ставший не только величайшим, но и последним английским героем морских сражений?
Нельсон вырос в открытом море. Двенадцати лет он уже служил гардемарином на линкоре и под командованием собственного дядюшки отбыл в Вест-Индию.
И конечно же, посреди океана Нельсону явилось видение, озарившее всю его жизнь и, безусловно, подчинившее его. Как и у множества великих деятелей мировой истории, стремительному взлету у Нельсона предшествовало решение, идентифицирующее его с жизненной задачей.
На обратном пути, страдая от лихорадки и находясь в жесточайшей депрессии, он однажды увидел сияющий ореол, неодолимо притягивающий к себе. В это мгновение, как он потом рассказывал своим офицерам, в нем «вспыхнула вдруг горячая любовь к Англии и вера в могущественное покровительство короля и родины». Это сознание так воодушевило Нельсона, что он вскричал: «Да, я стану героем, несмотря на все опасности, я ведь знаю, что нахожусь под покровом Провидения!»
Поверив видению и поручив себя Божьей воле, Нельсон стал продвигаться семимильными шагами в своей карьере. В двадцать лет он получает первую командную должность, а в 24 года становится капитаном фрегата.
А ведь Нельсон вовсе не казался морским волком. В кругу морских офицеров он со своими 165 см роста и 66 кг веса казался старшеклассником-переростком. «Такого молодого капитана я еще никогда не видел», - написал один кадет, более удивленный, чем вдохновленный этим зрелищем.
Это на первый взгляд слабое телосложение сочеталось в нем с повышенной возбудимостью, хронической бессонницей, перемежающейся лихорадкой и - что уж совсем смешно для капитана - подверженностью морской болезни, от чего он страдал большую часть жизни. Но никогда у Нельсона не было трудностей с поддержанием своего авторитета.
Когда дело доходило до борьбы, этот с виду такой слабый человек превращался в отчаянного драчуна, в подлинный образец мужества и отваги.
Истинная сила характера
Свой мужественный настрой Нельсон оплатил сполна, утратив глаз при десанте в Кальви (Корсика) и руку при штурме гавани Сайта-Крус на Тенерифе. Но он не тратил ни слова на сожаления. Его огорчало лишь непризнание потерь: имя Нельсона ни разу не появилось в списках раненых. Вероятно, морское ведомство считало ранеными лишь полумертвых.
Девяносто процентов стремящихся к вершинам на этом бы успокоились и вышли бы в отставку, но не Нельсон. Замечательно то, как он мотивировал себя, стремясь преодолеть боль удара. В одном из своих писем он признавался: «Сто десять дней я провел в битвах с врагами на море и на суше. Я действительно не знаю никого, кто сделал бы больше. Утешением мне служила лишь похвала высших командиров. И никто не признал моих заслуг и, что больше всего меня удручает, моей службы, на которой я был ранен. Другие, те, кто служит спустя рукава, получили высшие награды. Со мной поступили крайне несправедливо. Ну и что! Когда-нибудь я один заполню собой все газетные полосы!». Воистину пророческое высказывание!
Судьба экипажей
На кораблях было невыносимо тесно. Крупное судно имело в составе экипажа свыше 700 человек, и всех, не входящих в офицерский состав, безжалостно загоняли в какие-то конуры. Дыхание в трюме перехватывало от кошмарной смеси запахов пота, грязной одежды и последствий корабельной стряпни.
Средний возраст матросов составлял 22 года, были и двенадцатилетние, даже несколько десятилетних.
Более половины экипажей было укомплектовано насильно мобилизованными, прочие были приговорены судом к службе на флоте, некоторых выслали на флот общины, желая побыстрее избавиться от нищих и преступников.
Жалованье было мизерным и дополнялось лишь установленной долей добычи при захвате вражеских судов или складов. Гораздо регулярнее, чем жалованье, матросы получали жестокие побои, которые свидетельствовали об агрессивности и садизме многих офицеров.
Малейшее неповиновение влекло за собой варварское наказание. Плетка-девятихвостка из бегемотовой кожи, полосующая голую спину, была такой же частью повседневности, как прилив и отлив. Если плетка снимала мясо до костей, если матроса запарывали до смерти, это не вызывало особых переживаний.
Ко всему тому на большинстве кораблей отвратительно кормили. Примитивные способы консервирования приводили к порче провизии, в которой заводились черви. Но ничего другого просто не было.
Отпусков на берег всячески избегали из-за боязни дезертирства. Тем удивительнее достижение Нельсона, как-то продержавшего свой корабль в течение 20 (!) месяцев в море и избежавшего бунта.
Но, что еще удивительнее, Нельсон из этих отщепенцев, преступников, антисоциальных элементов и подневольных рекрутов создал отличных мужественных и отважных морских вояк, лучших, каких когда-либо имела Англия.
Тайна управленческого успеха Нельсона
Этот успех имел солидное основание. Упомянем лишь о двух обстоятельствах: вопреки практике телесных наказаний Нельсон со своими людьми обращался любезно и уважительно и никогда без крайней нужды не наказывал их. Но и в этих случаях он поступал так с явной неохотой.
Пример Нельсона оказался заразителен для офицеров, о чем свидетельствует высказывание капитана Коллингвуда: «Не понимаю, как может офицер сегодня молиться, а завтра допускать, чтобы его людей пороли».
Другое качество Нельсона было еще существеннее. Он умел пробудить в этих неотесанных, опустившихся, всеми презираемых людях гордость! Они были горды своей дисциплиной, боеспособностью, и прежде всего, конечно, своей непобедимостью. Нельсон вселил в этих людей непоколебимое чувство морального долга, стремление никогда не оставлять своего адмирала и Англию в беде.
Как и у своих командиров, Нельсон культивировал у матросов убеждение в том, что от мужества, боевитости и решимости каждого из них зависит исход битвы.
Необычайно эффективная философия управления и мотивации, выработанная Нельсоном, строилась на трех принципах:
1. Он пробуждал в своих подчиненных гордость дисциплинированностью, боеспособностью, и прежде всего непобедимостью.
2. Он ставил перед ними высокую цель и тем самым придавал их жизни смысл.
3. Он давал каждому возможность осознать значение собственного личного вклада в общее дело и своей за него ответственности.
Это и было главной идеей знаменитого «нельсоновского преобразования»: адмирал вселял в отщепенцев чувство гордости. Он придавал их жизни смысл и каждому человеку напоминал о его персональной ответственности.
Это было тем замечательнее, что происходило во времена, когда жизнь простого матроса не стоила и ломаного гроша.
Основой такого беспрецедентного подхода к мотивации было уважение, которое Нельсон питал к каждому человеку, к индивидуальности. Как иначе объяснить то, что он являлся одним из немногих главнокомандующих, всегда готовых принять критические замечания, высказываемые матросами, проникнуться их нуждами - лишь бы только все претензии были изложены письменно. Он всегда поощрял этот способ, так как был глубоко убежден, что никто без крайней нужды за перо не возьмется.
В наше время это называется рационализаторством, а действия Нельсона показывают, что он на века опередил практику управления.
Революционная тактика
Что же нового, уникального, мотивационного было в стратегии Нельсона при Трафальгаре?
До тех пор крупные морские сражения, грубо говоря, происходили так: оба флота выстраивались в кильватер (т. е. один за другим), держась друг от друга на почтительном расстоянии, обратившись один к другому бортами, адмирал командовал: «Огонь!», и начиналась канонада.
Когда пороховой дым рассеивался, оценивались свои и чужие потери и пальба возобновлялась. Так продолжалось вплоть до истощения боеприпасов или до потопления корабля.
Ближний бой, единоборство кораблей, кульминационным пунктом которого является абордаж, возникал скорее случайно, чем в рамках тактического плана захвата.
Как раз на этих двух моментах построил Нельсон свою новую стратегию.
1. Вместо кильватерной колонны, отрицательным качеством которой была уязвимость судов с борта, Нельсон построил свой флот в два ряда и направил его прямо против вражеского флота.
2. Вместо того, чтобы атаковать первый встречный корабль противника, каждое из находившихся в строю судов должно было завязать бой с определенным судном противника, расстрелять его, приблизиться к нему, захватить или уничтожить.
Новая стратегия давала уникальные преимущества. Каждый командир нес ответственность за победу над определенным вражеским кораблем, имел право и был обязан отдавать необходимые приказания. Точно так же и каждый член команды нес ответственность за «общую победу» или «общее поражение».
Вместо зачастую бессмысленных, разрозненных или невыполнимых адмиральских приказаний, которые трудно было принимать в пороховом дыму, капитан и матросы получили точное знание о том, что нужно сделать, что зависит от их собственных усилий и боевого духа.
В то же время у них появилось чувство, что исход боя зависит не от случайностей артиллерийской дуэли и последующих хаотичных столкновений полуразрушенных кораблей, но прежде всего от способности маневрировать, точности стрельбы (с расстояния 100 метров число попаданий существенно отличается от числа попаданий при расстоянии в 500 метров) и собственного мужества при захвате вражеского судна.
Статисты превратились в моряков, которые сами определяют свою судьбу. Каждый знал, почему и за что он борется.
Сам Нельсон был в первом ряду на своем флагмане. Просьбы отойти назад были решительно отвергнуты. Он хотел быть и остаться примером для своих подчиненных. Еще он хотел передать им собственное спокойствие и свою уверенность в победе.
Только этим можно объяснить, что он при всех орденах расхаживал по палубе в сопровождении капитана Барри среди кромешного шума боя, свиста ядер и пуль, заставлявших матросов прятаться за мачты и ящики.
Тайной Нельсона останется, демонстрировал ли он свою уверенность или бросал вызов судьбе - он всегда мечтал о славной смерти. Меткий выстрел французов доказал, что судьба приняла вызов - Нельсон был ранен в спину.
Герой Англии прожил еще три часа, приговоренный к смерти, но успокоенный сознанием одержанной прекрасной победы. Он мог быть уверен, что эта победа будет описана не только газетами, но и попадет в исторические труды, навсегда связавшись с его именем.
Флот Нельсона не потерял при Трафальгаре ни одного корабля; франко-испанский флот, состоявший из 33 линейных судов и 14 мелких, смог сохранить лишь 11. Остальные были захвачены или уничтожены англичанами.
Произошло также то, что, быть может, Нельсон и не осознавал: Трафальгар сделался не только символом славной победы, но и исходным пунктом решений мирового значения.
В битве при Трафальгаре Нельсон не только уничтожил французский флот, но и положил конец борьбе Англии и Франции на море, а тем самым предрешил исход борьбы за мировое господство. С этих пор у Великобритании были развязаны руки в мировом океане, остров стал центром мировой империи, пупом земли.
Стратегия успеха: мотивация при помощи человечности
Все биографы Нельсона называют его самым любезным командующим в мировой истории. Это был воин в полном и лучшем смысле этого слова: образец мужества и храбрости, человек, способный на предельное напряжение сил и притом всегда поступающий благородно с врагами.
Но прежде всего это был боец, никогда не забывавший о цели борьбы: будущем человечества, победе, которая «заставит всю Европу благословлять его страну». Нельсон стремился к лучшему будущему, желал, чтобы после великой победы «человечность стала характерным свойством британского флота».
Нельсон был одним из любезнейших руководителей в мировой истории, ведь он не только в теории, но и в повседневной жизни руководствовался гораздо более прогрессивным представлением о человеке, чем его современники. В этом и состояло волшебство его воздействия, в этом заключалась тайна его искусства мотивировать!
Нельсон - и об этом свидетельствует богатый опыт его командования -
Уделял внимание каждому (иначе как бы он возложил ответственность на каждого капитана, а косвенно - и на каждого матроса?),
Серьезно относился к мнениям своих матросов (иначе как бы он побудил их к критике?),
Разделял их чувства и горести (иначе принял бы он близко к сердцу потерю офицерами жалованья?),
Не требовал ни от кого выполнять то, на что не был готов сам (иначе не заключил бы пари с младшим офицером),
Мотивировал своих подчиненных для достижения высших успехов, а не выжимал из них нужные результаты (иначе зачем было вселять в них гордость своим боевым духом и собственной непобедимостью?).
Прежде всего Нельсон давал людям то, к чему стремятся все: возможность самоутверждения и чувство гордости, шанс отличиться в служении чему-то высшему. Короче говоря, Нельсон придавал жизни людей смысл.
Прежде никто не заботился о том, чтобы дать шанс этим отщепенцам. Нельсон был первым и за это был вознагражден безусловным повиновением и абсолютной преданностью.
Нельсон относился к людям по-человечески. Он не трактовал их как что-то низшее. Постоянно подчеркивал, что счастлив возглавлять «братство». И своих капитанов и офицеров он считал не исполнителями приказов, а своими товарищами, удостаивал их доверия, обсуждал с ними свои планы, посвящал их в свои планы и передавал им часть своей власти и ответственности.
Нельсон не вел людей к высшим достижениям, а побуждал их, насколько возможно, к развитию собственной личности, что и обусловило их желание постоянно совершенствоваться и стремиться превзойти самих себя.
Нельсон не приказал новичку взобраться на верхушку мачты, а вызвал его на соревнование. Это означало, что молодой человек должен был преодолеть самого себя, победить свой страх, обрести веру в себя. Нельсон поддержал его своим доверием, показал ему пример положительных ожиданий.
Нельсон не отдавал подробных приказаний перед боем, не предписывал своим капитанам определенной линии поведения. Он раскрывал перед ними свои планы, разъяснял тактику и передоверял им подготовку своих экипажей к предстоящим испытаниям.
Нельсон рано понял, что секрет высших достижений не во властности командующего, а в личностном развитии всех участников дела. Поэтому для него прежде всего важно было поощрять личность, требовать индивидуальности, бросать ей вызов!
Как раз такая задача стоит сегодня перед каждым руководителем: поощрять развитие личности каждого из сотрудников. В этом плане для нас Нельсон - не только выдающийся флотоводец, но и удивительный воспитатель!
Стратегии управления по Нельсону
1. Приготовьтесь платить за руководящее положение!
Нельсон провел подряд 110 дней в бою, потерял глаз и руку и не получил ни малейшего отличия. Его даже не включили в списки раненых. Зато он научился не рассчитывать на сочувствие и не жалеть самого себя, не считать себя жертвой, не обременять себя похвалами и не сомневаться в собственном призвании. Он посвятил себя своей деятельности и был готов заплатить за это столько, сколько потребуется.
Руководители часто подрывают свой авторитет и кажутся мелочными, когда жалуются сотрудникам на «удары судьбы» (т. е. несправедливость начальства). В этих ситуациях ослабевает и способность руководить. Негативные роли, предполагающие сострадание к себе, настроение жертвы разрушают доверие к себе, деятельный настрой и тем самым подрывают позитивное влияние руководителя. Каждый, кто сознательно поставил перед собой задачу или избрал цель, должен быть готов заплатить за это. Все равно, идет ли речь о сверхурочных, о пренебрежительном отношении начальства и коллег, о провалах и разочарованиях. Все надо принимать без жалоб и уметь правильно себя вести; в любом случае это свидетельствует о личностной зрелости.
2. Не отрекайтесь от своих сокровенных желаний!
Нельсон стремился к славе и к признанию «общества». В этом нет ничего плохого. Ведь он же не хотел достичь своих целей за счет других. Если такие мысли вытесняются в подсознание или скрываются, это может принести вред. Такой процесс не только требует дополнительной энергии на подавление стремлений, но и ведет ко лжи притворного безразличия. На уровнях высших достижений ничего не делается вне честолюбия. Используйте ударную силу своего честолюбия и насладитесь подъемом на следующую ступень.
Если в этом отношении вы будете честны и открыты с самим собой, то вам будет гораздо легче понять подобные желания своих сотрудников.
3. Продемонстрируйте мужество ответственного деяния!
Ни за одну особенность характера не презирают так подчиненные своего шефа, как за трусость, и ни за что так не ценят, как за мужество. Конечно, за стремление воплотить смелые замыслы время от времени приходится «получать шишки».
Но бывают случаи, когда приходится отстаивать перед начальством интересы своих сотрудников, когда надо отбросить сговорчивость, настроиться на столкновение или немедленно действовать на свой страх и риск. При этом надо позаботиться (как Нельсон) о том, чтобы на вашей стороне оказалось высшее начальство и чтобы вас оправдал успех. И не забудьте выразить признательность тем сотрудникам, которые возражали вам словом и делом и оказались правы!
4. Пусть сотрудники участвуют в процессе принятия решений!
Это не значит, что вы, подобно Ксерксу, не имея продуманной концепции, часами будете обсуждать трудное решение, а затем поставите его на голосование.
Прежде всего это должно означать, что вы заранее разработаете концепцию, затем подробно разберете ее со своими сотрудниками, учтете их мнения и всерьез примете их возражения.
Ведь подчиненные, как правило, лишь участвуют в выработке решения. Конечно, вы сами в конечном счете должны его принять.
5. Передоверяйте задачи и ответственность сотрудникам!
Во время боя Нельсон передавал капитанам право отдавать приказания и принимать решения. Поэтому каждый нес полную ответственность, на сто процентов идентифицировал себя с применяемой тактикой и точно знал, что зависит от его усилий. То же самое сознание сообщалось и команде, что создавало неслыханный мотивационный эффект такой формы делегирования. Без передачи полномочий вы никогда не сможете добиться от сотрудников высших достижений. Тому существуют две причины:
Как сможет сотрудник преодолеть собственные рамки, если ему никогда не дозволялось самостоятельно принимать решения?
Как он может стать лучше, если от него заранее ждут, что он «завалит» решение важной задачи? Такие негативные ожидания создают только самодовольных пророков.
6. Предоставьте своим сотрудникам возможность высших достижений!
Нельсон делал это, когда создавал для своих людей важнейшую предпосылку таких достижений: развивал личность каждого из них. Точнее сказать, он культивировал в подчиненных незаменимые «факторы самостоятельности»: самодисциплину, самоконтроль, уверенность в себе, самостоятельность в поступках.
Вот несколько примеров.
Нельсон до тех пор тренировал орудийные расчеты, пока они не обретали способность производить нужные действия даже во сне. Так их приучили к самодисциплине. Командир вселил в подчиненных чувство гордости их боевым духом и непобедимостью. Так возникло самоуважение.
Нельсон вселил в подчиненных сознание значительности выполняемого дела и ответственности за него. Тем самым усиливалась их уверенность в себе. Нельсон предоставил подчиненным шанс послужить своей жизнью чему-то высшему - Англии и спасению Европы, а это придало жизни истинный смысл. И теперь этого, как никогда, жаждут сотрудники, хотя это формулируется по-другому. Им нужна задача, воспринимаемая как вызов, рождающая радость роста сил в процессе ее решения, ведущая к духовной и душевной зрелости.
Если вы в качестве шефа обеспечите своим сотрудникам такие условия, попытайтесь укоренить этот подход в фирме, если это невозможно, используйте шансы свободного времени.
7. Заботьтесь лично о каждом сотруднике!
Нельсон устраивал своим молодым офицерам приглашения в высшее общество, ободрял струсивших личным примером и искренне огорчался, когда офицеры не получали ожидаемого жалованья. Это была личная забота, и она вызвала у тех, на кого распространялась, чувство, что к ним относятся «по-людски», а не как к «слагаемым успеха». В то же время такая забота удовлетворяла важные эмоциональные потребности: в обеспеченности, в товариществе, доверии, теплоте и сочувствии. Только руководители, вкладывающие чувства в сотрудников, вправе ожидать, что когда-нибудь сотрудники вложат чувства в свою работу. Тот же, кто видит в подчиненных лишь «единицы» или «слагаемые успеха», создает дефицит, требующий для своей компенсации ровно столько энергии, сколько в другом случае было бы направлено на достижение высших результатов.
Горацио Нельсон (Horatio Nelson). Родился 29 сентября 1758 года в Бёрнем-Торп, графство Норфолк - умер 21 октября 1805 года на мысе Трафальгар (Испания). Великий английский флотоводец, вице-адмирал (1 января 1801), барон Нильский (1798), виконт (1801).
Родился в семье приходского священника Эдмунда Нельсона (1722-1802) и Кэтрин Саклинг (1725-1767). Род Нельсонов был богословским. Священниками служили три поколения мужчин этой семьи. В семье Эдмунда Нельсона было одиннадцать детей, воспитывал он их строго, любил порядок во всем, считал свежий воздух и физические упражнения очень важными в деле воспитания, искренне верил в Бога, считал себя истинным джентльменом и отчасти даже ученым. Горацио рос болезненным ребенком, небольшого роста, но с живым характером.
В 1767 году умерла мать Горацио - Кэтрин Нельсон - в возрасте сорока двух лет. Эдмунд Нельсон после смерти супруги так и не женился. Горацио особенно сблизился с братом Уильямом, который впоследствии пойдет по стопам отца и станет священником. Горацио отучился в двух школах: начальной Даунем-Маркет и средней в Норвиче, изучил Шекспира и основы латыни, но склонности к учебе у него не было.
В 1771 году в 12 лет он поступил юнгой на корабль своего дяди капитана Мориса Саклинга, героя Семилетней войны. Реакция дяди на желание Горацио поступить на флот была следующей: «Чем провинился бедный Горацио, что именно ему, самому хрупкому из всех, придется нести морскую службу? Но пусть приезжает. Может, в первом же бою пушечное ядро снесет ему голову и избавит от всех забот!».
Вскоре дядюшкин корабль «Резонабль» был поставлен на консервацию, и Горацио по просьбе дяди перевели на линейный корабль «Триумф». Капитан «Триумфа» собирался идти в Вест-Индию и именно в этом рейсе молодой Нельсон получил первые навыки морской службы. Впоследствии Нельсон вспоминал о первом плавании: «Если я и не преуспел в своем образовании, то, во всяком случае, приобрел много практических навыков, отвращение к Королевскому флоту и усвоил девиз матросов: „В борьбе за награды и славу вперед, отважный моряк!“». Затем он работал вестовым на другом корабле. После этого Саклинг забирает племянника к себе на «Триумф» в качестве мичмана. Корабль нёс дозорную службу, а капитан Саклинг занимался морским образованием племянника. Под руководством дяди Горацио овладел основами навигации, научился читать карту и исполнять обязанности канонира. Вскоре молодой Нельсон получает в свое распоряжение баркас и ходит на нём в устьях Темзы и Мидуэя.
Летом 1773 года была организована полярная экспедиция, в составе которой был и четырнадцатилетний Горацио, направленный служить на «Каркасс». Экспедиция не принесла успеха и по сей день известна лишь тем, что в ней участвовал будущий герой. Однако и там Горацио поразил всех своей храбростью, когда ночью увидев белого медведя, схватил мушкет и погнался за ним к ужасу капитана корабля. Медведь, напуганный выстрелом пушки скрылся, а по возвращении на корабль Нельсон взял всю вину на себя. Капитан, ругая его, в душе восхищался храбростью молодого человека. Полярные приключения закалили героя, и он жаждал новых подвигов.
В 1773 году он становится матросом 1-го класса на бриге «Сихорс». Почти год Нельсон провел в Индийском океане. В 1775 году он свалился с приступом лихорадки, его доставили на судно «Дельфин» и отправили к берегам Англии. Обратное плавание длилось более шести месяцев. Много позднее Нельсон вспоминал о некоем видении на пути из Индии: «Некий свет, нисходивший с неба, сверкающее светило, зовущее к славе и триумфу». По прибытии на родину его назначили на корабль «Вустер» четвёртым лейтенантом, то есть он был уже вахтенным начальником, хотя не имел еще офицерского чина. Он нес патрульную службу и сопровождал торговые караваны.
Весной 1777 года Горацио Нельсон сдаёт экзамен на чин лейтенанта, как говорят, не без помощи своего всесильного дяди капитана Саклинга, который был председателем экзаменационной комиссии. Сразу же после удачно сданного экзамена он получает назначение на фрегат «Лоуэстоф», который отплывал в Вест-Индию. Офицерский тост перед отплытием: «За кровопролитную войну и сезон, несущий болезни!» Команда «Лоуэстофа» относилась к молодому лейтенанту с уважением и, когда он покидал фрегат, подарила ему на память шкатулку из слоновой кости в виде их фрегата. Нельсон перешел на флагманский корабль «Бристоль» под командованием Паркера.
В 1778 году Нельсон становится коммандером и получает назначение на бриг «Беджер», охраняющий восточный берег Латинской Америки. Служба по охране побережья была беспокойной, так как постоянно приходилось гоняться за контрабандистами. В один из дней стоянки «Беджера» в заливе Монтего внезапно загорелся бриг «Глазго». Благодаря действиям Нельсона команда брига была спасена.
В 1779 году двадцатилетний Нельсон становится полным капитаном и получает под командование 28-пушечный фрегат «Хинчинбрук». В первом самостоятельном плавании у берегов Америки он захватил несколько груженых судов, призовая сумма составила около 800 фунтов, часть этих денег он переслал отцу.
В 1780 году по приказу адмирала Паркера Нельсон покидает Ямайку, высаживает десант в устье реки Сан-Хуан, цель - захват форта Сан-Хуан. Форт был взят, но без Нельсона, которому было приказано вернуться на Ямайку, что спасло ему жизнь, так как большинство матросов умерло от желтой лихорадки. Больной лечился от малярии в доме адмирала Паркера, где он был принят как сын. С первым судном его отправляют в Англию лечиться. Он приезжает в курортный городок Бат, откуда пишет: «Я отдал бы все, чтобы снова быть в Порт-Ройале. Здесь нет леди Паркер, а слуги не обращают на меня никакого внимания, и я валяюсь как бревно». Выздоровление шло медленно. Он посещает брата Уильяма в Норфолке, узнает о желании брата стать судовым священником. Это приводит Горацио в ужас, он, как никто другой, зная морские нравы, осознает, что это дело невероятно трудное и неблагодарное. Однако брат остается при своем мнении.
Вскоре последовало назначение на «Албемарль», он был отправлен в Данию, затем служил в Квебеке. Здесь Горацио встретил свою первую любовь - 16-летнюю дочь начальника военной полиции Мэри Симпсон. Из его писем видно, что он никогда еще не испытывал подобных чувств и не имел опыт в делах любовных. Он мечтал, что увезет Мэри на родину и тихо заживет с ней в сельском Норфолке: «Что мне флот и что мне теперь карьера, когда я нашёл настоящую любовь!». Однако, предаваясь мечтам, влюбленный даже не удосужился спросить Мэри о ее чувствах к нему. Друзья уговорили его не делать пока предложение и проверить свои чувства, отправившись в Нью-Йорк - новый порт приписки «Албемарля». Здесь он знакомился с принцем Уильямом, будущим королем Англии Вильгельмом IV. Принц вспоминал: «Когда Нельсон прибыл в своем баркасе, он показался мне мальчиком в форме капитана».
В 1783 году взяв отпуск, он едет с другом во Францию, его неприятно удивляет эта страна - вечный враг Англии. Там Нельсон влюбляется в некую мисс Эндрюс, но взаимности от нее он так и не добивается. Он уезжает в Лондон и оттуда пишет брату: «В Лондоне столько соблазнов, что жизнь мужчины уходит на них целиком». К удивлению многих Нельсон хочет стать парламентарием и лоббировать интересы Адмиралтейства в парламенте, однако, когда первый лорд адмиралтейства предлагает ему вернуться на службу, тот немедленно соглашается, так с политикой было покончено. Ему предложили фрегат «Борей», который должен был нести дозорную службу в Вест-Индии. В штат судна Нельсону пришлось включить брата Уильяма, который так и не отказался от мысли нести Благую Весть морякам. У Порта Дил капитан узнал, что голландцы захватили 16 английских моряков, он отправил на борт голландского судна вооруженный отряд и открыл пушечные порты, моряки были отпущены и пополнили команду «Борея». В 1784 году фрегат вошел в гавань острова Антигуа, его приводили в порядок и нагружали запасами. Между тем капитан успел познакомиться и влюбиться в Джейн Моутрей, жену представителя Адмиралтейства на Антигуа, вскоре же чиновника отозвали в Англию и вместе с ним отбыла его красавица жена. Брат Уильям, разочаровавшись в должности судового священника, запил и тяжело заболел, его пришлось отправить домой в Англию.
Не сложились отношения у Нельсона и с командующим. Основной задачей Нельсона в Вест-Индии был контроль за соблюдением Навигационного акта, согласно которому в английские колониальные порты можно было ввозить товары исключительно на английских судах, таким образом английские купцы и судовладельцы получали монополию на торговлю и одновременно этот акт поддерживал британский флот.
После завоевания Соединенными Штатами независимости, американские суда стали иностранными и не могли торговать на тех же условиях, однако рынок сформировался, и американцы продолжали торговлю. Местные английские чиновники знали об этом, но молчали, так как получали весомый процент с контрабанды. Нельсон считал, если торговля американцев наносит ущерб Англии, она должна быть искоренена. Впоследствии он вспоминал: «В бытность свою колонистами американцы владели почти всею торговлей от Америки до Вест-Индийских островов, а когда война закончилась они забыли, что одержав победу, они стали иностранцами и теперь не имеют права торговать с британскими колониями. Наши губернаторы и таможенные чиновники делают вид, что по Навигационному акту у них есть право торговать, а население Вест-Индийских островов хочет того, что ему выгодно. Предварительно уведомив губернаторов, таможенников и американцев в том, что я собираюсь делать, я захватил множество судов, что и настроило против меня все эти группировки. Меня гнали от одного острова к другому, я подолгу даже не мог сойти на сушу. Но мои незыблемые моральные правила помогли мне выстоять, и когда в этой проблеме разобрались получше, я получил поддержку с родины. Я доказал, что должность капитана военного судна обязывает его соблюдать все морские законы и выполнять поручения Адмиралтейства, а не быть таможенником». На Нельсона писали жалобы, однако король обещал ему свою поддержку в случае суда. Капитан и представить себе не мог, что с вест-индийской контрабанды кормились не только местный генерал-губернатор и командующий эскадрой, но также огромное количество лондонских чиновников, так он приобрел в столице множество высокопоставленных врагов.
Новый жизненный этап начался с того, что Нельсона попросили доставить на остров Барбадос племянницу Джона Герберта мисс Перри Герберт. По прибытии его пригласили в гости и там он впервые увидел вторую племянницу Герберта молодую вдову Фрэнсис Нисбет, в домашнем кругу ее ласково именовали Фанни, от первого брака у нее был сын. Нельсон влюбился сразу: «У меня нет ни малейшего сомнения, что мы будем счастливой парой, а если не будем, то по моей вине». 11 марта 1787 года состоялась их свадьба.
В 1787 году Нельсон покидает Вест-Индию, он едет домой, Фанни с сыном отбыли немного позднее. В 1793 году, с началом войны против Франции, получил должность капитана линейного корабля в составе Средиземноморской эскадры адмирала Сэмюэля Худа. В этом же году он принял активное участие в боевых действиях под Тулоном, в июле 1794 года командовал десантом на Корсике, получив ранение правого глаза при осаде крепости Кальви, а 13 июля 1795 года отличился в морском сражении, принудив к сдаче французский корабль, намного превосходивший по мощи его собственный.
14 февраля 1797 года участвовал в сражении у мыса Сент-Винсент (крайней юго-западной оконечности Португалии). По собственной инициативе он вывел свой корабль из линейного строя эскадры и осуществил маневр, имевший решающее значение для разгрома испанского флота. Два из четырех захваченных англичанами испанских кораблей были взяты на абордаж под личным командованием Нельсона, получившего за этот бой рыцарский крест ордена Бани и чин контр-адмирала синего флага (синей эскадры).
В июле 1797 года при неудачной попытке захватить порт Санта-Крус-де-Тенерифе Нельсон потерял правую руку.
С 1798 года командовал эскадрой, направленной в Средиземное море для противодействия предпринятой Францией Египетской экспедиции 1798-1801.
Английская эскадра не сумела помешать высадке французских войск в Александрии, однако 1-2 августа 1798 года Нельсону удалось разгромить французский флот при Абукире, отрезав армию Наполеона Бонапарта в Египте, сам Нельсон получил ранение в голову. В награду Георг III сделал Нельсона пэром-бароном Нила и Бернем-Торпа. В августе 1799 года за восстановление Османского господства в Египте был награжден Султаном Селимом III орденом полумесяца и пожалован челенком.
В Неаполе, куда Нельсон был послан для помощи Неаполитанскому королевству в борьбе с Францией, начался его роман с женой английского посла леди Эммой Гамильтон , продолжавшийся до самой смерти адмирала. Эмма родила ему дочь Горацию Нельсон. Помочь Неаполю Нельсон не успел, и город попал в руки французов. После освобождения Неаполя русской эскадрой адмирала Ф. Ф. Ушакова и капитуляции французского гарнизона Нельсон, несмотря на протесты русских союзников, запятнал своё имя жестокой расправой с французскими пленными и итальянскими республиканцами. Тарле писал:
«Если влияние Эммы Гамильтон и королевы Каролины сказалось, то несколько позднее (не в 1798, а в 1799 г.), и выразилось оно в позорящем память знаменитого английского адмирала попустительстве свирепому белому террору и даже в некотором прямом участии в безобразных эксцессах того времени... Нельсон решил повесить адмирала Караччиоло, командовавшего флотом республиканцев. Он наскоро организовал военный суд и, побуждаемый своей любовницей леди Гамильтон, которая, собираясь уезжать, хотела обязательно присутствовать при повешении, приказал немедленно же исполнить приговор. Караччиоло был повешен в самый день суда 18 (29) июня 1799 г. на борту линейного корабля «Minerva». Тело Караччиоло весь день продолжало висеть на корабле. «Необходим пример», - пояснял английский посол Гамильтон, вполне стоивший своей супруги».
В 1801 году был 2-м флагманом в эскадре адмирала Хайда Паркера при действиях в Балтийском море и бомбардировке Копенгагена, затем командовал эскадрой в Ла-Манше, которая была сформирована для противодействия Булонской флотилии французов. В 1803-1805 годах командующий эскадрой Средиземного моря, действовавшей против Франции и Испании. В сентябре 1805 года эскадра Нельсона заблокировала франко-испанский флот в Кадисе, а 21 октября разгромила его в Трафальгарском морском сражении , в котором Нельсон был смертельно ранен французским снайпером в первый день битвы, при наступлении на объединенные силы французского и испанского флота.
Тело Нельсона доставили в Лондон и 9 января 1806 года торжественно похоронили в соборе святого Павла.
Труп адмирала везли в Лондон в бочке с бренди. Отсюда возник миф, что якобы моряки тайком от начальства через соломинки отпивали из этой бочки. Но это маловероятно, ведь тело покойного круглосуточно охраняли.
Бытует расхожее заблуждение, что адмирал Нельсон носил на правом глазу повязку. Однако это не так. Действительно, в боях на Корсике он получил осколочное ранение правого глаза песком и каменной крошкой. Его тут же перевязали и он вернулся в бой. Глаз он не потерял, но стал им хуже видеть.
У офицеров английского флота есть традиция не аплодировать, как обычно, двумя ладонями, а стучать по столу кулаком левой руки - память об одноруком адмирале.