В истории западноевропейской музыкальной культуры имя Вебера связано, прежде всего, с созданием романтической немецкой оперы. Премьера его «Волшебного стрелка», состоявшаяся в Берлине 18 июня 1821 года под руководством автора, стала событием исторического значения. Она положила конец длительному господству иноземной, в первую очередь итальянской, оперной музыки на сценах немецких театров.
Детство Вебера прошло в атмосфере кочующего провинциального театра. Его мать была певицей, а отец скрипачом и руководителем небольшой театральной труппы. Приобретенное еще в детстве прекрасное знание сцены впоследствии очень пригодилось Веберу, как оперному композитору. Хотя постоянные разъезды мешали систематическому обучению музыке, уже в 11 лет он стал выдающимся виртуозом-пианистом своего времени.
С 18-летнего возраста начинается самостоятельная деятельность Вебера в качестве оперного дирижера. Более 10 лет он переезжает с места на место, не имея постоянного пристанища и испытывая огромные материальные трудности. Только в 1817 году он, наконец, поселился в Дрездене, взяв на себя руководство немецким музыкальным театром. Дрезденский период стал вершиной его творческой деятельности, когда появились лучшие оперы композитора: «Волшебный стрелок», «Эврианта», «Оберон». Одновременно с «Волшебным стрелком» были созданы две знаменитые программные пьесы Вебера - фортепианное «Приглашение к танцу» и «Концертштюк» для фортепиано с оркестром. Оба произведения демонстрируют характерный для композитора блестящий концертный стиль.
В поисках путей к созданию народно-национальной оперы Вебер обратился к новейшей немецкой литературе. Со многими немецкими писателями-романтиками композитор общался лично .
Опера «Волшебный стрелок»
«Волшебный стрелок» - самое популярное сочинение Вебера. Его берлинская премьера сопровождалась сенсационным успехом. Вскоре после нее опера обошла театры всего мира. Причин такого блистательного успеха несколько:
1 -я, самая главная, это опора на традиции исконной немецкой культуры. Картины немецкого народного быта с его обычаями, излюбленные мотивы немецких сказок, образ леса (столь же распространенный в немецком фольклоре, как и образ раздольной степи в русском народном творчестве, или образ моря в английском). Музыка оперы наполнена мелодиями в духе крестьянских немецких песен и танцев, звуками охотничьего рога (самый яркий пример - темпераментный хор охотников из 3 д., получивший мировую известность). Всё это задевало самые сокровенные струны немецкой души, всё ассоциировалось с национальными идеалами.
«Для немцев…тут на каждом шагу свое, родное, и на сцене, и в музыке, столь же знакомое с детства, как нам, например, напев «Лучинушки» или «Камаринского»…» - писал А.Н. Серов.
2 . Опера появилась в обстановке патриотического подъема, вызванного освобождением от наполеоновского деспотизма.
3 . Важнейшей особенностью «Волшебного стрелка» является то, что Вебер совершенно по-новому подошел к обрисовке народной жизни. В отличие от опер XVIII века, персонажи из народа показаны не в комедийном, подчеркнуто бытовом плане, а глубоко поэтически. Повседневные сцены народного быта (крестьянского праздника, охотничьего состязания) выписаны с удивительной любовью, искренностью. Не случайно лучшие хоровые номера - хор охотников, хор подружек невесты - стали народными. Одни радикально изменили традиционный круг интонаций оперных арий и хоров.
Сюжет для своей оперы композитор нашел в новелле немецкого писателя Августа Апеля из «Книги о привидениях». Эту новеллу Вебер прочитал еще в 1810 году, но не сразу взялся за сочинение музыки. Либретто сочинил дрезденский актер и писатель И. Кинд, пользуясь указаниями композитора. Действие разворачивается в чешской деревне в XVII веке.
По жанру «Волшебный стрелок» - народно-сказочная опера с чертами зингшпиля . Ее драматургия строится на переплетении трех линий, каждая из которых связана со своим кругом музыкально-выразительных средств:
- фантастическая;
- народно-жанровая, характеризующая образы охотничьего быта и лесной природы;
- лирико-психологическая, раскрывающая образы главных героев - Макса и Агаты.
Фантастическая линия оперы - самая новаторская. Она оказала огромнейшее влияние на всю музыку XIX века, в частности, на фантастику Мендельсона, Берлиоза, Вагнера. Ее кульминация - в финале II действия (в «Волчьем ущелье»).
Сцена в Волчьем ущелье имеет сквозное (свободное) строение, она состоит из ряда самостоятельных по материалу эпизодов.
В 1-м, вступительном, царит таинственная, зловещая атмосфера, звучит хор невидимых духов. Его жуткий, «инфернальный» (адский) характер создается предельно лаконичными выразительными средствами: это чередование двух звуков - « fis» и «a» в однообразном ритме, гармонизованных t и VII в тональности fis-moll.
2-й раздел - возбужденный диалог Каспара и Самьеля. Самьель - лицо не поющее, он только говорит, причем исключительно в своем царстве - Волчьем ущелье, хотя на протяжении оперы довольно часто появляется на сцене (проходит, исчезает). Его всегда сопровождает короткий и очень яркий лейтмотив - зловещее красочное пятно (аккорд и несколько отрывистых угасающих звуков в глухом звучании низких тембров. Это кларнеты в низком регистре, фаготы и литавры);
3-й эпизод (allegro) посвящен характеристике Каспара, с беспокойным нетерпением ожидающего Макса;
Музыка 4-го раздела характеризует появление Макса, его страх и душевную борьбу;
5-й, заключительный раздел - эпизод отливки пуль - кульминация всего финала. Она решена почти исключительно оркестровыми средствами. Каждая живописная сценическая деталь (появление жутких призраков, гроза, «дикая охота», пламя, исторгающееся из земли) получает свою оригинальную музыкальную характеристику с помощью тембровых и гармонических красок. Господствуют причудливые диссонансы, особенно уменьшенные септаккорды, тритоновые сочетания, хроматизмы, необычные тональные сопоставления. Тональный план строится по уменьшенному септаккорду: Fis - a - C - Es.
Вебер открывает новые изобразительные возможности инструментов, особенно духовых: staccato валторн, выдержанные низкие звуки кларнетов, непривычные тембровые сочетания. Новаторские открытия веберовской Волчьей долины оказали огромнейшее влияние на всю музыку XIX века, в частности, на фантастику Мендельсона, Берлиоза, Вагнера.
Образам мрачной фантастики противопоставлены жизнерадостные народные сцены. Их музыка - несколько наивная, простодушная, искренняя - пронизана фольклорными элементами, характерными мелодическими оборотами бытовой песенности, а также ярмарочной музыки Тюрингии.
Народно-жанровая линия воплощена в массовых сценах 1-го и 3-го актов оперы. Это картина крестьянского праздника в хоровой интродукции, сцена состязания охотников. Марш звучит так, словно его исполняют сельские музыканты. Подчеркнутой незатейливостью отличается деревенский вальс.
Основной образ оперы - Макс, первый типично романтический герой в музыке. Он наделен чертами психологической раздвоенности: влиянию Каспара, за которым стоят адские силы, противостоит чистота любящей Агаты. Полное раскрытие образа Макса, как и Агаты, дано в сцене и арии I акта. Это большая ария-монолог, где раскрывается глубокий душевный конфликт.
Замечательная увертюра «Волшебного стрелка» написана в сонатной форме с медленным вступлением. Она построена на музыкальных темах оперы (это зловещий лейтмотив Самьеля во вступлении, тема «адских сил» (главная и связующая партии сонатного Allеgro), темы Макса и Агаты (побочная партия). Сталкивая темы «адских сил» с темами Макса и Агаты, композитор логически приводит развитие к торжественно ликующей теме Агаты, которая звучит как гимн счастью и любви.
С Э.Т.А. Гофманом, Виландом, Тиком, Брентано, Арнимом, Жан Полем, В. Мюллером.
Музыкальные номера чередуются с разговорными диалогами. Самьель - лицо не поющее. В духе зингшпиля трактован второстепенный образ жизнерадостной, резвой Анхен.
Один из первых композиторов-романтиков, создатель немецкой романтической. оперы, организатор национального музыкального театра. Музыкальные способности Вебер унаследовал от отца, оперного капельмейстера и антрепренёра, игравшего на многих инструментах. {{Источник: Музыкальная энциклопедия. Москва. 1873 (главный редактор Ю. В. Келдыш). }. Детство и юность прошли в странствиях по городам Германии. Нельзя сказать, чтобы он в молодости прошёл систематическую и строгую музыкальную школу.
Чуть ли не первым учителем игры на фортепиано, у которого Вебер занимался более или менее продолжительное время, был Иоганн Петер Хойшкель , затем по теории - Михаэль Гайдн , брались уроки и у Г. Фоглера .
Макс Вебер , его сын, написал биографию своего знаменитого отца.
Сочинения
- «Hinterlassene Schriften», изд. Геллем (Дрезден, 1828);
- «Karl Maria von Weber Ein Lebensbild», Макса Марии фон В. (1864);
- «Webergedenkbuch» Кохута (1887);
- «Reisebriefe von Karl Maria von Weber an seine Gattin» (Лейпциг, 1886);
- «Chronol. thematischer Katalog der Werke von Karl Maria von Weber» (Берлин, 1871).
Из произведений Вебера, кроме вышеупомянутых, укажем на концерты для фортепиано и оркестра, op. 11, op. 32; «Concert-stück», op. 79; струнный квартет, струнное трио, шесть сонат для фортепиано и скрипки, ор. 10; большой концертный дуэт для кларнета и ф-но, ор. 48; сонаты ор. 24, 49, 70; полонезы, рондо, вариации для фортепиано, 2 концерта для кларнета с оркестром, Вариации для кларнета и фортепиано, Концертино для кларнета с оркестром; andante и rondo для фагота и оркестра, концерт для фагота, «Aufforderung zum Tanz» («Invitation à la danse») и др.
Фортепианные произведения
- Вариации «Шьоне Mинка»(нем. Schöne Minka ), op. 40 J. 179 (1815) на тему украинской народной песни "Їхав козак за Дунай"
Оперы
- «Лесная девушка» (нем. Das Waldmädchen ), 1800 - сохранились отдельные фрагменты
- «Петер Шмоль и его соседи» (нем. Peter Schmoll und seine Nachbarn ), 1802
- «Рюбецаль» (нем. Rübezahl ), 1805 - сохранились отдельные фрагменты
- «Сильвана» (нем. Silvana ), 1810
- «Абу Гасан» (нем. Abu Hassan ), 1811
- «Вольный стрелок » (нем. Der Freischütz ), 1821
- «Три Пинто » (нем. Die drei Pintos ) - не закончена; завершена Густавом Малером в 1888 году.
- «Эврианта » (нем. Euryanthe ), 1823
- «Оберон » (нем. Oberon ), 1826
В астрономии
- В честь главной героини оперы Карла Вебера «Эврианта» назван астероид (527) Эврианта , открытый в 1904 году.
- В честь героини оперы Карла Вебера «Оберон» назван астероид (528) Реция , открытый в 1904 году
- В честь героини оперы Карла Вебера «Прециоза» назван астероид (529) Прециоза , открытый в 1904 году.
- В честь героинь оперы Карла Вебера «Абу Гасан» названы астероиды (865) Зубаида (англ.) русск. и (866) Фатме (англ.) русск. , открытые в 1917 году.
Библиография
- Ферман В. Оперный театр. - М., 1961.
- Хохловкина А. Западноевропейская опера. - М., 1962.
- Кенигсберг А. Карл-Мария Вебер. - М.; Л., 1965.
- Бялик М. Г. Оперное творчество Вебера в России // Ф. Мендельсон-Бартольди и традиции музыкального профессионализма: Сборник научных трудов / Сост. Г. И. Ганзбург. - Харьков, 1995. - C. 90 - 103.
- Laux К. С. М. von Weber. - Leipzig, 1966.
- Moser H. J. С. М. von Weber: Leben und Werk. - 2. Aufl. - Leipzig, 1955.
Напишите отзыв о статье "Вебер, Карл Мария фон"
Примечания
Ссылки
- Бесплатная библиотека классической музыки на Classical Connect
- Карл Мария Вебер: ноты произведений на International Music Score Library Project
Отрывок, характеризующий Вебер, Карл Мария фон
– Здесь. Какова молния! – переговаривались они.В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
«Мир - в нем творит композитор!» - так очерчивал поле деятельности художника К. М. Вебер - выдающийся немецкий музыкант: композитор, критик, исполнитель, литератор, публицист, общественный деятель начала XIX в. И действительно, мы находим в его музыкально-драматических произведениях чешские, французские, испанские, восточные сюжеты, в инструментальных сочинениях - стилистические признаки цыганского, китайского, норвежского, русского, венгерского фольклора. Но главным делом всей его жизни стала национальная немецкая опера. В неоконченном романе «Жизнь музыканта», имеющем ощутимые черты биографичности, Вебер блестяще характеризует, устами одного из персонажей, состояние этого жанра в Германии:
По совести говоря, дела с немецкой оперой обстоят весьма плачевно, она страдает судорогами и не может твердо стоять на ногах. Толпа ассистентов хлопочет подле нее. И все же она, едва оправившись от одного обморока, снова падает в другой. К тому же, предъявляя к ней всевозможные требования, ее настолько раздули, что ни одно платье не приходится ей более в пору. Напрасно господа переделывальщики в надежде украсить ее напяливают на нее то французский, то итальянский кафтан. Он не к лицу ей ни спереди, ни сзади. И чем больше пришивать к нему новые рукава и укорачивать полы и фалды, тем хуже он будет держаться. В конце концов, нескольким романтическим портным пришла в голову счастливая мысль выбрать для нее отечественную материю и, по возможности, вплести в нее все то, что когда-либо создали у других наций фантазия, вера, контрасты и чувства.
Вебер родился в семье музыканта - его отец был оперным капельмейстером, играл на многих инструментах. Будущего музыканта формировала та среда, в которой он находился с раннего детства. Франц Антон Вебер (дядя Констанции Вебер, жены В. А. Моцарта) поощрял увлечение сына музыкой и живописью, знакомил с тонкостями сценического искусства. Занятия с известными педагогами - Михаэлем Гайдном, братом всемирно известного композитора Йозефа Гайдна , и аббатом Фоглером - оказали заметное влияние на молодого музыканта. К тому времени относятся и первые опыты сочинения. По рекомендации Фоглера Вебер поступает в оперный театр города Бреслау в качестве капельмейстера (1804). Начинается его самостоятельная жизнь в искусстве, формируются вкусы, убеждения, задумываются крупные произведения.
С 1804 г. Вебер работает в различных театрах Германии, Швейцарии, занимает пост директора оперного театра в Праге (с 1813 г.). В этот же период устанавливаются связи Вебера с крупнейшими представителями художественной жизни Германии, повлиявшими во многом на его эстетические принципы (И. В. Гёте, К. Виланд, К. Цельтер, Т. А. Гофман, Л. Тик, К. Брентано, Л. Шпор). Вебер приобретает известность не только как выдающийся пианист и дирижер, но и как организатор, смелый реформатор музыкального театра, утвердивший новые принципы размещения музыкантов в оперном оркестре (по группам инструментов), новую систему репетиционной работы в театре. Благодаря его деятельности изменяется статус дирижера - Вебер, принимая на себя роль режиссера, руководителя постановочной части, участвовал во всех стадиях подготовки оперного спектакля. Важной чертой репертуарной политики возглавляемых им театров было предпочтение немецких и французских опер, в отличие от более обычного преобладания итальянских. В произведениях первого периода творчества кристаллизуются черты стиля, ставшие впоследствии определяющими, - песенно-танцевальный тематизм, своеобразие и красочность гармонии, свежесть оркестрового колорита и трактовки отдельных инструментов. Вот что писал, например, Г. Берлиоз :
А каков оркестр, аккомпанирующий этим благородным вокальным мелодиям! Какие изобретения! Какие искуснейшие изыскания! Какие сокровища открывает перед нами подобное вдохновение!
Среди наиболее значительных сочинений этого времени - романтическая опера «Сильвана» (1810), зингшпиль «Абу Гасан » (1811), 9 кантат, 2 симфонии, увертюры, 4 фортепианные сонаты и концерты, «Приглашение к танцу», многочисленные камерные инструментальные и вокальные ансамбли, песни (свыше 90).
Завершающий, дрезденский период жизни Вебера (1817-26), отмечен появлением его знаменитых опер, а настоящей его кульминацией стала триумфальная премьера «Волшебного стрелка » (1821, Берлин). Эта опера - не только блистательная композиторская работа. Здесь, как в фокусе, сконцентрированы идеалы нового немецкого оперного искусства, утверждаемые Вебером и ставшие затем основой для последующего развития этого жанра.
Музыкально-общественная деятельность требовала решения задач не только творческих. Вебер, в период своей работы в Дрездене , сумел осуществить широкомасштабную реформу всего музыкально-театрального дела в Германии, которая включала и целенаправленную репертуарную политику, и подготовку театрального ансамбля единомышленников. Проведение реформы обеспечивала музыкально-критическая деятельность композитора. В написанных им немногочисленных статьях содержится, по существу, развернутая программа романтизма , утвердившегося в Германии с появлением «Волшебного стрелка». Но помимо своей чисто практической направленности, высказывания композитора - это еще и особая, оригинальная, облеченная в блистательную художественную форму музыкальная литература , предвещающая статьи Р. Шумана и Р. Вагнера . Вот один из фрагментов его «Заметок на полях»:
Кажущаяся бессвязность фантастического, напоминающая не столько обычную написанную по правилам музыкальную пьесу, сколько пьесу фантастическую, может быть создана... лишь самым выдающимся гением, таким, который творит свой мир. Мнимый беспорядок этого мира на самом деле заключает в себе внутреннюю связь, пронизанную самым искренним чувством, и надо только уметь воспринять ее своими чувствами. Однако выразительность музыки и без того содержит в себе много неопределенного, индивидуальному чувству приходится многое вкладывать в нее и поэтому лишь отдельным душам, настроенным буквально на тот же тон, удастся поспевать за развитием чувства, которое совершается вот так, а не иначе, которое предполагает вот такие, а не иные необходимые контрасты, для которого верно вот только одно это мнение. Поэтому задача подлинного мастера состоит в том, чтобы властно царить и над своими и над чужими чувствами, а чувство, которое он передает, воспроизводить как постоянное и наделенное только теми цветами и нюансами, которые тотчас же создают в душе слушателя некий целостный образ.
После «Волшебного стрелка» Вебер обращается к жанру комической оперы («Три Пинто», либретто Т. Хелла, 1820, незавершенная), пишет музыку к пьесе П. Вольфа «Прециоза» (1821). Главные произведения этого периода - предназначенная для Вены героико-романтическая опера «Эврианта » (1823) на сюжет французской рыцарской легенды и сказочно-фантастическая опера «Оберон », созданная по заказу лондонского театра Covent Garden (1826). Последняя партитура дописывалась уже тяжело больным композитором вплоть до самого дня премьеры. Успех был неслыханным для Лондона. И все же Вебер считал необходимыми некоторые переделки и изменения. Сделать их он уже не успел...
Главным делом жизни композитора стала опера. Он знал, чего добивался, идеальный ее образ был им выстрадан:
...я говорю об опере, какой жаждет немец, а это - замкнутое в себе художественное творение, в котором доли и части родственных и вообще всех использованных искусств, спаиваясь до конца в одно целое, исчезают как таковые и до известной степени даже уничтожаются, но зато строят новый мир!
Веберу удалось построить этот новый - и для него самого - мир...
В. Барский
Девятый сын пехотного офицера, посвятившего себя музыке после того, как его племянница Констанца вышла замуж за Моцарта, Вебер получает первые уроки музыки у сводного брата Фридриха, затем учится в Зальцбурге у Михаэля Гайдна и в Мюнхене у Калхера и Валези (композиция и пение). В тринадцать лет сочиняет первую оперу (не дошедшую до нас). Следует недолгий период работы с отцом в музыкальной литографии, затем совершенствует свои знания у аббата Фоглера в Вене и Дармштадте. Переезжает с места на место, работая пианистом и дирижёром; в 1817 году женится на певице Каролине Бранд и организует в Дрездене театр немецкой оперы, в противовес театру итальянской оперы под руководством Морлакки. Истощённый большой организационной работой и неизлечимо больной, после периода лечения в Мариенбаде (1824) ставит в Лондоне оперу «Оберон» (1826), принятую с энтузиазмом.
Вебер был ещё сыном XVIII века: моложе Бетховена на шестнадцать лет, он умер почти за год до него, однако кажется музыкантом более современным, чем классики или тот же Шуберт... Вебер был не только музыкантом-творцом, блистательным, виртуозным пианистом, дирижёром знаменитого оркестра, но и великим организатором. В этом он походил на Глюка; только у него была более сложная задача, потому что он работал в убогой обстановке Праги и Дрездена и не имел ни сильного характера, ни бесспорной славы Глюка...
В области оперного искусства он оказался в Германии редчайшим феноменом - одним из немногих прирождённых оперных композиторов. Его призвание определилось без труда: уже с пятнадцати лет он знал, чего требует сцена... Жизнь его была столь деятельной, столь богатой событиями, что кажется намного длиннее жизни Моцарта, в действительности же - всего на четыре года" (Эйнштейн).
Когда Вебер в 1821 году представил «Вольного стрелка», он значительно предвосхитил романтизм таких композиторов, как Беллини и Доницетти, которые появятся десять лет спустя, или Россини, поставившего «Вильгельма Телля» в 1829 году. Вообще 1821 год был знаменателен подготовкой романтизма в музыке: в это время Бетховен сочиняет Тридцать первую сонату op. 110 для фортепиано, Шуберт представляет песню «Лесной царь» и начинает Восьмую симфонию, «Неоконченную». Уже в увертюре «Вольного стрелка» Вебер движется к будущему и освобождается от воздействия театра недавнего прошлого, «Фауста» Шпора или «Ундины» Гофмана, или французской оперы, повлиявшей на этих двух его предшественников. Когда Вебер подошёл к «Эврианте», пишет Эйнштейн, «его самый резкий антипод Спонтини в каком-то смысле уже расчистил ему дорогу; вместе с тем Спонтини лишь придал классической опере-сериа колоссальные, монументальные размеры благодаря массовым сценам и эмоциональному напряжению. В „Эврианте“ появляется новый, более романтический тон, и если публика не сразу оценила эту оперу, то её глубоко ценили композиторы следующих поколений». Творчество Вебера, заложившего основы немецкой национальной оперы (наряду с «Волшебной флейтой» Моцарта), обусловило двойное значение его оперного наследия, о чём хорошо пишет Джулио Конфалоньери: «Как правоверный романтик, Вебер находил в легендах и народных преданиях источник музыки, лишённой нот, но готовой зазвучать... Наряду с этими элементами он хотел также свободно выразить собственный темперамент: неожиданные переходы от одного тона к противоположному, дерзкое сближение крайностей, уживающихся друг с другом в согласии с новыми законами романтической франко-немецкой музыки, были доведены до предела композитором, душевное состояние которого вследствие чахотки было постоянно беспокойным и лихорадочным». Эта двойственность, которая кажется противоречащей стилевому единству и действительно нарушает его, порождала мучительное стремление уйти, в силу самого жизненного выбора, от последнего смысла существования: от реальности - с ней, быть может, только в волшебном «Обероне» предполагается примирение, да и то частичное и неполное.
Констанции, с детства обучался музыке. Он оставил свой след как пианист, а затем как музыкальный руководитель театров Праги и Дрездена.
Все лучшее, жизнеспособное, демократическое в романтизме (эстетические идеи, новые стилистические особенности литературных и музыкальных произведений) получило свое оригинальное претворение в творчестве Вебера.
В качестве композитора он особенно известен как автор первой значительной немецкой романтической оперы «Вольный стрелок».
Карл Мария Фридрих фон Вебер родился в небольшом городе Эйтине в Голштинии, на севере Германии, 18 декабря 1786 года в семье страстного любителя музыки, антрепренера странствующих драматических трупп Франца Антона Вебера.
Детские годы будущего композитора были тесно связаны с обстановкой и атмосферой кочующего провинциального немецкого театра, что в дальнейшем определило, с одной стороны, интерес композитора к музыкально-драматическим жанрам, а с другой - профессиональное знание законов сцены и тонкое ощущение специфики музыкально-драматического искусства. В детстве Вебер проявлял равный интерес и к музыке и к живописи
Первое знакомство Вебера с музыкой осуществлялось под руководством отца и старшего брата Эдмунда. В раннем детстве будущий композитор проявлял равный интерес и к музыке, и к живописи. Несмотря на трудности, возникавшие в связи с частыми переездами семьи из одного города в другой, Франц Антон Вебер стремился дать сыну профессиональное музыкальное образование.
В 1796 году в Хильдбургхаузене Карл Мария брал у И. П. Гейшкеля, в 1797 и в 1801 году в Зальцбурге изучал основы контрапункта под руководством Михаила Гайдна, в 1798-1800 годы в Мюнхене занимался композицией с придворным органистом И. Н. Кальхером и пением у И. Е. Валези (Валлисхаузера).
В 1798 году под руководством Михаила Гайдна Вебер написал шесть фугетт для клавира - первый самостоятельный опус композитора. Вслед за этим последовал большой ряд новых сочинений в разных жанрах:
- шесть вариаций на оригинальную тему
- двенадцать аллеманд и шесть экосезов для клавира
- большая юношеская месса Es-dur
- несколько песен для голоса с фортепиано
- шуточные каноны для трех голосов
- опера «Сила любви и вина» (1798)
- незавершенная опера «Немая лесная девушка» (1800)
- зингшпиль «Петер Шмолль и его соседи» (1801), получивший одобрение Михаила Гайдна
Большой сдвиг в творческом развитии композитора наступил в 1803 году, когда после скитаний по многим городам Германии Вебер приехал в Вену, где встретился с известным музыкальным педагогом аббатом Фоглером. Последний, заметив пробелы в музыкально-теоретическом образовании Вебера, потребовал от юноши большого кропотливого труда. В 1804 году, по рекомендации Фоглера, семнадцатилетний Вебер получил место директора музыки (капельмейстера) в бреславльском оперном театре. С этого момента наступил новый период (1804-1816) в жизни и творчестве композитора.
Театр в жизни молодого композитора
Это был один из важнейших периодов в эволюции Вебера, когда складывались его мировоззрение и эстетические взгляды, а композиторское дарование вступало в пору яркого расцвета.
Работая с труппами оперных театров Вебер обнаружил выдающиеся дирижерские способности
Работая с труппами оперных театров в Бреславле, Праге, Вебер обнаружил выдающиеся дирижерские способности и талант организатора музыкально-театрального дела. Уже в Бреславле, в самом начале своей дирижерской деятельности Вебер установил новый порядок размещения музыкантов в оперном оркестре - по группам инструментов. Вебер предвосхитил принцип размещения инструментов в оркестре, который станет характерным для всего XIX и в известной мере и для XX века.
Смело и принципиально осуществлял восемнадцатилетний дирижер свои нововведения, вопреки упорному подчас сопротивлению певцов и музыкантов, придерживавшихся старых традиций, сложившихся в провинциальных немецких театрах.
К 1807-1810 годам относится начало литературной и музыкально-критической деятельности Вебера. Он пишет статьи, рецензии на спектакли, на музыкальные произведения, аннотации к своим сочинениям, начинает роман «Жизнь музыканта» (1809).
В произведениях, появившихся в течение первого периода самостоятельной творческой жизни Вебера (1804-1816), постепенно выявляются черты будущего зрелого стиля композитора. В этот период творчества наиболее значительные в художественном отношении произведения Вебера связаны с музыкально-драматическим жанром:
- романтическая опера «Сильвана» (1810)
- зингшпиль «Абу Гасан» (1811)
- две кантаты и две симфонии (1807)
- ряд увертюр и множество инструментальных произведений в других жанрах
- много отдельных арий, песен, хоров, среди которых выделяется цикл героических песен «Лира и меч» на слова Теодора Кёрнера (1814, ор. 41-43)
Таким образом, когда в начале 1817 года Вебер занял должность капельмейстера «Немецкой оперы» в Дрездене, он уже был полностью подготовлен к борьбе за утверждение немецкого национального музыкально-драматического искусства. В том же году он женился на одной из своих бывших певиц, Кэролайн Брандт.
Последний, дрезденский период жизни Вебера
Последний, дрезденский период жизни Вебера (1817-1826)-это вершина в творчестве композитора. Интенсивный характер приняла здесь его организаторская и дирижерская деятельность. Полуторавековые традиции существования в Дрездене итальянского оперного театра, активное противодействие дирижера итальянской оперной труппы Ф. Морлакки, сопротивление придворных кругов - все это осложняло труд Вебера. Несмотря на это, в необычайно короткий срок Вебер сумел не только собрать немецкую оперную труппу, но и поставить силами нового (а во многом - профессионально недостаточно подготовленного) коллектива ряд превосходных спектаклей («Похищение из сераля», «Свадьба Фигаро» Моцарта, «Фиделио» , «Иессонда» Шпора и многие другие).
В этот период деятельности Вебера им были написаны и поставлены лучшие произведения. Среди них первое место занимает опера «Вольный стрелок».
История, уходящая корнями в фольклор, о человеке, продавшем душу дьяволу за несколько волшебных пуль, что позволили ему выиграть соревнование стрелков, а с ним и руку прекрасной дамы, которую он любил. Опера впервые представила все, что было знакомо и мило сердцу каждого немца. Простая деревенская жизнь с ее грубым юмором и сентиментальной наивностью. Окружающий лес, нежная улыбка которого скрывает сверхъестественный ужас. А прежде всего - персонажей: от веселых охотников и деревенских девушек к простому, доблестному герою и князю, который правил над ними.
Опера “Вольный стрелок” сделала Вебера национальным героем
Все это срасталось с мелодичной, восхитительной музыкой и превращалось в зеркало, в котором каждый немец мог найти свое отражение. С помощью «Вольного стрелка» Вебер не только смог освободить немецкую оперу от французского и итальянского влияния, но и заложил основы одной из главных форм оперы 19-го века. Блистательная победа триумфальной премьеры гениального «Вольного стрелка» (18 июня 1821 года в Берлине) ознаменовала крупные достижения Вебера на избранном пути, сделав его национальным героем.
Далее Вебер приступил к созданию комической оперы «Трое Пинто», оставшейся незавершенной. Работа над новой оперой была прервана сочинением музыки к пьесе П.А. Вольфа «Прециоза» (1820), в 1823 году появилась написанная для Вены первая большая героико-романтическая опера «Эврианта». Она была амбициозным проектом и большим достижением, но провалилась из-за неудачного либретто.
В 1826 году блестящий ряд оперных сочинений Вебера достойно завершил поставленный в Лондоне сказочный «Оберон». Мотивом создания этой оперы было желание обеспечить семью, чтобы после его смерти (которая, он знал это, была не за горами) они могли продолжать безбедное существование.
В 1826 году блестящий ряд оперных сочинений Вебера достойно завершил сказочный «Оберон»
В форме «Оберона» было мало чего от стиля Вебера, структура была тяжеловесной для композитора, выступавшего за слияние театральных искусств с оперой. Но именно эту оперу он наполнил самой изысканной музыкой. Не смотря на стремительно уходящее здоровье, Вебер отправился на премьеру своего произведения. «Оберон» получил признание, композитора чествовали, но он едва мог ходить. Незадолго до запланированного возвращения в Германию, 5 июня, его нашли мертвым в своей комнате.
Оперный реформатор К. Вебер
До начала XIX века в Германии не было собственно немецкой оперы. Вплоть до 20-х гг. в этом жанре во всей Европе господствовала итальянская традиция. Создание и расцвет народно-национальной немецкой романтической оперы связан с именем Карла Марии фон Вебера.
Источниками для написания его произведений служили старинные легенды и народные сказания, песни и танцы, фольклорный театр, различная национально-демократическая литература. Сильное влияние на творчество Вебера оказали его предшественники, предвестники немецкого романтизма: Эрнст Теодор Амадей Гофман и Людвиг Шпор со своими произведениями "Ундина" и "Фауст" соответственно.
Карл Мария Фридрих Эрнст фон Вебер родился 18 ноября 1786 года в голштинском городе Эутине. Его отец — Франц Антон фон Вебер - был руководителем передвижного театра, а мать - певицей. Семья Веберов была в родстве с Моцартом. С юных лет Карл занимался музыкой со своим отцом. Он вообще много, но бессистемно учился у различных композиторов, музыкантов, музыкальных педагогов: Иоганна Гейшкеля, Михаэля Гайдна, Георга Йозефа Фоглера, И. Н. Кальхера, И. Е. Валези и других. Вебер рос болезненным и слабым мальчиком, но быстро схватывал все, что ему преподавали.
Врожденная гениальность и многочисленные дарования оправдывают непомерный эгоизм композитора. Так, в 18 лет он уже возглавлял оркестр в театре города Бреслау, а в 24 года выходит его первая успешная опера «Сильвана». За свою недолгую жизнь (а умер Вебер в 1826 году чуть-чуть не дожив до своего сорокалетия от изнурительной легочной болезни) композитор побывал в роли музыкального руководителя театров в Дрездене и Праге. Параллельно он совершал многочисленные концертные турне как пианист, а три оперы - "Вольный стрелок", "Эврианта" и "Оберон", стали первыми образцами зародившегося жанра немецкого романтизма.
Кроме своей деятельности в качестве музыканта, композитора, дирижера, Вебер писал критические статьи в журналы, рецензии на спектакли, на музыкальные произведения, аннотации к своим сочинениям, выпустил автобиографический роман «Жизнь музыканта» и даже глубоко изучал литографию. Но лучшим произведением из всего творчества Вебера является, без сомнения, опера "Вольный стрелок", или как его еще называют "Волшебный стрелок". Премьера оперы состоялась 18 июня 1821 года в Берлине. По своему содержанию это романтическая трактовка народной легенды. Здесь Вебер через музыку воспевает красоту природы и торжество благородных человеческих чувств, наполняет содержание оперы волшебными контрастами, сопоставлениями бытовых, лирических и фантастических сцен.
В личной жизни все исследователи биографии композитора отмечают наличие множества романов и театральных интрижек. Но, несмотря на это, последние 9 лет жизни Вебер находился в браке с певицей Каролиной Брандт. Макс Мария Вебер, его сын, по профессии был инженером-строителем, а также он написал биографию своего великого отца. Карл Мария фон Вебер вошел в историю музыки как создатель оперного искусства, опирающегося на немецкие народные художественные традиции. Торжество на сцене "Вольного стрелка", со своим сказочно-легендарным сюжетом и национальной по своему колориту музыкой совпало с общим подъемом национального движения в стране и во многом способствовало ему.
Мария Игумнова