Один из самых прославленных генералов Вермахта Эрвин Роммель известен, прежде всего, своими действиями в Северной Африке. Его популярность в армии и всеобщая любовь в Германии начались с Ливии и Африканского корпуса, которым он командовал с февраля 1940 года. Соратники дали Роммелю прозвище «Лис пустыни», его боялись генералы союзников, а Черчилль уважал за полководческий талант. Но действительно ли Роммель настолько блестяще провел африканскую компанию, как об этом принято говорить?
От Эль-Агейлы до Тобрука: марш-бросок длиною в 1000 миль
В начале 1941 года на Североафриканском театре военных действий обстановка стабилизировалась. Слабость и низкий боевой дух итальянских войск компенсировались решением союзников сократить свою группировку в Ливии и активизировать боевые действия на другой стороне Средиземного моря – в Греции. В конце февраля туда из Северной Африки были отправлены 100 000 опытных и хорошо вооруженных солдат. В Ливии осталась плохо обученная 2-я бронетанковая и недавно прибывшая 9-я австралийская дивизии, в Египте формировались 6-я пехотная дивизия и польская Карпатская бригада.
Эрвин Роммель
Источник: http://www.dodaj.rs/f/3a/t3/1grCoJc7/ko-je-ovaj-baja.jpg
Боевые действия в Северной Африке практически прекратились, и командование союзников не предполагало активности противника на этом театре в ближайшее время. Однако в то время как британские солдаты переправлялись из Африки в Грецию, на помощь разбитым и деморализованным итальянским войскам в Ливии началась передислокация Африканского корпуса под командованием Эрвина Роммеля.
В конце марта, дождавшись сосредоточения в Триполитании основных сил 5-й легкой дивизии, при поддержке пехотных итальянских частей, Роммель неожиданно атаковал британцев у Эль-Агейлы. Практически не встречая сопротивления, на плечах разрозненных соединений союзников, корпус Роммеля двигался вперед так быстро, что приказы его непосредственного начальника, командующего итальянскими войсками в Ливии Итало Гарибольди, все время опаздывали. Без боя заняв Бенгази и пленив в городе Дерна до 3000 солдат противника и 6 генералов во главе с военным губернатором Киренаики Филиппом Нимом, 10 апреля части Роммеля подошли к Тобруку.
Этот двухнедельный бросок Роммеля от Эль-Агейлы до Тобрука потряс и обескуражил командование союзников и их войска в Ливии. Около тысячи миль части Африканского корпуса прошли с такой скоростью, что передовые моторизованные группы немцев не успевали за отступающими и постоянно теряли контакт с ними. Пробная атака Роммеля малыми силами, задачей которой было стабилизировать фронт и не допустить полного разгрома итальянских частей, превратилась в паническое отступление союзников. Немецкий генерал получил почетное прозвище «Лис пустыни», не проведя ни одного крупного сражения в Ливии. Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль назвал его «великим полководцем», а главнокомандующий силами Среднего Востока генерал Клод Окинлек писал: «Существует реальная опасность, что наш друг Роммель станет для наших солдат колдуном и пугалом… Даже если бы он был сверхчеловеком, было бы крайне нежелательно, чтобы наши солдаты уверовали в его сверхъестественную мощь… представляется важным не называть имя Роммеля, когда мы говорим о противнике в Ливии… с психологической точки зрения, это дело высочайшей важности».
Несомненно, Эрвин Роммель был талантливым полководцем, и операция, проведенная им в начале апреля 1941 года, заслуживает лестных эпитетов. Немецкий генерал был крайне деятелен, лично водил в атаку небольшие подразделения, на своем самолете успевал и облететь марширующие в пустыне колонны, и отдать распоряжения лейтенантам на передовой. За две недели он превратился в «отца солдатам» для войск в Ливии, и даже деморализованные ранее итальянские дивизии под его началом проявляли дисциплину и твердость духа. Скорость и маневр войск Роммеля во время этой операции вызывают восхищение, однако нужно заметить, что до Тобрука войска Африканского корпуса не встречали адекватного сопротивления и в серьезных боях не участвовали. Изучая боестолкновения в Ливии, проходившие с конца мая по 10 апреля, создается ощущение, что войска союзников и их генералитет были совершенно не готовы к военным действиям и просто отдали Роммелю территорию до Тобрука. Однако под Табруком все изменилось и при осаде города «Лис пустыни» не смог проявить свой полководческий талант.
Первые неудачи Роммеля. На подступах к Тобруку
Контроль Тобрука имел важнейшее значение для обеих воюющих сторон. Это был единственный крупный порт на 1.5 тысячи километров ливийского берега от Туниса до Египта. В условиях труднопроходимой пустыни обладание Тобруком фактически означало обладание Ливией. После захвата города Роммелю уже ничего не помешало бы победоносно войти в Александрию, Каир и закрыть для судов союзников важнейший морской путь – Суэцкий канал.
Пехота 5-й легкой дивизии под Тобруком
Источник: http://maxpark.com/static/u/photo/633809663/740_284958.jpeg
Роммель был окрылен успехами последних дней и полагал так же легко, с ходу, взять Тобрук. Но измотанные войска Африканского корпуса на подступах к городу увязли в столкновениях с заслонами 9-й австралийской дивизии и продвигались вперед уже не так быстро, как хотелось «Лису пустыни». Роммель, недовольный действиями командира 5-й легкой дивизии генерал-лейтенанта Штрайха, поручил взять город недавно прибывшему командиру 15-й бронетанковой дивизии генерал-майору Генриху фон Приттвицу унд Гаффону (сама 15-я дивизия в это время только перебрасывалась в Ливию по морю). Но и Приттвицу не удалось ускорить движение на Тобрук. Когда Роммель при старших офицерах устроил генерал-майору разнос, тот вскочил в штабной автомобиль и уехал на передовую, где был убит при артобстреле. Командир 200-го полка полковник Герхард фон Шверин позже вспоминал: «…Я проинформировал его [Роммеля], что генерал, которого он только что отправил поднять фронт, уже мертв. Я впервые увидел, что Роммель растерялся. Он побледнел, развернулся на каблуках и вышел, не сказав ни слова».
11 апреля «Лис пустыни» все же взял Тобрук в кольцо. Силами итальянской пехотной дивизии «Брешия» Роммель планировал нанести отвлекающий удар с запада, а задачу взять город возложил на танки своей 5-й дивизии, которая должна была атаковать с востока, от дороги на Каир. Полагая гарнизон Тобрука слабым и деморализованным, Роммель переживал, что пришлось тратить время на передислокацию частей и подготовку к штурму, но теперь был уверен в победе.
Поскольку самые боеспособные части из Ливии были отправлены на оборону Греции, Тобрук защищала плохо обученная, необстрелянная 9-я австралийская пехотная дивизия под командованием недавно произведенного из полковников в бригадиры Лесли Моршида. Моршид получил приказ продержаться два месяца, и, несмотря на плохую подготовку частей своей 9-й дивизии, был настроен решительно. В городе находилось большое количество военного снаряжения, продовольствия, боеприпасов, которые не должны были попасть в руки немцев. И главное, каждый солдат понимал, что сдача города может привести к краху всего североафриканского фронта и потере Суэца. Две бригады Моршид оставил в Тобруке, а еще двумя занял укрепрайон, который построили итальянцы за год до начала войны и откуда были выбиты союзниками в ходе операции «Компас».
Укрепрайон Тобрука состояла из 48-километровой линии обороны с ходами сообщений, построенной на возвышенности. 170 хорошо замаскированных и слитых с ландшафтом дзотов прикрывались полутораметровыми бетонными стенами, минными полями, колючей проволокой и противотанковыми рвами.
Кроме надежных укреплений защитники Тобрука имели еще одно серьезное преимущество перед войсками Роммеля. Африканский корпус снабжался через порт Триполи, за тысячу километров, а у гарнизона были под боком военные склады, рассчитанные на все ливийские войска союзников, кроме того, Моршид мог получать снабжение из Александрии по морю. Немецкие ВВС в этой части Средиземного моря были слабы, и их бомбардировочная авиация не имела достаточно сил ни для уничтожения конвоев союзников, ни для дестабилизации работы порта Тобрука.
Первый штурм Тобрука. Жертва 8-го батальона
11 апреля начался штурм Тобрука. На острие атаки был выдвинут 8-й моторизованный пулеметный батальон оберстлейтенанта Поната. Следуя за броней двадцати танков 5-го полка, пехота подошла к линии обороны Тобрука, но перед самыми траншеями танки уперлись в противотанковые рвы и повернули обратно. Беззащитный 8-й батальон подвергся ураганному артиллерийскому огню и стал быстро окапываться. На этом Роммель атаку прекратил, а солдат Поната оставил на ночь в вырытых ими укрытиях.
Немецкие танкисты под Табруком
Источник: http://img-fotki.yandex.ru/get/3300/valiant-17.d7/0_24106_2ddb0710_XL.jpg
На следующий день к противотанковым рвам были направлены саперы, но разыгралась сильная песчаная буря, и, неся потери от огня австралийцев, саперы отступил. Вечером была предпринята еще одна попытка танкового прорыва. Снова 5-й танковый полк оберста Ольбрихта пытался маневрировать вдоль линии укрепрайона и «наощупь» отыскать разрывы в обороне противника, но понес большие потери и был вынужден отойти. Командир 5-й дивизии генерал Штрайх хотел отговорить Роммеля от дальнейших атак, он настаивал на сборе разведданных и тщательном планировании. «Лис пустыни» не услышал подчиненного и оставил батальон Поната еще на одну ночь в окопах под яростным артогнем пушек Тобрука.
К вечеру 13 апреля Роммель приказал 8-му батальону еще раз атаковать позиции австралийцев. Итальянская артиллерия предварительно провела артподготовку и проделала бреши в заграждениях из колючей проволоки. Солдаты Поната выполнили задачу, прошли линию обороны австралийцев и закрепились, но стало смеркаться и Роммель, опасаясь засад, не решился послать в прорыв танки.
С рассветом полк Ольбрихта двинулся в образовавшуюся брешь, однако выяснилось, что немецкая пехота, ожидая подкрепления, прошла за линию австралийских траншей, оставляя ее второй волне наступления, и ночью солдаты Моршида без боя вернулись в свои окопы. Танки 5-го полка встретил шквальный огонь и Ольбрихт поспешно ретировался. Батальон Поната оказался в окружении.
Вечером следующего дня разрозненным группам пехоты все же удалось пробиться назад. Из батальона вернулось только 116 человек, остальные пятьсот вместе с командиром не пережили этих четырех дней постоянного штурма. Половина танков 5-го полка была уничтожена, а другая повреждена. Это был полный провал – так думали все немецкие генералы, но не Роммель.
Роммель осматривает укрепления Тобрука
Источник: http://zargosl.free.fr/images/rommel-photo.jpg
Он приказал 5-ой дивизии снова атаковать укрепления Тобрука, но терпение генералов лопнуло, и в ответ «Лис пустыни» получил прямое неподчинение своим приказам. Штрайха поддержал Ольбрихт и командир 200-го полка Шверин. Они отказывались атаковать вслепую, без разведки, и упрекали своего командира в том, что он готов жертвовать отличными солдатами вместо того, чтобы потратить время на подготовку к штурму.
В результате своих необдуманных и скоропалительных действий под Тобруком Роммель обрел в лице высших офицеров Африканского корпуса сильную и консолидированную оппозицию. Яростные дебаты окончились для «Лиса пустыни» ничем, он так и не смог заставить генералов принять его волю и продолжить атаку на Тобрук. Роммель возложил на Штрайха и Ольбрихта вину за гибель батальона Поната, обвинил их в неподчинении приказам и бездарном руководстве войсками.
Информация о провале штурма города и саботаже генералами приказов Роммеля быстро дошла до Берлина. Начальник Генерального штаба Сухопутных войск Франц Гальдер так отразил эти события в своем дневнике: «У меня такое чувство, что там полная неразбериха. Рапорта офицеров, приходящие с театра военных действий, как и частные письма, говорят о том, что Роммель совершенно не подходит для поставленной перед ним задачи. Он целыми днями мечется между рассеянными на огромном расстоянии войсками… растрачивает на мелочи свои силы». Чтобы «охладить этого обезумевшего солдата», Гальдер направил в Африку своего заместителя, генерал-майора Фридриха фон Паулюса.
Второй штурм Тобрука. Безумное упорство Роммеля
К концу апреля Африканский корпус получил подкрепление. К месту боевых действий прибыла 15-я танковая дивизия, командиром которой, после гибели под Тобруком Притвица, был назначен генерал-майор Ханс-Карл фон Эзебек. Кроме того итальянцы наконец-то нашли план укреплений Тобрука, которые они сами построили незадолго до войны.
Немецкие связисты в полевом лагере под Тобруком
Источник: http://ns.abunda.ru/107489-afrikanskij-korpus-118-foto.html
Второй штурм было решено начать не от дороги на Каир, а с равнины на юго-западе. Атакующие были разделены на две группы. Первой, которая состояла из частей 5-й дивизии, командовал генерал-майор Киршхайм, старший офицер Генерального штаба, находящийся с инспекционной поездкой в Ливии. Во вторую группу под началом фон Эзебека входила новоприбывшая 15-я дивизия.
После усиленной артподготовки вечером 30 апреля началась атака города. Немецкие войска устремились к высоте 209. К утру следующего дня передовые доты австралийцев были взяты, но атакующих остановили хорошо замаскированные укрепления второй линии обороны. Немецкие части стали нести большие потери, а к вечеру еще и разыгралась песчаная буря. Видя бессмысленность дальнейшего продвижения на этом участке, Паулюс предложил остановить штурм, но Роммель настоял на продолжении атаки.
Несколько дней Роммель держал свои войска под постоянным артогнем. Кинжальный огонь дотов перемежался с яростными контратаками дивизии Моршида. Несмотря на упорство «Лиса пустыни» и крупные потери, немецкие войска никак не могли продвинуться дальше. Фон Эзебек писал об этих днях: «Летняя жара ударила по позициям со всей своей жестокой силой. На высотах наблюдались миражи озер с чистой водой. Миллионы мух делали жизнь невыносимой. Артиллерийский обстрел, атаки штурмовых групп, танковые рейды, пулеметный огонь и бомбы с самолетов – все это следовало одно за другим, не было ни минуты передышки».
Африканский корпус оказался в тяжелом положении еще и потому, что боеприпасы и продовольствие подходили к концу. Корпус снабжался из Триполи, порта, отстоящего на тысячу миль. На море хозяйничали англичане, но и те конвои, что сумели избежать встречи с кораблями союзников, не могли обеспечить Роммеля всем необходимым. Максимальная пропускная способность порта Триполи составляла 45 тысяч тонн в месяц, а немцам и итальянцам требовалось 116 тысяч тонн.
Солдатам стали выдавать то продовольствие, что еще имелось на военных складах, в основном консервы. Бойцы Роммеля страдали от цинги и желудочных инфекций. «После трех дней болезни я настолько ослаб, что за один день три раза падал в обморок… все мы африканские войны, как солдаты, так и офицеры, не могли дождаться конца этой компании. И мы говорили себе: «Больше в Африку ни ногой», – позже вспоминал командир 115-го пехотного полка Максимилиан фон Херфф.
Вслед за боевыми неудачами и болезнями в войсках начал падать боевой дух. Никто от рядового до Паулюса не понимал упрямства Роммеля, который продолжает штурм Тобрука, несмотря на очевидное отсутствие перспектив и серьезные потери. Из рапорта фон Херффа в Генеральный штаб: «Никто из нас здесь не может понять эти яростные атаки Тобрука; хотя силы и численность гарнизона крепости хорошо известны, каждый вновь прибывший батальон бросается в очередную атаку и, естественно, не достигает никакого результата… во всех этих импульсивных командах, отдаваемых Африканскому корпусу, мы просто не можем найти ни смысла, ни повода».
Чтобы изменить положение войск в Ливии, Паулюс срочно вылетел в Берлин и 11 мая имел продолжительный разговор с Гальдером. После этой встречи начальник Генерального штаба сделал запись в дневнике: «Там сложилась очень нехорошая ситуация… У этого парня [Роммеля] абсолютно отсутствует чувство меры… Для этой задачи он не подходит».
Что докладывал Паулюс своему начальнику, неизвестно, но, вернувшись домой из Генерального штаба, он в крайне резких выражениях высказался об «этом тупом недальновидном швабе, который создает себе имидж за счет корреспондентов, фотографов и кинооператоров всех мастей».
Не вещий «Сон в летнюю ночь»
После неудачи второго штурма Тобрука наступила долгая пауза. Роммель перешел к осаде города. Союзники также были измотаны, обескровлены и не могли начать активных действий. Но генералы противоборствующих сторон по-разному использовали отпущенное им время.
Колонна немцев в пустыне
Генерал-фельдмаршал германской армии. Армейскую службу начал в 1910 кадетом. Вскоре стал профессиональным военным и посвятил этому всю свою жизнь. Во время 1-й мировой войны служил лейтенантом в Альпийском батальоне в Румынии и Италии. В 1915 был награжден Железным крестом I степени.
После войны был командиром пехотного полка, затем преподавал в военном училище в Дрездене. С Гитлером Роммель познакомился в 1935. Прочитав книгу Роммеля "Пехота наступает", Гитлер в 1938 назначил его командиром личного батальона охраны. Во время 2-й мировой войны Роммель стал наиболее популярным немецким полководцем, мастерство и профессионализм которого высоко ценили даже его противники. В 1940 Роммель был назначен командиром 7-й бронетанковой дивизии на Западном фронте (командующий генерал Герд фон Рундштедт). 6 февраля 1941 Гитлер назначил Роммеля командующим только что созданным Африканским корпусом, поставив перед ним задачу отбросить британские войска обратно в Египет.
Африканская кампания, начавшаяся для Роммеля успешно, принесла ему прозвище "лис пустыни". 21 марта он разбил английские войска под командованием генерала Арчибальда Вавеля близ Эль-Агейла и двинулся на Тобрук, защищавший путь вглубь страны, к Нилу. Лишь к концу 1941 британским войскам удалось вернуться в Бенгази. В январе 1942 Роммелю было присвоено звание генерала армии. 27 мая, возобновив наступление, он нанес неожиданный удар англичанам, заставив противника отступить к границам Египта. 21 июня его войсками был захвачен Тобрук - ключевой пункт британской обороны, а 33 тыс. его защитников, за мужество и упорство прозванных "тобрукские крысы", попали в плен. На следующий день Гитлер присвоил Роммелю звание генерал-фельдмаршала. В конце июня 1942 войска Роммеля находились уже возле Эль-Аламейна, в 100 км от Александрии и дельты Нила. Для союзнических войск это был один из самых драматических моментов за все время войны.
Продвижение Роммеля было остановлено в конце октября 1943 ввиду сложностей со снабжением и из-за наращивания сил противника. Улетев в Германию на лечение, Роммель вернулся в Сев. Африку уже после того, как битва при Эль-Аламейне была проиграна. Менее чем за две недели его войска были отброшены на 1000 км. 9 марта 1943 Роммель был отозван из Туниса. В середине 1943 Роммель был назначен командующим группой армий "Б" в Сев. Италии. Перед ним стояла задача не допустить капитуляции итальянских войск и отразить наступление союзников на юге Европы. В январе 1944 он был назначен командующим группой армий на севере Франции. Дважды, 17 и 29 июня, Роммель и фон Рундштедт встречались с Гитлером, пытаясь убедить его прекратить войну пока еще сохраняются значительные силы германской армии. Бледный и трясущийся фюрер ответил на их предложения яростной обличительной бранью.
После высадки союзников в Нормандии, Роммель был тяжело ранен 17 июля, когда его автомобиль был обстрелян британским самолетом. Его отправили домой в Ульм на лечение.
К этому времени Роммель был уже полностью разочарован в далеком от реальности военном руководстве Гитлера и постепенно начал открывать глаза на зверства нацистов.
По-военному прямой и решительный Роммель тем не менее стал постепенно втягиваться в политическую деятельность. Однако он выступал против планов физического устранения Гитлера, полагая, что подобная акция сотворит из него мученика. Он считал, что целесообразнее будет привлечь фюрера к суду, разоблачив все его преступления перед нацией. Роммель никогда не играл активной роли в Июльском заговоре 1944, хотя некоторые заговорщики и хотели, чтобы именно он возглавил страну после устранения Гитлера.
После провала заговора один из умиравших в агонии участников назвал имя Роммеля, в результате чего судьба полководца была предрешена. 14 октября 1944 Гитлер направил к Роммелю домой двух офицеров, предоставив ему выбор - покончить с собой или предстать перед судом. "Через пятнадцать минут я умру", - сказал Роммель жене и принял яд. Гитлер приказал похоронить его со всеми воинскими почестями. Фон Рундштедт произнес в надгробной речи: "Безжалостная судьба вырвала его у нас. Его сердце принадлежало фюреру".
Использован материал сайта Третий рейх
Очередная публикация из цикла материалов, посвященных истории 2-й Мировой войны, познакомит читателей с биографией немецкого генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля, одного из немногих немецких военначальников, сохранивших собственную честь и достоинство во время той кровопролитной войны.
"Мы имеем перед собой весьма опытного и храброго противника и, должен признаться, несмотря на эту опустошительную войну, - великого полководца."
Уинстон Черчилль об Эрвине Роммеле
Роммель Эрвин (нем. Erwin Eugen Johannes Rommel)
Генерал-фельдмаршал Вермахта.
Родился: 15 ноября 1891 года в Хайденхайме, близ Ульма.
Скончался: 14 октября 1944 года.
Военную службу начал в 1910 году кадетом. Вскоре стал кадровым офицером и посвятил этому всю жизнь. Во время Первой мировой войны служил лейтенантом в Альпийском батальоне на горной границе с Италией и Румынией.
В 1915 году за военные заслуги был награжден Железным крестом 1 степени, в 1917 году вновь отличился в битве под Капоретто, где ограниченное число подразделений, находившихся под его командованием, наголову разбило итальянцев, имеющих большое численное преимущество.
После окончания войны продолжал службу в Рейхсвере, находясь на посту командира пехотного полка, затем преподавал в военном училище в Дрездене. Его первая встреча с рейхсканцлером Третьего Рейха, Адольфом Гитлером, произошла в 1935 году. Прочитав книгу Роммеля «Пехота наступает», которая к тому времени была признана, как ценный военный труд, назначил его командиром батальона личной охраны.
Во время Второй мировой войны Роммель стал наиболее популярным немецким полководцем, мастерство и профессионализм которого высоко ценили даже его противники.
В 1940 году назначен командиром 7-й танковой дивизии на Западном фронте, участвовавшей в реализации победоносного плана «Gelb», во время войны с Францией.
6 февраля 1941 года Гитлер назначил Роммеля командующим только что созданного Немецкого Африканского корпуса (Deutsche Afrika Korps), поставив перед ним задачу улучшить положение итальянских войск в Северной Африке, фактически разгромленных британскими колониальными силами.
Действия Африканского корпуса в сложнейших условиях носили феноменальный характер и навсегда записаны золотыми буквами в летопись Вермахта и историю военного дела.
Практически все военные историки сходятся в том, что получи Роммель дополнительно три моторизованные дивизии, которые он требовал у Гитлера, он бы, разгромив британские колониальные войска, достиг Каира и Суэцкого канала и мог бы перерезать поток союзнической помощи, идущей в Советский Союз через Персидский залив и Иран. Однако этого не случилось ввиду поглощенности руководства Вермахта основными наступательными действиями на Восточном фронте и недооценкой значения африканского театра военных действий.
В начале февраля 1941 года огромная итальянская колониальная армия под командованием генерала Родольфо Грациано была отрезана в Киренаике британским моторизованными частями и капитулировала у Бедафомма. Остававшиеся в Триполитании итальянские части были настолько потрясены случившимся, что оказались не в состоянии оборонять остальные североафриканские колонии.
Именно в этот момент, в феврале 1941 года, передовые подразделения Немецкого Африканского Корпуса высадились в Триполи, вызвав замешательство в штабах союзников. Основные силы Африканского корпуса должны были прибыть в Триполи только через месяц.
Не дожидаясь прибытия этих сил, Роммель сразу же бросил в бой все имевшиеся, довольно скромные по численности, части в надежде отвлечь англичан от полного уничтожения итальянской армии.
Это пробное контрнаступление оказалось настолько удачным, что менее чем через две недели Роммель перевел баланс сил в свою сторону. Через несколько дней Африканский корпус захватил ряд важных в стратегическом отношении городов, а затем устремился в глубь Египта, к Нилу. В те дни англичане отступали с такой скоростью, что немецкие передовые моторизованные подразделения не успевали их преследовать, а речи об организованном сопротивлении даже и не шло.
Лишь к концу 1941 года, когда наступательные возможности Африканского корпуса были исчерпаны, британским войскам удалось закрепиться в Бенгази.
За эти успехи в январе 1942 года Роммелю было присвоено звание генерала армии.
В декабре 1941 года, используя слабость снабжения и усталость частей Африканского корпуса, британская 8 армия, имевшая перевес в живой силе - в 4 раза, в танках и артиллерии - в 3 раза (756 танков и самоходных орудий + треть в резерве - против 174 немецких и 146 итальянских), предприняла хорошо спланированное наступление, вынудив Африканский корпус после упорного сопротивления оставить Киренаику и отойти на исходные позиции, к границам Триполитании. Однако Роммелю удалось избежать приготовленной для него ловушки и не допустить окружения своих частей, сохранив при этом большую часть боевой техники. Черчилль, выступая в разгар наступления в Палате общин, вынужден был признать это, сказав с досадой: «Мы имеем перед собой весьма опытного и храброго противника и, должен признаться, несмотря на эту опустошительную войну, - великого полководца».
В начале 1942 года итальянские транспорты, не смотря на активные действия британской авиации, сумели по морю доставить истощенным войскам от 50 до 100 (по разным источникам) танков, что оказалось достаточным для нового сокрушительного наступления Африканского корпуса. 27 марта 1942 года Роммель наносит англичанам столь внезапный и сильный удар, что заставляет их откатиться к границе Египта. Через месяц его войска захватывают Тобрук - ключевой пункт британской обороны, считавшийся неприступным, пленив 33 000 его защитников, прозванных за мужество и сопротивление, проявленные в окружении, «тобрукскими крысами». На следующий день после данного, пожалуй, самого выдающегося успеха Вермахта в Африке, Роммелю было присвоено звание генерала-фельдмаршала.
В конце следующего месяца, - июля 1942 года, подразделения Африканского корпуса находились уже возле Эль-Аламейна, всего в ста километрах от Александрии и дельты Нила.
Самое невероятное в том, что «Лис пустыни» совершил этот удивительный бросок, имея всего лишь 280 немецких и 230 итальянских танков и самоходных орудий против почти 1000 боевых машин у англичан! За две недели стремительного наступления Африканский корпус отбросил британскую 8-ую армию назад, на исходные позиции в районе дельты Нила. Для английских войск это был один из самых драматичных моментов за все время войны.
Однако из-за острейшей нехватки топлива и отсутствия подкреплений в живой силе и материальной части немецко-итальянское наступление постепенно останавливалось. Лучшей иллюстрацией сложившегося положения является тот факт, что Африканский корпус продолжал продвигаться вперед, имея всего 26 исправных танков, в то время, как только у одной из отступавших британских дивизий их число составляло более ста!
До конца октября 1942 года в Северной Африке установилось шаткое равновесие: немецко-итальянские силы не имели горючего для своих моторизованных частей, а англичане накапливали силы за счет свежих колониальных дивизий, и новейшей боевой техники, прибывающей из США. Немецкий Африканский корпус же в течение всего 1942 года не получил подкреплений и состоял из двух плохо укомплектованных дивизий, включавших по 2 танковых и 3 пехотных батальона, наскоро усиленных несколькими артиллерийскими и саперными подразделениями.
Поэтому к концу года британские войска имели следующее численное превосходство: двойное - в танках и артиллерии; четырехкратное - в авиации, не считая запасов топлива, боеприпасов, продовольствия.
Положение усугубилось и тем, что у Роммеля проявилась острая форма амебной дизентерии, и он был вынужден вылететь в Германию для госпитализации. Поэтому, когда англичане начали свое массированное наступление, фельдмаршалу пришлось срочно, так и не закончив лечения, возвращаться в Африку, но он прибыл уже после того, как битва при Эль-Аламейне была проиграна. Менее чем за две недели Африканский корпус был отброшен на тысячу километров назад, в Тунис.
Тем временем, 8 ноября американские войска высадились в Марокко и Алжире, что фактически означало попадание итало-немецких сил в ловушку. Роммелю все же удалось провести еще одно наступление на превосходящие силы американцев в районе Кассеринского перевала и нанести им серьезный ущерб, но это уже ничего не меняло...
Накопив в течение полугода силы, и достигнув 6-кратного превосходства в артиллерии, танках и авиации, американская группировка при поддержке британской 8-ой армии отбросила итало-немецкие силы на самую оконечность мыса Бон-Пенинсула, отрезав их от материка.
Через два месяца боев блокированный с суши и моря Африканский корпус сложил оружие.
Фельдмаршал Роммель был отозван из Туниса 9 марта 1943 года и был назначен командующим группой армий «В» в Северной Италии. Ему была поставлена задача, - не допустить капитуляции итальянских войск и отразить наступление войск союзников на юге Европы, которую он успешно выполнил, задержав англо-американские войска в Италии до середины 1944 года.
В январе 1944 года, ввиду подготовки союзников к высадке в Европе, Роммель был назначен командующим группой армий в Северной Франции. Благодаря его энергичным действиям, находчивости и неординарному тактическому мышлению «Атлантический вал» был превращен в серьезное укрепление. Однако из-за стратегических разногласий с командующим всей войсковой группировкой во Франции - фельдмаршалом Рундштедтом, единый план обороны западной границы Рейха не был выработан, что и привело к неоперативности и несогласованности действий немецких войск во время высадки союзников в Нормандии 6 июня 1944 года.
Из-за тяжелого ранения, полученного Роммелем 17 июля, когда британский истребитель обстрелял его штабной автомобиль, фельдмаршал не смог продолжить командование, и был отправлен для лечения домой, в Ульм.
К этому времени Роммель уже был полностью разочарован в далеком от реальности военном руководстве Гитлера и дважды, - 17 и 29 июня того же года, встречаясь с ним, вместе с Рундштедтом безрезультатно пытался убедить фюрера прекратить войну, в тот момент, пока еще сохраняются значительные силы Вермахта.
Из-за этого, по-военному прямой и решительный офицер поддержал идею офицерского антигитлеровского заговора, узнав о нем от фельдмаршала Рундштедта, заявившего: «Вы - молоды и популярны среди народа. Вам и надо осуществить это». Однако Роммель выступал против планов физического устранения Гитлера, полагая, что подобная акция сделает из того мученика. Он считал, что целесообразнее будет привлечь фюрера к суду, разоблачив все его преступления перед нацией. Фельдмаршал никогда не играл активной роли в Июльском заговоре, хотя некоторые заговорщики и хотели, чтобы именно он возглавил Германию после устранения Гитлера.
После провала попытки переворота, один из его участников, умирая от пыток, в агонии назвал имя Роммеля, что и предопределило дальнейшую судьбу великого полководца. 14 октября Гитлер направил к так и не оправившемуся от ранения фельдмаршалу двух офицеров, предоставив ему в честь прошлых заслуг выбор - покончить с собой и остаться героем нации или предстать перед Народным трибуналом, что фактически означало автоматический приговор, как государственному изменнику. «Через пятнадцать минут я умру», - сказал этот мужественный человек своей жене и принял яд.
Фюрер сдержал свое обещание, и фельдмаршал был похоронен как национальный герой Третьего Рейха со всеми воинскими почестями. 18 октября 1944 - день его похорон - был объявлен днем национального траура.
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Лис пустыни. Генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель
Если вы собираетесь насладиться очередными дифирамбами в честь увенчанного славой полководца «Третьего рейха», генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля, можете сразу же отложить эту книгу в сторону. Она не может представлять никакого интереса и для тех, кто мечтает о ремилитаризации немецкого духа.
Во время работы над этой книгой автор и издательство ставили перед собой принципиально другие задачи: во-первых, исчерпывающе осветить таинственную подоплеку и загадочные обстоятельства вынужденного самоубийства Роммеля, которые до сих пор не известны широким кругам немецкой общественности. Мы считаем своим гражданским долгом заявить, что имеем дело с ничуть не прикрытым политическим убийством.
Во-вторых, мы хотели взглянуть на мир и на войну глазами солдата, прошедшего сложный путь от искреннего сторонника идей национал-социализма (который, тем не менее, не только не носил золотого нацистского значка, но и никогда не был членом НСДАП!) до оппонента и убежденного противника Адольфа Гитлера. По-военному прямой и решительный Роммель называл фюрера «несчастьем немецкого народа».
В-третьих, для нас стало важнейшей задачей возвращение доброго имени человеку, выстрадавшему право на просветление, раскаяние и очищение. На нелегком пути духовного обновления немецкой нации жизненный подвиг генерал-фельдмаршала Роммеля должен стать нашим нравственным ориентиром. Судьба маршала символизирует трагедию многомиллионной нации, в ней как в зеркале отразилась судьба нескольких поколений немцев.
Размышляя о трудной судьбе своего героя и всего немецкого народа, Томас Манн написал в своем романе «Доктор Фаустус» проникновенные слова:
– …Благоговейный трепет и священный восторг охватывают меня всякий раз, когда я размышляю о трагических судьбах великого немецкого народа. Со всей страстностью мятежного германского духа он устремляется к высотам человеческого бытия, чтобы в слепом рвении низвергнуть себя в бездну отчаяния и хаоса. Верю в него и знаю – он найдет в себе достаточно сил, чтобы отречься от кровавого прошлого, отринуть ложных кумиров, и в который уже раз выйдет на путь духовного возрождения и возвышения…
…Да, мы птицы другого полета – мы непредсказуемый народ с загадочной германской душой. Мы поклоняемся року и последуем за своей судьбой хоть в бездны ада…
Осмысление последних месяцев жизни и трагической судьбы патриота Германии, его героических усилий свергнуть власть Гитлера и вызволить немецкий народ из мрака и хаоса «Третьего рейха», поможет нашей стране найти свой путь в новое светлое будущее. Он отдал самое дорогое за счастье своего народа – жизнь!
Роммель был обманут, как миллионы его соотечественников и многие миллионы людей во всем мире, поверившие демагогическим заверениям и обещаниям «фюрера всего немецкого народа». Ему удалось вырваться из цепких объятий лжи, преодолеть обстоятельства и восстать против тирана, но кровавые палачи Гитлера оборвали его жизнь…
Мы думаем о будущем, поэтому хотим знать правду о прошлом…
«ДЕЛО РОММЕЛЯ»
Был ли Роммель «партийным генералом» или заговорщиком и революционером? Какие тайны хранила загадочная душа «военного гения» и «величайшего полководца всех времен»? Что привело его в ряды офицерской оппозиции – понимание изначально спорной, а позднее откровенно преступной внешней и внутренней политики диктатора или давление обстоятельств? Какое отношение имел генерал-фельдмаршал к событиям 20 июля 1944 года? Если Роммель действительно входил в группу Вицлебена, Бека, Штауффенберга, Герделера и Лейшнера, как он представлял себе послевоенное будущее Германии? О чем мечтал маршал – о необходимой передышке для «нового броска на Восток» и сепаратном мире на Западе или о предотвращении национальной катастрофы и коренных демократических преобразованиях в стране?
В обществе не ослабевает интерес к недавнему прошлому, и за последние несколько лет множество людей задавали мне немало таких и подобных им вопросов. Принимая самое непосредственное участие в подготовке этого издания, я ставил перед собой задачу заполнить «белые пятна» в биографии Роммеля и воздать должное памяти патриота Германии. «Дело генерал-фельдмаршала Роммеля» позволяет нам увидеть скрытые от постороннего взгляда процессы, происходившие в недрах национал-социалистической диктатуры, и по «достоинству» оценить то негативное воздействие, которое оказывал Адольф Гитлер на германские вооруженные силы в течение шести лет войны.
В средствах массовой информации все чаще поднимается вопрос о пресловутой «вине генералов». В рамках этого литературного исследования я попытаюсь дать ответ на этот и многие другие вопросы. Стоящая в центре повествования масштабная фигура маршала Роммеля, единственного из всех немецких полководцев последней войны, кто прошел тернистый путь нравственного искания и гражданского становления, позволяет всесторонне осветить и такую важнейшую проблему, как «Гитлер и его генералы».
Итак, занавес поднят! Демонический фюрер вверг народы Германии, Европы и всего мира в хаос войны… Рядом с Роммелем возникают неординарные фигуры и других германских фельдмаршалов: Моделя, Клюге, Рундштедта, Кессельринга и Кейтеля – и каждый из них сыграл свою роль в судьбе «лиса пустыни». Генералитет представлен именами Фрича, Бека, Гальдера, Гудериана, Цайцлера и Йодля, но все они только статисты, время от времени появляющиеся в мизансценах кровавой драмы, главную роль в которой играет Эрвин Роммель…!
Мне довелось стать участником многих событий минувшей войны, поэтому книга во многом основывается на пережитом и информации, полученной из заслуживающих доверия источников. По разным причинам до сих пор ограничен доступ ко многим архивам последнего десятилетия, некоторые документы безвозвратно утрачены, а другие продолжают ждать пытливого исследователя. В своем творческом поиске я руководствовался исключительно интересами истины и использовал различные источники информации: от мемуаров союзнических военачальников до стенограмм телефонных разговоров, имперских архивов и протоколов Комиссии по военным преступлениям. Все доступные публикации, высказывания очевидцев и участников событий были неоднократно проверены и перепроверены. Вместе с тем я полностью отдаю себе отчет в том, что личность фельдмаршала Роммеля засверкала бы новыми неожиданными гранями, если бы в ходе работы над книгой мне удалось разыскать еще больше архивных документов и свидетельств очевидцев тех драматических событий.
Отмеченные шекспировским пафосом трагедийности жизнь и судьба маршала Роммеля неразрывно связаны с грандиозной драмой всего немецкого народа. Я хочу сказать о том неизбывном чувстве национальной вины, которую во все времена самым парадоксальным образом всегда разделяют и палачи, и их жертвы. В том смысле, в каком написал об этом в своем прекрасном сонете «Вина» Альбрехт Хаусхофер:
Да, я виновен, но не так, как вы…
Мне нужно было раньше начинать
Бесчестие бесчестием называть.
Я осудил себя и не боюсь молвы.
Я в рубище, с повинной головой…
Я попытался совесть обмануть.
Лишь покаяние мне может честь вернуть.
Чтобы одержать окончательную победу над нацизмом и нацистской идеологией, совершенно недостаточно дежурных фраз и поверхностных суждений. Лозунги и призывы не заменят серьезного изучения причин прихода Гитлера к власти, методов удержания власти, развязанного в стране террора (любимое выражение диктатора – «не бояться последствий»), стратегии и тактики самой кровавой войны в истории человечества. Германия, Европа и весь мир заплатили слишком большую цену за свое «прекраснодушие» в 30-е годы. Не случайно фашизм и национал-социализм отметили своей дьявольской печатью всю первую половину XX века – и здесь не обойтись без серьезного анализа социально-экономических, религиозно-философских, геополитических и всех прочих предпосылок появления «коричневой чумы».
Диктаторские режимы Европы поддержали стремя, усадили в седло и отправили в бешеный галоп апокалипсических всадников фюрера. Огненным смерчем пронеслись они через три континента, сея смерть, разрушение и страх. Потребовались объединенные усилия всего цивилизованного мира, чтобы выбить их из седла и сбросить в бездну небытия…
Роммель противопоставил себя порочности диктатора и его системы. Увенчанный славой, окруженный всеобщей любовью и почестями, он всегда был для немцев «народным маршалом». Даже его противники, с которыми он сходился на поле боя, относились к нему с уважением и высоко оценивали его полководческое мастерство и профессионализм. Германии и всему миру представляется редкая возможность в несколько неожиданном ракурсе взглянуть на масштабную фигуру полководца и открыть для себя совершенно нового человека, с необыкновенно развитым чувством гражданской ответственности, пламенного патриота Германии. Путь духовного становления личности и трагическая судьба солдата – это немой укор тем, кто до сих пор не готов избыть в своей душе тяжелое наследие прошлого.
Еще в юности Роммель избрал для себя карьеру профессионального военного и как личность состоялся именно в армии. В мирное время он занимался военной подготовкой и патриотическим воспитанием подрастающего поколения, а в годы войны выполнял свой профессиональный солдатский долг на фронтах двух континентов. Рутина казармы и фронтовые будни долгое время были основным содержанием его жизни. В рядах вооруженных сил он встал на тернистый Путь раскрепощения сознания, переосмысления прошлого и восхождения к высотам человеческого духа. Путника, идущего этим долгим и многотрудным Путем, поджидает тяжесть потерь, боль утрат и горечь разочарований. Роммель был не первым, кто оступался, падал и отступал на два шага назад после робкого движения вперед! Но без сомнения, он был единственным представителем высшего военного руководства «Третьего рейха», который яростно и бескомпромиссно боролся за целостность «своего» внутреннего мира.
Только «выскочки от военной истории», не имеющие ни малейшего представления о реалиях фронтовой жизни главнокомандующего группой армий, могли обвинять его в использовании самых агрессивных и боеспособных дивизий Ваффен СС под командованием Зеппа Дитриха на европейском театре боевых действий во время отражения союзнической операции вторжения. Малокомпетентные политики упрекали его в нерешительности и непоследовательности, забывая об ограниченных возможностях армейского «заговорщика». Даже его друзья, предающие сегодня гласности конфиденциальные разговоры в узком кругу, не понимают, что и перед ними он был вынужден представать в маске «верноподданного генерал-фельдмаршала вермахта». Не следует забывать и о том, что Роммель был живым человеком, а не ходячей добродетелью, поэтому в споре между устоявшимися казарменными привычками и обретенной внутренней свободой «дух» не всегда одерживал победу над «плотью»!
Оппоненты обвиняют его в том, что «все было сделано слишком поздно». На первый взгляд, эти безапелляционные слова, произнесенные на опустевшей сцене безлюдного зрительного зала, могут показаться смелыми и эффектными. Лично я считаю такую постановку вопроса умозрительной и бесполезной. Не нам, его современникам, судить его – пусть это сделают наши потомки!
Собственно говоря, этот вопрос потерял свою актуальность и перешел в разряд чисто «академических» еще со времен конференции в Касабланке, когда союзники обнародовали свои недвусмысленные требования к правительствам «Оси» о «полной и безоговорочной капитуляции». Растаяла последняя, призрачная надежда внутригерманской оппозиции на политическую поддержку извне, потому что ни один народ, ни один государственный деятель, а тем более офицер, не согласятся капитулировать безоговорочно.
Фигура Эрвина Роммеля интересна для нас тем, что изначально он не относился к числу таких концептуальных оппонентов национал-социализма, как Бек, Вицлебен, члены группы Крейсау, посол Хассель или даже Рек-Малечевен… Из Савла он стал Павлом! Многомиллионная нация очнулась от гипнотического сна и ужаснулась, оглянувшись на свое недавнее прошлое. Слова раскаяния и отречения от ложных идеалов были произнесены…
Личность одного из выдающихся полководцев Германии продолжает вызывать пристальное внимание военных историков. В последнее время за рубежом появилось несколько монографий, посвященных немецкому фельдмаршалу. Образ Роммеля несет в себе огромное воспитательное значение: он доказал немцам, что духовное очищение не только возможно, но и является необходимостью.
В его лексиконе не было слова «невозможно»! Он доказал это еще во время 1-й мировой войны, когда воевал в Альпийском батальоне. Медаль «За заслуги», кавалером которой стал лейтенант Роммель, командование вручало только лучшим из лучших. Его талант делать из невозможного возможное, а поражение превращать в победу в полной мере проявил себя в ходе африканской кампании. В своей книге «Пехота наступает», которая была переведена на многие европейские языки и сделала его имя известным в военных кругах, Роммель сформулировал свое профессиональное и жизненное кредо – никогда не капитулировать! Его упорство и настойчивость в достижении цели всегда были непонятны осторожным, предусмотрительным и готовым к «разумному компромиссу» людям. Гордый и независимый человек, он не следовал просто в фарватере своей судьбы, он поднимался над обстоятельствами и сам становился своей судьбой! Истина не была для него чем-то, дарованным свыше или благоприобретенным в миг озарения, истинным было то, что рождалось в муках, оставляя саднящие и кровоточащие раны. Только родные и близкие могли догадываться о нравственных исканиях фельдмаршала, но и они видели только самую вершину айсберга. Роммель мучительно боролся с самим собой, но внешне оставался безупречным в рамках своего традиционного «генеральского» поведения. Даже для его соратников оставалась невидимой эта яростная внутренняя борьба, не говоря уже о тех, с кем орбита его жизни пересекалась случайно.
На моем рабочем столе лежат две фотографии из архивов военной хроники. Беспристрастный «летописец» запечатлел на одной из них Роммеля «образца 1942 года» – это оптимизм, целеустремленность, атака! Я вижу человека, для которого не существует слово «невозможно». Следующий снимок сделан два года спустя, в 1944 – и передо мной совершенно другой человек: постаревший, осунувшийся, с глубокими морщинами в уголках глаз, но по-прежнему не отступающий и не сдающийся!
Рядом с Роммелем я провел три фронтовых года, сначала в Африке, а потом в Европе. После окончания войны я проработал еще три года, собирая материал о выдающемся полководце. Шесть лет изучения «проблемы Роммеля» позволяют мне утверждать, что я достаточно хорошо узнал этого человека и побудительные мотивы его действий. Поворотным пунктом его жизни стала Нормандия: Роммель задыхался от недостатка времени – в тугой клубок сплелись попытки удержать трещащий по швам фронт, инстинктивное на уровне рефлексов неприятие диктатора, антиправительственные настроения и противодействие армиям вторжения.
Окончательное разочарование в военном и политическом руководстве страны произошло в Герлингене, где он проходил курс лечения после полученного ранения. В ходе разговоров с женой, бесед с ближайшими друзьями, раздумий во время продолжительных прогулок в лесах вокруг Герлингена он все отчетливее понимал, во что превратили Германию Гитлер и его приспешники. Памятуя о судьбе участников событий «20 июля», он не ждал пощады и для себя. «Слишком поздно» – эти слова огненными буквами были начертаны на его судьбе. Здесь не было его дивизий, которые он мог бы выдвинуть против ненавистного диктатора. Обещанное Гитлером новое назначение оказалось очередной лицемерной ложью, и забрезживший было слабый огонек надежды погас, а следом за ним угасла и жизнь фельдмаршала.
Какие же уроки должны извлечь мы, оставшиеся в живых современники Эрвина Роммеля? Никогда нельзя принимать желаемое за действительность и довольствоваться лежащим на поверхности, поэтому только неустанно «ищущему» дано проникнуть в самую суть явлений. Нельзя совершать сделку с совестью, чтобы не превращать жизнь в бесконечную вереницу невыполненных обязательств и несделанных дел. Только всеобщее участие в государственной политике может воспрепятствовать приходу к власти нечистоплотных людей. Мы должны раз и навсегда положить конец расовой ненависти, диктатуре, насилию, преследованию инакомыслящих…
В рамках обновленной Европы и установления нового, справедливого мирового порядка самыми важными законами должны стать гуманизм и терпимость.
Прежде чем начать трагическое повествование о жизни и судьбе генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля, я посчитал своим долгом высказать свое отношение к описываемым событиям и обозначить приоритетные темы литературного труда.
Квекборни Билефельд, март 1949.
Лутц Кох
Глава 1. СОЛДАТ ОТЧИЗНЫ
СТАНОВЛЕНИЕ
Когда 15 октября 1944 года все радиостанции Германии передали сообщение о скоропостижной смерти генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля, миллионы немцев в тылу и на фронте застыли в скорбном молчании. Имя Роммеля и проведенные под его руководством боевые операции вермахта во время французской кампании, в Северной Африке и против союзнического фронта вторжения на европейском театре военных действий были в ряду самых ярких страниц военной истории «Третьего рейха» и 2-й мировой войны. В разгар самых ожесточенных боев на фронтах трех континентов о его великих победах и о рыцарских методах ведения войны слагали легенды и его братья по оружию, и его смертельные враги!
Кошмар «трехтысячекилометрового марша смерти» – отступления от лежащего в 104-х км от Александрии Эль-Аламейна в Тунис, ставший вопреки воле Роммеля «Сталинградом пустыни», – тоже связывают с его именем. Но даже поражениям не удавалось бросить тень на безупречную репутацию «народного фельдмаршала». Это напоминало античные мистерии, а после выяснения всех обстоятельств гибели маршала стало очевидным, что немецкий народ не сотворил себе ложного кумира – Роммель действительно был достоин любви и уважения соотечественников.
Искреннюю скорбь безутешной нации разделили почитатели его воинского таланта во всем мире. Мир услышал печальный перезвон погребальных колоколов и на мгновение затих… Фельдмаршал Монтгомери, противостоявший Роммелю на полях сражений от Эль-Аламейна до Нормандии, высоко ценил немецкого полководца за его рыцарское отношение к противнику, за беспримерную отвагу и за гениальную дерзость его стратегии, которая позволяла ему не только противостоять интересам Британской империи в Северной Африке, но и в течение длительного времени одерживать победы над английской армией. Уже после капитуляции Германии он заявил журналистам:
– Я искренне сожалею о том, что не застал в живых фельдмаршала Роммеля и не могу пожать его честную и мужественную руку…
Широкий общественный резонанс вызвала история Манфреда Роммеля, старшего сына генерал-фельдмаршала. Генерал де Лэттр де Тассиньи, главнокомандующий французской оккупационной армией в Германии, в знак глубочайшего уважения к памяти его великого отца, Эрвина Роммеля, выпустил из фильтрационного лагеря долговязого подростка, призванного в люфтваффе в начале 1945 года:
– Идите, юноша, вряд ли вы научитесь чему-нибудь за колючей проволокой. Поступите в один из старейших университетов, где учились выдающиеся философы Германии (речь шла об университете города Тюбинген), и постоянно обдумывайте все, что произошло с вами и вашей страной. Никто не заставляет вас отрекаться от того, чем немцы по праву гордятся. Постарайтесь составить здравое суждение о человеконенавистнической идеологии, которая привела вашу Родину в ее нынешнее состояние…
Через некоторое время генерал де Тассиньи пригласил Манфреда Роммеля в штаб-квартиру французских оккупационных войск в Баден-Баден и сказал ему, что Франция никогда не забудет имя фельдмаршала Роммеля, не признававшего никаких кодексов, кроме рыцарского кодекса чести, а все французы всегда будут с уважением относится к памяти его отца.
Известный английский военный публицист Лиддел Харт высказал свою точку зрения в книге «По другую сторону холма» («The other side of the hill»):
– Начиная с 1941 года, фигура Роммеля стала самой заметной среди генералов вермахта. Он единственный из всех, кому удался столь ошеломляющий «скачок» из гауптманов в фельдмаршалы. Такой успех нельзя объяснить только личными качествами Роммеля, по всей видимости, мы имеем дело с хорошо продуманной и тщательно спланированной Гитлером военной карьерой… Роммелю предстояло стать «Покорителем Африки», а Эдуарду Дитлю – «Героем Заполярья». Оба начинали как лояльные исполнители, и как военачальник Роммель в большей степени оправдал возложенные на него надежды, чем Дитль. Что касается лояльности, то здесь Верховный главнокомандующий совершил явную промашку: когда Роммелю стало окончательно ясно, что Гитлер и Германия несовместимы, он сделал выбор в пользу последней и выступил против своего господина…»
Монтгомери, де Лэттр де Тассиньи и Лиддел Харт, каждый в меру своей компетентности и глубины проникновения в «проблему Роммеля», высказали субъективную точку зрения на маршала и его роль в истории немецкого общества. Общим для этих и великого множества аналогичных им высказываний других авторов было то, что все они отмечали его личностную неординарность, внутреннюю порядочность и высокий профессионализм.
Если даже его противники не скрывают своего восхищения и уважения, то нам, немцам, остается только низко склонить головы перед светлой памятью героя, отдавшего жизнь за светлое будущее своего народа!
Эрвин Роммель родился 15 ноября 1891 года в Хайденхайме, близ Ульма (Баден-Вюртемберг) в семье преподавателя гимназии. После успешного завершения гимназического курса выбрал карьеру профессионального военного и летом 1910 года в чине фанен-юнкера был принят в пехотный полк «Король Вильгельм» Вюртембергской армии (6-й Зюртембергский пехотный полк, 124), дислоцировавшийся в Вайнгартене.
После курса общевойсковой подготовки поступил в военную школу в Данциге и в 1912 году был произведен в лейтенанты. Боевые товарищи прозвали его «жизнерадостный лейтенант из Вайнгартена». Он пользовался авторитетом у солдат и был на хорошем счету у командования. Юный Роммель был не только хорошим солдатом «со светлой головой» и быстрой реакцией, но и прекрасным спортсменом – закаленным, сильным, ловким, выносливым. Войсковая стажировка новоиспеченного лейтенанта была внезапно прервана в 1914 году. Началась 1-я мировая война.
Лейтенант Роммель принял свой первый бой, когда ему исполнилось 23 года. Вскоре в полку заговорили о его смелости и решительности. Он стал первым из лейтенантов своего полка, кому был вручен «Железный крест» 1-й степени. Высокую награду Роммель получил в январе 1915 года, а незадолго до этого, в конце сентября 1914, сразу же после начала боевых действий, мужество и отвага принесли ему желанную награду всех германских фронтовиков – «Железный крест» 2-й степени. Летом 1915 года он был произведен в оберлейтенанты и назначен командиром роты.
Военная карьера оберлейтенанта Роммеля круто изменилась после появления в составе Вюртембергской армии горнопехотного батальона, чье формирование началось в Мюнзингене в октябре 1915 года. Решение специфических боевых задач, стоящих перед альпийскими частями, требует от каждого горного пехотинца той меры инициативы, самостоятельности и самодостаточности, которая не нужна или даже вредна в других родах войск. Слиться с суровой и величественной альпийской природой, раствориться во льдах и скалах – и внезапно атаковать неприятеля. Это была стихия Роммеля!
Как боевой командир Роммель состоялся в горных войсках Баден-Вюртемберга, в окружении своих соотечественников, ведущих кровавые бои на фронтах 1-й мировой войны. Он принял под свое командование 2-ю роту Вюртембергского горнопехотного батальона, заслужив любовь и уважение всех чинов своей новой роты. Все без исключения восхищались молодым ротным командиром. По воспоминаниям сослуживцев, он был «строг и требователен на службе, общителен и приветлив вне казармы». В роте царил дух солдатской взаимовыручки и товарищества. После всесторонней общевойсковой подготовки и не менее тщательной специальной горнолыжной выучки в Арльберге (Роммель на всю оставшуюся жизнь стал поклонником этого военно-прикладного вида спорта и первоклассным лыжником) горный батальон был отправлен на фронт. Боевое крещение состоялось в конце 1915 года в Вогезах, в боях с французскими альпийскими стрелками и отборными частями противника. Как опытный скульптор оберлейтенант постепенно «вылепил из сырого материала» одно из самых боеспособных подразделений вюртембергской армии. Во время румынского похода горный батальон не посрамил честь боевого знамени в боях под Валарией, Одобешти и Кошной. Роммель временно исполнял обязанности командира батальона и особо отличился во время штурма Кошны. Несмотря на полученное ранение, он остался на переднем крае и продолжал руководить штурмующими вражеские укрепления войсками. В те далекие осенние дни 1916 года проявился особый дар Роммеля сполна использовать военную хитрость в бою. Уже в то время будущий полководец умел скрытно перебросить резервы, мастерски обойти неприятеля с флангов, прорваться в тыл, окружить, расчленить и уничтожить вражеское подразделение. Преисполненный боевого азарта, он мог лично возглавить батальон горных егерей, штурмующий боевые порядки врага, если того требовала логика боя. Суть его командирского таланта заключалась в умении найти парадоксальное и неожиданное для неприятеля, но логически безупречное решение боевой задачи любой степени сложности. На фронте проявилась еще одна ошеломляющая грань его воинского таланта: умение найти самое уязвимое место в обороне противника и, не оставляя ему времени на размышление, атаковать вопреки всем и всяческим ортодоксальным канонам воинского искусства – когда самым главным козырем становится… отсутствие козырей!
Начавшийся сразу же после завершения румынской кампании поход в Италию стал очередной, еще более сложной проверкой на прочность для горного батальона Вюртембергской армии. Тяжелейшие горные баталии закалили характер и укрепили дух Роммеля, теперь молодой офицер не сомневался в том, что сделал правильный выбор в жизни – армия навсегда стала его судьбой. Чем сложнее и запутаннее становилась оперативная ситуация, тем изобретательнее действовал двадцатичетырехлетний «вундеркинд». Многие боевые операции Роммеля времен итальянской кампании уже отмечены печатью гениальности – он стал добиваться неслыханных для того времени тактических успехов, если исходить из численности бывших под его началом подразделений. 10 декабря 1917 года за решивший исход всего сражения захват населенного пункта Монт-Матажур Эрвин Роммель был награжден высшей германской наградой за храбрость – медалью «За заслуги». Прорыв под Толмейном, Лонгароном и Пиавом прославили молодого офицера и горную пехоту Баден-Вюртемберга! Не щадящий ни себя, ни противника, идущий напролом Роммель даже умудрился попасть в плен, когда в горячке рукопашного боя преследовал отступавшего врага и далеко оторвался от своих солдат. Удача не покинула его – очень скоро ему удалось совершить побег и вернуться в расположение германских войск. Блестящий молодой командир, идеальный пехотный офицер, он лишний раз доказал всем, что для него не существует слово «невозможно».
Появление оружия массового поражения и новейших средств ведения боевых действий уже в годы 1-й мировой войны угрожало превратить древнейшее искусство воевать в кровожадную привычку убивать своих ближних. И только высоко в горах, где не применялись новейшие системы вооружений, воюющие стороны соблюдали правила игры и воевали по неписаному кодексу рыцарской чести. Здесь каждый боец ощущал себя личностью, а не безымянным винтиком бездушной машины для убийства. В горах все было иначе, чем во Фландрии или в окопах Вердена, когда тысячи солдат и офицеров ждали неминуемой смерти во время массированного артиллерийского удара по площадям или после безжалостной газовой атаки. Монументальное величие устремленных в небо горных вершин, покой и возвышенная гармония природы навсегда остались в сердце Роммеля. Наверное, он не раз вспоминал свою боевую молодость и белоснежные пики далеких гор, когда четверть века спустя судьба бросила его в безбрежный океан африканских песков.
Его отец был школьным учителем, а мать - дочерью бывшего президента правительства Вюртемберга . У Эрвина было два брата: Карл и Герхард. Карл впоследствии стал преуспевающим стоматологом, а Герхард - оперным певцом. Кроме того, у него была сестра, Хелен, которую он очень любил. Впоследствии она стала учителем искусства и рукоделия в вальдорфской школе в Штутгарте.
Сын Роммеля Манфред с 1974 года по 1996 годы был обер-бургомистром города .
Детство Эрвина было не просто бурным, а буйным. Он постоянно ставил перед собой трудные задачи и достигал успеха. В детстве он мечтал стать авиационным инженером, однако отец, педантичный немец, возразил ему: «В воздухе опоры нет», - и поставил его перед выбором между профессией учителя и военной службой. Военная служба представлялась Роммелю более предпочтительной, и он выбрал её.
Начало карьеры
В 1912 году Роммель влюбился в двадцатилетнюю Вальбургу Штеммер. Он серьёзно думал о женитьбе, но не имел такой возможности. В то время офицер при женитьбе должен был внести залог в 10 000 марок . Эта сумма намного превышала его финансовые возможности.
Когда его отец в 1913 году узнал об этой связи, он немедленно потребовал от Роммеля её прервать. Эрвин Роммель отказался. Вальбурга была к тому времени уже на пятом месяце беременности. Его отец об этом так и не узнал - в декабре того же года Роммель-старший скончался.
Обучаясь в офицерской школе, он познакомился со своей будущей женой, Люси Моллен. Официально они поженились в 1916 году. Единственный их ребёнок, сын Манфред, родился в канун Рождества 1928 года.
Первая мировая война
Известен эпизод, который является свидетельством мужества и героизма молодого Эрвина Роммеля. Так, 22 августа 1914 года, во время стремительного наступления немцев на Париж, вошедшего в историю как битва на реке Марна, Роммель вместе с подчинённым ему взводом проводил разведку. Стоял густой туман, когда он и три его солдата подошли к небольшой деревеньке , которую удерживали французы. Обойдя домик фермера, Роммель столкнулся на дороге лицом к лицу с двадцатью вражескими солдатами. И хотя противник из-за густого тумана не заподозрил засады, Эрвин не раздумывая приказал открыть по ним огонь. Пока шла перестрелка, подоспел подчинённый Роммелю взвод. Наступление на деревню, проведённое без санкции командира батальона, удалось. В то время как половина солдат поджигала дома и амбары, другая половина атаковала французов, в итоге вынужденных отступить. В этом бою впервые проявились храбрость Роммеля и его склонность к авантюрным действиям.
Межвоенный период
Вторая мировая война
Французская кампания
К концу 1941 года, когда наступательные возможности немецких войск были исчерпаны, британцам удалось закрепиться в Бенгази . В декабре 1941 года, используя слабость снабжения и усталость частей танковой группы «Африка», британская армия, имевшая существенный перевес в живой силе и технике, предприняла хорошо спланированное наступление, вынудив войска Роммеля оставить Киренаику и отойти на исходные позиции, к границам Триполитании . Тем не менее, Роммелю удалось избежать приготовленной для него ловушки и не допустить окружения своих частей, сохранив при этом большую часть боевой техники. После чего за ним прочно закрепилось прозвище «Лис пустыни». Уинстон Черчилль , выступая в Палате общин , сказал: «Мы имеем перед собой весьма опытного и храброго противника и, должен признаться, несмотря на эту опустошительную войну, - великого полководца» («We have a very daring and skillful opponent against us, and, may I say across the havoc of war, a great general»).
Британский главнокомандующий силами Среднего Востока генерал Окинлек летом 1941 года издал следующий уникальный приказ, не имеющий аналогов:
Всем командирам и начальникам штабов От: ГлавнокомандующегоРазвитие идёт быстрее
Существует реальная опасность, что наш друг Роммель станет для наших солдат колдуном или пугалом.
О нём и так уже говорят слишком много. Он ни в коем случае не сверхчеловек, хотя он очень энергичен и обладает способностями. Даже если бы он был сверхчеловеком, было бы крайне нежелательно, чтобы наши солдаты уверовали в его сверхъестественную мощь.
Я хочу, чтобы вы всеми возможными способами развеяли представление, что Роммель является чем-то большим, чем обычный германский генерал. Для этого представляется важным не называть имя Роммеля , когда мы говорим о противнике в Ливии. Мы должны упоминать «немцев», или «страны Оси », или «противника», но ни в коем случае не заострять внимание на Роммеле.
Пожалуйста, примите меры к немедленному исполнению данного приказа и доведите до сведения всех командиров, что, с психологической точки зрения, это дело высочайшей важности.
К. Дж. Окинлек
Самый яркий момент военной карьеры пришёлся на 20 июня 1942 года, когда Роммель командовал армией «Африка» в битве за город Тобрук , в то время представлявший собой самую укреплённую крепость в Африке. Считалось, что взять его невозможно. Это был главный плацдарм союзников и, хотя его и раньше блокировали, штурмовали множество раз, выбить защитников из крепости не удавалось. Утром 20 июня пикирующие бомбардировщики Ju-87 «Штука» сбросили бомбы на минное поле, сапёры расчистили проход, и сотни танков устремились в пробоину прямо на защитные линии. Ночью и утром 21 июня последние очаги сопротивления в отдаленных районах города были подавлены. После того, как Тобрук был взят, ситуация изменилась в пользу Германии, а Эрвин Роммель попал на страницы британских газет.
Не дав противнику опомниться, Роммель предпринимает дерзкое по замыслу контрнаступление против превосходящих сил британцев, получившее название «Аида» , и к июлю 1942 части его армии находились уже возле Эль-Аламейна , всего в 100 километрах от Александрии и дельты Нила. За две недели стремительного наступления Роммель отбросил превосходящую британскую армию назад, на исходные позиции в районе дельты Нила. Для английских войск это был один из самых тяжёлых моментов за все время войны. 22 июня 1942 года Роммелю присвоено звание генерал-фельдмаршала .
В то же время из-за острейшей нехватки топлива и отсутствия подкреплений в живой силе и материальной части наступление армии Роммеля постепенно останавливалось. До конца октября 1942 года в Северной Африке установилось шаткое равновесие: немецко-итальянские силы не имели горючего для своих моторизованных частей, а англичане накапливали силы за счет свежих колониальных дивизий, и новейшей боевой техники, прибывающей из США . Положение усугубилось и тем, что у Роммеля проявилась острая форма амебной дизентерии , и он был вынужден вылететь в Германию для госпитализации. Поэтому, когда англичане начали своё наступление, фельдмаршалу пришлось срочно, не закончив лечения, возвращаться в Африку, но он прибыл уже после того, как битва при Эль-Аламейне была проиграна. Менее чем за две недели танковая армия «Африка» была отброшена на тысячу километров назад, в Тунис .