Развитие - это совокупность прогрессивных, поступательных изменений в экономике.
Поступательные изменения - это увеличение объема в экономической деятельности:
Прогрессивные изменения - это изменения в интересах общества, приносящие пользу обществу в целом и каждому человеку в отдельности.
В 80-е гг. наблюдался высокий экономический уровень развития в СССР, а население нищало. Одна из причин - огромные военные расходы, производство вооружений, которое вывозилось на склады, и др.
С точки зрения экономики такой экономический рост был регрессивным (убывающим), а не прогрессивным.
Иначе, экономическое развитие принято определять как процесс, в ходе которого в течение длительного периода времени отмечается рост реального душевого дохода населения страны при одновременном соблюдении двух условий:
Сокращение либо сохранение неизменным числа живущих за чертой бедности;
Сохранение или уменьшение степени неравенства в распределении доходов.
Подобный подход к проблеме развития означает сосредоточение внимания в процессе экономического роста на борьбе с нищетой, неравенством, безработицей, что особенно наблюдалось в 1970-1980 гг.
Экономическое развитие - почему оно рассматривается как основной закон мировой экономики? Потому, что общество не может существовать без увеличения жизненных благ для населения и соответственно уровня жизни населения. Если жизненный уровень растет, то мы имеем классическое понимание смысла экономического развития мировой экономики (человек не живет ради работы, а работает ради жизни).
Одна из форм социально-экономического развития - рост потребностей населения.
Рост потребностей населения - объективная категория МЭ. В настоящее время гораздо большие объемы потребления даже в слаборазвитых странах по сравнению с тысячелетиями назад (были велосипеды, их стало недостаточно, и так вплоть до космических технологий).
Международной организацией труда (МОТ) в конце 70-х гг. была выдвинута концепция "базовых потребностей", призвавшая сконцентрировать внимание на удовлетворении основных потребностей большинства населения в противовес экономической эффективности производства.
Соответственно изменились и критерии оценки экономического развития, на первое место вышли социальные показатели.
При условии исчерпания возможностей развития наступит абсолютный кризис человечества (возможна вероятность переселения на другие планеты).
Экономика отдельных стран, регионов может длительное время находиться в кризисе и такие страны могут существовать за счет помощи других стран. Отсюда, развитие МЭ нужно рассматривать как глобальную систему.
Развитие мировой экономики и изменения, связанные с развитием, имеют две стороны: количественную и качественную.
Иначе, развитие - это единство количественных и качественных изменений, т. е. две стороны диалектического единства.
Количественные изменения - это экономический рост, т. е. количественное увеличение объема экономической деятельности. Если Э = 100, а Э = 110, то это означает 10% экономического роста, т. е. за год экономика выросла на 10%.
Качественные изменения - это устойчивые структурные сдвиги в экономике или же какие-то структурные изменения. Структура - очень сложное понятие. Она содержит в себе как соотношения между различными отраслями экономики (промышленность, сельское хозяйство, транспорт, строительство и т. д.) - отраслевая структура, так и между различными регионами, странами - территориальная структура. Если при этом показатели растут, то это поступательные экономические или количественные изменения. Экономическое развитие осуществляется в том случае, если количественный рост сопровождается соответствующими прогрессивными структурными сдвигами в экономике.
Количественные изменения должны иметь количественные показатели экономического развития, характеризующие:
Экономическую динамику процесса;
Достигнутый уровень развития.
Выделяются два вида показателей экономической динамики: абсолютные и относительные.
Абсолютный показатель характеризует общий масштаб развития или экономической динамики.
Относительный показатель учитывает изменения по отношению какого-то периода или региона, страны.
Ниже методом математического анализа
будет доказано,что прибавочная стоимьсть создаётся не трудом
наёмных рабочих или вложенным капиталом,
а ИНТЕЛЛЕКТОМ учёных,конструкторов и технологов,
открывающих новые законы природы,
разрабатывающих новые материалы,
образцы продукции и технологии их производства,
а также природной ЭНЕРГИЕЙ, которую они сумеют
поставить на службу производства.
1. Интеллектуальная теория прибавочной стоимости.
К концу 20-го века марксизм-ленинизм прошёл все три этапа, предусмотренные процессом познания: от живого созерцания классовой борьбы пролетариата и буржуазии к абстрактному мышлению, давшему теорию революционного переустройства мира и от теории – к практическому эксперименту над тремя поколениями людей великой державы.
Цикл завершён, пора провести анализ и сделать выводы. По выражению Ленина, краеугольным камнем марксистского революционного учения является теория прибавочной стоимости. Проверим этот «камень» на прочность. Домарксистская политэкономия на каждом этапе только фиксировала наблюдаемые в общественном производстве и торговле отношения (как фото), но не могла раскрыть и показать динамику их развития, объяснить закономерность смены общественно-экономических формаций и зашла в теоретический тупик.
Маркс, приняв за основу чисто спекулятивный вывод Рикардо о природе прибавочной стоимости, детально разработал эту версию и превратил в теорию, ставшую основой его учения. Не предполагая возможности дальнейшего диалектического эволюционного развития капитализма (из-за указанной выше статичности всех теорий), Маркс весьма убедительно доказал, что единственным способом разрешения ОСНОВНОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ КАПИТАЛИЗМА (которое, по его мнению, заключается в том, что прибавочная стоимость создаётся классом рабочих, а присваивается капиталистами) является пролетарская революция, уничтожающая эксплуатацию вместе с эксплуататорскими классами: «…революция необходима не только потому, что никаким иным способом невозможно свергнуть господствующий класс, но и потому, что свергающий класс только в революции может сбросить с себя всю старую мерзость и стать способным создать новую основу общества» (Маркс К. и Энгельс Ф.,Соч., 2-е изд., т.3, с.70). Чем не философия Раскольникова, героя романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»? Однако вернёмся к вопросам политической экономии, а философский анализ теории проведём позже.
Откроем седьмую главу первого тома «Капитала» и вспомним, что промышленный капитал «K» состоит из двух частей: постоянного капитала «с», затрачиваемого на средства труда, и переменного капитала «v», затрачиваемого на приобретение рабочей силы. Анализируя свою формулу капитала
Маркс делает заключение, что постоянный капитал «с» переносит на продукцию свою стоимость без изменений, а переменный капитал «v», т.е. рабочая сила, создаёт ещё и прибавочную стоимость «m».
Разберём в качестве примера, не вызывающее сомнений у марксистов, следующее утверждение Энгельса: «В самых передовых промышленных странах мы укротили силы природы, и поставили их на службу человеку; благодаря этому мы безмерно увеличили производство, так что теперь ребёнок производит больше, чем раньше сотня взрослых людей» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2-е изд., т. 20, с.358). Ответим на три вопроса, которые не задал себе основоположник:
а) Кто такие «мы»?
б) Что делает ребёнок, чтобы производить больше, чем сотня взрослых людей?
в) Кто тот человек, на службу которому «мы» поставили силы природы?
«Мы» - это вполне определённый круг учёных и инженеров (к которому не относимся ни мы, ни Энгельс), чьи открытия и изобретения применены в данном производственном процессе, т.е. материализованы в средствах труда. Слово «производит» к ребёнку применено неправильно. Ребёнок не производит. Он управляет силами природы, поставленными «нами» на службу «человеку». Ребёнок в данном производстве – это надсмотрщик за рабами у рабовладельца. Замените природные силы и механизмы сотней рабов, и всё встанет на свои места. И, как раньше рабовладелец делил с надсмотрщиком прибавочную стоимость, создаваемую рабами, так владелец средств производства делит прибавочную стоимость, создаваемую интеллектом, вложенным в этот производственный процесс, с ребёнком, контролирующим процесс, оплачивая рабочее время ребёнка по сложившимся на рынке труда ценам. Таким образом, природные силы поставлены на службу владельцу средств производства и ребёнку, который в отрыве от производственной системы сам ничего произвести не может. Те самые «мы», которые поставили силы природы на службу двум последним, в распределении прибавочной стоимости не участвуют! Если у кого-то возникнет мысль, что к этой прибавочной стоимости имеют отношение те рабочие, которые изготовили средства труда, добыли сырьё и энергоресурсы, он будет неправ, поскольку и те процессы ничем не отличаются от этого. И в данном случае, ребёнок может производить средства производства, в том числе, и для возобновления своего процесса. Абсурдное утверждение классика, которое можно было бы простить упомянутому ребёнку, следовало записать так: «В самых передовых промышленных странах в результате не оплаченного по достоинству творческого труда учёных и инженеров, тяжёлый физический труд настолько автоматизирован и заменён силами природы, что теперь один ребёнок может управлять оборудованием, производящим продукции больше, чем раньше производила сотня взрослых ремесленников». Теперь всё стоит на своих местах, понятен истинный источник прибавочной стоимости и принцип её распределения. Выделим из общего понятия авансированного капитала не два, а пять основных факторов (говоря математическим языком, аргументов функции), которые действительно приобретает капиталист:средства труда, сырьё, энергоносители, рабочую силу и интеллект инженеров.
Формула примет вид:
K` = c + i + v + e + f + m
i – участвующий в производственном процессе интеллект (научный, инженерно-технический персонал, предметом труда которого является информация, знания, а продуктом труда – конструкция нового изделия или новая технология);
v – рабочая сила (рабочие, предметом труда которых являются материальные объекты);
e – энергия (энергоносители); f – сырьё и вспомогательные материалы;
m – прибавочная стоимость.
Проанализируем влияние каждого из факторов на величину прибавочной стоимости (в действительности факторов может быть больше). В первую очередь рассмотрим энергоносители. Стоимость топлива равна стоимости его добычи и транспортировки. Сгорая в топке паровой машины, оно выделяет тепловую энергию, которая преобразуется в механическую энергию, совершающую в процессе производства основную работу – привод механизмов (станков). И эта работа значительно больше той, которая совершена при добыче и транспортировке топлива. Она имеет стоимость, равную стоимости заменённой ей рабочей силы, потребовавшейся бы для приведения механизмов в движение в отсутствие паровой машины. Топливо потому и добывается, что содержащаяся в нём энергия больше энергии, необходимой для добычи и транспортировки этого топлива. Таки образом, энергоноситель (топливо) в процессе производства создаёт посредством паровой машины (или иного двигателя) прибавочную стоимость, равную разности стоимости высвобожденной рабочей силы, и стоимости заменившей её энергии. Именно технические средства, позволившие заменить рабочую силу дешёвой силой природных энергоресурсов, обеспечили быстрое обогащение капиталистов в период промышленной революции!
Оценим и роль интеллекта в процессе производства. Совершенствуя машину и повышая её коэффициент полезного действия, автоматизируя ручные операции и снижая тем самым затраты на топливо и рабочую силу, интеллект также создаёт прибавочную стоимость. Например, увеличив вдвое к.п.д. механизмов, он создаёт стоимость равную (в первом приближении) половине стоимости необходимого топлива. Увеличив вдвое срок службы (ресурс) паровой машины за счёт правильной организации её эксплуатации и технического обслуживания или применения новых, более износостойких и прочных материалов, он создаёт стоимость, равную стоимости второй паровой машины. Кроме того, в отличие от других факторов, интеллект имеет бесценное свойство, а именно: прибавочная стоимость однажды им созданная (благодаря новым конструкциям или технологиям), теперь будет возникать всякий раз при возобновлении производственного цикла, независимо от того, где находится создавший её интеллект!
Но не из воздуха же она всякий раз возникает. Значит, однажды, создав стоимость за счёт технического или организационного решения, интеллект навечно передал способность её воспроизводить другим факторам производства. Это означает, что каждый производственный фактор не просто переносит свою стоимость на производимый товар, но создаёт прибавочную стоимость, размер которой определяется вложенным в этот фактор интеллектом.
Рассмотрим рабочую силу – фактор, который по утверждению Маркса является единственным источником прибавочной стоимости и создателем всех потреблённых и накопленных богатств. Совершенно очевидно, что по мере автоматизации производства доля его участия в производственном процессе, постепенно уступая место интеллекту, будет сокращаться и, в конце концов, исчезнет, а вместе с этим исчезнет и создаваемая им прибавочная стоимость.
Так может быть, он на более ранних этапах развития внёс решающий вклад в производство? Исключим из процесса производства интеллект. Получается интересная картина: без изобретения интеллектом способа получения и полезного применения энергии и сырья, они не могут быть использованы, а средства труда не тронутые интеллектом, есть не что иное, как поднятые с земли камень или палка. Такой способ производства, где единственным видом труда является физический циклический труд, не позволяет получить прибавочный продукт или прибавочную стоимость. Рабочая сила в таких условиях способна лишь воспроизводить саму себя. Рабочая сила создаёт прибавочную стоимость, как и другие факторы, постольку, поскольку в неё вложен интеллект в виде знаний и навыков, необходимых для выполнения определённых ручных операций. Рабочую силу, в чистом её виде, следует рассматривать как мускульную энергию и навыки её использования в производственном процессе для выполнения пока ещё не автоматизированных операций. Это же самое можно прочесть и у Маркса во всемирно известном «Манифесте коммунистической партии»: «Рабочий становится простым придатком машины, от него требуются только самые простые, самые однообразные, легче всего усваиваемые приёмы». Вся же прибавочная стоимость создаётся человеческим интеллектом, как живым, принимающим непосредственное участие в производственном процессе, так и прошлым, овеществлённом в средствах труда, в способах получения и использования энергии и сырья, в навыках и знаниях обученных рабочих.
Действительно, любой энергоноситель, пока интеллект не нашёл способа полезного применения его энергии, не может стать производственным фактором или товаром, имеющим стоимость: кому нужен ветер до изобретения паруса и ветряного двигателя, или атмосферное электричество, если нет способа его добыть и применить. Бесполезную (с точки зрения производства) энергию ветра, становится возможным продавать только после превращения её в полезную энергию вращающихся жерновов и т.п. Аналогично и с сырьём: лён не станет товаром до изобретения способа получения пряжи, а железная руда – до открытия способа выплавки железа. Стало быть, любой вид энергии и сырья приобретает стоимость, и способность приносить прибавочную стоимость только после волшебного прикосновения к нему интеллекта. Даже применение созданных интеллектом новых вспомогательных материалов (смазок, охлаждающих жидкостей и т.п.) увеличивает прибавочную стоимость.
На этом сделаем остановку и осмелимся заявить, что слово ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ, долго служившее чуть ли не ругательством, особенно с прилагательным «гнилая», на самом деле именно тот плодородный слой общества, на котором выросли все плоды цивилизации. Интеллигенция, являясь основным открывателем, хранителем и распространителем знаний, имеет вполне определённое самостоятельное место в общественном производстве, имеет все признаки общественно-политического класса и таковым является! Примерьте на интеллигенцию классическое ленинское определение классов: «…большие группы людей, различающихся по их месту в исторически определённой системе общественного производства, по их отношению (большей частью закреплённому и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определённом укладе общественного хозяйства» (Ленин В.И., Полн. собр. соч., 5изд., т.39, с.15). Налицо полное соответствие определению, и с точки зрения производства, и с точки зрения распределения. Интеллигенция – это класс, результаты умственного труда которого присваивают владельцы соответствующих факторов. Интеллектуальный класс, – это общественно-экономический класс, который первым зародился в недрах первобытно-общинного строя и обеспечил всё дальнейшее развитие цивилизации. Первые интеллектуалы – это старейшины, шаманы, вожди, в функции которых входило обучение соплеменников изготовлению орудий труда, определение времени сева, уборки урожая и других работ, организация совместного труда, распределение обязанностей при разделении труда и т.д. Эти «первоинтеллектуалы» уже могли не принимать непосредственного участия в физическом труде, а существовать, потребляя прибавочный продукт, произведённый племенем благодаря применению специально обработанных орудий труда и рациональной организации работ. По мере накопления средствами производства прошлого овеществлённого интеллекта (их усовершенствования) росло и количество прибавочного продукта, или величина прибавочной стоимости. Интеллектуальный класс – это тот самый «гадкий утёнок», которого не признавал ни один класс на протяжении всей истории цивилизации, и который в эпоху научно-технической революции превращается в «лебедя». Это класс, благодаря которому человечество имеет все материальные и культурные ценности. Остальные классы принимали и принимают в производстве прибавочной стоимости участие в той степени, в какой являются носителями интеллекта и реализуют его на практике. Таким образом, все накопленные человечеством богатства – есть накопленный за всю историю его развития материализованный интеллект.
Формула Маркса K`= c+v+m – это не закон, а застывшая фотография самой примитивной мануфактуры XIX века, на которой капиталист был сам себе и инженер, и бухгалтер, и снабженец, и продавец. В развёрнутом виде Закон отображается следующей формулой:
K` = c + i + v + e + f + mc + mi + mv + me + mf,
где: c – постоянный капитал (средства труда);
i – участвующий в производственном процессе интеллект (научный, инженерно-технический персонал, предметом труда которого является информация, знания, а его продуктом – новое изделие или новая технология);
v – рабочая сила (рабочие, предметом труда которых являются материальные объекты, на которые они воздействуют средствами и способами, изобретёнными интеллектом);
f – сырьё и вспомогательные материалы;
mc, mi, mv, me, mf – прибавочные стоимости, создаваемые соответствующими производственными факторами.
Формула справедлива для любой формации, и отображает любой способ производства на любом этапе. Меняется от нуля до бесконечности лишь доля участия того или иного фактора. Эта формула и есть ЗАКОН ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ. Формула пригодна и для иррациональной области творческого труда. Создавая, например, картину, художник затрачивает такое количество средств труда (мольберт, палитра и кисти), энергии (освещение и отопление студии), сырья и вспомогательных материалов (холст, краски, растворители), что их стоимостью можно пренебречь. Стоимость же картины определяется вложенным в неё интеллектом – талантом, мастерством автора. Владелец произведений искусства может получать прибыль в результате их демонстрации, не потребляя и не расходуя никаких ресурсов.
Проведём несложный математический анализ выведенного закона. Предположим, что научно-технический прогресс остановился на определённом уровне (красные кхмеры забили мотыгами свою «гнилую» интеллигенцию) и исключим, в связи с этим, из формулы только интеллектуальный фактор и его прибавочную стоимость. Первоначально остальные факторы будут создавать такую же прибавочную стоимость, как и прежде, но, по мере усложнения условий добычи природных ресурсов, оскудения их запасов, истощения земель, обострения проблем переработки и уничтожения отходов, прибавочная стоимость, создаваемая оставшимися факторами, будет уменьшаться и, достигнув нуля, может затем превратиться в отрицательную величину!
Если вернуться к примеру с топливом, это будет означать, что на его добычу и транспортировку в определённый момент потребуется больше энергии, чем это топливо её в себе содержит. Аналогично и с сырьём, запасы его также ограничены. В результате ограниченности пригодных для земледелия земель, естественного сокращения их площадей и истощения, при постоянном приросте населения, стоимость продовольствия (словосочетание «продукты питания» не употребляю по причине того, что продуктом принято называть результат процесса, по аналогии с продуктами горения), будет расти. Такой процесс может продолжаться до тех пор, пока прибавочная стоимость, создаваемая оставшимися факторами, не станет нулём, и численность населения не начнёт регулироваться голодом, как у животных. Это тот частный, случай, который описывается формулой Маркса! При анализе своей формулы (если анализировал) он не учёл, что вследствие конечности природных ресурсов с каждым новым циклом воспроизводства сырьё, энергоресурсы, рабочая сила, а вместе с ними и средства труда (без воздействия на них интеллекта), будут дорожать до тех пор, пока производство не станет убыточным и не прекратится. Спасти человечество от такого пессимистического финала экстенсивного развития и обеспечить постоянный прогресс и процветание может только его интеллект, причём не просто интеллект, а опережающее развитие интеллекта по отношению к процессам, снижающим производительность остальных факторов!
Учёные подсчитали природные запасы энергоносителей и назвали небольшие, в историческом масштабе сроки, на которые их ещё хватит. Топить, как выразился великий Д.И. Менделеев, можно и ассигнациями, и если в XXI веке учёные и инженеры не разработают промышленного способа получения дешёвой энергии из новых источников, а затем и новых видов сырья, не берусь предсказывать судьбу землян в XXII веке, но предполагаю, что развернётся борьба за Антарктиду и дно мирового океана (¾ планеты, однако).
Завершив анализ выведенного закона и, рассмотрев три случая (первый – когда интересующий нас параметр «i» принят постоянной величиной, второй – когда он обращён в нуль, и третий – когда он стремиться к верхнему, не ограниченному пределу), можно с уверенностью констатировать, что именно этот параметр (фактор) – интеллект – определяет скорость развития и судьбу цивилизации. Все остальные параметры формулы (факторы) являются функциями, интеллекта, т.е. изменяют значения только под воздействием своего аргумента – интеллекта. «Буржуазия быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские нации…», - написано Марксом в «Манифесте коммунистической партии». Ошибка Маркса в том, что буржуазия сама не совершенствует орудия производства, а создаёт интеллектуальному классу условия для творчества и, с большой выгодой, присваивает плоды этого творчества. Нередко и сами изобретатели становились владельцами или совладельцами предприятий, использующих их изобретения, тем более, что в то время университетское образование было уделом состоятельных людей. Видимо, поэтому Маркс и соединил два класса в один. Процесс индустриализации вызывает, естественно, быстрый рост числа самих работников умственного труда, а на другом полюсе в это время в результате механизации и автоматизации труда рабочих, т.е. упрощения выполняемых ими операций и привлечения дешёвой рабочей силы «варварских наций», образуется класс безработных. Эта тенденция объективна, закономерна и наблюдалась в развитых странах уже в XVIII веке, а теперь коснулась и нас, но должной диалектической оценки не получила. Постоянно расширять производство невозможно, потребление ограничено численностью населения и его платёжеспособным спросом, а поэтому с увеличением производительности труда, класс безработных должен расти.
Социализм, если так назвать следующую за капитализмом формацию, где политическая власть перейдёт к классу интеллектуалов, возникнет, когда этот класс, осознав своё место в общественном производстве, и своё историческое предназначение, создаст для реализации своих классовых интересов и целей политическую организацию (партию), которая придёт к власти с помощью механизма демократических выборов. В этой новой формации плутократию (не от русского слова плут, а от имени древнегреческого бога богатства Плутоса) должна сменить власть, которую я бы назвал ноократией – властью разума (от греческого noos).
Подводя итог, следует признать, что экономическое учение Макса, основанное на достижениях науки и техники XIX века, явился закономерным порождением своего времени и в ряде вопросов было, несомненно, шагом вперёд, но унаследовав ошибку Рикардо, Маркс допустил ряд новых ошибок, подгоняя теорию под революционную идею и мятежный дух середины XIX века. Трагедия марксизма заключается в том, что он, в соответствии с одиннадцатым тезисом Маркса о Фейербахе, не просто объяснил мир, но став марксизмом-ленинизмом, взялся за его переустройство – из ошибочной теории превратился в реальную разрушительную силу. И, как будто о нём великий Гёте сказал: – «Нет ничего опасней для новой истины, как старое заблуждение». Пророческие слова о революционной теории, звучащие в унисон Гёте, вложил Достоевский в уста персонажа «Бесов» - бывшего революционера Шатова: – «… полунаука, самый страшный бич человечества, хуже мора, голода и войны, неизвестный до нынешнего столетия. Полунаука – это деспот, каких ещё не приходило до сих пор никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов, деспот, перед которым всё преклонилось с любовью и суеверием, до сих пор немыслимым, перед которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему».
Заканчивая рассмотрение вопроса о природе прибавочной стоимости, следует отметить, что определённые сомнения в непогрешимости марксизма-ленинизма появились и у учёных, развивающих это учение. Так, в «Правде» от 12 декабря 1989г. в статье «Умный богаче» профессор А. Журавлёв написал: - «… на определённом этапе в конце 40-х – начале 50-х годов мы не учли новую социальную силу, движущую НТР, а именно – работников умственного труда. Между тем, их роль возрастает неизмеримо, обусловливая возникновение новой экономической теории, которая должна вобрать в себя, как частный случай, классическую политэкономию индустриального общества». К этому времени теория у меня уже была написана, но встретила мощное сопротивление учёных от марксизма-ленинизма. Наконец, 07.02.90г. удалось выступить с ней по ленинградскому телевидению, а 08.02.90г. газета «Смена» напечатала мою статью «Интеллектуальная теория прибавочной стоимости» http://zerodragon.ucoz.com/publ/tema/intellektualnaja_teorija_pribavochnoj_stoimosti/4-1 . Известный публицист З.Г. Оскотский в своей «Гуманной пуле» так отозвался о ней http://fanread.ru/book/4707296/?page=2 . Он был, конечно, прав в том, что тогда время ещё не пришло, но теперь, если ждать дальше, можно и опоздать.
Бывая в командировках в Китае (10 раз) и наблюдая быстрое развитие его промышленности и науки, с каждой поездкой мне всё больше казалось, что эта страна уже взяла на вооружение опубликованную в 1990г. теориею и на практике развивает свой научно-технический потенциал в полном с ней соответствии.
2. Диалектический анализ аномалии, называемой социализмом.
У Энгельса есть весьма любопытный пример диалектических превращений: «Если же разрезать червяка, то он на положительном полюсе сохраняет принимающий пищу рот, образуя на другом конце новый отрицательный полюс с задним проходом для выделения; но прежний отрицательный полюс (задний проход) становится теперь положительным полюсом, т.е. становится ртом, а на пораненном месте образуется новый задний проход, или отрицательный полюс» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч. 2-е изд., т. 20, с. 531). Очень странно, что Энгельс, несколькими страницами ранее признавший, что история природы и человеческого общества подчинятся одним и тем же наиболее общим законам диалектики, допускал не только возможность подобной операции над человечеством, но и считал её необходимой. (Примечание: на самом деле часть с хвостом погибает, а часть с головой живёт и, если детородные остались при ней, размножается). Ленин же блестяще провёл эту операцию по уничтожению старой «головы» и превращению «заднего прохода» в новую «голову» над народами великой державы. Эта новая «голова» – новый слой общества, получивший название партийно-государственной бюрократии, по всем критериям подходит под ранее приведенное определение классов: это достаточно большая группа людей, которое имеет вполне определённое и только ей присущее отношение к средствам производства – она монопольно ими распоряжается не владея и не неся экономической ответственности за последствия своей деятельности. Механизм образования этого класса раскрыт в книге М.С. Восленского «Номенклатура», где убедительно доказано и то, что партийно-государственная бюрократия (номенклатура) никогда не выражала интересов рабочего класса и, тем более, крестьянства, а действует только в своих узких интересах. Бюрократия потребляет лучшую часть произведённого обществом богатства, причём, изобрела для этого новый способ присвоения – создала общественные фонды потребления со спецраспределением и спецобслуживанием, – способ, ничего общего не имеющий с распределением по труду. Преподносился же этот способ, как ростки коммунистического распределения. Особенностью его является и то, что все свои льготы, привилегии, движимость и недвижимость представители класса бюрократии получали не в собственность, а в пользование, и в результате этого попадали в зависимость от своего положения, становясь рабами системы, и более всего боялись лишиться партийного билета. Советский бюрократ особо гордился своим происхождением от «заднего прохода». Чем ниже происхождение бюрократа, тем, считалось, он прочнее связан своими корнями с народом. В этом бюрократу виделось его единство с народом, но это единство происхождения, пожалуй, единственное единство возникших при социализме противоположностей. Коренным интересом этого класса являлось поддержание застоя. В застое он вечен. При социализме отсутствуют внутренние экономические механизмы, стимулирующие научно-технический прогресс. Будучи изолирован от внешних воздействий, он должен, уничтожая интеллектуальный класс, деградировать до уровня феодализма. Вершиной торжества марксизма-ленинизма можно считать режим Пол Пота, существовавший в Камбодже, при котором был выполнен весь комплекс мер, необходимых для установления и поддержания вечного равенства, но который был разрушен вмешательством извне. Имевший же место прогресс в нашей стране был заметен лишь в тех отраслях, от которых зависит наша обороноспособность и политический престиж, он происходил под влиянием внешнего противоречия социализма и капитализма, которое должно быть разрушено путём диалектического смыкания противоположностей, или конвергенцией, т.е. переходом обеих систем в «ноократическую» формацию. Вероятность военного разрешения этого противоречия ещё существовует, но, слава Богу, вероятность этого мала, поскольку при ведении войны современными средствами победителя может не оказаться. В ходе осуществления мирного варианта перестройки бюрократия должна была быть ликвидирована, как класс, именно интеллектуальным классом, в которой она все годы своего пребывания у власти, классовым чутьём чуяла своего врага. Но для этого неорганизованные силы интеллектуалов должны были объединиться на единой платформе своих классовых интересов, создать свою политическую партию и программу реализации своего исторического предназначения. Эмиграция и физическое уничтожение интеллектуального класса в период революции, Гражданской войны, волн сталинских репрессий, социальная дискриминация в СССР – всё это этапы и формы незатухающей классовой борьбы двух антагонистических противоположностей, одна из которых возглавила аномалию, называвшуюся социалистическим строем.
3. Анализ постсоветского капитализма.
Зайдя в политический тупик, некогда монолитная партийно-советская бюрократия дала трещину, а с объявлением перестройки, в ней самой начался процесс поляризации. Наиболее расторопные и предприимчивые её представители, пользуясь ещё не окончательно потерянным влиянием, объявив себя демократами и либералами, удерживаясь на командных высотах и ключевых позициях, стремились повернуть страну на капиталистический путь развития. Пытаясь найти выход из глубокого кризиса социализма, охватившего страну, Горбачёв взял в экономике курс на рынок, т.е. называя вещи своими именами – на капитализм. Сначала были разрешены кооперативы и индивидуальная деятельность. Это дало возможность «теневой» экономике «отмыть» свои деньги, затем легализовались частные валютные накопления, были разрешены малые частные предприятия; и, наконец, ограничений не стало. Совместные предприятия, укореняясь, способствовали сращиванию нашей экономики с мировой капиталистической системой. Идеологически же страна продолжала твёрдо стоять на позициях социализма. На руководящих должностях находились верные члены КПСС, которая не отреклась от руководящей роли и обещала не допустить контрреволюции, в том смысле, в котором она её понимала. Совершенно очевидно, что в этом случае рыночные отношения на определённом этапе должны были быть прерваны известным способом, как это случилось с НЭПом, а что потом? Остался бы социализм гуманным к новым капиталистам? Углублявшееся с каждым днём несоответствие экономики и идеологии, противоречие между демократией Президента страны и автократией Генерального секретаря КПСС препятствовало процессу перестройки, вызывало непоследовательность проводимых преобразований, вело к обострению политической атмосферы внутри страны.
И здесь снова уместно вспомнить гениального Гегеля: – «Безумием новейшего времени следует считать стремление изменить пришедшую в упадок систему нравственности, государственного устройства и законодательства без одновременного изменения религии – революцию произвести без реформации…» (Гегель, «Философия духа», параграф 552.) Если Генеральный секретарь не безумец, то должен был дать отбой перестройке и мирно вернуться к старым принципам, или в пользу Президента отказаться от коммунистической утопии, и отречься от её религии – марксизма-ленинизма, который по силе своего воздействия на человеческое сознание и влиянию на историю, сравним именно с крупнейшими религиозными учениями. За годы перестройки в результате указанной раздвоенности личности Горбачёва наша страна, как общественно-экономическая система, испытала массу противоречивых воздействий со стороны органов власти в виде законов, решений, постановлений, указов, направленных якобы, на улучшение положения, но на деле вызвавших отрицательные эффекты. Большинство этих воздействий не встречало народной поддержки и только дискредитировало власть.
Творцам этих документов надо было познакомиться с законом термодинамики, известным с 1884г. и названным в честь открывшего его французского учёного принципом Ле Шателье. Этот принцип, гласящий, что внешнее воздействие, выводящее систему из состояния равновесия, вызывает в ней процессы, стремящиеся ослабить эффект воздействия, носит такой же всеобщий характер, как и законы диалектики Гегеля.
Горбачёвская кампания по борьбе с пьянством и виноградниками, закончившаяся крахом и негативными последствиями в виде самогоноварения, спекуляции спиртными напитками, токсикомании и наркомании – наглядное подтверждение действия этого принципа в человеческом обществе. Эта кампания способствовала его свержению. В медицине запрещено ставить опыты хотя бы на одном человеке, даже безнадёжно больном, зато в политике и экономике нет никаких запретов – здесь можно экспериментировать над целыми народами и оставаться безнаказанным. Страна получает то порцию слабительного, то порцию закрепляющего, и от этого её организм приходит во всё большее расстройство. Жаль, что политики не дают клятвы Гиппократа и не привлекаются к ответственности за её нарушение. Остаётся только мечтать вместе с Платоном о том времени, когда к власти придут философы или правители научатся философии, когда они начнут анализировать имеющийся опыт и предвидеть последствия своих воздействий, до совершения этих воздействий. Горбачёв вывел систему из равновесия. Нерешительностью и слабостью Горбачёва воспользовался в своих интересах Ельцин и, поделив страну с товарищами по политбюро на части, перевёл свою часть на капиталистические рельсы и повёл, но не вперёд по пути конвергенции, а назад – к той полудикой форме капитализма, которая получила определение «пещерный капитализм». В ходе этого поворота истории вчерашние руководящие борцы за коммунистические идеалы превращались в руководящих дельцов – будущих олигархов и коррупционеров. Последние теоретики социализма горбачёвского периода пытались избавиться от классовой структуры общества, им больше по душе было манипулировать аморфным понятием «трудящиеся массы». Это антинаучный (и даже антиленинский и антимарксистский) подход к историческому процессу. Утверждение о том, что движущей силой развития общества является классовая борьба (т.е. борьба противоположностей), абсолютно бесспорно – это диалектика; надо лишь правильно различать классы и их интересы.
И на современном этапе отрицание классовой структуры общества и внедрение в сознание граждан, не имеющих элементарных знаний в области политэкономии и философии, потребительского понятия «средний класс» проистекает от стремления новых бюрократов, превратившихся в плутократов, скрыть свою классовую сущность.
Полагаю, что пришло время признать тружеников интеллектуального фронта, независимо от национальности и религиозных взглядов, признать общественно-политическим классом, который насчитывает не менее тридцати миллионов человек, и является единственной силой способной обеспечить развитие науки и экономики, повысить благосостояние всего народа и на основе этого класса построить прогрессивную политическую партию.
Надеюсь, что какой-либо крупный научный центр, до сотрудников которого дойдёт моя теория, станет центром кристаллизации новой политической силы, которая сплотит вокруг себя сотрудников учёных отраслевых институтов, КБ и наукоёмких производств, а затем и ИТР всех промышленных предприятий России.
Созданная ими партия станет достойной альтернативой Единой России и, завоевав большинство в Думе, примет законы, обеспечивающие приоритет науки во всех сферах человеческой деятельности. а
Александр Павлов
Ниже методом математического анализа
будет доказано,что прибавочная стоимьсть создаётся не трудом
наёмных рабочих или вложенным капиталом,
а ИНТЕЛЛЕКТОМ учёных,конструкторов и технологов,
открывающих новые законы природы,
разрабатывающих новые материалы,
образцы продукции и технологии их производства,
а также природной ЭНЕРГИЕЙ, которую они сумеют
поставить на службу производства.
1. Интеллектуальная теория прибавочной стоимости.
К концу 20-го века марксизм-ленинизм прошёл все три этапа, предусмотренные процессом познания: от живого созерцания классовой борьбы пролетариата и буржуазии к абстрактному мышлению, давшему теорию революционного переустройства мира и от теории – к практическому эксперименту над тремя поколениями людей великой державы.
Цикл завершён, пора провести анализ и сделать выводы. По выражению Ленина, краеугольным камнем марксистского революционного учения является теория прибавочной стоимости. Проверим этот «камень» на прочность. Домарксистская политэкономия на каждом этапе только фиксировала наблюдаемые в общественном производстве и торговле отношения (как фото), но не могла раскрыть и показать динамику их развития, объяснить закономерность смены общественно-экономических формаций и зашла в теоретический тупик.
Маркс, приняв за основу чисто спекулятивный вывод Рикардо о природе прибавочной стоимости, детально разработал эту версию и превратил в теорию, ставшую основой его учения. Не предполагая возможности дальнейшего диалектического эволюционного развития капитализма (из-за указанной выше статичности всех теорий), Маркс весьма убедительно доказал, что единственным способом разрешения ОСНОВНОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ КАПИТАЛИЗМА (которое, по его мнению, заключается в том, что прибавочная стоимость создаётся классом рабочих, а присваивается капиталистами) является пролетарская революция, уничтожающая эксплуатацию вместе с эксплуататорскими классами: «…революция необходима не только потому, что никаким иным способом невозможно свергнуть господствующий класс, но и потому, что свергающий класс только в революции может сбросить с себя всю старую мерзость и стать способным создать новую основу общества» (Маркс К. и Энгельс Ф.,Соч., 2-е изд., т.3, с.70). Чем не философия Раскольникова, героя романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»? Однако вернёмся к вопросам политической экономии, а философский анализ теории проведём позже.
Откроем седьмую главу первого тома «Капитала» и вспомним, что промышленный капитал «K» состоит из двух частей: постоянного капитала «с», затрачиваемого на средства труда, и переменного капитала «v», затрачиваемого на приобретение рабочей силы. Анализируя свою формулу капитала
Маркс делает заключение, что постоянный капитал «с» переносит на продукцию свою стоимость без изменений, а переменный капитал «v», т.е. рабочая сила, создаёт ещё и прибавочную стоимость «m».
Разберём в качестве примера, не вызывающее сомнений у марксистов, следующее утверждение Энгельса: «В самых передовых промышленных странах мы укротили силы природы, и поставили их на службу человеку; благодаря этому мы безмерно увеличили производство, так что теперь ребёнок производит больше, чем раньше сотня взрослых людей» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2-е изд., т. 20, с.358). Ответим на три вопроса, которые не задал себе основоположник:
а) Кто такие «мы»?
б) Что делает ребёнок, чтобы производить больше, чем сотня взрослых людей?
в) Кто тот человек, на службу которому «мы» поставили силы природы?
«Мы» - это вполне определённый круг учёных и инженеров (к которому не относимся ни мы, ни Энгельс), чьи открытия и изобретения применены в данном производственном процессе, т.е. материализованы в средствах труда. Слово «производит» к ребёнку применено неправильно. Ребёнок не производит. Он управляет силами природы, поставленными «нами» на службу «человеку». Ребёнок в данном производстве – это надсмотрщик за рабами у рабовладельца. Замените природные силы и механизмы сотней рабов, и всё встанет на свои места. И, как раньше рабовладелец делил с надсмотрщиком прибавочную стоимость, создаваемую рабами, так владелец средств производства делит прибавочную стоимость, создаваемую интеллектом, вложенным в этот производственный процесс, с ребёнком, контролирующим процесс, оплачивая рабочее время ребёнка по сложившимся на рынке труда ценам. Таким образом, природные силы поставлены на службу владельцу средств производства и ребёнку, который в отрыве от производственной системы сам ничего произвести не может. Те самые «мы», которые поставили силы природы на службу двум последним, в распределении прибавочной стоимости не участвуют! Если у кого-то возникнет мысль, что к этой прибавочной стоимости имеют отношение те рабочие, которые изготовили средства труда, добыли сырьё и энергоресурсы, он будет неправ, поскольку и те процессы ничем не отличаются от этого. И в данном случае, ребёнок может производить средства производства, в том числе, и для возобновления своего процесса. Абсурдное утверждение классика, которое можно было бы простить упомянутому ребёнку, следовало записать так: «В самых передовых промышленных странах в результате не оплаченного по достоинству творческого труда учёных и инженеров, тяжёлый физический труд настолько автоматизирован и заменён силами природы, что теперь один ребёнок может управлять оборудованием, производящим продукции больше, чем раньше производила сотня взрослых ремесленников». Теперь всё стоит на своих местах, понятен истинный источник прибавочной стоимости и принцип её распределения. Выделим из общего понятия авансированного капитала не два, а пять основных факторов (говоря математическим языком, аргументов функции), которые действительно приобретает капиталист:средства труда, сырьё, энергоносители, рабочую силу и интеллект инженеров.
Формула примет вид:
K` = c + i + v + e + f + m
i – участвующий в производственном процессе интеллект (научный, инженерно-технический персонал, предметом труда которого является информация, знания, а продуктом труда – конструкция нового изделия или новая технология);
v – рабочая сила (рабочие, предметом труда которых являются материальные объекты);
e – энергия (энергоносители); f – сырьё и вспомогательные материалы;
m – прибавочная стоимость.
Проанализируем влияние каждого из факторов на величину прибавочной стоимости (в действительности факторов может быть больше). В первую очередь рассмотрим энергоносители. Стоимость топлива равна стоимости его добычи и транспортировки. Сгорая в топке паровой машины, оно выделяет тепловую энергию, которая преобразуется в механическую энергию, совершающую в процессе производства основную работу – привод механизмов (станков). И эта работа значительно больше той, которая совершена при добыче и транспортировке топлива. Она имеет стоимость, равную стоимости заменённой ей рабочей силы, потребовавшейся бы для приведения механизмов в движение в отсутствие паровой машины. Топливо потому и добывается, что содержащаяся в нём энергия больше энергии, необходимой для добычи и транспортировки этого топлива. Таки образом, энергоноситель (топливо) в процессе производства создаёт посредством паровой машины (или иного двигателя) прибавочную стоимость, равную разности стоимости высвобожденной рабочей силы, и стоимости заменившей её энергии. Именно технические средства, позволившие заменить рабочую силу дешёвой силой природных энергоресурсов, обеспечили быстрое обогащение капиталистов в период промышленной революции!
Оценим и роль интеллекта в процессе производства. Совершенствуя машину и повышая её коэффициент полезного действия, автоматизируя ручные операции и снижая тем самым затраты на топливо и рабочую силу, интеллект также создаёт прибавочную стоимость. Например, увеличив вдвое к.п.д. механизмов, он создаёт стоимость равную (в первом приближении) половине стоимости необходимого топлива. Увеличив вдвое срок службы (ресурс) паровой машины за счёт правильной организации её эксплуатации и технического обслуживания или применения новых, более износостойких и прочных материалов, он создаёт стоимость, равную стоимости второй паровой машины. Кроме того, в отличие от других факторов, интеллект имеет бесценное свойство, а именно: прибавочная стоимость однажды им созданная (благодаря новым конструкциям или технологиям), теперь будет возникать всякий раз при возобновлении производственного цикла, независимо от того, где находится создавший её интеллект!
Но не из воздуха же она всякий раз возникает. Значит, однажды, создав стоимость за счёт технического или организационного решения, интеллект навечно передал способность её воспроизводить другим факторам производства. Это означает, что каждый производственный фактор не просто переносит свою стоимость на производимый товар, но создаёт прибавочную стоимость, размер которой определяется вложенным в этот фактор интеллектом.
Рассмотрим рабочую силу – фактор, который по утверждению Маркса является единственным источником прибавочной стоимости и создателем всех потреблённых и накопленных богатств. Совершенно очевидно, что по мере автоматизации производства доля его участия в производственном процессе, постепенно уступая место интеллекту, будет сокращаться и, в конце концов, исчезнет, а вместе с этим исчезнет и создаваемая им прибавочная стоимость.
Так может быть, он на более ранних этапах развития внёс решающий вклад в производство? Исключим из процесса производства интеллект. Получается интересная картина: без изобретения интеллектом способа получения и полезного применения энергии и сырья, они не могут быть использованы, а средства труда не тронутые интеллектом, есть не что иное, как поднятые с земли камень или палка. Такой способ производства, где единственным видом труда является физический циклический труд, не позволяет получить прибавочный продукт или прибавочную стоимость. Рабочая сила в таких условиях способна лишь воспроизводить саму себя. Рабочая сила создаёт прибавочную стоимость, как и другие факторы, постольку, поскольку в неё вложен интеллект в виде знаний и навыков, необходимых для выполнения определённых ручных операций. Рабочую силу, в чистом её виде, следует рассматривать как мускульную энергию и навыки её использования в производственном процессе для выполнения пока ещё не автоматизированных операций. Это же самое можно прочесть и у Маркса во всемирно известном «Манифесте коммунистической партии»: «Рабочий становится простым придатком машины, от него требуются только самые простые, самые однообразные, легче всего усваиваемые приёмы». Вся же прибавочная стоимость создаётся человеческим интеллектом, как живым, принимающим непосредственное участие в производственном процессе, так и прошлым, овеществлённом в средствах труда, в способах получения и использования энергии и сырья, в навыках и знаниях обученных рабочих.
Действительно, любой энергоноситель, пока интеллект не нашёл способа полезного применения его энергии, не может стать производственным фактором или товаром, имеющим стоимость: кому нужен ветер до изобретения паруса и ветряного двигателя, или атмосферное электричество, если нет способа его добыть и применить. Бесполезную (с точки зрения производства) энергию ветра, становится возможным продавать только после превращения её в полезную энергию вращающихся жерновов и т.п. Аналогично и с сырьём: лён не станет товаром до изобретения способа получения пряжи, а железная руда – до открытия способа выплавки железа. Стало быть, любой вид энергии и сырья приобретает стоимость, и способность приносить прибавочную стоимость только после волшебного прикосновения к нему интеллекта. Даже применение созданных интеллектом новых вспомогательных материалов (смазок, охлаждающих жидкостей и т.п.) увеличивает прибавочную стоимость.
На этом сделаем остановку и осмелимся заявить, что слово ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ, долго служившее чуть ли не ругательством, особенно с прилагательным «гнилая», на самом деле именно тот плодородный слой общества, на котором выросли все плоды цивилизации. Интеллигенция, являясь основным открывателем, хранителем и распространителем знаний, имеет вполне определённое самостоятельное место в общественном производстве, имеет все признаки общественно-политического класса и таковым является! Примерьте на интеллигенцию классическое ленинское определение классов: «…большие группы людей, различающихся по их месту в исторически определённой системе общественного производства, по их отношению (большей частью закреплённому и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определённом укладе общественного хозяйства» (Ленин В.И., Полн. собр. соч., 5изд., т.39, с.15). Налицо полное соответствие определению, и с точки зрения производства, и с точки зрения распределения. Интеллигенция – это класс, результаты умственного труда которого присваивают владельцы соответствующих факторов. Интеллектуальный класс, – это общественно-экономический класс, который первым зародился в недрах первобытно-общинного строя и обеспечил всё дальнейшее развитие цивилизации. Первые интеллектуалы – это старейшины, шаманы, вожди, в функции которых входило обучение соплеменников изготовлению орудий труда, определение времени сева, уборки урожая и других работ, организация совместного труда, распределение обязанностей при разделении труда и т.д. Эти «первоинтеллектуалы» уже могли не принимать непосредственного участия в физическом труде, а существовать, потребляя прибавочный продукт, произведённый племенем благодаря применению специально обработанных орудий труда и рациональной организации работ. По мере накопления средствами производства прошлого овеществлённого интеллекта (их усовершенствования) росло и количество прибавочного продукта, или величина прибавочной стоимости. Интеллектуальный класс – это тот самый «гадкий утёнок», которого не признавал ни один класс на протяжении всей истории цивилизации, и который в эпоху научно-технической революции превращается в «лебедя». Это класс, благодаря которому человечество имеет все материальные и культурные ценности. Остальные классы принимали и принимают в производстве прибавочной стоимости участие в той степени, в какой являются носителями интеллекта и реализуют его на практике. Таким образом, все накопленные человечеством богатства – есть накопленный за всю историю его развития материализованный интеллект.
Формула Маркса K`= c+v+m – это не закон, а застывшая фотография самой примитивной мануфактуры XIX века, на которой капиталист был сам себе и инженер, и бухгалтер, и снабженец, и продавец. В развёрнутом виде Закон отображается следующей формулой:
K` = c + i + v + e + f + mc + mi + mv + me + mf,
где: c – постоянный капитал (средства труда);
i – участвующий в производственном процессе интеллект (научный, инженерно-технический персонал, предметом труда которого является информация, знания, а его продуктом – новое изделие или новая технология);
v – рабочая сила (рабочие, предметом труда которых являются материальные объекты, на которые они воздействуют средствами и способами, изобретёнными интеллектом);
f – сырьё и вспомогательные материалы;
mc, mi, mv, me, mf – прибавочные стоимости, создаваемые соответствующими производственными факторами.
Формула справедлива для любой формации, и отображает любой способ производства на любом этапе. Меняется от нуля до бесконечности лишь доля участия того или иного фактора. Эта формула и есть ЗАКОН ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ. Формула пригодна и для иррациональной области творческого труда. Создавая, например, картину, художник затрачивает такое количество средств труда (мольберт, палитра и кисти), энергии (освещение и отопление студии), сырья и вспомогательных материалов (холст, краски, растворители), что их стоимостью можно пренебречь. Стоимость же картины определяется вложенным в неё интеллектом – талантом, мастерством автора. Владелец произведений искусства может получать прибыль в результате их демонстрации, не потребляя и не расходуя никаких ресурсов.
Проведём несложный математический анализ выведенного закона. Предположим, что научно-технический прогресс остановился на определённом уровне (красные кхмеры забили мотыгами свою «гнилую» интеллигенцию) и исключим, в связи с этим, из формулы только интеллектуальный фактор и его прибавочную стоимость. Первоначально остальные факторы будут создавать такую же прибавочную стоимость, как и прежде, но, по мере усложнения условий добычи природных ресурсов, оскудения их запасов, истощения земель, обострения проблем переработки и уничтожения отходов, прибавочная стоимость, создаваемая оставшимися факторами, будет уменьшаться и, достигнув нуля, может затем превратиться в отрицательную величину!
Если вернуться к примеру с топливом, это будет означать, что на его добычу и транспортировку в определённый момент потребуется больше энергии, чем это топливо её в себе содержит. Аналогично и с сырьём, запасы его также ограничены. В результате ограниченности пригодных для земледелия земель, естественного сокращения их площадей и истощения, при постоянном приросте населения, стоимость продовольствия (словосочетание «продукты питания» не употребляю по причине того, что продуктом принято называть результат процесса, по аналогии с продуктами горения), будет расти. Такой процесс может продолжаться до тех пор, пока прибавочная стоимость, создаваемая оставшимися факторами, не станет нулём, и численность населения не начнёт регулироваться голодом, как у животных. Это тот частный, случай, который описывается формулой Маркса! При анализе своей формулы (если анализировал) он не учёл, что вследствие конечности природных ресурсов с каждым новым циклом воспроизводства сырьё, энергоресурсы, рабочая сила, а вместе с ними и средства труда (без воздействия на них интеллекта), будут дорожать до тех пор, пока производство не станет убыточным и не прекратится. Спасти человечество от такого пессимистического финала экстенсивного развития и обеспечить постоянный прогресс и процветание может только его интеллект, причём не просто интеллект, а опережающее развитие интеллекта по отношению к процессам, снижающим производительность остальных факторов!
Учёные подсчитали природные запасы энергоносителей и назвали небольшие, в историческом масштабе сроки, на которые их ещё хватит. Топить, как выразился великий Д.И. Менделеев, можно и ассигнациями, и если в XXI веке учёные и инженеры не разработают промышленного способа получения дешёвой энергии из новых источников, а затем и новых видов сырья, не берусь предсказывать судьбу землян в XXII веке, но предполагаю, что развернётся борьба за Антарктиду и дно мирового океана (¾ планеты, однако).
Завершив анализ выведенного закона и, рассмотрев три случая (первый – когда интересующий нас параметр «i» принят постоянной величиной, второй – когда он обращён в нуль, и третий – когда он стремиться к верхнему, не ограниченному пределу), можно с уверенностью констатировать, что именно этот параметр (фактор) – интеллект – определяет скорость развития и судьбу цивилизации. Все остальные параметры формулы (факторы) являются функциями, интеллекта, т.е. изменяют значения только под воздействием своего аргумента – интеллекта. «Буржуазия быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские нации…», - написано Марксом в «Манифесте коммунистической партии». Ошибка Маркса в том, что буржуазия сама не совершенствует орудия производства, а создаёт интеллектуальному классу условия для творчества и, с большой выгодой, присваивает плоды этого творчества. Нередко и сами изобретатели становились владельцами или совладельцами предприятий, использующих их изобретения, тем более, что в то время университетское образование было уделом состоятельных людей. Видимо, поэтому Маркс и соединил два класса в один. Процесс индустриализации вызывает, естественно, быстрый рост числа самих работников умственного труда, а на другом полюсе в это время в результате механизации и автоматизации труда рабочих, т.е. упрощения выполняемых ими операций и привлечения дешёвой рабочей силы «варварских наций», образуется класс безработных. Эта тенденция объективна, закономерна и наблюдалась в развитых странах уже в XVIII веке, а теперь коснулась и нас, но должной диалектической оценки не получила. Постоянно расширять производство невозможно, потребление ограничено численностью населения и его платёжеспособным спросом, а поэтому с увеличением производительности труда, класс безработных должен расти.
Социализм, если так назвать следующую за капитализмом формацию, где политическая власть перейдёт к классу интеллектуалов, возникнет, когда этот класс, осознав своё место в общественном производстве, и своё историческое предназначение, создаст для реализации своих классовых интересов и целей политическую организацию (партию), которая придёт к власти с помощью механизма демократических выборов. В этой новой формации плутократию (не от русского слова плут, а от имени древнегреческого бога богатства Плутоса) должна сменить власть, которую я бы назвал ноократией – властью разума (от греческого noos).
Подводя итог, следует признать, что экономическое учение Макса, основанное на достижениях науки и техники XIX века, явился закономерным порождением своего времени и в ряде вопросов было, несомненно, шагом вперёд, но унаследовав ошибку Рикардо, Маркс допустил ряд новых ошибок, подгоняя теорию под революционную идею и мятежный дух середины XIX века. Трагедия марксизма заключается в том, что он, в соответствии с одиннадцатым тезисом Маркса о Фейербахе, не просто объяснил мир, но став марксизмом-ленинизмом, взялся за его переустройство – из ошибочной теории превратился в реальную разрушительную силу. И, как будто о нём великий Гёте сказал: – «Нет ничего опасней для новой истины, как старое заблуждение». Пророческие слова о революционной теории, звучащие в унисон Гёте, вложил Достоевский в уста персонажа «Бесов» - бывшего революционера Шатова: – «… полунаука, самый страшный бич человечества, хуже мора, голода и войны, неизвестный до нынешнего столетия. Полунаука – это деспот, каких ещё не приходило до сих пор никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов, деспот, перед которым всё преклонилось с любовью и суеверием, до сих пор немыслимым, перед которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему».
Заканчивая рассмотрение вопроса о природе прибавочной стоимости, следует отметить, что определённые сомнения в непогрешимости марксизма-ленинизма появились и у учёных, развивающих это учение. Так, в «Правде» от 12 декабря 1989г. в статье «Умный богаче» профессор А. Журавлёв написал: - «… на определённом этапе в конце 40-х – начале 50-х годов мы не учли новую социальную силу, движущую НТР, а именно – работников умственного труда. Между тем, их роль возрастает неизмеримо, обусловливая возникновение новой экономической теории, которая должна вобрать в себя, как частный случай, классическую политэкономию индустриального общества». К этому времени теория у меня уже была написана, но встретила мощное сопротивление учёных от марксизма-ленинизма. Наконец, 07.02.90г. удалось выступить с ней по ленинградскому телевидению, а 08.02.90г. газета «Смена» напечатала мою статью «Интеллектуальная теория прибавочной стоимости» http://zerodragon.ucoz.com/publ/tema/intellektualnaja_teorija_pribavochnoj_stoimosti/4-1 . Известный публицист З.Г. Оскотский в своей «Гуманной пуле» так отозвался о ней http://fanread.ru/book/4707296/?page=2 . Он был, конечно, прав в том, что тогда время ещё не пришло, но теперь, если ждать дальше, можно и опоздать.
Бывая в командировках в Китае (10 раз) и наблюдая быстрое развитие его промышленности и науки, с каждой поездкой мне всё больше казалось, что эта страна уже взяла на вооружение опубликованную в 1990г. теориею и на практике развивает свой научно-технический потенциал в полном с ней соответствии.
2. Диалектический анализ аномалии, называемой социализмом.
У Энгельса есть весьма любопытный пример диалектических превращений: «Если же разрезать червяка, то он на положительном полюсе сохраняет принимающий пищу рот, образуя на другом конце новый отрицательный полюс с задним проходом для выделения; но прежний отрицательный полюс (задний проход) становится теперь положительным полюсом, т.е. становится ртом, а на пораненном месте образуется новый задний проход, или отрицательный полюс» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч. 2-е изд., т. 20, с. 531). Очень странно, что Энгельс, несколькими страницами ранее признавший, что история природы и человеческого общества подчинятся одним и тем же наиболее общим законам диалектики, допускал не только возможность подобной операции над человечеством, но и считал её необходимой. (Примечание: на самом деле часть с хвостом погибает, а часть с головой живёт и, если детородные остались при ней, размножается). Ленин же блестяще провёл эту операцию по уничтожению старой «головы» и превращению «заднего прохода» в новую «голову» над народами великой державы. Эта новая «голова» – новый слой общества, получивший название партийно-государственной бюрократии, по всем критериям подходит под ранее приведенное определение классов: это достаточно большая группа людей, которое имеет вполне определённое и только ей присущее отношение к средствам производства – она монопольно ими распоряжается не владея и не неся экономической ответственности за последствия своей деятельности. Механизм образования этого класса раскрыт в книге М.С. Восленского «Номенклатура», где убедительно доказано и то, что партийно-государственная бюрократия (номенклатура) никогда не выражала интересов рабочего класса и, тем более, крестьянства, а действует только в своих узких интересах. Бюрократия потребляет лучшую часть произведённого обществом богатства, причём, изобрела для этого новый способ присвоения – создала общественные фонды потребления со спецраспределением и спецобслуживанием, – способ, ничего общего не имеющий с распределением по труду. Преподносился же этот способ, как ростки коммунистического распределения. Особенностью его является и то, что все свои льготы, привилегии, движимость и недвижимость представители класса бюрократии получали не в собственность, а в пользование, и в результате этого попадали в зависимость от своего положения, становясь рабами системы, и более всего боялись лишиться партийного билета. Советский бюрократ особо гордился своим происхождением от «заднего прохода». Чем ниже происхождение бюрократа, тем, считалось, он прочнее связан своими корнями с народом. В этом бюрократу виделось его единство с народом, но это единство происхождения, пожалуй, единственное единство возникших при социализме противоположностей. Коренным интересом этого класса являлось поддержание застоя. В застое он вечен. При социализме отсутствуют внутренние экономические механизмы, стимулирующие научно-технический прогресс. Будучи изолирован от внешних воздействий, он должен, уничтожая интеллектуальный класс, деградировать до уровня феодализма. Вершиной торжества марксизма-ленинизма можно считать режим Пол Пота, существовавший в Камбодже, при котором был выполнен весь комплекс мер, необходимых для установления и поддержания вечного равенства, но который был разрушен вмешательством извне. Имевший же место прогресс в нашей стране был заметен лишь в тех отраслях, от которых зависит наша обороноспособность и политический престиж, он происходил под влиянием внешнего противоречия социализма и капитализма, которое должно быть разрушено путём диалектического смыкания противоположностей, или конвергенцией, т.е. переходом обеих систем в «ноократическую» формацию. Вероятность военного разрешения этого противоречия ещё существовует, но, слава Богу, вероятность этого мала, поскольку при ведении войны современными средствами победителя может не оказаться. В ходе осуществления мирного варианта перестройки бюрократия должна была быть ликвидирована, как класс, именно интеллектуальным классом, в которой она все годы своего пребывания у власти, классовым чутьём чуяла своего врага. Но для этого неорганизованные силы интеллектуалов должны были объединиться на единой платформе своих классовых интересов, создать свою политическую партию и программу реализации своего исторического предназначения. Эмиграция и физическое уничтожение интеллектуального класса в период революции, Гражданской войны, волн сталинских репрессий, социальная дискриминация в СССР – всё это этапы и формы незатухающей классовой борьбы двух антагонистических противоположностей, одна из которых возглавила аномалию, называвшуюся социалистическим строем.
3. Анализ постсоветского капитализма.
Зайдя в политический тупик, некогда монолитная партийно-советская бюрократия дала трещину, а с объявлением перестройки, в ней самой начался процесс поляризации. Наиболее расторопные и предприимчивые её представители, пользуясь ещё не окончательно потерянным влиянием, объявив себя демократами и либералами, удерживаясь на командных высотах и ключевых позициях, стремились повернуть страну на капиталистический путь развития. Пытаясь найти выход из глубокого кризиса социализма, охватившего страну, Горбачёв взял в экономике курс на рынок, т.е. называя вещи своими именами – на капитализм. Сначала были разрешены кооперативы и индивидуальная деятельность. Это дало возможность «теневой» экономике «отмыть» свои деньги, затем легализовались частные валютные накопления, были разрешены малые частные предприятия; и, наконец, ограничений не стало. Совместные предприятия, укореняясь, способствовали сращиванию нашей экономики с мировой капиталистической системой. Идеологически же страна продолжала твёрдо стоять на позициях социализма. На руководящих должностях находились верные члены КПСС, которая не отреклась от руководящей роли и обещала не допустить контрреволюции, в том смысле, в котором она её понимала. Совершенно очевидно, что в этом случае рыночные отношения на определённом этапе должны были быть прерваны известным способом, как это случилось с НЭПом, а что потом? Остался бы социализм гуманным к новым капиталистам? Углублявшееся с каждым днём несоответствие экономики и идеологии, противоречие между демократией Президента страны и автократией Генерального секретаря КПСС препятствовало процессу перестройки, вызывало непоследовательность проводимых преобразований, вело к обострению политической атмосферы внутри страны.
И здесь снова уместно вспомнить гениального Гегеля: – «Безумием новейшего времени следует считать стремление изменить пришедшую в упадок систему нравственности, государственного устройства и законодательства без одновременного изменения религии – революцию произвести без реформации…» (Гегель, «Философия духа», параграф 552.) Если Генеральный секретарь не безумец, то должен был дать отбой перестройке и мирно вернуться к старым принципам, или в пользу Президента отказаться от коммунистической утопии, и отречься от её религии – марксизма-ленинизма, который по силе своего воздействия на человеческое сознание и влиянию на историю, сравним именно с крупнейшими религиозными учениями. За годы перестройки в результате указанной раздвоенности личности Горбачёва наша страна, как общественно-экономическая система, испытала массу противоречивых воздействий со стороны органов власти в виде законов, решений, постановлений, указов, направленных якобы, на улучшение положения, но на деле вызвавших отрицательные эффекты. Большинство этих воздействий не встречало народной поддержки и только дискредитировало власть.
Творцам этих документов надо было познакомиться с законом термодинамики, известным с 1884г. и названным в честь открывшего его французского учёного принципом Ле Шателье. Этот принцип, гласящий, что внешнее воздействие, выводящее систему из состояния равновесия, вызывает в ней процессы, стремящиеся ослабить эффект воздействия, носит такой же всеобщий характер, как и законы диалектики Гегеля.
Горбачёвская кампания по борьбе с пьянством и виноградниками, закончившаяся крахом и негативными последствиями в виде самогоноварения, спекуляции спиртными напитками, токсикомании и наркомании – наглядное подтверждение действия этого принципа в человеческом обществе. Эта кампания способствовала его свержению. В медицине запрещено ставить опыты хотя бы на одном человеке, даже безнадёжно больном, зато в политике и экономике нет никаких запретов – здесь можно экспериментировать над целыми народами и оставаться безнаказанным. Страна получает то порцию слабительного, то порцию закрепляющего, и от этого её организм приходит во всё большее расстройство. Жаль, что политики не дают клятвы Гиппократа и не привлекаются к ответственности за её нарушение. Остаётся только мечтать вместе с Платоном о том времени, когда к власти придут философы или правители научатся философии, когда они начнут анализировать имеющийся опыт и предвидеть последствия своих воздействий, до совершения этих воздействий. Горбачёв вывел систему из равновесия. Нерешительностью и слабостью Горбачёва воспользовался в своих интересах Ельцин и, поделив страну с товарищами по политбюро на части, перевёл свою часть на капиталистические рельсы и повёл, но не вперёд по пути конвергенции, а назад – к той полудикой форме капитализма, которая получила определение «пещерный капитализм». В ходе этого поворота истории вчерашние руководящие борцы за коммунистические идеалы превращались в руководящих дельцов – будущих олигархов и коррупционеров. Последние теоретики социализма горбачёвского периода пытались избавиться от классовой структуры общества, им больше по душе было манипулировать аморфным понятием «трудящиеся массы». Это антинаучный (и даже антиленинский и антимарксистский) подход к историческому процессу. Утверждение о том, что движущей силой развития общества является классовая борьба (т.е. борьба противоположностей), абсолютно бесспорно – это диалектика; надо лишь правильно различать классы и их интересы.
И на современном этапе отрицание классовой структуры общества и внедрение в сознание граждан, не имеющих элементарных знаний в области политэкономии и философии, потребительского понятия «средний класс» проистекает от стремления новых бюрократов, превратившихся в плутократов, скрыть свою классовую сущность.
Полагаю, что пришло время признать тружеников интеллектуального фронта, независимо от национальности и религиозных взглядов, признать общественно-политическим классом, который насчитывает не менее тридцати миллионов человек, и является единственной силой способной обеспечить развитие науки и экономики, повысить благосостояние всего народа и на основе этого класса построить прогрессивную политическую партию.
Надеюсь, что какой-либо крупный научный центр, до сотрудников которого дойдёт моя теория, станет центром кристаллизации новой политической силы, которая сплотит вокруг себя сотрудников учёных отраслевых институтов, КБ и наукоёмких производств, а затем и ИТР всех промышленных предприятий России.
Созданная ими партия станет достойной альтернативой Единой России и, завоевав большинство в Думе, примет законы, обеспечивающие приоритет науки во всех сферах человеческой деятельности. а
Александр Павлов
Экономическое и социальное развитие (социально-экономическое развитие) представляет собой многоплановый процесс, охватывающий экономический рост, отраслевые сдвиги в экономике, повышение уровня и качества жизни. Данный процесс не всегда идет по восходящей линии, он может включать и длительные периоды спада. Так, в России 1990-х гг. трансформация административно-командной экономики в рыночную сопровождалась резким сокращением ВВП, деградацией отраслевой структуры, а уровень и качество жизни снизились у большинства населения.
Хотя перечисленные элементы социально-экономического развития связаны друг с другом положительной зависимостью, однако она проявляется прежде всего в долгосрочном периоде, а в краткосрочном периоде возможно их разнонаправленное движение (по крайней мере некоторых составных частей этих элементов). Так, в нашем десятилетии в России, несмотря на начавшийся еще в 1999 г. экономический рост, продолжается частичное ухудшение отраслевой структуры экономики (доля промышленности и строительства хотя и сокращается, но за счет сложных отраслей машиностроения, а доля сферы услуг растет за счет прежде всего торговли), уровень жизни растет преимущественно у верхушки общества, а ожидаемая продолжительность жизни вообще не растет после катастрофического падения в 1990-е гг.
Тем не менее, в долгосрочном периоде высокий экономический рост ведет к улучшению большинства показателей отраслевой структуры, качества и уровня жизни. Поэтому в макроэкономике при анализе социально-экономического развития вследствие трудностей сведения воедино элементов этого развития анализируют, прежде всего, экономический рост, т.е. динамику ВВП.
Несмотря на войны, социальные потрясения и экономические кризисы, мировая экономика с каждым веком растет все быстрее. Но тенденция к ускорению экономического роста по-разному действует в различных странах.
В течение тысячелетий уровень жизни человечества мало изменялся от поколения к поколению. Экономическое развитие шло весьма медленно из-за очень низких темпов экономического роста. Ситуация изменилась во втором тысячелетии: темпы роста ВВП начали ускоряться. Это особенно видно в пересчете темпов экономического роста на душу населения (для этого темпы роста ВВП уменьшают на темпы роста населения).
В первом тысячелетии нашей эры среднегодовые темпы роста ВВП в мире в расчете на душу населения были равны нулю, в последующие столетия выросли до сотых долей процента, а в последние сто с лишним лет составляют уже проценты. Ускорение экономического роста началось на родине промышленной революции - в Западной Европе, затем захватило США, ЦВЕ, Россию и Японию, потом распространилось на остальные регионы мира.
Ускорение произошло прежде всего на основе новых знаний, полученных наукой. Ее достижения, нараставшие лавинообразно в последние 200 лет, привели к тому, что знания, не выделявшиеся классиками экономической теории в отдельный экономический ресурс наряду с трудом, землей, капиталом и предпринимательством, стали таковым и при этом не менее (если не более) важным, чем остальные экономические ресурсы. Вначале машины, а затем химия, электроника, биология неизмеримо увеличили производительность экономики. Этими знаниями смогли в первую очередь воспользоваться страны, которые их генерировали, и экономика которых их успешно адаптировала (последнее весьма важно, как показал пример Китая, где в прошлом тысячелетии было сделано немало изобретений, которые слабо или почти не использовались в силу невосприимчивости китайской феодальной экономики к этим изобретениям).
Другой важной причиной ускорения стала глобализация. Способствуя росту наиболее конкурентоспособных на мировом рынке товаров и услуг, стимулируя движение экономических ресурсов по всему миру, она ускоряет экономический рост в странах, активно участвующих в глобализации. Косвенно это подтверждает период 1913-1950 гг., когда темпы экономического роста в мире упали не только из-за двух мировых войн и Великой экономической депрессии, но так же, как полагают современные экономисты, из-за сворачивания международных экономических отношений в этот период.
По расчетам А. Мэддисона, ВВП на душу населения (в постоянных ценах 1990 г. и по паритету покупательной способности) за прошедшие 1000 лет вырос в мире в целом в 14 раз. Однако ВВП рос неравномерно по регионам мира: если в Западной Европе и Японии он увеличился более чем в 48 раз, то в ЦВЕ - в 15 раз, Индии - в4с лишним раза, а в Африке - только в 3,5 раза. Можно сделать вывод, что в исторической перспективе ускорение экономического роста повысило уровень развития всех стран мира, однако в разной степени.
В результате разрыв в уровнях социально-экономического развития между странами мира, существовавший и ранее, резко возрос, и мир оказался сильнее, чем раньше, разделенным на развитые и менее развитые страны. Перед менее развитыми странами стоит задача догнать передовые страны, или задача догоняющего развития, что возможно лишь за счет ускорения экономического роста в странах догоняющего развития.
В последние десятилетия на путь сокращения разрыва с развитыми странами стали Китай, Индия и другие страны Азии (прежде всего новые индустриальные). В то же время скромная динамика экономического роста Латинской Америки и особенно Африки за последние десятилетия увеличивает их разрыв с развитыми странами. Можно сделать вывод, что у разных стран и групп стран различны успехи и неудачи в преодолении разрыва.
Из стран с формирующимися рынками своими размерами и неплохой динамикой выделяются Китай, Индия, Бразилия и Россия. Можно прогнозировать, что в будущем их вес в мировой экономике будет еще больше, особенно за счет первых двух стран, развитие которых уже сейчас оказывает серьезное влияние на состояние мировой экономики и международных экономических отношений во всех их формах. Поэтому в будущем экономическим центром мира может стать Азиатско-Тихоокеанский регион, охватывающий, с одной стороны, страны Восточной и Юго-Восточной Азии (Китай, Япония, новые развитые и новые индустриальные страны этих регионов), а с другой - страны Северной и Южной Америки, Австралии и Океании, а также Россию.
В отличие от развивающихся и переходных экономик перед развитыми странами стоит задача поддержания стабильного, эффективного и качественного экономического роста, хотя и они стремятся повысить свои темпы роста.
У наиболее развитых стран темпы экономического роста на душу населения в последние три с лишним десятилетия были близки к 2% в год (см. табл. 1.2), или к 2-3% в год без пересчета на душу населения. Это ниже, чем в период восстановления мирового хозяйства после двух мировых войн (1950-1973 гг.), но близко к темпам периода первой волны глобализации (1870-1913 гг.). Судя по всему, подобные темпы у них сохранятся и в обозримой перспективе.
Тяготение к подобным темпам не означает, что в отдельные периоды они не могут упасть. Как показывает опыт ЕС и особенно Японии, это вполне возможно: в 1998-2007 гг. по сравнению с 1980-1990 гг. среднегодовые темпы ВВП стран еврозоны упали с 2,4 до 2,1%, а Японии - с 4,1 до 1,3%. Причинами являются как традиционное влияние на темпы роста экономического цикла, так и недостаточная адаптация социально-экономических моделей этих стран к новым условиям хозяйствования.
Экономический цикл по-прежнему приводит к периодическому замедлению роста или снижению объемов ВВП в группе развитых стран в годы экономического кризиса и последующей депрессии. В последние десятилетия это происходило в 1974-1975, 1980-1982, 1991-1993 и 2001-2002 гг. Кстати, эти спады сильно сказывались на экономике и остальных стран мира, в результате чего темпы экономического роста мира в эти годы падали.
Недостаточная адаптация социально-экономических моделей развитых стран оказывает более долговременное воздействие на их динамику. Примером может быть Япония, которая в 90-е гг. оказалась одной из наиболее медленно растущих экономик мира по этой причине. Противоположным примером могут быть США, которые во многом через успешную адаптацию своей социально-экономической модели (во многом на базе «новой экономики») не только повысили свои темпы экономического роста в 90-е гг. почти до 4% в год, но и быстро растут в период после спада 2001-2002 гг.
Таким образом, для наиболее развитых стран задача стабильности экономического роста означает минимизацию потерь во время циклического спада и максимизацию роста в период циклического подъема.
Несколько по-другому обстоит дело с теми развитыми странами, которые лишь недавно стали или становятся таковыми (новые индустриальные азиатские экономики, страны ЦВЕ), или же долгое время находились в низшем эшелоне группы развитых стран (Португалия, Греция и др.). Сохраняющееся у них отставание от лидеров группы позволяет этим странам использовать свои естественные преимущества (более низкую стоимость рабочей силы, возможность использовать знания более развитых стран) для поддержания более высоких, чем у стран-лидеров, темпов экономического роста. В результате некоторые из них уже входят в число лидеров или близки к ним, если судить по размерам ВНД на душу населения (Ирландия, Финляндия, Сингапур).
Разделение стран мира на группы и подгруппы помогает выявить отличия одних стран от других на основе уровня их экономического и социального развития. Однако и между странами с одинаковым уровнем развития есть многочисленные различия, прежде всего в механизмах хозяйственной и социальной жизни. Так, США и Япония демонстрируют, насколько могут быть различны подходы государства, предпринимателей и населения к хозяйственной жизни и социальной сфере даже в наиболее развитых странах мира.
Социально-экономическая модель страны (национальная социально-экономическая модель) - это специфика экономических и социальных отношений в стране, отличающая ее от других стран схожего уровня развития. Главными причинами этой специфики являются особенности исторического развития страны, ее расположения и наделенности экономическими ресурсами. В различных группах и подгруппах стран существуют типичные для них социально-экономические модели, как, например, вышеупомянутые американская и японская, к которым тяготеют близкие модели, например канадская и южнокорейская.
Под понимается соперничество предприятий, выпускающих одинаковую продукцию, с целью привлечения потребителей именно к своей марке. Конкуренция является одной из важнейших концепций рыночной экономики, обосновывающей закономерности капиталистического способа производства. Цель конкуренции — обеспечить условия для получения максимальной прибыли и достижения экономической эффективности производства.
На разных исторических этапах развития общества закон конкуренции принимал различные формы. В российском обществе частным проявлением закона конкуренции выступал закон социалистического соревнования, характерный для советского периода. Однако было бы ошибкой идеологизировать закон социалистического соревнования, полагая, что он является сугубо советским достоянием. Проблему соревнования как эффективной формы самовыражения личности рассматривали еще социалисты-утописты Т. Мор (1478-1535), Т. Кампа- нелла (1568-1639), Ш. Фурье (1772-1837), К. Сен-Симон (1760-1825). Распространение закона социалистического соревнования в России происходило в начале XX в. Ленин в своей работе «Очередные задачи Советской власти» (1918) сформулировал базовые принципы этого закона: живая сила примера, гласность; новая организация труда, договор как основа развертывания социалистического соревнования. При этом Ленин считал развитие соревнования в экономической сфере неотъемлемым условием развития социалистического общества, возлагая на него функцию экономического механизма развития нового общества. Как показала история, закон социалистического соревнования не смог в полной мере выполнить своих регулятивных функций, поскольку исходил из влияния власти на зависимых от нее индивидов. В законе о социалистическом соревновании заложено противоречие между «желанием индивида проявить себя в трудовой деятельности и стремлением помочь трудовому коллективу. Разрешение этого противоречия ожилалось на личностном уровне». По мнению многих специалистов, замена закона конкуренции законом социалистического соревнования существенно ослабила возможности взаимодействия законов разделения и перемены труда, так как закон разделения труда оказался лишенным естественных стимулов развития, а действие закона перемены труда сузилось и свелось преимущественно к совмещению профессий на производственных (поточных) линиях, освоению смежных профессий, отраслевым видам переобучения.
Сферой действия закона о конкуренции является все общественное производство, тогда как источником саморазвития выступает социальное противоречие между стремлением каждого человека максимально реализовать себя в борьбе за выживание и сопротивлением общественной среды. Интенсивность конкуренции на рынках товаров и услуг в условиях рыночной экономики постоянно возрастает, а виды конкуренции, точнее, конкурентной борьбы усложняются, становятся разнообразнее и принимают все более опосредованный характер. Результаты конкурентной борьбы зависят от субъектов конкуренции, а также конкретных финансово-экономических условий развития общества.
При анализе социальных отношений в сфере экономики и финансов полезно учитывать виды конкуренции: совершенная (или «чистая»), монополистическая, олигополистическая (конкуренция между немногими), чистая монополия. Наиболее тесное взаимодействие законов разделения и перемены труда обеспечивает совершенная конкуренция, предполагающая отсутствие контроля над ценой, эластичный спрос, отсутствие ограничения свободного предпринимательства и развития бизнеса. Есть и такой вид конкуренции, как конкуренция количествами — конкуренция на олигополистическом рынке, когда предприятия варьируют не цены, а объемы производства (количества). Впервые этот вид конкуренции был рассмотрен Антуаном Курно в 1838 г.
В связи с усилением конкуренции на рынках труда и товаров и в то же время высоким уровнем бедности российского населения, введением монетизации социальных льгот усиливается интерес к социологическому анализу «проблемы зайца» — проблемы минимизации потерь общества, связанных со стремлением населения потреблять как можно больше публичных товаров, распределяемых бесплатно. Однако вследствие несовершенной конкуренции на российском рынке товаров и услуг, стремления производителей к быстрому обогащению последним невыгодно увеличивать «публичные товары», которые могут распределяться бесплатно среди бедных и нищих слоев населения.
Итак, с позиций социологического подхода конкуренция — это социальный процесс экономического развития производителей товаров и услуг, сопровождающийся столкновением интересов субъектов конкуренции (социальных организаций, институтов, индивидов), приводящий к возникновению конфликта интересов и поведения конкурирующих сторон и оказывающий прямое или косвенное воздействие на состояние рынка, а также на экономическое поведение производителей и потребителей.
Важными социальными показателями процесса конкуренции являются:
- конкурентоспособность, проявляющаяся во взаимодействии конкурирующих сторон — субъектов экономической деятельности;
- добросовестность конкуренции, связанная с нормами этики и культуры конкурирующих субъектов.
Закон разделения труда
Закон разделения труда определяет динамику разделения труда на различные виды в зависимости от критериев — труд умственный и физический; промышленный и аграрный; управленческий и исполнительский и т.д. Этот закон является основой для деления общества на социальные группы, занятые соответствующими видами труда. Французский социолог Эмиль Дюркгейм в своей работе «О разделении общественного труда» (1893) отмечал: «Хотя разделение труда существует не со вчерашнего дня, но только в конце прошлого века общества начали осознавать этот закон, который до того времени управлял ими почти без их ведома». В современных условиях развития рыночной экономики возрастает роль науки как компонента производства, а разделение труда все сильнее зависит от развития системы образования.
В контексте развития современной концепции «экономики знаний» социологи рассматривают статусность различных видов труда, их совмещение, появление новых профессий и видов трудовой деятельности, расширение сектора третичного образования, которому в рамках российской системы образования соответствуют среднее и высшее профессиональное образование, а также поствузовское образование (аспирантура и докторантура). Поствузовское образование должно сыграть решающую роль в формировании интеллектуального потенциала и развитии новых видов интеллектуального труда.
Дня социологического анализа важной проблемой являются социальные последствия разделения общественного труда, в частности процесс формирования российского среднего класса, интегрирование в его структуру представителей разных социально-профессиональных слоев квалифицированных специалистов.
Закон перемены труда
Закон перемены труда непосредственно связан с законом разделения труда и является «всеобщим законом общественного производства». Этот закон возник в ходе Промышленной революции XVI11-XIX вв., когда усилилась зависимость вида труда от технического прогресса и его внедрения во все виды производства.
Данный закон отражает подвижность функций работника, потребность в смене рода деятельности. Предприятие исходя из запросов производства и интересов работодателя может неоднократно менять персонал, добиваясь формирования качественной рабочей силы. Таким образом, закон проявляется в переходе от одного вида деятельности к другому и предполагает наличие у индивида способности к такому переходу. Перемена труда развивает способности и профессиональные навыки работника. При этом овладение рядом специальностей не просто расширяет диапазон трудовой деятельности человека (наемного работника), но повышает его конкурентоспособность на рынке труда. В конечном счете в законе перемены труда заключено требование замены работников, обладающих ограниченными трудовыми и профессиональными навыками, работниками с высоким уровнем профпригодности для быстроменяющихся запросов технизирующегося производства. Инструментами достижения таких мобильных качеств работающего выступают профессиональное образование, система повышения квалификации и переквалификации. Действие этого закона в полной мере проявляется на рынке труда, в качественной характеристике рабочей силы и связывает рынок труда с рынком образовательных услуг.
В условиях российской рыночной экономики можно выделить три формы функционирования закона перемены труда:
- изменение вида трудовой деятельности в рамках имеющейся профессии;
- изменение вида работы;
- сочетание основного вида трудовой деятельности с другими ее видами.
Изменение структуры российского рынка труда и занятости в свою очередь изменило характер спроса. При общем резком падении в начале 1990-х гг. трудовой мобильности в производственной сфере, сокращении занятости инженерно-технических работников увеличился запрос рынка труда на специалистов финансово-экономического профиля, юристов, менеджеров, работников сферы торговли.
Мировой рынок труда в условиях глобализации порождает необходимость во все возрастающей миграции трудовых ресурсов, адаптации работников к запросам национальных рынков трудовых ресурсов, нуждам работодателей и потребителей. Эти процессы порождают новое явление - флексибилизацию - повышение гибкости работодателей в использовании рабочей силы. Флексибилизация как одна из форм проявления закона перемены труда отражает способность организации адаптировать свое производство к спросу на рынках товаров и услуг с учетом их качества и количества, а также обеспечивать необходимое качество рабочей силы для нужд производства. Социальные аспекты флексибилизации и социальные последствия ее развития представляют непосредственный интерес как предмет социологического анализа.
Закон спроса и предложения
Законы спроса и предложении - фундаментальные экономические законы рыночной экономики. Они отражают действие двух рыночных сил — спроса и предложения. Результатом их взаимодействия является «соглашение сторон о купле-продаже товара и/или услуги в определенном количестве и по определенной цене».