Б. С. Илизаров

Тайная жизнь Сталина

Памяти отца посвящаю

Но очнулись, пошатнулись,

Переполнились испугом,

Чашу, ядом налитую, приподняли над землей

И сказали: - Пей, проклятый,

неразбавленную участь,

не хотим небесной правды,

легче нам земная ложь.

Иосиф Сталин

(перевод с грузинского Ф. Чуева)

Человек иль злобный бес

В душу, как в карман, залез,

Наплевал там и нагадил,

Все испортил, все разладил

И, хихикая, исчез.

Дурачок, ты всем нам верь, -

Шепчет самый гнусный зверь, -

Хоть блевотину на блюде

Поднесут с поклоном люди,

Ешь и зубы им не щерь.

Федор Сологуб

Я перед вами ничего не утаю: меня ужаснула великая праздная сила, ушедшая нарочито в мерзость.

Федор Достоевский (из подготовительных материалов к роману «Бесы»)

Каждый из нас, человеческих существ, есть один из бесчисленных экспериментов…

Зигмунд Фрейд. Леонардо да Винчи. Воспоминание детства

Предисловие к четвертому изданию

Прошло десять лет с момента первой публикации этой книги. Я благодарен судьбе и издательству за то, что еще при жизни увижу обновленное издание. Обновленное не в том смысле, что пересмотрел взгляды на сталинскую эпоху и историю России ХХ века. Параллельно с этой выходит моя новая книга: «Почетный академик Сталин и академик Марр. О языковедческой дискуссии 1950 года и проблемах с нею связанных». Несмотря на то что через обе книги проходит один и тот же герой, в них рассматриваются взаимосвязанные, но разные проблемы. В книге, которую читатель держит в руках, анализируются скрытые душевные и моральные изломы сталинской натуры как части его биографии; вторая книга в большей степени посвящена истории интеллекта, причем в той области, в которой Сталин считал себя первым из наипервейших, то есть в области национального вопроса, языка и связанных с ними политических и культурологических проблем. Но и первая и вторая книги не только о Сталине, его эпохе и людях на жизнь и судьбу которых он повлиял, они о всех нас (включая Сталина, конечно), вынужденных с момента рождения и до момента смерти стоять перед выбором: добра или зла. Государственный деятель, как любой человек, родившейся на земле, не свободен от этого судьбоносного и для себя и для страны выбора. Мне кажется, что это новый аспект для современной исторической науки. В связи с этим я добавил заключительный параграф, в котором изложил свое понимание проблемы выбора (проблемы морали) применительно к историческому «герою» вообще и, к Сталину, в частности. Поскольку готовящаяся новая книга посвящена взаимоотношениям Сталина с академиком Марром - автором яфетической теории происхождения языка и мышления, я перенес из этой книги небольшой фрагмент, прямо связанный с языковедческой дискуссией 1950 года.

Сразу после выхода в свет первого издания, в 2002 году, я стал получать различные отклики. Но и положительные и отрицательные часто были поверхностны, а потому - малопродуктивны, и только в последние годы я познакомился с мнениями, касающимися самого существа поднимаемых в книге вопросов.

Патриарх современной русской литературы Даниил Гранин в недавнем интервью поделился такими соображениями:

(корреспондент) «- Как в нескольких словах вы можете охарактеризовать личность Сталина?

Знаете, у меня в этом плане разные были периоды: до и после ХХ съезда, где разоблачили все жестокости Сталина и особенно “Ленинградское дело”, с которым немного столкнулся, но потом убедился, что все тут гораздо сложнее. В каком смысле? Ну, вот хотя бы в том, что Иосиф Виссарионович очень любил и знал литературу, много читал… Есть замечательные исследования на этот счет, в частности, историк Борис Илизаров изучал пометы, сделанные Сталиным на полях книг…

– …красным карандашом?

Нет, разноцветными. Все эти надписи: “Так его!”, “Куда ж податься?”, “Неужели и это тоже?”, “Это ужасно!”, “Выдержим” - примечательны тем, что отражают неподдельное чувство читателя. Тут нет никакой показухи, ничего, рассчитанного на публику (кстати, эту читательскую реакцию хорошо показал в “Евгении Онегине” Пушкин).

Так вот, судя по тому, как Илизаров описывает сталинские пометы на “Воскресении” Толстого, на “Братьях Карамазовых” Достоевского, на произведениях Анатоля Франса и так далее, вождь был не просто книгочеем, а вдумчивым читателем, который все как-то усваивал, переживал, хотя на него это не действовало.

– Злодеем он все-таки был?

Ну, объяснение это слишком простое - налицо невообразимая, чудовищная извращенность. Понимаете, Толстой, Достоевский - это же величайшие гуманисты, человековеды, никто лучше их о проблемах совести и добра не писал, но вот на Кобе это никак не сказывалось. Облагораживающее влияние литературы, искусства, о которых мы так любим рассуждать, здесь заканчивалось - он приезжал в свой кремлевский кабинет…

– …и напрочь забывал Толстого и Достоевского…

- …и подписывал расстрельные списки на сотни человек, причем не абстрактных, а тех, которых знал, с кем дружил» .

А вот прямо противоположное мнение Юрия Емельянова, журналиста, не поленившегося написать толстую книжку, посвященную «разоблачениям» антисталинистских высказываний, начиная с Троцкого, Хрущева, Горбачева, многих известных российских и зарубежных историков, публицистов ХХ века, апофеозом которых стала, как утверждает автор, моя книга:

«Пожалуй, наиболее ярким примером морального и интеллектуального падения антисталиниста стала книга Бориса Илизарова “Тайная жизнь Сталина. По материалам его библиотеки и архива”. Спору нет, Илизаров заведомо взялся за трудное дело: попытаться истолковать характер Сталина и раскрыть его мысли, разбирая пометки, которые тот оставлял на полях книг. Однако к книгам из сталинской библиотеки был допущен человек, явно не способный понять ни смысл сталинских пометок, ни содержание произведений, которые комментировал Сталин.

Сообщая, что он пять лет бился над расшифровкой помет Сталина на нескольких десятках книг, Илизаров лишь расписался в своей интеллектуальной беспомощности….

Но возможно, что Илизаров кое-чего добился бы в своих трудах, если бы не его позиция. Провозгласив принцип “эмоционально высвеченной научной истории”, Илизаров с первой же страницы книги не скрывает своей ненависти к Сталину» и т. д. и т. п.

Читатель сам может судить о том, что в писаниях Емельянова правда, а что завистливая пропагандистская чепуха. Хочу так же обратить внимание на то, что я опирался не только на многочисленные сталинские пометы, но и на ранее неизвестные материалы из личного архива Сталина и документы других архивов. Но в одном я согласен: критик благодарит главного редактора издательства «Вече» С.Н. Дмитриева. Со своей стороны я выражаю благодарность С.Н. Дмитриеву за многолетнее сотрудничество и мудрую издательскую политику, позволяющую разным авторам, имеющим разные взгляды, свободно обращаться к современным искушенным читателям.

Ноябрь, 2011 г.

Предисловие к первому изданию

Перед вами первая часть давно задуманной книги о душевном, интеллектуальном и физическом облике И.В. Сталина, человека, во многом определившего историю России и всего мира в ХХ веке. Практически все, что здесь изложено, написано на основании новых или малоизвестных источников.

Хочу предупредить - в книге читатель встретится с незнакомым Сталиным. Кому привычен давно сложившийся положительный или резко негативный образ этого человека, лучше книгу не открывать, чтобы не тревожить душу сомнениями. В то же время я совершенно не стремился занять как бы «третью», среднюю позицию, когда, «с одной стороны», мой герой «то-то и то-то делал и мыслил положительное», а «с другой - то-то и то-то… отрицательное». Я рассматриваю фигуру Сталина без «священного» трепета и не менее «освященного» ернического пренебрежения. Для меня Сталин, недавно по историческим меркам сошедший с мировой арены, - старший современник, с которым я ныне знаком пусть и опосредованно, через источники и документы, но гораздо основательнее, чем если бы это произошло непосредственно при знакомстве, в реальной жизни.

Теперь я знаю - Сталин был гораздо проще, приземленнее, а иногда, как человек, воспитанный в определенной среде и действовавший при определенных исторических условиях, - вульгарнее, примитивнее, глупее, коварнее и злее, чем об этом повествовали мало что знавшие, а главное - мало что смевшие и желавшие знать его соратники и современники и некоторые мои современники, сталинские апологеты. В то же время это была натура гораздо более сложная, противоречивая, разносторонняя и незаурядная, чем о нем пишут другие наши современники, пережившие «культ личности», его разоблачение и настороженно отслеживающие каждую попытку его исторической реабилитации. Более основательно познакомившись с некоторыми ранее скрытыми сторонами сталинской натуры, эту настороженность считаю вполне оправданной. Убежден - к Сталину, к сталинизму как явлению всемирно-исторического масштаба следует относиться чрезвычайно серьезно, не менее серьезно, чем к Гитлеру и нацизму. Так же серьезно, как к Сталину относились все знаменитые его современники - от Троцкого и Черчилля до Рузвельта и того же Гитлера.

Сталин в День Победы: винить или славить?

День Победы - ещё и День Памяти. Мы не вправе забывать о тех, без кого наше время было бы гораздо менее благополучным. О сожжённых городах и сгоревших судьбах. И не в последнюю очередь стоит помнить о том, что наши солдаты «смело входили в чужие столицы, но возвращались в страхе в свою», по словам пережившего военное детство Иосифа Бродского . Почему тогда победили наши отцы и деды? Хвалить нам теперь пышноусого генералиссимуса или хулить? Свой взгляд высказывает Борис Илизаров , доктор исторических наук, профессор Института российской истории РАН, знакомый нашим читателям по материалу «Загадка Сталина ».

Как вы думаете, что помогло русским выиграть войну?

Для начала поправлю вас: победили не русские, а весь советский народ, все народы Советского Союза. Кто из них больше крови пролил - ещё вопрос. А Победе помогли многие факторы. Без сомнения - помогло отчаяние. Когда немцы оказались на Волге, конец был близок, сколько бы ни призывали «Ни шагу назад!». Конечно, помогла колоссальная военная удача. Наши генералы были сталинские выкормыши и не жалели народ, никак не жалели, но всё-таки сумели поймать момент, подстеречь немцев, когда те сами себя загнали в ловушку Сталинграда. Немцы так обнаглели после первых успехов, что не рассчитали своих сил. Потом - всё-таки есть в нашем народе дух, который словами передать трудно: терпят-терпят, а на крайней точке поднимаются. Ещё Пушкин говорил о нашей способности к беспощадному бунту. Другая предпосылка Победы - пространство. Если бы страна заканчивалась за Волгой, войну мы бы не выиграли, резерва бы не было. Ещё были союзники, мы были не одни на этой земле. Кроме того, была великая идея социальной справедливости. Тогда она ещё не изжила себя в народе. Сейчас можно усмехаться, издеваться, плеваться, а тогда эта идея ещё несла большой заряд.

Чем ближе День Победы, тем чаще в медиапространстве воскресает призрак Сталина. Только что в Якутске даже бронзовый бюст генералиссимусу торжественно открыли…

Выбор места особенно поражает. Якутия-то какое имеет отношение к Сталину? Он там даже не бывал никогда. Ни в ссылке, ни в качестве вождя. Хотя руки его и туда дотянулись. Люди страдали по всей стране, в Якутии - в том числе. Но удивляться тут особо нечему. Сейчас сталинисты активно расплодились. Странно, что ещё в столице Сталину памятник не поставили.

Моё мнение вряд ли будет оригинальным. Я считаю, что мы победили в этой войне во многом вопреки Сталину. Огромная вина, 99% вины во всех потерях и поражениях, которые мы потерпели в первые три года, лежит на нём лично. Потому что он бездарный главнокомандующий, бездарный государственный деятель, бездарный человек, ничтожный по умственным способностям. Хотя когда речь шла о власти, он проявлял чудеса изворотливости. Да, он читал умные книжки, но не становился добрее или мудрее, он построил империю, но через три десятка лет она развалилась. Мне кажется, это был для нашей страны исторический провал. Мы из него до сих пор не можем выбраться. Поэтому неприемлемо апеллировать к этой фигуре и называть её светлой. Он символ наших неудач - именно так его имя нужно связывать с Победой.

Моя учительница, замечательный человек, профессор Бржестовская , прожила всю войну. Она говорила так: «Мы залили своей кровью немцев, просто утопили их в своей крови». Я читал выступления Геббельса в рейхстаге после поражения в Сталинградской битве. Он объявил «тотальную войну»: пусть в Германии все от мала до велика встанут под ружьё - и женщины, и дети, и старики. Геббельс сказал: «Нам надо немногое. Сейчас на одного убитого из немецких войск приходится трое русских, а нам надо добиться, чтобы на одного убитого немца приходилось девять русских. Тогда война будет выиграна». Наши потери были колоссальными. И вся ответственность лежит на руководстве. Сам Сталин говорил в конце войны: «Какой терпеливый русский народ! Какой замечательный русский народ!» Он говорил, что любой другой народ выгнал бы своё правительство, а наш терпел - и мы добились Победы. Правильно говорил.

Вы говорите о Сталине как о государственном деятеле. Но есть и другой аспект. Солдаты на фронте не знали всей кремлёвской подоплёки. Для них Сталин был богом. Живой человек превратился в мифический образ. Некоторые ветераны до сих пор не могут с ним расстаться…

Конечно, такой пропагандистской машины, какая была в Советском Союзе, не было нигде. Фашисты только пытались к ней приблизиться. Но я не знаю, о каких ветеранах идёт речь. Разве только о смершевцах или охранниках ГУЛАГа. Конечно, те, кто получал пайки по сверхнорме, будут перед Сталиным преклоняться и до сих пор лить слёзы.

Вы сгущаете краски. Буквально год назад мы были на митинге ко Дню Победы в Президиуме Академии наук . Там выступал академик Челышев, индолог. Ему уже больше 90 лет. Он был оскорблён той точкой зрения, что советские люди победили вопреки Сталину. Для него это великий человек.

Знаете, я встречал разных ветеранов. Вспоминаю академика Самсонова . Он умер несколько лет назад. Он тоже прошёл всю войну, изучал ту эпоху. И был очень ярым антисталинистом. Хорошо, что все думают по-разному и могут открыто выражать своё мнение. У них свои взгляды, у меня свои - и слава Богу. Главное, чтобы никто не навязывал преклонение перед вождём, перед иррациональной силой зла. Иногда оглянёшься вокруг и с ума начинаешь сходить: неужели всё это всерьёз? Раньше боялись высказываться в пользу Сталина, теперь боятся высказываться против.

Во многом с подачи власти…

Конечно, сталинизм идеологически выгоден. Ведь чем крупный государственный деятель отличается от ничтожества? Только одним - талантом. Он всегда что-то делает по-новому. Закладываются парадигмы на десятилетия или столетия вперёд. А если человек ни на что не способен, он подражает - Сталину, Ленину , Гитлеру , Наполеону . Хотя сейчас процесс перешёл в новую фазу. Раньше Сталина поднимали на щит, а теперь он уже мешает, заслоняет нового вождя.

Интересно, как война будет отражена в едином учебнике истории. Вы имеете к нему какое-то отношение?

Я категорически отказался в этих делах участвовать. Недавно у нас в Академии наук затеяли издавать многотомную «Историю России». Это похоже на кальку того, что было при Брежневе и ещё раньше, при Хрущёве . Причём задействованы лучшие силы. Это ужасно.

Насколько я понимаю, пока даже нет понимания: что значит «единый»? Нивелируют все точки зрения? Как партия прикажет - так и будут писать?

А как же? Такое уже было при Иосифе Виссарионовиче. В 1934 году сформировали специальную комиссию, во главе стояли Сталин, Жданов и Киров . Был создан учебник для младшей школы. Генсек сам правил текст, писал отдельные главки. Эта книга стала фундаментом для учебников всех ступеней высшей школы и для «Краткой истории ВКП(б)».

Какой может быть единый учебник при нашем непредсказуемом прошлом? Мы собственной истории не знаем, поскольку архивы до сих пор не открыты. Масса материала до сих пор под спудом. Огромное количество документов не изучено, какую эпоху ни возьми. Не только война, но и коллективизация с индустриализацией. Раньше история была исключительно партийной, лживой от начала до конца, хотя нередко её писали талантливые люди. Теперь горы книг, тома и тома, лежат мёртвым грузом. Возможно, сейчас очередной виток.

Стоит ли так переживать по поводу единого учебника? В интернете доступ к информации открыт всем.

Нет, опасность есть. Это попытка вернуться к единомыслию. Сталин тоже начинал со школьного учебника. Интернета тогда не было - но были газеты и книги. Их отправили в спецхраны и стали уничтожать, как уничтожали людей. Сейчас тоже найдут, как отрегулировать источники информации. Народ воспитан на крови, пролитой в 20-е и 30-е годы. Память жива даже в потомках. Страх возвращается моментально. Если захотят - заставят учиться всех по одному учебнику, думать так, а не иначе. Повторять готовые формулировки снова станут все, за исключением отчаянного меньшинства, чей голос решающего значения не имеет.

Я прекрасно помню, как сдавал экзамены в школе и в институте. Хочешь не хочешь - будешь говорить не то, что думаешь, а то, что в учебнике написано. У меня отец был очень радикально настроен по отношению к власти. Мы в семье обсуждали всё свободно, без оглядки на идеологию. Но как только я выходил за порог дома - говорил «как надо». А куда деваться? Когда был ещё мальчонкой и всего этого не понимал, однажды высказался сдуру про расстрел царской семьи, проявил сердобольность: «За что царевича-то убили с великими княгинями?» Сразу началась проработка по пионерской линии.

Полагаете, всё это может вернуться?

Наверное, это неизбежно. Ещё лет десять назад ничего подобного было невозможно и представить. Но если загнивает голова, начинает гнить всё общество.

Родился в 1944 г.

Работает в ИРИ РАН с 1996 г.

ДОЛЖНОСТЬ

Главный научный сотрудник

УЧЕНАЯ СТЕПЕНЬ

Доктор исторических наук (1986), профессор (1987)

ТЕМЫ ДИССЕРТАЦИЙ

Кандидатская: «Государственное руководство советской печатью.1917-1921гг.» (1973)

Докторская: «Социальная память и архивы» (1985)

ОБЛАСТЬ НАУЧНЫХ ИНТЕРЕСОВ

История СССР-России – ХХ век, философия истории, источниковедение, архивоведение, архивное дело.

Контактная информация

НАУЧНО-ОРГАНИЗАЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ:

• Член Диссертационного совета (ХХ век) ИРИ РАН,
• Член редколлегии научно-методического журнала для учителей истории "История - 1 сентября"

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ:

Монографии:

• Развитие архивного дела с древнейших времен до наших дней // Труды ВНИИДАД, Т.8. Ч.1. 1979 (в соавт. с Н.В. Бржостовской);
• Тайная жизнь И.В.Сталина. По материалам его библиотеки и архива. К историософии сталинизма. М., 2002; То же. 2-е изд. М., 2003; То же, 3-е изд. , М.,2004; 4-е изд. М., 2012; То же. на итальянском яз. Из-во «Бароли», 2004;То же на чешском яз. Из-во «Фонтана», 2005;
• И Слово воскрешает… или «прецедент Лазаря». По материалам «Народного архива». М, 2007;
• Почетный академик Сталин и академик Марр. М.: Вече, 2012. 432 с.

Учебные пособия:

• История России. Учебник. Ч. 2. М., 2010 (коллектив авторов).
• Актуальные теоретические и методологические проблемы современного архивоведения. Уч. пособие. М.: МГИАИ, 1984
• Роль документальных памятников в общественном развитии. Уч. пособие. М.: МГИАИ, 1985;

Статьи:

• К вопросу о единстве источниковедч. и информац. критериев при определении ценностей документов // Труды ВНИИДАД. Т.6. Ч.1. 1976;
• Новое в изучение первых публикаций декрета "О земле" // Археографический ежегодник за 1977 г. М., 1978;
• Архив как элемент социальной памяти // Архивоведение на совр. этапе. Сб. ст. М.,1981;
• Роль ретроспективной социальной информации в формировании общественного сознания (В свете представлений о соц. памяти) // Вопросы философии. №8. 1985;
• Прошлое как ценностная категория культуры. // Советская культура.70 лет развития. Сб. ст.М., 1987;
• Закон СССР об архивном деле и архивах. Каким ему быть? Мнение ученых. Инициативный авторский проект. М.,1990 (в соавт.);
• Моделирование процессов автоэкспертизы историч. источников методами документометрии // Математич.методы в археологич. И историко-культурных исследованиях. Сб. ст. М.,1991;
• Основы законодательства Российской Федерации об архивном фонде и архивах // Вестн. Верх. Совета РФ от 1 августа 1993 г. (в соавт.);
• Пространство истории // Исторический источник: человек и пространство. М., 1997;
• Историософия сталинизма // Новые вехи. № 1, 1998;
• В поисках человека на вакантную должность спасителя Отечества // Там же. № 2, 1998;
• Серия публ.: "Народный архив" // Знание-Сила за 1998,1999 гг.;
• Почетный академик И.В. Сталин против академика Н.Я. Марра. К истории по вопросам языкознания в 1950 г.» // Новая и новейшая история, №3, 2003; То же. (продолжение) // Там же, № 4, 2003; То же. (продолжение).// Там же, № 5, 2003;
• К истории дискуссии по вопросам языкознания в 1950 году // Новая и новейшая история. 2004;
• «Товарищ Сталин вы большой ученый». К истории языковедческой дискуссии 1950 г.// Альманах для учителей «Историк», март, 2007 г.;
• Ответ Сталина на вопросы студента Холопова в ходе языковедческой дискуссии 1950 года. // Новая и новейшая история. №5. 2009;
• Польша и поляки в оценках и представлениях Сталина. Между Польшей довоенной и Польшей послевоенной // Историк и художник. № 1-2, 2008.;
• Роковая трансформация образа Ивана Грозного в трудах Р.Ю. Виппера и ее последствия в эпоху сталинизма (фрагмент) // Материалы научной конференции «Историк в России: между прошлым и будущим» посвященной 90-летию со дня рождения Александра Александровича Зимина. М., РГГУ;
• «Не место красит человека, а человек место» - обманчивая диалектика старинной русской пословицы, или преломления сталинского дискурса: «центр-периферия» в советском имперском строительстве.// Материалы международной научной конференции «Центр - периферия», май 2010.Германский исторический центр в Москве;
• Когда «марксистская материократия обратиться в психократию» учение Н.Федорова и К.Маркса: линии схождения и расхождения» // Служитель духа вечной памяти» Николай Федорович Федоров (к 180-летию со дня рождения. Сб. статей. Ч. 2. М., 2010;
• Утопизм, новаторство и архаика в сталинском имперском строительстве (О социальном конструктивизме) // Материалы международной научной конференции «История сталинизма». Декабрь 2008г. Сб. статей. (опубл. в Интернете) М., 2008.

Б. С. Илизаров

Тайная жизнь Сталина

Памяти отца посвящаю

Но очнулись, пошатнулись,

Переполнились испугом,

Чашу, ядом налитую, приподняли над землей

И сказали: – Пей, проклятый,

неразбавленную участь,

не хотим небесной правды,

легче нам земная ложь.

Иосиф Сталин

(перевод с грузинского Ф. Чуева)

Человек иль злобный бес

В душу, как в карман, залез,

Наплевал там и нагадил,

Все испортил, все разладил

И, хихикая, исчез.

Дурачок, ты всем нам верь, -

Шепчет самый гнусный зверь, -

Хоть блевотину на блюде

Поднесут с поклоном люди,

Ешь и зубы им не щерь.

Федор Сологуб

Я перед вами ничего не утаю: меня ужаснула великая праздная сила, ушедшая нарочито в мерзость.

Федор Достоевский (из подготовительных материалов к роману «Бесы»)

Каждый из нас, человеческих существ, есть один из бесчисленных экспериментов…

Зигмунд Фрейд. Леонардо да Винчи. Воспоминание детства

Предисловие к четвертому изданию

Прошло десять лет с момента первой публикации этой книги. Я благодарен судьбе и издательству за то, что еще при жизни увижу обновленное издание. Обновленное не в том смысле, что пересмотрел взгляды на сталинскую эпоху и историю России ХХ века. Параллельно с этой выходит моя новая книга: «Почетный академик Сталин и академик Марр. О языковедческой дискуссии 1950 года и проблемах с нею связанных». Несмотря на то что через обе книги проходит один и тот же герой, в них рассматриваются взаимосвязанные, но разные проблемы. В книге, которую читатель держит в руках, анализируются скрытые душевные и моральные изломы сталинской натуры как части его биографии; вторая книга в большей степени посвящена истории интеллекта, причем в той области, в которой Сталин считал себя первым из наипервейших, то есть в области национального вопроса, языка и связанных с ними политических и культурологических проблем. Но и первая и вторая книги не только о Сталине, его эпохе и людях на жизнь и судьбу которых он повлиял, они о всех нас (включая Сталина, конечно), вынужденных с момента рождения и до момента смерти стоять перед выбором: добра или зла. Государственный деятель, как любой человек, родившейся на земле, не свободен от этого судьбоносного и для себя и для страны выбора. Мне кажется, что это новый аспект для современной исторической науки. В связи с этим я добавил заключительный параграф, в котором изложил свое понимание проблемы выбора (проблемы морали) применительно к историческому «герою» вообще и, к Сталину, в частности. Поскольку готовящаяся новая книга посвящена взаимоотношениям Сталина с академиком Марром – автором яфетической теории происхождения языка и мышления, я перенес из этой книги небольшой фрагмент, прямо связанный с языковедческой дискуссией 1950 года.

Сразу после выхода в свет первого издания, в 2002 году, я стал получать различные отклики. Но и положительные и отрицательные часто были поверхностны, а потому – малопродуктивны, и только в последние годы я познакомился с мнениями, касающимися самого существа поднимаемых в книге вопросов.

Патриарх современной русской литературы Даниил Гранин в недавнем интервью поделился такими соображениями:

(корреспондент) «– Как в нескольких словах вы можете охарактеризовать личность Сталина?

– Знаете, у меня в этом плане разные были периоды: до и после ХХ съезда, где разоблачили все жестокости Сталина и особенно “Ленинградское дело”, с которым немного столкнулся, но потом убедился, что все тут гораздо сложнее. В каком смысле? Ну, вот хотя бы в том, что Иосиф Виссарионович очень любил и знал литературу, много читал… Есть замечательные исследования на этот счет, в частности, историк Борис Илизаров изучал пометы, сделанные Сталиным на полях книг…

– …красным карандашом?

– Нет, разноцветными. Все эти надписи: “Так его!”, “Куда ж податься?”, “Неужели и это тоже?”, “Это ужасно!”, “Выдержим” – примечательны тем, что отражают неподдельное чувство читателя. Тут нет никакой показухи, ничего, рассчитанного на публику (кстати, эту читательскую реакцию хорошо показал в “Евгении Онегине” Пушкин).

Так вот, судя по тому, как Илизаров описывает сталинские пометы на “Воскресении” Толстого, на “Братьях Карамазовых” Достоевского, на произведениях Анатоля Франса и так далее, вождь был не просто книгочеем, а вдумчивым читателем, который все как-то усваивал, переживал, хотя на него это не действовало.

– Злодеем он все-таки был?

– Ну, объяснение это слишком простое – налицо невообразимая, чудовищная извращенность. Понимаете, Толстой, Достоевский – это же величайшие гуманисты, человековеды, никто лучше их о проблемах совести и добра не писал, но вот на Кобе это никак не сказывалось. Облагораживающее влияние литературы, искусства, о которых мы так любим рассуждать, здесь заканчивалось – он приезжал в свой кремлевский кабинет…

– …и напрочь забывал Толстого и Достоевского…

– …и подписывал расстрельные списки на сотни человек, причем не абстрактных, а тех, которых знал, с кем дружил» .

А вот прямо противоположное мнение Юрия Емельянова, журналиста, не поленившегося написать толстую книжку, посвященную «разоблачениям» антисталинистских высказываний, начиная с Троцкого, Хрущева, Горбачева, многих известных российских и зарубежных историков, публицистов ХХ века, апофеозом которых стала, как утверждает автор, моя книга:

«Пожалуй, наиболее ярким примером морального и интеллектуального падения антисталиниста стала книга Бориса Илизарова “Тайная жизнь Сталина. По материалам его библиотеки и архива”. Спору нет, Илизаров заведомо взялся за трудное дело: попытаться истолковать характер Сталина и раскрыть его мысли, разбирая пометки, которые тот оставлял на полях книг. Однако к книгам из сталинской библиотеки был допущен человек, явно не способный понять ни смысл сталинских пометок, ни содержание произведений, которые комментировал Сталин.

Сообщая, что он пять лет бился над расшифровкой помет Сталина на нескольких десятках книг, Илизаров лишь расписался в своей интеллектуальной беспомощности….

Но возможно, что Илизаров кое-чего добился бы в своих трудах, если бы не его позиция. Провозгласив принцип “эмоционально высвеченной научной истории”, Илизаров с первой же страницы книги не скрывает своей ненависти к Сталину» и т. д. и т. п.

Читатель сам может судить о том, что в писаниях Емельянова правда, а что завистливая пропагандистская чепуха. Хочу так же обратить внимание на то, что я опирался не только на многочисленные сталинские пометы, но и на ранее неизвестные материалы из личного архива Сталина и документы других архивов. Но в одном я согласен: критик благодарит главного редактора издательства «Вече» С.Н. Дмитриева. Со своей стороны я выражаю благодарность С.Н. Дмитриеву за многолетнее сотрудничество и мудрую издательскую политику, позволяющую разным авторам, имеющим разные взгляды, свободно обращаться к современным искушенным читателям.

День Победы – ещё и День Памяти. Мы не вправе забывать о тех, без кого наше время было бы гораздо менее благополучным. О сожжённых городах и сгоревших судьбах. И не в последнюю очередь стоит помнить о том, что наши солдаты «смело входили в чужие столицы, но возвращались в страхе в свою» , по словам пережившего военное детство Иосифа Бродского. Почему тогда победили наши отцы и деды? Хвалить нам теперь пышноусого генералиссимуса или хулить? Свой взгляд высказывает БОРИС ИЛИЗАРОВ, доктор исторических наук, профессор Института российской истории РАН, знакомый нашим читателям по материалу «Загадка Сталина ».

(Беседовал Алексей Огнёв)

СТАЛИН В ДЕНЬ ПОБЕДЫ: ВИНИТЬ ИЛИ СЛАВИТЬ?

– Как вы думаете, что помогло русским выиграть войну?
– Для начала, поправлю вас: победили не русские, а весь советский народ, все народы Советского Союза. Кто из них больше крови пролил – ещё вопрос. А Победе помогли многие факторы. Без сомнения – помогло отчаяние. Когда немцы оказались на Волге, конец был близок, сколько бы ни призывали «Ни шагу назад!». Конечно, помогла колоссальная военная удача. Наши генералы были сталинские выкормыши и не жалели народ, никак не жалели, но всё-таки сумели поймать момент, подстеречь немцев, когда те сами себя загнали в ловушку Сталинграда. Немцы так обнаглели после первых успехов, что не рассчитали своих сил. Потом – всё-таки есть в нашем народе дух, который словами передать трудно: терпят-терпят, а на крайней точке поднимаются. Ещё Пушкин говорил о нашей способности к беспощадному бунту. Другая предпосылка Победы – пространство. Если бы страна заканчивалась за Волгой, войну мы бы не выиграли, резерва бы не было. Ещё были союзники, мы были не одни на этой земле. Кроме того, была великая идея социальной справедливости. Тогда она ещё не изжила себя в народе. Сейчас можно усмехаться, издеваться, плеваться, а тогда эта идея ещё несла большой заряд.

— Чем ближе День Победы, тем чаще в медиапространстве воскресает призрак Сталина. Только что в Якутске даже бронзовый бюст генералиссимусу торжественно открыли…
– Выбор места особенно поражает. Якутия-то какое имеет отношение к Сталину? Он там даже не бывал никогда. Ни в ссылке, ни в качестве вождя. Хотя руки его и туда дотянулись. Люди страдали по всей стране, в Якутии – в том числе. Но удивляться тут особо нечему. Сейчас сталинисты активно расплодились. Странно, что ещё в столице Сталину памятник не поставили.

— На ваш взгляд, в каком свете надо говорить о Сталине в связи с 9 Мая?
– Моё мнение вряд ли будет оригинальным. Я считаю, что мы победили в этой войне во многом вопреки Сталину. Огромная вина, 99% вины во всех потерях и поражениях, которые мы потерпели в первые три года, лежит на нём лично. Потому что он бездарный главнокомандующий, бездарный государственный деятель, бездарный человек, ничтожный по умственным способностям. Хотя когда речь шла о власти, он проявлял чудеса изворотливости. Да, он читал умные книжки, но не становился добрее или мудрее, он построил империю, но через три десятка лет она развалилась. Мне кажется, это был для нашей страны исторический провал. Мы из него до сих пор не можем выбраться. Поэтому неприемлемо апеллировать к этой фигуре и называть её светлой. Он символ наших неудач – именно так его имя нужно связывать с Победой.
Моя учительница, замечательный человек, профессор Бржестовская , прожила всю войну. Она говорила так:
«Мы залили своей кровью немцев, просто утопили их в своей крови» .
Я читал выступления Геббельса в рейхстаге после поражения в Сталинградской битве. Он объявил «тотальную войну»: пусть в Германии все от мала до велика встанут под ружьё – и женщины, и дети, и старики. Геббельс сказал:
«Нам надо немногое. Сейчас на одного убитого из немецких войск приходится трое русских, а нам надо добиться, чтобы на одного убитого немца приходилось девять русских. Тогда война будет выиграна» .
Наши потери были колоссальными. И вся ответственность лежит на руководстве. Сам Сталин говорил в конце войны:
«Какой терпеливый русский народ! Какой замечательный русский народ!»
Он говорил, что любой другой народ выгнал бы своё правительство, а наш терпел – и мы добились Победы. Правильно говорил.

— Вы говорите о Сталине как о государственном деятеле. Но есть и другой аспект. Солдаты на фронте не знали всей кремлёвской подоплёки. Для них Сталин был богом. Живой человек превратился в мифический образ. Некоторые ветераны до сих пор не могут с ним расстаться…
– Конечно, такой пропагандистской машины, какая была в Советском Союзе, не было нигде. Фашисты только пытались к ней приблизиться. Но я не знаю, о каких ветеранах идёт речь. Разве только о смершевцах или охранниках ГУЛАГа. Конечно, те, кто получал пайки по сверхнорме, будут перед Сталиным преклоняться и до сих пор лить слёзы.

— Вы сгущаете краски. Буквально год назад мы были на митинге ко Дню Победы в Президиуме Академии наук . Там выступал академик Челышев, индолог. Ему уже больше 90 лет. Он был оскорблён той точкой зрения, что советские люди победили вопреки Сталину. Для него это великий человек.
– Знаете, я встречал разных ветеранов. Вспоминаю академика Самсонова . Он умер несколько лет назад. Он тоже прошёл всю войну, изучал ту эпоху. И был очень ярым антисталинистом. Хорошо, что все думают по-разному и могут открыто выражать своё мнение. У них свои взгляды, у меня свои – и слава Богу. Главное, чтобы никто не навязывал преклонение перед вождём, перед иррациональной силой зла. Иногда оглянёшься вокруг и с ума начинаешь сходить: неужели всё это всерьёз? Раньше боялись высказываться в пользу Сталина, теперь боятся высказываться против.

— Во многом с подачи власти…
– Конечно, сталинизм идеологически выгоден. Ведь чем крупный государственный деятель отличается от ничтожества? Только одним – талантом. Он всегда что-то делает по-новому. Закладываются парадигмы на десятилетия или столетия вперёд. А если человек ни на что не способен, он подражает – Сталину, Ленину, Гитлеру, Наполеону . Хотя сейчас процесс перешёл в новую фазу. Раньше Сталина поднимали на щит, а теперь он уже мешает, заслоняет нового вождя.

— Интересно, как война будет отражена в едином учебнике истории. Вы имеете к нему какое-то отношение?
– Я категорически отказался в этих делах участвовать. Недавно у нас в Академии наук затеяли издавать многотомную «Историю России». Это похоже на кальку того, что было при Брежневе и ещё раньше, при Хрущёве . Причём задействованы лучшие силы. Это ужасно.

— Насколько я понимаю, пока даже нет понимания: что значит «единый»? Нивелируют все точки зрения? Как партия прикажет – так и будут писать?
– А как же? Такое уже было при Иосифе Виссарионовиче. В 1934 году сформировали специальную комиссию, во главе стояли Сталин, Жданов и Киров . Был создан учебник для младшей школы. Генсек сам правил текст, писал отдельные главки. Эта книга стала фундаментом для учебников всех ступеней высшей школы и для «Краткой истории ВКП(б)». Какой может быть единый учебник при нашем непредсказуемом прошлом? Мы собственной истории не знаем, поскольку архивы до сих пор не открыты. Масса материала до сих пор под спудом. Огромное количество документов не изучено, какую эпоху ни возьми. Не только война, но и коллективизация с индустриализацией. Раньше история была исключительно партийной, лживой от начала до конца, хотя нередко её писали талантливые люди. Теперь горы книг, тома и тома, лежат мёртвым грузом. Возможно, сейчас очередной виток.

— Стоит ли так переживать по поводу единого учебника? В интернете доступ к информации открыт всем.
– Нет, опасность есть. Это попытка вернуться к единомыслию. Сталин тоже начинал со школьного учебника. Интернета тогда не было – но были газеты и книги. Их отправили в спецхраны и стали уничтожать, как уничтожали людей. Сейчас тоже найдут, как отрегулировать источники информации. Народ воспитан на крови, пролитой в 20-е и 30-е годы. Память жива даже в потомках. Страх возвращается моментально. Если захотят – заставят учиться всех по одному учебнику, думать так, а не иначе. Повторять готовые формулировки снова станут все, за исключением отчаянного меньшинства, чей голос решающего значения не имеет.
Я прекрасно помню, как сдавал экзамены в школе и в институте. Хочешь не хочешь – будешь говорить не то, что думаешь, а то, что в учебнике написано. У меня отец был очень радикально настроен по отношению к власти. Мы в семье обсуждали всё свободно, без оглядки на идеологию. Но как только я выходил за порог дома – говорил «как надо». А куда деваться? Когда был ещё мальчонкой и всего этого не понимал, однажды высказался сдуру про расстрел царской семьи, проявил сердобольность: «За что царевича-то убили с великими княгинями?» Сразу началась проработка по пионерской линии.

— Полагаете, всё это может вернуться?
– Наверное, это неизбежно. Ещё лет десять назад ничего подобного было невозможно и представить. Но если загнивает голова, начинает гнить всё общество.