Роман Федорович фон Унгерн-Штернберг, пожалуй, самая неординарная личность во всем . Он принадлежал к древнему воинственному роду рыцарей, мистиков и пиратов, ведущих свою родословную еще со времен Крестовых походов. Однако семейные легенды гласят, что корни этой семьи уходят намного дальше, во времена Нибегунгов и Аттилы.
Его родители часто путешествовали по Европе, что-то постоянно манило их на историческую родину. Во время одного из таких путешествий, в 1885 году, в городе Граце, в Австрии родился будущий непримиримый борец с революцией. Противоречивый характер мальчика не позволил ему стать хорошим гимназистом. За бесчисленные проступки он был отчислен из гимназии. Мать, отчаявшись добиться от сына нормального поведения, отдает его в Морской кадетский корпус в . Ему оставался всего один год до окончания учебы, когда началась . Барон фон Унгерн-Штернберг бросает обучение и поступает рядовым в пехотный полк. Однако в действующую армию он не попал, вынужден был вернуться в Санкт-Петербург и поступить в элитное Павловское пехотное училище. По окончании, фон Унгерн-Штернбер зачисляется в казачье сословие и начинает службу офицером Забайкальского казачьего войска. Он вновь попадает на Дальний Восток. Об этом периоде жизни отчаянного барона ходят легенды. Его настойчивость, жестокость и чутье окружили его имя мистическим ореолом. Лихой наездник, отчаянный дуэлянт, он не имел верных товарищей.
Культура Востока давно манила родовитого тевтонца. Он выходит в отставку и уезжает в Монголию, где в это время вели военные действия отряды разбойника Джа-ламы. Но и здесь гордому барону не удалось добиться воинской славы.
барон встретил с восторгом. Он вновь оказывается в действующей армии. Сражаясь с отчаянной храбростью, он даже был награжден Георгиевским крестом. Но его командиры не стремились повышать его по службе. Отчаянный характер барона вызывал опасения. Вскоре отчисленный из действующей армии за избиение адъютанта, он примыкает к Корниловскому мятежу, а затем отправляется на Байкал. Здесь его застала сначала , а потом и . Ярый монархист, он попадает в близкое окружение атамана Семенова, ставшего его единственным другом и единомышленником. Барон фон Унгерн-Штернберг призывает к азиатскому походу на Европу, которую считал колыбелью всех революций.
"Дикий барон", которого Семенов произвел в генерал-майоры, создает свою азиатскую дивизию и "огнем и мечем" насаждает жестокий феодальный порядок. Мечта Романа Федоровича о Великой Азиатской державе была отодвинута на второй план. Ненависть к большевизму оказалась сильнее. Он начинает активные боевые действия, однако, силы его дивизии были уже ослаблены. Унгерн скрывается в монгольских степях и собирает новую армию. Теперь он занят покорением Урги, власть над которой держали китайцы. Ожесточенные бои шли с попеременным успехом, в итоге город был захвачен. Барон опять объявляет поход на Советскую Россию.
Летом 1922 года в результате заговора барон фон Унгерн-Штернберг попал в руки красного разъезда. 15 сентября 1922 года состоялся суд. Барон был признан виновным по всем пунктам предъявленного обвинения. Был вынесен смертный приговор, который вечером того же дня был приведен в исполнение. Ушел из жизни последний рыцарь Средневековья, непримиримый борец с революцией, противоречивая личность, но очень жестокий человек.
Барон Унгерн. Имя этого человека всегда воспринималось неоднозначно. Разные авторы, в зависимости от политических убеждений и пристрастий, называли его то “кровавым палачом трудового народа”, то “идеальной фигурой белого движения”. Сегодня, по прошествии многих лет, отделяющих нас от далеких событий гражданской войны, мы вновь решили возвратиться в этой одиозной фигуре. Еще Н. Князев, служивший в годы гражданской войны в Азиатской конной дивизии барона Унгерна и близко знавший его, писал: “Личность барона Унгерна столь красочна в своих проявлениях, что, отвлекшись в одну какую-нибудь сторону, например, драматическую, рискуешь потерять всякую объективность”.
Так кто же он?
Роман Федорович (Роберт – Николай – Максимилиан) Унгерн фон Штернберг родился 29 декабря 1885 года и происходил из семьи старинного остзейского рода. “Семья баронов Унгерн-Штернбергов принадлежит роду, ведущему происхождение со времен Аттилы, один из Унгернов сражался вместе с Ричардом Львиное Сердце и был убит под стенами Иерусалима. Это был очень воинственный род рыцарей, склонных к мистике и аскетизму...”,- часто любил повторять Роман Федорович. С детства он хотел быть похожим на своих предков. Рос скрытным и нелюдимым мальчиком. Некоторое время он обучался в Николаевской ревельской гимназии, но из-за плохого поведения его выгнали. Тогда родители решили отдать юношу в какое-нибудь военное училище, надеясь, что суровые армейские будни несколько поумерят пылкую натуру. Роман отправился в Петербург, в Морское училище. В разгар русско-японской войны, бросил учебу и изъявил желание принять участие в боях с японцами. Но опоздал, война завершилась.
После войны 1904 – 1905 гг. Унгерн поступил в Павловское военное училище. В разное время его оканчивали такие известные деятели белого движения, как М. Дроздовский, П. Краснов, Я. Слащев. Кроме военных дисциплин, которые изучались здесь особенно тщательно, преподавались общеобразовательные – закон Божий, химия, механика, литература, иностранные языки. В 1908 году Унгерн окончил училище подпоручиком. В этом же году он решил перевестись в Забайкальское казачье войско. Просьба его была удовлетворена. В 1908 году подпоручик Унгерн стал хорунжим (младший офицерский чин) и направился служить в 1-й Аргунский полк. Сотник того же полка характеризовал его в аттестации: “Ездит хорошо и лихо, в седле очень вынослив”. В 1911 году хорунжий Роман Унгерн высочайшим указом переводится в 1-й Амурский казачий полк. Здесь он возглавил разведку первой сотни. Вскоре старания энергичного офицера были замечены, и на четвертом году службы его произвели в сотники. Уже тогда многие поговаривали, что барон Унгерн “не был знаком с чувством утомления и мог подолгу обходиться без сна и пищи, как бы забывая о них. Он мог спать вповалку с казаками, питаясь из общего котла”. Всех, кто сталкивался с Унгерном, поражала его внешность. Например, скотопромышленник А. Бурдуков, познакомившийся с ним в 1913 году, описал его следующим образом: “Он был поджарый, обтрепанный, неряшливый, обросший желтоватой растительностью на лице, с выцветшими застывшими глазами маньяка. По виду ему можно было дать лет около тридцати. Военный костюм его был необычайно грязен, брюки протерты, голенища в дырках. Сбоку висела сабля, у пояса револьвер...”.
Полковым командиром Унгерна был еще один знаменитый барон П. Врангель. Впоследствии, уже в эмиграции, Врангель опубликовал свои “Воспоминания”, где не обошел вниманием своего земляка барона Унгерна. Он оставил нам такую характеристику своего подчиненного: “Такие типы, созданные для войны и эпохи потрясений, с трудом могли ужиться в обстановке мирной полковой жизни. Худой и изможденный с виду, но железного здоровья и энергии, он живет войной. Это не офицер в общепринятом значении этого слова, ибо он не только совершенно не знает самых элементарных уставов и основных правил службы, но сплошь и рядом грешит и против внешней дисциплины, и против воинского воспитания – это тип партизана-любителя, охотника-следопыта из романов Майн Рида”. Ходили слухи, что полковник Врангель прятался под стол, как только слышал приближение нетерпеливого сотника Унгерна с его безумными авантюрами ведения войны.
С 1915 года Роман Унгерн стал командовать сотней в 1-м Нерчинском полку, который входил в состав Уссурийской казачьей дивизии (командир генерал-майор А. Крымов). Закончил Первую мировую войну Роман Федорович в чине есаула. В начале 1917 года с ним случился конфуз: он в пьяном виде избил комендантского адъютанта, который не предоставил ему квартиры. Есаулу Унгерну грозил трибунал, но его спас сослуживец – Петр Врангель. Роман Федорович уехал в Ревель к своему сводному брату, но дома долго не пробыл. В августе 1917 года он участвовал в корниловском мятеже, после разгрома которого бежал в знакомые места, в Забайкалье.
После Октябрьской революции Роман Унгерн вступил в отряд атамана Г. Семенова, который в свое время также служил в 1-м Нерчинском полку есаулом и хорошо знал эксцентричного барона. Семенову были нужны такие люди. Унгерна производят в полковники, а затем в генерал-майоры. В 1918 году атаман назначил своего бывшего однополчанина военным комендантом железнодорожной станции Даурия, где Унгерн начал формировать свою знаменитую Азиатскую конную дивизию. Он стал своеобразным диктатором, владыкой Даурии, подчинив себе всех и вся и введя железную дисциплину в своем отряде. Например, за заготовку плохого сена, Унгерн заставил интенданта это сено съесть. Одного чиновника за подмоченную муку сначала выпороли, а потом утопили в реке. Тех, кто сочувствовал большевикам, связывали и оставляли в лесу на съедение волкам. “Создав первоклассную по дисциплине и боеспособности Азиатскую конную дивизию, барон Унгерн всегда говорил, что они сложат головы, или доведут борьбу с красными до победного конца”,- вспоминал бывший адъютант Унгерна А. Макеев. Но недолго унгерновцы терроризировали мирных жителей.
В 1919 году красноармейцы разбили войска адмирала Колчака. А в октябре 1920 года потерпела поражение армия атамана Семенова, и Унгерн со своей дивизией (1045 всадников, 6 орудий и 20 пулеметов) ушел в Монголию. Уже несколько лет здесь хозяйничали китайские революционеры.
Только что прибывший в захваченную страну генерал-майор Унгерн решил помочь монгольскому народу сбросить иго китайской революционной анархии. У барона родился дерзкий план – разгромить чужеземных захватчиков и восстановить на монгольском престоле главу ламаистской церкви Богдо-Гэгэна. Через несколько месяцев все было решено. Китайцы позорно бежали, а Унгерн торжественно въехал в полуразрушенную столицу Монголии Ургу. В качестве трофеев ему достались 4 тыс. винтовок, 15 орудий, много патронов и холодного оружия. За взятие оплота китайских войск атаман Семенов произвел барона в генерал-лейтенанты.
В Урге сразу же вышел приказ Унгерна: “за мародерство, за насилие над жителями – смертная казнь!”. Данный приказ не распространялся на евреев, коммунистов и им сочувствующих. Тех, кто ослушался, ждала суровая пытка и казни. Провинившихся секли палками до смерти, рубили шашками, душили плетьми, сжигали заживо, отдавали на съедение собакам. За попытку дезертирства (что случалось нередко) вешали на городских воротах и не снимали в течение нескольких недель. Историк Л. Юзефович так оценил Ургу во время унгерновского правления: “ здесь убивали не только ради добычи, но и для устрашения, для самоутверждения, для куража, от отчаяния, из природного садизма, во хмелю, с похмелья и просто по привычке и без причин”.
После восстановления на престоле Богдо-Гэгэна, Роман Федорович стал думать о строительстве великой буддийской империи от Тихого океана до Каспийского моря. Но на его пути встали советские и монгольские коммунисты. На границе Монголии и Дальневосточной республики (ДВР) стали создаваться военные отряды Сухэ-Батора. Это бывший монгольский офицер, сбежавший от китайских властей в Сибирь. Обучался он в школе красных командиров в Иркутске.
Барон увидел в “красных” монголах откровенную угрозу и решил двинуться на север по направлению Урга – Кяхта, чтобы разбить всех красноармейцев как монгольских, так и русских. 21 мая 1921 года Азиатская конная дивизия (около 3 тыс. человек) генерал-лейтенанта Унгерн-Штернберга, выступила из Урги на север, в свой последний “крестовый поход” против большевизма.
 |
Имея под своим началом только 3 тыс. воинов, он бросил вызов всей Дальневосточной республике. В сражении у Кяхты Унгерн был разбит 35-й дивизией красных и монгольскими повстанцами Сухэ-Батора. Добивать спесивого барона прибыли 12-я Читинская дивизия и сводно-партизанская бригада Щетинкина. Хотя “крестовый поход” против коммунистов окончился поражением унгерновцев, их командир не хотел отказываться от своей безумной идеи – “поднять на дыбы” всю Азию. Он предложил своим голодным, измученным бойцам новый грандиозный план – перейти пустыню Гоби и вступить в Тибет, где при поддержке Далай-ламы основать центр борьбы против преступного социализма. Но соратники Унгерна взбунтовались и решили покончить с надоевшим бароном. На сходке сотенных и полковых командиров большинство высказалось за физическую ликвидацию. Но Роману Федоровичу чудом удалось спастись от явной гибели. Он бежал. Вскоре на барона наткнулся красноармейский разъезд 35-го кавалерийского полка (командир К. Рокоссовский – будущий маршал Советского Союза). Ценный пленник был отправлен в Троицкосавск, а оттуда в Верхнеудинск (Чита). Здесь его посадили в звериную клетку и в ней повезли в Новониколаевск (Новосибирск).
Роман Федорович понимал, что за все его деяния ему полагалась смертная казнь. Большевики решили устроить над Унгерном показательный суд. Общественным обвинителем выступил известный большевик Емельян Ярославский. На вопрос: “Почему не признаете Советскую власть?”, бывший командир Азиатской конной дивизии ответил: “Потому что благодаря тактике и действиям Коммунистической партии систематически уничтожается моя Родина. Потому что закон и порядок исчезли с лица русской земли...;”. Барона обвинили в том, что он пролил слишком много народной крови в Забайкалье и Монголии (село Укрыр, станица Мензинская, город Урга, станция Даурия и др.). Приговор был суров – смертная казнь.
Так кто же он? Кем он остался в нашей памяти? Страшным маньяком белого движения?
Высокие идеалы, провозглашенные Унгерном, были оторваны от реальности. Всю свою жизнь он шел к одной цели – духовному преображения погрязшего в пороках общества, но средства к достижению этой великой цели он явил самые жестокие и беспощадные. Путь его был короток, но кровав. Барон знал, что насильно вводимое добро превращается в зло, но упорно не желал этому верить. В этом его главная ошибка.
Монголы называли барона Унгерна "белым богом войны". Он мечтал восстановить империю Чингисхана и спасти монархию во всем мире. В своих устремлениях барон был парадоксален и смел, но его предали свои же офицеры.
Наследник Атиллы, пиратов и тевтонцев
Полное имя барона Унгерна - Роберт-Николай-Максимилиан (Роман Фёдорович) фон Унгерн-Штернберг. Родился будущий "белый бог войны" в Австрии, во время одного из родительских путешествий.
Род Унгернов происходил от Ганса фон Унгерна. В 1269 году он был вассалом рижского архиепископа.
Про своих предков барон Унгерн говорил: "Я происхожу из древнего рода Унгерн фон Штернбергов, в нем смешались германская и венгерская - от гуннов Аттилы кровь. Мои воинственные предки сражались во всех крупных европейских битвах. Принимали участие в крестовых походах, один из Унгернов пал у стен Иерусалима под знаменем Ричарда Львиное Сердце. В трагически закончившимся походе детей погиб одиннадцатилетний Ральф Унгерн" .
Также в роду у барона были тевтонские рыцари, и, как он сам уверял, странствующий рыцарь по прозвищу "Топор", рыцарь-разбойник Ральф Унгерн и алхимик XVII века Вильгельм Унгерн, которого называли не иначе как "брат Сатаны".
Вероисповедание
К вопросам веры Роман Унгерн подходил со свойственной ему оригинальностью. В протоколе допроса барона Унгерна он называет себя человеком верующим в Бога и Евангелие и практикующим молитву. Это косвенно подтверждают и письма Унгерна, в них нередко встречаются цитаты из Священного писания.
Однако во время беседы с писателем-оккультистом Фердинандом Оссендовским, Унгерн рассказывал: "Свою жизнь я провел в сражениях и за изучением буддизма. Дед приобщился к буддизму в Индии, мы с отцом тоже признали учение и исповедали его ".
Барон Унгерни исповедовал буддийское философское учение читтаматра, одно из течений Махаяны, распространенное среди тибетских лам. Одно из его положений гласит, что реальность является игрой ума и плодом воображения.
Другой барон, Врангель, вспоминал про Унгерна, отрешившегося от реальности: "Оборванный и грязный, он спит всегда на полу среди казаков своей сотни, ест из общего котла и, будучи воспитанным в условиях культурного достатка, производит впечатление человека, совершенно от них оторвавшегося "
По части буддизма барону Унгерну удалось добиться высокого статуса среди монгольских лам: в феврале 1921 года, после взятия Унгерном Урги, они признали его аватаром Махакалы, шестирукого бога войны и разрушения.
В поисках войны
Военная карьера Романа Федоровича также складывалась нетривиально. В 1902 году отчим отдал его Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге. Унгерн же с детства отличался своеволием и отсутствием всяческого понятия о дисциплине.
Через три года неровной учебы, его выгоняют из корпуса, но начавшаяся Русско-японская война не дает 20-летнему барону усидеть на месте - он поступает вольноопределяющимся 1-го разряда в 91-й Двинский пехотный полк, который так и не оказывается на фронте.
Унгерн в буквальном смысле жаждет войны, она манит его. Барон переходит на пополнение в 12-й Великолуцкий полк, едет в Манчьжурию, но ко времени его прибытия боевые действия заканчиваются и там.
В ноябре 1905 года Унгерн получает звание ефрейтора. С 1906 по 1908 - учится в Павловском военном училище, закончив которое зачисляется в 1 Аргунский полк Забайкальского казачьего войска в чине хорунжего. В полку он опять чудит: устраивает пари, участвует в дуэлях. В 1910 году над ним все же проходит суд чести, Унгерн переводится в 1-й Амурский казачий полк.
Через два года его производят в сотники, но барон делает очередной "финт": подает в отставку и отправляется в Монголию. Едет один, без припасов и постели. Формальная цель Унгерна – присоединиться к монгольским повстанцам в их борьбе против Китая. После прений и уверений в добронравии Унгерну разрешают служить только сверхштатным офицером в конвое русского консульства. Начинается Первая мировая война, будущий "белый бог войны" мчится ей навстречу.
На Первой мировой, дорвавшись, наконец, до фронта, Роман Унгерн проявляет чудеса храбрости, граничащей с фанатичным фатализмом. Про него говорили: "Либо он хочет умереть, либо совершенно уверен, что пули его не берут". За свои подвиги барон Унгерн был награждён пятью орденами, в том числе и св. Георгия 4-й степени с надписью "За храбрость".
В сентябре 1916 года Унгерн получает повышение: из сотников его производят сначала в подъесаулы, а затем и в есаулы. Тогда к нему прилепится одно из прозвищ "подъесаул-барон". Казалось бы - служи, но Унгерн не может просто служить, он попадает в очередную скандальную историю (пьяный избил коменданта), итогом которой становится отправка на Кавказский фронт. По одной из версий, его отравил туда недолюбливавший "казака-буддиста" Врангель.
На Кавказском фронте Унгерн проявил инициативу. Вместе со своим другом Георгием Семеновым он создает добровольческие отряды ассирийцев. Серьезного влияния на ход войны они не оказали: Первая мировая плавно перетекала в войну Гражданскую. Унгерн с Семеновым снова едут в Забайкалье.
Идея фикс: монархист
Унгерн был "воином мира". И убежденным монархистом. Для него идея монархии была идеей фикс.Он мечтал об обновлении Евразии под монархическими знаменами, уверовал в то, что именно азиатские народы лучше всего пробудить и направить против "загнивающего Запада" и проказы революции.
Черный барон мечтал о создании державы, которая бы объединила кочевников Востока от берегов Индийского и Тихого океанов до Казани и Астрахани. Её первой крупицей должна была стать Монголия, опорой - Китай, правящей династией - дом Циней, который китайцы свергли во время Синьхайской революции 1911-1913-го годов. Революции барон Унгерн ненавидел так же сильно, как верил в монархию.
"Белый бог войны"
В Даурии Унгерн установил жесткий режим личной власти. Бывший хулиган, теперь он свято верил в дисциплину, бывший алкоголик, он ввел в своей дивизии "сухой закон". Любой нарушитель закона, вне зависимости от чина и ранга, подвергался самым жестоким наказаниям. В Гусиноозерском дацане за грабеж обоза Унгерн выпорол всех лам (из протокола допроса).
Унгерн разрывался между любовью к монархии и ненавистью к революции. Уже задумав освободительный поход на Ургу, он осенью 1920 года вступает в столкновения с войсками Дальневосточной республики. Силы неравны, Унгерн скрывается в монгольских степях, снова сколачивает отряд и дважды пытается штурмовать Ургу, но тщетно. Он снова отступает, но с целью сбора подкрепления.
Под его знаменами оказываются русские, буряты, монголы, буддистские священники и монахи. Владыка Тибета - Далай-Лама XIII назвал Унгерна борцом за веру и прислал в помощь полк гвардейцев. Такое расположение Далай-Ламы было вызвано тем, что китайцы арестовали "живого Будду" - ургинского первосвященника и правителя Монголии Богдо-Гэгэна. Монголы поверили в силу барона. С конца 1920 года 35-летнего Романа Унгерна уже называли Цаган-Бурхан, "бог войны".
Предательство
"Белый бог войны" весной 1921 года пошел со своей Азиатской дивизией на север - бороться с большевиками и возрождать империю Чингисхана. Он надеялся на поддержку со стороны Семенова, но старый друг на этот раз никакого интереса к миссии барона не проявил, поскольку до этого признал отряд Унгерна партизанским и разошелся с бароном идеологически.
Красные все чаще оказывались сильнее. Барону снова пришлось вернуться в Монголию, но он понимает недостаточность своих ресурсов для борьбы и решает уйти в Тибет - поступить на службу к Далай-Ламе.
Этим планам не суждено было сбыться. Офицеры Азиатской дивизии организуют заговор против своего командира. В августе 1921 года Унгерн оказывается в плену у красных. 15 сентября, сразу после суда в Новониколаевске (сегодня Новосибирск), его расстреляли, хотя ещё 17 января 1920 года вышло постановление ВЦИК и СНК об отмене смертной казни в отношении врагов Советской власти.
Рассказывают, что перед расстрелом Роберт-Николай-Максимилиан фон Унгерн-Штернберг изгрыз свой Орден Святого Георгия, чтобы он не достался врагам.
15 сентября 1921 года по приговору советского суда был расстрелян Роман фон Унгерн-Штернберг, более известный как барон Унгерн. Он был одним из самых необычных деятелей Гражданской войны. Его жизнь окружало множество легенд и домыслов. О нём говорят, что он хотел реставрировать империю Чингисхана, что монголы считали его живым воплощением бога войны, что он готовил великий поход Азии на Европу. Но что из этих утверждений правда, а что - легенды?
"Я происхожу из древнего рода Унгерн фон Штернбергов, в нём смешались германская и венгерская - от гуннов Аттилы - кровь. Мои воинственные предки сражались во всех крупных европейских битвах. Принимали участие в крестовых походах, один из Унгернов пал у стен Иерусалима под знаменем Ричарда Львиное Сердце. В трагически закончившемся походе детей погиб одиннадцатилетний Ральф Унгерн. Наш род, в котором всегда преобладали военные, имел склонность к мистике и аскетизму", - так описывал Оссендовский откровения Унгерна в своей книге "И звери, и люди, и боги".
Трудно сказать, Оссендовский приукрасил откровения барона, или сам Унгерн рассказывал эту историю, чтобы произвести впечатление. Дворянское достоинство род Унгернов-Штернбергов получил - самое раннее - в середине XVII века. Либо это фантазия польского писателя, либо родовые предания, имевшие мало отношения к реальности.
Да и ближайшие предки Унгерна особой воинственностью, о которой он говорит, не отличались. Его дед был директором суконной фабрики, отец был философом по образованию, занимался виноделием и геологией и к армии не имел никакого отношения.
Когда Роману Унгерну исполнилось 6 лет, его родители развелись и мать вновь вышла замуж. У родного отца Унгерна позднее возникли психические проблемы и на протяжении нескольких лет он находился под опекой своих родственников как недееспособный.
Несколько лет Роман посещал гимназию, но в итоге бросил её. Попытка стать морским офицером также не увенчалась успехом. В юношеском возрасте стал проявляться необузданный нрав Унгерна, и руководство Морского кадетского корпуса вынуждено было отчислить его.
"Он не знает элементарных правил службы"
Как раз в это время началась русско-японская война, что очень воодушевило мечтавшего о сражениях Унгерна. Он долго добивался зачисления его в армию и отправки на фронт и в конце концов добился. Но, к тому моменту как он добрался до Дальнего Востока, активные боевые действия закончились.
Он поступает в Павловское военное училище, готовившее офицеров. Учился он не блестяще, тем не менее окончил его по 2-му разряду, что давало право на зачисление в строевые части в чине подпоручика. Однако Унгерна неожиданно отправляют на край света - в Забайкальское казачье войско. Назначение крайне нетипичное. Служили там в основном местные, и ехать туда младшим офицером из Петербурга мало кто хотел. В некоторых источниках утверждается, что причиной назначения было отдалённое родство Унгерна с генералом Ренненкампфом, возглавлявшим Забайкальское войско. Однако Ренненкампф к тому моменту уже два года командовал корпусом в Вильно.
По другой версии, Унгерн сам попросился в Забайкалье, потому что хотел быть кавалеристом, но, как выпускник пехотного училища, не мог быть зачислен в армейскую кавалерию.
Это не офицер в общепринятом значении этого слова, ибо он не только совершенно не знает самых элементарных уставов и основных правил службы, но и сплошь и рядом грешит в плане внешней дисциплины и воинского воспитания. Это тип партизана-любителя, охотника-следопыта из романов Майн Рида... Несомненный оригинальный и острый ум, и рядом с этим поразительное отсутствие культуры и узкий до чрезвычайности кругозор, поразительная застенчивость и даже дикость, и рядом с этим безумный порыв и необузданная вспыльчивость".
Осенью 1916 года казакам предоставили краткосрочный отдых. Но Унгерн даже за эти три дня умудрился попасть в неприятную историю. Выпив с другим казаком, он явился в гостиницу, однако швейцар отказался их заселять. Приятель Унгерна пошёл разбираться к коменданту, а сам барон устроил мини-погром, разбил стёкла, попытался побить швейцара, затем ворвался в комендатуру и попытался напасть на адъютанта. Военный суд приговорил Унгерна за недостойное поведение и пьянство к 2 месяцам заключения. К моменту революции Унгерн дослужился до звания есаула, что соответствовало званию капитана в пехотных частях. В Гражданскую войну он превратился в генерал-майора, а затем и генерал-лейтенанта. Тогда же он бросил пить и стал нещадно карать своих подчинённых за это пристрастие.
Казни своих
Барона Унгерна традиционно относят к деятелям белого движения, но это не совсем верно. Их объединяет только неприятие большевизма. Во всём остальном Унгерн был полностью обособлен и действовал самостоятельно. Он признавал разве что атамана Семёнова, своего старого сослуживца. Но Семёнов и сам никого над собой не признавал, был автономен и подчинялся приказам того же Колчака, только когда это было ему выгодно.
Личная армия Унгерна не имела ничего общего ни с императорской армией дореволюционного образца, ни с белыми армиями, ни даже с атаманской вольницей зелёных. Ближе всего она была к отрядам хунхузов.
Хунхузы были настоящим бичом начала ХХ века. Мобильные отряды китайских, монгольских, манчжурских бандитов терроризировали Забайкалье, Дальний Восток и Манчжурию, пользуясь слабым присутствием государства в этих регионах.
слишком грамотен".
"Он позорит русских офицеров"
С началом Гражданской войны Унгерн по приглашению Семёнова прибыл в Забайкалье. Красных там было очень мало, тем не менее вскоре обоим пришлось отступить в Манчжурию. Но затем уже большевики из-за незначительности сил покинули регион. Унгерн вернулся в Забайкалье, фактически став наместником Семёнова в Даурии. На протяжении двух лет Унгерн практически не вёл боевых действий, лишь изредка организуя антипартизанские рейды.
В конце 1919 года обстановка на фронте стала меняться. Большевикам удалось мобилизовать огромное количество людей в РККА и добиться перелома. Белые армии отступали, Колчак был выдан чехами.
сентиментальным пансионом колчаковских девиц".
Впрочем, они платили ему той же монетой, считая исключительным отморозком. "Безумный барон" - это одна из самых мягких его характеристик. Каппелевцы, отступавшие в Забайкалье, давно грозились при первом удобном случае предать его военно-полевому суду и вздёрнуть на суку за то, что позорит русских офицеров и дискредитирует белую идею.
Тем не менее в Забайкалье они были не в том положении, чтобы справиться со ставленником Семёнова. Попытки атамана свести остатки каппелевцев и азиатскую дивизию Унгерна в одну армию были встречены шумными протестами каппелевцев, не желавших находиться в одной армии с Унгерном. Генерал Лохвицкий заявил, что для него оскорбительно служить бок о бок с таким человеком.
Каппелевцы не были хозяевами положения, но были реальной силой, с которой приходилось считаться даже Семёнову. В Даурии, которую Унгерн уже покинул, они арестовали одного из сподвижников барона по фамилии Евсеев и приговорили к смертной казни. Спасло его только вмешательство Семёнова, который добился смягчения приговора.
Их давление было весьма сильным, а позиции Семёнова слабели. В конце концов Унгерн не нашёл ничего лучше, как самочинно покинуть Забайкалье, уйдя в Монголию с тысячей всадников.
В Урге в это время располагался китайский гарнизон. Попытка взять город штурмом провалилась, дивизия понесла тяжёлые потери. Их удалось восполнить только благодаря монголам. За несколько месяцев численность дивизии выросла до 5 тысяч человек. Второй штурм оказался успешен, китайцы бежали.
Монголы наградили Унгерна почётным титулом, однако реальной власти он не получил. Богом его тоже никто не считал. Трудно оценить, насколько искренне Унгерн верил в идеи воссоздания империи Чингисхана, великого азиатского похода на Европу, которые он высказывал в переписке с монгольской знатью. Вполне возможно, что он просто рассчитывал заручиться её поддержкой в своих интересах.
Однако этого ему сделать не удалось. Более того, ему стали тактично намекать, что пребывание его дивизии тяжким бременем ложится на местное население и пора бы ему уйти, несмотря на то что он всячески заигрывал с местным населением, в противовес этому третируя русскую диаспору города.
К концу жизни Унгерн стал весьма подозрителен и едва ли не в каждом русском видел потенциального большевика, которых он умел "определять на глаз". Унгерн разочаровался в европейцах и их культуре и теперь связывал все надежды с Азией. К азиатским солдатам своей дивизии Унгерн относился с чуткостью и вниманием, тогда как офицеров жестоко наказывал за любые провинности. В Урге ему пришлось мобилизовать большую группу бывших колчаковских офицеров, которые сумели добраться до Монголии в частном порядке.
Колчаковцев Унгерн не любил, поэтому стал ещё более подозрителен, чем раньше. Как отмечали даже самые верные его соратники, к 1921 году Унгерн окончательно погрузился в пучину безумной жестокости.
дедушка сибирских партизан" Нестор Каландаришвили до революции имел тесные связи в воровском мире Сибири.
https://static..jpg" alt="
