«Мадмуазель Альбертина уехала!» Насколько страдание психологически сильнее, чем сама психология! Только что, осмысливая свое душевное состояние, я думал, что разлука без последнего свидания - это как раз то, о чем я мечтаю, я сопоставлял небольшие удовольствия, какие доставляла мне Альбертина, с богатой палитрой влечений, которым она препятствовала, и сознание, что она живет у меня, мое угнетенное состояние дало им возможность выдвинуться в моей душе на первый план, но при первом же известии об ее отъезде они не выдержали соперничества - мгновенно улетучились, я переломился, я пришел к выводу, что не хочу больше ее видеть, что я ее разлюбил. Но слова: «Мадмуазель Альбертина уехала» причинили мне жгучую боль, я чувствовал, что мне с ней не справиться, я должен был прекратить ее; испытывая такую же нежность к самому себе, какую испытывала моя мать к умирающей бабушке, я шептал себе слова утешения, какими успокаивают любимое существо: «Потерпи минутку - мы найдем тебе лекарство; не волнуйся - мы тебе поможем». Я смутно догадывался, что если прежде я относился к отъезду Альбертины безразлично, что он был мне далее приятен, то лишь потому, что я в него не верил; когда же это произошло, инстинкт самосохранения стал искать простейшего болеутоляющего средства для моей открытой раны: «Это все пустяки, я мигом ее верну. Я все взвешу, но в любом случае вечером она будет здесь. Значит, и волноваться нечего». «Все это пустяки», - так я сказал не только себе, но и постарался, скрывая свои мучения, убедить в этом Франсуазу: даже когда я любил Альбертину безумной любовью, я все-таки заботился о том, чтобы моя любовь казалась другим счастливой, взаимной, особенно - Франсуазе, не жаловавшей Альбертину и сомневавшейся в ее искренности.
Да, незадолго до прихода Франсуазы я был уверен, что разлюбил Альбертину, я был уверен, что ничего не упустил из виду, я полагал, что изучил себя, как говорится, до тонкости. Но наш рассудок, каким бы ясным он ни был, не замечает частиц, из которых он состоит и о которых он даже не подозревает до тех пор, пока что-то их не разобщит и летучее состояние, в коем они, главным образом, пребывают, нечувствительно сменится застыванием. Я ошибочно полагал, что вижу себя насквозь. Однако внезапный приступ боли снабдил меня неумолимым, неопровержимым, необычным, как кристаллическая соль, знанием, которого мне не дал бы и самый тонкий ум. Я так привык к тому, что Альбертина тут, рядом, и вот, неожиданно - новая грань Привычного. До сих пор я видел в Альбертине разрушительную силу, подавляющую мою личность, подавляющую мое восприятие действительности; теперь же я видел в ней прочно прикованное ко мне странное божество с невыразительным лицом, до такой степени отчетливо отпечатавшимся в моем сердце, что, если это божество от меня отделится, если это божество, которое я едва различаю, от меня отвернется, то это причинит мне невыносимую муку, а значит, оно жестоко, как смерть.
В поисках утраченного времени - 6
«Мадмуазель Альбертина уехала!» Насколько страда¬ние психологически сильнее, чем сама психология! Только что, осмысливая свое душевное
Состояние, я думал, что разлука без последнего свидания - это как раз то, о чем я мечтаю, я сопоставлял небольшие удовольствия, какие доставляла
Мне Альбертина, с богатой палитрой влечений, которым она препятствовала, и сознание, что она живет у меня, мое угнетенное состояние дало им
Возможность вы¬двинуться в моей душе на первый план, но при первом же известии об ее отъезде они не выдержали соперничества - мгновенно
Улетучились, я переломился, я пришел к выво¬ду, что не хочу больше ее видеть, что я ее разлюбил. Но слова: «Мадмуазель Альбертина уехала»
Причинили мне жгучую боль, я чувствовал, что мне с ней не справиться, я должен был прекратить ее; испытывая такую же неж¬ность к самому себе,
Какую испытывала моя мать к уми¬рающей бабушке, я шептал себе слова утешения, какими успокаивают любимое существо: «Потерпи минутку - мы найдем
Тебе лекарство; не волнуйся - мы тебе поможем». Я смутно догадывался, что если прежде я относился к отъезду Альбертины безразлично, что он был
Болеутоляющего средства для моей открытой раны: «Это все пустяки, я мигом ее верну. Я все взвешу, но в любом случае вечером она будет здесь.
Значит, и волно¬ваться нечего». «Все это пустяки», - так я сказал не толь¬ко себе, но и постарался, скрывая свои мучения, убедить в этом
Франсуазу: даже когда я любил Альбертину безум¬ной любовью, я все-таки заботился о том, чтобы моя лю¬бовь казалась другим счастливой, взаимной,
Особенно - Франсуазе, не жаловавшей Альбертину и сомневавшейся в ее искренности.
Да, незадолго до прихода Франсуазы я был уверен, что разлюбил Альбертину, я был уверен, что ничего не упустил из виду, я полагал, что изучил
Себя, как говорится, до тонкости. Но наш рассудок, каким бы ясным он ни был, не замечает частиц, из которых он состоит и о которых он даже не
Подозревает до тех пор, пока что-то их не разоб¬щит и летучее состояние, в коем они, главным образом, пребывают, нечувствительно сменится
Застыванием. Я ошибочно полагал, что вижу себя насквозь. Однако вне¬запный приступ боли снабдил меня неумолимым, неопро¬вержимым, необычным, как
Кристаллическая соль, знани¬ем, которого мне не дал бы и самый тонкий ум. Я так привык к тому, что Альбертина тут, рядом, и вот, неожи¬данно -
Новая грань Привычного. До сих пор я видел в Альбертине разрушительную силу, подавляющую мою лич¬ность, подавляющую мое восприятие
Действительности; те¬перь же я видел в ней прочно прикованное ко мне странное божество с невыразительным лицом, до такой степени от¬четливо
Отпечатавшимся в моем сердце, что, если это бо¬жество от меня отделится, если это божество, которое я едва различаю, от меня отвернется, то это
Причинит мне невыносимую муку, а значит, оно жестоко, как смерть.
Мне хотелось как можно скорей ее вернуть, и я тут же начал читать ее письмо. Мне казалось, что это в моей власти: ведь будущее существует лишь в
Намерениях че¬ловека, и нам представляется, что их можно изменить in extremis нашей воли. Но я не забывал и о влиянии других сил, с которыми,
Даже если бы в моем распоряжении было больше времени, я не мог бы ничего поделать. Что в том, что час еще не пробил, если мы бессильны что-либо
Изме¬нить в грядущем? Когда Альбертина жила у меня, я решил сам пойти на разрыв с ней.
Название: Беглянка
Писатель: Марсель Пруст
Жанры: Исторические любовные романы
О книге «Беглянка» Марсель Пруст
Книга “Беглянка” была издана в 1927 году. Этот роман является шестым по счету из семитомного цикла-эпопеи «В поисках утраченного времени» французского писателя Марселя Пруста. К сожалению, сам писатель до счастливого дня публикации не смог дожить. Он умер, а роман уже издавался посмертно — через несколько лет после его кончины. Поэтому, когда книга наконец-то вышла, то в ней не было авторских корректировок и окончательных изменений Марселя Пруста. Тем не менее, роман получился превосходным. Его невероятно увлекательно читать и перечитывать снова!
Интересный факт. Первое издание романа “Беглянка” было опубликовано под совершенно иным названием. Книжка называлась «Сбежавшая Альбертина». Издатели сделали это нарочно, чтобы у читателей не появилась путаница, потому что уже существовал роман индийского поэта и писателя Рабиндраната Тагора, который тоже назывался “Беглянка”. Чтобы не повторяться, первое время роман издавался под другим заглавием. Позже “Беглянка” вернула себе первоначальный, авторский, вариант своего названия.
Если вы хотите начать читать книгу “Беглянка”, вы сможете насладиться прекрасным русскоязычным переводом, который осуществил Николай Михайлович Любимов.
Марсель Пруст написал удивительную книгу! Итак, основное действие данного романа происходит во Флориде. Это удивительное местечко, первозданный край экзотики. Эта местность идеально подходит для людей, которые пытаются сбежать от преследующей их тени прошлого. Стрелок-лихач и метис Джаррет Маккензи влюбился в юную красавицу Тару Брент. Девушка отвечает взаимностью молодому человеку. Флорида объединила сердца и души молодых влюбленных. Джаррет и Тара полюбили друг друга страстно и пламенно, и эта страсть настолько светлая и искренняя, настолько чувственная. Но, увы… Тени прошлого все-таки настигают возлюбленных. От них не укрыться. Жесточайший рок, но он отступает восвояси, потому что его затмевает мощная сила настоящей любви. Марсель Пруст в этом убежден на все миллион процентов! И свою версию он достойно пытается отстоять в книге “Беглянка”.
Итак, “Беглянка” — это шестая книга, которую написал Марсель Пруст, где главным героем выступает красавец Марсель. Мужчина вознамерился во что бы то ни стало вернуть сбежавшую Альбертину. Но только девушка погибла, упав с лошади. Марсель наводит справки про последние дни девушки и понимает, что его бывшая возлюбленная ему бесстыдно изменяла. Открывшаяся правда уже не так “режет” глаза и сердце. Боль от потери возлюбленной постепенно притупляется. Но полное выздоровление наступает только после поездки в Венецию, куда Марселя отправляет мать.
Хотите узнать, чем закончилась история Марселя, Джаррета и Тары? Тогда вперед! Настоятельно рекомендуем вам поскорее начать читать эту книжку, чтобы насладиться удивительными перипетиями этой волнующей любовной истории. Французский писатель Марсель Пруст создал настоящий литературный шедевр, который вы обязаны во что бы то ни стало прочитать.
На нашем литературном сайте сайт вы можете скачать книгу Марсель Пруст «Беглянка» бесплатно в подходящих для разных устройств форматах — epub, fb2, txt, rtf. Вы любите читать книги и всегда следите за выходом новинок? У нас большой выбор книг самых разных жанров: классика, современная фантастика, литература по психологии и детские издания. К тому же мы предлагаем интересные и познавательные статьи для начинающих писателей и всех тех, кто хочет научиться красиво писать. Каждый наш посетитель сможет найти для себя что-то полезное и увлекательное.
Человек не знает самого себя. Слова Франсуазы причинили Марселю такую невыносимую боль, что он решил вернуть Альбертину любыми средствами. Ему стало известно, что она живет у тетки, в Турени. Он послал ей фальшиво-равнодушное письмо, одновременно попросив Сен-Лу воздействовать на ее родных. Альбертина была крайне недовольна грубым вмешательством Робера. Начался обмен письмами, и Марсель не выдержал первым - послал отчаянную телеграмму с мольбой приехать немедленно. Ему тут же принесли телеграмму из Турени: тетка сообщала, что Альбертина погибла, упав с лошади и ударившись о дерево.
Мучения Марселя не прекратились: Альбертине надлежало разбиться не только в Турени, но и в его сердце, причем забыть надо было не одну, а бесчисленное множество Альбертин. Он поехал в Бальбек и поручил метрдотелю Эме выяснить, как вела себя Альбертина, живя у тетки. Худшие его подозрения подтвердились: по словам Эме, Альбертина неоднократно заводила лесбийские связи. Марсель принялся допрашивать Андре: сначала девушка все отрицала, но потом призналась, что Альбертина изменяла Марселю и с Морелем, и с ней самой. Во время очередного свидания с Андре Марсель с радостью почувствовал первые признаки выздоровления. Постепенно память об Альбертине становилась отрывочной и перестала причинять боль. Этому способствовали и внешние события. Первая статья Марселя была напечатана в «Фигаро». У Германтов он встретил Жильберту Сван - ныне мадемуазель де Форшвиль. После смерти мужа Одетта вышла замуж за своего старого поклонника. Жильберта превратилась в одну из самых богатых наследниц, и в Сен-Жерменском предместье вдруг заметили, как она хорошо воспитана и какой прелестной женщиной обещает стать. Бедный Сван не дожил до исполнения своей заветной мечты: его жену и дочь теперь принимали у Германтов - правда, Жильберта избавилась и от еврейской фамилии, и от еврейских друзей своего отца.
Но полное выздоровление наступило в Венеции, куда Марселя отвезла мать. Красота этого города обладала живительной силой: это были впечатления, сходные с Комбре, но только гораздо более яркие. Лишь однажды умершая любовь встрепенулась: Марселю принесли телеграмму, в которой Альбертина извещала его о своей предстоящей свадьбе. Он сумел уверить себя, что больше не желает о ней думать, даже если она каким-то чудом осталась жива. Перед отъездом выяснилось, что телеграмму прислала Жильберта: в ее вычурной росписи заглавное «Ж» похожило на готическое «А». Жильберта вышла замуж за Робера де Сен-Лу, о котором поговаривали, будто он ступил на путь фамильного порока. Марсель не хотел этому верить, но вскоре вынужден был признать очевидное. Любовником Робера стал Морель, что очень возмущало Жюпьена, сохранившего верность барону. В свое время Сен-Лу сказал Марселю, что женился бы на его бальбекской подружке, если бы у той было хорошее состояние. Лишь теперь смысл этих слов вполне прояснился: Робер принадлежал Содому, а Альбертина - Гоморре.