Печальный Демон, дух изгнанья,
Летал над грешною землей,
И лучших дней воспоминанья
Пред ним теснилися толпой;
М.А.Врубель. Танец Тамары. 1890-1891
В последний раз она плясала.
Увы! заутра ожидала
Ее, наследницу Гудала.
Свободы резвую дитя,
Судьба печальная рабыни,
Отчизна, чуждая поныне,
И незнакомая семья.
М.А.Врубель. Скачущий всадник (Несется конь быстрее лани…). 1890-1891
Несется конь быстрее лани.
Храпит и рвется, будто к брани;
То вдруг осадит на скаку,
Прислушается к ветерку,
Широко ноздри раздувая;
То, разом в землю ударяя
Шипами звонкими копыт,
Взмахнув растрепанною гривой,
Вперед без памяти летит.
На нем есть всадник молчаливый!
Он бьется на седле порой,
Припав на гриву головой.
Уж он не правит поводами,
Задвинув ноги в стремена,
И кровь широкими струями
На чепраке его видна.
Скакун лихой, ты господина
Из боя вынес, как стрела,
Но злая пуля осетина
Его во мраке догнала!
На беззаботную семью
Как гром слетела божья кара!
Упала на постель свою,
Рыдает бедная Тамара;
Слеза катится за слезой,
Грудь высоко и трудно дышит;
И вот она как будто слышит
Волшебный голос над собой:
“Не плачь, дитя! не плачь напрасно!
Твоя слеза на труп безгласный
Живой росой не упадет:
Она лишь взор туманит ясный.
Ланиты девственные жжет!
Он далеко, он не узнает,
Не оценит тоски твоей;
Небесный свет теперь ласкает
Бесплотный взор его очей;
Он слышит райские напевы…
Что жизни мелочные сны,
И стон и слезы бедной девы
Для гостя райской стороны?
Нет, жребий смертного творенья
Поверь мне, ангел мой земной,
Не стоит одного мгновенья
Твоей печали дорогой!
И он слегка
Коснулся жаркими устами
Ее трепещущим губам;
Соблазна полными речами
Он отвечал ее мольбам.
Могучий взор смотрел ей в очи!
Он жег ее. Во мраке ночи
Над нею прямо он сверкал,
Неотразимый, как кинжал.
Как пери спящая мила,
Она в гробу своем лежала,
Белей и чище покрывала
Был томный цвет ее чела.
Навек опущены ресницы…
Но кто б, о небо! не сказал,
Что взор под ними лишь дремал
И, чудный, только ожидал
Иль поцелуя, иль денницы?
Но бесполезно луч дневной
Скользил по ним струей златой,
Напрасно их в немой печали
Уста родные целовали….
Нет! смерти вечную печать
Ничто не в силах уж сорвать!
В пространстве синего эфира
Один из ангелов святых
Летел на крыльях золотых,
И душу грешную от мира
Он нес в объятиях своих.
И сладкой речью упованья
Ее сомненья разгонял,
И след проступка и страданья
С нее слезами он смывал.
Издалека уж звуки рая
К ним доносилися – как вдруг,
Свободный путь пересекая,
Взвился из бездны адский дух.
Он был могущ, как вихорь шумный,
Блистал, как молнии струя,
И гордо в дерзости безумной
Он говорит: “Она моя!”
< …>
“Исчезни, мрачный дух сомненья! –
Посланник неба отвечал: –
Довольно ты торжествовал;
Но час суда теперь настал –
И благо божие решенье!
Дни испытания прошли;
С одеждой бренною земли
Оковы зла с нее ниспали.
Узнай! давно ее мы ждали!
Ее душа была из тех,
Которых жизнь – одно мгновенье
Невыносимого мученья,
Недосягаемых утех:
Творец из лучшего эфира
Соткал живые струны их,
Они не созданы для мира,
И мир был создан не для них!
Ценой жестокой искупила
Она сомнения свои…
Она страдала и любила –
И рай открылся для любви!”И Ангел строгими очами
На искусителя взглянул
И, радостно взмахнув крылами,
В сиянье неба потонул.
И проклял Демон побежденный
Мечты безумные свои,
И вновь остался он, надменный,
Один, как прежде, во вселенной
Без упованья и любви!..
Картины Михаила Врубеля , первого русского художника-символиста конца ХІХ в., сложно не узнать: его творческая манера настолько самобытна, что его работы невозможно перепутать с другими. Центральный образ, к которому он обращался на протяжении почти всей жизни, – это образ лермонтовского Демона . Еще при жизни о художнике ходило много слухов – о том, например, что он продал душу дьяволу, и тот открыл ему свое истинное лицо. Увиденное привело к слепоте и помешательству, и последние годы жизни художник провел в клинике для душевнобольных. Что же тут правда, а что – вымысел?
Образ Демона действительно не давал художнику покоя. Впервые он обратился к этой теме в 1890 г., когда ему довелось работать над иллюстрациями к юбилейному изданию произведений М. Лермонтова. Часть рисунков так и не попала в книгу – современники не смогли оценить по заслугам талант художника. Его обвиняли в безграмотности и неумении рисовать, в непонимании Лермонтова, а творческую манеру презрительно называли «гениальничаньем». Только спустя десятилетия после смерти Врубеля искусствоведы сошлись во мнении, что это лучшие иллюстрации к лермонтовской поэме, тонко передающие саму суть персонажа.
Врубель посвятил Демону несколько картин, и у всех персонажей – огромные, переполненные тоской, глаза. Увидев их, невозможно представить лермонтовского Демона другим. Врубель писал: «Демон – дух не столько злобный, сколько страдающий и скорбный, но при всем том властный и величавый». Именно таким мы видим его на картине «Демон (сидящий)». Скрытой силы и мощи в нем столько же, сколько скорби и обреченности.
В понимании Врубеля, Демон – это не черт и не дьявол, так как «черт» по-гречески означает просто «рогатый», «дьявол» – «клеветник», а «демон» означает «душа». Это очень роднит его с лермонтовской трактовкой: «Он был похож на вечер ясный: ни день, ни ночь – ни мрак, ни свет!».
«Демон (сидящий)» – самая известная работа Врубеля. Однако кроме нее, есть еще несколько полотен на ту же тему. И написаны они были в то время, когда художника начала одолевать болезнь. Первые признаки психического расстройства проявились в то время, когда Врубель работал над «Демоном поверженным», в 1902 г. А в 1903 г. случилась трагедия – умер его сын, что окончательно подорвало душевное здоровье художника.
С тех пор и до самой смерти в 1910 г. Врубель живет в клиниках, а в краткие моменты просветлений создает выдающиеся произведения, от которых веет чем-то потусторонним. Возможно, это и дало повод современникам утверждать, что художник продал душу дьяволу и поплатился за это собственным здоровьем.
дружба, которая закончилась отрезанным ухом
"Демон вообще означает (в классической литературе" деятеля, обладающего сверхчеловеческой силой, принадлежащего к невидимому миру и имеющему влияние на жизнь и судьбу людей... Когда развитая религиозно-философская мысль признала достойным преклонение единственно лишь абсолютно доброе, весь эллинский пантеон должен был исключён из сферы истинного божества".
Вл. Соловьёв. Демон. - Энциклопедический словарь
Брокгауза и Эфрона. Т. 10, 1983, с. 374
"...Бог ангелов согрешивших не пощадил, но, связав узами адского мрака, предал блюсти на суд для наказания".
Второе Соборное послание апостола Петра
В течение многих лет Врубеля влекло к Демону: Демон был для него не однозначной аллегорией, а целым миром сложных переживаний. Закончив картину "Демон сидящий", он принялся за иллюстрации к Лермонтову. Вообще Лермонтовский цикл, в особенности иллюстрации к "Демону", можно считать вершиной мастерства Врубеля-графика. С тех пор "Демона" уже никто не пытался иллюстрировать: слишком он сросся в нашем представлении с Демоном Врубеля - другого мы, пожалуй, не приняли бы. Помимо "Демона", Врубель выполнил несколько иллюстраций к "Герою нашего времени", к поэме "Измаил бей" и отдельным стихотворениям.
Врубель "Демон в скалах"
Неудача с работой во Владимирском соборе в Киеве сильно отразилась на тонкой духовной организации Врубеля. Покинув Киев, он сблизился с кружком Мамонтова, и в его творчестве наступил новый период. Вместо Христа появляются один за другим образы Демона - сидящего, летящего, поверженного, падшего... И только незадолго до смерти создаются "Ангел с мечом и кадилом" и "Видение пророка Иезекиля".
Это не было разочарованием в поисках Истины. Истина, видимо, стала рисоваться Врубелю в том сложном и глубоком виде, в каком как раз в это время разрабатывал это понятие молодой П. А. Флоренский: "Тезис и антитезис вместе образуют выражение истины". (Это понимание Истины близко и Блоку с его Тезис - Антитезис - Синтез.
Идеи взаимоотношения Добра и Зла, Жизни и Смерти тогда витали в воздухе. Увлечённость "проблемой демонизма" для начала 20 века была очень характерной.
Штрихи зеленого карандаша - рефлекс на затененной щеке также подчинен выражению злобы в душе побежденного, но не раскаявшегося Демона. Большую часть листа заняла темная масса волос, странная прическа - сооружение из спутанных, как после сна или борьбы, завитых в локоны прядей. Это не законченный образ, а эскиз. Художник, по-видимому, внутренне протестовал против такой концепции Демона, он не мог представить себе его образ злобным. Этот рисунок остался незаконченным и не вошел в книгу, а на его месте в конце поэмы помещен первый «портрет», который представляет собой изобразительное обобщение образа Демона и к развязке поэмы («И вновь остался он, надменный...»), в сущности, не имеет прямого отношения.
Врубель "Демон сидящий"
Врубелевский Демон, сидящий одиноко «меж небом и землей под кровом радуги огнистой», как и лермонтовский, печален, уныл и мрачен оттого, что «духовный взор его» видит «даль грядущую, закрытую пред нами». Отсюда неисчерпаемая бесконечная тоска темнокудрого титана, ломающего руки. Кажется, вся скорбь мира застыла в его опущенных на колени руках, сцепленных в бездействии ладонях, в его глазах, из которых выкатилась одинокая тяжелая «нечеловеческая слеза».
Врубель "Демон летящий"
Облик этого Демона - лицо и фигура - близок «Сидящему», это все тот же молодой титан, но повзрослевший и еще более разочарованный, безутешный, без юношеской лиричности и своеобразного обаяния, свойственных Демону 1890 года.
"Демон летящий" Фрагмент
Полет могучего тела над землей, которая смотрится мозаикой геометрических пятен так, как мог видеть ее художник, летящий в небе рядом с Демоном, исполнен стремительной силы и материальной весомости; но полет Демона бесцелен потому, что в его сильном лице, разрезающем пространство,- выражение бессильной обиды и безысходности, а его мускулистые деформированные руки воспринимаются неуместными, ненужными существу, не знающему, как их применить. Невольно возникают в памяти стихи из X главы поэмы, где влюбленный Демон вспоминает свои бесцельные скитания:
В борьбе с могучим ураганом.
Как часто, подымая прах,
Одетый молньей и туманом,
Я шумно мчался в облаках,
Чтобы в толпе стихий мятежной
Сердечный ропот заглушить,
Спастись от думы неизбежной
И незабвенное забыть!
Демон поверженный эскиз
Врубель "Демон поверженный"
В последнем варианте картины, сохранившемся на холсте, он вернулся отчасти к первому замыслу (эскизы Государственной Третьяковской галереи): правая рука, которая бессильно лежала с пучком перьев, теперь энергично поддерживает голову, лицо стало мужественнее, сильнее по своим чертам, взгляд из затемненных глазниц горит мрачным огнем решимости и гнева; торс и ноги остались непереписанными, поэтому сохранилось и общее впечатление хрупкости, может быть, разбитости тела. Одержимый жаждой возвышенно-трагической выразительности образа, художник видел ее в страшном контрасте слабого, будто «пыточно-вывернутого» тела и величия несломленного гордого духа; при этом изломанность фигуры мыслилась не результатом просто физического падения повергнутого с высоты неба в пропасть земную, а изобразительной метафорой пережитых пыток духа, нравственных нечеловеческих страданий Демона.
Врубель "Не плачь, дитя, не плачь напрасно..."
Самые большие рисунки (почти в лист или пол-листа ватмана) Врубель исполнил для иллюстраций сцен роковых свиданий Демона и Тамары. Он знал, что при воспроизведении в книге рисунки будут уменьшены в несколько раз, но это не смущало его; он работал не только для этого издания: рисунки могли жить и самостоятельной жизнью и могли быть изданы вместе с другими листами к «Демону» отдельным альбомом большого формата (так впоследствии и произошло, но уже без участия художника). Первый и самый крупный по размеру рисунок «Не плачь, дитя...» заключает в себе композиционно-декоративный ключ и прием решения этих драматургических узлов поэмы. Коврово-орнаментальное убранство спальни и кельи Тамары - не простой фон для фигур, а образно-изобразительный подход к решению истории земной и неземной любви, фантастичности, сверхреальности встречи земной девушки и неземного существа, полной волнующего драматизма и величия.
Врубель "Люби меня"
В иллюстрации «Люби меня!», вошедшей в книгу, композиция изменилась существенно: взят наиболее подходящий для книги формат - вертикальный прямоугольник, интерьер сокращен и в размере, и пышности декора, он полностью подчинен крупно взятым фигурам. Демон в этом листе лишен женственности и хрупкости, он угловат, резок, плечо и спина его кажутся деформированно-узловатыми, рука - нечеловечески длинной, лицо острое, древнебиблейского типа, глаз словно выступил из орбиты, отчего взгляд кажется чем-то материальным, ощутимо проникающим в широко раскрытые прекрасные глаза Тамары именно подобно кинжалу. Тамара и в этом рисунке прекрасна, ее косы распущены, лицо излучает восторг, удивление, любовь, в то время как в движениях фигуры выражаются робость, невинность, страх перед неизведанным. Она еще сопротивляется страсти, но уже готова к ней. Удивительно тонко найдено движение ее рук: одна - еще будто воздвигает преграду Демону, а другая - тянется к объятиям.
"Мы представляем демона злым и грубым. Но ведь это жалкое представление разных отшельников: он "первый после Бога", "восставший против Бога", т.е. ангелоподобный и даже богоподобный. Но не Бог. Его доброта чрезвычайно сравнительна с человеческой, его красота - удивительна".
Розанов В. Заметки на полях непрочитанной книги. - "Северные цветы". М., 1901, стр. 177
"Демон в греческой мифологии обобщённое представление о некоей неопределённой и неоформленной божественной силе, злой или (реже) благодетельной, часто определяющей жизненную судьбу человека. Это мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная роковая сила, которую нельзя назвать по имени, с которой нельзя вступать ни в какое общение. Внезапно нахлынув, он молниеносно производит какое-либо действие и тут же бесследно исчезает... Демон направляет человека на путь, ведущий к каким-либо событиям, часто катастрофическим. Иной раз демон действует благодетельно... Демон приравнивается к судьбе, все события человеческой жизни находятся под его влиянием... Демону мыслятся также низшими божествами, посредниками между богами и людьми... Раннехристианские представления о демоне связаны с образом злой, демонической, бесовской силы".
Лосев А. Ф. Демон. - В кн.: "Мифы народов мира", т. 1, стр. 366
"Демон летящий" Эскиз
Врубель "Демон летящий"
Изображение полета легендарного существа с обликом человека и крыльями птицы не было для Врубеля чем-то новым: несколько лет назад в Киеве он испробовал возможности композиционных вариантов летящего ангела к лермонтовскому стихотворению «По небу полуночи...», на тему которого собирался писать картину. Но теперь ему нужен был иной полет и совсем другое психологическое содержание образа. В одном из вариантов иллюстрации художник вспоминает киевский рисунок ангела, вертикально взлетающего на крыльях, и развивает его в новой композиции, где тело Демона словно парит на громадных крыльях кондора над горами - «Под ним Казбек, как грань алмаза, снегами вечными сиял...». Фигура летящего здесь расположена по стремительной диагонали листа - с левого нижнего в верхний правый угол, но лицо его и взгляд обращены в противоположную сторону, отчего и возникает впечатление не полета, а парения: печальный дух беспомощно повис над горой в своем изнуряюще скорбном раздумье; голова его и мускулистые плечи, как в «Сидящем», бессильно расслаблены и, кажется, подчинены лишь «вольной прихоти теченья».
художник:
Михаил Александрович Врубель
годы жизни:
1856-1910
виды изобразительного искусства:
живопись, графика, декоративная скульптура
стиль:
символизм
на фото: Михаил Врубель, фрагмент "Автопортрета с жемчужной раковиной", 1905
Верить или не верить в силу искусства - дело каждого. Я впервые почувствовала влияние живописи в пятнадцатилетнем возрасте. С тех пор прошло почти пятьдесят лет, но впечатления от первого посещения Третьяковки я помню в мельчайший деталях и до сих пор. Третьяковская галерея словно разбудила мою душу, я получила первый эмоциональный урок нравственности.
Я и сейчас помню и чувствую благоговейный трепет, который испытала, увидев иллюстрации Михаила Врубеля к поэме “Демон” Михаила Лермонтова . Поразило, как посредством только двух цветов художник смог передать такую гамму чувств: бездонную тоску Демона по живому, полному тепла и цветению миру, от которого он отторгнут.
Я понимаю и принимаю “Демона” Михаила Врубеля : для меня Демон - не дьявол (ведь в переводе с греческого “демон” - это душа). Для меня Демон - это существо, проникнутое смятением, обуреваемое противоречивыми страстями. Демон в “Демоне Сидящем” вызывает у меня глубокое сочувствие - так правдиво передано сочетание мощи и бессилия молодого Демона, как точно сцеплённые пальцы рук выдают его пронзительную тоску! Эта работа почти не имеет аналогов в истории мирового искусства по своей эмоциональности.
Не уступает ей и “Демон Поверженный” . На картине Демон - сломленный, полубезумный, его погубили сильные, возвышенные, но противоречивые чувства.
Цикл Врубеля “Демон” уникален тем, что он даже более, чем гармонично соотносится с поэзией Михаила Лермонтова , проникнутой смятением, борьбой с обуревающими душу страстями, жаждой познания истины и веры. Судьбы Поэта и Художника трагичны.
Меня всегда интересовали подробности биографии художника, то, откуда он, где вырос, какую женщину любил, каким был его быт. И был ли быт вообще? Возможно, Михаил Врубель - это небожитель, который спустился на грешную Землю лишь на миг для того, чтобы одарить людей своими шедеврами?...
Из биографии художника
Михаил Александрович Врубель родился 17 марта 1856 года в Омске, в семье строевого офицера. По роду службы отца семья Врубелей часто переезжала (Омск, Астрахань, Петербург, Одесса). Будучи учеником, Михаил Врубель был без ума от искусства и, при этом, проявлял завидные склонности к истории и естествоведению. Отец желал для Михаила надёжного и обеспеченного будущего, успешной карьеры - и поэтому после гимназии 18-летний Михаил Врубель поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета.
Он был совершенно равнодушен к юридическим наукам. Все его интересы были за пределами университетских стен. Он всерьёз увлекался философией Канта, влюблялся в оперных актрис, спорил об искусстве, всегда оставаясь при этом сторонником так называемого “чистого искусства”, и много рисовал. Он посещал в Академии художеств вечерний класс П.П.Чистякова, который учил Василия Поленова и Валентина Серова, Репина, Сурикова и Виктора Васнецова. Говорят, что если человек талантлив, то он талантлив во всём: даже занимаясь не своим любимым делом, Михаил Врубель окончил университет с золотой медалью. После этого отбыл воинскую повинность, получив чин бомбардира запаса. Недолго работал в главном военно-судном управлении.
Отдав долг Родине, в возрасте 24 лет Михаил Врубель возвращается к делу его жизни - Искусству. Михаила зачисляют вольнослушателем в Императорскую Академию Художеств. С первых дней учёбы новоиспеченный студент удивляет преподавателей своими оригинальными взглядами на классические сюжеты, выделяется среди остальных студентов необычностью и новизной своего стиля.
Талант молодого Врубеля был настолько очевиден, что уже через четыре года после поступления в Академию Михаилу доверяют реставрацию Кирилловской церкви XII века в Киеве. Для мраморного иконостаса храма Михаил Врубель написал иконы “Богоматерь c Младенцем”, “Христос”, “Кирилл” и “Афанасий”. Кроме того, он создал и настенные росписи. Это было началом новой вехи в творчестве Михаила Врубеля - вехи самостоятельного свободного плавания в Искусстве.
Михаил Врубель прославляет своё имя практически во всех видах и жанрах изобразительного искусства: живописи, графике, декоративной скульптуре и театральном искусстве. Художник был известен как автор живописных полотен, декоративных панно, фресок и книжных иллюстраций. Творчество Врубеля восхищает и поражает: его талант уникален и неповторим. Его портреты имеют безупречное сходство с моделью. Доказательством этого может послужить даже его последняя работа - незаконченный портрет поэта В.Я.Брюсова.
Пейзажи Врубеля достоверны и очень декоративны. А ведь создавал он их не с натуры, а по памяти или по фотографии. Самоотдача художника своей работе настолько высока, что высокое Творчество доминирует над разумом Михаила Врубеля . Плачевные результаты этого становятся заметны в 1902 году (в 46 лет), когда у художника явно проявляются признаки психического и душевного расстройства. Слишком много физических и душевных сил отдал Михаил Врубель творчеству. Порой он простаивал у мольберта по двадцать часов в сутки, переделывая сюжет по несколько раз в день.
Михаил Врубель начал слепнуть, путал цвета и плохо видел, что именно рисует. Его душевное состояние, подверженное негативному влиянию образов его собственного творчества (цикл “Демон”) - тоже внушало тревогу. Художник стал совершенно равнодушен к окружающему миру. Это был конец художественной жизнедеятельности гения. Несмотря на длительное лечение болезни и заботу жены и близких, через восемь лет Михаил Врубель ушёл из жизни.
Гениальность Врубеля не требует подтверждения, его искусство вне времени. Здесь хочется вспомнить Александра Блока, который называл Михаила Врубеля “вестником иных миров”. Я искренне верю в то, что Михаил Врубель был действительно небожителем, который подарил нам своих Демонов.
Демонов, которые теперь защищают нас от зла и невежества!
Михаил Александрович Врубель
родился (5) 17 марта 1856 года в Омске.
Учился в петербургской академии художеств.
Неоднократно бывал в Италии и Франции, посетил Германию, Грецию, Швейцарию.
В 1900-е годы творчество Врубеля приобретает характер трагической исповеди, в нём нарастают драматизм мироощущения, а порой и черты болезненного надлома (с 1902 Врубель страдал тяжёлой душевной болезнью и в 1906 ослеп).
Умер художник (1) 14 апреля 1910 в Петербурге.
Одна из главных тем творчества Врубеля стала тема Демона
. Художник является автором иллюстраций к поэме Лермонтова "Демон".
Александр Блок о Врубеле: "... Возвращаясь в своих созданиях постоянно к "Демону", он лишь выдавал тайну своей миссии. Он сам был демон, падший прекрасный ангел, для которого мир был бесконечной радостью и бесконечным мучением..."
В «Демоне» Врубель в символической форме ставит «вечные» вопросы добра и зла, выдвигает свой идеал героической личности, бунтаря, не приемлющего обыденность и несправедливость действительности, трагически ощущающего своё одиночество.
Печальный Демон, дух изгнанья,
Летал над грешною землей,
И лучших дней воспоминанья
Пред ним теснилися толпой
После проклятия и изгнания, отверженный, блуждал он
"в пустыне мира без приюта"
"И над вершинами Кавказа
Изгнанник рая пролетал,
Вдали Казбек, как грань алмаза,
Снегами вечными сиял
И, глубоко внизу чернея,
Как трещина, жилище змея,
Вился излучистый Дарьял..."
Пролетая над вершинами Кавказа, демон видел великолепие дикой природы, но раскинувшиеся
перед ним ковром «роскошной Грузии долины»
не возбудили в его бесплодной душе ничего,
«кроме зависти холодной»
Ни новых чувств, ни новых сил
И все, что пред собой он видел,
Он презирал иль ненавидел.
Но вот он увидел Тамару, и все вдруг в нем переменилось
Он с новой грустью стал знаком;
В нем чувство вдруг заговорило
Родным когда-то языком.
То был ли признак возрожденья?
Он слов коварных искушенья
Найти в уме своем не мог...
Демон зовет Тамару к бессмертию, вызывая представления о безграничном, бесконечном, вневременном, внушает презрение к земным событиям.
Я опущусь на дно морское,
Я полечу за облака,
Я дам тебе всё-всё земное,
Люби меня!" - И он слегка
Коснулся жаркими устами
К её трепечущим губам...
Соблазна полными речами
Он отвечал ее мольбам.
Могучий взор смотрел ей в очи,
Он жёг ее во мраке ночи..."
Своей речью Демон возмутил мысль Тамары «мечтой пророческой и странной».
Во сне Тамара впервые видит Демона:
Пришлец туманный и немой,
Красой блистая неземной,
К ее склонился изголовью;
И взор его с такой любовью,
Так грустно на нее смотрел,
Как будто он об ней жалел...
Он был похож на вечер ясный:
Ни день, ни ночь,— ни мрак, ни свет!..
Вдоль узкого русла реки Терек проложена северная часть Военно-Грузинской дороги, стиснутая почти вертикальными утесами. Этот самый узкий участок пути называется «Дарьялом».
Дарьяльское ущелье соединяет Грузию с Северным Кавказом.
Среди укреплений, расположенных вдоль этого ущелья, выделяется Дарьяльская крепость, возведенная на высокой конусообразной скале над левым берегом бурного Терека.
"Терек воет, дик и злобен,
Меж увесистых громад,
Буре плач его подобен,
Слезы брызгами летят..."
С севера и востока, откуда ожидалась самая большая опасность, крепость была неприступна из-за природной крутизны скалы; с запада к ней можно было подойти по перешейку, соединяющему скалу с соседней горой.
Первоначально крепость занимала всю верхнюю часть скалистой горы, теперь же от нее остались лишь ограды, башни и остатки различных строений.
Этой крепости Лермонтов посвятил стихи:
В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале.
В той башне высокой и тесной
Царица Тамара жила:
Прекрасна, как ангел небесный,
Как демон, коварна и зла.
И там сквозь туман полуночи
Блистал огонек золотой,
Кидался он путнику в очи,
Манил он на отдых ночной.
На мягкой пуховой постели,
В парчу и жемчуг убрана,
Ждала она гостя... Шипели
Пред нею два кубка вина.
Сплетались горячие руки,
Уста прилипали к устам,
И странные, дикие звуки
Всю ночь раздавалися там.
Как будто в ту башню пустую
Сто юношей пылких и жен
Сошлися на свадьбу ночную,
На тризну больших похорон.
Но только что утра сиянье
Кидало свой луч по горам,
Мгновенно и мрак и молчанье
Опять воцарялися там.
Лишь Терек в теснине Дарьяла,
Гремя, нарушал тишину;
Волна на волну набегала,
Волна погоняла волну;
И с плачем безгласное тело
Спешили они унести;
В окне тогда что-то белело,
Звучало оттуда: прости.
И было так нежно прощанье,
Так сладко тот голос звучал,
Как будто восторги свиданья
И ласки любви обещал.
Благодаря известности этого стихотворения, Дарьяльскую крепость прозвали «Замком Тамары», которую часто отождествляют с царицей Тамар.
С замком связана и такая легенда.
Один персидский шах, несмотря на то, что Тамар была помолвлена, пренебрегая всеми правилами и обычаями, захотел жениться на ней.
Но, убедившись, что он никогда не сумеет овладеть сердцем прославленной царицы, дал клятву овладеть ее прахом, чтобы душа этой женщины осталась навечно в его власти.
Зная об этом, Тамар перед смертью приказала своим приближенным приготовить для себя двенадцать совершенно одинаковых саркофагов и захоронить их всё тайно в различных местах Грузии.
А чтобы недруги не узнали тайны настоящей могилы и не покушались бы на ее прах, повелела тем, кто будет хоронить ее, убить и себя...
Как пери спящая мила,
Она в гробу своем лежала,
Билей и чище покрывала
Был томный цвет ее чела.
Навек опущены ресницы...
Но кто б, о небо, не сказал,
Что взор под ними лишь дремал,
И, чудный, только ожидал
Иль поцелуя, иль деницы..."
Гроб с телом Тамар был похоронен именно в окрестностях этого замка.
Многие люди на протяжении столетии пытались отыскать могилу царицы, но пока что попытки не увенчались успехом.