В ряду русских живописцев XVIII века, Антон Павлович Лосенко известен как основатель исторического жанра, более того, до него почти не существовало картин на темы отечественной истории. Ломоносов одним из первых разрабатывает список сюжетов из национальной русской истории. «Первая должность упражняющихся в сих хитростях (в искусстве) – изображати Историю своего отечества и лица великих в оном людей, монархов, победителей и прочих» - говорил на открытии Академии художеств в 1757 году поэт и драматург Сумароков. Одним из первых значительных произведений в русской исторической живописи становится картина Лосенко «Владимир и Рогнеда».
Антон Лосенко родился в семье казака, в городе Глухове на Украине, в 1737 году. Глухов – древний город, резиденция гетманов и Малороссийской коллегии – славен старинной крепостью, храмами, «преузорчатыми» палатами, торговыми рядами. Места красивейшие. Если верить путешественникам, то Глухов вполне мог бы тягаться с Киевом и превзойти его красотой архитектуры. В 1738 году в Глухове была открыта певческая школа, в которой готовили певчих для придворной капеллы и малороссийских хоров. Здесь начинались годы ученичества мальчика с серебряным голосом, Антона Лосенко. Судьба сложилась так, что он рано осиротел. Отец, Павел Яковлевич, занявшись торговлей, взялся снабжать русскую армию «красным товаром», но в 1744 году обанкротился, спился и умер. Это всё, что известно об отце будущего художника. Семилетний Антон, брошенный на произвол судьбы родственниками, выжил, благодаря голосу и прекрасному слуху. Устроенный в местную певческую школу, он скоро был увезён в столичную придворную капеллу. Так и оказался в Петербурге невысокий, темноволосый, смуглый, болезненный мальчик, но Судьба через несколько лет, приготовила новый сюрприз для юного сироты. Достигнув шестнадцатилетнего возраста, когда ломается голос, юноша его потерял. Однако новая страсть завладела душой впечатлительного, талантливого подростка. Вероятно, несколько лет уже он занимался живописью, очарованный красотой величественной архитектуры Петербурга и творениями художников. И снова ему повезло. Трёх певчих, спавших с голоса – Антона Лосенко, Ивана Саблукова и Кирилла Головачевского отдали в ученье живописи крепостному графа Шереметева Ивану Петровичу Аргунову. Все трое впоследствии стали академиками и преподавателями Академии художеств.
Значение петербургской Академии художеств в истории русского искусства чрезвычайно велико. Она была основана в 1757 году усилиями Ивана Ивановича Шувалова, просвещённого вельможи, фаворита Елизаветы Петровны. В шуваловской Академии преподавали в основном французские профессора. Первыми учениками стали молодые воспитанники Аргунова, а также дети солдат и крестьян. Антон Лосенко, пробыв в Академии всего два года, был отправлен для продолжения учебы в Париж. Там он поступил, по рекомендации, в мастерскую живописца Жоржа Рету, в творчестве которого, переплетались академические принципы с рококо. Усердный и добросовестный, Лосенко усваивает парижскую науку, занимаясь с утра до вечера. Два раза в день рисует с натуры, промежутки заполнены сочинением эскизов и писанием по ним картин на историческую тему. Так рождается крупное полотно «Чудесный улов рыбы». В основе картины лежит евангельский сюжет, исполненный в виде галантной сцены, с участием модной парижанки, расположившейся у ног Христа. Работа молодого художника вполне соответствует уровню французской академической живописи 18 века.
А. Лосенко. Чудесный улов рыбы
Учитель остался доволен учеником. Лосенко подарил Рету 120 рублей и отправился в Петербург в собственной коляске.
Первоначально в Академии был создан один живописный класс, но вскоре количество их увеличилось, произошла четкая специализация классов: живописный, исторический, батальный, домашних упражнений, птиц и зверей, плодов и цветов, пейзажей и другие. Лосенко начал преподавать в натурном классе. Преподавание основывалось, разумеется, на принципах классицизма. Ученикам внушалось представление о необходимости опираться на опыт прошлого, о ценности традиций, прежде всего античных. Считалось, что искусство должно стремиться к идеалу, которому окружающая жизнь, увы, почти не соответствует. Однако художник должен иметь в виду, что и в жизни заложены идеальные закономерности. Хороший художник должен уметь выявлять их и на холсте изображать натуру исправленной, какой она должна быть. При таких принципах не удивительно, что на первое место в живописи ставился исторический жанр, к которому относились также библейские, мифологические, легендарные сюжеты. Расцветший талант Антона Лосенко пришёлся, как раз кстати.
Однако
вскоре Лосенко вновь отправляется в Париж, на этот раз в мастерскую знаменитого
Жозефа Мари Вьена, чьё творчество уже почти свободно от рокайльных настроений.
Учеником Вьена был также Жак Луи Давид, будущий великий французский художник,
создатель аскетичного и героического искусства. Лосенко внимательно изучает
парижские музеи, частные собрания, тщательно фиксируя наблюдения в своём
журнале. «Венера хороших лядвей, скульптор Фальконетт. Ангел зовёт Иосифа итить
во Египет, Тициена. Живопись колеров, експрессии вестма натуральны. Деревенский
старик читает Библию детям Креза. Устрицы и вино на столе весьма натуральны,
Шардиня». В это время он пишет «Андрея Первозванного» - этюд полуобнаженного
старца. Натурально показана обвисшая морщинистая кожа, болезненная старческая худоба,
узловатые пальцы, седые волосы и слезящиеся глаза. Всё это говорит о тщательном
наблюдении натуры. На сюжет указывают только молитвенный взгляд, обращенный к
небу и слабосветящийся нимб.
А. Лосенко. Андрей Первозванный
А. Лосенко. Жертвоприношение Авраама |
Позже, когда Лосенко усвоит язык классического театра – говорящий жест, единство времени, места и действия, он создаст более строгую классическую композицию на античный сюжет «Зевс и Фетида», на сюжет из «Илиады» Гомера. Морская богиня Фетида, мать Ахиллеса, родившая его от смертного человека царя Пелея, просит Зевса спасти её сына, отвратить его от дальнейшего участия в Троянской войне. В соответствии с сюжетом герои картины идеальны, созданы по образцу античной скульптуры.
А. Лосенко. Зевс и Фетида
Вернувшись опять в Петербург, Лосенко получает в Академии должность
адъюнкт-профессора, то есть, ассистента.
Но и
второй период преподавательской деятельности Лосенко непродолжителен. Художник
отправляется для совершенствования мастерства, на в Италию. Он приезжает в Рим,
где работает самостоятельно: копирует Рафаэля, пишет натурщиков, изучает
искусство итальянского Возрождения. Здесь он пишет свои лучшие в пластическом
отношении, картины «Каин» и «Авель». В последствии они долгие годы служили
образцами для копирования и подражания а Академии художеств. Собственно, это
однофигурные этюды обнаженной модели. Названия им были даны уже в 19 столетии.
На них изображены мощные, крепко сложенные молодые итальянские натурщики. Пластика
фигур выполнена по торсу Аполлона Бельведерского. Золотистая поверхность тела
красиво сочетается с глубоким красным цветом драпировки, что говорит о колористическом
даре Лосенко. Серебристо-серый тон подчеркивает тёплый цвет тела.
А. Лосенко. Авель
После представления этих картин, Лосенко вскоре становится профессором, руководителем класса исторической живописи, а потом и директором Академии художеств.Теперь уместно немного рассказать о педагогической деятельности Лосенко. Учение в Академии начиналось с копирования «оригиналов» - специально подготовленных образцов рисунка и живописи. Лосенко лично создаёт более полусотни таких оригиналов, которые почти столетие использовались в академической школе, вплоть до середины 19 века. От «оригиналов» переходили к «антикам» - рисованию с античной скульптуры. Потом уже рисовали и писали живых натурщиков, в число которых принимались только хорошо сложенные мужчины, зачисленные служащими академии даже имевшие в академическом здании квартиры. После этого принимались за эскизы композиций на исторические сюжеты и по ним создавали законченные картины. Преподавание в натурном классе велось двумя дежурными профессорами. Один правил работы учащихся, другой вместе с ними выполнял задание, показывая, что и как писать, личным примером. Лосенко часто работал вместе с учениками, о чем свидетельствуют учебные работы, созданные им в период позднего творчества. К восемнадцати годам студент уже мог работать самостоятельно. Наилучшие ученики отправлялись в пенсионерскую поездку, на государственном пенсионе, в Европу – Францию, и потом Италию.
Расцвет русского классицизма второй половины 18 – начала 19 века стал возможным, благодаря системе академического образования, отрегулированной И.И. Бецким. Состав преподавателей постепенно изменялся, уступая место отечественным профессорам, таким, как Антон Павлович Лосенко. Им было написано учебное пособие «Краткое изъяснение пропорции человека» - введение в пластическую анатомию. Также рьяно он выполнял директорские обязанности, отнимавшие у его творчества драгоценное, время. Столь напряженная работа не могла не отразиться пагубно на его здоровье. Хрупкий и душевно ранимый, Лосенко с трудом противостоял житейским бурям и трудам. Оттого-то он рано сломался и угас на тридцать седьмом году жизни, в блеске славы. В последние три года своей жизни, работая профессором и директором, он написал самые значительные свои картины.
«Владимир и Рогнеда»
1770 год. Нарядные дамы и кавалеры, гуляя по залам выставки, открытой в Академии художеств, подолгу задерживались перед картиной «Владимир и Рогнеда». Дамы вздыхали и подносили к глазам платочки. Кавалеры отыскивали глазами скромную фигуру Антона Павловича Лосенко и спешили выразить восхищение его новой работой. Но пока никто не догадывался, что попал на своеобразный день рождения отечественной исторической картины. Никто не предполагал, что художественные особенности полотна, на котором запечатлена трогательная сцена их далёкого 10 века, являются концентрацией поисков и находок целого поколения художников.
Зато все знали, что императрица Екатерина II , всемилостивейшее посетив выставку, изволила удостоить похвалы г. Лосенко, «поощряя его монаршим своим изустным изъяснением к лучшим успехам». Кто бы осмелился после этого пропустить выставку или не похвалить картину? Впрочем, все передовые знатоки искусства эпохи думали одинаково: перед ними выдающееся произведение, написанное зрелым мастером. Лосенко отличался художнической восприимчивостью, чуткостью к важнейшим нравственным проблем своего времени. Именно это помогло ему встать в один ряд с лучшими мыслящими людьми и отчетливо проявилось в содержании картины, принципиально новом по отношению к предыдущим полотнам на историческую тему.
Сюжет
картины был утверждён советом профессоров Академии художеств. « Владимир, утвердясь
на Новгородском владении, посылает к полоцкому князю Рогвольду, чтобы ему отдал
дочь свою Рогнеду в супружество; гордым ответом Рогнеды раздраженный, Владимир
подвигнул все свои силы, столичный полоцкий город взял силою, Рогвольда с двумя
сынами лишив жизни, с высокомысленною Рогнедою неволею сочетался». Лосенко
показал «первое Владимирово свидание с Рогнедою, в котором Владимир представлен
победителем, а гордая Рогнеда пленницею».
А. Лосенко. Владимир и Рогнеда
И сюжет, и композиция, и типы героев - серьёзный повод для раздумья. Летописи сообщают, что Владимир, «креститель Руси», старший сын Святослава и внук Ольги, на свет появился вне закона. Суровому воину Святославу ещё в юности, до женитьбы, приглянулась служанка матери, ключница Малуша – простая «роба». Владимир с детства носил прозвище «робичича», однако не был позабыт-позаброшен. По уму, талантам и красоте он далеко превосходил законных сыновей Святослава – Ярополка и Олега. Отец и бабка души в нём не чаяли, но передать киевский престол незаконному отпрыску не могли, и посадили на новгородское княжение. Уже после гибели отца Владимир решает жениться и посылает сватов к Рогнеде. В ответ слышит заносчивый ответ: «Не хочу разути сына рабыни, но Ярополка хочу». Представьте гнев обиженного красавца. Конечно, «взыграло ретивое»! Другого способа разрешения конфликтов, кроме войны, предки наши не знали. Осада Полоцка и насильственная женитьба на негоднице и задаваке – в те времена обычное дело.
Но нравы меняются, на дворе просвещенный 18 век, и Владимир должен был показаться современникам Лосенко варваром, жестоким чудовищем, сластолюбцем. Зато художник рассуждает именно как человек гуманный и чуждый произволу, владевшему сердцем якобы сластолюбивого князя. Он ищет в поступках князя Владимира причины, которые бы если не оправдали, то заставили отнестись к нему с сочувствием. «Владимир на Рогнеде женился против воли её, - рассуждал художник, - когда же он на ней женился, то должно, что б он её и любил. Почему я его и представил так, как любовника, который, видя свою невесту обесчещену и лишившуюся всего, должен был её ласкать и извиняться перед нею, а не так, как другие заключают, что он её сам обесчестил и после на ней женился, что мне кажется очень ненатурально, а ежели же и то было, то моя картина представляет как только самое первое свидание».
Художник испытывал неподдельный интерес к переживаниям своего героя. Князь Владимир, креститель Руси, изображался в древнерусском искусстве в образе святого. В трактовке Лосенко он стал человеком, поступки которого должны быть объяснены, исходя из законов человеческого сердца. Никто из предшественников Лосенко, работавших над историко-батальными композициями, не ставил перед собой подобные психологические задачи. Кроме этого, существует особый, «лосенковский» подход к исторической теме – стремление автора картины облагородить, приподнять над миром низких страстей, обелить образ Владимира. На полотне молодой князь занимает центральное место. Остальные действующие лица, даже Рогнеда, расположены так, как будто обрамляют его фигуру – два его воина и две служанки Рогнеды.
Полоцкая княжна, бледная, заплаканная, пребывает в состоянии полуобморока. Она тоже, согласно сюжету картины, является её героиней, но пассивной, второго плана, уступая князю ведущую роль. Служанки – лагерь Рогнеды – застыли в слезах. Старший воин, надо полагать, это родной дядя по матери Владимира и его вуй, то есть воспитатель, сохраняет спокойствие. Более молодой воин смотрит живыми любопытными глазами на то, как его князь изливает свои чувства перед девой.
Эмоциональность Владимира и горе Рогнеды поддержаны цветом. Князь разгорелся от волнения. Княжна смертельно бледна. Рядом с румяным лицом Владимира, лицо девы – бело-серое, совсем безжизненное. Также контрастны в цвете их руки. И цвет одежд. Красное и оранжевое, горячее по тону, преобладает в костюме Владимира. На нём ярко-красный плащ, отделанный мехом горностая. Его одеяние под плащом - из золотисто-оранжевой парчи, шитой зелёными узорами. От сочетания с нежно-зелёным золотистое становится более тёплым. Те же цвета в одеянии Рогнеды выглядят мёртвыми. Плащ княжны, почти такой же, как и у Владимира, но холодного оттенка, оторочен соболиным мехом. Зелёный цвет – камни на её поясе и кокошнике – какого-то скорбного тона. Яркие тона, встречающиеся в костюмах воинов и служанок, также гаснут на фоне одежд Владимира.
Герои Лосенко наряжены не в некое подобие греко-римских одежд, которые бытовали в картинах других исторических живописцев и его самого в предшествующих работах. Однако в своём стремлении найти национальный костюм он столкнулся с почти непреодолимыми трудностями – с отсутствием исторических материалов. Он мог опираться только на разрозненные и случайные сведения, да на театральный реквизит. Последний вообще был довольно фантастическим, однако как раз он-то и послужил источником для головного убора князя: невероятной смеси из короны с зубцами, шапки, отороченной горностаем и страусовых перьев. Правда, платье Рогнеды, сапоги и длинная рубаха Владимира, особенно рукава и шитый драгоценными камнями ворот, напоминают древние русские одеяния. Одежды одной из служанок и воинов близки к простонародному костюму. Всё же, несмотря на антиисторичнось костюмов, художник сделал всё, что мог. Подводя итог своей работе, он пишет: «Что же касается одеяния и обычаев тогдашних, то по темности Российской истории, я не мог сделать лучше». И далее: «Ежели бы я мог достать всему тому натуру, что надлежит сделать в моей картине, то я бы… предпочел натуральное идеальному».
Подлинным узлом, который будто стягивает всех участников в единое целое, стал великолепно найденный центр композиции. Здесь встретились руки Владимира и Рогнеды. Сильная и нежная рука князя поддерживает бледную, с взметнувшимися в отчаянии пальцами, руку княжны. Правая рука Владимира слово вторит горестному движению рук девы и молит о прощении. Такой своеобразный разговор рук, во многом определяющий содержание, которое художник хотел вложить в картину. Оно раскрывается преимущественно через образ Владимира, а значит, его нежность, мольба о прощении, человечность, как это ни странно с точки зрения его поступка, главенствует в картине.
Вероятно, зрителям следующего и века, да и нашего, приученных к большей сдержанности, проявление чувств князя Владимира и княжны Рогнеды казалось и кажется слишком сентиментальным и театральным. Действительно, Лосенко привлекал современный ему театр, с его вычурными позами и монологами. В качестве натурщика, позировавшего для Владимира, он пригласил знаменитого актёра Ивана Дмитревского. Герои на полотне располагаются, будто на авансцене. Вне сомнения, картина Лосенко связана с традициями ещё не изжитого в середине 18 столетия стиля барокко, с присущими ему патетикой и драматизмом. Однако в ней уже чувствуется стремление к классической ясности, уравновешенности и рационалистичности. Действие происходит на узком пространстве первого плана. Дальше глухая стена с античными пилястрами образует фон. Всё это от классицизма, нового художественного стиля, который в 70-е годы 18 века завоёвывает Европу. В России первым, кто способствовал его проникновению в живопись, был Антон Павлович Лосенко.
За картину «Владимир перед Рогнедой» Лосенко получил звание академика. Ему было тридцать три года. Спустя пять дней на общем собрании в Академии он был произведён в профессоры. Человек добросовестный, даже можно сказать, до щепетильности честный, он кладёт все силы на алтарь образование юношества. Добавим сюда ещё административные дела Академии, недостаток средств для строительства нового здания по проекту Ж-Б Деламота и А.Ф. Кокоринова, того самого, которым мы сейчас любуемся в Петербурге, бесконечные хлопоты, интриги, казнокрадство. Президент Академии И.И. Бецкой переваливает столь щепетливые дела на плечи молодого «профессора Лосенкова» и адьюнкт-ректора Жилле. Посему собственные творческие планы художника реализуются медленно. Да ещё и сама императрица даёт ему заказ на картины, исполнять которые у него катастрофически не хватает времени. В это тяжёлое время за безответного Лосенко вступается другой замечательный мастер, автор «Медного всадника» Э.-М. Фальконе, используя свои деловые связи с императрицей.
«…Уже давно я страдаю, не зная к кому обратиться, - пишет он Екатерине, - я, впрочем, говорил, но безрезультатно. Речь идёт о Лосенкове, искусном, честном и несчастном. (…) Вы думаете, что он пишет Ваши картины. О, совсем нет! Оглушенный, измученный, огорченный, обременённый тьмою академических мелочей, ни в одной Академии мира не касающихся профессора, Лосенко не может коснуться кисти. Его погубят несомненно. Он первый искусный художник нации, к этому нечувствительны, им жертвуют». Фальконе обращался к императрице с просьбой «крепко» поговорить с Бецким, но разве могла она огорчить своего старого любимца? Конечно, она обещала поговорить с Бецким и забрать Лосненко в свой обожаемый Эрмитаж, где бы он мог заниматься делами картинной галереи. Однако дело не двинулось с мертвой точки. И всё же, в последний год своей жизни, художник вернулся к творчеству. Результатом его труда стала так и неоконченная картина, навеянная «Илиадой» Гомера.
«Прощание Гектора с Андромахой»
Величественное полотно, задуманное художником, воспевает служение Отчизне. Оно было создано по заказу императрицы, но идея, которая, несомненно, давала силы самому художнику, поддерживала его дух и давала новые силы для преодоления невзгод. Троянский царевич Гектор, уходя на бой с непобедимым Ахиллесом, прощается с женой и сыном. Он предчувствует свою гибель под стенами родного города, но не склоняется перед роком. Жена молит его остаться, но Гектор говорит в ответ:
Пусть о нём некогда скажут, из боя идущего видя:
Он и отца превосходит! И пусть он с кровавой корыстью
Воззвание Гектора к богам и страстную мольбу его о том, чтобы сын стал продолжателем его дела и сделался «знаменит среди граждан», Лосенко избирает сюжетом для своей картины. Возможно императрица хотела подарить это полотно в назидание сыну Павлу, будущему императору. Но Лосенко расширяет сюжет, наполнив его идеями общественного долга, гражданственности и патриотизма, следуя клятве Гектора: «чашу свободы поставить в обителях наших свободных, после изгнанья из Трои ахеян меднодоспешных».
Композиция картины строга. Она развернута в виде фриза, выверена и уравновешена. Архитектура города – гигантские башни и колоннада - на заднем плане замыкают пространство. Гектор – в центре композиции. Его выделяет ярко-красный плащ. Андромаха устремляется к мужу с младенцем на руках. Она охвачена горем и дурным предчувствием. Остальные персонажи на первом плане обращаются к супружеской паре взволнованными жестами и взорами. Плачет служанка, вероятно, кормилица. Соратники Гектора клянутся защищать его жену и ребёнка до последней капли крови. Пылают восхищением глаза юноши с наброшенной на голову львиной шкурой. Мальчик-паж, которому Гектор поручил свой шлем, завороженно рассматривает золотой щит. Это щит самого Ахиллеса, который, как и доспехи, Гектор добыл в предыдущем бою, сняв с убитого им Патрокла. Когда троянское войско подступило к ахейским кораблям, и Гектор поджег один из них, Ахиллес разрешил своему лучшему другу Патроклу, облачившись в его доспехи, вступить в бой и отогнать троянцев. Теперь, когда Патрокл погиб от руки Гектора, настало время для решающего поединка. Словно предчувствуя гибель своего командира, грустно смотрит на Гектора чернобородый воин с копьём. Все герои кажутся сошедшими с античных рельефов. Лосенко решительно опроверг критику ценителей изящного, с презрением утверждавших, что на картинах русских живописцев античные воины напоминают простых мужиков, переодетых в древнегреческие хитоны и хламиды. Но разве не были эти воины, защищающие родной город, землепашцами? Разве не обладали природным достоинством и высокой душой простые крестьяне? В этом гражданская позиция художника созвучна гражданственным исканиям прогрессивных писателей 18 века, автора трагедий Сумарокова и других?
Колорит картины выдержан в классическом стиле. Гамма красок строга и лаконична. Гармония строится на контрасте красных, коричневых, серебристо-желтых и серых тонов.
Огромное полотно, написанное с воодушевлением, но так и не дождавшееся последнего мазка блестящего мастера-новатора, завершило жизненный путь Антона Лосенко. Оно стояло в мастерской, когда художник умирал от «водяной болезни». Лосенко не стало 23 ноября 1773 года. Похоронили художника на Смоленском кладбище, при Благовещенской церкви. После него остались ученики, потрясенные своей потерей, но с успехом продолжившие путь учителя, заложившего основание русской школы исторической живописи.
Биография художника, творческий путь. Галерея картин.
Лосенко Антон Павлович
Losenko Anton
(1737 - 1773)
Антон Павлович Лосенко (1737, г. Глухое, Черниговская губ. — 1773, Петербург) родился в семье украинского казака, богатого торговца «красным товаром». Ребенок рано осиротел и в семилетнем возрасте был отправлен в Петербург в придворный певческий хор при императорском дворе Елизаветы Петровны. Однако в 1753 году его, как «спавшего с голоса», отдали на обучение к художнику И. П. Аргунову. Мальчик проявлял большие способности к живописи, и пять с половиной лет, проведенных в мастерской Аргунова, послужили для него весьма основательной школой.
На дарование молодого художника обратил внимание И. И. Шувалов, президент только что открытой Академии трех знатнейших художеств, и в 1758 году Лосенко зачисляют ее воспитанником. Позднее он напишет портрет своего высокого покровителя (Портрет И. И. Шувалова. 1760. ГРМ).
Учрежденная в 1757 году Академия художеств была призвана воспитывать будущих русских художников в духе высоких представлений о цели искусства. Исторический жанр занимал ведущее место в иерархии академических жанров, и неслучайно поэтому, что Лосенко посвятил свое творчество исторической живописи. В Академии он занимался, очевидно, под руководством первых ее мэтров Ле-Лоррена и Де-Вельи. Очень скоро он стал помощником своих преподавателей и получил должность подмастерья.
В 1760 году художник пишет портреты поэта А. П. Сумарокова и актера Я. Д. Шумского (оба в ГРМ). Авторство последней работы остается под сомнением. Видимо, к этому же времени относится известный портрет Ф. Г. Волкова (1760 (?) ГРМ), основателя первого русского публичного театра. В ранних работах Лосенко еще чувствуется недавний ученик Аргунова, но вместе с тем известно, что талант художника был замечен в кругах, куда входили известные деятели отечественной культуры. В лосенковских портретах цветовая гамма лишена как полнозвучного, так и изысканно-сдержанного декоративизма, характерного для живописцев этого времени. Цветовая насыщенность его портретных работ подчинена объемно-пластическим задачам, что предопределяет экономное использование светотени.
В сентябре 1760 года Лосенко вместе с будущим знаменитым архитектором Василием Баженовым был отправлен в пенсионерскую поездку в Париж для углубления знаний и совершенствования мастерства. Он занимался под руководством Ж. Рету. В его мастерской Лосенко изучает произведения самого учителя, а также работы французских академистов. Он уделяет много внимания рисованию с натуры, постижению красоты человеческого тела. В итоге Лосенко создает большую картину на евангельский сюжет — «Чудесный улов рыбы» (1762. ГРМ). Произведение нельзя назвать полностью самостоятельным, так как оно является вариацией на тему картины Жувене. В ней русский ученик, согласно требованиям классицизма, передает великолепие натуры посредством движения и поз персонажей. Работа получила одобрение Совета Академии.
Осенью 1762 года Лосенко был вызван Шуваловым в Россию, видимо, в связи со сменой царствования и восшествием на престол Екатерины II. В этот период своего краткого пребывания на Родине он пишет портрет великого князя Павла Петровича (1763. Музей-заповедник «Гатчина»). В следующем году он вновь был отправлен Академией художеств в Париж, где поступил в мастерскую Ж. М. Вьена. Русский художник делал явные успехи за границей: его рисунки и композиции удостоились трех медалей Парижской Академии художеств. Творческие интересы Лосенко были направлены на сюжеты, связанные с античной мифологией и библейской историей. Неслучайно он пишет в Париже «Смерть Адониса» (1764. Музей Республики Беларусь) и «Андрея Первозванного» (1764. ГРМ). Своеобразной выпускной работой в мастерской Вьена стала картина «Жертвоприношение Авраама» (1765. ГРМ), за которую русский художник удостоился первой золотой медали Парижской Академии.
В 1766—1769 годах Лосенко стажировался в Италии, где изучал античность и копировал произведения Рафаэля. Там он создает еще одну картину на мифологический сюжет — «Зевс и Фетида» (1769. ГРМ). Произведение создавалось зимой 1768—1769 года по заказу Шувалова, который тогда был уже отстранен Екатериной II от государственных дел и жил как частное лицо в Риме. При этом картина писалась тайно от Академии художеств и предназначалась для графа К. Г. Разумовского. Полотно «Зевс и Фетида» свидетельствует, что Лосенко уже полностью сложился как истинный «представитель классицизма», исповедующий локальный цвет, анатомическую выверенность фигур и преобладание линеарно-пластической моделировки.
В итальянский период художник много внимания уделял живописным этюдам обнаженного тела; в результате появились полотна «Авель» (1768. Харьковский художественный музей) и «Каин» (1768. ГРМ). В них сказалось умение точно передать анатомию человеческого тела, мастерски воспроизвести цвето-теневые оттенки, свойственные живой натуре, а также проявилось уверенное владение рисунком, которое выделяло Лосенко среди других русских художников уже в начале 1760-х годов.
В 1769 году Лосенко возвратился в Петербург, где ему было предложено написать картину на звание академика исторической живописи. Художник создает большое полотно, посвященное русской истории — «Владимир и Рогнеда» (1770. ГРМ). Согласно живописному сюжету, Владимир просит прощения у пленной Рогнеды за то, что пошел войной на Полоцкую землю, убил ее отца и братьев, а ее насильно взял в жены. Перед художником стояла весьма трудная задача — не скомпрометировать ролью убийцы и насильника святого князя Владимира, крестителя Руси. Лосенко в духе патриотизма своей эпохи пытается обелить князя, показав его раскаяние. Он даже написал специальное «Изъяснение к картине», в котором прямодушно заверял, что его герой, «видя свою невесту, обесчещенную и лишившуюся всего, должен был ее ласкать и извиняться перед нею» (Цит. по: Каганович А.Л. Антон Лосенко и русское искусство середины XVIII столетия. — М., 196З. С. 152.).
Идейный замысел полотна — изображение трагичности своевольного произвола самодержца — находился в поле передовых воззрений русских просветителей, выступавших против деспотизма, в защиту прав и достоинства человека. Картина «Владимир и Рогнеда» стала первым крупным произведением исторического жанра в русском искусстве. Успех картины принес ее создателю подлинную славу, звание академика и назначение адъюнкт-профессором.
С 1772 года Лосенко становится профессором и директором Академии художеств, разделив эту должность с Н. Жилле. На этом посту он будет оставаться до конца своей жизни. Стремительная карьера живописца объясняется его основательной профессиональной подготовкой. Но слишком быстрое продвижение по службе погубило его: придворные интриги и доносы завистников вконец расстроили здоровье мастера.
В Академии Лосенко ведет практические занятия и пишет учебно-теоретическое пособие «Изъяснение краткой пропорции человека, основанной на достоверном исследовании разных пропорций древних статуй, старанием Императорской Академии художеств профессора живописи господина Лосенка для пользы юношества, упражняющегося в рисовании, изданное», остававшееся практическим учебником для русских художников вплоть до середины XIX века. Но времени на творчество у живописца остается все меньше и меньше.
Должность директора и профессора Академии обременяла художника: он должен был ежедневно преподавать по многу часов в классах, он также невольно вовлекался в клубок академических и придворных интриг, которые были ему чужды. Недаром скульптор Э. Ф. Фальконе писал Екатерине II: «Преследуемый, утомленный, опечаленный, измученный тьмою академических пустяков <...> Лосенко не в состоянии коснуться кисти; его погубят несомненно. Он первый искусный художник нации, к этому остаются нечувствительны, им жертвуют...». Императрица обещала перевести Лосенко из Академии в Эрмитаж, но все медлила. Силы художника были подорваны, и он не смог справиться с обрушившейся на него тяжелой болезнью.
В 1773 году Лосенко начал, но не успел закончить свою вторую большую историческую картину — «Прощание Гектора с Андромахой» (1773. ГТГ). В ней последовательно проведены классицистические принципы как в содержании, так и в художественной организации всех ее изобразительных средств. Античный сюжет из гомеровской «Илиады», взятый Лосенко для своего произведения, воспевал патриотические чувства, готовность героев принести себя в жертву ради отечества. Эти были идеалы просветительского классицизма, которым художник оставался верен в течение всей своей жизни.
В 1773 году на 37 году жизни Антон Павлович Лосенко скончался от «водяной болезни» и был торжественно похоронен на Смоленском кладбище в Петербурге.
Пелевин Ю.А.
Аленов М.А., Евангулова О.С., Лившиц Л.И. Русское искусство XI - начала XX века. - М.: Искусство, 1989; Верещагина А. Г. Художник. Время. История: Очерки русской исторической живописи ХVIII - нач. ХХ в. — Л.: Искусство, 1973; Воронихина Л., Михайлова Т. Русская живопись XVIII века. - М., 1989; Гаврилова Е.И. Антон Павлович Лосенко. - Л., 1977; Государственная Третьяковская галерея. Каталог собрания. Живопись XVIII века. - М.: Красная площадь, 1998; Государственный Русский музей. Живопись. XVIII век. Каталог. Т. 1. - СПб., 1998; Жидков Г. В. Русское искусство XVIII века. - М. 1951; Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России / Сост., перевод с немецкого яз., вступит. ст. К.В. Малиновского. В 2-х т. - М., 1990; Ильина Т.В. Русское искусство XVIII века. - М.: Высшая школа, 1999; История русского искусства / Под ред. И.Э. Грабаря. Т. 5. - М.: Академия наук СССР, 1960; Каганович А.Г. Антон Лосенко и русское искусство середины XVIII столетия. - М., 1963.
"Прощание Гектора с Андромахой"
Антона Павловича Лосенко называют основоположником русской исторической живописи. Это не вполне точно — первые русские картины на темы истории появились задолго до Лосенко. По-видимому, около 1730 года возникла «Куликовская битва», приписываемая с большой долей вероятности И. Никитину. В 1761—1764 годах М. В. Ломоносов с группой учеников работал над мозаичной картиной «Полтавская баталия», в которой, почти за сто лет до А. А. Иванова и К. П. Брюллова, был сделан опыт реалистического воссоздания прошлого.
Но картина Никитина стоит одиноко в русском искусстве первой половины XVIII века. Ни сам Никитин, ни его ближайшие преемники не продолжали работать над исторической темой. А замечательная мозаика Ломоносова, не понятая и не оцененная современниками, была в буквальном смысле слова похищена у истории русского искусства. В течение почти полутора столетий она оставалась никому не известной и не оказала поэтому никакого влияния на развитие исторической живописи в России.
Роль основоположника, таким образом, действительно должна быть признана за Лосенко. С него начинается стойкая и непрерывная традиция «исторического жанра», которая сразу закрепилась в системе академического искусства и на долгие годы предопределила пути развития русской исторической живописи.
У истоков этой традиции стоят две последние картины Лосенко — «Владимир и Рогнеда» (1770) и «Прощание Гектора с Андромахой» (1773).
Идейный замысел обеих картин сложился на почве тех общественно-политических и моральных "представлений, которые развились в русской культуре 1750—1770-х годов под влиянием идей просветительской философии и с наибольшей яркостью воплотились в поэзии и драматургии А. Сумарокова и литераторов его круга.
Идеи патриотизма и гражданственности, долга перед родиной, служения государству, самопожертвования ради общественного блага составляют основное содержание передовой русской литературы этого времени. Сумароков призывает поэтов «проповедовать добродетель» и учить «подражанию великих дел». Четко сформулированы им задачи исторической живописи: «Первая должность упражняющихся в сих хитростях есть изображение истории своего отечества и лиц великих в оном людей. Таковые виды умножают геройский огонь и любовь к отечеству».
Сюжет картины, повествующей о насильственном браке Владимира и Рогнеды, непосредственно откликается на поставленную в пьесах Сумарокова проблему деспотии и ее губительных последствий. Но первый опыт решения исторической темы оказался не вполне удачным. Картина «Владимир и Рогнеда» по силе образов и выразительности характеров несомненно уступает исторической драматургии своего времени.
Гораздо более значительной и художественно совершенной является последняя картина Лосенко, написанная в год смерти художника и оставшаяся несколько незаконченной,— «Прощание Гектора с Андромахой».
Cюжет ее взят из VI книги «Илиады». Гектор, вождь и защитник осажденного ахейцами города Трои, отправляется на битву и прощается с женой и маленьким сыном.
Гектор стремительно из дому вышел...
Он приближался уже, протекая обширную Трою,
К Скейским воротам (чрез них был выход из города в поле);
Там Андромаха супруга, бегущая, в встречу предстала...
Там предстала супруга, за нею одна из прислужниц
Сына у персей держала, бессловного вовсе, младенца,
Плод их единый, прелестный, подобный звезде лучезарной.
Тихо отец улыбнулся, безмолвно взирая на сына.
Подле него Андромаха стояла, лиющая слезы;
Руку пожала ему и такие слова говорила:
«Муж удивительный, губит тебя твоя храбрость! Ни сына
Ты не жалеешь, младенца, ни бедной матери; скоро
Буду вдовой я, несчастная? скоро тебя аргивяне,
Вместе напавши, убьют! а тобою покинутой, Гектор,
Лучше мне в землю сойти: никакой мне не будет отрады,
Если, постигнутый роком, меня ты оставишь». . .
Ей отвечал знаменитый, шеломом сверкающий Гектор:
«Все и меня то, супруга, не меньше тревожит; но страшный
Стыд мне пред каждым троянцем и длиноодеждной троянкой.
Если, как робкий, останусь я здесь, удаляясь от боя.
Сердце мне то запретит; научился быть я бесстрашным,
Храбро всегда, меж троянами первыми, биться на битвах.
Доброй славы отцу и себе самому добывая!
Но, да погибну и буду засыпан я перстью земною
Прежде, чем плен твой увижу и жалобный вопль твой услышу!»
Цитата намеренно приведена в отрывках — Лосенко не иллюстрировал Гомера, а лишь воспользовался отдельными мотивами великой поэмы, вложив в них совсем не то содержание, которое раскрывается в древнегреческом эпосе.
В основе замысла Лосенко лежит идея долга перед родиной и героического самопожертвования во имя отечества. Этой идее подчинено все решение картины. Поэтому многое, существенное для «Илиады», попросту не заинтересовало художника. Все интимное, личное, глубоко человечное, что характеризует гомеровских героев, — вроде, например, знаменитой сцены между Гектором и его маленьким сыном Астианаксом,— не нашло себе места в картине. В сравнении с героями «Илиады» образы, созданные Лосенко, кажутся более отвлеченными и возвышенными, они утрачивают свою жизненность и многогранность и становятся выразителями одной идеи, одного чувства.
В композиционном решении картины явственно сказывается влияние театра. Городской архитектурный пейзаж, на фоне которого развертывается действие, построен подобно кулисам, четко ограничивающим сцену. На заднем плане ее замыкает полукруглое здание с колоннами; за ним видны круглые башни наружной городской стены. Та же форма полукруга повторена в размещении второстепенных фигур, обступивших главных героев.
Обе основные фигуры — Гектор и Андромаха — выдвинуты вперед и помещены в самом центре композиции; они выступают перед зрителями, как на сценических подмостках. Слева расположена группа воинов со знаменем, справа оруженосцы держат шлем, копье и щит Гектора. Но второстепенные фигуры не принимают никакого участия в действии. Им даны роли немых статистов. Не видно даже, сочувствуют ли они трагической сцене, происходящей у них на глазах. Воины в картине Лосенко составляют «толпу», безличную и пассивную, которой противопоставлены «герои».
Только служанка, кормилица маленького Астианакса, плачет, утирая глаза платком. Разделение действующих лиц на «толпу» и «героев» представляет собою характерную особенность исторической живописи, сложившейся в Академии художеств. Здесь отчетливо выражены официальные представления об истории, как о деяниях царей и героев, деяниях, в которых народная масса, «толпа», не может и не должна принимать никакого участия. Этим и объясняется безразличие художника к характеристике воинов. Их роль сводится только к тому, чтобы составить фон для главных действующих лиц. Лосенко не дал воинам, в сущности, никакой характеристики: перед нами выступают бородатые академические натурщики с типично русскими лицами, облаченные в античные доспехи. Все внимание художника сосредоточено на образах Андромахи и Гектора.
Идею картины воплощают только главные персонажи. Влияние классического театра сказывается в решении основных образов не менее явственно, чем в композиции. Лосенко не стремится дать своим героям углубленную психологическую характеристику; носителями экспрессии являются только поза и жест. Гектор, как декламирующий актер, в патетической позе, с простертой рукой, подняв глаза к небу, клянется отдать жизнь за свободу Трои.
Но, при всей своей искусственности и нарочитости, образ Гектора обладает подлинной силой художественного выражения. Он убедителен, потому что в своей условности он последователен и целен. Трагическим пафосом отмечены не только поза и жест героя, но и весь его облик, благородный и мужественный, в котором воплощен классический идеал мужской красоты. Глубоким внутренним достоинством характеризуется и образ Андромахи. Она не жалуется и не проливает слез, как у Гомера. Кажется, что она захвачена тем же патриотическим чувством, которое одушевляет Гектора. Андромаха в картине Лосенко не удерживает мужа, а вдохновляет его на подвиг.
Действие развернуто на городской площади, «у Скейских ворот, перед выходом в поле», но Лосенко только в этом и следует указаниям «Илиады». И если в образной структуре картины, в ее содержании и характеристике действующих лиц художник далеко отошел от своего первоисточника, то в отдельных частностях, во внешних и бытовых деталях он стоит еще дальше от гомеровских описаний.
Характерно, что в картине Лосенко Гектор, как европейский монарх, окружен оруженосцами и пажами, о которых нет и речи в поэме. Историзм картины условен и фантастичен. Лосенко и не пытался передать исторический колорит «Илиады». Правда, археология XVIII века не располагала никакими данными о гомеровских временах. Но формы архитектуры, характер одежд и вооружения в картине Лосенко воспроизводят даже не древнегреческие, а случайные, большей частью позднеримские образцы и изобилуют самыми неожиданными анахронизмами. Вполне очевидно, что вопрос об археологической достоверности изображения вовсе не занимал художника.
Все это объясняется, однако, не только недостатком фактических знаний о прошлом и даже не тем, что люди XVIII века видели в «Илиаде» лишь поэтическую легенду, за которой нет никакой исторической реальности. Та же характерная неисторичность выступает и во «Владимире и Рогнеде». Решающую роль играла принципиальная установка, исключающая подлинный историзм. Живописцы XVIII века не искали исторической правды, потому что их целью было не воссоздание прошлого, а лишь воплощение той или иной отвлеченной идеи. История становилась как бы средством иносказания.
Картина Лосенко, с ее высокой патриотической настроенностью и пафосом гражданственности, представляет собою прямой отклик на вопросы, поставленные передовой общественной мыслью 1750—1770-х годов.
Но этим не исчерпывается значение картины «Прощание Гектора с Андромахой».
Именно в этом полотне с наибольшей отчетливостью оформились те художественные принципы, которые в дальнейшем легли в основу всей исторической живописи в Академии художеств XVIII—первой трети XIX века. Непосредственное влияние творческой системы Лосенко продолжало сказываться до тех пор, пока, уже в тридцатых и сороковых годах XIX века, Карл Брюллов и Александр Иванов не вывели историческую живопись на новые пути.
Украина - 23 ноября (4 января) 1773, Петербург) - русский художник, основоположник русской исторической живописи. Выходец из казацкой семьи Антон Лосенко рано осиротел, был отправлен в Петербург, где в 1744-1753 годах учился певческому искусству и служил в придворной капелле. Затем как «спавший с голоса», но проявивший способности в сфере изобразительного икусства, он был определен в живописную мастерскую И. П. Аргунова . С 1758 занимался в Академии художеств. Как «пенсионер» Академии жил в 1760-65 в Париже, где посещал мастерские Ж. Рету и Ж. М. Вьена. Затем изучал искусство античности, Ренессанса и барокко в Риме (1766-69). В свой зарубежный период написал картины «Чудесный улов» (1762) и «Зевс и Фетида» (1769), в которых продвинулся от риторической патетики барокко к более строгой композиционной гармонии классицизма. По возвращении в Петербург выставил в Академии художеств большой рисунок-копию с «Аллегории Правосудия» Рафаэля , а также композиции «Каин» (1768) и «Авель» (1769). Хотя это были лишь копия и два этюда с обнаженных натурщиков, проявленное здесь мастерство вызвало восторг современников, назвавших Лосенко «русским Рафаэлем».
В историю изобразительного искусства Лосенко вошел полотном «Владимир перед Рогнедой» (1770), за которое он получил звание академика исторической живописи. Впервые русское национальное прошлое (эпизод с молодым новгородским князем Владимиром , будущим Владимиром Святым, добивающимся руки дочери полоцкого князя Рогволода) стало сюжетом столь выразительного, хотя и несколько наивно-мелодраматичного, но все же достаточно психологически сложного, картинного действа. В специальном «Изъяснении к картине» Лосенко выразил ключевой постулат классицизма о единстве места и времени («живопись может брать только один момент»). В качестве этого момента избран приход князя, захватившего Полоцк, к Рогнеде и проявляющего к ней не свирепость победителя, а нежное благородство (как бы предвещающее его будущую судьбу «крестителя Руси»). Именно благодаря вдохновляющему примеру этой картины отечественная история заняла позднее в системе академических программ (т.е. тех сюжетов, которые задавались учащимся) практически те же позиции, что греко-римская античность и Библия.
С 1770 Лосенко был профессором, а с 1772 - директором Академии художеств. Создал множество великолепных по технике рисунков с натурщиков, репродукции с которых до сих пор используются в качестве учебных пособий. Написал «Изъяснения краткой пропорции человека, основанной на достоверном исследовании разных пропорций древних статуй… для пользы юношества, упражняющегося в рисовании, изданное» (1772). В 1773 начал работу над «Прощанием Гектора с Андромахой», и здесь проявив талант патетически-пылкого компоновщика и колориста, но смерть помешала ему довести работу до конца. В состав его наследия входит также ряд выразительных классицистических портретов, среди которых наиболее известен портрет актера Ф. Г. Волкова (1763); основатель первого русского профессионального театра представлен тут в живой, «говорящей» позе: как бы рассуждая со зрителем о своем любимом искусстве, он держит в одной руке бутафорскую золоченую корону, а в другой маску.
Антон Павлович Лосенко (1737-1773 гг.) родился в казачьей семье в городе Глухов - древней столице Левобережной Украины на живописных берегах Усмани, резиденции гетманов и Малороссийской коллегии. В начале ХVIII века Глухов превосходил Киев красотой архитектуры и благоустройством. В 1738 г. там открылась знаменитая певческая школа, готовившая певцов для нужд малороссийских хоров и придворной певческой капеллы. В эту же школу отдали Лосенко. В 1744 г. он был отобран для придворной капеллы и отправлен в . При дворе императрицы Елизаветы Петровны семилетний певчий пел древние канты и новые концерты, а в капелле получал серьезное музыкальное образование, играл на флейте. Но, урывая часы от певческих и музыкальных занятий, Лосенко за свой счет учился рисованию у живописца Ольховского. В 1753 г. потерявший голос Лосенко отдан был в ученики к известному живописцу Ивану Аргунову, и уже в следующем году рисунки Лосенко (копии с эстампов) были продемонстрированы императрице Елизавете. Последующее обучение Лосенко и двоих его друзей оплачивала государственная казна. Спустя пять с половиной лет, осенью 1758 г., Аргунов выпустил учеников своих с аттестатом. Вместе с отзывом императрице были отосланы и работы воспитанников Аргунова. Среди них — три портрета и картина на библейскую тему, выполненные Лосенко. Портреты остались во дворце, и след их утерян, а картина «Товий с ангелом», возвращенная Аргунову, поныне находится в Государственной Третьяковской галерее. К этому времени в Петербурге открылась Академия художеств. Она была административно связана с Московским университетом и официально называлась «Московской», так как предполагалось, что она отправится в Москву, а в Петербурге расширится старая Академия художеств, сформировавшаяся в предыдущие десятилетия при Академии наук. Но в ближайшие годы выяснилось, что новая художественная школа жизнеспособнее.
Уникальные и качественные материалы vray для программы 3d max. Большой выбор материала и текстур — камень, плитка, дерево, вода и многое другое.
Товий с ангелом (1759 г.)
Лосенко был определен подмастерьем в «Московскую» Академию в декабре 1758 г. и некоторое время работал вместе с французскими профессорами, приглашенными в Петербург Шуваловым Иваном Ивановичем. В конце 1760 г. Шувалов отправил в Париж первых пенсионеров Академии — Антона Лосенко и архитектора Василия Баженова. Но еще до отъезда молодой художник написал несколько портретов, зарекомендовав себя талантливым портретистом. Это были изображения близких Лосенко людей, связанных с ним общей любовью к искусству — поэта А.П.Сумарокова, актера Я.Д.Шумского и И.И.Шувалова. В раззолоченном камзоле и темно-зеленом мундире, в орденах, кружевах и лентах с письмом в руке сидит у стола Шувалов, доброжелательно и рассеянно глядя на невидимого нам собеседника, как бы приостанавливая обращенные к нему слова любезным жестом. Облик вельможи весьма внушителен и полон достоинства. Художник с глубоким почтением относится к своей модели. Да, это тот самый легендарный некоронованный повелитель России, фаворит императрицы Елизаветы, меценат, любитель искусств и наук, друг художников и великого Ломоносова.
Портрет президента Академии художеств И.И.Шувалова (1760 г.)
Не менее интересен портрет Сумарокова. Прославленный поэт и недавно адъютант графа А.Г.Разумовского, Сумароков в эти годы был директором учрежденного в 1756 году Российского театра. Лосенко создает образ совсем иного звучания. Бледный, усталый человек в темно-синем нарядном плаще устремляет на нас с портрета острый, проницательный взгляд. Спокойно высокое чело, но в изломе бровей скрыто страдание, а в складке рта — ирония и горечь. Портрет написан после запрещения журнала «Трудолюбивая пчела», который издавал Сумароков в 1759 г. Тонкий психологический портрет‚ написанный Лосенко, раскрывает драму поэта, подчеркивает ранимость и незащищенность его искренней натуры.
Портрет поэта и драматурга Александра Петровича Сумарокова (1760 г.)
Портрет актера Якова Даниловича Шумского менее сложен по концепции, возможно, потому, что актер написан в роли из комедии «Игроки». Яркая индивидуальность облика прославленного комика облегчила задачу живописца. В меховой шапке и бархатном халате, отороченном мехом, придерживая рукой толстую книгу, он лукаво смотрит на нас. И нельзя забыть эти приподнятые соболиные брови, сдержанную улыбку и насмешливый взгляд из-под тяжелых век. Образ Шумского как бы воплощает жажду просвещения и горечь познания, вольнодумство и глубокий скептицизм, отличающие восемнадцатый век.
Портрет актёра Я.Д.Шумского (1760 г.)
Все три портрета близки по художественным приемам и живописной манере. На темном, глухом фоне мягко светятся лица, легко моделированные серовато-голубыми тенями. Неяркая гамма живописи тяготеет к холодным, темным тонам. Мягко и нежно лепится кистью форма. Различие же их в художническом и зрительском контакте с моделью. Шумский и Сумароков взывают к нам из глубины веков, как бы дарят нам свои сомненья и раздумья. Шувалов, напротив, отстранен и замкнут. Портрет его содержит лишь простейшую характеристику.
Антон Лосенко покидал Россию не учеником, но мастером, нашедшим свою систему образов, собственный живописный язык, индивидуальное мировосприятие и остроту видения, но Лосенко искал теперь иных знаний. В России еще не было национальной исторической школы живописи, ему предстояло заложить первый камень великого здания.
В конце 1750-х гг. авангард французской академической школы представляла группа молодых живописцев и скульпторов — провозвестников рождающегося неоклассицизма. Это были недавние пенсионеры французской Академии в Риме: Вьен, Шалль, Ле Лоррен и Жилле. Двое последних приняли приглашение «Московской» Академии для работы в Петербурге. По приезде в Париж Лосенко определили в мастерскую директора Королевской академии Жана Рету — одного из последних преемников барочного искусства Лебрена. Религиозные композиции Рету, который должен был обучать русского ученика тайнам исторической живописи, поражали современников как анахронизм. Зато безусловную ценность представляли его портреты. Общение с Рету-портретистом было благотворно для Лосенко и сказалось в его работах последующих лет. Но усовершенствовать русского пенсионера в академическом рисунке, столь необходимом для исторического живописца, Рету не мог, ибо сам не был хорошим рисовальщиком. К периоду обучения Лосенко у Рету относится мифологическая композиция «Нептун на водах», изображающая бога морей на колеснице. Исполненная углем и мелом в мягкой живописной манере, композиция подчеркнуто динамична и несколько перегружена. Все это свидетельствует о том, что Лосенко‚ работая над замыслом, был во власти эстетических норм искусства барокко, воспринятых им у Рету. Антикизирующие тенденции входили во французское искусство далеко не безболезненно. Середина века отмечена напряженной борьбой принципов барочного искусства и зарождающегося неоклассицизма. Это обусловило сложность творчества мастеров переходного времени.
Нептун на водах
Крупнейшей работой Лосенко, выполненной в мастерской Рету, стала картина «Чудесный улов». Евангельский рассказ о том, как апостолы и рыбаки поймали по воле Христа великое множество рыбы, не раз использовали в качестве сюжета для своих картин европейские художники. К заимствованию чужих сюжетов старые мастера прибегали для активизации творческой энергии и ассимиляции традиций. Трактовка Лосенко евангельского сюжета мягка и лирична. Христос с успокаивающим жестом обращается к апостолам. Лосенко глубже и человечнее раскрывает суть евангельской притчи. Идея умиротворения подчеркнута мягкой тональностью картины, живым сиянием розового, оранжевого и синего на коричневато-оливковом фоне.
Чудесный улов (1762 г.)
Первый значительный труд пенсионера принят был в Петербурге весьма одобрительно. Академическое собрание, признав достоинства рисунка, композиции и колорита картины, а также талант ее автора, ходатайствовало о возможности продления обучения Лосенко в иностранных академиях. В России к этому времени произошел государственный переворот, в результате которого в июне 1762 г. на престол взошла Екатерина II. И.И.Шувалов вскоре бал отправлен в негласную ссылку за границу. Академическим пенсионерам приказано вернуться в Россию для рассмотрения их успехов и решения дальнейшей судьбы. Приехав в Петербург в конце декабря 1762 г., Лосенко предъявил совету написанную им в Париже картину «Чудесный улов». Успехи его были одобрены. Прожив несколько дней в столице, Лосенко отправился с отчетом о своих трудах в Москву, где тогда находился двор в связи с празднествами коронования Екатерины II. Картины и рисунки своего пенсионера Шувалов представил императрице. «Чудесный улов» понравился и был приобретен для Эрмитажа, а Лосенко дано разрешение продолжить занятия в Париже.
В Москве художник написал портрет Федора Григорьевича Волкова, создав одно из лучших произведений русской портретной живописи середины ХVIII века. Ф.Г.Волков — основатель русского национального театра — был не только замечательным трагическим актером, но также незаурядным живописцем, талантливым музыкантом и поэтом. Занятия у Рету не прошли напрасно. По сравнению с работами 1760 г. портрет Волкова пленяет пластичностью, отчеканенностью форм, активным контрастом светло-зеленого шелка платья с красным бархатом плаща и особенно душевной открытостью, доверительным контактом модели с художником. Спокойная ласковость умного взгляда, достоинство и ясность чистой души составляют основное очарование изображения великого актера.
Портрет актера Федора Григорьевича Волкова (1763 г.)
Портрет Великого князя Павла Петровича в детстве (1763 г.)
29 июля 1763 г. Лосенко выехал из Петербурга, вновь направляясь в Париж. На этот раз он не спешил, внимательно осматривая достопримечательности германских городов, и после двухмесячного пути въехал в столицу Франции лишь 6 октября. Вскоре по приезде Лосенко написал портрет Л. Геннингера, секретаря русского посольства в Париже. Парадный, выдержанный в традициях прихотливого стиля рококо, виртуозно написанный холст — один из шедевров Лосенко. В роскошно убранной гостиной, на фоне пышных драпировок, картин и статуй сидит молодой человек, с надменной улыбкой глядя на зрителя. Левой рукой он придерживает книги, разложенные на изящном столике с золочеными ножками, в правой - держит золотую табакерку. Мерцание позолоты, блеск светлого шелка халата и желтого камзола, розовые панталоны и густой синий тон бархатного занавеса - все сливается в изысканную и нарядную колористическую гамму. Ничего не зная об изображенном, мы верим, что перед нами человек просвещенный, ибо его окружают атрибуты наук и искусств. Этот парадный портрет, не имеющий параллели в творчестве Лосенко, по существу замыкает портретное наследие художника. Напутствуемый новым президентом академии И.И.Бецким, Лосенко приехал в Париж, чтобы стать историческим живописцем.
Портрет Л.Геннингера (эскиз) (1760-е гг.)
Бывший его учитель Рету к этому времени ослеп, вместе с ним угасло художественное направление, культивировавшее традиции барочного искусства. В декабре 1763 г. Лосенко начал обучение у Жозефа Вьена - прославленного художника-педагога, замечательного рисовальщика, одного из основателей нового направления во французском искусстве, названного позднее неоклассицизмом и возникшего под влиянием идей, развивавшихся накануне французской буржуазной революции. Зарождение интереса к античности во Франции 1750-х гг. связано с первыми раскопками Геркуланума и Помпей‚ с археологическими изысканиями графа Кейлюса, впервые поставившего археологию на научную основу. Вьен стал создателем художественной школы нового типа, из которой вышли мастера, составившие славу французской школы. Он утверждал, что сущность искусства заключается в подражании природе. И, стремясь приучить молодых художников к изучению натуры, он ввел в своей мастерской работу с обнаженной моделью в течение трех дней в неделю. В 1764-1765 гг., систематически рисуя с натуры в мастерской Вьена, Лосенко создает огромное количество рисунков, в которых отчетливо проявилось влияние новых эстетических воззрений. Именно в этот период происходит перелом в творчестве Лосенко-рисовальщика, отмеченный изменением привычных стилистических приемов, иным, рационалистическим подходом к натуре и, что не менее важно, использованием новых технических приемов, применением нового материала. В это время появляются листы, исполненные в технике, столь характерной для поздних работ: графитным карандашом на серой и голубой грунтованной бумаге.
К самым совершенным листам в этой группе рисунков относится изображение коленопреклоненной натурщицы. Это — первое в русском искусстве натурное изображение обнаженной женской модели. Предельно скупыми выразительными средствами графики Лосенко воплощает живую трепетность тела и, кажется, передает самый цвет кожи, блеск золотистых волос, изгиб пышных губ и кроткое сияние взора. Тени деликатно намечены легкой и тонкой штриховкой, а безупречная отточенная линия контура настолько выразительна, что один этот контур позволяет почувствовать живой объем и земную весомость гармонически прекрасного тела. Рисунок портретен. Черты лица так индивидуализированы, так неповторимо своеобразны, что можно отыскать эту модель и в других произведениях. На прославленном рисунке Лосенко «У колыбели» мы видим ту же модель — белокурую женщину с чуть крупноватым носом, с тонко очерченными, почти прямыми бровями, с характерным изгибом губ, округлым подбородком, с тем же бесконечно мягким и нежным выражением лица и кротким взглядом.
Натурщица (1764-1765 гг.)
У колыбели (1764-1765 гг.)
В годы пенсионерства в Париже Лосенко трижды получал от Королевской академии серебряные медали. В 1761 г., еще будучи учеником Рету, он награжден за композицию «Смерть Сократа». В 1763 г., работая в мастерской Вьена, он получает вторую серебряную медаль за рисунок на тему из римской истории «Клеобис и Битон везут свою мать в храм Юноны». В 1765 г. за эскиз «Туллий проводит свою колесницу над телом отца своего, Царя Сервия Туллия» Лосенко награжден первой серебряной медалью. Эскизы остались во Франции и затерялись в архивах академии, возможно, утратив авторство. В 1764 г. Лосенко даже пытался принять участие в конкурсе на Большой приз, дающий право пенсионерства в Италии. Он представил эскиз, но в число конкурентов, как иностранец, не попал. Это была «Смерть Адониса» — картина, изображающая скорбную богиню любви, склонившуюся над убитым на охоте возлюбленным, окруженным плачущими амурами. В том же году Лосенко написал несколько натурных этюдов маслом, демонстрирующих превосходное знание строения человеческого тела и совершенство пластической его моделировки, а также небольшой холст «Андрей Первозванный», представляющий собой, по существу, этюд с натуры.
Смерть Адонисa (1764 г.)
Андрей Первозванный
Натурщик, сидящий на камне
Итоговой работой Лосенко в мастерской Вьена стала картина «Жертвоприношение Авраама», написанная в 1765 г. В Библии повествуется о том, как Аврааму приказано было принести в жертву своего сына Исаака в доказательство истинной веры и преданности. Бог не допустил жертвоприношения, и в последнюю минуту ангел отвел руку Авраама, уже занесенную над отроком. Этот драматический сюжет Лосенко трактовал с поразительной экспрессией и профессиональным совершенством. Картина мастерски скомпонована. Величественный библейский патриарх, задрапированный в бледно-зеленые и голубоватые ткани, падающие пластичными складками, в ужасе отводит глаза от своей покорной жертвы — бледного тела Исаака, распростертого на поленнице, приготовленной для жертвенного костра. Над ними, как бы из разверзшейся тверди небесной, явился ангел. Выразителен поединок жестов и взглядов над хрупким отроком: изумление, еще не стершее скорбную решимость - на лице Авраама, ужас неожиданности — в напряженном жесте его левой руки и — строгий взгляд вестника неба, непреклонность его поведения. Безволие Исаака, его хрупкое тело и поникшая прядь белых кудрей, как бы замершая в нем жизнь лишь подчеркивают напряженность происходящего над ним. Рисунок и анатомическая верность фигур безупречны, детали отточены, даже складки тканей по-новому выразительны и рельефны, лица вылеплены уверенно и пластично. Колористическая гамма строится на легких холодных тонах — золотисто-оливковых и голубовато-зеленых. В ней лишь одна яркая деталь — сброшенные одежды Исаака. В картине отразились противоборствующие тенденции искусства переходного времени: отзвуки уходящего стиля барокко в повышенной экспрессии и новые веяния классицизма — простота и правда воплощения натуры.
Жертвоприношение Авраама (1765 г.)
В сентябре 1765 г. «Жертвоприношение Авраама» отправлено в Петербург, а еще ранее послан Академии еще одни творческий отчет — «Журнал примеченных мною знатных работ живописи и скульптуры в бытность мою в Париже» (после Лосенко такие отчеты стали составлять все русские пенсионеры за границей). Лосенко подробно перечислил все замечательные произведения, хранящиеся в храмах и монастырях Парижа, во дворцах и частных особняках, в Академии, библиотеках и пригородных дворцах. В заметках невольно проскальзывает собственное отношение художника к работам мастеров, хотя Лосенко старается быть беспристрастным в своей экскурсии по собраниям картин и статуй. Но в одних случаях он лишь называет имя автора, в других повторяет однообразные эпитеты, а в третьих — находит яркие профессиональные характеристики достоинств произведений. И если попытаться распределить живописцев по этой шкале, то окажется, что Лосенко невысоко оценил, например, работы своего учителя Вьена. Особенное внимание Лосенко привлекли работы Рубенса, Рембрандта, Лебрена. Рафаэль и болонские академики (братья Карраччи), которые так захватят его в Риме, еще не пленили молодого художника.
1 декабря 1765 г. Лосенко покидает Париж, направляясь в Рим. Но перед отъездом из Парижа он почтительно просит у петербургской Академии разрешения продлить срок пребывания в Италии. Отечественная Академия откликнулась на просьбу своего пенсионера и разрешила ему пробыть в Италии три года. Окруженный еще во Франции атмосферой рождающегося классицизма, Лосенко по приезде в Рим обратился к изучению античного искусства и наследия мастеров, канонизировавших традиции Ренессанса. Творческое осмысление античности и активное восприятие новых эстетических идей, обусловили становление классицистических тенденций в произведениях Лосенко римского периода. Его работа в Париже строилась по определенной программе, предложенной его руководителями. В Риме же он стал самостоятельным пенсионером. Именно в римский период творчества возникают лучшие произведения Лосенко — основоположника русского классицизма.
В Италии художник встретил старых знакомых и обрел новых друзей. Давний знакомый Лосенко И.И.Шувалов к тому времени надолго обосновался в Риме. Деловые и в дружеские контакты сохранялись между ними вплоть до отъезда Лосенко в Россию. Шувалову вручал он свои работы для пересылки в петербургскую Академию, и Шувалов же снабдил художника суммой, необходимой для возвращения в отечество, когда Академия медлила с высылкой денег. Впрочем, за все это внимание Лосенко щедро отплатил Шувалову, предложив ему некую идею, принесшую ему признание потомков и современных ему любителей художеств. Шувалов, находясь в Риме, задумал снабдить петербургскую Академию художеств слепками с прославленных античных статуй. Для этого он испросил у папы Пия VI позволения снять формы с лучших статуй Рима, Флоренции и Неаполя. Ему удалось от имени российского двора добиться того, в чем прежде было отказано одному из европейских монархов. Отлитые формы с антиков Шувалов отравил в Петербург, весьма обогатив тем Академию. Действительно, античные слепки и по сей день не только служат пособием для занятий рисунком. Но прекрасная эта идея принадлежала не Шувалову. Кому, как не Лосенко, было знать о самонужнейших пособиях для совершенствования мастерства художников. Ведь первые полтора года пребывания в Риме художник преимущественно занимался рисованием с античных статуй, а следующий год (до весны 1768 г.) рисовал с прославленных картин для совершенствования мастерства композиции, изучения выражения страстей, экспрессии лиц и фигур, разнообразия поз и красоты драпировок. Лосенко вносит в трактовку античных статуй свое превосходное знание живой натуры, отчего антики в его рисунках обретают удивительную жизненность. Он видит в антиках не идеальный образец, а натуру, запечатленную художником древности. Рисуя с картин болонских мастеров, Лосенко не только постигал профессиональное мастерство этих художников, но стремился понять их принципы претворения натуры в художественные образы. Учебные работы Лосенко выполнены сангиной. Графический язык художника, сохраняя былую мягкость, свободу и уверенность, обретает в них особую широту диапазона и виртуозность. К лучшим листам итальянского периода относятся два рисунка конной статуи Марка Аврелия. Они выполнены в четкой контурной манере, чеканной и точной линией. Рисунков с этого античного памятника было несколько. Известно, что некоторые из них художник подарил впоследствии Э.-М.Фальконе.
В Риме художника окружали собратья по искусству, съехавшиеся сюда из разных стран. Лосенко и его товарищ, архитектор И.Е.Старов, вошли в тесный кружок интернациональной молодежи художников из германских государств, Дании и Англии. Художники копировали Рафаэля, вместе с другими пенсионерами рисовали с антиков, в праздничные дни все они путешествовали по окрестностям «вечного города». Эти воспоминания можно проиллюстрировать рисунком «Путешествующие». Несколько молодых людей, собравшись среди римских развалин, слушают чтение путеводителя, рассматривая окружающие их древности. В рисунке воплощены классицистические устремления художника: спокойные ритмы композиции, ее уравновешенность, четкие контуры и плавные линии, а главное — покой и величавая простота сюжета.
Путешественники в Риме (Путешествующие) (1767 г.)
Лосенко педантично выполнял намеченную для себя программу занятий. И в марте 1768 г. сообщил Академии, что начал писать маслом академические фигуры в рост человека. Работам этим предшествовала такая серьезная и глубокая натурная школа, что можно было ожидать совершенных произведений. Так и случилось: два холста с изображениями натурщика - отнюдь не учебные работы. И недаром эти картины обрели названия, не предусмотренные художником. Их назвали «Каин» и «Авель», объединив оба полотна в одно целое. В самом деле, не Библейская ли трагедия развернулась на них? Упавший навзничь человек, с искаженным мукой лицом, прижавший к голове своей руку, разве не Авель, безвинно убитый братом? А другой, отшатнувшийся в ужасе и растерянности, отстраняя от себя призрак возмездия — не Каин ли, братоубийца? Яркая экспрессия голов и пластическая выразительность фигур - могучего бронзового тела, едва прикрытого зеленым плащом, и другого, не менее прекрасного, но уже побледневшего, распростертого на красной ткани, символизирующей пролитую кровь - превратили безвестных натурщиков в сыновей Адама.
Авель (1768 г.)
Каин (1768 г.)
Работы поразили соотечественников невиданным мастерством. Академические полотна Лосенко с их безупречным рисунком, анатомической точностью и одухотворенностью воплощения человека, воспринятого сквозь призму знания античности и чувственного восприятия природы, надолго остались в русском искусстве непревзойденным образцом. Лосенко принадлежит и начало создания национального фонда образцовых копий с прославленных шедевров эпохи Возрождения. Скопированное им «Правосудие» Рафаэля принесло ему большую славу.
Отослав через И.И.Шувалова свои работы в Петербург, Лосенко в 1768 г. приступил к картине «Зевс и Фетида», испросив у Академии разрешения остаться в Риме до весны. За семь месяцев он завершил одно из лучших своих полотен. В «Илиаде» Гомера повествуется о том, как морская богиня Фетида взошла на Олимп и приникла к коленям Зевса, владыки бессмертных, моля отомстить царю Агамемнону за оскорбление ее сына Ахилла. Поэтическая композиция Лосенко воплотилась в лирических образах и воспела любовь и нежность. Величественный и прекрасный властитель небес с участием склоняется к богине и с беспредельной любовью взирает на ту, которая не стала его женой только потому, что сын Фетиды должен был превзойти отца могуществом (и тогда испуганный Зевс отдал свою избранницу в жены Царю Пелею). Но и теперь громовержец полон небывалой нежности и жест его говорит, что готов он бросить к ногам Фетиды все царства земные. А прелестное лицо богини светится трогательным доверием и надеждой. И касания ее рук легки и трепетны. Лирический дуэт пленяет мелодией линий, их гибкостью, точностью и певучестью. Гармония бледно-розовых с оливково-желтым одежд Фетиды и пламенного плаща Зевса усиливает звучание темы. Зеленоватая мгла фона проясняется золотистым сиянием, разлитым вокруг головы властителя Олимпа, и розоватым отсветом молний, зажатых когтями орла. Творение Лосенко, резюмировавшее его пенсионерские искания, возвестило о рождении русского классицизма, одного из ответвлений передового направления европейского искусства XVIII века.
Зевс и Фетида (1769 г.)
Картина «Зевс и Фетида» ни в чем не уступает лучшим созданиям провозвестников нового стиля. В 1769 г. Лосенко отправляется в Россию. Четырехмесячный вояж из Италии в Россию совершался по маршруту: Рим — Неаполь — Флоренция — Болонья — Венеция, ибо Лосенко считал, что Рим и прославленные римские мастера Высокого Возрождения могли научить лишь рисунку, композиции и экспрессии. Естественности же и гармонии колорита, а также мастерству светотени следовало учиться у венецианцев. Уроки венецианцев особенно скажутся в картине, написанной в Петербурге и завершившей собою творческий путь художника.
Академия трех знатнейших художеств (так она стала называться за время отсутствия Лосенко) встретила своего первого пенсионера в высшей степени благосклонно. Главной причиной доброжелательства явились картины художника «Каин», «Авель» и «Правосудие» (с Рафаэля), выставленные уже в залах и заслужившие восхищение знатоков и широкой публики. Это был тот самый пенсионерский багаж, который художник привез в Петербург в 1769 г. Вскоре по приезде Лосенко признан «назначенным» в академики. Но для получения этого звания по уставу требовалось написать картину по заданной академическим советом программе. Академия предложила тему, заимствованную из «Древней Российской истории» Ломоносова. В ней рассказывалось, как князь Владимир, утвердясь на новгородском престоле, послал гонцов к полоцкому князю Рогвольду с тем, чтобы тот отдал ему в супружество дочь свою Рогнеду. Но Рогнеда отказалась стать женой Владимира. Раздраженный гордым ответом Владимир захватил Полоцк, убил Рогвольда и двух его сыновей и насилием принудил Рогнеду к замужеству. Лосенко не удовольствовался столь развернутой программой, но обратился к Несторовой летописи для выяснения подробностей сюжета и его дальнейшего развития. Сохранились выписки из летописи, сделанные рукой Лосенко, равно как и разъяснение сюжета, составленное самим художником. Лосенко трактует программу, как изображение первого свидания Владимира с Рогнедою, первой встречи победителя с пленницей. Любовь и раскаяние Владимира стали стержнем трактовки сюжета. С участием и мольбою о прощении склоняется молодой князь перед смертельно-бледной, охваченной безысходным отчаянием Рогнедой. Напряженность момента подчеркнута равнодушием воинов, пришедших вместе с князем в терем Рогнеды, и скорбью прислужниц княжны. Пафос любви и страдания воплощает и цветовое решение картины, контраст красного и золотистого, оливкового и коричневого тонов. Сгущенность эмоций, неразрешимость нравственного конфликта выражены теснотой замкнутого пространства, отведенного персонажам картины, их подчеркнуто компактной группировкой и тяжкой массой двух пилястров, нависающих над Владимиром.
Владимир перед Рогнедой (1770 г.)
В какой-то мере в этой картине художник отошел от классицистических завоеваний. Благородную простоту и спокойное величие «Зевса и Фетиды» сменили бурная динамика и напряженность, столь свойственные искусству барокко. И все-таки «Владимир перед Рогнедой» не повторение пройденного. Архаичность художественной формы — известная уступка господствовавшим тогда в России вкусам. Эта картина стала началом русской школы исторической живописи. И пусть условны древнерусские костюмы и убранство терема: в театральности Лосенко упрекали даже современники. Действительно, художник воспользовался театральными костюмами, заимствованными из постановок придворного театра. Моделью для Владимира служил прославленный актер И.А.Дмитриевский, его портретные черты сообщены облику князя. Недостаток исторических сведений о русских древностях остро ощущал и сам Лосенко. И все-таки костюм Рогнеды и особенно прислужницы на первом плане выдержаны в русских мотивах, равно как одежда бородатого воина и крестьянина в треухе, изображенных в глубине справа.
Сохранившиеся этюды женских голов к картине перекликаются с его собственными рисунками с картин болонских мастеров. Это определяет их идеальную отвлеченность. Иначе трактованы образы воина и крестьянина. Для их голов Лосенко сделал несколько натурных этюдов, используя в качестве модели простых крестьян. Среди листов, рисованных карандашом на тонированной серой бумаге в 1769-1770 гг., этюды голов воинов и крестьян смотрятся как подлинные шедевры европейского класса. В них синтезировались высшие достижения Лосенко-рисовальшика: тонкий и легкий штрих, выразительность контура, мягкая моделировка чуть растертыми штрихами и глубокая одухотворенность образа. Необычайно показательно, что тип воина в шлеме и крестьянина в меховой шапке проникновеннее и тоньше, даже лиричнее в рисунках, нежели в картине. В рисунках сложный и многогранный портрет, постижение национального своеобразия и душевных качеств модели, тонко переданные благородство и возвышенность чувств, еще не увиденные современниками художника. В картине же характеристика крестьянина и воина несколько обеднена, ограничена холодным и равнодушным вниманием к происходящему.
Голова крестьянина (1770 г.)
За картину «Владимир перед Рогнедой» Лосенко получил звание академика, а спустя пять дней произведен из адъюнкт-профессоров в профессоры. И тридцатитрехлетний художник в расцвете дарования и сил, человек в высшей степени благородный, добросовестный и щепетильно честный, Лосенко отказался от собственных творческих планов, отложил назревшие замыслы и отдал себя без остатка образованию юношества. Эстафету мастерства, полученного от старых мастеров и почерпнутого из образцов античного искусства, он спешил передать своим ученикам. Работая с ними в гипсовом классе, он ведет их по своему пути. Он составил краткое руководство для изучения анатомии под названием «Изъяснение краткой пропорции человека». Оно заключалось в трех гравированных листах: текст (на русском и французском языках) и два образцовых изображения мужской головы и фигуры в фас и профиль, с указаниями пропорциональных соотношений. Под наблюдением Лосенко рисунки профессора награвировал его ученик Гавриил Скородумов. Даже слабейшие из академиков, воспринявших традиции Лосенко в конце XVIII века, блещут превосходным рисунком. Огромное дарование Лосенко не отрицали и современники. Но возложенные на него педагогические и административные обязанности почти полностью отвлекли его от творчества и ускорили его кончину.
К 1771 г. административные и художественные дела Академии зашли в тупик — сказалась вопиющая нерадивость президента, И.И.Бецкого‚ оставившего академическое хозяйство без контроля. На директорскую должность были назначены адъюнкт-ректор Жиле и профессор Лосенков. С обычной своей добросовестностью Лосенков углубился в рассмотрение запущенных академических дел и составил подробный перечень недостатков, упущений и отступлений от устава. Между прочим, он поднял вопрос об упорядочении академической коллекции живописи, реставрации произведений и составлении каталога музея. Заботы и хлопоты лавиной обрушились на Лосенко (Жилле, не знавший русского языка, не мог ощутимо помогать ему). А между тем императрица дала художнику заказ на картины, который он не мог исполнить. В это тяжкое для Лосенко время у него нашелся защитник, сделавший все возможное, чтобы помочь замечательному мастеру освободиться от непосильных трудов и вернуться к творчеству. И не его вина, что помощь опоздала. Это был Э.М.Фальконе. Используя свои деловые контакты, он обратился к Екатерине II. Скульптор напрасно обольщался добротой Екатерины. Дело ограничилось разговорами.
Жестокой борьбы, нескончаемых забот, обрушившихся на него интриг, клеветы и унижений художник не вынес. Но все-таки в последний год жизни он нашел в себе силы вернуться к творчеству, и в 1773 г. возникло величественнейшее из его созданий, навеянное «Илиадой» Гомера‚ - «Прощание Гектора с Андромахой». Главная идея избранного сюжета более всего отвечала умонастроению художника. Картина, воспевавшая служение отечеству и готовность к самопожертвованию во славу отчизны, должна была поддержать слабеющий дух ее создателя, влить в него новые силы для продолжения жизненной схватки и преодоления невзгод. Троянский царевич Гектор прощается с женой и с сыном, предчувствуя свою гибель на поле брани, под стенами родного города, но не склоняясь перед роком. В ответ на мольбы Андромахи остаться в Трое, не покидать ее маленького сына Гектор отвечает ей о завоевании доброй славы в храброй битве для своего отца и себя самого. Затем Гектор приблизился к сыну, но младенец Скамандрий, испугавшись боевого облачения отца, отпрянул от него. Тогда герой отдал свой шлем мальчику-оруженосцу и, касаясь рукой сына, воззвал к богам о том, чтобы сын продолжил его дела и стал «знаменит среди граждан». Этот момент Лосенко сделал сюжетом своей последней картины, написанной по заказу императрицы. Сам сюжет (возможно, избранный Екатериной в назидание сыну, будущему Павлу I) как бы расширяется, насыщаясь идеями гражданственности и патриотизма, идеями общественного долга.
Прощание Гектора с Андромахой (1773 г.)
«Прощание Гектора с Андромахой» — первый образец живописи русского классицизма, надолго оставшийся непревзойденным. Развернутая в виде фриза лосенковская композиция строга, математически выверена и уравновешена. Герой помещен в центре ее и выделен ярко-красным плащом. Гигантские башни и колоннада замыкают пространство, позволяя ощутить его глубину. Действующие лица, размещенные на первом плане, устремлены к центру жестами и взорами. С затаенным волнением и тоской устремляется к Гектору Андромаха с младенцем Скамандрием. Плачет прислужница. Живо ощущают торжественность момента соратники героя. Восторгом сияют глаза юноши с наброшенной на голову львиной шкурой. Задумчиво и проникновенно лицо мальчика со шлемом, завороженного сверканием золотого щита. Сосредоточенно и печально смотрит на Гектора чернобородый воин с копьем.
Сохранившиеся этюды и эскизы раскрывают направленность авторских поисков во время работы над картиной. Судя по карандашным эскизам, композиционная схема почти не претерпела изменений, а определилась сразу. Лишь центральная группа повернута была зеркально, отсутствовали на первом плане мальчики с доспехами, да возничий с конями приближен был к первому плану (в картине он с трудом удерживает гекторова коня, рвущегося к городским воротам). Чернобородый воин в этюде опять-таки мягче и одухотвореннее, нежели в картине, равно как и плачущая кормилица. Наибольшую трансформацию претерпели центральные персонажи. В графическом наследии Лосенко имеется этюд натурщика в позе Гектора. В нем выразились ранние поиски образа героя. Эмоциональное содержание здесь уже намечено, хотя определяющие черты образа Гектора — героизм и патетика — отсутствуют. Сопоставление картины с эскизом, исполненным маслом дает возможность убедиться в изменении образа Андромахи. В эскизе облик ее миловидно изящен, поза и драпировки барочно грациозны. В картине же она кажется сошедшей с античного рельефа, у нее прекрасное лицо Афродиты Милосской‚ а складки одежд падают строго и торжественно. Усиление классицистического начала сказалось и в колорите картины. Превосходный по живописи эскиз напоминает о «жарких колерах» венецианцев мягкими градациями цвета и выразительной лепкой формы. Гамма красок строже и лаконичнее. Ее гармония строится на контрастах серебристо-желтых и красных, коричневых и серых тонов.
«Прощание Гектора с Андромахой», стоявшее в мастерской художника на мольберте до последних дней его жизни (и в каких-то частностях оставшееся незавершенным), написано с огромным воодушевлением, с подлинным живописным размахом. Героический пафос произведения Лосенко‚ восславившего самопожертвование во имя свободы родины, предопределил дальнейшее развитие гражданственных идей в творчестве классицистов.
Портрет актера Якова Шумского (1780 г.)
Лосенко умер 23 ноября 1773 г. от «водяной болезни». Хоронили его на Смоленском кладбище, при Благовещенской церкви. Заслуги Антона Павловича Лосенко в основании русской школы исторической живописи бесспорны. Новаторство его в становлении основ искусства классицизма в России очевидно. Он первый достиг европейского признания, прославив русское искусство. Он заложил основы педагогического мастерства, оставив когорту учеников и последователей.
Лосенко Антон Павлович (1737-1773)
Антон Павлович Лосенко родился в семье украинского казака. Рано осиротел и семилетним ребенком был отправлен в Петербург в придворный певческий хор. Однако в 1753 году, как "спавший с голоса", но проявлявший способности к искусству, был отдан к художнику И. П. Аргунову для обучения живописи. Пять с половиной лет, проведенных в мастерской Аргунова, послужили весьма основательной подготовке.
Зачисленный воспитанником в Академию художеств (АХ) (1758), Лосенко очень скоро стал помощником академических преподавателей и получил должность подмастерья. Оценив талант молодого живописца, в 1760 году его направили в Париж для совершенствования знаний и мастерства. Занимаясь под руководством Ж. Рету, Лосенко создал большую историческую картину на евангельский сюжет "Чудесный улов" (1762). В ней он сумел сочетать требования классицизма со смягченной, человеческой трактовкой образа Христа.
В 1766-1769 годах художник жил в Италии, где изучал античность, копировал произведения Рафаэля, написал картину на античный сюжет "Зевс и Фетида" (1769). В этот период много внимания уделял он живописным этюдам обнаженного тела; в результате появились известные полотна "Авель" и "Каин" (оба 1768). В них сказалось не только умение точно передать анатомические особенности человеческого тела, но и способность сообщить им богатство живописных оттенков, свойственных живой натуре.
В 1769 году Лосенко возвратился в Петербург,
где ему было предложено написать картину на звание академика исторической
живописи. Художник создает произведение на тему из русской истории -
"Владимир и Рогнеда" (1770). Согласно древней летописи, новгородский
князь Владимир просил руки дочери полоцкого князя Рогвольда, но, получив
отказ, напал на Полоцк, убил отца и братьев Рогнеды и силой взял ее
в жены.
В картине представлен кульминационный момент "прежалостной судьбы" Рогнеды,
когда Владимир вторгся в ее покои и с нею "неволею сочетался". Однако
Лосенко изобразил Владимира не вероломным завоевателем, а человеком,
раскаявшимся в своих поступках, - в этом выразились высокие идеалы нравственности
и гуманизма века Просвещения. Новым было и содержание: национальное
прошлое становилось сюжетом исторической картины, приравниваясь к общепринятым
античным и библейским сюжетам по статусу иерархии жанра.
Успех картины принес ее создателю не только звание академика, но и назначение адъюнкт-профессором (с 1770 года), а вскоре профессором и директором АХ (с 1772 года). До конца жизни Лосенко оставался на этом посту. К тому же он вел практические занятия и создал учебный и теоретический курс "Изъяснение краткой пропорции человека...", ставший пособием для нескольких поколений художников.
В 1773 году Лосенко начал, но не успел закончить вторую свою историческую картину - "Прощание Гектора с Андромахой"; этим отчасти объясняется некоторая эскизность в живописной трактовке образов. Античный сюжет из "Илиады" Гомера воспевал героев, их патриотические чувства, готовность принести себя в жертву служению родине. Эти идеалы просветительского классицизма, которым художник был верен в течение всей своей творческой жизни, получили яркое выражение в "Гекторовом прощании" (как называли картину современники). Сын троянского царя Приама прощается перед сражением со своей верной женой Андромахой, держащей на руках грудного ребенка. Предчувствие трагического исхода пронизывает патетическую сцену, представленную художником. Однако подлинно патетичен лишь главный герой - Гектор, в образах остальных персонажей Лосенко соединяет сдержанно-величавое и естественно-суровое начало, гармонически организуя композицию и жаркий колорит картины.
Помимо исторических полотен художник создал целую галерею портретных изображений современников: графа И. И. Шувалова, поэта А. П. Сумарокова, актеров Я. Д. Шумского (все 1760) и Ф. Г. Волкова (1763). Одухотворенностью и человеческим теплом пронизаны образы портретируемых.
Должность директора АХ, которую возложили на
художника большого таланта, профессора, ежедневно преподававшего по
многу часов в классах, была для Лосенко обременительна тем, что невольно
вовлекала его в клубок академических и придворных интриг, которые ему
были чужды по своей природе. Недаром скульптор Э. М. Фальконе, заступаясь
за него, писал Екатерине II: "Преследуемый, утомленный, опечаленный,
измученный тьмою академических пустяков, Лосенко не в состоянии
коснуться кисти; его погубят несомненно. Он первый искусный художник
нации, к этому остаются нечувствительны, им жертвуют..." Императрица
обещала перевести Лосенко из АХ в Эрмитаж, но не сделала этого. Силы
художника были подорваны, он не смог справиться с обрушившейся на него
тяжелой болезнью, которая и унесла его в могилу.