Самые короткие рассказы со смыслом. Короткие рассказы для души — небольшие душевные истории со смыслом

РАССКАЗЫ СО СМЫСЛОМ

Поезд жизни

(автобиографический рассказ о том, как важно ценить каждый миг с близкими, пока они живы)

Посвящается моей бабушке Дине, человеку, "который научил меня всему доброму и чистому, что во мне есть…осталось".

Поезд жизни мчался по бескрайним просторам России от одной остановки к другой мимо полей ржи и пшеницы, мимо стад коров и покосившихся домиков вдоль железной дороги, мимо деревень и городов. Он несся с бешеной скоростью, быстрее птиц, быстрее ветра, но очень плавно. Стук колес, убаюкивающее покачивание. За окном мелькают пейзажи и отрывки человеческих жизней, как кадры, вырванные из фильма, печального и нескладного.

Поезд стал постепенно сбавлять скорость, стал двигаться утомительно и невыносимо медленно, пока, наконец, резко не остановился. Огромный зеленый тролль поднял металлическую щеколду и, пыхтя, раздвинул тяжелые чугунные двери детского вагона.

Город Клинцы в Брянской области. Большая привокзальная площадь. Заборчики ближайших домов покрыты сотым слоем белой краски. Старое просторное здание вокзала в стадии капительного ремонта. Мы с бабушкой вышли из поезда. Какая ностальгия! Здесь я часто бывала в детстве. С 5 лет и каждое лето. И каждый раз всё здесь приводит меня в восторг. Какая-то особая атмосфера!

Мы обошли вокзал и поспешили к остановке, чтобы успеть на автобус №5. Не сказать, что они ходят очень редко, но зачем ждать следующего, если можно успеть на тот, что приходит ровно к приезду поезда. Все автобусы здесь древние, небольшие коробочки с закругленными углами, тарахтящие, с пухлыми сиденьями, набитыми поролоном. Между сиденьями ходит кондуктор со старыми отрывными билетиками, счастливыми и не очень, и проезд стоит раза в 4 меньше, чем в столице.

Едет автобус неспеша. Не секрет, что в России дороги не подарок. И хотя автобус старается объезжать все ямы, всё равно бесконечно трясется, и волей-неволей тебя подбрасывает на пару сантиметров в воздух.

От нашей остановки надо немного пройти вверх по крутой горке, и вот он старый коричневый кирпичный дом в 5 этажей, который издалека сложно даже разглядеть за пышной листвой деревьев. Вход в подъезд свободный. Охраняется только тремя зоркими старушками, сидящими на «детской площадке». Собственно, детской площадки-то и нет. Осталась только огромная треугольная конструкция, которая когда-то, очевидно, была большими качелями.

Каждое лето забываю, в каком подъезде, на каком этаже и в какой квартире, мы живем. Помню только визуально, пока вновь не посмотрю на цифры. Лестничные проемы даются бабушке тяжеловато. Лифта нет, а ступеньки высокие. Каждый раз она останавливается возле окна перед последним лестничным пролетом. Стекло двойное, и, сколько себя помню, одно все время разбито. Одна и та же треугольная дырка. А на подоконнике один и тот же фиолетовый цветок в одном и том же горшке. Бабушка ставит сумку на подоконник достает ключи, набирается сил и делает последний рывок до деревянной двери, на которой мелом нарисован крест.

И вот мы дома. Для меня эта квартира всегда была необычной. Она как будто пропитана добром, уютом, запахом высушенных трав, вкусным чаем и чистой детской фантазией. Моей фантазией. Узкий и очень короткий коридор, ведущий на маленькую кухню, в маленькую ванную с маленьким узким окошком на кухню и в маленький туалет в форме трапеции с прямым углом. Стены были покрыты синей глянцевой краской. А на полах узкие половые дорожки. Холодильник в «прихожей».

И сразу с порога виден вход в зал, где дверь всегда открыта, но в проеме висят занавески. Здесь тоже ковер, но цвета морской волны, а стены покрыты нежно салатовой матовой краской с бежево-коричневым редким узором из цветов, спускающихся широкими полосками от потолка до середины стены. В углу телевизор, который показывает только 1ый и 2ой канал, вдоль стен два дивана, туалетный столик, бабушкина швейная машинка и соответствующий арсенал катушек с нитками (в детстве бабушка частенько шила мне наряды), а также длинный шкаф, где хранились по большей части посуда, таблетки и старые ненужные документы, давно утратившие свою ценность. Помимо этого, шкаф был набит занимательными фигурками, статуэтками, старыми брошками и альбомами с пожелтевшими от возраста фотографиями. Наиболее запоминающейся оказалась однажды извлеченная оттуда подушка с медалями прадеда. Крайний к углу стеллаж уставлен иконами и свечами. На шкафу стоит огромная икона Божьей Матери в деревянной раме, покрытая белым льняным рушником с ручной вышивкой. Фотографии близких людей на стене. Самый необычный предмет в зале – это стиральная машина. Впрочем, она так ловко замаскирована, что совсем не привлекает внимания.

Из зала дверь в спальню, которая, как правило, закрыта на ключ и тоже спрятана за занавеской. В спальне две раздельные полутороспальные кровати, шкаф в стене и большой платяной шкаф, в котором я тоже обожала копаться. В один из вечеров я обязательно мерила огромные платья, туфли, сумочки, бусы и серьги. Пока они мне были слишком велики.

«Ну вот подрастешь, будешь носить», – говорила бабушка.

Я всё ждала, когда же я подрасту. Но эти вещи так и не стали мне как раз. Они все были где-то 46-48 размера. Бабушка их хранила годами специально для внученьки. Но их сожгли после ее смерти…

Позже бабушка уже сама просила примерить «самые модные» платья ее молодости. Я делала это без охоты, потому что они всё также были велики мне. Иногда она показывала мне свое черное платье, в котором она просила ее похоронить. Но это мне совсем не нравится, лучше опять туда. Где мне семь.

Вставала бабушка всегда очень рано. Когда я с утра приходила на кухню, меня всегда ждала порция блинчиков с домашним вареньем или сметаной. У бабушки всегда была куча дел. Мне сложно сказать, что это были за дела, но, очевидно, в основном по хозяйству. В детстве я ее часто просила рассказать о ее прошлом, о молодости. Но у нее почти не было времени на эти рассказы. Спустя лет 10 уже было наоборот. У нее появилось побольше времени, но либо меня не было рядом и она забывала, что хотела рассказать, либо у меня просто не было времени. И мобильные только недавно появились, и мы так экономили на разговорах. Как же это было глупо – экономить деньги на таких вещах…

Что это я? Прочь от грустных мыслей. Я сюда не за ними приехала.

Днем мы ходили по магазинам. Нет, простите, по гастрономам. Ходили в старый парк с руинами в центре города и с качелями. Обожаю качели. Иногда ездили на дачу и жили там несколько дней. А на даче с утра пораньше ходили с дедушкой за грибами. У меня было маленькое пластмассовое ведерко для грибов и земляники. А также для всего, что можно было собрать на огороде, и с ним же я ходила к колодцу за водой. В ведерко помещалось стакана два воды, и та вытекала через маленькую дырочку в донышке. Но я себя чувствовала помощницей в общем деле по хозяйству. Иногда, приезжая с дачи, бабушка продавала выращенные цветочки и зелень вместе с другими бабушками на центральной площади. Мы сидели с ней пару часов, а потом на вырученные деньги она покупала мне сладости.

Когда мы оставались в городе, то ходили в гости и в церковь. Я любила ходить в церковь. Чем старше я становилась, тем больше меня раздражала необходимость одевать юбки и покрывать голову платком. Но, тем не менее, мне нравилось. По воскресеньям причащались. Так вот с утра, не ев и не пив, шли в церковь. Помню только, как мы складывали руки на груди. Проскура, вино – кровь и плоть Христа. Святая вода, сладкий чай с кусочками ржаного хлеба после службы. До 7 лет исповедоваться перед причастием не надо. Когда уже требовалась исповедь, я перестала ходить на причастия. В церкви меня знали. Женщина, которая продавала иконы и крестики, даже подарила мне красивое издание детской Библии на церковнославянском языке. Конечно, я даже имени ее не помню, как это ни печально. Тяжело было стоять всю службу. Но всё равно это было настолько душевно, столько в этом ритуале света и благодати. Счастье и умиротворение. И повсюду ангелы. Они помогали, одобряли и придавали сил.

Сегодня вечером мы пораньше легли спать. В два часа ночи бабушка будит меня, включает верхний свет, мы быстро и тихо собираемся, чтобы не разбудить соседей, этих зорких старушек постовых. Они, как Халк, превращаются от своей язвительности и зависти в злобных зеленых монстров, если заметят что-то подозрительное. Собираемся и идем на автобусную остановку. В 3 часа ночи отбывает поезд. Навряд ли автобусы ходят всю ночь. Скорее всего, один-два рейса специально к поезду. На вокзале мы покупаем билеты и идем на платформу к первому вагону – там останавливается детский вагон. По-моему, от остальных он отличается лишь тем, что он более короткий и уютный. Но там не так уж много детей, куда больше бабуль.

Рассказы классиков — классическая проза о любви, романтика и лирика, юмор и грусть в рассказах признанных мастеров жанра.

Антонио был молод и горд. Он не хотел подчиняться своему старшему брату, Марко, хотя тот и должен был со временем стать правителем всего королевства. Тогда разгневанный старый король изгнал Антонио из государства, как мятежника. Антонио мог бы укрыться у своих влиятельных друзей и переждать время отцовской немилости или удалиться за море к родственникам своей матери, но гордость не позволяла ему этого. Переодевшись в скромное платье и не взяв с собой ни драгоценностей, ни денег, Антонио незаметно вышел из дворца и вмешался в толпу. Столица была городом торговым, приморским; ее улицы всегда кипели народом, но Антонио недолго бродил бесцельно: он вспомнил, что теперь должен сам зарабатывать себе пропитание. Чтобы не быть узнанным, он решился избрать самый черный труд, пошел на пристань и просил носильщиков принять его товарищем. Те согласились, и Антонио тотчас же принялся за работу. До вечера таскал он ящики и тюки и только после захода солнца отправился со своими товарищами на отдых.

Мне удивительно везет! Если бы мои кольца не были распроданы, я бы нарочно для пробы бросила одно из них в воду, и если бы у нас еще ловили рыбу, и если бы эту рыбу давали нам есть, то я непременно нашла бы в ней брошенное кольцо. Одним словом — счастье Поликрата. Как лучший пример необычайного везенья, расскажу вам мою историю с обыском. К обыску, надо вам сказать, мы давно были готовы. Не потому, что чувствовали или сознавали себя преступниками, а просто потому, что всех наших знакомых ужо обыскали, а чем мы хуже других.

Ждали долго — даже надоело. Дело в том, что являлись обыскивать обыкновенно ночью, часов около трех, и мы установили дежурство — одну ночь муж не спал, другую тетка, третью — я. А то неприятно, если все в постели, некому дорогих гостей встретить и занять разговором, пока все оденутся.

I

Мольтон-Чейс — очаровательное старинное имение, в котором семья Клейтонов проживает уже не одну сотню лет. Его нынешний владелец, Гарри Клейтон, богат, и поскольку прелестями супружеской жизни он наслаждается всего лишь пятый год и пока что не получает к Рождеству счетов из колледжа и школы, то ему хочется, чтобы дом постоянно был полон гостей. Каждого из них он принимает с сердечным и искренним радушием.

Декабрь, канун Рождества. Семья и гости собрались за обеденным столом.

— Белла! Не желаешь ли после обеда принять участие в верховой прогулке? — обратился Гарри к сидевшей напротив него супруге.

Белла Клейтон, маленькая женщина с ямочками на щеках и простодушным под стать своему супругу — выражением на лице, сразу же ответила:

— Нет, Гарри! Только не сегодня, дорогой. Ты же знаешь, что до семи вечера в любую минуту могут приехать Деймеры, и мне не хотелось бы отлучаться из дому, не встретив их.

— А можно ли узнать, миссис Клейтон, кто, собственно, такие эти Деймеры, чей приезд лишает нас нынче вашего милого общества? — осведомился капитан Мосс, друг мужа, который подобно многим красивым мужчинам считал себя вправе быть еще и нескромным.

Но обидчивость менее всего была свойственна натуре Беллы Клейтон.

— Деймеры — мои родственники, капитан Мосс, — ответила она, — во всяком случае, Бланш Деймер — моя кузина.

Дачка была крошечная — две комнатки и кухня. Мать ворчала в комнатах, кухарка в кухне, и так как объектом ворчания для обеих служила Катенька, то оставаться дома этой Катеньке не было никакой возможности, и сидела она целый день в саду на скамейке-качалке. Мать Катеньки, бедная, но неблагородная вдова, всю зиму шила дамские наряды и даже на входных дверях прибила дощечку «Мадам Параскове, моды и платья». Летом же отдыхала и воспитывала гимназистку-дочь посредством упреков в неблагодарности. Кухарка Дарья зазналась уже давно, лет десять тому назад, и во всей природе до сих пор не нашлось существа, которое сумело бы поставить ее на место.

Катенька сидит на своей качалке и мечтает «о нем». Через год ей будет шестнадцать лет, тогда можно будет венчаться и без разрешения митрополита. Но с кем венчаться-то, вот вопрос?

Следует отметить, что этот рассказ не такой уж чересчур смешной.

Другой раз бывают такие малосмешные темы, взятые из жизни. Там какая-нибудь драка, мордобой или имущество свистнули.

Или, например, как в этом рассказе. История о том, как потонула одна интеллигентная дама. Так сказать, смеха с этого факта немного можно собрать.

Хотя, надо сказать, что и в этом рассказе будут некоторые смешные положения. Сами увидите.

Конечно, я не стал бы затруднять современного читателя таким не слишком бравурным рассказом, но уж очень, знаете, ответственная современная темка. Насчет материализма и любви.

Одним словом, это рассказ насчет того, как однажды через несчастный случай окончательно выяснилось, что всякая мистика, всякая идеалистка, разная неземная любовь и так далее и тому подобное есть форменная брехня и ерундистика.

И что в жизни действителен только настоящий материальный подход и ничего, к сожалению, больше.

Может быть, это чересчур грустным покажется некоторым отсталым интеллигентам и академикам, может быть, они через это обратно поскулят, но, поскуливши, пущай окинут взором свою прошедшую жизнь и тогда увидят, сколько всего они накрутили на себя лишнего.

Так вот, дозвольте старому, грубоватому материалисту, окончательно после этой истории поставившему крест на многие возвышенные вещи, рассказать эту самую историю. И дозвольте еще раз извиниться, если будет не такой сплошной смех, как хотелось бы.

I

Султан Магомет II Завоеватель, покоритель двух империй, четырнадцати королевств и двухсот городов, поклялся, что будет кормить своего коня овсом на алтаре святого Петра в Риме. Великий визирь султана, Ахмет-паша, переплыв с сильным войском через пролив, обложил город Отранто с суши и с моря и взял его приступом 26 июня, в год от воплощения Слова 1480. Победители не знали удержу своим неистовства м: пилой перепилили начальника войск, мессера Франческо Ларго, множество жителей из числа способных носить оружие перебили, архиепископа, священников и монахов подвергали всяческим унижениям в храмах, а благородных дам и девушек лишали насилием чести.

Дочь Франческо Ларго, красавицу Джулию, пожелал взять в свой гарем сам великий визирь. Но не согласилась гордая неаполитанка стать наложницей нехристя. Она встретила турка, при первом его посещении, такими оскорблениями, что он распалился против нее страшным гневом. Разумеется, Ахмет-паша мог бы силой одолеть сопротивление слабой девушки, но предпочел отомстить ей более жестоко и приказал бросить ее в городскую подземную тюрьму. В тюрьму эту неаполитанские правители бросали только отъявленных убийц и самых черных злодеев, которым хотели найти наказание злее смерти.

Джулию, связанную по рукам и ногам толстыми веревками, принесли к тюрьме в закрытых носилках, так как даже турки не могли не оказывать ей некоторого почета, подобавшего по ее рождению и положению. По узкой и грязной лестнице ее стащили в глубину тюрьмы и приковали железной цепью к стене. На Джулии осталось роскошное платье из лионского шелка, но все драгоценности, бывшие на ней, сорвали: золотые кольца и браслеты, жемчужную диадему и алмазные серьги. Кто-то снял с нее и сафьянные восточные башмаки, так что Джулия оказалась босой.

В пять дней был создан мир.

«И увидел Бог, что хорошо», — сказано в Библии.

Увидел, что хорошо, и создал человека.

Зачем? — спрашивается.

Тем не менее создал.

Вот тут и пошло. Бог видит, «что хорошо», а человек сразу увидел, что неладно. И то нехорошо, и это неправильно, и почему заветы и для чего запреты.

А там — всем известная печальная история с яблоком. Съел человек яблоко, а вину свалил на змея. Он, мол, подстрекал. Прием, проживший многие века и доживший до нашего времени: если человек набедокурил, всегда во всем виноваты приятели.

Но не судьба человека интересует нас сейчас, а именно вопрос — зачем он был создан? Не потому ли, что и мироздание, как всякое художественное произведение, нуждалось в критике?

Конечно, не все в этом мироздании совершенно. Ерунды много. Зачем, например, у какой-нибудь луговой травинки двенадцать разновидностей и все ни к чему. И придет корова, и заберет широким языком, и слопает все двенадцать.

И зачем человеку отросток слепой кишки, который надо как можно скорее удалять?

— Ну-ну! — скажут. — Вы рассуждаете легкомысленно. Этот червеобразный отросток свидетельствует о том, что человек когда-то…

Не помню, о чем он свидетельствует, но, наверное, о какой-нибудь совсем нелестной штуке: о принадлежности к определенному роду обезьян или каких-нибудь южноазиатских водяных каракатиц. Пусть уж лучше не свидетельствует. Червеобразный! Эдакая гадость! А ведь сотворен.

Из своего шезлонга миссис Хэмлин безучастно разглядывала взбиравшихся по трапу пассажиров. В Сингапур судно пришло ночью, и с самого рассвета началась погрузка: лебедки надрывались целый день, но став привычным, неумолчный скрип их более не резал слух. Позавтракала она в «Европе» и, чтобы скоротать время, села в колясочку рикши и покатила по нарядным, кишащим разноликим людом улицам города. Сингапур — место великого столпотворения народов. Малайцев, истинных сынов этой земли, здесь попадается немного, но видимо-невидимо угодливых, проворных и старательных китайцев; темнокожие тамилы неслышно перебирают босыми ступнями, как будто ощущают здесь себя людьми чужими и случайными, зато холеные богатые бенгальцы прекрасно чувствуют себя в своих кварталах и преисполнены самодовольства; подобострастные и хитрые японцы поглощены какими-то своими спешными и, видно, темными делишками, и только англичане, белеющие шлемами и парусиновыми панталонами, летящие в своих автомобилях и вольно восседающие на рикшах, беспечны и непринужденны с виду. С улыбчивой безучастностью несут правители этой роящейся толпы бремя своей власти. Устав от города и зноя, миссис Хэмлин ждала, чтоб пароход продолжил свой неблизкий путь через Индийский океан.

Завидев поднимавшихся на палубу доктора и миссис Линселл, она им помахала — ладонь у нее была крупная, да и сама она была большая, высокая. От Иокогамы где началось ее нынешнее плавание, она с недобрым любопытством наблюдала, как быстро нарастала близость этой пары. Линселл был морским офицером, прикомандированным к британскому посольству в Токио, и безразличие, с которым он взирал на то, как доктор увивается за его женой, заставляло недоумевать миссис Хэмлин. По трапу поднималось двое новеньких, и, чтоб развлечься, она стала гадать, женаты они или холосты. Вблизи нее, сдвинув плетеные кресла, расположилась мужская компания — плантаторы, подумала она, глядя на их костюмы цвета хаки и широкополые фетровые шляпы; стюард сбился с ног, выполняя их заказы. Они переговаривались и смеялись слишком громко, ибо влили в себя достаточно спиртного, чтоб впасть в какое-то дурашливое оживление; то явно были проводы, но чьи, миссис Хэмлин не могла понять. До отплытия оставались считанные минуты. Пассажиры всё прибывали и прибывали и наконец по сходням величественно прошествовал мистер Джефсон, консул; он ехал в отпуск. На корабль он сел в Шанхае и сразу стал ухаживать за миссис Хэмлин, но у нее не было ни малейшего расположения к флирту. Вспомнив о том, что сейчас гнало ее в Европу, она нахмурилась. Рождество она хотела встретить в море, вдали от всех, кому есть до нее хоть сколько-нибудь дела. От этой мысли у нее мгновенно сжалось сердце, но она тут же рассердилась на себя за то, что воспоминание, которое она решительно изгнала, вновь бередит ее сопротивляющийся ум.

Вольно, мальчик, на воле! На воле, мальчик, на своей!

Новгородская песня

— Вот и лето настало.

— Вот и весна. Май. Весна.

Ничего здесь не разберешь. Весна? Лето? Жара, духота, потом — дождь, снежок, печки топят. Опять духота, жара.

У нас было не так. У нас — наша северная весна была событие.

Менялось небо, воздух, земля, деревья.

Все тайные силы, тайные соки, накопленные за зиму, рвались наружу.

Ревели животные, рычали звери, воздух шумел крыльями. Высоко, под самыми облаками, треугольником, как взлетевшее над землею сердце, неслись журавли. Река звенела льдинами. Ручьи по оврагам журчали и булькали. Вся земля дрожала в свете, в звоне, в шорохах, шепотах, вскриках.

И ночи не приносили покоя, не закрывали глаз мирной тьмой. День тускнел, розовел, но не уходил.

И мотались люди, бледные, томные, блуждали, прислушивались, словно поэты, ищущие рифму к уже возникшему образу.

Трудно становилось жить обычною жизнью.

В начале нынешнего столетия случилось важное событие: у надворного советника Ивана Мироновича Заедина родился сын. Когда первые порывы родительских восторгов прошли и силы матери несколько восстановились, что случилось очень скоро, Иван Миронович спросил жену:

— А что, душка, как вы думаете, молодчик-то, должно быть, будет вылитый я?

— Уж как не так! Да и не дай того бог!

— А что, разве того… я не хорош, Софья Марковна?

— Хороши-да несчастны! Всё врознь идете; нет у вас заботы никакой: семь аршин сукна на фрак идет!

— Вот уж и прибавили. Что вам жаль сукна, что ли? Эх, Софья Марковна! Не вы бы говорили, не я бы слушал!

— Хотела из своей кацавейки жилетку скроить: куда! в половины не выходит… Эка благодать божия! Хоть бы вы побольше ходили, Иван Миронович: ведь с вами скоро срам в люди показаться!

— Что ж тут предосудительного, Софья Марковна? Вот я каждый день в департамент хожу и никакого вреда-таки себе не вижу: все смотрят на меня с уважением.

— Смеются над вами, а у вас и понять-то ума нет! А еще хотите, чтоб на вас другие похожи были!

— Право, душка, вы премудреная: что ж тут удивительного, если сын похож на отца будет?

— Не будет!

— Будет, душка. Теперь уж карапузик такой… Опять и нос возьмите… можно сказать, в человеке главное.

— Что вы тут с носом суетесь! Он мое рождение.

— И мое тоже; вот увидите.

Тут начались взаимные доводы и опровержения, которые кончились ссорою. Иван Миронович говорил с таким жаром, что верхняя часть его огромного живота закачалась, подобно стоячему болоту, нечаянно потрясенному. Так как на лице новорожденного еще нельзя было ничего разобрать, то, несколько успокоившись, родители решились ждать удобнейшего времени для разрешения спора и заключили на сей конец следующее пари: если сын, которого предполагалось назвать Дмитрием, будет похож на отца, то отец имеет право воспитывать его единственно по своему усмотрению, а жена не вправе иметь в то дело ни малейшего вмешательства, и наоборот, если выигрыш будет на стороне матери…

— Вы сконфузитесь, душка, наперед знаю, что сконфузитесь; откажитесь лучше… возьмите нос, — говорил надворный советник, — а я так уверен, что хоть, пожалуй, на гербовой бумаге напишу наше условие да в палате заявлю, право.

— Вот еще выдумали на что деньги тратить; эх, Иван Миронович, не дал вам бог здравого рассуждения, а еще «Северную пчелу» читаете.

— На вас не угодишь, Софья Марковна. Вот посмотрим, что вы скажете, как я Митеньку буду воспитывать.

— Не будете!

— А вот увидим!

— Увидите!

Через несколько дней Митеньке был сделан формальный осмотр в присутствии нескольких родственников и друзей дома.

— Он на вас не похож ни йоты, душка!

— Он от вас как от земли небо, Иван Миронович!

Оба восклицания вылетели в одно время из уст супругов и подтверждены присутствующими. В самом деле, Митенька нисколько не походил ни на отца, ни на мать.

Дорогой Друг! На этой странице вы найдете подборку небольших или скорее даже совсем маленьких рассказов с глубоким душевным смыслом. Некоторые рассказы всего в 4-5 строчек, некоторые чуть больше. В каждом рассказе, каким бы коротким он ни был, открывается большая история. Одни рассказы легкие и шуточные, другие поучительные и наталкивающие на глубокие философские мысли, но все они очень и очень душевные.

Жанр короткого рассказа примечателен тем, что считанным количеством слов создается большая история, которая предполагает пораскинуть мозгами и улыбнуться, или подталкивает воображение к полету мыслей и пониманий. Прочитав всего одну эту страницу может создаться впечатление, что осилил несколько книг.

В этой подборке много рассказов о любви и столь близкой к ней темы смерти, смысла жизни и душевном проживании каждого ее момента. Тему смерти зачастую стараются обходить стороной, а в нескольких коротких рассказах на этой странице она показана с такой оригинальной стороны, что дает возможность понять ее совсем по-новому, а значит и начать жить по-другому.

Приятного чтения и интересных душевных впечатлений!

«Рецепт женского счастья» – Станислав Севастьянов

Маша Скворцова нарядилась, накрасилась, вздохнула, решилась – и пришла в гости к Пете Силуянову. И тот угостил её чаем с изумительными пирожными. А Вика Телепенина не наряжалась, не накрашивалась, не вздыхала – и запросто явилась к Диме Селезнёву. И тот угостил её водкой с изумительной колбасой. Так что рецептов для женского счастья не счесть.

«В поисках Правды» – Роберт Томпкинс

Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда.
Он никогда не видел более старой и уродливой женщины.
— Вы — Правда?
Старая, сморщенная карга торжественно кивнула.
— Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать?
Старуха плюнула в огонь и ответила:
— Скажи им, что я молода и красива!

«Серебряная пуля» – Бред Д. Хопкинс

Объем продаж падал вот уже шесть кварталов подряд. Фабрика боеприпасов несла катастрофические потери и стояла на грани банкротства.
Исполнительный директор Скотт Филипс понятия не имел, в чем дело, но акционеры, наверняка, обвинят во всем его.
Он открыл ящик стола, достал револьвер, приложил дуло к виску и спустил курок.
Осечка.
«Так, займемся отделом контроля качества продукции.»

«Жила-была Любовь»

И однажды наступил Великий потоп. И Ной сказал:
«Только всякой твари — по паре! А Одиночкам — фикус!!!»
Любовь стала искать себе пару — Гордость, Богатство,
Славу, Радость, но у них уже были спутники.
И тогда пришла к ней Разлука, и сказала:
«Я тебя люблю».
Любовь быстренько прыгнула с ней в Ковчег.
Но Разлука на самом деле влюбилась в Любовь и не
захотела расстаться с ней даже на земле.
И теперь всегда за Любовью следом идет Разлука…

«Возвышенная грусть» – Станислав Севастьянов

Любовь иногда навевает возвышенную грусть. В сумерки, когда жажда любви совсем нестерпима, студент Крылов пришел к дому своей возлюбленной, студентки Кати Мошкиной из параллельной группы, и по водосточной трубе полез к ней на балкон – делать признание. По дороге он усердно повторял слова, которые ей скажет, и до того увлекся, что забыл вовремя остановиться. Так и простоял всю ночь грустный на крыше девятиэтажки, пока пожарные не сняли.

«Мать» – Владислав Панфилов

Мать была несчастна. Она похоронила мужа и сына, и внуков, и правнуков. Она помнила их маленькими и толстощекими, и седыми, и сгорбленными. Мать ощущала себя одинокой берёзкой среди выжженного временем леса. Мать молила даровать ей смерть: любую, самую мучительную. Ибо она устала жить! Но приходилось жить дальше… И единственной отрадой для матери были внуки ее внуков, такие же глазастые и пухлощекие. И она нянчилась с ними и рассказывала им всю свою жизнь, и жизнь своих детей и своих внуков… Но однажды гигантские слепящие столбы выросли вокруг матери, и она видела, как сгорали заживо ее праправнуки, и сама кричала от боли плавящейся кожи и тянула к небу иссохшие желтые руки и проклинала его за свою судьбу. Но небо ответило новым свистом разрезаемого воздуха и новыми вспышками огненной смерти. И в судорогах, заволновалась Земля, и миллионы душ вспорхнули в космос. А планета напряглась в ядерной апоплексии и разорвалась вдрызг…

Маленькая розовая фея, покачиваясь на янтарной веточке, уже в который раз щебетала своим подружкам о том, как много лет назад, пролетая на другой конец вселенной, она заметила голубовато-зеленую, сверкающую в лучах космоса небольшую планету. «Ах, она так чудесна! Ах! Она так прекрасна!» — ворковала фея. «Я весь день летала над изумрудными полями! Лазурными озерами! Серебристыми реками! Мне было так хорошо, что я решила совершить какое-нибудь доброе дело!» И я увидела мальчика, одиноко сидящего на берегу усталого пруда, и я подлетела к нему и прошептала: «Я хочу выполнить твое заветное желание! Скажи мне его!» И мальчик поднял на меня прекрасные темные глаза: «У моей мамы сегодня день рождения. Я хочу, чтобы она, несмотря ни на что, жила вечно!» «Ах, какое благородное желание! Ах, какое оно искреннее! Ах, какое оно возвышенное!» — пели маленькие феи. «Ах, как счастлива эта женщина, имеющая такого благородного сына!»

«Везунчик» – Станислав Севастьянов

Он заглядывался на нее, любовался ею, трепетал при встрече: она сверкала на фоне его приземленных будней, была возвышенно прекрасна, холодна и недоступна. Как вдруг, изрядно одарив ее своим вниманием, он почувствовал, что и она, словно тая под его палящим взглядом, начала тянуться к нему. И вот, никак того не ожидая, он вступил с нею в контакт… Пришел в себя, когда медсестра меняла повязку на его голове.
«Вы везунчик, – сказала она ласково, – от таких сосулек редко кто выживает».

«Крылья»

— Я тебя не люблю, – эти слова проткнули сердце, выворачивая острыми краями внутренности, превращая их в фарш.

– Я тебя не люблю, — простые шесть слогов, всего двенадцать букв, которые нас убивают, выстреливая из уст беспощадными звуками.

— Я тебя не люблю, — нет ничего страшней, когда их произносит любимый человек. Тот, ради которого ты живёшь, ради которого делаешь всё, ради которого способен даже умереть.

— Я тебя не люблю, — в глазах темнеет. Сначала отключается периферийное зрение: тёмная пелена окутывает всё вокруг, оставляя небольшое пространство. Потом мельтешащие, переливающиеся серые точки закрывают и оставшийся участок. Темно полностью. Чувствуешь только свои слёзы, жуткую боль в груди, сжимающую лёгкие, словно прессом. Тебя сдавливает и пытаешься занять как можно меньше места в этом мире, укрыться от этих ранящих слов.

— Я тебя не люблю, — твои крылья, которые закрывали тебя и любимого в трудную минуту, начинают осыпаться уже пожелтевшими перьями, словно ноябрьские деревья под порывом осеннего ветра. Пронизывающий холод проходит сквозь тело, вымораживая душу. Из спины уже торчат только два отростка, покрытые лёгким пушком, но и он жухнет от слов, рассыпаясь в серебряную пыль.

— Я тебя не люблю, — буквы визжащей пилой впиваются в остатки крыльев, выдирая их из спины, раздирая плоть до лопаток. Кровь стекает по спине, смывая перья. Маленькие фонтанчики бьют из артерий и, кажется, что выросли новые крылья – кровавые крылья, лёгкие, воздушно-брызжущие.

— Я тебя не люблю, — крыльев больше нет. Кровь перестала идти, высохнув чёрной коркой на спине. То, что раньше называлось крыльями – теперь только едва заметные бугорки, где-то на уровне лопаток. Боли уже нет и слова остались только словами. Набором звуков, которые уже не причиняют страданий, не оставляют даже следов.

Раны затянулись. Время лечит…
Время лечит даже самые страшные раны. Всё проходит, даже долгая зима. Весна всё равно наступит, растапливая лёд в душе. Ты обнимаешь любимого, самого дорогого человека, и белоснежными крыльями обхватываешь его. Крылья всегда отрастают.

— Я тебя люблю…

«Обыкновенная яичница» – Станислав Севастьянов

«Идите, уходите все. Уж лучше как-нибудь один: замёрзну, буду нелюдим, как кочка на болоте, как сугроб. А уж когда улягусь в гроб, не смейте приходить ко мне, чтоб нарыдаться всласть себе во благо, склонившись над опавшим телом, оставленным и музой, и пером, и затрапезной, в пятнах масляных бумагой…» Написав сие, писатель-сентименталист Шерстобитов перечитал написанное раз тридцать, добавил «тесный» перед гробом и до того проникся получившимся трагизмом, что не выдержал и пустил по самому себе слезу. А потом супруга Варенька позвала его ужинать, и он приятно насытился винегретом и яичницей с колбасой. Слёзы его тем временем высохли, и он, вернувшись к тексту, сперва зачеркнул «тесный», а затем и вовсе вместо «улягусь в гроб» написал «возлягу на Парнас», из-за чего вся последующая гармония пошла прахом. «Ну и к чёрту гармонию, пойду лучше Вареньку по коленке поглажу…» Так обыкновенная яичница сохранила для благодарных потомков писателя-сентименталиста Шерстобитова.

«Судьба» – Джей Рип

Был только один выход, ибо наши жизни сплелись в слишком запутанный узел гнева и блаженства, чтобы решить все как-нибудь иначе. Доверимся жребию: орел — и мы поженимся, решка — и мы расстанемся навсегда.
Монетка была подброшена. Она звякнула, завертелась и остановилась. Орел.
Мы уставились на нее с недоумением.
Затем, в один голос, мы сказали: «Может, еще разок?»

«Сундук» – Даниил Хармс

Человек с тонкой шеей забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться.

Вот – говорил, задыхаясь, человек с тонкой шеей, – я задыхаюсь в сундуке, потому что у меня тонкая шея. Крышка сундука закрыта и не пускает ко мне воздуха. Я буду задыхаться, но крышку сундука все равно не открою. Постепенно я буду умирать. Я увижу борьбу жизни и смерти. Бой произойдет неестественный, при равных шансах, потому что естественно побеждает смерть, а жизнь, обреченная на смерть, только тщетно борется с врагом, до последней минуты, не теряя напрасной надежды. В этой же борьбе, которая произойдет сейчас, жизнь будет знать способ своей победы: для этого жизни надо заставить мои руки открыть крышку сундука. Посмотрим: кто кого? Только вот ужасно пахнет нафталином. Если победит жизнь, я буду вещи в сундуке пересыпать махоркой… Вот началось: я больше не могу дышать. Я погиб, это ясно! Мне уже нет спасения! И ничего возвышенного нет в моей голове. Я задыхаюсь!…

Ой! Что же это такое? Сейчас что-то произошло, но я не могу понять, что именно. Я что-то видел или что-то слышал…
Ой! Опять что-то произошло? Боже мой! Мне нечем дышать. Я, кажется, умираю…

А это еще что такое? Почему я пою? Кажется, у меня болит шея… Но где же сундук? Почему я вижу всё, что находится у меня в комнате? Да никак я лежу на полу! А где же сундук?

Человек с тонкой шеей поднялся с пола и посмотрел кругом. Сундука нигде не было. На стульях и кровати лежали вещи, вынутые из сундука, а сундука нигде не было.

Человек с тонкой шеей сказал:
– Значит, жизнь победила смерть неизвестным для меня способом.

«Несчастная» – Дэн Эндрюс

Говорят, зло не имеет лица. Действительно, на его лице не отражалось никаких чувств. Ни проблеска сочувствия не было на нем, а ведь боль просто невыносима. Разве он не видит ужас в моих глазах и панику на моем лице? Он спокойно, можно сказать, профессионально выполнял свою грязную работу, а в конце учтиво сказал: «Прополощите рот, пожалуйста».

«Грязное белье»

Одна семейная пара переехала жить в новую квартиру. Утром, едва проснувшись, жена выглянула в окно и увидела соседку, которая развешивала на просушку выстиранное бельё.
«Посмотри, какое грязное у неё бельё» – сказала она своему мужу. Но тот читал газету и не обратил на это никакого внимания.

«Наверное, у неё плохое мыло, или она совсем не умеет стирать. Надо бы её поучить.»
И так всякий раз, когда соседка развешивала бельё, жена удивлялась тому, какое оно грязное.
В одно прекрасное утро, посмотрев в окно, она вскрикнула: «О! Сегодня бельё чистое! Наверное, научилась стирать!»
«Да нет, – сказал муж, — просто я сегодня встал пораньше и вымыл окно».

«Не дождался» – Станислав Севастьянов

Это была невидаль чудного мгновения. Презрев неземные силы и собственный путь, он замер, чтобы насмотреться на нее впрок. Сначала она очень долго снимала с себя платье, провозилась с молнией; потом распустила волосы, расчесывала их, наполняя воздухом и шелковистым цветом; потом тянула с чулками, старалась не зацепить ногтями; потом медлила с розовым бельем, настолько эфирным, что даже ее утонченные пальцы показались грубыми. Наконец она разделась вся – но месяц уже глядел в другое окно.

«Богатство»

Однажды один богатый человек дал бедняку корзину, полную мусора. Бедняк ему улыбнулся и ушёл с корзиной. Вытряхнул из неё мусор, вычистил, а затем наполнил красивыми цветами. Вернулся он к богачу и вернул ему корзину.

Богач удивился и спросил: «Зачем ты мне даёшь эту корзину, наполненную красивыми цветами, если я дал тебе мусор?»
А бедняк ответил: «Каждый даёт другому то, что имеет в своём сердце.»

«Не пропадать же добру» – Станислав Севастьянов

«Сколько вы берете?» – «Шестьсот рублей за час». – «А за два часа?» – «Тысячу». Он пришел к ней, от нее сладко пахло духами и мастерством, он волновался, она трогала его за пальцы, его пальцы были непослушны, кривы и нелепы, но он сжал волю в кулак. Вернувшись домой, он сразу уселся за пианино и начал закреплять только что изученную гамму. Инструмент, старенький «Беккер», достался ему от прежних жильцов. Пальцы ныли, в ушах закладывало, сила воли крепла. Соседи колотили в стену.

«Открытки с того света» – Франко Арминио

Здесь конец зимы и конец весны примерно одинаковые. Сигналом служат первые розы. Одну розу я видела, когда меня везли на “скорой”. Я закрыла глаза, думая об этой розе. Спереди водитель и медсестра говорили о новом ресторане. Там и наешься досыта, и цены мизерные.

В какой-то момент я решил, что могу стать важным человеком. Я почувствовал, что смерть дает мне отсрочку. Тогда я с головой окунулся в жизнь, как ребенок, запустивший руку в чулок с крещенскими подарками. Потом настал и мой день. Проснись, сказала мне жена. Проснись, все повторяла она.

Стоял погожий солнечный денек. Я не хотел умирать в такой день. Я всегда думал, что умру ночью, под лай собак. Но я умер в полдень, когда по телевизору начиналось кулинарное шоу.

Говорят, чаще всего умирают на рассвете. Годами я просыпался в четыре утра, вставал и ждал, когда роковой час пройдет. Я открывал книгу или включал телевизор. Иногда выходил на улицу. Я умер в семь вечера. Ничего особенного не произошло. Мир всегда вызывал у меня смутную тревогу. И вот эта тревога внезапно прошла.

Мне было девяносто девять. Мои дети приезжали в дом престарелых лишь затем, чтобы поговорить со мной о праздновании моего столетия. Меня все это совершенно не трогало. Я не слышал их, я чувствовал только свою усталость. И хотел умереть, чтобы не чувствовать и ее. Это случилось на глазах у моей старшей дочери. Она давала мне кусочек яблока и говорила о торте с цифрой сто. Единица должна быть длинной как палка, а нули - как велосипедные колеса, говорила она.

Жена все еще жалуется на врачей, не долечивших меня. Хотя я всегда считал себя неизлечимым. Даже когда Италия победила на чемпионате мира по футболу, даже когда я женился.

К пятидесяти годам у меня было лицо человека, который может умереть с минуты на минуту. Я умер в девяносто шесть, после долгой агонии.

Чему я всегда радовался, так это рождественскому вертепу. Каждый год он получался все наряднее. Я выставлял его перед дверью нашего дома. Дверь была постоянно открыта. Единственную комнату я разделил красно-белой лентой, как при ремонте дорог. Тех, кто останавливался полюбоваться вертепом, я угощал пивом. Я подробно рассказывал о папье-маше, мускусе, овечках, волхвах, реках, замках, пастухах и пастушках, пещерах, Младенце, путеводной звезде, электропроводке. Электропроводка была моей гордостью. Я умер один в рождественскую ночь, глядя на вертеп, сверкавший всеми огнями.

Однажды редактор журнала «New Time» Стив Мосс решил провести конкурс, участникам которого предлагалось написать рассказ длиной в 55 слов, но чтобы при этом в тексте сохранялись стройный сюжет, проработанность персонажей и необычная развязка. Он получил отклик таких масштабов, что по результатам конкурса удалось собрать целый сборник, получивший название "Самые короткие в мире рассказы". Каждый автор доказал, что яркий сюжет и неожиданный финал можно вместить всего в 55 слов.

Начало
Она была зла на него. В своей идиллической жизни они имели почти все, но она жаждала одного - того, чего у них никогда не было. Только его трусость была помехой.
Потом надо будет избавиться от него, но пока еще рано. Лучше быть спокойной и хитрой. Прекрасная в своей наготе, она схватила плод.
- Адам, - тихо позвала она.
(Энрике Кавалитто)

В саду
Она стояла в саду, когда увидела, что он бежит к ней.
- Тина! Цветочек мой! Любовь моей жизни!
Наконец-то он это произнес.
- О, Том!
- Тина, мой цветочек!
- О, Том, и я тоже люблю тебя!
Том приблизился к ней, встал на колени и быстро отодвинул ее в сторону.
- Мой цветок! Ты же наступила на мою любимую розу!
(Хоуп Эй Торрес)

Судьба
Был только один выход, ибо наши жизни сплелись в слишком запутанный узел гнева и блаженства, чтобы решить все как-нибудь иначе. Доверимся жребию: орел - и мы поженимся, решка - и мы расстанемся навсегда.
Монетка была подброшена. Она звякнула, завертелась и остановилась. Орел.
Мы уставились на нее с недоумением.
Затем, в один голос, мы сказали: «Может, еще разок?»
(Джей Рип)

Рандеву
Зазвонил телефон.
- Алло, - прошептала она.
- Виктория, это я. Давай встретимся у причала в полночь.
- Хорошо, дорогой.
- И пожалуйста, не забудь захватить с собой бутылочку шампанского, - сказал он.
- Не забуду, дорогой. Я хочу быть с тобой сегодня ночью.
- Поторопись, мне некогда ждать! - сказал он и повесил трубку.
Она в-дохнула, затем улыбнулась.
- Интересно, кто это, - сказала она.
(Николь Веддл)

Вечерний сюрприз
Блестящие колготки туго и соблазнительно облегали прекрасные бедра - чудесное дополнение к легкому вечернему платью. От самых кончиков бриллиантовых сережек до носков изящных туфелек на тонких шпильках - все было просто шикарно. Глаза с только что наведенными тенями рассматривали отражение в зеркале, и накрашенные яркой красной помадой губы растягивались от удовольствия. Внезапно сзади послышался детский голос:
«Папа?!»
(Хиллари Клэй)

Благодарность
Шерстяное одеяло, что ему недавно дали в благотворительном фонде, удобно обнимало его плечи, а ботинки, которые он сегодня нашел в мусорном баке, абсолютно не жали.
Уличные огни так приятно согревали душу после всей этой холодящей темноты...
Изгиб скамьи в парке казался таким знакомым его натруженной старой спине.
«Спасибо тебе, Господи, - подумал он, - жизнь просто восхитительна!»
(Эндрю Э. Хант)

Решающий миг
Она почти слышала, как двери ее тюрьмы захлопываются.
Свобода ушла навсегда, теперь ее судьба в чужих руках, и никогда ей не увидеть воли.
В голове ее замелькали безумные мысли о том, как хорошо бы сейчас улететь далеко-далеко. Но она знала, что скрыться невозможно.
Она с улыбкой повернулась к жениху и повторила: «Да, я согласна».
(Тина Милберн)

Прятки
- Девяносто девять, сто! Кто не спрятался, я не виноват!
Я ненавижу водить, но для меня это гораздо легче, чем прятаться. Входя в темную комнату, я шепчу тем, кто затаился внутри: «Стукали-пали!».
Они взглядом провожают меня по длинному коридору, и в висящих на стенах зеркалах отражается моя фигура в черной сутане и с косой в руках.
(Курт Хоман)

В больнице
Она с бешеной скоростью гнала машину. Господи, только бы успеть вовремя.
Но по выражению лица врача из реанимационной палаты она поняла все.
Она зарыдала.
- Он в сознании?
- Миссис Аллертон, - мягко сказал врач, - вы должны быть счастливы. Его последние слова были: «Я люблю тебя, Мэри».
Она взглянула на врача и отвернулась.
- Спасибо, - холодно произнесла Джудит.
(Барнаби Конрадеще)

Окно
С тех пор, как Риту жестоко убили, Картер сидит у окна. Никакого телевизора, чтения, переписки. Его жизнь - то, что видно через занавески. Ему плевать, кто приносит еду, платит по счетам, он не покидает комнаты. Его жизнь - пробегающие физкультурники, смена времен года, проезжающие автомобили, призрак Риты.
Картер не понимает, что в обитых войлоком палатах нет окон.
(Джейн Орви)

В поисках Правды
Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда.
Он никогда не видел более старой и уродливой женщины.
- Вы - Правда?
Старая, сморщенная карга торжественно кивнула.
- Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать?
Старуха плюнула в огонь и ответила:
- Скажи им, что я молода и красива!
(Роберт Томпкинс)

Несчастная
Говорят, зло не имеет лица. Действительно, на его лице не отражалось никаких чувств. Ни проблеска сочувствия не было на нем, а ведь боль просто невыносима. Разве он не видит ужас в моих глазах и панику на моем лице? Он спокойно, можно сказать, профессионально выполнял свою грязную работу, а в конце учтиво сказал: «Прополощите рот, пожалуйста».
(Дэн Эндрюс)

Постельная история
- Осторожнее, детка, он заряжен, - сказал он, возвращаясь в спальню.
Ее спина опиралась на спинку кровати.
- Это для твоей жены?
- Нет. Это было бы рискованно. Я найму киллера.
- А если киллер - это я?
Он ухмыльнулся.
- У кого же хватит ума нанять женщину для убийства мужчины?
Она облизнула губы и навела на него мушку.
- У твоей жены.
(Джеффри Уитмор)

Много лет коллекционирую мудрые, красивые, поучительные истории. Удивительно, но авторы большинства этих шедевров неизвестны. Вероятно, глубина и внутренняя красота этих миниатюр превращает их в современный фольклор, передаваемый из уст в уста. Предлагаю вашему вниманию десять лучших притч о смысле жизни и том важном, что позволяет сверять жизненные ориентиры, отличать подлинное величие и духовное богатство от ограниченного мирка повседневной суеты, хотя порою и выглядящего торжественно и пышно. Выбрал на свой вкус, конечно.

Полная банка.

Самое ценное

Один человек в детстве был очень дружен со стариком-соседом.
Но время шло, появился колледж и увлечения, затем работа и личная жизнь. Каждую минуту молодой мужчина был занят, и у него не было времени ни вспомнить о прошлом, ни даже побыть с близкими.
Однажды он узнал, что сосед умер - и неожиданно вспомнил: старик многому научил его, стараясь заменить мальчику погибшего отца. Ощутив свою вину, он приехал на похороны.
Вечером, после погребения, мужчина зашёл в опустевший дом покойного. Всё было так, как и много лет назад…
Вот только маленькая золотая коробочка, в которой, по словам старика, хранилась самая ценная для него вещь, исчезла со стола. Подумав, что её забрал кто-то из немногочисленных родственников, мужчина покинул дом.
Однако через две недели он получил посылку. Увидев на ней имя соседа, мужчина вздрогнул и открыл коробку.
Внутри лежала та самая золотая коробочка. В ней оказались карманные золотые часы с гравировкой: «Спасибо за время, что проводил со мной».
И он понял — самым ценным для старика было время, проведённое со своим маленьким другом.
С тех пор мужчина старался как можно больше времени уделять жене и сыну.

Жизнь измеряется не количеством вдохов. Она измеряется количеством моментов, которые заставляют нас задержать дыхание. Время утекает от нас каждую секунду. И его нужно тратить прямо сейчас.

Следы на песке (христианская притча).

Как-то раз одному человеку приснился сон. Ему снилось, будто он идёт песчаным берегом, а рядом с ним — Господь. На небе мелькали картины из его жизни, и после каждой из них он замечал на песке две цепочки следов: одну — от его ног, другую — от ног Господа.
Когда перед ним промелькнула последняя картина из его жизни, он оглянулся на следы на песке. И увидел, что часто вдоль его жизненного пути тянулась лишь одна цепочка следов. Заметил он также, что это были самые тяжёлые и несчастные времена в его жизни.
Он сильно опечалился и стал спрашивать Господа:
— Не Ты ли говорил мне: если последую путём Твоим, Ты не оставишь меня. Но я заметил, что в самые трудные времена моей жизни лишь одна цепочка следов тянулась по песку. Почему же Ты покидал меня, когда я больше всего нуждался в Тебе? Господь отвечал:
— Моё милое, милое дитя. Я люблю тебя и никогда тебя не покину. Когда были в твоей жизни горе и испытания, лишь одна цепочка следов тянулась по дороге. Потому что в те времена Я нёс тебя на руках.

Мечта.

Управляя самолётом на одном из маршрутов, пилот обратился к своему другу-напарнику:
— Взгляни вниз на это прекрасное озеро. Я родился неподалёку от него, вон там моя деревня.
Он указал на маленькую деревушку, которая, точно на насесте, расположилась на холмах неподалёку от озера, и заметил:
— Я родился там. Ребёнком я часто сидел у озера и ловил рыбу. Рыбная ловля была моим любимым занятием. Но в то время, когда я был ребёнком, ловящим рыбу в озере, в небе всегда летали самолёты. Они пролетали над моей головой, и я мечтал о том дне, когда я смогу сам стать пилотом и управлять самолётом. Это было моей единственной мечтой. Теперь она исполнилась.
И теперь я каждый раз смотрю вниз на это озеро и мечтаю о том времени, когда я уйду на пенсию и снова отправлюсь ловить рыбу. Ведь моё озеро так прекрасно…

Хромой котёнок.

Продавец одного небольшого магазинчика прикрепил у входа объявление «Продаются котята». Эта надпись привлекла внимание детишек, и через считанные минуты в магазин вошел мальчик. Поприветствовав продавца, он робко спросил о цене котят.
- От 30 до 50 рублей, - ответил продавец.
Вздохнув, ребенок полез в карман, достал кошелек и стал пересчитывать мелочь.
- У меня только 20 рублей сейчас, - грустно сказал он. - Пожалуйста, можно мне хотя бы взглянуть на них, - с надеждой попросил он продавца.
Продавец улыбнулся и вынул котят из большого короба.
Оказавшись на воле, котята довольно замяукали и бросились бежать. Только один из них, почему-то явно от всех отставал. И как-то странно подтягивал заднюю лапку.
- Скажите, а что с этим котенком? - спросил мальчик.
Продавец ответил, что у этого котенка врожденный дефект лапки. - Это на всю жизнь, так сказал ветеринар. - добавил мужчина.
Тогда мальчик почему-то очень заволновался.
- Вот его-то я и хотел бы приобрести.
- Да ты что, мальчик, смеешься? Это же неполноценное животное. Зачем оно тебе? Впрочем, если ты такой милосердный, то забирай даром, я тебе его и так отдам, - сказал продавец.
Тут, к удивлению продавца, лицо мальчика вытянулось.
- Нет, я не хочу брать его даром, - напряженным голосом произнес ребенок.
- Этот котенок стоит ровно столько же, сколько и другие. И я готов заплатить полную цену. Я принесу вам деньги, - твердо добавил он.
Изумленно глядя на ребенка, сердце продавца дрогнуло.
- Сынок, ты просто не понимаешь всего. Этот бедняжка никогда не сможет бегать, играть и прыгать, как другие котята.
При этих словах мальчик стал заворачивать штанину своей левой ноги. И тут пораженный продавец увидел, что нога мальчика ужасно искривлена и поддерживается металлическими обручами.
Ребенок взглянул на продавца.
- Я тоже никогда не смогу бегать и прыгать. И этому котенку нужен кто-то, кто бы его понимал, как ему тяжело, и кто бы его поддержал, - дрожащим голосом произнес мальчик.
Мужчина за прилавком стал кусать губы. Слезы переполнили его глаза… Немного помолчав, он заставил себя улыбнуться.
- Сынок, я буду молиться, чтобы у всех котят были бы такие прекрасные сердечные хозяева, как ты.

… В действительности, не столь важно КЕМ вы являетесь, как тот факт, есть ли КТО-ТО, кто будет вас по-настоящему ценить за то, какой вы есть, кто примет и полюбит вас без каких-либо оговорок. Ведь тот, кто идет К вам, в то время как весь мир уходит ОТ вас, и есть - настоящий Друг.

Чашки кофе.

Группа выпускников престижного вуза, успешных, сделавших замечательную карьеру, пришли в гости к своему старому профессору. Во время визита разговор зашёл о работе: выпускники жаловались на многочисленные трудности и жизненные проблемы.
Предложив своим гостям кофе, профессор пошёл на кухню и вернулся с кофейником и подносом, уставленным самыми разными чашками: фарфоровыми, стеклянными, пластиковыми, хрустальными. Одни были простые, другие дорогие.
Когда выпускники разобрали чашки, профессор сказал:
— Обратите внимание, что все красивые чашки разобрали, тогда как простые и дешёвые остались. И хотя это нормально для вас — хотеть только лучшее для себя, но это и есть источник ваших проблем и стрессов. Поймите, что чашка сама по себе не делает кофе лучше. Чаще всего она просто дороже, но иногда даже скрывает то, что мы пьем. В действительности, всё, что вы хотели, было просто кофе, а не чашка. Но вы сознательно выбрали лучшие чашки, а затем разглядывали, кому какая чашка досталась.
А теперь подумайте: жизнь — это кофе, а работа, деньги, положение, общество — это чашки. Это всего лишь инструменты для поддержания и содержания Жизни. То, какую чашку мы имеем, не определяет и не меняет качества нашей Жизни. Иногда, концентрируясь только на чашке, мы забываем насладиться вкусом самого кофе.

Наиболее счастливые люди — это не те, которые имеют всё лучшее, но те, которые извлекают всё лучшее из того, что имеют.

Твой крест (христианская притча).

Одному человеку казалось, что он живёт очень тяжело. И пошёл он однажды к Богу, рассказал о своих несчастьях и попросил у него:
— Можно, я выберу себе иной крест?
Посмотрел Бог на человека с улыбкой, завёл его в хранилище, где были кресты, и говорит:
— Выбирай.
Зашёл человек в хранилище, посмотрел и удивился: «Каких только здесь нет крестов — и маленькие, и большие, и средние, и тяжёлые, и лёгкие». Долго ходил человек по хранилищу, выискивая самый малый и лёгкий крест, и, наконец, нашёл маленький-маленький, лёгонький-лёгонький крестик, подошёл к Богу и говорит:
— Боже, можно мне взять этот?
— Можно, — ответил Бог. — Это твой собственный и есть.

Стакан в вытянутой руке.

Профессор начал свой урок с того, что взял в руку стакан с небольшим количеством воды. Он поднял его таким образом, чтобы все его увидели, и спросил студентов:
— Как вы думаете, сколько весит этот стакан?
— 50 грамм, 100 грамм, 125 грамм, — отвечали студенты.
— Я действительно не узнаю, пока не взвешу его, — сказал профессор, — но мой вопрос таков: что бы произошло, если я бы его держал, как сейчас, в течение нескольких минут?
— Ничего, — сказали студенты.
— Хорошо, а что бы случилось, если я бы его держал, как сейчас, в течение часа? — спросил профессор.
— Ваша рука начала бы болеть, — сказал один из студентов.
— Вы правы, ну а что бы произошло, если бы я его держал весь день?
— Ваша рука бы онемела, у вас было бы сильное мышечное расстройство и паралич, и на всякий случай пришлось бы поехать в больницу.
— Очень хорошо. Но пока мы тут обсуждали, изменился ли вес стакана? — спросил профессор.
— Нет.
— А что же заставляет болеть руку и вызывает мышечное расстройство?
Студенты были озадачены.
— Что мне надо сделать, чтобы всё это исправить? — снова спросил профессор.
— Поставьте стакан, — сказал один из студентов.
— Точно! — сказал профессор. — С жизненными проблемами всегда так. Только подумай о них несколько минут и они с тобой. Подумай о них подольше, и они начнут зудеть. Если думать ещё дольше, они тебя парализуют. Ты ничего не сможешь сделать.
Важно думать о проблемах в жизни, но ещё важней уметь отложить их: на конец рабочего дня, на следующий день. Так ты не устаёшь, просыпаешься каждый день свежий и сильный. И ты можешь управлять любой проблемой, любого рода вызовом, идущим с тобой по пути.

Всё в твоих руках (восточная притча)

Давным-давно в старинном городе жил Мастер, окружённый учениками. Самый способный из них однажды задумался: «А есть ли вопрос, на который наш Мастер не смог бы дать ответа?» Он пошёл на цветущий луг, поймал самую красивую бабочку и спрятал её между ладонями. Бабочка цеплялась лапками за его руки, и ученику было щекотно. Улыбаясь, он подошёл к Мастеру и спросил:
— Скажите, какая бабочка у меня в руках: живая или мёртвая?
Он крепко держал бабочку в сомкнутых ладонях и был готов в любое мгновение сжать их ради своей истины.
Не глядя на руки ученика, Мастер ответил:
— Всё в твоих руках.

Хрупкие подарки (притча от М.Широчкиной).

Как-то в одно селение пришёл и остался жить старый мудрый человек. Он любил детей и проводил с ними много времени. Ещё он любил делать им подарки, но дарил только хрупкие вещи. Как ни старались дети быть аккуратными, их новые игрушки часто ломались. Дети расстраивались и горько плакали. Проходило какое-то время, мудрец снова дарил им игрушки, но ещё более хрупкие.
Однажды родители не выдержали и пришли к нему:
— Ты мудр и желаешь нашим детям только добра. Но зачем ты делаешь им такие подарки? Они стараются, как могут, но игрушки всё равно ломаются, и дети плачут. А ведь игрушки так прекрасны, что не играть с ними невозможно.
— Пройдёт совсем немного лет, — улыбнулся старец, — и кто-то подарит им своё сердце. Может быть, это научит их обращаться с этим бесценным даром хоть немного аккуратней?