«Поэма без героя» Анна Ахматова
Часть I
Тринадцатый год
(1913)Di rider finirai
Pria dell’ aurora.
Don Giovanni(Смеяться перестанешь
Раньше, чем наступит заря.
Дон Жуан (ит.).)«Во мне еще как песня или горе
Последняя зима перед войной».
«Белая Стая»Вступление
Из года сорокового,
Как с башни на все гляжу.
Как будто прощаюсь снова
С тем, с чем давно простилась,
Как будто перекрестилась
И под темные своды схожу.Посвящение
А так как мне бумаги не хватило
Я на твоем пишу черновике.
И вот чужое слово проступает
И, как снежинка на моей руке,
Доверчиво и без упрека тает.
И темные ресницы Антиноя
Вдруг поднялись, и там — зеленый дым,
И ветерком повеяло родным…
Не море ли? — Нет, это только хвоя
Могильная и в накипаньи пен
Все ближе, ближе… «Marche funebre1…»«In my hot youth —
when George the Third was King…»
Byron.2Я зажгла заветные свечи
И вдвоем с ко мне не пришедшим
Сорок первый встречаю год,
Но Господняя сила с нами,
В хрустале утонуло пламя
И вино, как отрава жжет…
Это всплески жуткой беседы,
Когда все воскресают бреды,
А часы все еще не бьют…
Нету меры моей тревоги,
Я, как тень, стою на пороге
Стерегу последний уют.
И я слышу звонок протяжный,
И я чувствую холод влажный.
Холодею, стыну, горю
И, как будто припомнив что-то,
Обернувшись в пол оборота
Тихим голосом говорю:
Вы ошиблись: Венеция дожей
Это рядом. Но маски в прихожей
И плащи, и жезлы, и венцы
Вам сегодня придется оставить.
Вас я вздумала нынче прославить,
Новогодние сорванцы.
Этот Фаустом, тот Дон Жуаном…
А какой-то еще с тимпаном
Козлоногую приволок.
И для них расступились стены,
Вдалеке завыли сирены
И, как купол, вспух потолок.
Ясно все: не ко мне, так к кому же?!
Не для них здесь готовился ужин
И не их собирались простить.
Хром последний, кашляет сухо.
Я надеюсь, нечистого духа
Вы не смели сюда ввести.
Я забыла ваши уроки,
Краснобаи и лжепророки,
Но меня не забыли вы.
Как в прошедшем грядущее зреет,
Так в грядущем прошлое тлеет
Страшный праздник мертвой листвы.
Только… ряженых ведь я боялась.
Мне всегда почему-то казалось,
Что какая-то лишняя тень
Среди них без лица и названья
Затесалась. Откроем собранье
В новогодний торжественный день.
Ту полночную Гофманиану
Разглашать я по свету не стану,
И других бы просила… Постой,
Ты как будто не значишься в списках,
В капуцинах, паяцах, лизисках —
Полосатой наряжен верстой,
Размалеванный пестро и грубо —
Ты — ровесник Мамврийского дуба,
Вековой собеседник луны.
Не обманут притворные стоны:
Ты железные пишешь законы, —
Хамураби, Ликурги, Солоны
У тебя поучиться должны.
Существо это странного нрава,
Он не ждет, чтоб подагра и слава
Впопыхах усадили его
В юбилейные пышные кресла,
А несет по цветущему вереску,
По пустыням свое торжество.
И ни в чем не повинен, — ни в этом,
Ни в другом, и ни в третьем. Поэтам
Вообще не пристали грехи.
Проплясать пред Ковчегом Завета,
Или сгинуть… да что там! про это
Лучше их рассказали стихи.Крик: «Героя на авансцену!»
Не волнуйтесь, дылде на смену
Непременно выйдет сейчас…
Чтож вы все убегаете вместе,
Словно каждый нашел по невесте,
Оставляя с глазу на глаз
Меня в сумраке с этой рамой,
Из которой глядит тот самый
До сих пор не оплаканный час.
Это все наплывает не сразу.
Как одну музыкальную фразу,
Слышу несколько сбивчивых слов.
После… лестницы плоской ступени,
Вспышка газа и в отдаленьи
Ясный голос: «Я к смерти готов».Ты сладострастней, ты телесней
Живых, блистательная тень.
Евгений БаратынскийРаспахнулась атласная шубка…
Не сердись на меня, голубка,
Не тебя, а себя казню.
Видишь, там, за вьюгой крупчатой,
Театральные арапчата
Затевают опять возню.
Как парадно звенят полозья
И волочится полость козья.
Мимо, тени! Он там один.
На стене его тонкий профиль —
Гавриил, или Мефистофель
Твой, красавица, паладин?
Ты сбежала ко мне с портрета,
И пустая рама до света
На стене тебя будет ждать —
Так пляши одна без партнера.
Я же роль античного хора
На себя согласна принять…Ты в Россию пришла ниоткуда,
О, мое белокурое чудо,
Коломбина десятых годов!
Что глядишь ты так смутно и зорко? —
Петербургская кукла, актерка,
Ты, один из моих двойников.
К прочим титулам надо и этот
Приписать. О, подруга поэтов!
Я — наследница славы твоей.
Здесь под музыку дивного мэтра,
Ленинградского дикого ветра
Вижу танец придворных костей,Оплывают венчальные свечи,
Под фатой поцелуйные плечи,
Храм гремит: «Голубица, гряди!..»
Горы пармских фиалок в апреле
И свиданье в Мальтийской Капелле,
Как отрава в твоей груди.Дом пестрей комедьянтской фуры,
Облупившиеся амуры
Охраняют Венерин алтарь.
Спальню ты убрала, как беседку.
Деревенскую девку-соседку —
Не узнает веселый скобарь.И подсвечники золотые,
И на стенах лазурных святые —
Полукрадено это добро.
Вся в цветах, как «Весна» Боттичелли,
Ты друзей принимала в постели,
И томился дежурный Пьеро.Твоего я не видела мужа,
Я, к стеклу приникавшая стужа
Или бой крепостных часов.
Ты не бойся, дома не мечу,
Выходи ко мне смело навстречу, —
Гороскоп твой давно готов.«Падают брянские, растут у Манташева.
Нет уже юноши, нет уже нашего».
Велимир ХлебниковБыли святки кострами согреты.
И валились с мостов кареты,
И весь траурный город плыл
По неведомому назначенью
По Неве, иль против теченья, —
Только прочь от своих могил.
В Летнем тонко пела флюгарка
И серебряный месяц ярко
Над серебряным веком стыл.И всегда в тишине морозной,
Предвоенной, блудной и грозной,
Потаенный носился гул.
Но тогда он был слышен глухо,
Он почти не касался слуха
И в сугробах Невских тонулКто за полночь под окнами бродит,
На кого беспощадно наводит
Тусклый луч угловой фонарь —
Тот и видел, как стройная маска
На обратном «Пути из Дамаска»
Возвратилась домой не одна.
Уж на лестнице пахнет духами,
И гусарский корнет со стихами
И с бессмысленной смертью в груди
Позвонит, если смелости хватит,
Он тебе, он своей Травиате,
Поклониться пришел. Гляди.
Не в проклятых Мазурских болотах.
Не на синих Карпатских высотах…
Он на твой порог…
Поперек..,
Да простит тебе Бог!Это я — твоя старая совесть —
Разыскала сожженную повесть
И на край подоконника
В доме покойника
Положила и на цыпочках ушла.Послесловие
Все в порядке; лежит поэма
И, как свойственно ей, молчит.
Ну, а вдруг как вырвется тема,
Кулаком в окно застучит?
И на зов этот издалека
Вдруг откликнется страшный звук
Клокотание, стон и клекот…
И виденье скрещенных рук.Часть II-ая
Решка
(Intermezzo)В. Г. Гаршину
«Я воды Леты пью…
Мне доктором запрещена унылость»
Александр ПушкинМои редактор был недоволен,
Клялся мне, что занят и болен,
Засекретил свой телефон…
Как же можно! три темы сразу!
Прочитав последнюю фразу,
Не понять, кто в кого влюблен.Я сначала сдалась. Но снова
Выпадало за словом слово,
Музыкальный ящик гремел.
И над тем надбитым флаконом,
Языком прямым и зеленым,
Неизвестный мне яд горел.А во сне все казалось, что это
Я пишу для кого-то либретто,
И отбоя от музыки нет.
А ведь сон — это тоже вещица!
«Soft embalmer»3, Синяя птица.
Эльсинорских террас парапет.И сама я была не рада,
Этой адской арлекинады,
Издалека заслышав вой.
Все надеялась я, что мимо
Пронесется, как хлопья дыма,
Сквозь таинственный сумрак хвой.Не отбиться от рухляди пестрой!
Это старый чудит Калиостро
За мою к нему нелюбовь.
И мелькают летучие мыши,
И бегут горбуны по крыше,
И цыганочка лижет кровь.Карнавальной полночью римской
И не пахнет, — напев Херувимской
За высоким окном дрожит.
В дверь мою никто не стучится,
Только зеркало зеркалу снится,
Тишина тишину сторожит.Но была для меня та тема,
Как раздавленная хризантема
На полу, когда гроб несут.
Между помнить и вспомнить, други,
Расстояние, как от Луги
До страны атласных баут.Бес попутал в укладке рыться…
Ну, а все же может случиться,
Что во всем виновата я.
Я — тишайшая, я — простая,
— «Подорожник», » Белая Стая » —
Оправдаться? Но как, друзья!?Так и знай: обвинят в плагиате…
Разве я других виноватей?..
Правда, это в последний раз…
Я согласна на неудачу
И смущенье свое не прячу
Под укромный противогаз.Та столетняя чаровница
Вдруг очнулась и веселиться
Захотела. Я ни при чем.
Кружевной роняет платочек,
Томно жмурится из-за строчек
И брюлловским манит плечом.Я пила ее в капле каждой
И, бесовскою черной жаждой
Одержима, не знала, как
Мне разделаться с бесноватой.
Я грозила ей звездной палатой
И гнала на родной чердак,В темноту, под Манфредовы ели,
И на берег, где мертвый Шелли
Прямо в небо глядя, лежал,
И все жаворонки всего мира
Разрывали бездну эфира
И факел Георг держал,Но она твердила упрямо:
«Я не та английская дама
И совсем не Клара Газюль,
Вовсе нет у меня родословной,
Кроме солнечной и баснословной.
И привел меня сам Июль».А твоей двусмысленной славе,
Двадцать лет лежавшей в канаве,
Я еще не так послужу;
Мы с тобой еще попируем
И я царским моим поцелуем
Злую полночь твою награжу.1941. Январь.(3-5-ого днем)
Ленинград.
Фонтанный Дом.
Переписано в Ташкенте
19 янв 1942 (ночью во время
легкого землетрясения).Эпилог
Городу и ДругуТак под кровлей Фонтанного Дома,
Где вечерняя бродит истома
С фонарем и связкой ключей, —
Я аукалась с дальним эхом
Неуместным тревожа смехом
Непробудную сонь вещей, —Где свидетель всего на свете,
На закате и на рассвете
Смотрит в комнату старый клен,
И, предвидя нашу разлуку,
Мне иссохшую черную руку,
Как за помощью тянет он.
…………..
А земля под ногами горела
И такая звезда глядела
В мой еще не брошенный дом,
И ждала условного звука…
Это где-то там — у Тобрука,
Это где-то здесь — за углом.
Ты мой грозный и мой последний,
Светлый слушатель темных бредней:
Упованье, прощенье, честь.
Предо мной ты горишь, как пламя,
Надо мной ты стоишь, как знамя
И целуешь меня, как лесть.
Положи мне руку на темя.
Пусть теперь остановится время
На тобою данных часах.
Нас несчастие не минует
И кукушка не закукует
В опаленных наших лесах.
А не ставший моей могилой
Ты гранитный
Побледнел, помертвел, затих.
Разлучение наше мнимо,
Я с тобою неразлучима
Тень моя на стенах твоих
Отраженье мое в каналах,
Звук шагов в Эрмитажных залах
И на гулких дугах мостов,
И на старом Волковом Поле,
Где могу я плакать на воле
В чаще новых твоих крестов.
Мне казалось, за мной ты гнался
Ты, что там умирать остался
В блеске шпилей в отблеске вод.
Не дождался желанных вестниц,
Над тобой лишь твоих прелестниц
Белых ноченек хоровод.
А веселое слово — дома
Никому теперь незнакомо
Все в чужое глядят окно
Кто в Ташкенте, кто в Нью-Йорке
И изгнания воздух горький,
Как отравленное вино.
Все мы мной любоваться могли бы,
Когда в брюхе летучей рыбы
Я от злой погони спаслась
И над Ладогой и над лесом,
Словно та одержимая бесом,
Как на Брокен ночной неслась.
А за мной тайной сверкая
И назвавшая себя — Седьмая
На неслыханный мчалась пир
Притворившись нотной тетрадкой
Знаменитая Ленинградка
Возвращалась в родной эфир.
Анализ стихотворения Ахматовой «Поэма без героя»
Над итоговым произведением, заслужившим репутацию загадочного и мистического, поэтесса трудилась более двух десятков лет. В сложную и многогранную основную тему - судьбы соотечественников и жизнь страны в первой половине XX в. - включены все важнейшие направления ахматовского творчества. Камерные взаимоотношения влюбленных в ранней лирике, честная и бесстрашная гражданская поэзия позднего периода, петербургские мотивы - все это присутствует в тексте поэмы, все подлежит рефлексии и иногда приобретает новый смысл.
«Поэма без героя» полна ребусов, и первый из них кроется в названии. Кто же стал главным действующим лицом? Однозначного ответа нет. Среди разноголосого хора, обилия имен и зашифрованных безымянных образов выделяется голос лирической героини, которую иногда называют истинной «хозяйкой» поэмы. Этот голос часто напоминает отрывочную речь, переполненную эмоциями, поток сознания медиума, транслирующего воспоминания в процессе спиритического сеанса.
Более верным представляется мнение, которое выдвигает на роль героя образ Времени или Эпохи. Многослойное строение этого образа основано не на обычном поступательном движении, а на одновременном сосуществовании разных временных пластов. В настоящем вмещаются тени прошлого и проглядывает будущее, создавая основу для пророческих видений.
Финал произведения остается открытым. Портрет «Гостя из будущего», который не явился героине в новогоднюю ночь, окружен мрачным ореолом, но лишен определенности. Повествование заканчивается трагическим и страдальческим образом женщины-России, измученной страхом и ждущей возмездия.
Тема двойничества, актуальная для ахматовского творчества еще с первых сборников, здесь достигла апогея. В одной из ремарок автор заявляет о трех портретах-отражениях, но последующий текст умножает их количество. Кажется, что «зеркальное письмо» довело число отражений до бесконечности. Призраки из «адской арлекинады», навестившие героиню в праздничный вечер, тоже множатся в таинственном зазеркалье.
Необычна и форма поэмы: автор наделил ее элементами пьесы. Ремарки не только определяют место действия, но подробно описывают декорации к каждой части или главе. «Поэма без героя» с рождения «просилась» на сцену, но театральные постановки, созданные на основе произведения, появились лишь в начале XXI в.
Урок литературы в 11 классе
«И серебряный месяц ярко над серебряным веком стыл».
Форма организации учебной деятельности: групповая.
Форма урока: защита проектов.
В основе урока – метод проектов.
Цели урока: осознание поэзии «серебряного века» как духовного и эстетического феномена эпохи рубежа веков; развитие умений учащихся самостоятельно работать с текстом, анализировать художественное произведение, работать с критической и мемуарной литературой; развитие монологической речи учащихся и их творческих способностей.
Оформление урока: стенд с портретами, иллюстрациями, книгами по теме семинара; презентации, подготовленные творческими группами.
Согласно требованиям, предусмотренным данной технологией, одиннадцатиклассники за неделю до проведения урока разделились на три группы и выбрали себе задания:
Тема “Серебряный век русской поэзии. Литературные течения ”.
Подтемы в теме проекта
Состав творческой группы
Вопросы для раскрытия подтемы
Форма выражения итогов проектной деятельности
Символизм
Эстетика и поэтика символизма.
Основные принципы символизма.
Роль символов.
Основоположники.
Сообщения о поэтах-символистах;
Подготовить презентацию.
Акмеизм
Как обозначено было рождение акмеизма?
Что такое акмеизм? Каковы его основные принципы? Основоположники.
Что такое «Цех поэтов»?
Какова роль журнала «Аполлон»?
Сообщения о поэтах-акмеистах;
Чтение и анализ стихотворения;
Написать стихотворение-стилизацию;
Подготовить презентацию.
Футуризм
Что такое футуризм?
Основные группы.
В чём заключались основные требования футуристов?
Основные сборники и альманахи футуристов.
Представители футуризма.
Сообщения о поэтах-футуристах;
Чтение и анализ стихотворения;
Написать стихотворение-стилизацию;
Подготовить презентацию.
Данный урок является итоговым в работе учащихся, которая проводилась в течение нескольких уроков.
Участники творческих групп поочередно защищают свои проекты, учитель же является связующим звеном в этой цепи и обеспечивает логическую стройность урока. Он же корректирует работы, задавая дополнительные вопросы ученикам, если есть необходимость.
Ход урока:
1. Вступительное слово учителя.
(Под музыку С. Рахманинова)
Были святки кострами согреты,
И валились с мостов кареты,
И весь траурный город плыл
По неведомому назначенью,
По Неве или против теченья,-
Только прочь от своих могил.
На Галерной чернела арка,
В Летнем тонко пела флюгарка.
И серебряный месяц ярко
Над серебряным веком стыл.
Это строки из «Поэмы без героя» А.Ахматовой, где впервые в литературном творчестве было употреблено выражение «серебряный век». Рубеж веков стал подлинным Ренессансом, расцветом русской духовности, давшей миру блистательные открытия в области музыки, живописи, архитектуры, поэзии.
Это был период, когда именно поэзия с её яркостью и силой переживания стала главным рупором настроений эпохи. Они были очень разными, поэты «серебряного века». Они жили сложной внутренней жизнью, трагической и радостной, наполненной исканиями, чувствами, стихами. «Мир раскололся, и трещина прошла через сердце поэта». Г.Гейне.
На сегодняшнем уроке мы проверим, насколько вы смогли прочувствовать «дух эпохи», осознать это чудо-феномен «серебряного века», систематизируем и обобщим знания по изученной теме, познакомимся с вашими творческими работами. А ещё я вас прошу подумать над вопросом: чем объясняется наш возросший интерес к поэзии «серебряного века»? Что это – очередная дань моде? Что для нас, сегодняшних, близко в ней? К этому вопросу мы вернёмся в конце урока.
2. Выступление ученика с вопросом: «Серебряный век». Что это за век?
3. Учитель:
Мы уже сказали, что русский модернизм был представлен разными течениями. Вот и давайте сейчас поговорим об этих течениях. Слово предоставляется символистам.
4. Выступление группы символистов по плану.
Сообщения о поэтах-символистах;
Подготовить презентацию.
Стихотворение-стилизация.
Мы можем любить, ненавидя,
И можем любить мы, любя.
Мы счастьем находим обитель,
С разлукой идёт к нам беда.
Что вижу в глазах твоих?
Горечь, обиду и просто тоску...
А может напротив?!
Ты счастлив, купаешься
В этом бреду!
Что храм нам любви? – неизвестно.
А что нам любовь? – пустота.
Что счастье для нас?
Если честно, ответ не найду я сама.
Да. Мир наш прекрасен,
Но больно уж сложно
Найти ту частичку красы,
Что взор бы ласкала неложно,
А искренне, и для души!
(Гурина Е., Савватеева Е.)
5. Учитель:
Кризис символизма в 1910-1911-х годах породил новую поэтическую школу, исходившую из того, что запредельное – идеал символистов – нельзя постичь, сколь оригинальными ни были бы попытки это сделать.
Итак, на литературной сцене утверждается новое направление с утончённой суровостью и изящной простотой – акмеизм.
Слово акмеистам.
6. Выступление группы акмеистов по плану.
Сообщения о поэтах-акмеистах;
Чтение и анализ стихотворения;
Написать стихотворение-стилизацию;
Подготовить презентацию.
7. Учитель:
Истоки акмеизма – поэзия пастельных полутонов, неторопливое легато, за которым, однако, - напряжённая, полная драматических противоречий жизнь.
Другим противником Магов и Жрецов символизма – куда менее почтительным – были футуристы. Слово им.
8. Выступление футуристов по плану.
Сообщения о поэтах-футуристах;
Чтение и анализ стихотворения;
Написать стихотворение-стилизацию;
Подготовить презентацию.
Стихотворение-стилизация
Болтология.
(Подражание футуризму)
Что за наука болтология?
Про неё много уже наболтано.
Эй, болторукие и болтоногие,
Это новая наука о болтах и болтиках!
Эй вы, обглодыши и недоедыши,
Болтатели и болтоглотатели!
Вам болтать болтовнёй не надоело ещё?
В болтовне бултыхаться не хватит ли?
Кому нужны болтуны болторотые,
У которых язык как невкрученный болт болтается?
Говорю вам в девяносто девятый, в сотый раз,
Хватит, довольно дурью маяться!
Хватит баллотировать болтопутатов,
Итак болтовнёй все уши завешены.
Им бы побольше болтомандатов
И болтизбирателей побольше, конечно же.
Но нас ждут болты незавинченные,
Гайки, резьбою не окаймлённые,
Пускай болтунов исчисляют тысячами,
Нас скоро будут исчислять миллионами!
Если каждый по болтику – винтику
Вкрутит в общее дело, с радостью
Новую проведём болтополитику,
А старую пустим на болты за ненадобностью.
(Ковин Денис)
9. Учитель:
Как видим, русская поэзия «серебряного века» прошла большой путь в очень сжатые сроки. Она забрасывала свои семена в будущее.
Поэзия «серебряного века» отразила в себе, в своих больших и малых магических зеркалах сложный и неоднозначный процесс социально-политического, духовно-нравственного, эстетического и культурного развития России в период, отмеченный тремя революциями, мировой войной и особенно страшной для нас – войной внутренней. Гражданской. В этом процессе, запечатлённом поэзией, есть подъёмы и резкие спады, светлые и тёмные, драматические и комические стороны, но в глубине своей – это процесс трагедийный. И хот время отодвинуло этот удивительный пласт поэзии «серебряного века», но он излучает свою поэзию и доныне. Русский «серебряный век» неповторим. Никогда – ни до, ни после – не было в России такой взволнованности сознания, такого напряжения исканий и чаяний, как тогда, когда, по свидетельству очевидца, одна строка Блока значила больше и была насущнее, чем всё содержание «толстовских журналов». Свет этих незабываемых зорь навсегда останется в истории России.
И мне хотелось бы сейчас возвратиться к вопросу, прозвучавшему в начале урока: чем нам близка поэзия «серебряного века»?
Возможный ответ: мне кажется, что мы переживаем то же кризисное время, что и поэты рубежа веков. Крушение старых идеалов, напряженные поиски новых, мечта о новом будущем добра и света... Они мучительно искали выход из тупика... А разве мы сейчас не на том же самом перепутье?
10. Учитель:
Думаю, что прав был О.Мандельштам, сказав о поэтах «серебряного века»: «Ведь это всё русские поэты не на вчера, не на сегодня, а на всегда». Так пусть же навсегда останется с нами это удивительное чудо русской поэзии-
Воплощение мечтаний,
Жизни с грёзою игра,
Этот мир очарований,
Этот мир из серебра!
В.Брюсов.
Домашнее задание: Написать сочинение на тему: «Читая поэзию «серебряного века…»
Слайд1 (Музыка тихая)
Начало20 века дало такое количество талантливых поэтов, что их число можно было бы сравнить с россыпью сотен звезд на черном бархате ночного неба, и каждого второго можно назвать Моцартом стиха.
Поэты «серебряного века» - это целое созвездие в русской национальной галактике: Дмитрий Мережковский и его жена Зинаида Гиппиус –Анна Ахматова и Николай Гумилев, Валерий Брюсов, Владимир Маяковский, Сергей Городецкий, юные Борис Пастернак и Марина Цветаева, Осип Мандельштам и Сергей Есенин, Андрей Белый и Александр Блок, Константин Бальмонт – этот Паганини стиха и Игорь Северянин – официально признанный королем поэтов. Перечисление славных имен можно было бы продолжить.
Слайд 2 Поэты образуют множество литературных направлений – символизм, акмеизм, футуризм, имажинизм. Некоторые из них в творческом развитии меняли свое отношение к миру, социальным явлениям и представления о своем назначении. Неизменным оставался их божественный поэтический дар, благодаря которому они довели стих в поэтическом смысле до совершенства: звук, все краски мира и все тончайшие оттенки чувств обрели неслыханную до сих пор музыкальность.
Если поэзию Серебряного века представить как многотомник, то сегодня мы приоткрываем лишь первую его страницу – предисловие.
Слайд3 Серебряный век… Творческое вдохновение, вспыхнув ярким пламенем, не погасло в 1917 году, а ушло вглубь, скрылось в пепле от урагана истории. Прерванная душа, пресечённое слово, недопетая песня…В новом 21 столетии поэты Серебряного века вновь с нами.
Слайд 4- Санкт-Петербург. Литейный, 24 - дом Мурузи. Зинаида Гиппиус с Дмитрием Мережковским прожили в этом доме много лет. Салон Мережковских был одним из самых известных литературных собраний Петербурга Серебряного века.
Слайд 5 - "Дом Мурузи" играл ту же роль, какую впоследствии играла "Башня" Вяч. Ив. Иванова.
Слайд 6 - В доме Мурузи у Мережковских бывали не только литераторы и поэты, но и художники, философы, все, кто только не был равнодушен к культуре.
Слайд-7- Знаменитая башня Вячеслава Иванова. Этот дом станет одним из центров, где будут собираться поэты Петербурга. Они сутками будут спорить о жизни и о назначении поэта. Поэта, который, по их представлениям, играл большую роль в мироздании.
Слайд-7 -Попова И.
Это было в башне В. Иванова. Читали стихи. От стихов тогда пьянели больше, чем от вина. Башня выходила на крышу соседнего дома, и было видно бледно-серое, без луны и звезд ночное небо, каким оно бывает в белые петербургские ночи, и высокую худощавую фигуру А. Блока, читающего своим монотонным, страстно-бессмертным голосом медленно и томительно печально-пронзительную по поэтической красоте «Незнакомку». Вся кровь во мне остановилась, когда после знаменитой строчки «духами и туманами она садится у окна», это обволакивающее А сменилось волшебным Е.
и вЕют дрЕвним повЕрьями
ЕЕ волшЕбныЕ Шелка…
(Входят все) Слайд-9 Жолнерович А. Больше 100 лет назад, в канун нового 1912года в Петербурге в подвале 2 дома Дашковых открылось артистическое кафе, арт-кабаре «Бродячая собака». Слава о кафе удивительно скандальная, легендарная произошла от сочетания скромности помещения и высочайшей концентрации блистательных талантов: Анна Ахматова, Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Владимир Маяковский- список неисчерпаем.
Все вместе
Во втором дворе подвал,
В нем - приют собачий.
Каждый, кто сюда попал -
Просто пес бродячий.
Но в том гордость, но в том честь,
Чтобы в тот подвал залезть! Гав!- 2 раза-
(на сцене ставят столы, стулья, застилают скатерти) все танцуют под музыку
Слайд10 Видео Кафе «Бродячая собака» звучит песня А.Вертинского «Магнолия». Попова И. Заброшенный подвал, когда-то служивший винным погребом, замечательно преобразился. Стены украсили рукописями, архитектор Фомин собственноручно сложил огромный камин. У наружных дверей висели молоток и доска, в которую каждый входящий должен был стучать.
Михаил : «Бродячая собака»- живой памятник культуры Серебряного века.
Андрей: «Золотой век»- солнечный век поэтов 19 века.
Инга: Серебряный- лунная хандра, бурный расцвет и предвосхищение близкого краха поэтов 20 века.
М.: Луна, по древней мифологии, символ ущерба и неравенства.
А.: Истинная поэзия- любовь, мужество и жертва.- Фредерико Гарсия Лорка
И.: Сегодня мы вновь в «Бродячей собаке»
Многим из них не хватало скромного достоинства поэтов – классиков 19 века. Стремление их к самоутверждению, возвеличиванию и самовосхвалению не может не вызвать улыбки.
Слайд-11 Сцена №1
- за столиком
И.
: - Ах, господа, как хочется изысканного, возвышенного, утонченного. Я хотела бы упиваться музыкой поэтических строк!
М.
: Извольте, сударыня! Мороженое из сирени! Мороженое из сирени!
Анатолий
: Ананасы в шампанском!/ 2 раза/
А.
: Шампанское в меню!/ 2 раза/
М.
: Я выпил грез фиалок фиалковый фиал…
Н.
: О Боже! Чьи это строки? Кто автор?
А.
: Как, вы не знаете? Это же король поэтов – И.Северянин!
Н.
: Северянин?
И.
: Северянин?
- Се-ве-ря-нин…
Шампанская сила в поэте бурлила,
На встречи с ним публика валом валила,
И взорами девы поэта ласкали,
И лопались лампы от рукоплесканий.
27 февраля 1918 года в зале Политехнического музея Северянина слушали в полном молчании, покоренные энергией ритмов и мелодикой строф.
А.:
Когда поэт закончил чтение, зал разразился аплодисментами и криками восторга. После подсчета голосов было объявлено: Король поэтов – И.Северянин, 2 место - В. Маяковский, 3 место - К. Бальмонт
Слайд-12 (стук молотка, входит) Северянин: Татарчук А.
Отныне плащ мой фиолетов,
Берэта бархат в серебре.
Я избран королем поэтов
На зависть нудной мошкаре.
Лишь мне восторг и поклоненье
И славы пряный фимиам
Моим любовь и песнопенье -
Недосягаемым стихам
Я так велик и так уверен,
В себе настолько убежден,
Что всех прощу и каждой вере
Отдам почтительный поклон.
В душе порывистость приветов
Неисчислимое число.
Я избран королем поэтов-
Да будет подданным светло
(Северянин садится в кресло)
Сцена № 2
(Дамы и господа за столиками)
И.
: За что же возносила поэта толпа? Что она хотела слышать?
Н.
: Ах, сударыня, от него требовали "популярить изыски“, никого не интересовала его „вселенская душа“. Он входил и видел, как гости пьют вино, возлежат на бархате, вдыхают лилии. И поэт надел маску, скрылся за щитом иронии и самоиронии.
Участники подносят маски к лицам.
Северянин- Татарчук А.
В смокингах, в шик опроборенные, великосветские слухи
В княжьей гостиной наструнились, лица свои ослужив:
Я улыбнулся натянуто, вспомнив сакрамно о порохе.
Скуку взорвал неожиданно неопоэзный мотив.
Каждая строчка-пощечина. Голос мой-сплошь издевательство.
Рифмы слагаются в кукиши. Кажет язык ассонанс.
Я презираю Вас пламенно, тусклые Ваши Сиятельства,
И презирая, рассчитываю на мировой резонанс.
Тусклые Ваши Сиятельства! Во времена Северянина
Следует знать, что за Пушкиным были и Блок, и Бальмонт.
А.
: Самое сокровенное, искреннее, обнаженное открыто выплеснулось, не утерпелось! Влепил наконец пощечину своим слушателям, а те в пылу восторгов даже и не заметили, что над ними откровенно издеваются!
И.
: С каким мастерством написано! Вы вдумайтесь, вслушайтесь в этот блестящий каламбур: «Я презираю Вас, Ваши Сиятельства!» Трагедия Северянина в том и состояла, что этого почти непристойно издевательского признания в те времена не заметили, думали: шутит, дразнит специально. Любимцу всё прощалось.
Все хором
Снимите же маску, поэт!
Снимите же маску, король!
(участники снимают маски)
Слайд-13 Жолнерович А.- И.Северянин «Их образ жизни»:
Чем эти самые живут
Что вот на паре ног проходят?
Пьют и едят, едят и пьют –
И в этом жизни смысл находят…
Надуть, нажиться, обокрасть,
Растлить, унизить, сделать болью…
Какая ж им иная страсть:
Ведь им и этого довольно!
И эти-то, на паре ног,
Так называемые люди
«живут себе» … и имя Блок
Для них, погрязших в мерзком блуде
Бессмысленный, нелепый слог.
Северянин - Жолнерович А.-
Не завидуй другу, если он богаче,
Если он красивей, если он умней.
Пусть его достатки, пусть его удачи
У твоих сандалий не сотрут ремней.
Двигайся бодрее по своей дороге
Улыбайся шире от его удач.
Может быть, блаженство – на твоем пороге,
А его, быть может, ждут нужда и плач
Плачь его слезою! Смейся шумным смехом!
Чувствуй полным сердцем вдоль и поперек
Не препятствуй другу, ликовать успехом:
Это – преступленье! Это – сверхпорок!
Слайд-14 М.: Бесспорно и то, что звездой первой величины в созвездии поэтов Серебряного века был Александр Блок . Преклонение перед ним и его творчеством было всеобщим, по воспоминаниям К. Чуковского, ни от кого так явственно, так ощутимо не исходил магнетизм.
Инга.
Слова и строки выстраиваются в ряд и как бы уносятся на музыкальной волне. В беззвучной тишине возникают образы, в которых сливались горечь и восторг, безысходная тоска и радостное изумление перед чудом красоты.
Трудно представить себе женщину, которая бы не влюбилась в него. Печальным, обиженным и даже чуть-чуть презрительным голосом читал он свои стихи.
А.:
Влюбленность расцвела в устах
И в ранней грусти слез,
И был я в розовых цепях
У женщин много раз.
К нему обращались со стихами 3.Гиппиус, А. Ахматова, М. Цветаева.
Слайд-15 М. Цветаева: Попова И.
Имя твое – птица в руке,
Имя твое – льдинка на языке,
Одно – единственное движенье губ,
Имя твое – 5 букв.
Мячик, пойманный на лету,
Серебряный бубенец во рту.
Имя твое – ах, нельзя! –
Имя твое – поцелуи в глаза,
В нежную струну недвижных век,
Имя твое – поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток…
С именем твоим – сон глубок
Предстало нам – всей площади широкой
Святое имя Александра Блока.
Слайд-16 (Видео Ночь, улица, аптека)
Слайд-17 М.:
Пылающая и горькая рябина стала символом судьбы Цветаевой, тоже «горькой, пылающей творчеством и постоянно грозившей зимой забвения.»
Поэзию Цветаевой называют «поэзией её души!» В мае 1913 года в Крыму, в Коктебеле, Марина создала ныне широко известное стихотворение без названия, которое стало своеобразным предсказанием.
Медведева Н. читает стихотворение М.Цветаевой
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я – поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
Нечитанным стихам! –
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берёт!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черёд.
А. Стихи Марины Цветаевой мелодичны, задушевны и чарующи, к ним постоянно обращаются композиторы, и тогда они превращаются в удивительные по красоте романсы.
Слайд-18 видео- «Под лаской плюшевого пледа» из к\ф Жестокий романс
М.:
Цветаева – поэт «предельной правды чувств.»
Её стихи удивительно современные, потому что проповедовали вечные ценности.
Слайд-19 «Мне нравится, что вы больны не мной…»
Слайд-20 Цветаева : Инга
Вчера еще в глаза глядел,
А нынче - все косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел, -
Все жаворонки нынче - вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О вопль женщин всех времен:
"Мой милый, что тебе я сделала?!"
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода, - в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая...
И стон стоит вдоль всей земли:
Вчера еще в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал, -
Жизнь выпала - копейкой ржавою!
Детоубийцей на суду
Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Спрошу я стул, спрошу кровать:
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
Другую целовать", - ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил - в степь заледенелую!
Вот, что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе - я сделала?
Все ведаю - не прекословь!
Вновь зрячая - уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Само - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое...
За все, за все меня прости,
Мой милый, - что тебе я сделала
Звучит импровизация песни «Бесаме мучо» Пары танцуют под музыку
М.Ведущий: А в это время возникают, как из воздуха, миллионные состояния, строятся банки, мюзик-холлы, великолепные рестораны, где люди оглушают себя музыкой, отражением зеркал, светом, шампанским, полуобнаженными женщинами.
Слайд-21 -А.:
Русская Сафо - А. Ахматова.
Ей были подвластны все секреты и тайны поэзии. Её вступление в литературу напоминало триумфальное шествие.
М.:
Божественная неповторимость личности… подчёркивались её потрясающей красотой. От одного взгляда на неё перехватывало дыхание. Высокую, темноволосую, смуглую, стройную и невероятно гибкую, с бездонно-зелеными глазами снежного барса её в течение полувека рисовали, писали красками, ваяли в гипсе и мраморе, фотографировали многие, начиная с Амадео Модильяни.
Медведева Н. (А.Ахматова) встает с кресла и читает стихотворение:
Песня последней встречи
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
Показалось, что много ступеней,
А я знала – их только три!
Между клёнов шёпот осенний
Попросил: «Со мною умри!»
Я обманут моей унылой,
Переменчивой «злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый!
И я тоже. Умру с тобой…»
Это песня последней встречи.
Я взглянула на тёмный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-жёлтым огнём.
После прочтения стихотворения под музыку к Ахматовой приближается Гумилев присаживаясь рядом на стул
.(Абдуллаев А.)
Слайд-22 А.:
Сильная личность, Николай Гумилёв, постоянно пытался найти место не только в поэзии, но и в жизни, то отправляясь в путешествия по Африке, то уходя на фронт во время Первой мировой, то бросая вызов власти… Неутомимый, страстный, мудрый и юный в своей наивности, задумчивый, одинокий воин.
Слайд-23
Видео клип Жираф
Н. (Медведева) Ахматова, сидя в кресле, наклонившись вперед, читает стихотворение
« Любовь»
То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует.
То в инее ярком блеснёт,
Почудится в дрёме левкоя.
Но верно и тайно ведёт
От радости и от покоя.
Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно её угадать
В ещё незнакомой улыбке.
Гумилев выходит на передний план и читает стихотворение, обращаясь к Ахматовой.
Слайд-24 -Я и Вы - Абдуллаев А.
Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришёл из иной страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.
Не по залам и по салонам
Тёмным платьям и пиджакам –
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.
Я люблю – как араб в пустыне
Припадает к воде и пьёт,
А не рыцарем на картине,
Что на звёзды смотрит и ждёт.
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,
Чтоб войти не во всём открытый,
Протестантский, прибранный рай,
И туда, где разбойник, мытарь
И блудница крикнут: «Вставай!»
Стих.Ахматовой «Ты отступник» чит. Мытник П. 2АЭ
Ахматова- Медведева Н.
Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины жёлто-красной,
Слагаю я весёлые стихи
О жизни тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озёрной лесопильни.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.
Стих. Ахматовой «Сад» читает Блюденов Б. 2МЭ
Слайд-25 Северянин: Жолнерович А. (Во время чтения стих. Маяковский В. (Дылюк Ю.) выходит на середину сцены, обращается к сидящим за столиками)
Мой друг, Великий Маяковский,
В былые годы озорник,
Дразнить толпу любил чертовски,
Показывая ей язык.
Ходил в широкой желтой кофте,
То надевал вишневый фрак,
Казалось, звал: «Окатастрофьте,
Мещане, свой промозглый мрак!»
В громоздкообразные строки, -
То в полсажени, то в вершок,-
Он щедро вкладывал упреки
Тому, кто звал стихи «стишок»
Его раскатный, трибунальный,
Толпу клонящий долу бас
Гремел по всей отчизне сальной,
Где поп, жандарм и свинопас.
Маяковский : Дылюк Ю.
Вашу мысль,
Мечтающую на размягченным мозгу,
Как выжиревший лакей на засаленной кушетке,
Буду дразнить об окровавленный сердца лоскут.
Досыта издеваюсь, нахальный и едкий.
У меня в душе ни одного седого волоса,
И старческой нежности нет в ней.
Мир огромив мощью голоса,
Иду – красивый
Двадцатидвухлетний.
Нежные!
Вы любовь не скрипке ложите,
Любовь на литавры ложит грубый
Себя, как я, вывернуть не можете,
Чтобы были одни сплошные губы?
Хотите - буду от мяса бешеный
И как небо меняя тона -
Хотите – буду безукоризненно нежный,
Не мужчина, а облако в штанах!
Слайд-26 Сцена №3
Диалоги (сидящие за столиками выкрикивают реплики)
Маяковский: Вы там, в третьем ряду, не размахивайте так грозно золотым зубом. Сядьте!
(Человеку с газетой) А вы положите сейчас же свою газету или уходите вон из зала: здесь не читальный зал. Здесь слушают меня, а не читают.
Маяковский! Вы что полагаете, что мы все идиоты?
Маяковский
: Ну что вы? Почему все? Пока я вижу перед собой только одного…
- Сколько денег вы получите за сегодняшний вечер?
Маяковский
:А вам какое дело? Вам – то ведь все равно ни копейки не перепадет. Ни с кем делиться я не собираюсь…Ну – с, дальше…
- Как Ваша настоящая фамилия?
Маяковский
: Сказать? Пушкин!
- Ваши стихи слишком злободневны. Они завтра умрут. Вас самого забудут. Бессмертие не ваш удел.
Маяковский
: А вы зайдите через 100 лет, там поговорим!
- Ваши стихи мне непонятны.
Маяковский
: Ничего, Ваши дети их поймут!
- Нет, и дети мои не поймут!
Маяковский
: А почему вы так убеждены, что дети ваши пойдут в вас? Может быть, у них мама умнее, а они будут похожи на нее.
- Почему вы так себя хвалите?
Маяковский
: Мой соученик по гимназии Шекспир всегда советовал: Говори о себе только хорошее, плохое о тебе скажут твои друзья.
- Мы с товарищем читали ваши стихи и ничего не поняли!
Маяковский
: Надо иметь умных товарищей.
- Ваши стихи не волнуют, не греют, не заряжают.
Маяковский
: Мои стихи не море, не печка и не чума.
- Зачем вы носите кольцо на пальце? Оно вам не к лицу.
Маяковский
: Вот потому, что не к лицу, и ношу на пальце, а не в носу!
А.Ведущий:
Все знали Маяковского – бунтаря, грубияна, но это иллюзия. Прежде всего, это был бесконечно одинокий, страдающий человек. Единственное, что нужно ему в жизни – это любовь женщины – безоглядная, глубокая, всепоглощающая и главное – взаимная.
В. Маяковский читает стихотворение «Послушайте!»
Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают -
Значит - кто-то хочет, чтобы они были?
Значит - кто-то называет эти плевочки
жемчужиной?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит -
чтоб обязательно была звезда! -
клянется -
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
«Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!»
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
М.:
2 полюса любви – поклонение и жестокость, наивность и развязность. Маска. 2 полюса – поэзия и любовь, которые слились в одну ломаную черту – жизнь. Искусство называлось трагедия, трагедия называлась «Великий Маяковский». Современники относились в Маяковскому сложно. Кого-то раздражали его футуристические изыски, а кто-то завидовал его славе. Но многие оценили его безумно – нежный и оригинальный стихотворный язык.
Слайд-27 -Инга.
(Стих. И.Северянина):
Он в жизнь вбегал рязанским простаком
Голубоглазым, кудреватым, русым,
С задорным носом и веселым вкусом,
К усладам жизни солнышком влеком
Но вскоре бунт швырнул свой грязный ком
В сиянье глаз. Отравленный укусом,
Змей мятежа, злословил над Иисусом.
Сдружиться постарался с кабаком
В кругу разбойников и проституток,
Томясь от богохульных прибауток,
Он понял, что кабак ему поган…
И богу вновь раскрыл, раскаясь, сени
Неистовой души
Благочестивый русский хулиган.
Слайд-28 Сарогин М. – Есенин- читает стихотворение «Выткался на озере...»
Дылюк Ю.-Маяковский : Почему вы таскаетесь по салонам, Есенин?
М.
: Глядишь, понравлюсь и в люди выведут.
А.
: Есенин! Ваши стихи чистые, свежие, голосистые, давно не испытывал такого наслаждения
Слайд-29 видео на песню С. Есенина « Мне осталась одна забава..» (тихо, усилить к концу слов ведущего) А:
Трагедия Есенина в том, что он, ощущавший свою поэтическую одаренность, не мог не видеть, как обыденное давило живую душу его божественного дара. Открытый для себя, он открывал себя и другим людям, но зачастую эта открытость оборачивалась жестокими ударами и незаживающими ранами души для самого поэта.
М. -
Поэзия сильна индивидуальностями. Был символизм, но от него остались Блок, Брюсов, Белый. Ушел футуризм, но остался Маяковский. Был имажинизм, но остался Есенин. Был акмеизм, но остались Ахматова и Гумилев. Все яснее простая истина, что без индивидуальности поток поэзии явно не полон.
Васинский В. (Н.Гумилев «Шестое чувство»).
Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб,
что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано.
Сперва измучившись,
нам насладиться.
Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам
с бессмертными стихами. .
Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать –
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Обречены идти все мимо, мимо.
Как мальчик, игры позабыв свои.
Следит порой за девичьим купаньем
И, ничего не зная о любви,
Все ж мучится таинственным желаньем..
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
А . Они так мечтали сделать своих читателей героями «сильной, веселой и злой планеты»
Я л юблю избранника свободы,
Мореплавателя и стрелка,
Ах, ему так звонко пели воды
И завидовали облака.
М. Выстрелами на дуэли были убиты Пушкин и Лермонтов, пробитое пулей, перестало биться сердце Маяковского, безумная жестокость оборвала жизнь Николая Гумилева... Сколько поэтов преждевременно потеряла Россия!
И. Как воскресить их! Как оживить? Живой водой воистину может стать наше прикосновение к его стихам, наша память о них. Только тогда расцветут «сады души» погибших поэтов и удивят нас своей красотой и благородством.
Васинский В . («Сады души» Н. Гумилев) .
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубокие, прозрачные бассейны,
Растенья в них, как сны, необычайны.
Как воды утром, розовеют птицы,
И - кто поймет намек старинной тайны? –
В них девушка в венке великой жрицы...
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Слайд-30
М.
:Велик был новый век России
Век побед и свершений.
А.:
Страшен был новый век России
Век 20-й
Век войн и репрессий.
И.:
Прекрасен был новый век России
Век 20-й
Век поэзии и любви!
Все хором: Каким будет наш новый век? Век 21-й?(Общий поклон)
Глава третья
И под аркой на Галерной...
А. Ахматова
В Петербурге мы сойдемся снова,
Словно солнце мы похоронили в нем.
О. Мандельштам
То был последний год...
М. Лозинский
Петербург 1913 года. Лирическое отступление: последнее воспоминание о Царском Селе. Ветер, не то вспоминая, не то пророчествуя, бормочет:
Были святки кострами согреты,
И валились с мостов кареты,
И весь траурный город плыл
По неведомому назначенью,
По Неве иль против теченья, -
Только прочь от своих могил.
На Галерной чернела арка,
В Летнем тонко пела флюгарка,
И серебряный месяц ярко
Над серебряным веком стыл.
Оттого, что по всем дорогам,
Оттого, что ко всем порогам
Приближалась медленно тень,
Втеер рвал со стены афиши,
Дым плясал вприсядку на крыше
И кладбищем пахла сирень.
И царицей Авдотьей заклятый,
Достоевский и бесноватый,
Город в свой уходил туман.
И выглядывал вновь из мрака
Старый питерщик и гуляка,
Как пред казнью бил барабан...
И всегда в темноте морозной,
Предвоенной, блудной и грозной,
Жил какой-то будущий гул,
Но тогда он был слышен глуше,
Он почти не тревожил души
И в сугробах невских тонул.
Словно в зеркале страшной ночи
И беснуется и не хочет
Узнавать себя человек,
А по набережной легендарной
Приближался не календарный -
Настоящий Двадцатый Век.
А теперь бы домой скорее
Камероновой Галереей
В ледяной таинственный сад,
Где безмолвствуют водопады,
Где все девять мне будут рады,
Как бывал ты когда-то рад.
Там за островом, там за садом
Разве мы не встретимся взглядом
Наших прежних ясных очей,
Разве ты мне не скажешь снова
Победившее смерть слово
И разгадку жизни моей?
Глава четвертая и последняя
Любовь прошла и стали ясны
И близки смертные черты.
Вс. К.
Угол Марсова поля. Дом, построенный в начале XIX века братьями Адамини. В него будет прямое попадание авиабомбы в 1942 году. Горит высокий костер. Слышны удары колокольного звона от Спаса на Крови. На поле за метелью призрак дворцового бала. В промежутке между этими звуками говорит сама Тишина:
Кто застыл у померкших окон,
На чьем сердце «палевый локон»,
У кого пред глазами тьма? -
«Помогите, еще не поздно!
Никогда ты такой морозной
И чужою, ночь , не была!»
Ветер, полный балтийской соли,
Бал метелей на Марсовом поле
И невидимых звон копыт...
И безмерная в том тревога,
Кому жить осталось немного,
Кто лишь смерти просит у бога
И кто будет навек забыт.
Он за полночь под окнами бродит,
На него беспощадно наводит
Тусклый луч угловой фонарь, -
И дождался он. Стройная маска
На обратном «Пути из Дамаска»
Возвратилась домой... не одна!
Кто-то с ней «б е з л и ц а и н а з в а н ь я»...
Недвусмысленное расставанье
Сквозь косое пламя костра
Он увидел - рухнули зданья.
И в ответ обрывок рыданья:
«Ты - Голубка, солнце, сестра! -
Я оставлю тебя живою,
Но ты будешь м о е й вдовою,
А теперь...
Прощаться пора!»
На площадке пахнет духами,
И драгунский корнет со стихами
И с бессмысленной смертью в груди
Позвонит, если смелости хватит...
Он мгновенье последнее тратит,
Чтобы славить тебя.
Гляди:
Не в проклятых Мазурских болотах,
Не на синих Карпатских высотах...
Он - на твой порог!
Поперек.
Да простит тебя Бог!
(Сколько гибелей шло к поэту,
Глупый мальчик: он выбрал эту, -
Первых он не стерпел обид,
Он не знал, на каком пороге
Он стоит и какой дороги
Перед ним откроется вид...)
Это я - твоя старая совесть
Разыскала сожженную повесть
И на край подоконника
В доме покойника
Положила -
и на цыпочках ушла...
Послесловие
Все в порядке: лежит поэма
И, как свойственно ей, молчит.
Ну, а вдруг как вырвется тема,
Кулаком в окно застучит, -
И откликнется издалека
На призыв этот страшный звук -
Клокотание, стон и клекот
И виденье скрещенных рук?..